Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения. 4 страница

Он повернулся на каблуках и покинул холл.

 

Сет легонько постучал в дверь, ведущую в номер Эйприл, и почувствовал, как его пульс зачастил от перспективы встречи с ней. Было рано, шесть часов утра, но он не общался с Эйприл тет-а-тет уже два дня. Мамаша приклеилась к ней намертво.

Сначала он счел, что так даже лучше. Эйприл защищена от его невыносимой тяги к ней, а мать поможет дочери восстановить память.

Когда это произошло, Сет сказать не мог, но теперь он был уверен: Эйприл слишком честна и прямолинейна, чтобы разыграть фарс с амнезией. Она говорит правду...

Однако времени, которое он позволил ей провести наедине с матерью, было больше чем достаточно. Наступил его час. Пора получить обратно свой отель.

Поставив свежесваренный кофе на столик недалеко от двери, Сет постучал еще раз — погромче. Сегодня все закончится. У него появился план, который должен устроить их обоих. Они могут заключить новое соглашение и двигаться дальше, оставив этот эпизод позади.

Все, что ему нужно, — встретиться с Эйприл наедине и поговорить.

Сет поднял руку, собираясь постучать в третий раз, но дверь открылась, и он увидел Эйприл, соблазнительную, с растрепанными волосами, в халате, туго стянутом на талии, а на ее щеке все еще был виден отпечаток подушки. Он сделал глубокий вдох, ощутив непреодолимое желание. Она только что встала с кровати, которую согревал жар ее тела. Сердце Сета бешено забилось в груди. Как она отреагирует, если он поцелует ее, уложит на все еще теплую постель, прижмет к матрасу весом собственного тела?

Не в состоянии справиться с эмоциями, Сет потянулся, нежно провел большим пальцем по розовой щеке женщины, а потом погладил ее. Кожа Эйприл была гладкой, шелковой. Чувственной.

— Сет... — пробормотала она.

Ее прерывистый голос отрезвил его, будто пробуждая ото сна. Он опустил руку и отступил назад — прочь от почти невыносимого соблазна.

Сет откашлялся, одновременно пытаясь привести в порядок мысли:

— Прошу прощения за столь ранний визит.

Костяшки ее пальцев, все еще сжимающих ручку двери, побелели. Эйприл настороженно взглянула на него, затем взяла себя в руки. Когда она вновь заговорила, ее голос был тверд.

— Подозреваю, ты хотел встретиться со мной без присмотра моей мамы.

— Как ни странно, да.

— Я понимаю. У нее сложный характер. — Рука, сжимавшая ручку двери, слегка расслабилась. Эйприл почувствовала себя более уверенно. — Она практически не выпускает меня из виду.

Сет удивился:

— Тебе это мешает?

— Она желает мне добра, — сказала она, немного помедлив.

Он не был уверен в этом, но не стал обсуждать скользкую тему.

— Есть прогресс с восстановлением памяти?

Эйприл вздохнула и потуже затянула пояс халата, не осознавая, что это еще больше подчеркнуло ее грудь.

— Сначала я рассчитывала, что присутствие мамы мне поможет. Что ее воспоминания о том, как мы когда-то выступали в этом отеле, окажут на меня благотворное воздействие.

Сет тоже надеялся на это. Он взял чашку с дымящимся кофе, отпил чуть-чуть, чтобы не позволить своим рукам схватить Эйприл и заключить ее в объятия.

— Но это не помогло? — рассеянно поинтересовался он, глядя на Эйприл поверх чашки.

— Она много говорит о том, что мы делали, о моем отце, а я волнуюсь — вдруг она пытается внушить мне свои фантазии вместо настоящих воспоминаний?

Эйприл пожала плечами, и ткань халата вновь натянулась, однако он постарался смотреть в сторону.

— Мне жаль, — бросил Сет. Возможно, позволить миссис Ферчайлд остаться в отеле — не лучшая идея. Но это легко исправить. — Хочешь, я попрошу ее покинуть отель?

