Процедуры есть гарантии справедливости порядка разграничения интересов, устанавливаемого субъектами гражданского права в рамках реализации диспозитивной нормы гражданского права.
Правоприменительные органы используют описания процедурных действий в нормах гражданского права как образцы оценки поведения субъектов гражданского права по созданию субъективных гражданских прав и обязанностей. Поэтому очевидно, что процедуры являются, по сути, юридико-фактическими действиями, т.е. юридическими фактами, рассматриваемыми в динамике.
Исходя из этого вывода представляется более логичным определять процедуру как гипотезу диспозитивной нормы, а не как самостоятельный вид норм гражданского права. В этом случае находит объяснение и так называемый вспомогательный характер "процедурных норм", отмечаемый большинством исследователей. Действительно, процедура, будучи гипотезой нормы права, не может иметь самостоятельного характера.
Процедуры как взаимосвязанный порядок юридико-фактических действий, требуют детального описания. Это обычно выражается в выделении для них не только отдельных статей, но иногда и целых глав законодательных актов. Например, гл. 28 ГК РФ посвящена именно процедуре заключения договора. Но такой объем нормативного материала не свидетельствует о том, что положения, изложенные в указанных статьях, являются самостоятельными нормами права.
Разумеется, сказанное не означает, что процедуры не могут в принципе выступать в качестве правил поведения, т.е. норм права. Так, известны гражданско-процессуальные и уголовно-процессуальные правовые нормы. Но в гражданском праве процедура есть описание факта. К тому же выводу пришла и Г.Н. Давыдова, исследовавшая процедуры в гражданском праве в рамках диссертационной работы. Она считает, что квалифицирующими признаками юридической процедуры в гражданском праве являются направленность на достижение определенного правового результата в области действия гражданского права и выступление средством организации частных (гражданских) отношений; то, что она состоит из последовательно сменяющих друг друга актов поведения частноправового характера и как деятельность внутренне структурирована гражданскими правовыми отношениями; динамична по своей природе; имеет служебный (зависимый) характер; регламентируется при помощи средств частного (гражданского) права гражданским законодательством и иными актами, содержащими нормы <1>.
--------------------------------
<1> Давыдова Т.Н. Юридические процедуры в гражданском праве (общая характеристика): Дис. ... канд. юрид. наук. Казань, 2004. С. 36.
Отметим, что установления только одной процедуры в диспозитивных нормах гражданского права не всегда достаточно для достижения справедливого разграничения интересов субъектов гражданского права. Дж. Ролз разграничивал следующие типы процедурной справедливости: "совершенная процедурная справедливость", "несовершенная процедурная справедливость" и "чистая процедурная справедливость".
Особенность "совершенной процедурной справедливости" заключается в том, что закреплены независимый, заранее установленный критерий определения справедливого результата и процедура, которая это гарантирует. "Несовершенная процедурная справедливость" характеризуется не только наличием независимого критерия определения правильности результата, но и отсутствием процедуры, которая всегда с уверенностью к этому результату приведет. "Чистая процедурная справедливость" отличается отсутствием независимого критерия для определения правильного результата. Вместо этого она предлагает честную, или корректную, процедуру. Любой результат будет честным, или корректным, если эта процедура правильно применялась <1>.
--------------------------------
<1> См.: Моисеев С.В. Философия права: Курс лекций. Новосибирск, 2004. С. 152 - 153.
Если следовать градации типов процедурной справедливости, разработанной Дж. Ролзом, то можно сказать, что гражданско-правовые процедурные нормы, как и любые нормы, в большинстве своем построены на основе типов несовершенной и чистой процедурной справедливости. В силу идеального характера правовых норм воплощение в них совершенного типа процедурной справедливости маловероятно, поскольку трудно найти такие критерии и процедуры, которые давали бы точные ответы в конфликтных ситуациях.
Нормы, построенные на основе несовершенного типа справедливости, т.е. содержащие помимо описания процедуры и критерии определения справедливости их результата, встречаются в ГК РФ, например в части установления сторонами порядка охранительной деятельности. Согласно ст. 333 ГК РФ, если подлежащая уплате неустойка явно несоразмерна последствиям нарушения обязательства, то суд вправе уменьшить неустойку.
Процедуры есть гарантии справедливости порядка разграничения интересов, устанавливаемого субъектами гражданского права в рамках реализации диспозитивной нормы гражданского права.
Глава III. ПРАВООТНОШЕНИЕ
В МЕХАНИЗМЕ ГРАЖДАНСКО-ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ
§ 1. Гражданское правоотношение
как средство гражданско-правовой деятельности
Правоотношение
как идеальное средство гражданско-правовой деятельности
Наряду с нормой права средством гражданско-правовой деятельности, но не механизма гражданско-правового регулирования является гражданское правоотношение. В отличие от нормы права его правовая природа всегда вызывала и вызывает многочисленные споры и противоречивые суждения. Причем дискуссии касаются не только каких-то отдельных проблемных моментов, обсуждается само определение правоотношения.
Отечественными учеными выработано три основных подхода к понятию правоотношения. Исторически первым, заимствованным из немецкой пандектистики, является определение правоотношения как урегулированного правом отношения одного лица к другим лицам и вещам. Немецкие цивилисты XIX в. Ф. Регельсбергер, Г. Дернбург <1> и другие являлись активными сторонниками этого подхода. Например, Ф. Регельсбергер писал: "Правовые отношения - это признанные объективным правом условия жизни" <2>, ему вторил Л. Эннекцерус в своем известном учебнике по гражданскому праву: "Правоотношением мы называем имеющее правовое значение и вследствие этого регулируемое объективным правом жизненное отношение, которое состоит во влекущем правовые последствия отношении лица к лицам или к предметам (вещам или правам)" <3>. В германской гражданско-правовой науке применяется этот подход и сегодня <4>. Для русских правоведов правоотношение являлось сугубо материальным образованием. Так, Н.М. Коркунов прямо заявлял, что юридическое отношение есть то же житейское, бытовое отношение, только регулируемое юридической нормой <5>. Аналогично рассуждал Г.Ф. Шершеневич: "Юридическим отношением будет всякое бытовое отношение, когда и насколько оно определяется юридическими нормами" <6>. Определения правоотношения как бытового, реального отношения придерживались и многие советские исследователи <7>. Спорным это определение является по двум соображениям. Первое состоит в возможности существования отношения между лицами и вещами наряду с отношениями между лицами <8>. Второе - в сомнительности определения правоотношения как реально существующего отношения.
--------------------------------
<1> Dernburg H. Pandekten. B. 1. Allgemeiner Theil. Berlin, 1900. S. 87.
<2> Regelsberger F. Op. cit. S. 71.
<3> Эннекцерус Л. Указ. соч. С. 238.
<4> См.: 
BGB. Allgemeiner Teil. 
, 1991. S. 37; Жалинский А., Рерихт А. Введение в немецкое право. М., 2001. С. 304.
<5> Коркунов Н.М. Указ. соч. С. 176.
<6> Шершеневич Г.Ф. Курс гражданского права. Тула, 2001. С. 71.
