Последняя фраза А.Я. Авреха весьма двусмысленна, и если не является 11 страница

Или другой вариант?

Маркс порвал с еврейством - искренне, на самом деле. Он пытался построить теорию научного коммунизма, но не видел общего хода вещей в силу наследственного закрепления угнетения образного мышления и

 

НЕКРИТИЧНОГО восприятия материалистической философии. По этой причине он стал орудием в руках тех, кто создал ему культ, подвел к ошибкам и почти двадцать лет убеждал его в его же правоте. Чтобы за двадцать лет ни разу не усомниться в правильности написанного ранее, когда так и не удается объяснить, как реализуется неделимый остаток постоянного капи­тала, "возникший" по причине отрицания им правоты Адама Смита - это уже пример упрямства, твердолобости, наконец подогреваемого графоманства.

В первом варианте Маркс-раввин - умный вероломный мудрец, скрыва­ющий свои цели от толпы - человечества. Во втором варианте Маркс - ту­пое самодовольное орудие в руках некоей интеллектуальной мафии, цели которой непонятны. По нашему мнению, М.А.Бакунин не сильно ошибся, дав характеристику Марксу: "Я считал его тщеславным и вероломным ловкачом, и тоже был прав." Любой из двух вариантов поведения Маркса вписывается во фразу Бакунина. Нам все равно: работал Маркс в режиме “мудрого рав­вина" или "тупого орудия", равно б и о р о б. о т а. Мы пишем общественных явлениях, а Личности нас интересуют только в развитии тех или иных явлений. Объективно Маркс работал на глобальную концептуаль­ную власть: делал он это осознанно или подсознательно - результат его деятельности одинаково удовлетворяет глобальный предиктор. Коммунисти­ческое движение, было оседлано глобальной концептуальной властью в мо­мент его зарождения стандартным способом - применением принципа управляющего третьего.

И марксизм, и анархизм были вписаны в глобальную концеп­цию иудейским предиктором. Взаимные обвинения Бакунина и Маркса с Эн­гельсом в подконтрольности сионизму и масонству одинаков справедливы. Разница только в том, что труды Маркса /кроме "Секретной дипломатии ЗООД века", которая не переведена на русский язык, потому что в ней речь идет часто о России/ нам рекламируют, а работы Бакунина от нас скрывают.

Непонятна и роль Энгельса в этом диалектическом тандеме. Ф.Энгельс просто избегает говорить об ошибочных местах "Капитала" и других ра­бот Маркса и никогда их не цитирует. Его собственное изложение, напри­мер в "Анти-Дюринге" и "Диалектике природы" гораздо строже: в них речь идет только о том, что Энгельс ясно понимает. Что неясно - об этом Эн­гельс молчит» Маркс же витийствует обо всем. В "Анти-Дюринге" мы не увидели принципиальных ошибок в выводах: в нем есть только недосказан­ности и неточности формулировок, что закономерно для каждой ступени развития науки.

Тандемный принцип предполагает равенство отношений в тандеме. Од­нако, Энгельс лепит культ Марксу или иронизирует по поводу уже слепленного кем-то культа, например- в предисловии к третьему изданию "Капита­ла"; "Могучий мыслитель, перед величием которого в настоящее время

 

склоняются даже его противники умер 14 марта 1883 года.

На меня, потерявшего в лице Маркса человека,' с которым я был связан сорокалетней теснейшей дружбой, друга, которому я обязан больше, чем это может быть выражено словами, - на меня падает теперь долг вы--пустить в свет как это третье издание первого тома, так и второй том; оставленный Марксом в виде рукописи. О выполнении мною первой части этого долга я и отдаю здесь отчет читателю."

Как диалектик, осознающий и понимающий исторический материализм, Энгельс не мог не понимать, что их с Марксом личных заслуг практичес­ки нет. Так сложилась судьба, что родились они в состоятельных семьях, получили образование, в то время, когда большинство их современников были лишены такой возможности. Кто-то другой из числа этой массы лю­дей, не получившей образования иных условиях смог бы изложить научный коммунизм лучше, чем они. Не мог Энгельс и иметь столь завышенные оценки Маркса в сочетании с заниженными самооценками, так как не мо­жет быть случайным обхождение стороной ошибок Маркса в "Капитале" при его цитировании и восхвалении "Капитала" - вообще /преимущественно/.