Эйприл подняла бровь и улыбнулась:

— Я в состоянии справиться с собственной матерью. Но спасибо за предложение, мой рыцарь.

От ее лучистой улыбки у него защекотало в груди, и он не мог не улыбнуться в ответ:

— Что ж, если дракон будет слишком надоедлив, скажи только слово, и я примчусь на белом коне.

— О, я приму это во внимание. — Она тихонько рассмеялась. — Зачем ты разбудил меня так рано?

Сет поставил чашку на стол и почесал подбородок:

— У меня есть предложение, которое, как мне кажется, устроит нас обоих. Но мне нужно изложить его тебе, не боясь, что нам помешают.

— Звучит интригующе. — Ее теплые светло-карие глаза заблестели.

Древний инстинкт требовал, чтобы он сорвал пояс с талии Эйприл и заставил эти глаза запылать обжигающим жаром, который — Сет не сомневался — был скрыт в ней.

Он смирил свой порыв и спросил:

— Ты могла бы ускользнуть от нее сегодня? Я отведу тебя на яхту, и мы поужинаем.

— Не хочешь оставить дракону ни единого шанса?

— Я видел твою мать в деле. Думаю, только широкий ров с водой сможет удержать ее.

Эйприл расхохоталась. Какой прекрасный смех! Более того, его сердце прыгнуло от счастья — на пару мгновений она перестала волноваться и развеселилась.

— А в какое время? — спросила молодая женщина.

Сет с трудом оторвался от лицезрения ее губ и вспомнил, о чем они говорили. Яхта. Сегодня. Ужин.

— В семь часов.

Эйприл потянулась к дверной ручке. Потому, что разговор заканчивался, или потому, что прочитала его мысли? Затем она кивнула:

— Встретимся на причале. Мне одной легче ускользнуть.

— Буду ждать с нетерпением.

Когда Эйприл скрылась за дверью, он вздохнул. С нетерпением — это еще мягко сказано.

 

Глава 6

 

Эйприл пришла к причалу за пять минут до назначенного срока и трепетала от волнения. Ночь была теплой, поэтому она выбрала сиреневое шелковое платье, приятное на ощупь, и захватила с собой теплую шаль — на случай, если задует прохладный бриз.

Сет стоял, глядя на море, засунув руки в карманы черных брюк. Ткань накрахмаленной белой рубашки собралась складками у него на спине. Когда Эйприл подошла ближе, он повернулся, и даже на расстоянии она уловила огонек, горящий в его глазах.

Тот же огонь немедленно вспыхнул в ней, доводя пульс до сумасшедшего ритма. Мудрое ли это решение — встретиться с ним на яхте, наедине, ночью, когда они оба готовы вспыхнуть от страсти?

Вдруг Эйприл заметила какое-то движение. Незнакомый мужчина суетился на причале, со стороны казалось, он готовил яхту к отплытию. Она вздохнула с облегчением. Они не будут одни. Конечно, у Сета имеется на борту команда. Тем не менее вместе с облегчением Эйприл испытала и разочарование.

«Нет, — поправила она себя, — никакого разочарования».

Сет не улыбнулся, когда она подошла к нему, он, похоже, даже не был рад ее видеть. Едва заметные эмоции в глазах были надежно спрятаны за внешней невозмутимостью. Значит, она не ошиблась: его сжигает страсть, сердце болезненно бьется, однако он тщательно скрывает это.

— Тебе удалось сбежать, — произнес он наконец непререкаемым тоном.

Эйприл ответила не сразу. Мысли путались, слова никак не хотели складываться во фразы. Она заморгала, изо всех сил пытаясь восстановить контроль над своим телом.

— Я сказала маме, что у меня болит голова, и я иду спать. Не слишком изобретательно, но это сработало.

Он пристально посмотрел ей в лицо, будто искал скрытый смысл в ее словах.

— В данных обстоятельствах, — сказал он медленно, — этого, думаю, достаточно.