<7> Халфина Р.О. Общее учение о правоотношении. М., 1974. С. 51; Советское гражданское право: Учебник / Под ред. В.А. Рясенцева. М., 1960. Ч. 1. С. 57; Советское гражданское право: Учебник / Под ред. В.П. Грибанова, С.М. Корнеева. М., 1979. Ч. 1. С. 92.
<8> О субъект-объектных отношениях см. в настоящей работе далее.
В советском правоведении 20 - 30-х гг. XX в. широко распространенной была теория, в которой правоотношение представлялось в единстве материального содержания и правовой формы. Уже на заре становления советской юридической науки Е.Б. Пашуканис вслед за К. Марксом искал сущность правовой формы в отношениях обмена. В итоге он установил, что основная предпосылка правового регулирования - противоположность частных интересов и наличие товарно-денежного хозяйства, ибо только тогда "юридический субъект имеет свой материальный субстрат в лице эгоистического хозяйствующего субъекта, который закон не создает, но находит. Там же, где этот субстрат отсутствует, соответствующее юридическое отношение a priori немыслимо" <1>. Сущностью права (которое автор фактически сводил к правоотношениям), по его мнению, является свободный договор между независимыми производителями.
--------------------------------
<1> Пашуканис Е.Б. Избранные произведения по общей теории права и государства. М., 1980. С. 73, 85, 113 - 116.
Эти идеи получили свое развитие и в дальнейшем, хотя и на несколько иной методологической основе. 70 - 80-е гг. XX в. в советском правоведении были отмечены распространением социологического подхода к правоотношениям, когда наряду с углубленным исследованием их отдельных элементов больше внимания стало уделяться изучению системных связей правоотношений с другими правовыми и неправовыми явлениями. Следствие данной тенденции - понимание правоотношения как вида идеологического отношения и одновременно как формы фактических общественных отношений <1>, выделение в нем материального (фактическое поведение) и юридического (субъективные права и обязанности) содержания <2>, характеристика содержания правоотношения как единства реального общественного отношения и его формы <3>.
--------------------------------
<1> Иоффе О.С., Шаргородский М.Д. Вопросы теории права. М., 1961. С. 183; Назаров Б.Л. Социалистическое право в системе социальных связей. М., 1976. С. 46.
<2> См., например: Алексеев С.С. Общая теория права. 1982. Т. 2. С. 112.
<3> См., например: Халфина Р.О. Общее учение о правоотношении. С. 6, 7, 36, 211, 305.
Несмотря на достаточно широкую распространенность материалистического понимания правоотношения, сомнения в его правильности появились уже достаточно давно. Еще Л.И. Петражицкий отмечал, что юристы нередко пользуются понятием "правоотношение" в смысле связи, состоящей в правах и обязанностях, и "притом так поступают и те, которые в другом или том же своем сочинении устанавливают и развивают теорию правоотношения как бытового отношения, регулируемого правом. Отсюда возникает множество противоречий, более или менее скрытых или даже явных" <1>.
--------------------------------
<1> Петражицкий Л.И. Очерки философии права: В 2 ч. СПб., 1903. Ч. 2. С. 40 - 41.
Прежде всего сторонникам материальности правоотношений не удалось установить, в чем она выражается. Ю.Г. Ткаченко, детально проанализировав социальную предметную деятельность, пришла к выводу, что "чистых" правовых отношений не существует: "Отношения, подвергаемые регулированию со стороны права, можно с функциональной точки зрения назвать правовыми, но при этом следует понять, что регулирование не изменяет характера отношений, т.е. они остаются либо экономическими, либо политическими, либо духовными" <1>. Поэтому исследовательница делает вывод о том, что в предметном содержании возникающего отношения нет какого-либо самостоятельного правового элемента. Однако следующий вывод Ю.Г. Ткаченко противоречит действительности. Она заключает, что не существует правовых в собственном смысле отношений, а есть лишь правовой способ регулирования общественных отношений <2>. Полагаем, что если общественные отношения классифицировать по способу их упорядочения, то правовые отношения приобретают самостоятельный статус.
--------------------------------
<1> Ткаченко Ю.Г. Методологические вопросы теории правоотношений. М., 1980. С. 30, 44, 93, 101 - 102.
<2> Ткаченко Ю.Г. Методологические вопросы теории правоотношений. С. 102.
Именно так рассуждал В.П. Мозолин. Он еще в 1955 г. выступил против утверждений о том, что "...социалистическое государство, регулируя... те или иные общественные отношения, придает им новое качество: превращает их в правовые отношения..." <1>, что "...некоторые общественные отношения вначале существуют сами по себе и лишь при определенных условиях преобразуются в правовые отношения..." <2>. По его мнению, "...такие утверждения ведут к отрицанию объективного характера экономических отношений. В данном случае происходит не "превращение" одних отношений в другие, а возникновение новых, ранее не существовавших идеологических отношений - правовых, которые не поглощают собой экономические отношения, а только их закрепляют, направляя в нужном для господствующего класса направлении" <3>. Так же ясно чуть позднее выразился С.Ф. Кечекьян, определив правоотношения как особые идеологические отношения, возникающие вследствие воздействия норм права на поведение людей <4>.
--------------------------------
<1> Венедиктов А.В. Государственная социалистическая собственность. М., 1948. С. 623 - 624.
<2> Иоффе О.С. Избранные труды по гражданскому праву: Из истории цивилистической мысли. Гражданское правоотношение. Критика теории "хозяйственного права". М., 2000. С. 519.
<3> Мозолин В.П. О гражданско-процессуальном правоотношении // Советское государство и право. 1955. N 6. С. 52.
<4> Кечекьян С.Ф. Правоотношения в социалистическом обществе. М., 1958. С. 5.
Полагаем, что понимание правоотношения как идеологического явления больше отвечает реальному положению дел. Как было отмечено выше, правоотношение не имеет реального характера. Применение, использование такого средства может быть как мыслительным, так и материальным действием, операцией, но это не изменяет идеального характера самого правоотношения. Одновременно не следует забывать о том, что оно вводилось в науку с целью выразить единство отношений фактического характера и выработанных практикой оптимальных способов их регулирования <1>, т.е. чтобы служить установлению связи между нормой права и фактами. Поэтому полагаем, что правоотношение представляет собой схему специфического правового видения фактической ситуации с целью ее оценки посредством норм права.
--------------------------------
<1> Третьяков С. К проблеме использования исторической аргументации в цивилистической догматике // Неволин К.А. История российских законов. Часть первая: Введение и книга первая о союзах семейственных. М., 2005. С. 37.
Безусловно, отсутствие материального содержания в правоотношении не должно вести к смешению его с нормами права. Различие между рассматриваемыми правовыми средствами, без всякого сомнения, существует. Очень точно его выразил С.Ф. Кечекьян: "Характеристика нормы права как суждения о должном поведении людей не подчеркивает того весьма существенного обстоятельства, что права и обязанности составляют не только элемент нормативного суждения, но и определенное явление социальной жизни, определенную социальную реальность" <1>. Из этого верного посыла ученый делает вывод о том, что правоотношения являются формой экономических и иных отношений <2>. Однако это слишком общее утверждение требует конкретизации.
