Философская проблематика Упанишад

Философия в Древнем Китае. Начала философии

Происхождение сущего

Индийская предфилософия

Возникновение философии древнего мира относится к середине первого тысячелетия до н.э. Почти одновременно она стала возникать в трех далеко отстоящих друг от друга регионах: в Древнем Китае, в Древней Индии и в Древней Греции. Общим для всех них было то, что ее появление связано с постепенным переходом от мифологии к знанию, уже опирающемуся на разум и на первые научные исследования.

Появление нового миропонимания связано также с переходом от родоплеменных структур в развитии общества к новым общественным отношениям, в которых немаловажную роль сыграли появившиеся государства, товарно-рыночные отношения, растущие производительные силы и т.д. Это, в свою очередь, потребовало пересмотра сложившихся мифологических представлений о мире и роли человека в нем. Возникает новое мировоззрение, не свободное, однако, от прошлых верований и устоявшихся житейских догм.

В Древнем Китае до возникновения философского миропонимания существовало мифологическое объяснение мира, которое было, безусловно, попыткой дать ответ на вопрос о происхождении мира и самого человека.

В древних китайских текстах говорится, что первоначально существовал хаос. Но два космических духа – небесный (Ян) и земной (Инь) – из этого хаоса создали Небо и Землю. Ян стал управлять Небом, а Инь – Землей. Этим же духам приписывается и создание людей. Из грубых частиц мрака (хаоса) они создали животных, птиц, рыб, насекомых, а из мелких и легких частиц – людей.

По другому мифу, первочеловек Пань-гу ударил топором по мраку, и все легкое поднялось вверх и образовало Небо, а все тяжелое и грубое опустилось вниз и образовало Землю. Другие части мира возникли из умершего Пань-гу: ветер и облака – из вздоха, гром – из голоса, Солнце – из левого глаза, Луна – из правого, реки – из крови и т.д. А из ползавших по Пань-гу паразитов произошли люди, и "ветер их развеял повсюду".

В "Книге истории" ("Шу-цзинь") говорится о пяти началах мира. Первое начало – вода, второе – огонь, третье – дерево, четвертое – металл и пятое – земля. Постоянная природа воды – быть мокрой и течь вниз; огня – гореть и подниматься вверх; дерева – поддаваться сгибанию и выпрямлению; металла – подчиняться внешнему воздействию и изменяться; природа земли проявляется в том, что она принимает посев и дает урожай.

Здесь же делается попытка объяснить различные природные явления. В результате движения солнца и луны существуют зима и лето. Движение луны среди звезд приводит к ветру и дождю, ибо есть звезды, которые любят ветер, и есть звезды, которые любят дождь.

Управляющие миром духовные начала – Ян и Инь – не всегда были духами. Очень часто они выступали и материальными образованиями под названием Ян-ци и Инь-ци. В школе натуралистов (IV в. до н.э.) предполагалось, что первоначально мир существует как единое (ци). Затем, благодаря сгущению ци, идет процесс, при котором светлые и легкие ци (Ян-ци) поднимаются вверх и образуют Небо, а мутные и тяжелые ци (Инь-ци) опускаются и образуют Землю.

В "Книге перемен" ("И-цзинь") в форме графических символов и пояснений к ним дается основа для понимания происходящих изменений. Все сводится к восьми триграммам: цянь (небо), чэнь (гора), ли (огонь), сюнь (ветер), дуй (водоем), кунь (земля), чжэнь (гром), кань (вода).

Эти триграммы обозначали те предметы и явления, с которыми древние китайцы встречались в повседневной жизни. Из максимально возможных сочетаний триграмм было образовано 64 гексограммы, 64 графических символа, каждый из которых состоял из определенного сочетания горизонтальных непрерывных черт, обозначающих Ян, и прерывных, обозначающих Инь.

Советский китаевед Ю.К.Шуцкий отмечал, что "по теории "Книги перемен", весь мировой процесс представляет собой чередование ситуаций, происходящих от взаимодействия сил света и тьмы, напряжения и податливости".