Чувство вины из-за того, что мама волнуется за нее, тревожило молодую женщину. Стремясь поскорее сбежать из-под опеки, она придумала быстрое и легкое оправдание, которое, в свете последних событий, могло вызвать ненужное беспокойство. Но нежелание матери дать ей необходимую свободу не оставило выбора. Утром она скажет маме, что чувствует себя отлично.

Сет протянул ей руку:

— Ты готова?

Яхта покачивалась на волнах, и Эйприл требовалась помощь, чтобы ступить на палубу. Больше всего на свете она хотела ощутить прикосновение Сета еще раз, вдохнуть запах его кожи. Значит, самое благоразумное — забраться на яхту самостоятельно.

Низкий голос Сета прервал ее размышления:

— Ты еще недавно училась ходить заново. Ради собственной безопасности позволь мне помочь.

Она закусила губу и неохотно признала его правоту.

— Спасибо. — Эйприл оперлась на его руку, ощутив тепло, исходящее от мужчины. Дрожь пробежала по ее телу. Сет держал ее крепко, оберегая, но от его помощи у нее все сжалось внутри. Не осмеливаясь смотреть ему в глаза, она поднялась на яхту, затем отпустила его руку.

Яхта имела около сорока футов в длину. На палубе был закреплен прочный тент, рядом виднелся трап, ведущий на нижний уровень.

Молодой человек, ранее проверявший снасти, доложил:

— Мистер Кентрелл, еда внизу, в корзине для пикника. Шампанское в ведерке со льдом, остальные напитки в холодильнике. Все готово к отплытию.

— Спасибо, Джей, — поблагодарил Сет с явным одобрением.

Молодой человек кивнул с улыбкой и ушел.

Когда Эйприл увидела, что Джей спрыгнул на причал и приготовился отвязать канат, ее желудок сжался. Она обхватила себя руками, будто защищаясь:

— Мы будем одни?

— Совершенно одни.

— О! — Эйприл глубоко вздохнула.

Сета, похоже, не волновала опасность, которую они на себя навлекали. Он слегка поднял бровь:

— Для тебя это проблема?

— А для тебя нет?

Его грудь вздымалась и опускалась, пожалуй, слишком часто, но голос не изменился.

— Я бы не хотел, чтобы нас подслушали. — Сет посмотрел на Джея, ожидающего команды к отплытию, и понизил голос: — Наши договоренности носят деликатный характер.

Эйприл не стала спорить. Он прав — единственным человеком, который был в курсе ситуации, являлась миссис Ферчайлд. Даже управляющий отелем знал далеко не все. Они пошли на хитрость, чтобы избавиться от ее матери, и было бы нецелесообразно вести переговоры в присутствии свидетеля. На небольшой яхте их никто не подслушает.

Как бы то ни было, существовала еще одна опасность плавания вдвоем, помимо их непреодолимой тяги друг к другу.

Она скрестила руки на груди:

— А ты умеешь ходить под парусом?

Лицо Сета исказилось от обиды.

— Лучше спроси у рыбы, умеет ли та плавать.

— Ладно. — Эйприл немного расслабилась и решила смириться с происходящим. — Покажи мне, на что ты способен.

Сет застыл — рука, потянувшаяся к панели управления, повисла в воздухе. Пропустив несколько ударов сердца, он положил руки на рычаги и бросил через плечо:

— Так как мы оба признали, что между нами существует определенное влечение, то было бы лучше избегать двусмысленных высказываний.

Рот Эйприл приоткрылся от удивления. Она не вкладывала никакого скрытого смысла в эту фразу, все вышло случайно. Образно говоря, она спустила курок непреднамеренно. В дальнейшем следует вести себя более аккуратно.

— Я учту.

