Глава 4. Двадцать пи дюймов 3 страница
- Только не надо истерик, мисс Грейнджер. Мне вас все эти дни еще терпеть и терпеть.
Гермиона вздрогнула и обхватила себя руками, пытаясь не разреветься. Снейп прав, ему только ее истерик сейчас для полного счастья и не хватало.
Гарри вздохнул:
- Мы... мы можем что-нибудь сделать?
- Мистер Поттер, вы можете договориться о встрече с министром в ближайшие дни. И я надеюсь, что до прихода министра вы тут больше не появитесь. Никого из Уизли я видеть не желаю. Если потребуются какие-то ингредиенты, которые не сохранились в кладовке лаборатории, мисс Грейнджер с вами свяжется. До свидания.
Гермиона вяло кивнула друзьям на прощание и без сил опустилась на край кушетки. В голове не осталось ничего, кроме ответа на вопрос, для зелья какого сорта потребуются ингредиенты.
Глава 7. Обратный отсчет
...Я прозревал, глупея с каждым днём,
Я прозевал домашние интриги.
Не нравился мне век и люди в нём
Не нравились. И я зарылся в книги.
Мой мозг, до знаний жадный, как паук,
Все постигал, недвижность и движенье.
Но толку нет от знаний и наук,
Когда повсюду им опроверженье.
Вл. Высоцкий „Мой Гамлет“
- Мисс Грейнджер, уже поздно, - произнес Снейп через какое-то время.
Гермиона внутренне сжалась — верно, уже поздно что-то менять. Но ведь всегда остается надежда. Да, волшебникам сложнее поверить в чудо, зная истинную природу всего того, что относят к чудесам магглы. И зная, в каких случаях даже магия бессильна.
- Мисс Грейнджер, придите же, наконец, в себя, - повторил Снейп с раздражением. - Уже поздно, часы показывают одиннадцать вечера, и я не думаю, что они спешат. Нам надо поужинать. После я планирую заняться вашими записями о сыворотке. Мне нужно знать, что именно вы мне ввели, чтобы вычислить, вывелись ли эти вещества из моего организма и не будет ли непредвиденной реакции с зельем, который я планирую приготовить.
- Да, конечно, - поспешно кивнула Гермиона. Меньше всего ей сейчас хотелось быть Снейпу обузой или хоть чем-то тормозить его планы. Больше всего — чтобы он сказал, что он ошибся в диагнозе. Или жестоко пошутил над ними. Или... Гермиона вздохнула: - Я схожу на кухню. Мне попросить у эльфов что-то конкретное?
Снейп пожал плечами, и Гермиона поспешила к эльфам.
Во время ужина Снейп листал ее записи, и когда он стал задавать вопросы о деталях рассчетов, Гермиона немного расслабилась — теперь она была в своей стихии. И была уверена, что покрайней мере в этой части ни в чем не ошиблась и ничего не упустила. Он почти не язвил и хмыкал скорее одобрительно, подмечал те мелкие детали, которые Гермионе и самой казались важными, поэтому обсуждение даже стало доставлять ей удовольствие. Время летело незаметно, и тем неожиданней был вопрос Снейпа:
- Вы можете спать при свете?
Гермиона растерялась.
- Не знаю. Не задумывалась как-то. А почему вы спросили? Или это...
- Сейчас третий час ночи, - перебил ее Снейп. - Вас совершенно незачем сидеть до утра. Я вполне справлюсь один. Ответы на свои вопросы я получил. И предупреждая ваш вопрос: я привык мало спать. О вас я этого сказать не могу.
- Но может у вас будут еще вопросы.
- Мисс Грейнджер, что было непонятного в моих словах? Ответы на свои вопросы я уже получил. Больше ваша помощь мне не требуется. Ложитесь спать и не мешайте.
Пришлось левитировать кушетку поближе к столу и устраиваться спать. Но сон не шел. Гермиона вспоминала, как продумывала вторую часть обряда, как была уверена, что им повезет, что даже время, и то было на их стороне.