Какова роль Энгельса?

Он направлял деятельность Маркса в написании "Капитала" не же­лая покрывать свое имя его "ошибками", будучи жрецом, посредничающим между Марксом и глобальным предиктором?

Или Энгельс очищал научный коммунизм от вздора, обусловленного информационным гнетом предиктора, но сам не болтал лишнего, понимая, что в случае его уничтожения, его ."гениальный друг" /слова Энгельса/, предоставленный предиктору, наплодит такого, что коммунизм от этого будет вообще не отмыть?

Маркс прочитал "Анти-Дюринг" в рукописи: что это - наставничес­тво? или цензура?

И почему собрание сочинений совместное? Только потому, что рабо­тали вместе? Или может быть, чтобы утопить ясные мысли Энгельса в не­уклюжем многословии Маркса?

Слова о чьей либо гениальности, сказанные в лицо иди за глаза, столь же неуместны в обществе, как и слова о чьей-либо социально неопасной глупости. Человек не волен в своем генетически обусловленном интеллектуальном потенциале. В том, что он ока­зался выше чем у других, нет его личных заслуг. Его заслуги могут быть только £ личном труде. в наполнении этого потенциала реальным содержанием, чтобы не деградировать в миропонимании по сравнению с предками, чтобы создать условия в которых потомки поднимутся еще вы­ше... Уважения достоин труженик, а не гений, выигравший в лотерею при­роды интеллектуальную мощь и прожигающий её.

 

 

Без осознания этого выход в коммунизм невозможен. В устах Эн­гельса культ творчество в отношении Маркса звучит дико, если оно дей­ствительно отражает точку зрения Энгельса. Слова "мой гениальный друг" и предшествующий им "Анти-Дюринг", порожден-сознанием одного и того же человека, мы не '.можем воспринимать как • одинаково искренние» Что-то фальшиво: по нашему мнению - утверждение о гениальности Маркса.

Такое отношение к гениальности естественно и для гения, и для его окружения, при условии, что общество изжило раболепие и подобо-страстие /хорошее, выразительное слово подобо-страстие/. Гений, как и всякий человек, терпит в своей деятельности неудачи и они для него также неприятны, болезненны, как и все неудачи каждого человека. Кро­ме того, гений часто обречен на одиночество непонимания, так как ему доступно знание недоступное большинству его современников. Культ ге­ния нужен концептуальной власти и "элите" для поддержания толпо-"эли­тарного" разделения общества целях облегчения движения его в задан­ном предиктором направлении. Культотворчество - средство, которым кон­цептуальная власть камуфлирует свои цели. Ф.И.Тютчев разгерметизиро­вал это положение так:

СРЕДСТВО И ЦЕЛЬ

Стяжать венок от вас не мечу.

Но ваши похвалы люблю,

Коль на пути своем их встречу.

Балласт хотя не назначает,

Ища и как плыть кораблю,

Но ход его он облегчает. /Подчеркивания мои: авт./

Отношения людей в обществе, определяются вовсе не тем, преклоняются они перед гениальностью одних, отрицают ей или относятся к гениям, как к обычным людям. Вместе с гениальностью на человека ложится ответственность за судьбы общества, потому что гений осознает и владеет тем Знанием, которое недоступно подавляющему большинству его современ­ников, а многими из них оно и понято быть не может. Поэтому главное в гениальности -ОТВЕТСТВЕННОСТЬ. Но человек может только сам осознать круг своей ответственности. Называя человека гением не­понимающие этого люди перекладывают СВОЮ ответственность на чу­жие плечи; плечи того, кто заведомо не готов нести эту непомерную для обычного человека ответственность, если люди ошиблись в его гени­альности. Так назначенный после гибели адмирала Макарова командовать эскадрой Витгефт, по словам современников воскликнул в одном, из боев: "Зачем меня назначили? Я же не флотоводец!" Потом он погиб, но он ус­пел осознать свою неготовность к бремени ответственности., а сколько так и не осознало?/ Назначенный людьми "гений"

 