Сет завел мотор и занялся вещами, совершенно незнакомыми молодой женщине. Когда Эйприл играла на фортепиано, общалась со служителями отеля или пользовалась пультом дистанционного управления телевизором, она инстинктивно понимала, что надо делать, — это было знакомо ей до того, как она потеряла память. Но яхта, с ее хромированными поручнями, блестящими белыми поверхностями и огромными мачтами, была совершенно чужой.

Она обратилась к Сету, стоящему за полированным деревянным штурвалом:

— Я могу чем-то помочь?

Дав сигнал Джею отвязать канаты, Сет мельком взглянул на нее:

— А ты когда-нибудь плавала на яхте?

— Не думаю, — сказала она, осматриваясь.

Он нахмурился:

— Итак, мы даже не знаем, страдаешь ли ты морской болезнью.

Морская болезнь? Во рту у Эйприл пересохло. Молодая женщина напряглась, пытаясь вспомнить, страдала ли она этим недугом в прошлом, но безуспешно.

Существовал только один источник информации.

— Моя мама наверняка знает, но спрашивать ее об этом — значит провалить наши переговоры.

Они медленно отплыли от причала. Сет осторожно маневрировал.

— Как ты себя чувствуешь? — поинтересовался он, поднимая паруса.

Отель на берегу становился все меньше и меньше.

Эйприл закрыла на мгновение глаза, но никаких признаков тошноты не ощутила.

— Я вроде бы в порядке. Но нам лучше избегать больших волн, чтобы не проверять это предположение.

— Мы не будем заплывать далеко. — Сет вел яхту на север, вдоль береговой линии. — Там есть место, где я любил в молодости проводить свободное время. Маленькая бухта — никого рядом, спокойная вода, так что тебе надо продержаться не так уж долго, а затем мы встанем на якорь.

— Звучит идеально.

Так оно и было. Но... если они будут вдвоем, и Сет ее поцелует так, как целовал в отеле, хватит ли ей воли, чтобы остановить его? Или бесстыжая женщина, что сидит внутри ее, прильнет к нему, готовая на все? Ее пульс подскочил, и она накинула шаль на плечи, завязав концы узлом.

Борясь с желанием любоваться Сетом, Эйприл устроилась на мягком сиденье и посмотрела на ночное небо. Звезды мерцали, светила круглая луна.

Собираясь на встречу, она заплела косу, и теперь выбившиеся пряди развевались вокруг лица.

Яхта повернула вправо, и молодая женщина увидела прямо перед собой бухту. Скалистая береговая линия была увенчана застывшими силуэтами деревьев. Они вошли в бухту, и Сет убрал паруса. Яхта стояла неподвижно, ее огни поблескивали, отражаясь в воде.

— Ну как тебе? — спросил он, оставив штурвал.

— Волшебно.

Эйприл встала и медленно покружилась, наслаждаясь окружающими видами. Ее взгляд упал на Сета, который являл собой самый восхитительный вид на свете.

Он понимающе улыбнулся, как будто все, чем восхищалась Эйприл, было очень важно для него.

— Джей приготовил ужин. Хочешь поесть или выпьешь для начала бокал шампанского?

Внезапно ощутив голод, она заявила:

— И то и другое.

Сильный порыв ветра прижал его рубашку к телу, выделив мышцы, по которым ей тут же захотелось пробежаться пальцами.

— Почему бы тебе не сходить вниз и не посмотреть, что он положил в корзину? А я пока спущу якорь, — предложил он.

Эйприл спустилась в каюту и обнаружила совсем другой мир. Отделанные деревом шкафы и столики, яркий свет и компактная мебель — все было гостеприимным и уютным. Она нашла корзину для пикника и заглянула внутрь. Там было достаточно еды, чтобы продержаться неделю. Эйприл больше всего понравилась клубника в шоколаде.

Услышав стук якоря, брошенного за борт, она взяла корзину, ведерко с шампанским, поднялась по трапу и расстелила на палубе коврик.

Сет подошел бесшумно, однако она почувствовала его приближение, и мурашки побежали у нее по коже. Эйприл повернулась и протянула ему бутылку с шампанским, словно защищаясь.