В это время существовало сто философских школ, а среди них главенствовали шесть: сторонники учения об Инь и Ян (натуралисты); школа служилых людей – жуцзя (конфуцианство); школа моистов; школа поминалистов – миндзя (иногда называют школой софистов); школа законников (легистов) – фацзя и школа сторонников учения дао и дэ – даосистов. Все они развивали свои идеи и часто вели борьбу между собой.

Древнекитайские философы пытались ответить на вопрос о первопричине возникновения всего сущего. При этом большое внимание они уделяли Небу, понятие которого включало в себя и верховного владыку (Шан-ди), и судьбу, и первооснову, и первопричину всего сущего. Одновременно оно было как бы синонимом "природы", мира в целом. Отсюда возник термин Тянься – "Поднебесная", ставший символом страны, государства, Китая.

Небо играло важнейшую роль в жизни древних китайцев. Оно несло в себе добро и зло, определяло судьбу и отдельного человека, и целого народа. В "Книге преданий" говорится: "Небо было жестоко и посылало бедствия и неурожай на страну Инь"; "Небо забыло нас"; "Только Небо осуществляет наблюдение за народом, ведает справедливостью", определяет судьбу и заботится о добродетели:

"Небо, рождая на свет человеческий род,

Тело и правило жизни всем людям дает.

Люди, храня этот вечный закон, хороши,

Любят и ценят прекрасную доблесть души" (40. Т.1. С. 95).

Веления Неба – это великая тайна. Толкователем небес выступал сам сын Неба, используя для этого гадателей, предсказателей. Требование Неба беспрекословно для всей Поднебесной. Но прежде всего это требование подчинения господам и, конечно же, главному деспоту – сыну Неба (Тяньцзы):

"Судьбы и волю небес сохранить нелегко!

Трон сохраняя, от неба себя не отринь!

Славы сиянье о долге священном простри,

Мудро размысли, как небо отринуло Инь!

Высшего неба деянья не ведомы нам,

Воле небес не присущи ни запах, ни звук!" (40. Т.1. С.95).

Воля небес отождествляется с судьбой, которая непознаваема. Отождествление неба и его сына явилось философским обоснованием деспотической земной власти. Как только в социальных отношениях стали возникать противоречия, возник вопрос о справедливости небесных деяний и о соразмерности гнева божия (неба) с поступками людей:

"Велик ты, неба высший свод!

Но ты немилостив и шлешь

И смерть, и глад на наш народ,

Везде в стране чинишь грабеж!

Ты небо в высях, сеешь страх,

в жестоком гневе мысли нет;

Пусть те, кто злое совершил,

За зло свое несут ответ.

Но кто ни в чем не виноват -

за что они в пучине бед?" (40. Т.1. С.96).

Теперь уже начинают возникать сомнения и даже сетования на несправедливость небес:

"Я взор подъемлю к небесам,

Но нет в них сожаленья к нам.

Давно уже покоя нет,

И непосильно бремя бед!

Где родины моей оплот?

Мы страждем, гибнет наш народ:

Как червь, его грызете вы,

Мученьям нет конца, увы!

Законов сеть и день и ночь

Ждет жертв – и нечем им помочь!" (40. Т.1. С.95).

Из этого сомнения в китайской философии возникает мысль об активности человека в обществе. Первоначально человек ни добр ни зол. Но жизненные обстоятельства делают его злым:

"Хоть небо рождает все толпы народа,

Нельзя уповать лишь на волю творца:

Недобрых совсем не бывает вначале,

Но мало, кто добрым дожил до конца" (40. Т.1. С.96).

В VIII – VI вв. до н.э. высказываются мысли, что счастье и несчастье человека происходят от самого человека, а не от Неба: "Хорошие и плохие дела происходят от людей"; "Народ – хозяин духов, а потому-то мудрые правители занимались сначала народом, а потом уже духами". Высказывается мысль и о том, что надо заниматься земными делами, а не уповать на небеса: "Путь Неба далеко, а путь человека близко. Не будучи в состоянии добраться до неба, как мы можем знать его путь?"