--------------------------------
<1> Кечекьян С.Ф. Правоотношения в социалистическом обществе. С. 11.
<2> Там же. С. 8.
В науке было высказано суждение о том, что правоотношение представляет собой модель. Ю.Г. Ткаченко считает, что "правоотношение-модель" может быть лишь индивидуализированной (а не общей) мысленной моделью поведения, объективированной в языке <1>. С.С. Алексеев выступает против понимания правоотношения как модели, поскольку считает, что при таком подходе стирается его качественное отличие от юридических норм, функции того и другого сближаются, а специфическое назначение в механизме правового регулирования ускользает из поля зрения <2>. Опасения ученого не напрасны. Ю.Г. Ткаченко утверждает, что правоотношение как модель поведения сходно с нормой именно по свойствам, присущим моделям, отграничивающим их от фактических объектов (действий, отношений). "Правоотношение-модель" сходно с нормой и по своему содержанию, хотя и имеет только индивидуальный характер <3>. Однако очевидно, что правоотношение в отличие от нормы права не содержит никаких индивидуальных дозволений, обязываний или запретов. Его нельзя сравнить по содержанию даже с правоприменительным актом, который как раз включает в себя такие индивидуальные предписания. В целом определение правоотношения термином "модель" не то чтобы неверно, но оно не дает возможности правильно оценить сущность правоотношения как правового явления и верно показать соотношение с нормой права.
--------------------------------
<1> Ткаченко Ю.Г. Методологические вопросы теории правоотношений. С. 107.
<2> Алексеев С.С. Общая теория права. 2008. С. 338.
<3> Ткаченко Ю.Г. Методологические вопросы теории правоотношений. С. 107.
Также неудачно, на наш взгляд, понимание правоотношения как юридического научного приема <1>. Его также нельзя назвать принципиально неправильным, поскольку трудно не согласиться с утверждением о том, что правоотношения не существуют - они только мыслятся <2>. Но будучи правовыми, т.е. идеальными, мыслятся все правовые явления, в том числе и нормы права, которые, следуя логике авторов, тоже можно назвать юридическими научными приемами. Приведенная выше история развития нормы права, берущая начало от римских дефиниций, - тому пример. Очевидно, что такое определение не отражает сущность явления.
--------------------------------
<1> Белов В.А., Бабаев А.Б. Учение о гражданском правоотношении // Гражданское право: актуальные проблемы теории и практики. С. 211.
<2> Там же.
Действительно, мыслить субъективное право вместе (в единстве, в связи) с юридической обязанностью, т.е. в рамках единой системы, которая и получает наименование правоотношения, удобно <1>. Однако это удобство основано на закономерности. Дело в том, что и норма права, и правоотношение - это явления единой сущности - права. Явление выражает лишь одну из сторон сущности, никогда полностью не совпадая со всей сущностью. Значимость как нормы права, так и правоотношения состоит в том, что они "являют" основные закономерности, позволяющие объяснить основные направления развития права и самое главное - эффективно его использовать и применять.
--------------------------------
<1> Там же.
Закономерности проявляются в следующем алгоритме действия права. Диспозиция нормы права может быть использована в качестве образца оценки не любых общественных отношений, а только тех, которые соответствуют обстоятельствам, изложенным в ее гипотезе. Поэтому для того чтобы применить диспозицию, требуется выяснить, соответствуют ли те общественные отношения, которые стремятся урегулировать, обстоятельствам, указанным в гипотезе, т.е. осуществить субзумпцию гипотезы. Результат сопоставления может быть как положительным, так и отрицательным. В последнем случае субзумпция диспозиции невозможна <1>. При положительном результате общественные отношения квалифицируются в качестве правовых, т.е. тех, при которых возможна субзумпция диспозиции. Поэтому полагаем, что правоотношение представляет собой необходимое для юридической квалификации средство мыслительной (идеальной) фиксации таких общественных отношений, при которых возможна субзумпция диспозиции нормы права.
--------------------------------
<1> Исключение из указанной последовательности не создает случай так называемых последствий недействительной сделки, поскольку представляет собой последствие исполнения порочной сделки, т.е. юридического факта (см.: Комашко М.Н. Реституция как способ защиты прав: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2010. С. 12).
Сказанное подтверждает верность используемого в науке определения правоотношения как результата регулирования общественных отношений нормами права <1>. Однако следует уточнить, что нельзя понимать правоотношение как результат гражданско-правовой деятельности. Ведь квалификация общественных отношений в качестве правовых ведет к новым субзумпциям, только на этот раз - диспозиций норм гражданского права. Кроме того, при нормальном развитии отношений, получивших статус правовых, последуют реальные правовые операции и действия - осуществление прав и исполнение обязанностей. И только потом может появиться результат гражданско-правовой деятельности - упорядоченные имущественные и личные неимущественные отношения.
--------------------------------
<1> Российское гражданское право / Отв. ред. Е.А. Суханов. Т. 1. С. 110.
Правоотношение как отражение совместной
деятельности субъектов гражданского права
Другой вопрос, на который следует ответить для определения природы правоотношения как гражданско-правового средства, - о возможности возникновения отношений между вещами и лицами. Иными словами: опосредуют ли гражданские правоотношения только общественные фактические отношения или еще какие-либо? При всей своей очевидности для отечественного правоведения этот вопрос в последние годы приобретает черты дискуссионности, что требует его исследования.
В категориальном аппарате философии "отношение" - это элемент триады категорий "вещь", "свойство" и "отношение", на основе которой строится познание любого объекта действительности. Расшифровывается это следующим образом: "В практике познания мир непосредственно делится не на множества и элементы, но на вещи, обладающие свойствами и находящиеся в отношениях" <1>. Отношения возникают между вещами на основе их свойств. При этом философское понимание вещи отличается от обыденных представлений о ней тем, что явление взято в аспекте самостоятельности. Но если тот же предмет рассматривать как принадлежность другому предмету (как средство характеристики последнего), то он уже выступит как свойство. Свойство, в свою очередь, - потенциальное отношение, а отношение - реализованное свойство. Поэтому, как отмечает В.Н. Протасов, философское понимание отношений определяется как взаимоположение обособленных предметов, явлений, возможное в силу их общей природы и основывающееся на их свойствах <2>. Очень важным является то, что в философском понимании внутри отношения отсутствуют какие-либо элементы, т.е. это связь, имеющая исключительно функциональный смысл. Поэтому то, между чем или кем складывается эта связь (лицами, вещами, животными, духами и т.д.), не имеет значения.
--------------------------------
<1> Сагатовский В.Н. Основы систематизации всеобщих категорий. Томск, 1973. С. 176.
<2> Протасов В.Н. Правоотношение как система. М., 1991. С. 37.
