Политические институты, Большая Нефть и российское государство: порочный круг?

 

Представленное описание динамики взаимодействий российского государства и Большого Бизнеса дает основания утверждать, что колебания маятника во многом совпадают с динамикой изменений не только политического курса российских властей, но также и политических институтов и политического режима в целом. В самом деле, советский период характеризовался этатистской экономической политикой, устойчивым монопольным господством партии-государства и коммунистическим авторитарным режимом. В 1990-е годы на фоне низких мировых цен на нефть распад прежней экономической и политической системы повлек за собой попытки проведения либерального экономического курса и формирование нестабильных переходных политических институтов, поддерживавших «плюрализм по умолчанию» и стихийное становление конкуренции политических и экономических акторов.[68] Эти изменения, во многом сопутствовавшие «захвату государства» Большим Бизнесом, справедливо критиковались как неэффективные, однако с сегодняшних позиций их, скорее, можно оценить как затянувшиеся тяжелые «болезни роста» российских политических и экономических реформ. Однако средства их лечения в 2000-е годы оказались таковы, что они способствовали появлению глубоких хронических заболеваний в российской политике и экономике и патологиям в развитии нефтегазовой отрасли.[69] На фоне высоких мировых цен на нефть возврат к этатистской экономической политике, политическому монополизму и авторитарному господству в краткосрочной перспективе накануне мирового финансового кризиса 2008-09 годов выглядело самоподдерживающимся. Да и пока что, несмотря на вызванные финансовым кризисом серьезные проблемы российской экономики, вызовы подрыва нынешнего статус-кво в этом отношении не просматриваются.

Таким образом, российский опыт позволяет предположить, что не только «ресурсное проклятие» (т.е., Большая Нефть) может оказывать негативное влияние на Большой Бизнес и Большую Политику, но и, в свою очередь, Большая Политика может усугублять это влияние, также подрывая основы для успешного функционирования Большого Бизнеса. Неэффективные институты как советского авторитаризма 1970-80-х годов, так и российского авторитаризма 2000-х годов способствовали и способствуют упадку развития страны и помимо «ресурсного проклятия», ставя барьер на пути экономических и политических реформ. Таким образом, Большая Нефть, Большая Политика и Большой Бизнес в российском случае сплетаются в своего рода порочный круг, хотя проверка этого предположения в сравнительной перспективе выходит за рамки настоящей статьи.

Можно ли разорвать этот «порочный круг» неэффективных авторитарных институтов в России и если да, то как их возможные изменения повлияют на экономическое развитие страны в условиях «ресурсного проклятия»? Хотя в краткосрочной перспективе шансы таких изменений не слишком велики, а зависимость России от экспорта нефти и газа вряд ли уменьшится в обозримом будущем, страна отнюдь не обречена на безусловное сохранение модели «государства-хищника». Во-первых, в случае длительного сохранения относительно низких (по сравнению с периодом бума 2004-08 годов) мировых цен на нефть и/или исчерпания технологических и инвестиционных возможностей увеличения производства в нефтегазовой отрасли Россия может, подобно СССР после 1985-86 годов, столкнуться с резким снижением ресурсной ренты.[70] В этом случае велика вероятность того, что лидеры страны будут вынуждены (как и в позднесоветский период) пойти не только на пересмотр экономической политики в сторону большей либерализации, но и на значимые институциональные изменения, в том числе и в политической сфере. Во-вторых, высокий уровень социально-экономического неравенства в России объективно способствует нарастанию конфликтов по поводу перераспределения ресурсной ренты. Сравнительные кросс-национальные исследования свидетельствуют о том, что эти конфликты подрывают стабильность политических институтов, как демократических, так и авторитарных, и при определенных условиях могут способствовать смене моделей экономической политики и изменить характер взаимодействий государства и Большого Бизнеса – в том числе и в России.[71] Хотя нет оснований утверждать, что нарушение нынешнего равновесия взаимодействий российского государства и Большого Бизнеса непременно будет способствовать большей эффективности политического курса и управления, сохранение нынешнего статус-кво «государства-хищника», скорее всего, будет означать для России путь стагнации и последующего упадка ее развития. Однажды возникшее «государство-хищник» невозможно улучшить – его можно лишь уничтожить, причем со значительными издержками. Будущее покажет, окажется ли Россия способна свернуть с траектории «государства-хищника», избежав издержек, не совместимых с ее будущим.