Причины стихийных явлений предлагается искать уже не в "небесных предостережениях" людям за нарушение ими гармонии земной жизни, а в самой природе. Например, причина землетрясения объясняется так: "Светлое начало Ян находится внизу и не может выйти наружу; темное начало Инь подавляет его и не дает подняться вверх – от этого и происходят землетрясения".

В условиях распространения сомнений в силе и неотвратимости небес в жизни людей Конфуций (Кун-цзы, 551-479 гг. до н.э.) и его сторонники стали акцентировать внимание не на величии неба, а на страхе перед ним, перед его карающей силой и неотвратимостью небесной судьбы. Конфуций говорил: "Не о чем молиться тому, кто провинился перед небом"; "Это небо послало смерть!..." (4. Т.1, ч.1. С.191). В книге "Мо-цзы", в главе, направленной против конфуцианства, говорится, что оно проповедует взгляды, согласно которым "...все первоначально предопределено судьбой. От того, что определено судьбой, ничего нельзя отнять, к нему ничего нельзя и прибавить. Бедность и богатство, награда и наказание, счастье и несчастье имеют свой источник, который сила человеческой мудрости не может создать". "Конфуцианцы, – говорится далее, – призывают следовать тому, чему совершенномудрый не должен следовать, говорить слова, которые не являются словами совершенномудрого человека, и после этого называют такого человека человеколюбивым..." (4. Т.1, ч.1. С.198).

Сам же Конфуций утверждал, что благородный муж должен испытывать страх перед небом, и подчеркивал: "Не зная воли неба, нельзя стать благородным мужем" (40. Т.1. С.194).

Иную интерпретацию получило Небо в философии Мо-цзы (около 480-400 гг. до н.э.). В отличие от Конфуция у него воля Неба познаваема и даже всем известна. Это – взаимная выгода и всеобщая любовь. "...Что же небо желает и чего оно не желает? Небо непременно желает, чтобы люди взаимно любили друг друга и приносили друг другу пользу, но небу неприятно, если люди делают друг другу зло, обманывают друг друга". Но откуда известно, чего небо желает? "Это видно из того, что Небо придерживается всеобщей любви и приносит всем пользу". Это проистекает из "всеобщности неба, из того, что оно всех кормит". Оно не разделяет больших и малых царств, "знатных и подлых", ибо "все люди – слуги неба, и нет никого, кому бы оно не выращивало буйволов и коз, не откармливало свиней, диких кабанов, не поило вином, не давало в изобилии зерно, чтобы люди почтительно служили небу".

Моисты рассматривали Небо в качестве образца для Поднебесной. При выполнении дел в Поднебесной нельзя обойтись без подражания образцу... Даже мудрейшие служилые, будучи полководцами или советниками правителя, – все они следуют определенному методу, в качестве которого нет ничего более подходящего, чем принять за образец небо. Ибо все остальное – это "нечеловеколюбие", даже если принять за образец своих отцов и матерей – значит считать образцом нечеловеколюбие. Нечеловеколюбие не может считаться образцом для подражания. Небо же любит справедливость и ненавидит несправедливость. Поэтому если я делаю для Неба то, что оно любит, то и Небо делает также для меня то, что я люблю. "Я люблю счастье и благополучие и ненавижу несчастье... Нужно следовать воле Неба, и тогда весь народ будет жить в согласии, в стране будет изобилие предметов употребления, народ, простолюдины – все будут иметь одежду и пищу, люди будут жить в покое и без горестей..." (40. Т.1. С.194).

В IV – III вв. до н.э. свое понимание места неба в жизни людей развивали представители даосизма. В книге "Дао дэ цин" небо рассматривается как составная часть природы, противоположная земле. Небо состоит из мелких и легких частиц ян-ци и изменяется согласно дао. Безымянное есть начало неба и земли. Они, по крайней мере, нейтральны по отношению к человеку. Небо и Земля не обладают человеколюбием и представляют всем существам возможность жить собственной жизнью.