Несколько иной смысл имеет категория "правовое отношение". Ее особенность проистекает прежде всего из того, что право - регулятор не любых, а только общественных отношений, хотя часть цивилистов считают иначе. Так, в германской правовой науке поддерживается идея о существовании субъект-объектных отношений. Такое представление иллюстрируется следующим примером: при случайном обнаружении раковины между лицом, нашедшим ее, и раковиной возникает отношение собственности: лицо приобретает господство над найденной вещью. При этом подчеркивается, что господство это носит юридический характер, так как опирается на постановление объективного права о находке <1>. Некоторыми отечественными цивилистами также развиваются положения о субъект-объектных отношениях. Так, В.А. Лапач считает, что последние не только возможны, но и необходимы, поскольку правовые субъект-объектные связи, взятые в их конкретном выражении, имеют свою структуру, свои объекты, свои основания, свою систему правомочий и ограничений и, как следствие, свою типологию <2>.
--------------------------------
<1> Трубецкой Е.Н. Лекции по энциклопедии права. М., 1917. С. 158.
<2> Лапач В.А. Система объектов гражданских прав в законодательстве России: Дис. ... докт. юрид. наук. Ростов н/Д, 2002. С. 91 - 92.
Однако, как отмечается критиками вышеизложенного подхода, еще Г.В.Х. Гегель, говоря об отношении собственности в философско-правовом смысле, подчеркивал наличие в нем двух аспектов - отношения человека к вещи и людей между собой по поводу этого отношения, но отмечал при этом: "Для собственности как наличного бытия личности недостаточно моего внутреннего представления и моей воли, что нечто должно быть моим, для этого требуется вступить во владение им. Наличное бытие, которое такое воление тем самым получает, включает в себя и признание других... Внутренний акт моей воли, который говорит, что нечто есть мое, должен быть признан и другими" <1>. Иными словами, он подчеркивал, что отношения лица с вещью недостаточно для того, чтобы возникло право. Для этого еще нужно признание со стороны других лиц.
--------------------------------
<1> Гегель Г.В.Х. Указ. соч. С. 108 - 109.
Многие русские правоведы, развивая мысль великого немецкого философа, оспаривали возможность существования субъект-объектных отношений. Например, Е.Н. Трубецкой писал, что сторонниками этого подхода смешиваются два совершенно разных понятия: фактическое господство лица над вещью и господство юридическое. Объективное право, указывал ученый, "сообщает моему фактическому господству характер юридического отношения" <1>. Это значит, что объективное право признает господство над найденной вещью исключительно за лицом, ее нашедшим, и ограждает такое господство против всяких посягательств других лиц: стало быть, право устанавливает отношение лица не к вещи, а к другим лицам. "При этом, - продолжал автор, - если отношение лица к вещи не нарушает прав других лиц, то праву до него нет никакого дела" <2>.
--------------------------------
<1> Трубецкой Е.Н. Энциклопедия права. СПб., 1998. С. 183.
<2> Там же.
Действительно, объективное право подвергает определенным ограничениям господство лица над вещью всегда с целью регулирования отношений отдельных лиц. Многие юридические отношения возникают по поводу вещей, но они возникают как отношения между лицами. Под юридическими отношениями или правоотношениями, таким образом, следует понимать регулируемые нормами объективного права отношения лиц между собой. Итак, первой и главной особенностью общественных отношений, опосредуемых категорией "гражданское правоотношение", является то, что они представляют собой отношения между лицами.
Несмотря на очевидность и даже аксиоматичность этого вывода для современной отечественной цивилистики, следует особо отметить то, что он отражает наиболее важную особенность частных, гражданских правоотношений: они складываются именно между частными лицами <1>. Имеется в виду, что в них не участвует государство, его органы как субъекты, обладающие властными полномочиями. Эту особенность в качестве отличительного критерия частного права называл еще Б.Б. Черепахин. Он, соглашаясь с Ф.Ф. Кокошкиным, писал: "Частное право есть совокупность правоотношений подданных между собой, то есть правоотношений между лицами, подчиненными стоящей над ними власти и в этом смысле равными друг другу" <2>. Однако цивилисты так и не услышали призыв ученого о достаточном уяснении и учете строго формального характера этой особенности гражданских правоотношений. Именно поэтому, очевидно, до сих пор с большим трудом удается отделить, например, охранительные гражданские правоотношения от регулятивных, ответственность от защиты и т.д.
--------------------------------
<1> Об участниках гражданских правоотношений см. в настоящей работе далее.
<2> Черепахин Б.Б. Указ. соч. // СПС "КонсультантПлюс".
Другой особенностью общественных отношений, выражаемых понятием "гражданское правоотношение", выступает их тесная диалектическая связь с поведением людей, с их деятельностью. Как уже было отмечено выше, с одной стороны, общественные отношения порождаются поведением людей, а с другой - они определяют, формируют поведение субъектов. Таким образом, общественное отношение с позиции философской науки предстает как функциональная связь между людьми, возникающая в процессе деятельности и в дальнейшем определяющая ее.
Поэтому нельзя согласиться с В.Н. Протасовым, который считает, что за понятием правоотношения не стоит никакого реального явления, как, например, за правонарушением, о котором можно сказать, что оно имеет состав, поскольку представляет собой факты <1>. Такое понимание "истоков" правоотношения, с одной стороны, указывает на его "чистую" идеальную природу, но с другой стороны, ставит вопрос о целесообразности его существования. Умозрительные понятия "мертвы", поскольку лишены точек соприкосновения с реальностью.
--------------------------------
<1> Протасов В.Н. Указ. соч. С. 49.
Правоотношение, как и его главная составляющая, - связь между людьми, с нашей точки зрения, не является "плодом игры чистого разума". Понятие имеет свое реальное основание - деятельность, которую оно опосредует. Само отношение является результатом деятельности, возникает, развивается и прекращается только благодаря ей. Итак, понятие "правоотношение" отражает не только социальное отношение как связь субъектов, но и деятельность, порождающую это отношение.
Следует отметить, что правоотношения описывают совместную деятельность людей. Причем акцент сделан не на всей деятельности, а только на конкретном взаимодействии субъектов, осуществляемом в рамках конкретной деятельности. Взаимодействие субъектов - один из важнейших элементов совместной деятельности, исследуемый в современной психологии и социологии особенно активно. Причина указанного интереса состоит в том, что именно взаимодействие - отправная точка социальной деятельности, выступающей, в свою очередь, основой общества и, как следствие, - права.
В ряду теорий, определяющих природу социального взаимодействия, особое место занимает теория целей - ожиданий <1>. Ее сторонники утверждают, что эффективно сотрудничество может развиваться только тогда, когда одновременно имеют место два условия: 1) индивид должен стремиться к кооперативным целям и 2) индивид должен ожидать сотрудничества от партнера. Ожидания, касающиеся склонности партнера к кооперации, особенно важны тем, кто стремится к установлению взаимного сотрудничества. Важным обстоятельством является и то, что человек, на самом деле преследующий кооперативные цели, может не проявить склонности к сотрудничеству, если у него возникнет опасение, что партнер поступит иначе. Социологи считают необходимым создание системы санкций за отказ от сотрудничества, которая способствует кооперативным ожиданиям и доверию между индивидами, что, в свою очередь, может стимулировать сотрудничество <2>, на что по большому счету и нацелено право, в том числе и гражданское.