- Вы что-то хотите сказать, мисс Грейнджер? Не тяните кота за хвост, говорите, что вам неймется добавить к рассуждениям. Я же вижу, что вас просто распирает от желания высказать мысль, которая кажется вам гениальной. Это раздражает.
- Я... Это не о сыворотке. Я об обряде... Нам же везло во всех мелочах. Даже со временем проведения Турнира. Я была уверена, что это добрый знак. Что все и вся на нашей стороне, и...
- Все и вся на вашей стороне? Этот вывод вы сделали потому, что Турнир проводят в этом году? - голос Снейпа сочился ядом. - Турнир проводят раз в пять лет. При мне его последний раз проводили в девяносто пятом. Значит, следующие должны были быть в двухтысячном, две тысячи пятом и в этом году. Вы помните, когда именно проводился Турнир в девяносто пятом? Когда было решающее, третье, испытание?
Гермиона нахмурилась, пытаясь вспомнить.
- Кажется, в двадцатых числах...
Снейп хмыкнул:
- Двадцать четвертого июня. В отличие от вас, у меня с памятью все в порядке.
- Но мы...
- Но вы толковали самые обычные явления как добрые знаки. Просто Треллони наоборот!
- Не такие уж и глупые были ее предсказания, - машинально огрызнулась Гермиона.
- Неужели? Позвольте усомниться.
- Видения были верные, просто толковала она их... неудачно.
- О, так это сейчас называется именно так?
- И ее предсказание о том, кто убъет Волдеморта, тоже сбылось.
Гермиона тут же пожалела, что сказала эту фразу — лицо Снейпа застыло непроницаемой маской. Мерлин, да как же она такое брякнула! Он доверил ей свои воспоминания, а она...
- Мистер Снейп, ведь под описание подходило двое детей и...
- Я знаю. И знаю, что стало с Лонгботтомами, - глухо ответил Снейп.
- И я считаю, что было бы неверно говорить, что Волдеморта убил один лишь Гарри. Да, ему выпало самое сложное, но Невилл уничтожил последний хоркрукс. Змею убил именно Лонгботтом.
Снейп ничего не ответил.
- Послушайте, - снова начала Гермиона, - я не хотела...
- Похоже, это становится вашей любимой фразой.
Гермиона отчаянно покраснела, но заставила себя продолжить:
- … не хотела вас чем-то обидеть. Просто я хотела сказать, что теперь иногда жалею, что не ходила на ее занятия. Со временем я поняла, что для волшебницы очень важно доверять интуиции. И, предупреждая ваш вопрос: она меня до сих пор не подводила. Поэтому я никак не могу понять, что же случилось с нею, почему мои предчувствия меня так обманули. Я же не желала вам зла, напротив. Я считала, что это несправедливо, что вы... что змея укусила вас, когда до победы оставалось всего ничего... я... я хотела... мне было важно... это нечестно...
Разумом Гермиона понимала, что ей лучше бы замолчать, пока она окончательно не расплакалась, но слова цеплялись одно за другое и никак не складывались в нормальную фразу.
- Мисс Грейнджер, пойдите умойтесь. Я пока воспользуюсь вашей палочкой, чтобы трансформировать эту кушетку в нечто более пригодное для сна, и левитирую ее в спальню. Вам давно пора спать. Да и мне тоже. Ваши записи я дочитаю завтра. И я очень вас прошу, не перекладывайте все эти излияния с больной головы на... мою голову.
Когда Гермиона вернулась из ванной, Снейп заявил не терпящим возражений тоном, чтобы она устраивалась на его прежней кровати, а для него оставила трансфигурированный из кушетки диван. Спорить Гермиона не стала, но и смысла этой рокировки не поняла. Как бы Макгонагал ни шутила прежде насчет способностей Снейпа в Трансфигурации, диван у него получился удобный. Не уверен, что чары продержатся всю ночь? Не хочет ложиться в свою прежнюю кровать? Считает это перемещение проявлением вежливости? Вредничает? Думает, что ей там приснится что-то особенное — хорошее или плохое? Считает, что ему по каким-то темномагическим принципам лучше не менять сейчас ложе, на котором он провел столько времени после обряда?.. Гермиона перебирала возможные варианты, пока не заснула.
