Глава четвертая. О четвертом и пятом предметах несогласия, или о блаженстве святых и чистилищном огне.

Означенные два предмета несогласия я заключаю в одной главе, потому что один проистекает из другого. Латиняне говорят, что Бог назначил три места для душ людей умерших. Души праведных, то есть тех, кои жили благочестиво и предсмертью покаялись и сохранили в себе Божественную благодать, тотчас после смерти переходят в вечное отечество и там наслаждаются вечным блаженством. Души людей нечестивых и нераскаянных тотчас поступают в ад и вечно мучаются в кромешном огне. А души тех, которые хотя раскаялись, но не успели исполнить возложенной на них епитимий и удовлетворить Божественному правосудию, поступают в третье место и там наказываются в продолжение некоторого времени, то есть вступают в какой-то огонь, не вечный и не неугасимый, но другой, которым они очищаются там до известного времени, и потом очищенные восходят также на небо. Оттого и самый этот огонь называется purgatorium или чистилищным.
Отсюда видно, как учат они о будущей жизни. Во-первых, прежде Второго Пришествия Христова и будущего окончательного суда бывает душам частный суд, по которому одни из них решительно удостаиваются вечной славы, другие решительно подвергаются вечному наказанию, а иные назначаются к очищению в огне чистилища, доколе не исполнят всего, что следует. Далее, Папа, который, по их мнению, есть верховный распорядитель церковными сокровищами и один владеет ключами, может отверзать это место и освобождать заключенные в тамошнем огне души, давая так называемые indulgentias (индульгенции) или разрешительные грамоты на 10, 20, 30 и 50 лет. То есть, если какой-нибудь человек за содеянные им грехи по определению Церкви подпал епитимий на столько-то или столько-то лет, но этого определения, которое он был обязан исполнить, не выполнил и за это должен мучиться в чистилищном огне столько-то или столько-то лет, то он может получить от Папы разрешительную грамоту и исполнить то, что в ней содержится, освободиться от епитимий в продолжение такого-то или такого-то числа лет и быть свободным от греха и наказания. И не только он сам получает пользу от такого разрешения, но может, если угодно, получить его для умершего отца, брата или друга своего. Такого рода разрешительная грамота называется indulgentia plenaria, полное разрешение, то есть такое, которое кто получил, тот делается совершенно свободным от всякого наказания на столько-то или столько-то лет, которое он должен был потерпеть здесь или в чистилище.
Нечто подобное бывает в так называемый юбилей, который установлен был сначала чрез каждые 100 лет Папой Бонифацием VIII (XIII век), потом через 50 лет Климентом VI (XIV век), после того чрез каждые 25 лет Григорием IX (XV век), а теперь объявляется всегда, когда угодно будет Папе, особенно когда случится время нужды или гнева Божия.
Это учение так укоренилось в сердцах латинян и, в особенности, простолюдинов, что почитается как бы существеннейшим догматом веры. Духовники на исповеди и проповедники с кафедры с особенным усердием внушают его христианам. А христиане, желая искупить свои души и души своих родителей, родственников и друзей от чистилищного огня, доставляют латинскому духовенству столь богатый доход, что, по справедливости можно сказать, это третье загробное место есть богатейший рудник, из которого добываются сокровища, достаточные для пропитания роскоши Римской Церкви.
И на это учение также скажем: desinat incessere novitas vetustatem, т.е. «да престанет новизна восставать на древность». Мы благоговеем пред древним преданием Церкви, которое для нас тем почтеннее, чем оно древнее, и потому не допускаем никакого нововведения. Если же нужно сказать что-либо о местах, назначенных для умерших, то мы, по указанию Священного Писания, знаем для них два места, именно место покоя и место бесконечного мучения, третьего места мы не знаем и не слыхали о нем, но признаем три различных состояния души по смерти.