Литература

[1] Michael Ross, “Does Oil Hinder Democracy,” World Politics, vol.53, no.2 (2001), 325-61; Michael Ross, “How Does Natural Resource Wealth Influence Civil Wars,” International Organizations, vol.58, no.1 (2004), 35-67; Thad Dunning, Crude Democracy: Natural Resource Wealth and Political Regimes (New York: Cambridge University Press, 2008); Georgy Egorov, Sergei Guriev and Konstantin Sonin, “Why Resource-Poor Dictators Allow Freer Media: A Theory and Evidence from Panel Data,” American Political Science Review, vol.103, no.4 (2009), p. 645-668.

[2] Terry Lynn Karl, The Paradox of Plenty: Oil Booms and Petro-States (Berkeley, CA: University of California Press, 1997); Dunning, Crude Democracy;

[3] Karl, Op.cit., p.74.

[4] M. Steven Fish, Democracy Derailed in Russia: The Failure of Open Politics (New York: Cambridge University Press, 2005), p.114-38; William Tompson, “The Political Implications of Russia’s Resource-Based Economy,” Post-Soviet Affairs, vol.21, no.4 (2005), p.335-59.

[5] Joel Hellman, “Winners Take All: The Politics of Partial Reforms in Post-Communist Transitions,” World Politics, vol.50, no.2 (1998), p.203-34; Сергей Перегудов, Наталья Лапина, Ирина Семененко, Группы интересов и российское государство (М.: Эдиториал УРСС, 1999); Timothy Frye, “Capture or Exchange? Business Lobbying in Russia,” Europe-Asia Studies, vol.54, no.7 (2002), p.1017-36; Andrei Yakovlev, “The Evolution of Business-State Interaction in Russia: From State Capture to Business Capture?” Europe-Asia Studies, vol.58, no.7 (2006), p.1033-56.

[6] Chrystia Freeland, Sale of the Century: Russia’s Wild Rule from Communism to Capitalism (New York: Crown Publishers, 2000); David Hoffman, Oligarchs: Wealth and Power in the New Russia (New York: Public Affairs Books, 2002); Anders Aslund, Russia’s Capitalist Revolution: Why Market Reforms Succeeded and Democracy Failed (Washington, DC: Peterson Institute for International Economics, 2007).

[7] Younkyoo Kim, Resource Curse in a Post-Communist Regime: Russia in Comparative Perspective (Burlington, VT: Ashgate, 2003); Rudiger Ahrend, “Can Russia Break the ‘Resource Curse’?” Eurasian Geography and Economics, vol.46, no.8 (2005), p.584-609; Clifford Gaddy and Barry Ickes, “Resource Rent and the Russian Economy,” Eurasian Geography and Economics, vol.46, no.8 (2005), p.559-83; Peter Rutland, “Putin’s Economic Record: Is the Oil Boom Sustainable?,” Europe-Asia Studies, vol.60, no.6 (2008), p.1051-72.

[8] Marshall Goldman, Petrostate: Putin, Power, and the New Russia (New York: Oxford University Press, 2008); Richard Sakwa, The Quality of Freedom: Khodorkovsky, Putin, and the Yukos Affair (New York: Oxford University Press, 2009)

[9] Pauline Jones Luong and Erika Weinthal, “Rethinking the Resource Curse: Ownership Structure, Institutional Capacity, and Domestic Constraints,” Annual Review of Political Science, vol.9 (2006), p.241-63; Pauline Jones Luong and Erika Weinthal, “Combating the Resource Curse: An Alternative Solution to Managing Mineral Wealth,” Perspectives on Politics, vol.4, no.1 (2006), p.35-53.

[10] David Kang, Crony Capitalism: Corruption and Development in South Korea and the Philippines (New York: Cambridge University Press, 2002); Jones Luong and Weinthal, “Rethinking the Resource Curse”.

[11] Kang, Op. cit., p.12-18.

[12] Kang, Op. cit., 151-53.

[13] Jones Luong and Weinthal, “Rethinking the Resource Curse”, p.246-50.

[14] Jones Luong and Weinthal, “Rethinking the Resource Curse”, p.256-57.

[15] Thane Gustafson, Crisis Amid Plenty: The Politics of Soviet Energy under Brezhnev and Gorbachev (Princeton, NJ: Princeton University Press, 1989); Мария Славкина, Триумф и трагедия: развитие нефтегазового комплекса СССР в 1960-1980-е годы (М.: Наука, 2002); Егор Гайдар, Гибель империи: уроки для современной России (М.: РОССПЭН, 2006), с.179-96.

[16] Steven Solnick, Stealing the State: Control and Collapse in Soviet Institutions (Cambridge, MA: Harvard University Press, 1998); Andrei Shleifer and Daniel Treisman, Without a Map: Political Tactics and Economic Reform in Russia (Cambridge, MA: MIT Press, 2000).