--------------------------------
<1> Хьюстон М., Штребе В. Введение в социальную психологию: Европейский подход: Учебник. М., 2004. С. 347.
<2> Хьюстон М., Штребе В. Введение в социальную психологию: Европейский подход: Учебник. С. 347.
Представления одного субъекта о поведении другого лежит в основе понимания социальной системы, по мнению выдающего немецкого социолога Н. Лумана, являвшегося также профессиональным юристом. Согласно его теории элементами социальной системы являются коммуникации, представляющие собой единство информации, сообщения и понимания. Такое единство в его совокупности составляет смысл. Три измерения смысла - предметное, темпоральное и социальное - образуют его опосредования. В социальное измерение смысла входят отношения с другими системами (действие) и саморефлексия (переживание). Темпоральное измерение смысла составляют ожидания и ожидания ожиданий. Под ожиданием ожиданий Н. Луман понимал рациональный порядок действий людей, устанавливающийся благодаря тому, что в ходе взаимодействия субъекты предвидят и ожидают характер направленных на них ожиданий партнеров по взаимодействию. Ожидания нормируются: это означает, что даже в том случае, если конкретное ожидание не сбывается, субъект продолжает оставаться в состоянии ожидания <1>.
--------------------------------
<1> Касьянов В.В., Нечипуренко В.Д. Социология права. Ростов н/Д, 2002. С. 159 - 160.
Исходя из социологических теорий социального взаимодействия можно сделать вывод о том, что понятие "гражданское правоотношение" описывает наиболее важный для совместной правовой деятельности элемент - взаимодействие субъектов, которое основывается на представлениях одного субъекта о поведении другого (ожиданиях действий одного и ожиданиях ожиданий действий другого субъекта). Так, при заключении договора стороны формируют его условия и тем самым высказывают свои представления (ожидания и ожидания ожиданий) о будущей совместной деятельности. В результате совершения фактических действий отношение приобретает характер правового, а указанные представления воплощаются в правовых действиях по осуществлению и исполнению возникших субъективных прав и обязанностей.
Конечно, сказанное не означает, что если лицо не обладало упомянутым представлением о поведении другого, то его действия нельзя рассматривать в качестве правоотношения. В "субъективировании" правоотношения нет никакой надобности, оно является даже опасным, поскольку ставит возможность его применения в зависимость от внутренних переживаний субъекта. Но, как верно отмечал М.М. Агарков, "юридическое отношение не прекращается от того, что участники его спят, о нем не думают или даже не знают о нем. Должник не перестает быть должником от того, что он забыл о своем долге или не знал о нем (например, оказавшись должником в качестве наследника). Реальность юридического отношения не есть реальность психического состояния, а реальность его содержания, определяемого соответствующими экономическими отношениями" <1>. Представление о поведении другого существует объективно как разумное заключение любого лица о совершаемых взаимных действиях.
--------------------------------
<1> Агарков М.М. Обязательство по советскому гражданскому праву // Ученые труды ВИЮН. С. 144.
Совместный характер планируемой деятельности, отражаемой правоотношением, обнаруживается в обязательности взаимной связи прав и обязанностей. Так, С.С. Алексеев отмечает, что решающая конститутивная черта правоотношения состоит в том, что оно выражает особую общественную связь между лицами, связь через их права и обязанности <1>. Это значит, что участники правоотношения "связаны", т.е. занимают по отношению друг к другу определенное положение (состояние, позиции) - относятся друг к другу. Вот этот вывод - "относятся друг к другу" - и является ключевым для понимания правоотношения; поскольку те или иные лица выступают как носители субъективных юридических прав и обязанностей, то они в силу нерасторжимого единства этих прав и обязанностей относятся друг к другу как участники правового отношения. Причем ученым подчеркивается, что эта связь не является проекцией на правовой материал философской категории "связь". Суть в другом: "раскрывает ли данная связь социальную природу и юридический характер субъективных прав и обязанностей" <2>.
--------------------------------
<1> Алексеев С.С. Общая теория права. 2008. С. 330.
<2> Там же. С. 332.
Почему эта связь участников правоотношений так важна для права? На этот вопрос очень емко ответила Р.О. Халфина: отсутствие у общественного отношения правовой формы <1> означает невозможность "использовать специфические средства права для реализации и охраны интересов участников" <2>. Отсутствие связи в правовом смысле выражается в том, что при наличии субъективного права невозможно предъявить требование об исполнении обязанности. Следовательно, не может быть достигнута цель правового регулирования - обеспечение интересов субъектов общественных отношений.
--------------------------------
<1> Автор заменяет термин "связь" термином "форма", поскольку форма определяется как внутренняя или внешняя связь.
<2> Халфина Р.О. Общее учение о правоотношении. М., 1974. С. 36.
Исходя из сказанного гражданское правоотношение может быть определено как средство мыслительной (идеальной) фиксации связи субъективных гражданских прав и обязанностей, при которой возможна субзумпция диспозиции нормы права.
Анализ правоотношения как средства гражданско-правовой деятельности не может ограничиваться только указанием на его правовую природу. Для того чтобы определить назначение гражданского правоотношения как средства, необходимо установить "внутреннее устройство" этого понятия.
В научных исследованиях указывается на сложное строение правоотношения <1>, состоящее из нескольких элементов. Традиционной является позиция, выработанная еще дореволюционными цивилистами, согласно которой выделяется четыре элемента гражданского правоотношения - субъект, объект, право и обязанность <2>. Позднее эта позиция трансформировалась. О.С. Иоффе и М.Д. Шаргородский ограничили состав правоотношения его юридическим содержанием, субъектами и объектами <3>. Появляются и нетрадиционные воззрения на внутреннее устройство правоотношения. Так, Р.О. Халфина включила в число элементов правоотношения реальное поведение его участников, однако исключила объект <4>. С.С. Алексеев, выделяя и объект и субъект, содержание правоотношения определил не только в юридическом, но и в материальном смысле, включая в него реальное поведение субъектов <5>. При этом он считает, что в правоотношении, понимаемом исключительно как идеологическая форма общественных (фактических) отношений, ничего иного, кроме прав и обязанностей, быть не может <6>. Однако, учитывая недостаточную философскую обоснованность включения в правоотношение каких-либо элементов, С.С. Алексеев отмечает, что "элемент" как термин "может быть применен здесь лишь в условном его значении" <7>. Таким образом, считает В.Н. Протасов, автор как бы снимает относительно элементов правоотношения те требования, которые предъявляются к элементам в философии и теории систем, и прежде всего то, что элемент правоотношения должен быть его частью, внутренним компонентом <8>. С.С. Алексеев поясняет необходимость такого условного описания элементов правоотношения тем, что свойства, присущие общественному отношению как явлению объективной реальности, находят свое выражение не только непосредственно в поведении людей. По его мнению, они выражаются также в положении участников данного общественного отношения, его объектов и во внешних условиях его движения. Поэтому он считает, что термин "элемент (сторона) общественного отношения" следует употреблять в специфическом смысле - для обозначения таких явлений объективной реальности, в которых выражаются свойства общественных отношений <9>. С нашей точки зрения, С.С. Алексеевым верно отмечена специфика элементов правоотношения. Однако она является не результатом двойственной природы правоотношения, а лишь проявлением его идеальной сущности, которая выражается в отражении объективной реальности - деятельности через понятие правоотношения.
