Глава 17 АВГУСТУС ГЛУП ПОПАДАЕТ В ТРУБУ
Обернувшись и увидев, чем занимается Августус, Вилли Вонка даже подпрыгнул от возмущения.
– Августус! – громко закричал он. – Ради всего святого, отойди от реки. Умоляю тебя. Человеческая рука не должна касаться этого шоколада.
– Августик! – поддержала его миссис Глуп. – Ты что, оглох? Сейчас же отойди от реки!
– Здорово вкусно! – довольно прочавкал непослушный обжора, не обращая ни малейшего внимания на просьбу матери. – Эх, мне бы сюда ведро…
– Августус, – с мольбой в голосе обратился к нему Вилли Вонка, отчаянно заламывая руки. – Сейчас же отойди, ты ведь загрязняешь мой шоколад!
Но Августус, казалось, был глух ко всему на свете, кроме зова своего бездонного желудка. Он уже лежал плашмя на берегу и жадно лакал шоколад, словно бездомная собака.
– Августус! – гневно нахмурилась миссис Глуп. – Не забывай, ты заражаешь нашим ужасным насморком миллионы людей!
– Осторожнее, сынок, не лезь так далеко! – предостерег его отец, и не напрасно, ибо вдруг раздался крик, затем громкий всплеск и… маленький обжора упал в реку, в ту же секунду исчезнув под ее коричневой поверхностью.
– Спасите его! – побледнев, заверещала бедная мать, бешено размахивая зонтиком. – Он утонет! Он совсем не умеет плавать! Спасите его! Сейчас же спасите моего ненаглядного сыночка! Немедленно прыгайте в реку!
– Ты в своем уме, дорогая? – недовольно пробурчал мистер Глуп. – Разве я могу лезть в эту грязь в своем лучшем выходном костюме?
Лицо Августуса, все в коричневом шоколаде, опять появилось на поверхности реки.
– Помогите! Помогите! Помогите! – вопил он. – Вытащите меня!
– Ну не стой же, как истукан! – заорала миссис Глуп на своего мужа. – Сделай хоть что-нибудь!
– Ладно, хоть что-нибудь, так и быть, я сделаю! – сказал мистер Глуп, снимая пиджак.
Но пока он неторопливо и аккуратно укладывал его на траве, несчастного шалопая все дальше и дальше относило к отверстию одной из гигантских труб, спускавшихся к реке. Вдруг мощный поток подхватил его и с громким чавканьем засосал внутрь.
Взоры всех собравшихся устремились на трубу: что же будет с ним дальше?
– Вон он! – закричал кто-то, указывая пальцем вверх.
И действительно, поскольку труба была сделана из обычного прозрачного стекла, все увидели, как Августус Глуп, подобно торпеде, летит в ней вниз головой.
– Помогите! Убийство! Полиция! – забилась в истерике миссис Глуп. – Августик! Немедленно вернись! Куда же ты?
– Интересно, – озадаченно произнес ее муж, – неужели он пройдет?
– Нет, не пройдет, – сказал Чарли. – Вон, смотрите, он уже останавливается!
– Точно, останавливается! – подтвердил дедушка Джо.
– Он застрянет!
– Я тоже так думаю.
– Ну вот, застрял!
– Это все его живот! – радостно объяснил мистер Глуп.
– Во дает, перекрыл всю трубу! – добавил дедушка Джо.
– Так разбейте ее! – потребовала миссис Глуп, продолжая размахивать зонтиком. – Августик! Сынок, сейчас же вылезай оттуда!
Наблюдавшие увидели, как, натолкнувшись на препятствие, за мальчиком накапливалась тугая шоколадная масса, давя на него все сильнее и сильнее. Что-то должно было уступить и, как нетрудно догадаться, этим чем-то стал Августус. У-ух-х! Он полетел куда-то, словно пуля из ствола ружья.
– Он улетел! – истошно завопила миссис Глуп. – Куда выходит эта труба? Быстрее! Вызовите пожарную команду!
– Спокойно, спокойно! – воскликнул Вилли Вонка. – Успокойтесь, уважаемая мадам, успокойтесь. Это совсем не опасно! Вашему мальчику ничего особенного не грозит. Просто он совершит небольшое путешествие. Я бы сказал, очень интересное путешествие, вот и все.
– Как это «вот и все»? Да кто вам поверит? Вы просто хотите сделать из него мармелад! – гневно оборвала его миссис Глуп.
– Сделать из него мармелад? – удивленно переспросил Вилли Вонка. – Но ведь это же немыслимо! Невероятно! Абсурдно! Из него просто нельзя сделать мармелад!
– Это почему же нельзя, я вас спрашиваю? – обиделась миссис Глуп.
– Ну хотя бы потому, что эта труба не идет в мармеладный цех, – ответил Вилли Вонка. – Она даже близко к нему не подходит. Труба, которая засосала вашего сына, идет в цех, где я делаю свою волшебную, чудесную, необыкновенную клубничную начинку…
– Так, значит, из него сделают клубничную начинку! – тоном, не терпящим возражений, заявила миссис Глуп. – Мой бедный мальчик, завтра утром они будут продавать тебя во всех магазинах!