Проснулась Гермиона от того, что пружины дивана жалобно скрипнули. В ответ им раздалось тихое злое шипение, и все стихло. Она открыла глаза – Снейп скорчился на кровати и тяжело дышал.
Гермиона тихо охнула: неужели ему снова стало хуже без причины? Диван же стоял в полуметре от кровати, расстояние до Снейпа было достаточно маленьким, чтобы ему не стало плохо, но... Она вскочила с кровати, чувствуя себя беспомощной и совершенно бесполезной:
- Мистер Снейп, может вам принести что-нибудь? Воды? Какое-нибудь обезболивающее зелье? Я...
- Назад. Вернитесь, - выдавил он через силу.
Гермиона сделала шаг назад, но тут же передумала и села рядом с ним на диван – если раньше ему становилось легче от положенной на лоб руки, то и сейчас это могло помочь. Хоть какая-то попытка. Сидеть на своей кровати и наблюдать, как он пытается сдержать стон, было невыносимо.
Снейп не попытался сбросить ее руку, и Гермиона не знала, хороший ли это знак: то ли этот нехитрый прием действительно помог и ему стало легче, то ли ему слишком плохо, чтобы двигаться или хотя бы просто возмущаться. Лоб у него был весь в испарине, а волосы снова выглядели так, словно он не мыл их неделю, не меньше. И вот ведь упрямец – даже не стал переодеваться на ночь, так и лег в рубашке и брюках.
- Вы бы хоть ботинки на ночь сняли, - вздохнула Гермиона. - Даже если вы привыкли мало спать, телу нужен отдых. Полноценный. Вы бы еще в сюртуке спать легли...
- Очень остроумно, мисс Грейнджер. Я оценил.
Снейп иронично хмыкнул, и Гермиона решила, что ему стало лучше.
- Может, мне все-таки принести что-нибудь?
- Сидите уж. И не ерзайте. Успокойтесь. Все в порядке.
- В порядке?! - возмутилась Гермиона. - Да у вас ни с того, ни с сего начался странный приступ, я не имею ни малейшего понятия, чем и как вам помочь, вы спите едва не в доспехах и...
- Потише, мисс Грейнджер. Пожалуйста.
Гермиона умолкла. Верно, повышать сейчас голос было попросту глупо. Хотя и его поведение на уровне третьекурсника. Причем третьекурсника-гриффиндорца. Она едва сдержалась, чтобы не высказать эту мысль вслух.
- Подразумевается, что я должен быть тронут вашей заботой о том, в чем я сплю?
Гермиона решила, что разумнее не отвечать – ввязываться в дискуссию себе дороже. Тем более, он уже не ребенок и должен бы сам понимать все то, о чем она только что говорила.
- Будем считать, что я тронут. И если вас это утешит, на ночь я ботинки снимал. И не только их. Подробности вам необходимы? - спросил он с ехидцей.
- Нет, но...
- Мисс Грейнджер, я же сказал вам, что не привык спать подолгу. И будить вас слишком рано тоже смысла не вижу. В лаборатории мне сподручнее работать в одиночестве. Вы бы только путались под ногами и зевали в самый неподходящий момент, - Снейп криво усмехнулся и добавил почти примирительно: - Но я согласен, что в следующий раз мне нужно лучше следить за временем и вернуться к вам при первых же симптомах. Удовлетворены?
Гермиона с облегчением улыбнулась – все-таки никаких непредсказуемых ухудшений. Просто чисто-снейповское упрямство, которое так смахивает на то, что он привык обозначать „гриффиндорской глупостью“. И хаффлпаффское нежелание доставлять неудобства другим людям, если этого можно избежать.
- Значит, договорились, мисс Грейнджер. А теперь уберите, пожалуйста, руку и встаньте с моей кровати. Думаю, я достаточно пришел в норму, чтобы вернуться к своим делам.