--------------------------------
<1> Алексеев С.С. Общая теория права. 2008. С. 343.
<2> Шершеневич Г.Ф. Общая теория права: Учебное пособие: В 2 т. М., 1995. Т. 2. Вып. 2 - 4 (по изд. 1912 г.). С. 170 - 171; Коркунов Н.М. Указ. соч. С. 182.
<3> Иоффе О.С., Шаргородский М.Д. Указ. соч. С. 217; Иоффе О.С. Избранные труды. С. 665 - 666.
<4> Халфина Р.О. Вопросы теории права. М., 1961. С. 211.
<5> Алексеев С.С. Общая теория права. 2008. С. 103, 343.
<6> Алексеев С.С. Общая теория права. 2008. С. 343.
<7> Алексеев С.С. Общая теория права. 1982. Т. 2. С. 100.
<8> Протасов В.Н. Указ. соч. С. 46.
<9> Алексеев С.С. Общие теоретические проблемы системы советского права. М., 1961. С. 40 - 41.
Ранее нами было показано, что понятие "гражданское правоотношение" опосредует не только связь субъектов, но и ту правовую деятельность, результатом которой является отношение. Однако в этом понятии акцент сделан не на всей деятельности, а только на взаимодействии субъектов. Исходя из этого и нужно, с нашей точки зрения, определять содержание понятия "правоотношение".
В чем состоит содержание правоотношения как понятия? Известный ученый-логик Е.К. Войшвилло, посвятивший понятию монографическое исследование, пишет: "Понятие как форма (вид) мысли, или как мысленное образование, есть результат обобщения предметов некоторого класса и мысленного выделения самого этого класса по определенной совокупности общих для предметов этого класса - и в совокупности отличительных для них - признаков" <1>. Следовательно, с позиции логики содержанием понятия называется совокупность существенных и отличительных признаков предмета, качества или множества однородных предметов, отраженных в этом понятии. При этом подчеркивается, что о содержании понятия нельзя говорить в отрыве от его объема. Объемом понятия называется множество обобщенных в нем предметов.
--------------------------------
<1> Войшвилло Е.К. Понятие как форма мышления: логико-гносеологический анализ. М., 1989. С. 92.
Итак, для того чтобы определить содержание понятия "правоотношение", необходимо было бы обратиться к анализу социальных взаимодействий субъектов права, чтобы выявить их отличительные признаки. Но этот анализ уже давно проведен многими правоведами, в том числе и цивилистами. Большинством из них признано, что гражданское правоотношение состоит из следующих элементов, которые, по нашему мнению, и являются признаками, составляющими содержание понятия "гражданское правоотношение": субъекты, объекты, субъективные права и обязанности.
Субъективные права и обязанности вслед за О.С. Иоффе и М.Д. Шаргородским большинство цивилистов объединяют в рамках единого элемента под названием "содержание". Следует отметить, что это не отвечает смыслу понятия "содержание", поскольку оно обозначает как весь объем понятия, так и его часть - субъективные права и обязанности. В.Н. Протасов верно отмечает, что "не содержание - элемент состава, а напротив - состав есть одна из сторон содержания (наряду со структурой). Содержанием может быть только единство состава и структуры - структурно-организованное единство элементов. А тот факт, что категория "содержание" - элемент системы понятий теории правоотношения, еще не означает, что реальное содержание правоотношения является именно элементом правоотношения" <1>.
--------------------------------
<1> Протасов В.Н. Указ. соч. С. 45.
Действительно, в данном случае понятие "содержание" используется одновременно в двух смыслах: как совокупность всех элементов правоотношения, так и совокупность только двух его элементов. Несмотря на то что связь прав и обязанностей является важным элементом структуры правоотношения, она не исчерпывает всего содержания правоотношения. Следует согласиться с В.Н. Протасовым в том, что содержание не может быть элементом правоотношения, равно как и любого понятия. Сказанное, конечно, не означает, что таковыми не являются субъективные права и обязанности.
Некоторые ученые возражают против включения в состав правоотношения как субъектов, так и объектов, поскольку они не являются его внутренними составляющими. Если понятие "правоотношение" рассматривать с философской точки зрения, то подобные возражения вполне обоснованны. Однако если определять гражданское правоотношение как понятие, опосредующее деятельность, а точнее, взаимодействие, то все сомнения в том, что субъект и объект являются элементами его содержания, отпадают, поскольку, как уже было сказано, структура деятельности включает в себя все эти элементы.
Если рассматривать структуру правоотношения как простую "кальку" структуры деятельности, то встает вопрос о включении в состав понятия гражданского правоотношения таких элементов, как цель, орудия и результат. Очевидно, два последних элемента, столь важные для реальной деятельности, не находят своего отражения в структуре гражданского правоотношения по той причине, что в большинстве своем не влияют на квалификацию отношений в качестве правовых. Лишь в ряде случаев указанные элементы деятельности имеют правовое значение. Так, если разграничивать обязательства по перевозке, то морская перевозка будет отличаться от воздушной именно по орудию. Или работы от услуг отличаются по результату, точнее, его выраженности. Однако значение орудия, используемого в тех же работах или услугах, никак не характеризует его с правовой точки зрения. Поэтому такие элементы деятельности, как орудие и результат, не входят в число признаков, необходимых для определения любых отношений как правовых.
Однако вопрос о соотношении цели деятельности и отражающего ее правоотношения более сложен. Так, ученые, исследовавшие проблемы обязательств, уделяли достаточно большое внимание вопросу о его цели <1>. Обсуждается в литературе и цель охранительного правоотношения <2>. Во всех указанных случаях цивилисты и теоретики права говорят о цели той деятельности, которая опосредуется понятием "правоотношение", а не о цели правоотношения как средства гражданско-правовой деятельности. Именно поэтому, очевидно, М.М. Агарков воспроизводит дискуссию немецких и французских правоведов о каузальных сделках, а исследователи охранительных правоотношений связывают их цель с мерами ответственности. Иными словами, можно говорить о цели фактических и правовых действий, квалифицируемых как юридические факты или действия по осуществлению и исполнению прав и обязанностей, существование которых свидетельствует о наличии правоотношения, но не о цели самого правоотношения.
--------------------------------
<1> Агарков М.М. Обязательство по советскому гражданскому праву // Ученые труды ВИЮН. С. 74 - 84; Лунц Л.А., Новицкий И.Б. Общее учение об обязательстве. М., 1950. С. 60 - 64.
<2> См. обзор по данному вопросу: Кархалев Д.Н. Охранительное гражданское правоотношение. М., 2009. С. 38 - 40.
