олноценное представительство интересов граждан с психическими расстройствами в суде может служить средством коррекции судебной практики.

о одному из таких дел адвокат заявителя пытался убедить судью в том, что наличие карт в ПНД и стационаре однозначно указывает на то, что гражданин «состоит на учете» и госпитализировался, а, следовательно, страдает тяжелым психическим расстройством, Однако после представления суду копий этих медицинских документов самим гражданином судья, удовлетворив ходатайство представителя гражданина об их исследовании судом, смог убедиться в обратном – в отсутствии у гражданина психического заболевания. Дело в том, что данный гражданин ни разу не был в ПНД. А карта на него была заведена в связи с частыми обращениями в диспансер его дочери, рассказывавшей о, якобы, имевших место ненормальность своего отца, преследуя при этом меркантильные интересы. Некоторое время назад суд отклонил заявление диспансера об освидетельствовании гражданина в недобровольном порядке, а в последствии отклонил и заявление больницы о его недобровольной госпитализации. Кроме того за период фактического пребывания гражданина в стационаре в течение нескольких суток до решения суда врачи пришли к заключению, что он психическим заболеванием не страдает и в наблюдении психиатра не нуждается. Это и было отражено на последних страницах его истории болезни и мед карты ПНД.

огласившись с позицией гражданина и его представителя, что фактов, свидетельствующих о психическом расстройстве гражданина, заявителем не представлено, судья тем не менее предоставил адвокату заявителя возможность представить-таки в суд объективные доказательства психического расстройства гражданина и отложил слушание дела.

На втором заседании в рамках подготовительной стадии процесса были допрошены приглашенные заявителем свидетели. Однако в ходе их «перекрестного допроса» удалось выяснить, что один из них мог подтвердить лишь вспыльчивый нрав своего друга без признаков нарушения психики. Другой свидетель был настолько обижен на него как на своего бывшего сослуживца, что уже более 10 лет не поддерживает с ним отношений и охарактеризовать его в настоящее время не может. Третий свидетель (бывшая жена гражданина), отмечая внезапно возникшую агрессивность своего бывшего мужа, под нажимом фактов вынуждена была признать, что эта агрессивность возникла вследствие прекращения с ее стороны исполнения супружеских обязанностей по религиозным мотивам, что и побудило ее бывшего мужа жениться повторно.. Новая жена, с которой он проживает уже 6 лет, положительно охарактеризовала своего мужа и объяснила подачу заявления в суд его дочерью ее стремлением отобрать у него дачу и предотвратить размен квартиры. Сама дочь как заявитель в суд не явилась. В суде было исследовано и приобщено к материалам дела заключение специалистов НПА России, освидетельствовавших гражданина по его просьбе и не выявивших у него психического заболевания.

ело было выиграно без назначения СПЭ. В удовлетворении заявления о признании гражданина недееспособным было судом отказано. Такой исход дела (при довольно стандартной его фабуле) – чрезвычайная редкость и является исключением из правил. Он доказывает возможность эффективной защиты прав граждан по такого рода делам. Для этого необходимо заставить работать правовые нормы и суд.

 

3. Суды придерживаются своего неизменного по содержанию перечня вопросов для экспертов, не согласующегося с решениями Конституционного Суда РФ и обстоятельствами конкретного дела; пренебрегают правом лица, участвующего в деле, формулировать вопросы; не реагируют на ходатайство лица о включении в состав комиссии дополнительно специалиста при наличии его согласия. Суд не заботит то обстоятельство, что в материалах дела отсутствуют сведения о социальном статусе лица, что не позволит экспертам прийти к обоснованным выводам.

 

ак, по одному из такого рода дел судья без обсуждения принял в письменном виде ходатайства лица, касающиеся выбора экспертного учреждения, включения дополнительного вопроса для экспертов (в соответствии с требованиями Конституционного Суда РФ) о том, какого рода действия он не может понимать и контролировать, а также включения в состав экспертной комиссии дополнительного специалиста с указанием его фамилии, образования, занимаемой должности, стажа работы по специальности. Однако, выйдя затем из совещательной комнаты, судья огласил текст определения о назначении СПЭ, не включив ни дополнительного специалиста-психиатра, ни вопроса, продиктованного Постановлением Конституционного Суда РФ. Судья не стал приводить ни письменно, ни устно мотивы своих действий и сразу после оглашения определения объявил заседание закрытым.