Снейп сел на кровати и потер лицо, словно сгоняя сон:
- Подготовительных работ в лаборатории осталось на полчаса-час. Вы за это время как раз успеете принять душ и принести завтрак. А после еды можно будет начать варить зелье.
Гермиона расстроенно вздохнула, даже не пытаясь сдержать эмоции. Ну почему он даже не попытается поискать какой-то другой выход, кроме яда? Наверняка же можно что-то придумать, если поискать достаточно хорошо.
- Можете не вздыхать, мисс Грейнджер. Вы мне в этом деле все равно не потребуетесь. И я бы предпочел, чтобы вы не лезли в мою лабораторию и не пытались что-то говорить под руку. Займитесь чем-нибудь в других комнатах. Думаю, вы уже немного отличаетесь от младенца, которого надо постоянно развлекать. И если читать вы не разучились, некоторые из моих книг могли бы вас заинтересовать. Мне показалось, что мою личную библиотеку за эти годы так и не рискнули разграбить. Так что развлекайтесь.
Он встал, придерживаясь за диван, и направился в лабораторию, а Гермиона стала переодеваться в джинсы и футболку, и только тогда заметила, что все это время была в ночной сорочке. Самой любимой в последние месяцы, но самой неподходящей, чтобы попадаться в ней на глаза Снейпу. И как это она вчера ночью не сообразила , что лучше бы достать из сумки что-нибудь другое? Например, пижаму в красно-серую клетку. И странно, что Снейп никак не сьязвил насчет этот ночнушки, розовой, в мелких мишках Тедди и синеньких сердечках. Может, не заметил?
Гермиона убрала сорочку на самое дно сумки и заранее приготовила себе клечатую пижаму. Наступать два раза на одни и те же грабли не хотелось.
День прошел спокойно. Гермиона назвала бы его скучным, если бы не книги из кабинета Снейпа. Она разрывалась между желанием помочь ему хоть чем-то и нежеланием варить то зелье, которое убьет его, поэтому пыталась занять голову чтением. Это, как всегда, помогло, и Гермиона увлеклась настолько, что за ужином стала рассуждать о прочитанном вслух – когда-то ее разглагольствования с интересом слушал Косолапус, потом его сменил Рон. Рон слушал с меньшим интересом, норовил заснуть на середине самой интересной – с точки зрения Гермионы – выкладке, но зато никогда не уходил в середине разговора по своим делам. Первые месяцы после развода Гермионе очень не хватало этих монологов – ну не растеням же рассказывать свои мысли? - пока одна из почтовых сов, приписанных к ее лаборатории, не стала залетать вечерами поклевать овсяное печенье из ближайшей кондитерской и подремать под голос Гермионы.
Совы в подземельях не было, но был Снейп, который поначалу кривился и комментировал каждую фразу настолько язвительно, что у Гермионы пропало всякое желание говорить вслух, но спустя пару минут Снейп возобновил разговор сам – рассуждая о том же самом совсем с другой точки зрения, о существовании которой Гермиона даже не задумывалась и с которой не слишком хотела с легкостью соглашаться – и из чувства противоречия, и потому, что считала свою версию не ничуть не хуже. А еще через пару минут она поймала себя на том, что комментирует фразы Снейпа ничуть не менее едко, чем он сам это только что делал по поводу ее выкладок. От растерянности она даже промолчала в ответ на несколько фраз, чем вызвала удивленное:
- Неужели я слишком сложно изьясняюсь, мисс Грейнджер? Или вам и вправду нечем крыть?
Гермиона едва сдержала дурацкую улыбку от уха до уха – надо же, Снейп ждал ее ответных подколов. Значит, ему этот разговор тоже интересен? Не просто способ переключить мозги и занять себя чем-то неважным, пока настаиваются компоненты зелья?
Снейп понял ее молчание по-своему и раздраженно нахмурился:
- А вот в поддавки со мной играть не советую. Разум у меня пока что функционирует нормально. И еще пару дней тоже будет в порядке.