— Не мог бы ты откупорить ее? — спросила она.

— Конечно.

Сет взял бутылку и аккуратно вынул пробку. Это было очень типично для него — делать все с наименьшим шумом и с наибольшей эффективностью. Он наполнил бокалы и протянул ей один:

— Выпьем за мой план, который удовлетворит нас обоих.

Однако чокаться с ним Эйприл не стала.

— Это твоя идея — избегать двусмысленных высказываний, — заметила она.

— Справедливо. — Сет наклонил голову, затем снова поднял бокал. — Как насчет такого варианта: выпьем за решение, которое будет приемлемым для нас обоих?

— Уже лучше.

Эйприл коснулась своим бокалом его. Это напомнило ей, как соединялись их губы, и она вздрогнула.

— Не идеально, — протянул он, лениво улыбнувшись, — но сойдет.

Эйприл сделала глоток, наблюдая за Сетом. А он смотрел на нее темно-синими глазами, снившимися ей каждую ночь.

Ее лицо раскраснелось, и она надеялась, что румянец не будет заметен в сумраке. Отведя взгляд, Эйприл взяла блюдо с ягодами и протянула ему. Он взял клубнику, положил в рот и жевал, не прекращая смотреть на нее. Она поставила блюдо и подошла к перилам, чтобы глотнуть свежего воздуха. Но это не придало ясности ее мыслям.

Сет встал рядом с ней, спиной к морю, облокотившись на перила:

— Эйприл, я устал бороться.

Его голос был невыносимо красивым и низким. Ее руки задрожали, и она отпила немного шампанского, чтобы собраться с силами:

— Но ты согласился.

Он придвинулся ближе. Слишком близко.

— Я был глуп.

— У тебя были причины, — сказала она надломленным голосом.

Забрав у Эйприл бокал, Сет поставил его на палубу, а потом встал сзади и прижал ее к своей груди, скрестив руки на животе молодой женщины.

— Я не могу вспомнить те причины, — прошептал он ей в затылок.

Их тела были плотно прижаты друг к другу, и ощущение долгожданной близости мгновенно заставило Эйприл забыть о логике и рассудке. Но она все равно попыталась:

— Причины есть и у меня.

Его руки ласкали ее тело, наслаждаясь формами.

— Держу пари, ты не сможешь назвать их.

Затем Сет сжал губами мочку ее уха, потягивая, облизывая, и Эйприл сдалась. Она и так потратила кучу энергии, пытаясь отрицать то, что ее тело нуждается в Сете, пытаясь игнорировать страсть, которую он пробудил в ней. Эйприл повернулась и обвила его шею руками.

Он притянул ее к себе, она ощутила его крепкую грудь, его возбуждение и безумно захотела Сета.

— Эйприл, — бормотал он между пьянящими поцелуями, которыми осыпал ее шею, — ты сводишь меня с ума.

Его срывающийся голос заставил ее вздрогнуть.

— Свожу с ума? — выдавила она. — Ты слишком благоразумен, слишком сдержан для этого.

— Я давно потерял благоразумие. Я способен думать только о тебе. — Он слегка прикусил ее нижнюю губу. — Я мечтал снова ощутить твой вкус и не мог сделать это.

Ее колени подогнулись, и она прильнула к нему:

— Я чувствовала то же самое.

— Тогда давай перестанем бороться с этим.

Его пальцы легко и ласково прикасались к ее телу, скользили вокруг груди, обходя самые чувствительные участки. Тем не менее соски молодой женщины напряглись, и звук, очень похожий на мурлыканье, вырвался из ее горла.

О, его притягательная сила ввергла ее в состояние невероятной раскрепощенности. Эйприл оказалась на самом краю пропасти. Но она собрала последние силы, чтобы отказать ему. Чтобы отказать себе самой.

— Мы не можем, Сет. Я помню все причины.

— Они достаточно серьезны, чтобы бороться с этим?