Изменения в мире происходят естественно. Они зависят от дао и материализуются в дэ. Подчинен им и человек. "Человек следует законам земли. Земля следует законам неба. Небо следует законам дао, а дао следует самому себе" (40. Т.1. С.183).

Дао – это праотец всех вещей, хотя оно и пусто, но в применении неисчерпаемо. Дао бестелесно, туманно, неопределенно. Оно глубоко и темно. Однако в его глубине и темноте скрыты тончайшие частицы, которые обладают высшей действительностью и достоверностью.

Дао умозрительно, ибо о нем можно рассуждать, но его нельзя потрогать. Дао можно постигать, но его нельзя видеть. Дао – корень и основа самого себя. Оно было прежде неба и земли и существует извечно. Оно порождает небо и землю. Дао находится везде, в том числе в телах червя и муравья, в маленьком зародыше. Без дао тела не рождаются, а без дэ не проявляется их жизнь. Дэ – это та частица, благодаря которой материализуется дао. Дао рождает вещи, дэ вскармливает их. Среди сущего нет ничего, что бы не почитало дао и не ценило дэ. Дэ – это опредмечивание, конкретное проявление дао в вещах и в поведении человека.

Древнекитайская философия в области онтологии обращалась в основном вокруг неба, всякий раз видоизменяя его понимание и роль в зависимости от складывающихся социально-политических отношений. Небо было той стихией, под воздействием которой проходила жизнь китайца, включенного в определенную государственную систему.

III

Первыми источниками информации о жизни древнеиндийского общества является так называемая ведическая литература. Она составлялась примерно с 1500 до 600 гг. до н.э. По своему содержанию она преимущественно религиозная, мистическая. Но в ней содержатся и сведения об экономической, классовой и социальной структуре общества, о степени познания окружающего мира и о многом другом.

Ведическая литература стала складываться в тот период, который начинается с прихода в Индию индоевропейских ариев, а завершается возникновением первых государств. В это время пастушеские, кочевые племена превращаются в землевладельческие, ремесленнические. Возникает торговля. Как следствие этого, происходит иерархизация общества. Появляются варны (в Европе они назывались кастами). Термин "варна" означает "покров", "оболочка", "цвет", "окраска". Таких варн образовалось четыре: брахманы, кшатрии, вайшьи и шудры. Каждая из них имела свой цвет: брахманы – белый, кшатрии – красный, вайшьи – желтый, шудры – черный. Каждая варна занималась традиционной профессией. Монополией брахманов стал умственный труд; кшатриев – воинский; вайшьи – земледелие, ремесло, торговля; шудра – самый низменный труд.

Происхождение варн – божественное. Они появились вследствие того, что боги принесли в жертву Пурушу – человека – Вселенную: брахманом стали его уста, руки – кшатрием, его бедра стали вайшьей, из ног возникла шудра.

Ведическая литература разделяется на несколько групп текстов. Прежде всего это четыре Веды ("ведение"), старейшая из которых Ригведа (знание гимнов). Более поздними являются брахманы, а завершаются Веды Упанишадами (буквально "сидеть около", то есть у ног учителя, получая наставления).

Древнеиндийская философия разделяется на четыре периода: 1) ведический период (1500-600 гг. до н.э.); 2) эпический период (600 г. до н.э.-200 г. н.э.); 3) период сутр (V в. до н.э.-II в. н.э.); 4) схоластический период – со II века н.э.

В ведической литературе наблюдается зарождение переходных форм от мифологического мировоззрения к философскому. Это происходит уже в Ригведе и достигает своей вершины в Упанишадах.

В Ригведе ставится вопрос о единстве всего существующего:

Един Огонь, многоразлично возжигаемый,

Едино Солнце, всепроникающее,

Едина Заря, всеосвещающая,

И едино то, что стало всем этим.