Гермиона в очередной раз попыталась повторить его фокус с приподнятой бровью и в очередной раз потерпела поражение – брови наотрез отказывались двигаться порознь:
- Выходит, вы по определению исключаете, что я могу просто пытаться вас слушать и, исключительно для разнообразия, согласиться с парой фраз? Вы себя недооцениваете.
- Полагаю, вам для этого не хватит благоразумия.
- Понятно, - фыркнула Гермиона, - вы всего лишь недооцениваете меня. Это уже ближе к нормальному ходу вещей. Хоть какое-то подобие постоянства.
- С каких это пор гриффиндорцев привлекает не хаос, а постоянство?
- Наверное, со дня основания Хогвартса.
- Неужели?
Снейп приподнял бровь и усмехнулся. Гермиона не выдержала и рассмеялась. Пикировка доставила ей удовольствие, но послевкусие от него было с горчинкой – еще каких-то несколько дней, и таких разговоров больше не будет. Никогда. Остается только постараться запомнить их, сохранить в памяти. Как те самые моменты из прошлого, с которыми она не была готова расстаться навсегда. И постараться, чтобы этих моментов было как можно больше.
На следующий день Гермиона старалась использовать любую возможность, чтобы завести разговор со Снейпом о чем-нибудь, что было бы ему интересно – о традициях Зельеваренья и о новинках последних лет, о том как сложились судьбы выпускников Хогвартса и что любопытного было за прошедшие годы. И всякий раз беседа оказывалась интереснее, чем Гермиона могла ожидать. Только один из вечерних разговоров Снейп оборвал неожиданно резко и зло – когда она попыталась вернуться к уговорам поискать какие-то другие решения, помимо яда. Гермиона расстроилась, но решила не уступать – ведь если бы Лили тогда, больше тридцати лет назад, не отступила, а настояла на своем, если бы она упорно доказывала Снейпу, что он не прав в своем выборе приятелей, все сложилось бы иначе. Глупо повторять чужие ошибки, тем более, если их тебе продемонстрировали настолько наглядно.
Заводить разговор во время завтрака Гермиона не решилась – ей требовалось собраться с духом, но стоило Снейпу в очередной раз вернуться в комнаты из лаборатории, как она снова стала доказывать свою точку зрения. Снейп попытался прекратить беседу, но не тут-то было, Гермиона хотела во что бы то ни стало заставить его хотя бы задуматься о поиске другого выхода. Она нервничала и поэтому тараторила, как на первых курсах, чтобы успеть сказать все, что запланировала. Гермиона чувствовала, что Снейп раздражается все больше, но только когда замолчала, поняла – он уже не злится, он уже просто взбешен.
- Вы все высказали? - спросил он тихо, почти шепотом.
Гермиона кивнула и впервые за несколько дней испугалась не за него, а за себя. Вспомнила, что он гораздо сильнее – и физически, и магически. Она невольно сделала шаг назад и затаила дыхание.
- Мисс Грейнджер, я не знаю, какими словами и сколько раз мне потребуется повторить, чтобы вы поняли и запомнили хоть что-то. Но вы, все же, попытайтесь напрячь то, что у гриффиндорцев называется мозгом, и усвойте раз и навсегда: это единственный выход. Нет ни обрядов, ни зелий, которые могли бы повернуть процесс вспять. Запомните это. И заткнитесь.
- Но вы сказали, что причина всего – то, что я первые двое суток была рядом с вами очень мало. И что вы не знаете, можно ли это как-то исправить. Значит, выход...
- Значит, выхода нет, мисс Грейнджер, - улыбка Снейпа больше напоминала оскал. Не злорадную усмешку, а именно оскал загнанного зверя.
- Но почему?...
- А почему вы постоянно лезете, куда не следует?! - Снейп настолько неожиданно повысил голос, что Гермиона вздрогнула. - Гриффиндорское желание сунуть палец в пасть гиппогрифа, чтобы просто удовлетворить любопытство?!