Поэтому мы согласны с И.Л. Брауде, который не находил места цели в структуре гражданского правоотношения. Хотя его вывод о том, что "цель правоотношения - это предпосылка его существования, так же как мотив - предпосылка действий лица" <1>, несколько неточен. Цель - составная часть всей гражданско-правовой деятельности, в которой правоотношение выступает в качестве средства. Точно так же как молоток, будучи орудием (средством) строительной деятельности, не имеет собственной цели, но отвечает цели строительной деятельности, так и понятие правоотношения используется для достижения гражданско-правовой цели, будучи специфичным отражением регулируемой деятельности. Цель деятельности определяет выбор орудия, но не служит его предпосылкой. При этом важно понимать, что цель деятельности, отражаемой понятием "правоотношение", и цель гражданско-правовой деятельности различны. Для последней важно не столько то, чтобы субъекты удовлетворили свои интересы, сколько создание условий для этого. Поэтому понятие правоотношения должно отражать не просто всю регулируемую деятельность, а те ее составляющие, которые необходимы для гражданско-правовой деятельности, а именно - субъект, объект, субъективные права и обязанности.
--------------------------------
<1> Брауде И.Л. К вопросу об объекте правоотношения по советскому гражданскому праву // Советское государство и право. 1974. N 1. С. 57 - 58.
Субъект гражданских правоотношений
как субъект гражданско-правовой деятельности
Субъект является необходимым элементом любой деятельности, в том числе и той, которую отражает конструкция правоотношения. Однако многие правоведы, исследовавшие феномен субъекта права, приходили к выводам о том, что этот элемент не всегда присутствует в правоотношении. Так, немецкий цивилист Б. Виндшейд считал, что возможны бессубъектные отношения. Он писал: "Права и обязанности могут существовать и не будучи связаны с человеком как их носителем. Это отношение главнейшим образом осуществляется в том, что существуют права, предназначенные для служения известной цели, например государственной цели, попечению больных и т.п. Но и в тех случаях, когда права и обязанности предназначены не для достижения известной цели, а действительно для человека, может встретиться, что они будут существовать без связи с известным человеком как их субъектом, например, когда призванный к принятию наследства после умершего не вступил еще в наследство, например в ситуации "лежачего наследства" <1>. Эту позицию поддерживали такие немецкие ученые, как А. Бринц, Ю.Ф. Кунце, Д. Унгер и др.
--------------------------------
<1> Виндшейд Б. Учебник пандектного права / Пер. с нем.; под ред. С.В. Пахмана. СПб., 1874. Т. 1: Общая часть. С. 109.
Возможность существования бессубъектных правоотношений определялась волевой теорией права, заложенной К.Ф. Савиньи. Ее представители считали, что единственным реальным субъектом права является только человек как "волеспособная личность" и что субъективное право - это сфера проявления волевой мощи, свободы индивида. Не обнаруживая в ряде случаев лица, обладающего указанными качествами, ученые делали вывод об отсутствии в правоотношении субъекта. Логика рассуждения понятна, однако несовпадение ее с реальностью очевидно. Ведь в таком случае к субъектам гражданского права не могут быть отнесены несовершеннолетние и лица, страдающие психическими расстройствами, а также юридические лица, что не соответствует действующему гражданскому законодательству. Поэтому такой подход нельзя назвать верным.
Отсутствие человека как субъекта права, бессубъектность правоотношений оспаривали представители теории интереса. Ее основоположник - Р. Иеринг считал, что субъект права - не волевой субъект, а субъект пользования, поэтому дети и умалишенные - также субъекты права. Наиболее важным и ценным последствием осмысления субъекта права с позиции теории интереса стало принципиальное отрицание бессубъектных отношений. В то же время представители теории интереса были солидарны в понимании субъекта права как человека. Последовательный сторонник теории интереса русский правовед Н.М. Коркунов, основываясь на том, что юридические нормы являются нормами разграничения человеческих интересов, считал, что они применимы только к отношениям между людьми <1>. Дореволюционный цивилист Ю.С. Гамбаров, также исходя из интереса как решающего признака субъекта права, писал: "...субъектом при сколько-нибудь развитом состоянии права не может быть никто, кроме человеческой личности: она одна имеет интересы и волю, защищаемые правом" <2>. Поэтому с позиции теории интереса было невозможно признать юридическое лицо в качестве субъекта права. Например, Ю.С. Гамбаров считал, что необходимо исключить теорию юридического лица вопреки общепринятой систематике из учения о субъекте права, где можно говорить лишь о человеческой личности как носителе права, и перенести эту теорию в учение об общественном обладании, где она займет подобающее ей место наряду с другими формами такого же обладания <3>. Как следствие, понимание субъекта права с позиции теории интереса страдало неполнотой, поскольку не позволяло охватить всех реально действующих участников гражданского оборота.
--------------------------------
<1> Коркунов Н.М. Указ. соч. С. 182.
<2> Гамбаров Ю.С. Гражданское право: Общая часть. С. 456.
<3> Там же. С. 463 - 464.
Новые идеи в определении субъекта гражданских правоотношений были высказаны приверженцами позитивистских теорий, согласно которым государство наделяет индивидов правоспособностью, приписывает им качество субъектов права (теория делегированных прав) <1>. Субъект права и право в субъективном смысле трактуются как продукт правопорядка: так считали известные немецкие правоведы Й. Колер <2>, Л. Кюленбек <3>, Й. Бирманн <4>. По мнению солидарного с ними дореволюционного русского правоведа Г.Ф. Шершеневича, субъект права - это тот, кому объективное право присваивает в юридическом отношении субъективное право: "Субъект права есть искусственный продукт творчества объективного права" <5>. В это же время с других позиций, но по существу к тому же выводу пришел и Е.Н. Трубецкой. Он подчеркивал, что "субъектами права могут быть люди, не только действительно существующие, но и предполагаемые, имеющие родиться и прекратившие свое физическое существование, стало быть, не могущие иметь интересов" <6>. Он считал, что эта внешняя свобода не является физическим или психическим состоянием или свойством какого-либо реального субъекта, что понятие субъекта права не совпадает с понятием конкретного, живого индивида, что объективным правопорядком за лицом признается лишь условная возможность самоопределения. Следовательно, лицо рассматривается как проекция объективного права, а субъективное право - как абстрактная возможность внешнего самоопределения личности <7>.
--------------------------------
<1> Братусь С.Н. Субъекты гражданского права. М., 1950. С. 25.
<2> Kohler J. Lehrbuch des 
Rechts. Berlin. B. 1. Allgemeiner Teil. 1906. S. 320.
<3> KuhlenbeckL. Von den Pandekten zum Gesetzbuch. Berlin. В. 1, 1898. S. 74.
<4> Гамбаров Ю.С. Указ. соч. С. 464.
<5> Шершеневич Г.Ф. Общая теория права. 1913. Вып. III. С. 574. Цит. по: Братусь С.Н. Субъекты гражданского права. С. 25.
<6> Трубецкой Е.Н. Лекции по энциклопедии права. С. 170.
<7> Братусь С.Н. Субъекты гражданского права. С. 26.