[17] Hellman, Op.cit.; Freeland, Op.cit.; Hoffman, Op.cit.

[18] Алексей Зудин, ”Неокорпоративизм в России: государство и бизнес при Владимире Путине,” Pro et Contra, т.6, №4 (2001), с.171-98; Pauline Jones Luong and Erika Weinthal, “Contra Coercion: Russian Tax Reform, Exogenous Shocks, and Negotiated Institutional Changes,” American Political Science Review, vol.98, no.1 (2004), p.139-52.

[19] William Tompson, “Putting Yukos in Perspective,” Post-Soviet Affairs, vol.21, no.2 (2005), p.159-81; Vadim Volkov, “Standard Oil and Yukos in the Context of Early Capitalism in the United States and Russia”, Demokratizatsiya: The Journal of Post-Soviet Democratization, vol.16, no.3 (2008), p.240-64.

[20] Анна Бессонова, Нефтедобыча в России: государственная политика и инновационные перспективы (М.: Московский центр Карнеги, 2009), с.6

http://www.carnegie.ru/ru/pubs/workpapers/WP_anna_bessonova.pdf

[21] Peter Rutland, The Myth of the Plan: Lessons from Soviet Planning Experience (London: Hutchinson, 1985); Виталий Найшуль, “Высшая и последняя стадия социализма”, Татьяна Ноткина (ред.), Погружение в трясину (М.: Прогресс, 1991), с.31-62.

[22] Gordon Skilling and Franklyn Griffits, eds., Interest Groups in Soviet Politics (Princeton, NJ: Princeton University Press, 1971); Перегудов, Лапина, Семененко, Ук.соч., с.44-69.

[23] Бессонова, Ук.соч., с.6-9; Goldman, Op.cit., p.39-43.

[24] Peter Rutland, The Politics of Economic Stagnation in the Soviet Union: The Role of Local Party Organs in Economic Management (New York: Cambridge University Press, 1993), p.91-108.

[25] Гайдар, Ук. соч., с.181.

[26] Gustafson, Op.cit., p.53; Гайдар, Ук.соч., с.190-96.

[27] Anders Aslund, How Russia Became a Market Economy (Washington, DC: Brookings Institution Press, 1995), Chapter 2; Перегудов, Лапина, Семененко, Ук. соч., с.69-75, 87-91.

[28] Kim, Op.cit., 76-91; Яков Паппэ, Яна Галухина, Российский крупный бизнес: первые 15 лет. Экономическая хроника 1993-2008 (М.: ГУ-ВШЭ, 2009), с.79-86.

[29] Kim, Op.cit., 91-92.

[30] Борис Немцов, Владимир Милов, Путин u «Газпром»: независимый экспертный доклад (М.: 2008), с.7 http://www.milov.info/cp/wp-content/uploads/2008/10/broshura_gazprom_1.pdf.

[31] Hillary Appel, A New Capitalist Order: Ideology and Privatization in Russia and Eastern Europe (Pittsburgh, PA: University of Pittsburgh Press, 2004).

[32] Michael McFaul, “State Power, Institutional Change, and the Politics of Privatization in Russia,” World Politics, vol.47, no.2 (1995), p.210-43.

[33] Aslund, How Russia Became a Market Economy, Chapter 7.

[34] Freeland, Op.cit.

[35] Владимир Милов, Современная ситуация в России: политика, экономика, будущее. Стенограмма семинара «Вечера в Европейском» (Европейский университет в Санкт-Петербурге, 28.11.2009) http://www.eu.spb.ru/images/pss_dep/vech_v_evro_281108.doc.

[36] Daniel Treisman, “Why Yeltsin Won: A Russian Tammany Hall,” Foreign Affairs, vol.75, vo.5 (1996), p.64-75; Michael McFaul, Russia’s 1996 Presidential Elections: The End of Polarized Politics? (Stanford, CA: Hoover Institution Press, 1997).

[37] Freeland, Op.cit.; Paul Khlebnikov, Godfather of the Kremlin: Boris Berezovsky and the Looting of Russia (New York: Harvest Books, 2001); Hoffman, Op.cit.

[38] Russell Bova, “Democratization and the Crisis of the Russian State,” Gordon Smith, ed., State-Building in Russia: The Yeltsin’s Legacy and the Challenge of the Future (Armonk, NY: M.E.Sharpe, 1999), p.17-40.

[39] Hellman, Op.cit.