Снейп почти кричал.
- Что ж, извольте. То, что стали сокращаться промежутки моего нормального самочувствия вдали от вас – это следствие вашего поведения в первые сутки, мисс Грейнджер. Вторые сутки уже особой роли не играли. Удовлетворены?! И я действительно не знаю, можно ли было бы что-то изменить, если бы проблема была только в этом.
Он лихорадочно отбросил упавшую на лицо сальную прядь, глаза его горели, а лицо стало совершенно белым, словно неживое.
- Проблема в том, что Золотой мальчик снова отличился гениальностью идеи и уговорил вас надеть на меня этот чертов браслет. О, вы даже не в состоянии понять юмор ситуации – вы слишком мало знаете о том, во что влезли. Хотя тот же Дамблдор смеялся бы до колик, если бы услышал, что вы изобрели новое заклинание энергетической связи. „Модифицировали старое“ - звучит потрясающе.
Губы Снейпа кривились в злой усмешке, а голос уже не сочился ядом, а словно состоял из него целиком и полностью.
- Это действительно потрясающе, мисс Грейнджер! Особенно если знать, что это ваша „модификация“ была известна уже много веков назад как одно из самых темных заклинаний. Такое, которое использовали лишь в обрядах, которыми хотели уничтожить лютых врагов. Обрядах, которые уничтожают человека не только физически и гораздо... забавнее, чем если использовать зелья или заклинания других видов. Ирония магии в том, что обряд, по сути, не сложен, требуется только три компоненты - это ваше заклинание и магическая сила, которой у гриффиндорцев немало, в отличие от умения использовать мозги. И чертов браслет, который Золотой мальчик так вовремя припас. Пока вы его на меня дружно не нацепили, я еще мог думать, что смогу как-то выкарабкаться из всей этой ситуации, но этот метод сведения счетов... это очень в духе Волдеморта. Очень изощренно и наглядно, а главное – не быстро.
Гермиона молча слушала слова, что выкрикивал ей в лицо Снейп, и с трудом заставляла себя не заткнуть уши и не сбежать из комнаты. И надежды, что он все это просто придумал, уже не было.
- В тот момент меня успокаивало лишь то, что даже в самом худшем случае, если вы будете использовать все доступные вам средства уничижения личности, через пару дюжин дней я все равно сдохну и все кончится. А в лучшем – мне удастся все повернуть так, чтобы сбежать и закончить все до того, как потеряю разум.
Снейп замолчал и, тяжело дыша, осел в кресло. Он закрыл лицо руками и даже не пытался сдержать их дрожь.
Гермиона попятилась и кинулась прочь из гостиной. Она рухнула на кровать в спальне, зарылась лицом в подушку и разрыдалась. Мысли не было ни одной, а перед глазами стояло побелевшее от ярости лицо Снейпа.
Прошло уже много времени, но она никак не могла успокоиться. Надо бы встать, умыться и извиниться перед Снейпом. Хотя бы попытаться. Но сначала надо встать. Или хотя бы пошевелиться. И перестать плакать.
- Мисс Грейнджер? - Снейп сел на край кровати. - Успокойтесь. Пожалуйста.
Гермиона попыталась взять себя в руки - только ее истерик Снейпу сейчас и не хватало, но унять слезы никак не удавалось.
- Вы ни в чем не виноваты. Я это понимаю. Мне не следовало так на вас срываться. Я не хотел... - он вздохнул и добавил оправдывающимся тоном: - ваши „почему“ кого угодно доведут до белого каления.
Гермиона не видела его – заставить себя поднять глаза и посмотреть ему в лицо ей не хватало духу, но по голосу поняла – он усмехается. Воображение тут же доросовало кривую невеселую улыбку, и Гермиона только сильнее вжалась в подушку. Что же они натворили... А Снейп еще пытается ее утешать.