Единое отождествление первоначально с различными богами, каждый из которых "отвечает" за определенный участок Вселенной. Оно было Индрой, Митрой, Варуной, Агни, а также небесной птицей Гарутман. Индра – бог грома, молнии, грозы; Митра – бог солнца; Варуна – бог неба; Агни – бог огня; Гарутман – небесная птица, символизирующая солнце. Единое также носит название богов Яма (бог смерти) и Матаришван – воздушное существо.

Первоначально единое бытие было водами, которые размышляли, предавались тапасу (тапас – аскетизм, изнурение плоти, теплота): "Как бы мы могли размножаться?" Под воздействием размышлений и теплоты (тапаса) появилось золотое яйцо, которое плавало в водах целый год. Из яйца возник человек. Тогда не было ни сущего, ни не-сущего; не было ни воздушного пространства, ни неба над ним. Тогда не было ни смерти, ни бессмертия, не было различия между ночью и днем. Было лишь Единое, зародившееся от великого тапаса, имевшего желание, то есть первую мысль как связку между сущим и не-сущим. Вследствие желания возникло мироздание. Боги же появились после него.

Таким образом, тапас – желание, вожделение – явился основой всего сущего. Он породил риту – космический мировой порядок, закон, обычай, а также истину. Из них, в свою очередь, появилась ночь; из ночи – морские воды, из вод вышел год – повелитель дней и ночей. Затем были созданы солнце и луна, небеса и земля, воздушное пространство и свет.

В эту древнюю эпоху всеми людьми чувствовалось несовершенство мира, слабость человека, что вело к необходимости признания существования высшего духа в качестве наставника, к которому мог бы обратиться человек в тяжелую минуту. Поэтому люди обращались к Небу, как неизменному, вечному. Солнце, луна и звезды могут изменяться, буря – рассеяться, облака уплыть. Небо же остается. Так небо было обожествлено. Вскоре была обожествлена и земля. Сначала Земле приписывались лишь физические свойства – необъятность, плодородность, дающая мед, полная молока. Затем Небо и Земля наделяются человеческими качествами ("неразрушимые", "отец", "мать"). Потом прибавились моральные атрибуты – благодеяние, всеведение, праведность и др.

Земля и Небо рассматривались сперва как независимые друг от друга существа. Но вскоре они стали пониматься как взаимосвязанные: Земля – родящая мать, а Небо – оплодотворяющее Землю. Оба они всеобщие родители, которые дают жизнь всему созданному, дают средства существования. Все находящееся между Небом и Землей – создано ими, то есть Небом и Землей.

Должен был возникнуть вопрос: кто создал Небо и Землю? Не замедлил появиться и ответ: они созданы богами Агни,Индре или Соме (соответственно: бог огня; бог грома, молнии и грозы; бог луны). Богом Неба является Варуна (от слова "вар" – покрывать, охватывать). Он – тот, кто покрывает или объемлет. Он "словно мантия" покрывает все звездное пространство небес вместе со всеми своими созданиями и обителью.

Постоянным спутником Варуны является Митра. Если они упоминаются вместе, то это означает день и ночь, мрак и свет. Варуна следит за миром, наказывает грешников и прощает грехи тем, кто молит о прощении.

Варуна стоит на страже закона, который носит название рита (ход вещей). Все, что совершается в мире, в качестве своего начала имеет риту. Чувственный мир – это тень или мысль риты, то есть постоянной реальности, остающейся неизменной при всех изменениях во Вселенной. Всеобщее предшествует частному, то есть рита существует до появления всех феноменов. Маруты (старшие боги бури) приходят издалека от местопребывания риты.

"Гимн Пуруше" представляет собой антропоморфическое основание мифологического мировоззрения на сотворение мира, строительным материалом для которого было тело великого Пуруши.