опьяняется осознанием своей "гениальности" и в опьянении вытворяет такое, что ни в сказке сказать, ни пером описать• Никто не удивляется пьяному дебошу, но те же самые люди дивятся дебошу, учиненному заурядным человеком в опьянении "гениальностью" или хотя бы "талантли­востью" • Поэтому глобальный предиктор щедро раздает титулы "гениев". -Опьяненными ..'"гениальностью"легче управлять. Поскольку гений - достояние общества, то общество в ошибках ложного гения не должно винить никого, кроме себя: не на того взвалили свою ответственность. Ответ­ственность нельзя взвалить вопреки осознанию ее* тем, на чьи плечи она ложится. Но если ответственность человек осознанно взваливает на себя сам, то от нее его никто не освободит. Сам же осознающий свою "гениа­льность" ошибается в ней, если осознает ее как-то иначе, чем расшире­ние .сферы своей личной ответственности за память прошлого, дела нас­тоящего и судьбы будущего .Если, нет, то гений СМ обращает себя в социально опасного интеллектуально мощного дегенерата.

Кроме того, восхваление гениальности - вид растления нравствен­ности и гения, и' его окружения, и общества в целом. По этим причинам о заслугах живых, их гениальности на Руси не было принято говорить; памятников при жизни не ставили. Общество должно давать каждому воз­можность реализовать свой духовный потенциал: в этом его долг и перед гениями, и перед нормальными, средними людьми, т.е. долг перед самим собой. Восхваление гениев и "гениев" - зло и для гениев, и для общес­тва в целом. Речь, должна идти о деле, его существе, а не о личных заслугах и : .'вкладе того или иного в дело.

Поэтому мы утверждаем:

 

Слова о чьей-либо гениальности, сказанные в лицо или за глаза, даже не просто неуместны в обществе, как слова о чьей-то соци­ально неопасной глупости. СЛОВА О ЧЬЕЙ-ТО ГЕНИАЛЬНОСТИ - ПРЕСТУПНО БЕЗОТВЕТСТВЕННЫ В ОТНОШЕНИИ ОЩЕСТВА.

* * *

История 1 и П Интернационала, роль в них Карла Маркса и Фридриха Энгельса, Бакунина, Луи Блана и ряда других деятелей нуждаются в новом обстоятельном исследовании.

Теперь вернемся в Россию. Идиллическая картина жизни семьи Ульяно­вых .известна всем с детских лет. известны многим и такие факты, что Владимир Ильич Ленин и Александр Федорович Керенский /премьер времен­ного правительства России в 1917г./ знакомы с детских лет, так как Федор ... Керенский был директором гимназии,, в которой учились Алек­сандр Ильич и Владимир Ильич Ульяновы. Все дети Ильи Николаевича и Марии Александровны, став взрослыми, приняли более или менее активное участие в революционном движении.

 

Явилось ли это результатом домашнего воспитания? Или это - ре­зультат индивидуальной аккуратной работы Керенского-старшего? Алек­сандр Федорович Керенский стал масоном 33 степени, максимально воз­можной для гоя. Высшие степени даются в 'большинстве своем при наследственной принадлежности к "братству". - Тогда папа-Керенский просто пестовал честных благонамеренных мальчиков так, чтобы они на уровне сознания работали на благо народа, а на уровне подсознания - на все­мирный "профсоюз каменщиков"

Нам неизвестны воспоминания о Ленине его школьных товарищей и друзей детства» Почему? - Поэтому, что никто из них не мог "вспомнить" того, что требовалось для легенды? То же касается и университетских товарищей по Казани. Кто они? Что с ними стало? Опять всех "злой" Сталин сгубил?

Или реальный Ленин вовсе не тот идеальный, гениальный человек, образ которого лепили столько лет наши деятели искусства, создавая "лениниану"? Хамство в адрес Георга Гегеля не случайно. Уже. первые рецензии на "Материализм и эмпириокритицизм" содержали такие строки:

"... Книга г. Ильина выгодно отличается от "Очерков философии коллективизма" хорошим языком, ясностью и толковостью изложения, ко­торое к сожалению, пестрит ругательствами по адресу неугодных автору философов /"кривляющийся Авенариус", "мошеннические фразы", "беспре­дельное тупоумие мещанина Маха" /того самого Маха, именем которого названо число "М" в аэродинамике сверхзвуковых скоростей: авт./ и т.д. и т.д. /.../

Неприятную сторону книги г. Ильина, кроме многочисленных ругательств. /подчеркнуто мной: авт./ представляет рассмотрение вопросов не толь­ко и не столько по существу, сколько с точки зрения социал-демократи­ческой благонадежно сти'.1 Л1з рецензии М.Булгакова, 1909 г./