- Мисс Грейнджер, ну вы же не знали, во что ввязываетесь. Думали, что изобрели нечто новое и безопасное, - Снейп неловко погладил ее по плечу. - Вы не собирались воссоздать этот темный обряд, просто так вышло – мироздание всегда отличалось большой иронией. И всегда заставляло людей платить за их поступки. За сознательные поступки.
От тепла его руки стало немного легче, Гермиона потихоньку перестала плакать.
- Я не раз думал, что когда-то мне придется заплатить за все то, что я сделал, когда только пришел к Волдеморту.
- Но вы же потом сделали очень многое, чтобы все исправить. И волшебный мир это признал безговорочно. Орден Мерлина...
- Мисс Грейнджер, - мягко перебил ее Снейп, - далеко не все можно исправить. Просто потому, что всегда есть так называемая „точка невозвращения“. Как можно исправить смерть Лили или даже Поттера? А то, что случилось с Лонгботтомами? Я... я всегда боялся, что со мной может случиться подобное – потерять разум, потерять самого себя, а тело еще живет. Я боялся, что когда-то это ко мне вернется, и твердо решил, что лучше смерть, чем такое существование в Мунго. И вот оно ко мне действительно вернулось. И хорошо еще, у меня есть выбор. Лонгботтомов же никто не спрашивал.
- Но пока человек еще жив, всегда есть надежда...
- Вздор. Надежда – попытки уговорить себя, что невозможное возможно.
- Или попытки подстегнуть себя к каким-то действиям, чтобы изменить все к лучшему, - Гермиона села на кровати и жалобно посмотрела на Снейпа, - даже малейший шанс нужно использовать и...
- И давайте перестанем обсуждать то, что обсуждать бессмысленно, - продолжил вместо нее Снейп. - Ни у меня, ни у Лонгботтомов шансов нет. Ни малейших. И успокойтесь вы на этот счет.
Гермона вздохнула и постаралась сдержать слезы, которыми снова наполнились глаза:
- Если бы я тогда не струсила, если бы не согласилась с Гарри... Он же аврор, вот он и мыслит как аврор. А я должна была подумать и... вы же все равно были очень слабы. Глупо было так паниковать, даже если я считала вас Упивающимся. Если бы я только не поддалась этому глупому страху...
- Страх ваш не был глупым. Вы же не помнили всего. А если исходить из того, что я мог оказаться искренним сторонником Волдеморта... - Снейп криво усмехнулся: - Вы меня недооцениваете, мисс Грейнджер. На Империо меня бы, может, и не хватило, но на Аваду – вполне. Да, я бы после этого долго не мог придти в себя, но ваш труп бы это не утешило, не так ли?
- Но вы бы этого не сделали. Потому что вы это вы.
- Но вы на тот момент помнили, что я – Упивающийся, который убил Дамблдора, ранил Джорджа и натворил еще невесть что. Так что нелогичным было скорее ваше согласие снять с меня на время браслет и дать мне свою палочку. Не скажу, что я не рад этому вашему решению, но оно было... гриффиндорским.
- Это решение было единственно разумным за те двое суток. И если бы я с самого начала мыслила как настоящая гриффиндорка, то вы бы теперь не яд варили, а планировали свою жизнь на годы вперед, - произнесла Гермиона едва слышно.
Он покачал головой:
- Знаете, есть такая поговорка, что тот, кому суждено быть повешенным, не утонет. А мне, наверное, суждено умереть от яда. И принять свое собственное зелье, зная все последствия и то, что смерть будет легкой, это гораздо лучше, чем сдохнуть от укуса змеи, которую натравил Волдеморт. Принять поражение от мироздания не так тошно, как от Волдеморта.
Снейп невесело улыбнулся и вытер тыльной стороной ладони ее мокрые щеки. Гермиона почувствовала бы себя зареванной первоклашкой, впервые увидевшей какого-нибудь из питомцев Хаггрида, если бы не желание прижаться к этой руке и не отпускать ее. Хотя бы как подтверждение, что он еще жив, что еще не все закончилось и что какая-то надежда еще осталась.