Акт творения рассматривается как жертвоприношение, в котором Пуруша является жертвой. Пуруша – это все в этом мире, что было и будет. Боги, совершая жертвоприношение, приносили пурушу в жертву. От него возникли лошади и другие животные с верхними и нижними зубами, коровы, козы и овцы, варны, а также боги и другие естественные явления. Луна родилась из мысли, из глаз возникло солнце. Из уст – Индра и Агни, из дыхания – ветер. Из пута возникло воздушное пространство, из головы – небо. Из ног – земля, страны света – из слуха. Так распределялись миры.

В Упанишадах религиозно-мифологическое миропонимание теряет свои господствующие позиции. В отдельных местах уже говорится о существовании самостоятельных видов знания (наук – видья), в числе которых упоминаются хронология, логика, этимология, грамматика, астрономия, военная наука, наука чисел. В особую область знания складывается и философия. Правда, самостоятельного термина для нее еще нет.

Философская проблематика в Упанишадах еще сохраняет сильную зависимость от религиозно-мифологического воззрения. Но уже на первое место выдвигается обсуждение таких проблем, как место и назначение человека в системе бытия, природа внешнего мира и человека, нормы поведения человека и др. Обсуждаются и проблемы первоначала бытия, с помощью которого объясняется происхождение всех явлений природы и человека. Хотя и трудно дать четкий ответ на историю и последовательность становления понятий, однако можно выделить следующий их ход: пища (анна) – основа всякой жизни и сама жизнь (жизненное дыхание – прана). Затем идет конкретный вещественный материал. Чаще всего – вода или совокупность элементов – вода, воздух, земля, огонь. Иногда добавляется пятый элемент – эфир (акаша). Все это вместе взятое носит название бхута. Далее говорится о внутренней природе вещей – свабхава; упоминаются в качестве первопричины пространство – акаша и время – кала. В нескольких местах говорится о бытии вообще (сат) и небытии (асат) как первопричине всего сущего. Иногда упоминается понятие материи (пракрити), но содержание его остается темным.

Поистине из пищи возникают существа –

Те, которые пребывают на земле...

Ибо пища – старейшее из существ...

Вначале этот мир был водой. Это вода сотворила

Действительное, действительное – это Брахман.

Пространство, ветер, свет, вода, земля – всеобщая опора.

От времени проистекают существа, и от времени они достигают роста, и во времени они исчезают. Время – воплощенное и невоплощенное. Это воплощенное время – великий океан творений. Каков источник этого мира? – Пространство. Поистине все эти существа выходят из пространства и возвращаются в пространство, ибо пространство больше их, пространство – последнее прибежище.

В мире существует тленное – прадхана и бессмертное и нетленное – хара (один из эпитетов высшего божества – Шивы). Тленным и нетленным (Атманом) правит один бог, которого называют также Брахманом и – реже – Пурушей.

Первоначально мир был единым атманом. Ничего иного не было. Затем атман задумался и создал миры. Все существа созданы атманом, или Брахманом. Он создал небо, землю, воздушное пространство вместе с разумом и всеми дыханиями.

Атман – начало причины мира. Сам он не делится, но его высшее могущество раскрывается как многообразное. И тот, который в огне, и тот, который в сердце, и тот, который в солнце, – это единый. Кто знает это, тот идет к единению с единым. Этот атман – след всего сущего, ибо поистине, как находят по следу утерянное, так узнают по нему все сущее.

Атман непостижим, неразрушим, неприкрепляем, не связан, не колеблется, не терпит зла. Он пронизывает все существующее, оставаясь вне его. Как единый ветер, проникнув в мир, уподобляется каждому образу, так и единый атман во всех существах уподобляется каждому образу, оставаясь вне их. Как солнце, глаз всего мира, не оскверняется внешними пороками, зримыми для глаз, так и единый атман во всех существах не оскверняется мирским злом, оставаясь вне его.

Атман (Брахман) – это и есть сама действительность (сатиям). Поистине это три слога: са-ти-ям. Са – бессмертие, ти – его смертное, ям – соединяет оба.