[40] Яков Паппэ, “Треугольник собственников в российской региональной промышленности,” Владимир Климанов, Наталья Зубаревич (ред.), Политика и экономика в региональном измерении (М.- СПб: Летний сад, 2000), с.109-20.

[41] Kim, Op.cit., p.94-102; Valery Kryukov, “Adjustment to Change: The Case of the Oil and Gas Industry,” Stefanie Harter and Gerald Easter, eds., Shaping the Economic Space in Russia (Burlington, Vermont: Ashgate, 2000), p.113, 118-20.

[42] Mancur Olson, “Dictatorship, Democracy, and Development,” American Political Science Review, vol.87, no.3 (1993), p.567-76.

[43] Паппэ, Галухина, Ук.соч., с. 90-92.

[44] Khlebnikov, Op.cit.; Hoffman, Op.cit., Chapter 6.

[45] Jones Luong and Weinthal, “Contra Coercion”; Jones Luong and Weinthal, “Combating the Resource Curse”.

[46] Наталья Зубаревич, “Пришел, увидел, победил? Крупный бизнес и региональная власть’”, Pro et Contra, т.7, №1 (2002), с.107-20.

[47] Зудин, Ук. соч.

[48] Jones Luong and Weinthal, “Contra Coercion”; William Tompson, “Putin and the “Oligarchs”: A Two-Sided Commitment Problem,” Alex Pravda, ed., Leading Russia: Putin in Perspective (New York: Oxford University Press, 2005), p.179-203.

[49] Philip Hanson, “Observations on the Costs of Yukos Affair to Russia”, Eurasian Geography and Economics, vol.46, no.7 (2005), 481-94.

[50] Fish, Op.cit. p.139-92.

[51] Tompson, “Putting Yukos in Perspective”; Aslund, Russia’s Capitalist Revolution; Goldman, Op.cit.; Volkov, Op.cit.; Паппэ, Галухина, Ук.соч., с.197-226.

[52] Нина Пусенкова, “”Росснефть’” как зеркало русской эволюции,” Pro et Contra, т.10, №2-3 (2006), с.91-104.

[53] Anders Aslund, Comparative Oligarchy: Russia, Ukraine, and the United States, CASE Network Studies and Analyses, no.296 (2005) http://papers.ssrn.com/sol3/papers.cfm?abstract_id=1441910; Volkov, Op.cit.

[54] Philip Hanson, “The Resistible Rise of State Control in the Russian Oil Industry,” Eurasian Geography and Economics, vol.50, no.1 (2009), p.14-27.

[55] Немцов, Милов, Ук.соч., с.22-23.

[56] Hanson, “The Resistible Rise”, p.17-18.

[57] Governance Matters 2009. Worldwide Governance Indicators, 1996-2008, http://info.worldbank.org/governance/wgi/index.asp

[58] Немцов, Милов, Ук. соч.

[59] Catherine Belton and Neil Buckley, “On the Offensive: How Gunvor Rose to the Top of Russian Oil Trading,” Financial Times, 14 May 2008.

[60] Немцов, Милов, Ук. соч., с.51-52.

[61] Татьяна Митрова, Яков Паппэ, “”Газпром”: от большой трубы к большому бизнесу ”, Pro et Contra, т.10, №2-3 (2006), с.73-85; Владимир Волков, “”Газпром”: рискованная стратегия”, Pro et Contra, т.10, №2-3 (2006), с.86-90.

[62] Hanson, “The Resistible Rise”.

[63] Бессонова, Ук.соч.; Clifford Gaddy and Barry Ickes, “Russia’s Declining Oil Production: Managing Price Risk and Rent Addiction,” Eurasian Geography and Economics, vol.50 no.1 (2009), p.1-13.

[64] Немцов, Милов. Ук.соч., с.22.

[65] Бессонова, Ук. соч.

[66] Gaddy and Ickes, “Russia’s Declining Oil Production,”; Hanson, “The Resistible Rise”.

[67] Татьяна Становая, “”Роснефть” в жертву”, Politcom.ru, 23 сентября 2009 http://www.politcom.ru/8847.html.

[68] Lucan Way, “Authoritarian State Building and Sources of Regime Competitiveness in the Forth Wave: The Cases of Belarus, Moldova, Russia, and Ukraine,” World Politics, vol.57 no.2 (2005), p.231-61.

[69] Немцов, Милов, Ук.соч.; Бессонова, Ук.соч.; Gaddy and Ickes, “Russia’s Declining Oil Production”; Hanson, “The Resistible Rise”.

[70] Гайдар, Ук.соч.

[71] Dunning, Op.cit., p.286-88.