"Нельзя не обратить внимание на тот удивительный тон, которым написано все сочинение; литературная развязность и некорректность доходят здесь поистине до. геркулесовых столпов и иногда переходит в прямое издевательство над самыми элементарными требованиями приличия: словечки вроде "прихвостни" /41/, "безбожно переврал" /177/, "лакей" /254/ попадаются буквально по"несколько раз на странице, а превраще­ние фамилий своих противников в нарицательные клички является дале­ко еще не худшим приемом г. Вл. Ильина." /Из рецензии И.А.Ильина от 29.09.1909 г./

' .'^"Бёда, однако, не в том, что в книге Ильина нет новых мыслей: подчас разработка уже высказанного известного взгляда может быть чрезвычайно оригинальна если только она, эта разработка отличается серьезной, вдумчивой и тонкой аргументацией. Но, увы! книга Ильина не обладает такими качествами. В аргументации автора мы не видим ни

 

гибкости философского мышления, ни точности философских определений, ни глубокого поминания проблем. В общем книга состоит из громадного количества выдержек, взятых из различных произведении философские писателей, и множества справок хронологического свойства. Такой эклек­тический способ изложения, делающий чтение крайне утомительным, вряд ли может содействовать развитию философской мысли у читателя.

Полемика Ильина, отличается некоторой настойчивостью, всегда от­личалась в то же время крайней грубостью, оскорбляющей эстетическое чувство читателя.» Но когда грубость проявляется в боевых злободневных статьях, то ей южно найти оправдание: на поле битвы нет ни времени, ни спокойствия, чтобы думать о красоте оружия. Но когда крайняя, не­позволительная грубость пускается в ход в объемистом произведении, трактующем так или иначе о философских проблемах, то грубость станови­тся прямо-таки невыносимой.

Не соответствует истине и потому именно грубы и возмутительны эпи­теты, которыми Ильин награждает мыслителей из позитивистского лагеря. Авенариус - "кривляка"/стр.94/, "имманенты - философские Меньшиковы" /стр. 142/, Коравлиус - "урядник на философской кафедре" /стр. 256/, в "ноздревско-петцольдовском смысле слова" /стр. 262/. Или такой перл: "Петухи Бюхнеры, Дюринги и К0 /вместе с Леклером, Махом, Авенариусом и пр./ не умели выделить из навозной кучи абсолютного идеализ­ма" "диалектики - этого жемчужного зерна" /стр. 287/ Уму непостижимо, как это можно написать, написавши, не зачеркнуть, а не зачеркнувши, не потребовать с нетерпением корректуры для уничтожения таких нелепых и грубых сравнений." /Из рецензии Л.И.Аксельрода, 1909 г./

КОМИЕЙГАРИЙ К РЕЦЕШИШЛ.

Рецензии приведены в приложении к "Материализму и эмпириокритизгму"'. в Ж томе третьего издания сочинений В.И.Ленина под редакцией В.В.Адоратского, В.М.Мэлдтова, М.А.Савельева /Партиздат ЦК ВКП/б/ 1956 г/. Рецензии содержат критику книги Ленина и по существу рассматриваемых в ней вопросов и обвинения в том, что Ленин неправильно понял некото­рые взгляды Авенариуса и Плеханова и критиковал не их, а свое непра­вильное их понимание. 1Ш не считаем нужным подробно разбирать все это. Желающие могут справиться в библиотеках, если им дадут издание 1936 ч в эпоху "гласности" из "спецхрана", об упразднении которого уже неод­нократно сообщалось.

* * *

Мы привели указанные места, чтобы показать, что хамство Ленина в

отношении его оппонентов оценивалось как неуместное в науке и политике-

не только нами, но и его современниками, которые работали в области философии самостоятельно, а не только конспектировали выборочно

 

как это делало в студенческие годы большинство нашей "интелигенции". Речь Ленина приобретает образную окраску только в моменты полемики. Обрушивание ради красного словца на читателя потоков клеймящих оппо­нентов эпитетов негативного свойства - внесение злобных эмоций в под­сознание читателя, а не развитие его мировоззрения до понимания ошк- -; бок оппонентов, В "Часе быка" ИД.Ефреюв такие действия характеризу­ет как: "... методы проникновения в психику человека через под­сознание, в свое время запрещенные у нас законом, но широко использо­вавшиеся в демагогических фашистских и лжесоциалистических государствах... /…/ В толпе инстинкт выше всего, а из него выходит вера." Ленин таким образом, борясь с поповщиной, насаждал новую "веру", хотя вряд ли отдавал себе в этом отчет.