В Упанишадах идет речь и о возникновении материального мира. Из атмана возникло пространство, из пространства – ветер, из ветра – огонь, из огня – вода, из воды – земля, из земли – травы, из трав – пища, из пищи – человек. Поистине этот человек состоит из соков пищи.

Мир вначале не существовал. Бытие мира возникло из небытия. Но появившись, он стал расти, превратившись сначала в яйцо, которое неподвижно лежало в течение года. Затем оно раскололось. Из двух половин скорлупы яйца одна была серебряной, другая – золотой. Серебряная половина – это земля, золотая – небо, внешняя оболочка – горы, внутренняя оболочка – облака и туман, сосуды – реки, жидкость в зародыше – океан.

Возникшее сущее умело мыслить. Оно само решило стать многочисленным. Первым актом самотворения был жар (теплота), который, в свою очередь, решил расти и стать многочисленным. Он сотворил воду. Поэтому, когда человек горюет или потеет, из этого жара рождается вода. И вода подумала и решила расти и стать многочисленной. Она сотворила пищу. Поэтому где бы ни шел дождь, там бывает обильная пища. Из воды рождается пища для питания.

Такое объяснение, конечно, весьма далеко от научного. Оно насквозь мифологично. Но все же следует отметить некоторую попытку понять ход естественного развития мира от его возникновения. Это – во-первых. Во-вторых, здесь отразились естественные условия жизни древних индийцев. Только наличие воды способствовало получению необходимых средств существования. Жара выступает в условиях Индии в качестве постоянной и первичной величины, а вода – в качестве переменной и вторичной. Соединившись друг с другом, они дают возможность получать обильную пищу, жить, размножаться и развиваться человеку и всем другим живым существам. Эти три составные части – пища, вода и жара – и являются основой бытия. Ибо разум состоит из пищи, дыхание состоит из воды, речь состоит из жара. Но сама жизнь – это атман, вошедший в каждое живое существо, в каждую вещь. Эта тонкая сущность – основа всего существующего.

Обсуждая этические проблемы, Упанишады ориентируют человека на пассивно-созерцательное отношение к миру. Высшим счастьем провозглашается избавление души от всяких мирских привязанностей (мокша, мукти). Однако встречаются и призывы к активному участию в жизни. Излагается и мысль о том, что человек не должен стремиться к достижению материального богатства: Не должен человек радоваться богатству – разве можем мы владеть богатством, если увидим тебя, Яму – бога смерти? Или: Я знаю, что непостоянно богатство, ибо не достигают вечного невечным.

В Упанишадах отводится определенное значение концепции переселения душ (сансара) и воздаяния за прошлые действия (карма). В ней видно стремление установить причинно-следственную зависимость человеческой деятельности от сознания и воли, определяющих выбор поступков. Как кто действует, как кто ведет себя, таким он бывает. Делающий доброе бывает добрым, делающий дурное бывает дурным. Благодаря чистому деянию, он бывает чистым, благодаря дурному – дурным... Каково бывает его желание, такова бывает воля, такое деяние он и делает; какое деяние он делает, такого удела он и достигает.

В зависимости от деяний человека в ходе его жизни происходит переселение душ в другие живые существа. Тот снова рождается здесь насекомым, или рыбой, или вепрем, или змеей, или тигром, или человеком, или в каком-либо ином состоянии, согласно своим деяниям.

Человек представляет собой противоречие между конечным наследием природы и бесконечным идеалом духа. Путем подчинения конечного, природного божественному духу, идеалу он достигает своего назначения. Цель человека – разрушить скорлупу своего маленького индивидуального бытия и слиться в любви и совершенном единении с божественным началом.

Проблема нравственности имеет большое значение для человека, жизнь которого представляет собой вражду между конечным и бесконечным, демоническим и божественным. Человек рожден для борьбы. Он не находит своего я, пока не чувствует себе сопротивления.