– Как пить дать, – поддакнул ей муж, одевая пиджак. – Слушайте, Вонка, пожалуй, вы слишком далеко зашли в своих шутках…
– Похоже, он думает иначе! – воскликнула миссис Глуп. – Вы только взгляните на него! Он чуть не лопается от смеха! Да как вы можете смеяться, когда моего мальчика, мое сокровище куда-то тащат по трубе? Вы – чудовище! – завизжала она, тыча зонтиком в Вилли Вонку, будто собиралась проткнуть его насквозь. – Вам все это представляется милой шуткой, не правда ли? Думаете, затащив моего мальчика в клубничный цех, вы здорово пошутили?
– Заверяю вас, он в полной безопасности, мадам, – хихикая, успокоил ее Вилли Вонка.
– А я говорю: он будет клубничной начинкой, – визжала миссис Глуп.
– Ни за что на свете! – отрезал Вилли Вонка.
– А я говорю: будет!
– Ни за что на свете!
– Это почему же?
– Да потому, что у нее был бы слишком отвратительный вкус! Ну представьте себе: ГЛУП В КЛУБНИЧНОМ ШОКОЛАДЕ! Да кто же его купит?
– А я говорю: кто-нибудь обязательно купит! – возмущенно воскликнул отец.
– Не желаю даже думать об этом, – обиделась миссис Глуп.
– Я тоже, – охотно согласился Вилли Вонка, – но уверяю вас, мадам, ваш драгоценный сынок в абсолютной безопасности.
– Если он в безопасности, то где он? – рявкнула миссис Глуп. – Ведите меня к нему! Немедленно!
Вилли Вонка повернулся, трижды щелкнул пальцами, перед ним неизвестно откуда появился умпа-лумпа и с улыбкой поклонился, показывая великолепные белые зубы. Кожа его была бледно-розовой, длинные волосы – золотисто-коричневого цвета, а ростом он доходил до колена мастера Вонки. Одежда его состояла из наброшенной на плечи оленьей шкуры.
– Послушай, дружок! – обратился к нему Вилли Вонка. – Я хочу, чтобы ты отвел миссис и мистера Глуп в цех клубничной начинки и помог им найти Августуса. Его только что засосало в трубу.
Умпа-лумпа взглянул на супругов Глуп и прыснул от смеха.
– Пожалуйста, посерьезней! – сказал ему Вилли Вонка. – Следи за собой! Мадам Глуп и ее мужу все это совсем не кажется смешным.
– Лучше прикажите ему еще раз! – потребовала миссис Глуп.
– Иди прямо в клубничный цех, – повторил Вилли Вонка, – там возьми длинную палку и потыкай ею в шоколадном смесителе. Не сомневаюсь, вы его там найдете. Но делай все быстро и аккуратно! Если ты провозишься слишком долго, он, скорее всего, перельется в кипятильник, и тогда беды не миновать. Тогда начинка станет окончательно несъедобной!
Услышав это, миссис Глуп издала яростный вопль.
– Я пошутил, – успокоил ее Вилли Вонка, пряча улыбку в бороде. – Я совсем не это имел в виду. Простите меня. До свидания, мадам. Будьте здоровы, сэр! До свидания! Рад был познакомиться с вами! До свидания! До встречи…
Как только супруги Глуп в сопровождении маленького человечка удалились, умпа-лумпы на другой стороне реки вдруг начали прыгать, пританцовывать и ритмично бить в крошечные барабаны, скандируя «Август Глуп! Август Глуп! Август Глуп!»
– Дедушка! – воскликнул Чарли. – Послушай! Что это они?
– Тш-ш-ш – прошептал дедушка Джо. – По-моему, они собираются петь.
Август Глуп увидел реку,
Видит: в реке – шоколад.
Сунул Август в реку руку,
И – буль-буль – поплыл на склад…
Мама плачет, папа стонет:
– Бедный Август, он утонет!..
Но, по мненью умпа-лумп,
Не утонет в речке Глуп.
Он не зря свалился в реку:
Может, сладости любя,
Он впервые человеком
Тут почувствовал себя!
В шоколаде и в сиропе –
Август Глуп в родной среде,
Как верблюд в пустыне Гоби,
Как карась в речной воде.
Если снять с него ботинки
И стащить с него костюм,
Выйдет семь пудов начинки…
Не ребенок, а изюм!
Можно мальчиком гордиться,
У него большой талант:
Он и в Пряники годится,
И в Бизе, и в Мармелад.
Все пути ему открыты,
Перед Глупом – сто дорог:
Может он пойдет в Бисквиты
Или в Яблочный Пирог?
А захочет – станет Джемом,
Куличом, Эклером, Кремом
И Малиновым Желе…
Может, даже Крем-Брюле
(А точнее, Крем-Глупле)
Слава богу, что ученьем
Не испортил Август вкус!
Выбрав нужное теченье,
Может он пойти в Печенье,
Поступить в Лимонный Мусс!
Наслаждаясь жизнью сладкой,
Станет он в расцвете лет
Знаменитой Шоколадкой
Или вырастет в Рулет.
Не сгубив здоровье спортом,
Станет он известным Тортом!
Удивит собою мир,
Как Зефир или Пломбир!
В общем, лакомый сыночек
Здесь никак не пропадет,
И родителям кусочек
От него перепадет!
Не останется ни крошки
От прожорливого крошки!
Вот к чему ведет обжорство
И родителей потворство!
– Я же сказал вам, что они любят петь! – воскликнул Вилли Вонка. – Посмотрите, разве они не замечательны? Просто бесподобны! Но, пожалуйста, не обращайте внимания на слова. Это все абсолютная бессмыслица… абракадабра… абсурд… чепуха… ну и так далее.