Глава 11. На коленях.

Прекрасно, дети, - сказал Бог Отец. – Теперь отдохните. Танцующие разошлись маленькими группами и стали беседовать друг с другом. Отношения между ними были очень теплыми, и атмосфера зала была близка к той, когда дети собираются вокруг костра в присутствии любящего отца. Епаггелиас наклонился и сказал мне:

- А теперь смотри.

Приношения детей

Как только ангел заиграл простую мелодию на свирели, сотни детей встали перед престолом. (1) Ангелы и спасенные несли самых маленьких детей на руках, а тех, кто был постарше, вели за руки. Дети поднесли маленькие букеты цветов Иисусу и Отцу. (2) Иисус поцеловал каждого ребенка и вместе с Отцом разговаривал с ними. Мощные потоки света исходили от престола, когда Отец принимал цветы. (3) Он прикоснулся к каждому ребенку и благословил. Отец поблагодарил детей, назвав каждого по имени. (4)

Епаггелиас продолжал, обращаясь ко мне:

- Это те, кто умер в детском возрасте.

В то же мгновение мне стало ясно, что некоторые из этих детей умерли через выкидыш, другие – в результате аборта. Даже не знаю, как я поняла это.

- Они стали взрослыми здесь, - продолжал Епаггелиас. – Как ангелы, так и спасенные братья являются их наставниками.

Я перевела взгляд на Епаггелиаса, чтобы лучше рассмотреть его лицо. Он заметил мое замешательство.

- Анна, многие тайны нашего Бога раскрываются уже сейчас. (5) Для некоторых книга откровения уже открыта.

Он опять посмотрел на детей.

- Наш Бог может говорить с духом детей с момента их зачатия. И их дух может отвечать с самого начала жизни, находясь еще в утробе матери. (6)

Я тоже взглянула на детей и вдруг вспомнила, что Иоанн Креститель отвечал Духу Божьему, находясь в утробе. (7) Если Святой Дух может знать мысли самого Бога, как говорит Слово, тогда, конечно, Дух может общаться с духом детей еще до их рождения. (8) Дети, которые были жертвами абортов, подарили маленькие букетики хны, чтобы показать Отцу, что они простили виновников их смерти, а также просили простить их. (9) Наблюдая за происходящим, я осознала высшую степень Божьей справедливости, и это просто ошеломило меня. Он дал каждому ребенку возможность прийти к Христу, и все, кто выбрал Христа, были здесь. (10)

Епаггелиас сказал:

- Никто не оставлен Иисусом, Анна. Никто.

Песня серафима

Когда дети начали расходиться, серафим запел:

О, драгоценность, всех прекрасней Бог,
Награда высшая и счастье, Бог,
Великий и величественный – Бог,
Ты мощный свет, благословенный Бог.

Мои глаза начали привыкать к мощному свету, который исходил от Отца, и из-за того, что дети начали покидать тронный зал, я смогла лучше рассмотреть сам престол.

Престол

По обе стороны престола, ниже подлокотников, стояли два херувима. (11) Они наблюдали за мной сквозь мерцающий свет. Казалось, что херувимы состояли из четырех живых существ. Каждый из них имел лицо человека и крылья орла. Одна часть тела была подобна льву, другая – волу. Они охраняли Божий престол с обеих сторон. Херувимы были так совершенны и пронизаны светом, что, казалось, сами светились изнутри, и лишь бледно-лиловый свет определял их очертания.

Престол, на котором восседал Отец, был непостижимым образом инкрустирован праведностью, справедливостью, святостью, милостью и другими добродетелями. (12)

Бесценное на небесах

Увидев, что я внимательно вглядываюсь в свет окружающий трон, Епаггелиас проговорил:

- А это то, что на небесах является совсем иным, Анна.

Я почувствовала, что он имеет ввиду нечто, совершенно неосязаемое для нас. Епаггелиас продолжал:

- Бесценное нерукотворно. Этим желает завладеть враг, потому что его ценность превыше золота. Он даст за них обыкновенное золото и серебро, но это неравноценный обмен. Мудрость, благоразумие, радость, мир, доверие, верность – все это украшает престол Всемогущего Отца. Обыкновенные драгоценности не могут идти здесь ни в какое сравнение. Улицы здесь золотые, но вера – драгоценность, не имеющая цены, и милосердие намного ценнее алмазов. (13)

Я посмотрела на внушающий благоговение свет нашего Бога.

- Папа, - прошептала я снова.