Представителей позитивизма критиковали за то, что ими не были выдвинуты объективные критерии, позволяющие определять субъекта права не только волей законодателя. Поэтому позитивистский подход грозил перерасти в волюнтаризм законодателя при нормативном определении субъекта права. Так, Ю.С. Гамбаров подвергал сомнению соображения тех ученых, которые считали, что "объективное право служит источником юридической личности и может произвольно отказывать в ней и наделять ее качествами кого угодно и что угодно" <1>. Однако, несмотря на справедливость замечаний, были предприняты дальнейшие разработки в этом направлении. Так, Г. Кельзен считал, что субъект права - это искусственное мыслительное средство, "персонифицированное выражение единства для комплекса юридических обязанностей и правомочий, т.е. для комплекса норм" <2>. С его точки зрения, выражение "человек имеет права и обязанности" означает лишь, что поведение этого человека является содержанием юридических норм.
--------------------------------
<1> Гамбаров Ю.С. Указ. соч. С. 464.
<2> Цит. по: Братусь С.Н. Указ. соч. С. 27.
Н.Л. Дювернуа предложил позитивистскую концепцию субъекта гражданского права, дополненную объективными критериями. Соглашаясь с тем, что субъект есть "абстракция, переработка живого явления" <1>, он выдвинул и объективные критерии определения субъекта права. Ученый отмечал: "Весь вопрос о личности должен быть отрешен для каждого отдельного случая от этих фактических моментов и поставлен в связь не столько с интересами и волей людей, как отдельно взятых разумных существ, а в то же время с интересами общежития, известности, постоянства, непрерывности юридических отношений и их обмена в гражданском быту" <2>. Вместе с тем он защищал положение, согласно которому человек, его сознание, его воля, лежащие в его нравственной природе стремления, служат основой права и его норм, юридического быта и юридических отношений, но для того чтобы это составляло постоянную черту быта культурных обществ, вовсе нет необходимости, чтобы каждый отдельный правообладатель был волеспособен, разумен и проч. <3>.
--------------------------------
<1> Дювернуа Н.Л. Чтения по гражданскому праву: В 2 т. М., 2004. Т. 1. С. 254.
<2> Дювернуа Н.Л. Чтения по гражданскому праву: В 2 т. Т. 1. С. 258.
<3> Там же. С. 256.
С.Н. Братусь находил концепцию субъекта права, выработанную Н.Л. Дювернуа, оригинальной и отмечал, что, "будучи, конечно, буржуазным юристом, оставаясь целиком на почве буржуазного восприятия действительности", он, однако, сумел уловить зависимость понятия правосубъектности от экономического оборота и в связи с этим определить первую как некое абстрактное, присущее каждому участнику оборота общественное свойство <1>. Однако сам он не стал развивать одобренный им подход, декларировав, что к субъектам гражданского права относятся физические и юридические лица. Единственное, что он заимствовал у Н.Л. Дювернуа, - социально-юридическую характеристику интереса, который С.Н. Братусь посчитал материальными условиями существования субъекта. Он писал, что личная сила индивида, выраженная в его правоспособности и в его субъективных правах, основывается на жизненных условиях, которые развиваются как общие для многих других индивидов <2>. Поэтому ученый полагал, что материальные условия существования закрепляются законом, хотя далеко не все члены господствующего класса осознают их общезначимость и в состоянии фактически, на деле их реализовать и достичь тех результатов, которых достигает данный господствующий класс в целом <3>.
--------------------------------
<1> Братусь С.Н. Указ. соч. С. 26.
<2> Там же. С. 16.
<3> Там же.
Собственно, споры о том, каким образом следует определять субъекта права, в советской цивилистике отсутствовали, поскольку его понятие права свелось к тщательному исследованию лишь одной характеристики - правосубъектности. Объяснялось это тем, что исследовать лицо в целом бессмысленно, поскольку это скорее предмет психологии и социологии. Поэтому большинство советских исследователей права сосредоточивались на правосубъектности, в которую, по примеру немецких пандектистов, включали правоспособность, дееспособность и иногда - деликтоспособность. Таким образом, категория "субъект права", пусть даже и признаваемая декларативно, оказалась не востребованной советской юридической наукой и практикой. Очевидно, таким образом проявилась общегуманитарная тенденция отрицания субъекта не только в праве, но и в философии, социологии, экономике. Например, известный американский философ XX в. М. Фуко заявлял, что субъект - это переменная и сложная функция разнообразных техник и практик власти и сопротивления. Этот вывод позволял ему отказывать в существовании целостному и самотождественному субъекту <1>.
--------------------------------
<1> Голенков С.И. Судьба субъекта в новоевропейской философии // Mixtura verborum' 2008: небытие в маске: Сб. ст. / Под общ. ред. С.А. Лишаева. Самара, 2008. С. 35 - 43.
Однако в последние десятилетия XX в. наметился новый подход к исследованию субъекта: теперь все больше ученых говорят о "возрождении субъекта" <1>. В рамках нового понимания последний выглядит как неоднозначное явление. Так, С.И. Архипов считает, что субъект права - это явление многоаспектное, имеющее множество граней, сторон, но не сводимое ни к одной из них. Поэтому он определяет его как "совокупность заключенных в специальную форму (в форму юридического лица или индивида) правовых качеств человека". Ученый также называет правовые качества, которые образуют "субстанцию" субъекта: его правовая воля, правовое сознание, правовые действия, поступки, создаваемые им правовые связи, отношения и т.д. <2>.
--------------------------------
<1> Там же.
<2> Архипов С.И. Субъект права (теоретическое исследование): Дис. ... докт. юрид. наук. Екатеринбург, 2003. С. 95.
С позиции деятельностного подхода при определении сущности субъекта права открываются новые аспекты, а уже сделанные выводы приобретают новое звучание. Прежде всего, как было отмечено ранее, любая деятельность, в том числе и правовая, всегда предполагает наличие субъекта, поэтому с доводами представителей концепции бессубъектных отношений согласиться невозможно.
Другой момент, который является важным для определения субъекта права с позиции деятельностного подхода, состоит в том, что любое правовое явление имеет идеальную природу и, следовательно, является всегда лишь отражением реальности, в том числе фактической деятельности. Поэтому субъект права носит абстрактный характер.
Кроме того, анализируемое понятие позволяет выделить того, на кого воздействует право и отделить его от объекта воздействия. Животное, растение, предмет, механизм (например, робот) и тому подобное не являются в отечественном праве субъектами. Субъект права - абстракция исключительно человека, взятого в актуальном состоянии, т.е. родившегося живым и не умершего.
Исследование субъекта гражданского права с позиции деятельностного подхода позволяет устранить сомнения в том, что последний должен пониматься именно как человек. Деятельность, в том числе и гражданско-правовая, немыслима без человека, поскольку представляет собой именно человеческую активность. Как соотносится субъект права с этим человеком, осуществляющим правовую деятельность? Логично предположить, что последний также представляет собой субъект права, по крайне мере одну из его ипостасей, связанную с осуществлением права и исполнением обязанностей. Разумеется, это не конкретный человек, а его мыслимое отражение, поскольку речь в праве всегда идет об идеальных явлениях. Поэтому согласимся с С.И. Архиповым в том, что субъект права есть идеальная совокупность правовых качеств человека.