Первое состояние тех, которые умирают праведными, в благодати Божией, второе тех, кои умирают без благодати Божией, как то: безбожники, еретики, люди, виновные в смертных грехах и нераскаявшиеся. Из первых есть души, предназначенные к вечной славе, а из последних к вечному мучению: но вечная слава одних и вечное мучение других еще только в будущем, то есть имеет быть после будущего Второго Пришествия и окончательного Суда Судии всех Христа, тогда, когда «пойдут сии в муку вечную, праведницы же в живот вечный» (Мф.25.46).
Таково же и древнее учение Церкви об этом предмете. Тертуллиан, учитель Западной Церкви, живший около 220 года по Р.Х., в книге о душе пишет: «Об аде и о том, все ли души посылаются туда, ты имеешь другую мою книгу о рае (она не дошла до нас), в которой я доказал, что всякая душа содержится во аде до дня Господня». Здесь под именем ада разумеется место вне настоящей жизни. И святой Златоуст, изъясняя слова: «что нама и Тебе, Иисусе, Сыне Божий? пришел еси семо прежде времени мучити нас» (Мф.8.29), в беседе против некоторых волхвователей, которые безрассудно утверждали, что души умерших делаются демонами и ходят по земле, и доказывая из Писания, что это невозможно, в заключение говорит: «Отсюда очевидно, что души, после переселения из здешней жизни, отводятся в некоторое место, откуда сами не могут выйти, но пребывают там, ожидая страшного дня будущего Суда», о котором апостол Павел сказал: «соблюдается мне венец правды,егоже воздаст ми Господь в день он, Праведный Судия: не токмо же мне, но и всем возлюбльшим явление Его» (2 Тим. 4:8).
А до того времени в каком состоянии находятся души праведных, об этом ясно говорит святой Григорий Богослов следующим образом: «Я верю словам мудрых, что всякая душа добрая и боголюбивая, разрешившись от уз тела и переселившись отсюда, тотчас начинает чувствовать и созерцать ожидающее ее благо. Как бы очистившись, или освободившись, или не знаю как назвать, от того, что помрачало ее, она утешается и наслаждается некоторым чудным удовольствием, радостно грядет к своему Владыке, избавившись от здешней жизни, как бы из какой страшной темницы, и сбросив с себя узы, связывавшие ее и стеснявшие крылья ее мысли, и воображением уже вкушает уготованное ей блаженство. Вскоре потом она получит и сродное себе тело, с которым размышляла о горнем, получит от земли, которая сообщает и опять на время возвращает его себе, и способом, известным одному Богу, Который соединяет и разлучает их, наследует вместе с ним горнюю славу, разделит с ним свою радость, как разделяла труды по естественной с ним связи, усвоивши его себе и соделавшись с ним вместе одним духом, умом и чем-то божественным, так что смертное и скоропреходящее пожерто будет животом».
Нельзя лучше изъяснить этот предмет, то есть состояние душ после Воскресения, когда они вместе с телами наследуют горнюю славу, и прежде Воскресения, когда они наслаждаются чудным удовольствием и веселием, чувствуя и созерцая то будущее неизреченное благо, которое ожидает их. Это состояние душ прежде Воскресения Писание и Святая Церковь выражают различными метафорическими наименованиями, как то: рукою Божиею: «праведных души в руце Божией, и не прикоснется их мука» (Прем.3.1), «лоном Авраама» (Лк 16:22), местом светлым, местом злачным, местом упокоения, отнюдуже отбеже всяка болезнь, печаль и воздыхание. По аналогии с этим мы можем судить и о противоположном состоянии тех душ, которые отошли из сей жизни в нечестии или в смертных грехах. Они мучатся представлением будущего вечного мучения в геенне и неугасимом огне после Второго Пришествия Христова и окончательного Суда. Об этом ясно говоритблаженный Августин во многих местах книги своей о Граде Божием, особенно там, где он изъясняет слова Евангелия: «убойтеся же паче могущаго и душу и тело погубити в геенне». (Мф.10.28) Эта смерть души и тела, говорит он, называется второю смертью (Откр 21.8), которая будет не прежде, как когда душа, в общее Воскресение, получит тело и с ним подвергнется мучениям геенны, имеющим быть после Воскресения. Этой второй смерти, продолжает он, подвергнутся и падшие ангелы после окончательного Суда. И Лактанций Фирмиан говорит: «Да не подумает кто-либо, что души тотчас после смерти получают решительный приговор, но они все содержатся в одной общей темнице, доколе не придет верховный Судия — судить по заслугам». И подлинно, если бы после частного суда, как думают латиняне, души грешников подвергались вечному наказанию, а души праведных получали вечную жизнь, то есть те и другие получали решительное вознаграждение, то для чего еще быть Суду окончательному?