Идеал этики Упанишад – это самосознание. Моральное поведение – это самосознающее поведение, если под я подразумевать не эмпирическое я со всеми его слабостями и страстями, себялюбием, а более глубокую природу человека, свободную от всех уз эгоистического индивидуализма.

Желания людей должны сдерживаться. В противном случае, человеческая жизнь станет подобна животной, без конца и цели, когда человек будет любить и ненавидеть, вести беспорядочную жизнь, без причины и цели убивать других людей. Наличие разума напоминает человеку о более высоком его предназначении. Разум требует от него осмысленного и целеустремленного существования. Человек, обладая разумом, ничуть не возвышается над простой животностью, если его разум применяется им только в том же направлении, в каком животные используют свои инстинкты.

Разумная жизнь – это бескорыстное служение миру. Разумный индивид не имеет своих отдельных интересов, кроме интересов мира, целого, частью которого он является. Нельзя служить эгоизму. Человек должен подавлять пустое тщеславие и глупую ложь относительно верховенства его маленького я перед большим миром. Из эгоизма возникает все то, что является нравственно дурным. Люди должны осознать жизнь, понять, что все вещи находятся в боге и даны богом. Только осознав это, человек будет страстно желать потерять свою жизнь, будет ненавидеть собственные блага и отдавать все, что он имеет, другим, лишь бы прийти в согласие с мировой жизнью Бога.

Таким образом, моральная жизнь – это жизнь, центром которой является бог; это жизнь страстной любви и энтузиазма к человечеству, искания бесконечного через подавление и даже разрушение конечного, а не просто эгоистическое предприятие для мелких целей.

Конечные цели не могут дать человеку удовлетворения. Мы (люди) можем завоевать целый мир, но все равно будем сожалеть, что не существует больше других миров для завоевания. Чего бы человек ни достиг, он стремится идти дальше. Если он достигнет неба, он захочет идти за его пределы.

Люди стремятся к богатству, но богатство их губит, ибо нет человека, который мог бы сделаться счастливым при помощи богатства. Мудрые люди не ищут чего-то устойчивого среди неустойчивых вещей. Человек испытывает боль, когда он отделен от бога, и нет ничего другого, кроме единения с богом, что могло бы удовлетворить его духовный голод. Совершенное существование может быть достигнуто только в единении с вечным. Но для этого нужно отрешиться от мира, от конечного.

Упанишады, следовательно, настаивают на духовной стороне морали. Внутренняя чистота важнее подчинения. Внутренняя жизнь важнее внешней.

Древнекитайская и древнеиндийская философская мысль, не свободная от религиозно-мифологических представлений, поставила, тем не менее, основные философские проблемы, которые с тех пор и по настоящий день интересуют все человечество. Прежде всего это проблемы бытия и небытия, сущего и не-сущего, смерти и бессмертия, конечного и бесконечного и т.д.

Древневосточная философия по-своему рассматривала природу человека, место человека в мире и влияние на него различных внешних сил, которые воплощались либо в понятии Небо (Китай), либо в понятии Варуна или других, подобных ему богов (Индия). Зависимость человека в мире выражалась в религиозно-философской форме. Хотя древние мыслители не решили этой проблемы, мы должны быть благодарны им за ее постановку.

При всей созерцательности китайской и индийской философии, при всем ее утверждении, что человек должен пассивно следовать не им установленным законам, в ней уже разрабатывается вопрос о человеческом самосознании, о свободной воле и о свободном выборе поступков, которые, будучи добрыми или дурными по отношению к другим людям, влекут за собой посмертное возрождение души либо в низших животных, либо в человеке.

Древнекитайская и древнеиндийская философия, безусловно, не сводится к изложенному в лекции материалу. Она богата по содержанию, многообразна по формам, по своим школам и направлениям. Она требует пристального внимания, систематического и сосредоточенного изучения. Последнее связано, в частности, с тем, что древняя философия все более оказывает влияние на европейскую философскую мысль и вообще на культуру. Все большее число лиц изъявляет желание с нею познакомиться и даже следовать ее установкам.