Отец

В блистательном свете была видна часть облика моего Отца. (14) Я могла рассмотреть Его ноги и еще что-то, похожее на одеяние, драпировкой спадающее к стеклянному морю. От его одеяния исходили вспышки молний. (15) При ярком свете я могла различить часть его рук и свободные рукава. Прикрывающие их. Свет, исходящий от Его фигуры выше пояса, был насыщен ослепительной чистотой и святостью, и я не могла различить, что было за ним. (16) В то время, когда Иисус отдавал последнего ребенка ангелу, который должен был унести его из тронного зала, мой Отец заговорил со мной:

- Анна, дитя Мое.

Иисус повернулся, улыбаясь мне. Епаггелиас показал жестом, чтобы я прошла вперед, ближе к престолу.

Перед Отцом

Я так и сделала. На ватных ногах я приближалась к этому всепоглощающему свету. Когда я оказалась там, где только что находились дети, то упала на колени и склонила лицо к стеклянному морю. (17) Иисус подошел и помог мне подняться, укрепляя меня в силе, как Он делал это раньше.

- Моя сестра пришла сюда, чтобы увидеть Тебя, Oтец.

Как только я поднялась, руки Отца, словно лучи света, протянулись ко мне из всего этого великолепия, поднимая меня высоко в воздух. Это казалось очень естественным и походило на то, как отец поднимает свое дитя.

На коленях нашего Отца

Он посадил меня к Себе на колени. (18) Я была переполнена любовью и благодарностью, и была так утешена, что не раздумывая протянула руки вверх и прижалась лицом к свету. Я почувствовала себя ребенком, который уткнулся лицом в одежду родителей.

- Папа, - сказала я, испытывая невероятный покой.

- РўС‹ РґРѕСЂРѕРіР° РњРЅРµ, РђРЅРЅР°.

- Я люблю Тебя, Папа.

- И Я люблю тебя, Анна, - сказал Он, прижимая меня крепче.

В то время, когда мы сидели, радуясь друг другу, Он обратился к моим самым сокровенным мыслям.

Надежда

Он сказал:

- Лишь избранные разделят со Мной мир. (19) Но мир, постоянный мир, имеют только те, кто хранит надежду. Но если надежда потеряна, душа мечется в поисках безопасного убежища. Я хочу, чтобы Мои дети смотрели на Меня, надеялись на Меня, не обращая внимания на то, что происходит вокруг них на земле. Я хочу, чтобы они уповали на небеса, чтобы они видели, наконец, отдаленный берег, в направлении которого они плывут, и чтобы их сердца и разум, их глаза и уши были наполнены Мною. Это принесет им надежду, которая дает мир.

Я сидела и вглядывалась в величественный свет, который исходил из того места, где должно было быть Его лицо, если бы я могла Его различить.

Глубже в Бога

Мой Отец продолжал:

- Если РѕРЅРё находят радость РІРѕ РњРЅРµ, РђРЅРЅР°, РёС… самые сокровенные желания увлекут РёС… глубже РІ Меня. И чем глубже РѕРЅРё Р±СѓРґСѓС‚ проникать РІ Меня, тем быстрее РѕРЅРё Р±СѓРґСѓС‚ покидать земную орбиту, поднимаясь РІСЃРµ выше Рё выше. Р’СЃРєРѕСЂРµ, РїРѕРґРѕР±РЅРѕ силе притяжения, исходящей РѕС‚ Меня, РѕРіСЂРѕРјРЅРѕРµ желание быть СЃРѕ РњРЅРѕР№, познавать Меня Рё приобретать опыт РІ познании вечного, РІРѕ временном Р±СѓРґСѓС‚ становиться такими сильными., что РѕРЅРё Р±СѓРґСѓС‚ совершенно СЃРІРѕР±РѕРґРЅРѕ отдаляться РѕС‚ земной орбиты Рё притягиваться Рє Моей. (21) РЇ больше РЅРµ хочу обитать РІ густом облаке. (22) РЇ хочу, чтобы РјРѕРё дети знали своего Отца. РЇ хочу, чтобы РѕРЅРё видели Рё слышали Меня, потому что РЇ – РёС… любящий Отец, РђРЅРЅР°, Рё РЇ забочусь Рѕ каждом РёС… РІР·РґРѕС…Рµ. Истина, которая есть РњРѕР№ Сын, пришла РІ РјРёСЂ. РњРЅРѕРіРёРµ “увидели” Рё вышли РёР· темниц. РќРѕ РњРѕР№ Сын пришел, чтобы открыть Меня. (23) Теперь это откровение станет настоящей реальностью. Раскрытие замысла, выполнение той земной РјРёСЃСЃРёРё, которая началась СЃ откровения Рѕ Моем Сыне, достигнет совершенной ясности, недостижимой ранее.