Когда речь заходит об изложении Знания, то повествование Владими­ра Ильича носит сухой формально-логический характер, иногда переходит в пафос, но всегда лишено образности: это эпиляция к эмоциям читателя, а не его сознанию. Русская поэзия, проза русских классиков для него не существует, хотя они несут в прекраснейшей образной форме глубочайшее философское содержание, историческое знание народной жизни, которые только остается прокомментировать в строгих терминах философских категорий. Образность речи в научном на­следии Ленина появляется только в форме хамства по отношению к оппо­ненту. Это распущенность, которую мы понимаем как следствие воспитанно

с детских лет убежденности в собственной гениальности, или по кра­йней мере, убежденности в интеллектуальном превосходстве над большин­ством людей живых и живших ранее. Хамство в науке и политике по отношению к оппоненту к опровержение противных взглядов - разные вещи. Хам­ство - проявление некритичности к себе, упоение вседозволенностью. И по этой причине, встает вопрос: был ли Ленин добр и радушен к окружающим, или только снисходителен в ощущении своей "гениальности", что внешне похоже. Снисходительность - форма подобострастия и вид раболе­пия.

Но настало время - январь 1924 г., - когда от завышенных самооце­нок пришлось отказаться и появилась русская поэзия и музыка с их разносторонней образностью. К этому моменту исполнилась уже основная I часть прогнозов Ф.М.Дрстоевского. И после того, как 6 декабря 1922 г. 1У конгресс Комминтерна вторично /первый раз Е конгресс/ признал под давлением Ленина, Сен Катоямы, Клары Цеткин недопустимость пребывания коммунистов в масонских ложах 9 то здоровье Ленина было признано неу­довлетворительным, его на следующий день отстранили от работы, и он был отправлен лечиться /?/ в Горки. Один из январских выпусков "Встре­чи с песней" 1889 г. сообщил, что по воспоминаниям врача Осипова, быв­шего в Горках в конце декабря 1923 года - январе 1924 года, умирающий

 

 

Ленин пытался насвистывать романс Милия Алексеевича Балакирева /1836

/37-1910/ на стихи Михаила Юрьевича Лермонтова \

"СОН"

В полдневный жар в долине Дагестана

С свинцом в груди лежал недвижим я;

Глубокая еще дымилась рана,

По капле кровь точилася моя.

 

Лежал один я на песке долины;

Уступы скал теснилися кругом,

И солнце жгло их желтые вершины,

И жгло меня - но спал я мертвым сном*

 

И снился мне сияющий огнями

Вечерний пир в родимой стороне.

Меж юных жен, увенчанных цветами,

Шел разговор веселый обо мне.

 

Но в разговор веселый не вступая,

Сидела там задумчиво одна,

И в грустный сон душа её младая

Бог знает чем была погружена;

 

И снилась ей долина Дагестана;

Знакомый труп лежал в долине той;

В его груди, дымясь, чернела рана,

И кровь лилась хладеющей струей.

 

Все мы смертны. Правы ли розенкрейцеры, утверждающие восхождение че­ловека до Бога через череду рождений и смертей, или прав материализм, утверждающий смерть души вместе с телом, - переход в "мир иной" для человека болезней и психологически гнетущ. По свидетельству Н.К.Кру­пской Владимир Ильич не боялся смерти. Когда в 1907 г. Ленин чуть не погиб при нелегальном переходе из Финляндии на островок, от­куда ходили пароходы в Швецию, по воспоминаниям Надежды Константинов­ны Владимира Ильича поразила возможность глупой смерти в полынье, а не страх смерти. Можно полагать, что длительная болезнь истерзала душу Владимира Ильича, но "Сон" отражает не страх перед смертью. "Сон" -это не то, что может придти на память человеку, убежденному в том, что его соратники продолжат их общее дело должным образом и Правда на Зем­ле восторжествует. '-:?Но если пришло осознание, что всю жизнь тебя : .;:-и твое дело ВПИСЫВАЛИ, вписывали успешно, в более общие кон­цепции развития, противные твоему пониманию Правды Ж Справедливости, а когда ты понял и пытался воспротивиться - тебя нейтрализовали, то тогда "Сон" еще даже очень жизнерадостен.