Его рот накрыл ее губы со страстью, которая чуть не сбила Эйприл с ног. К счастью, одной рукой Сет поддерживал ее голову, а другой прижимал к себе. Его губы двигались уверенно, язык был невероятно властным, мучая и терзая ее. Томительное желание сжигало Эйприл изнутри.

Затем он слегка отстранился, и они с наслаждением вдохнули ночной воздух.

— Теперь скажи мне, ты все еще помнишь те причины? — требовательно поинтересовался Сет.

Причины? В затуманенном мозгу постепенно наступила ясность, и Эйприл вспомнила, о чем они говорили. И о своем решении не связываться с мужчиной, с которым ей предстояло бороться за обладание отелем, она тоже вспомнила.

Хотя это был не поцелуй, а мечта...

Эйприл вздохнула, затем с неохотой призналась:

— Только что вспомнила. Но вспомнила все же.

— Докажи мне, — произнес он соблазнительным голосом, — что помнишь.

Она помедлила, пытаясь собраться с мыслями:

— Все, что знаю о себе, я извлекла из твоих отчетов плюс пара недель личных впечатлений. Как я могу решиться вступить в интимные отношения с кем-либо, если мне неизвестно, кто я?

— Справедливо. — Сет прижался лбом к ее лбу. — Ладно. Дай мне минуту, чтобы перевести дыхание и смириться с тем, что продолжения не будет.

Его грудь прижималась к ее груди каждый раз, когда он делал глубокий вдох. Затем Сет нехотя отступил назад и прислонился к толстому канату, свисающему с мачты.

— Какую еще еду приготовил Джей?

Эйприл уже была готова броситься к нему и вновь насладиться теплом его тела, но вовремя опомнилась. С робкой улыбкой она опустилась на колени перед корзиной.

— Здесь сэндвичи, — сообщила она, — и овощи на шпажках: помидоры черри, оливки, огурцы и перец.

Сету никак не удавалось восстановить дыхание.

— Давай поговорим о чем-нибудь нейтральном пару минут, — предложил он. — Идеально было бы расспросить тебя о детстве или местах, в которых ты побывала с концертами, но ты ничего не помнишь, не так ли?

В его взгляде не было подвоха, и для Эйприл луна и звезды засветили ярче.

— Ты поверил мне?

— Да, — быстро проговорил он. — Я достаточно изучил твой характер. Ты не умеешь врать. — Сет опустился на коврик на почтительном расстоянии от нее. — Но, полагаю, ты будешь развлекать меня историями и анекдотами.

— Я начинаю волноваться, что память так никогда и не вернется ко мне.

— Она вернется, — просто сказал он.

— Но что, если нет? — Эйприл легла на коврик, разглядывая звезды, словно они могли дать подсказку. — Как жить, не помня ничего? Полагаясь на репортажи из газет и рассказы моей матери?

— Если так случится, я найду достаточно информации. — Сет тоже лег, положив руки под голову. — Тебе не придется полагаться на мнение одного человека.

То, что он рассуждает о своем месте в ее будущем, строя планы, как помочь ей, вызвало у Эйприл улыбку, но она скрыла ее. Наслаждаться его доверием — это одно, а представлять себе совместное будущее — другое. Как только дело с отелем будет улажено, они разойдутся в разные стороны.

Эйприл невольно вернулась к тому, что мучило ее все это время:

— Как ты думаешь, воспоминания делают нас теми, кто мы есть? Что, если наша личность складывается из всего, что с нами случилось в жизни?

Сет не ответил, и Эйприл прислушалась к шуму никогда не умолкающего океана, убаюкиваемая мягким покачиванием яхты.

Он приподнялся:

— Я считаю, что мы рождаемся с определенными характерами — возможно, унаследованными, возможно, своими собственными. Я, например, чертами характера больше напоминаю сводного брата, Райдера, чем Джессе.

— Ты — старший брат, Райдер — вообще единственный ребенок, а Джессе был младшим, и это, скорее всего, отразилось на его жизненном опыте, — заметила Эйприл.