- Поймите же, мисс Грейнджер, вы не справились именно потому, что знали о темной стороне магии слишком мало. Но знай вы хоть чуточку больше, вы бы просто не полезли в эту область. Не потому, что струсили бы, нет. Просто вы бы могли себе представить масштабы разрушений, к которым такие опыты могут привести. Сейчас все прошло без последствий для окружающего мира, вы не уничтожили Хогвартс с Хогсмидом, не создали аномальных зон... хотя и это надо бы проверить, на всякий случай. Поймите, все могло быть гораздо хуже. Вам повезло.
Снейп убрал руку, и Гермиона едва не потянулась за ней. Вместо этого она вздохнула и вывалила Снейпу то воспоминание о последнем годе, которое тревожило ее больше прочих – о сне про ее первый урок Зельеваренья, в котором она была на месте Гарри, а Беллатрикс горела желанием ответить на все вопросы сразу – как она сама на том уроке.
Он молча слушал, а Гермиона с каждой фразой все больше казалась себе глупой девочкой, которая жалуется взрослым на страшный сон, где у нее исчез плюшевый мишка, и хочется, чтобы взяли на ручки и рассказали добрую сказку. Она снова расплакалась от бессилия что-то изменить, и обняла Снейпа прежде, чем сообразила, что делает.
Снейп не отстранился, хоть и явно растерялся. Какое-то время он молчал, потом осторожно обнял ее в ответ и погладил по голове:
- Мисс Грейнджер, вам когда-нибудь говорили, что бывают и просто сны?
Гермиона ответила что-то невразумительное. Шутка заставила улыбнуться в складки Снейповской мантии, но внимание Гермионы было приковано к другому – она слышала стук его сердца, словно ведущего обратный отсчет до момента, когда Снейп примет яд собственного изготовления.
- Хотя... - произнес он задумчиво. - Знаете, мисс Грейнджер, этот сон действительно забавен. Белла действительно очень неплохо знала этот обряд. И не раз проводила его. Как правило, над магглами. Или над попавшими в немилость Упивающимися.
Гермиона вздрогнула, и он успокаивающе погладил ее по спине.
- Пожалуй, это вторая часть головоломки о том, что все всегда возвращается. Я... Я просил Волдеморта сохранить Лили жизнь, он был против. Белле удалось бы уговорить его, наверное. Но ее условием было, чтобы я включился в эту ее игру. Она считала, что после обряда Лили была бы безопасна для Упивающихся. И я всерьез рассматривал этот вариант. Меня тогда не смутило, что Лили не смогла бы провести без моего общества и пары часов. Напротив, это мне даже нравилось. Меня... Меня даже не слишком пугало то, что через какое-то время она будет не слишком вменяемой – я думал, что мне так будет даже проще добиться взаимности. Белла хотела похвастаться и показала мне несколько своих... подопытных. Они... Это было жутко. Я понял, что подобное Лили мне бы никогда не простила. Ни за что. И я попросил Дамблдора о встрече. А уже потом я узнал, что даже согласись я на вариант Беллы, Лили все равно прожила бы недолго. Только презирая меня больше прежнего.
Снейп отстранился и произнес нарочито-нейтральным тоном:
- Мне нужно помешать зелье. Вы же знаете, что большинство рецептов требуют точного соблюдения ритуала. Постарайтесь придти в себя, мисс Грейнджер.
Он встал и направился к выходу из комнаты, но в дверях остановился и произнес не оборачиваясь:
- Только Поттеру про браслет не говорите, пожалуйста. Я сожалею, что выплеснул все это. Это не те знания, которые вам полезны. Без них вам было бы легче. Но сделанного не изменишь. Извините.
Он быстро вышел, а Гермиона еще несколько минут сидела на кровати, пытаясь осмыслить услышанное.
Глава 8. Цена отсрочки
С друзьями детства перетёрлась нить.
Нить Ариадны оказалась схемой.
Я бился над словами — "быть, не быть",
Как над неразрешимою дилеммой.
Вл. Высоцкий „Мой Гамлет“