И.Р. Григулевич в ист. 38 на стр. 194 завершая главу о "гнусном деле тамплиеров"- пишет, что смерть Филиппа Красивого и Климента У по­родила легенду о том, "что Молэ вызвал обоих с того света на суд божий". История сыграла еще более злую шутку над французским королевским домом. В революцию 1789 г. Людовик 171 был заточен в Тамле /орденский замок рыцарей храма: авт./, где некогда помещалось руководство тамплиеров во Франции. Откуда его отвезли на гильотину.

 

Это совпадение дало повод французскому историку Ренэ Жилло сделать следующее замечание: "Процесс тамплиеров - это одно из тех историчес­ких событий, последствия которого сказываются на протяжении столетий, причем невозможно предвидеть, чем оно с закончится в конечном итоге. Костер, поглотивший Жака де Шля, имел своим продолжением четыреста лет спустя эшафот, на котором закончил свои дни Людовик ХVI столь же трагично, как в свое время их закончил гроссмейстер Храма".

Ренэ Жиилъ в известной степени прав: запрет ордена тамплиеров способствовал укреплению французской короны, однако прошли столетия, монархия изжила себя, и Людовику ХЗГ1 пришлось заплатить головой не толь- I ко за свои преступления, но и за преступления своих предшественников" Какое отношение это имеет к Ленину? - Оба: и Людовик ХVI,и Ленин ушли из жизни 21 января; оба плохо отнеслись к масонству, а на Людовика ХVI взваливают еще и преступления перед масонством его предков. Желающие могут полагать, что это "случайные совпадения" "злые шутки" истории и т.п. Но по нашему мнению эти случайные совпадения не более случайны чем современные: Сахарова - в Горький; Гдляна Иванов – “глянь на Иванова"; игра псевдонимами: Молотов - Сталин /молот - ин­струмент для придания нужной формы стали/ и прочие /шутки истории" Если это - шутки, то на наш взгляд, глобальный предиктор имеет полную возможность так шутить, отдавая должное символике дат. Оба военных похода в Россию, которые были отражены Отечественными войнами начались в день летнего солнцестояния: Наполеон и Гитлер.

Возвращаясь к большевикам и лично к Ленину находим уместным напомнить стихи Ф.И.Тютчева:

Эти бедные селенья, 1*/

Эта скудная природа –

Край родной долготерпенья,

Край ты русского народа!

 

Не поймет и не заметит

Гордый взор иноплеменный,

Что сквозит и тайно светит

В наготе твоей смиренной.

 

Удрученный ношей крестной,

Всю тебя, земля родная,

В рабском виде Царь Небесный

Исходил благословляя.

Мы обращаем внимание читателя на последнюю строфу: в ней ничего не говорится о житье в эмиграции на деньги тех, кто грабил Россию. Это касается и всех современных процветающих на Западе эмигрантов-спасателей Отечества..

* * *

1*/ Комментарий

Напомним также и ответ А.С.Толстого Ф.И.Тютчеву, вызванный этим
стихотворением.

Эти бедные селенья,

Эта скудная природа!

Ф.Тютчев

Одарив весьма обильно

Нашу землю,

Царь Небесный

Быть богатою и сильной

Повелел ей повсеместно.

 

Но чтоб падали селенья, -

Чтобы нивы пустовали –

Нам на то благословенье

Царь Небесный дал едва ли!

 

Мы беспечны, мы ленивы,

Всё у нас из рук валится,

И к тому ж мы терпеливы –

Этим нечего хвалиться!

Февраль 1869 г.

* * *

Известно, что дед В.И. Ленина по материнской линии - еврей из Одессы Александр Дмитриевич /после крещения?/ Бланк, достигший по слу­жбе чинов, дававших в Российской империи потомственное дворянство.

Почему глобальный предиктор выводит на столбовую дорогу истории деятелей так или иначе связанных кровно с еврейством?