Третье состояние есть состояние тех душ, которые покаялись во грехах своих, но или не имея времени по причине внезапности смерти, или по нерадению и лености не выполнили возложенной на них епитимий и, как не удовлетворившие Божественному правосудию здесь, там наказываются и страдают, доколе не разрешатся от страданий. Но как это происходит, мы не знаем, потому что не находим об этом ничего ни в Священном Писании, ни у святых Отцев, которые говорят только об одном огне, именно: неугасимом огне вечного мучения. Но чтобы этот огнь был чистилищным и притом вещественным, этого не утверждала и Западная (древняя) Церковь.
Новейшие латиняне основывают такое мнение на следующих словах апостола: «сам же спасется, такожде якоже огнем» (1Кор. 3.15). Но этот огонь блаженный Августин в книге о Граде Божием изъясняет метафорически, разумея здесь огонь житейских искушений. Также святой Златоуст под именем огня, о котором говорит апостол Павел, разумеет вообще огонь наказания. Таким образом, ни из Священного Писания, ни из святых Отцев западные не могут основательно доказать своего мнения о вещественном огне чистилища.
Души, находящиеся в этом состоянии, терпят наказание (каким образом и в каком месте, Господь знает), а мы, живые, содействуем их освобождению милостынями, молитвами и другими добрыми делами, которые совершаем за упокой их. И всякий раз, как делается поминовение о них, особенно же, когда приносится за них бескровная Жертва Пречистых Тайн, они получают неизъяснимую отраду и, мало-помалу разрешаясь от уз виновности пред Богом, соделываются наконец свободными и вступают в общество праведных. Но определенного времени, когда бывает это, мы не знаем.
А что делается и говорится у латинян в их разрешительных грамотах, того и следов мы не находим в древней церковной практике. Знаем только, что Святая Церковь наша есть хранилище духовных сокровищ и что распорядители этих сокровищ суть все вообще апостолы и потом преемники их — епископы, а не один Папа. Потому все они вообще и каждый в особенности могут приносить Богу и Отцу многоценную Кровь Единородного Сына Его — страдания и всю беспредельную и неисчерпаемую цену заслуг Его, также молитвы Пречистой Богородицы и кровь мучеников, за скончавшихся в вере братии, да избавит Он души их от претерпеваемых ими мучений. Бог же, по Своему Божественному правосудию или милосердию, когда хочет, милует и освобождает их, или оставляет в этом состоянии, «дóндеже воздадут последний кодрант», по словам Евангелия (Мф.5.26).
Богодухновенно и богоугодно учреждение нашей Святой Церкви, — при каждодневном богослужении, преимущественно же при совершении Пречистого Таинства, всегда поминать усопших христиан и особенно дважды в год совершать поминовение общее и всецелое (Именно: в субботу недели Мясопустной и в субботу пред Пятидесятницей). Это делается не напрасно, как замечает святой Златоуст, который много пишет об этом предмете в толковании на 15-ю главу I Послания к Коринфянам. «Святой Дух, — говорит он, — учредил это, потому что обыкновенно Бог милует одних за других, — так жертва отца очищала сынов Иова, тем более теперь, когда предлагается общее очищение вселенной, Агнец Божий, полагаемый на святом Престоле и вземлющий грехи мира».