— Верно, — согласился Сет, глядя в небо. — Раньше мне казалось, что у нас с Райдером нет ничего общего, кроме отца. Но мы оба очень настойчивы, очень любим соперничать.

— Вы оба лидеры, — добавила она. — Оба являетесь деятельными и благородными мужчинами.

Он поднял бровь:

— Ты так думаешь?

— Я уже хорошо знаю тебя, — ответила Эйприл. — И я читала газеты на протяжении последних дней. Там живо обсуждали историю твоей семьи. — Она прочитала все это с огромным любопытством. — Много писали и про Райдера. В основном про его помолвку с Мэйси Эшли и про покупку компании, принадлежавшей ее отцу.

— И про то, что часть акций нашей фирмы принадлежит этой компании, — подхватил Сет.

Следовало бы вести себя с ним осторожно, однако Эйприл хотела понять этого мужчину и то, что им движет. Она решила рискнуть:

— А что это значит для тебя?

— Райдер и я имеем одинаковые доли акций в «Бремсон холдингс», остальные находятся в руках других акционеров.

— Это компания, владеющая отелями?

Он кивнул:

— Это семейное дело. Наш отец унаследовал бизнес от своего отца и потратил часть жизни, приумножая капитал. Вначале компания занималась продуктами питания, выпускала замороженные полуфабрикаты, соусы и тому подобное.

Эйприл удивилась:

— Как возник гостиничный бизнес? Это же совсем другое направление.

— Когда Джессе и я были маленькими, отец, наверное, понял, что не сможет обучать нас тому же делу, которому он обучал Райдера. Поэтому он создал новую отрасль.

Она была поражена. Из того, что рассказал ей Сет о своем отце и его жизни на две семьи, и из того, что она почерпнула из газет, у нее сложилось не очень хорошее мнение об Уорнере Бремсоне. Но то, что он создал две компании, чтобы не ущемлять никого из сыновей, было трогательно.

Эйприл потянулась к бокалам с шампанским, стоящим поодаль, и передала один Сету:

— Но почему он не оставил продуктовый бизнес Райдеру, а отели — тебе и Джессе?

— Хороший вопрос. — Сет глотнул шампанского. — Я тоже считаю, что это был бы наилучший выход. Но вместо этого, согласно завещанию, мы делим основную долю акций объединенной компании между собой. Половина у Райдера, другая половина у нас с Джессе.

Итак, отец стравил сыновей — а это уже совсем не трогательно.

— Джессе оставил свои акции тебе?

— У брата не было завещания, — мрачно сообщил Сет. — Но так как мы владели акциями совместно, они автоматически перешли ко мне. Все остальное, что было у Джессе — не очень много, — досталось нашей матери. Это означает, что теперь у нас с Райдером равные доли. Но, не имея перевеса в акциях, ни один из нас не может контролировать совет директоров.

Эйприл, лежа на боку, пригубила сладкое шампанское. Она была заинтригована историей и мужчиной, который ее рассказывал.

— И после того, как Райдер купил бизнес будущего тестя, у него больше акций, чем у тебя?

— Да, — признал Сет с недовольной гримасой.

— Достаточно, чтобы захватить власть?

Довольная улыбка промелькнула на его губах.

— Все еще недостаточно. Но я предполагаю, что, пока мы тут лежим, он старается заполучить контрольный пакет.

— А ты нет? — Она допила шампанское и поставила бокал возле корзины для пикника.

— Я выбрал другой путь.

— Ты пытаешься создать альянс, — догадалась молодая женщина.

— Да. Райдер не получит контрольный пакет, поскольку другие акционеры не продадут свои доли. Я планирую, что они проголосуют в союзе со мной, когда придет время.

У нее не возникло и тени сомнения в том, что он своего добьется.

— Но у тебя появится враг в компании. Твой сводный брат придет в ярость, когда ты выиграешь, и будет постоянно пытаться подорвать твой авторитет.