На наш взгляд, это одно из проявлении принципа управляющего тре­тьего Такой 'активности в историческом творчестве евреев есть следу­ющие причины:

в силу генетически закрепившегося угнетения образного мышления сами не видят общего хода вещей. Поэтому склонны доверять объяснению общего хода вещей авторитетным и в их глазах людьми. По этой причине проще наладить управление через подсознание в обход контроля сознания обычно еврейско-гойские потомки, числящиеся гоями, скрывают свои родственные связи с иудейством, но помнят, о них, и многие чувствуют себя /самоидентифицируют/ евреями, называясь в обществе не-евреями. Это элемент проникновения в захватываемое общество.

- часть из таких полукровок воспринимается в качестве евреев ев­рейской средой, особенно, если матери были еврейки. И тогда лидер-по­лукровка признается и еврейской общиной. Еврейство изнутри не агрес­сивно, а мягко, деликатно, предупредительно, поэтому он редко когда столкнется с агрессивностью еврейства в отношении себя. По. этой при­чине он будет последним, кто поймет, что зло в мире проводится в жизнь национальных обществ через сионо-нацизм, для него не существующий.

-ЛИЧНО опасаясь "антисемитизма", он будет пресекать попытки общества изучать "еврейский" вопрос.

- унаследовав хоть кусочек веры в интеллектуальное превосходство
иудеев, он вместе с этой верой обретет и некритичность к себе и пренебрежительное отношение к мнению г о е в, т.е будет расистом.

Это сделает его легко управляемым извне со стороны иудейского предик­тора, при всей его благонамеренности как в отношении гоев, так и в отношении иудеев.

Всё сказанное касается и большинства вступивших в смешанные браки. Иудифь, Эсфирь имели целые сонмы подражательниц.

Когда же требуется общественный "антисемитизм", то свои изгои - более последовательные "антисемиты", чем гои по тем же причинам. . Они лучше знают иудейство и когда недовольны сионизмом, то впадают в более обстоятельный "антисемитизм" "Антисемитизм" всегда санкциониру­ется высшим раввинатом. Он начинается по команде и прекращается по команде, и руководить им по этой причине тоже должен социальный жид. . желательно в конец обезумевший от своего жидовства, пример чего явил Гитлер. Если доверить проведение в жизнь политики "антисемитизма" рус­скому "мужику", то он не захочет бить жидов, спасать Россию", а изы­щет способ прекратить эту модификацию "жидовской кувырколлегии" раз и навсегда, растолковав наконец иудейской массе Закон Моисея, как он есть

Все.это в полной мере проявилось и в жизни В.йЛенина:

-мать еврейка /или полуеврейка/;

-Ключевский за 25 рублей - дорого;

-авторитетом Маркса раздавлен - марксизма не развил в новое качество;

-чистоплюйство в отношении "еврейского" вопроса, дошедшее до сионо-. натцистского закона об "антисемитизме" от 25 июля 1Э$8 г;

А когда начал мешать сионо-нацизму подсознательно выходя из под кон­троля, то пока не осознал агрессивность иудейства снаружи - пуля Фани Каплан /каплан - служка, вторая степень в ордене Храма Соломона/; затем "Горки" /Укатали бивку крутые горки: - пословица/ и там осозна­ние многого, что отразилось в насвистывании лермонтовского "Сна".

* * *

Встает вопрос, как относиться к ленинизму и лично к Ленину? В прошлом мы не можем ничего изменить. Ленин, его творческое и нетвор­ческое наследие - наша история. Её надо осознать и понять, как порожде­ние еще более глубокого прошлого, иначе не понять настоящее и не взять под контроль вырастание будущего из прошлого, для того чтобы будущее било достойно наших детей. №.0з5р*Шя& определенный круг людей, которые бы хотели отвергнуть марксизм, но сохранить и развить при этом ленинизм. Ничего не получится: марксизм аналогичен "Ветхому Завету", ленинизм - "Новому Завету". Они существует как неразрывное целое. И это целое несет определенную истину, и определенную недостоверность /впрочем, как и "Библия" целом/. И то, и то должно быть осознано. Как сказано в "Коране": Для каждого предела свое писание.

 

Обвинения Ленина в геноциде гражданской войны неуместны. Граж­данская война - результат потери государственного управления, а. это "заслуга" дореволюционной "интеллигенции" и царя. Сетования об их тяжкой судьбе и несправедливостях, выпавших на их до­лю в ходе гражданской войны, так же неуместны, хотя гибель стольких людей должна осознаваться как общенародная трагедия, а не классовая "победа".