Уже после окончания заседания представитель заинтересованного лица обратился к судье с вопросом о том почему он не удовлетворил ходатайства лица, направленные на повышение объективности экспертного заключения, и почему он не исполняет Постановление Конституционного Суда РФ от 27 февраля 2009 г. № 4-П и нормы ГПК РФ. На это судья ответил: «А зачем...?», потом добавив: « Я и так доверяю экспертам. Она вряд ли сочтут вашего доверителя недееспособным». На вопрос о том, знает ли судья, что эксперты в 94% случаев дают заключение о недееспособности гражданина, и суд идет у них на поводу, судья ответил, что такого не может быть, и он располагает другими сведениями. Этот разговор с судьей и его ссылки на некие сведения побудили автора этой статьи заполучить данные судебной статистики, которые, как теперь видно, опровергают убеждения судьи.

 

4. Заинтересованному лицу отказывают в приобщении к материалам дела заключения специалиста с анализом экспертного заключения, а также в его вызове в суд для допроса, т.е. фактически лишают возможности получить помощь специалиста для исследования объективности, полноты и всесторонности заключения эксперта и для обоснования несогласия с выводами экспертов, что не соответствует принципам состоятельности и равноправия сторон.

 

5. Заключение СПЭ в судебном решении не оценивается либо оценивается формально с помощью выражения «у суда нет оснований не доверять заключению экспертов».

 

6. Суд удовлетворяется формальным заключением представителя органа опеки и попечительства¸ предварительно не знакомившегося с условиями жизни лица.

 

7. Суды легкомысленно относятся к последствиям признания гражданина недееспо- собным, которые выражаются в полном, тотальном и бессрочном лишении (ограничении) гражданина его прав.

 

8. Суды не готовы учитывать факт несоответствия института недееспособности по российскому законодательству международно-правовым нормам и стандартам.

 

9. Судьи в большинстве своем ставят знак тождества между психическим расстройством и недееспособностью, не желая вникать в вопрос о наличии или отсутствии у конкретного лица с психическим расстройством юридического критерия недееспособности.

 

10. Суды не принимают во внимание выявленные в ходе судебного заседания истинные мотивы, а также поводы, по которым заявитель обратился в суд о лишении гражданина дееспособности.

 

Лиц, страдающих психическим расстройством, стали чаще признавать недееспособными в качестве превентивной меры, заранее предотвращая или пересекая совершение ими имущественных сделок, иных юридически значимых действий (размена квартиры, заключения или расторжения брака, предъявления прав на воспитание детей и др.)

Недееспособность используется для решения «разовых» задач, например, оформления приватизации жилья; для облегчения решения конкретных вопросов и споров, в частности об освидетельствовании врачом-психиатром без согласия лица; для получения возможности не учитывать те или иные желания больного.

 

ак, в ходе рассмотрения дела о признании Л. недееспособным представитель заявителя на вопрос представителя Л. о целях, которые преследует заявитель подачей такого заявления, признался, что делается это для упрощения процедуры госпитализации Л. в психиатрический стационар, а также для того, чтобы престарелой матери Л. в случае чего не пришлось возмещать имущественный вред, который может быть причинен кому-либо необдуманными действиями Л., занимающегося предпринимательской деятельностью.

редставителю Л. пришлось обратить внимание суда не только на несоответствие указанных мотивов целям установления опеки над недееспособным, но и на лишение этих мотивом правового смысла. Во-первых, помещение недееспособного в психиатрический стационар в соответствии с Постановлением Конституционного Суда РФ от 27 февраля 2009 г. отныне не может производиться лишь по просьбе опекуна. Во-вторых, ответственность матери Л. за предполагаемые в будущем действия ее сына не грозит, т.к. она является нетрудоспособной и п.3 ст. 1078 ГК РФ к ней не применим. В-третьих, если Л. причинит вред будучи недееспособным, то обязанность по его возмещению как раз и будет возложенна на опекуна (его мать или брата) по правилам ст. 1076 ГК РФ.

анное дело, хотя по нему и была назначена СПЭ, имело счастливый конец. Лицо так и не было ознакомлено с определением суда о ее назначении и на экспертизу не вызывалось. Через несколько месяцев заявитель отказался от своих требований и дело было прекращено.

олноценное представительство интересов граждан с психическими расстройствами в суде может служить средством коррекции судебной практики.