Сет гордо вздернул подбородок:

— Думаю, что смогу с этим справиться.

— Это стоит того?

Эйприл считала, что ничего не может быть хуже, чем оказаться в конфликтной ситуации без какого-либо выхода.

— Это того стоит, — подтвердил он.

— Все же хорошо, что вас было только трое, — пробормотала Эйприл.

— Ну, это еще неточно, — заметил Сет. — Мужчина, называющий себя Джеем Ти Хартли, утверждает, что он тоже сын Уорнера.

Эйприл внимательно посмотрела на него:

— У тебя оказался еще один сводный брат?

— Предъявляющий права на свою долю наследства. Но с этим я тоже справлюсь. — Он указал на темное небо. — Когда я был ребенком, то загадывал желания, глядя на эту звезду.

Эйприл повернулась к нему:

— Что же ты загадывал?

— Ничего особенного. Велосипед или новую бейсбольную перчатку. Что моя мама перестанет плакать, когда отец уходит навестить свою вторую семью...

Его голос стал жестче, выдавая давнюю боль, и сердце Эйприл открылось навстречу тому маленькому мальчику, которым когда-то был Сет.

— Мама плакала при тебе? — спросила она шепотом.

Он неловко улыбнулся:

— Она, наверное, пришла бы в ужас, если бы поняла, что я все знал. Хотя это стало хорошим уроком, который я никогда не забуду.

— Уроком?

Сет по-прежнему смотрел на звезды:

— Ничего хорошего не выходит из любви и отношений.

Эйприл изучала его напряженный профиль. Какое суровое мировоззрение! Затем одна мысль пришла ей в голову: Сет никогда ни для кого не был самым главным в жизни. Его отец выбрал Райдера, своего официально признанного сына. Его мать предпочла провести жизнь в ожидании любимого человека, а не искать более спокойную обстановку для сыновей. Как все это отразилось на Сете?

— Но все же, — мягко возразила Эйприл, — иногда любовь и отношения могут сложиться.

— Это не делает людей счастливыми. — Судя по всему, Сет не раз повторял эти слова. — Любовь ничего не привносит в их жизнь. Мне всегда было интересно, почему люди отчаянно к этому стремятся.

— Ты вправду так считаешь? — выдохнула Эйприл.

— Мне никогда не приходилось видеть примеры, противоречащие этому утверждению.

Не зная, что надо сказать или сделать, чтобы облегчить боль все еще живущего в нем ребенка, она придвинулась ближе:

— Покажи мне эту звезду.

Сет показал.

— Это Вега, — заявила Эйприл.

Неожиданно Сет придвинулся к ней. Нервная дрожь заставила ее кровь пульсировать, и она указала на другие звезды:

— А это Альтаир и Денеб. Они образуют треугольник вместе с Вегой.

Ее сердце сильно забилось, а внутри все запело — неужели она начала вспоминать?

Не обращая внимания на ее руку, указывающую на созвездие, Сет пристально наблюдал за ней. Мурашки побежали по телу Эйприл.

— Какие еще звезды ты знаешь? — тихо спросил он.

— Вот Венера, — быстро сказала она, пытаясь притвориться, что раскраснелась только из-за вспышек памяти. — Конечно, это не звезда, но ее иногда называют вечерней звездой или утренней звездой.

Пряди волос, которые выбились из косы, развевались вокруг ее лица, и Сет заправил их ей за уши:

— А что еще, мой звездочет?

Ее щека вспыхнула от прикосновения руки Сета, она посмотрела в его глаза, сверкающие, внимательные и гораздо более красивые, чем звезды на небе.

— Я больше никаких звезд не знаю, — соврала Эйприл.

Его глаза потемнели, голос стал грубее.

— Расскажи мне тогда что-нибудь другое. Что угодно, о чем тебе известно.

Медленный огонь, который Эйприл пыталась потушить, разгорелся вновь, угрожая поглотить ее.