КОДЕКС ЧЕСТИ ОФИЦЕРОВ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ.
ГЛАВА 1.
Как я научился играть в преферанс.
Я научился играть в преферанс в поезде, 18-и лет от роду. Десять лет
уже прошло с тех пор! Боже мой! Еб твою мать! Десять лет! А ко времени
издания этой хуевой книги, если это говно вообще когда-нибудь будет издано,
пройдет я ебу сколько лет! А ведь мне уже 28! Скоро 29! А будет -- бог весть
сколько лет. И тогда цифра 29 покажется мне детством золотым и умильным.
Время-то идет. И это хуево. Мне было хорошо в 18 лет. Потому что тогда я
научился играть в просиранс. Пики-крести-буби-черви. В поезде. По пути
следования со студенческой группой в город Магнитогорск, на ознакомительную
практику после первого курса.
ГЛАВА 2.
Преферанс -- не главное в жизни.
Но сначала я поступил в МИСиС. Годом раньше преферанса. МИСиС -- это
Московский институт стали и сплавов. В годы сталинского мракобесия институт
имел ту же аббревиатуру, но расшифровывался по-другому -- Московский
институт стали имени Сталина. Вот такое говно.
Но я туда поступил. Это хороший институт. Там не сдавали иностранный
язык: я херово знаю французский.
Я вообще сдавал два экзамена. Тогда был Брежнев и застой. Это
называлось поступить "по эксперименту". Учитывался средний балл аттестата.
Если он больше 4,5 (четыре целых, пять десятых долей еще одного целого), то
абитуриент сдавал два экзамена: математику и физику. Если он при этом
получал не менее 9 баллов, то автоматически считался поступившим. А если
меньше, то сдавал еще химию и сочинение на русском языке.
У меня был аттестат 4,52. Потому что я иногда подправлял оценки в
школьном журнале и любил ставить напротив своей фамилии пятерки. Учителя
меня тоже любили. Кстати, потом, уже учась в институте, я из головы придумал
156 экспериментальных значений в курсовой работе. А позже, наполовину
выдумал научные цифры своей дипломной научно-исследовательской работы,
построил красивые графики и защитился на пять баллов. Я преступник. Оторвите
мне яйца.
Итак, я набрал на вступительных экзаменах 10 очков и поступил. Мне было
по хую куда поступать-то, я просто не хотел идти в армию, а мой двоюродный
дядя из Госплана, сам кондовый металлург, усердно ломал меня на МИСиС,
обещая, что у него сам ректор чуть ли не пахан, и в жопу целует, и вообще
хуева туча знакомых на кафедрах -- обещал поддержку.
Увы, поддержки не получилось. По математике все эти элементарные
задачки я решил как не хуй срать. А вот по физике меня ебали долго, давали
дополнительные задачки, я отсаживался, решал их, а мне еще давали, но таки я
взял свои пять баллов и отвалил. НО ЕСЛИ БЫ МНЕ ДОСТАЛСЯ НЕ МОЙ БИЛЕТ, А
СЛЕДУЮЩИЙ, Я МОГ ПОЛУЧИТЬ БАНАН. Я знаю. Потому что следующий билет взял мой
одноклассник. Правда он был двоечник, но то, что он мне передал на решение,
я не решил: такие херовые формулы мы по оптике не проходили в школе...
Короче, так случилось, что я поступил в МИСиС. А на следующий год наша
крутая группа МО-81-3* поехала в Магнитогорск на Магнитогорский
металлургический комбинат.
Здесь необходимо отметить следующее: на обратном пути мы, корифаны,
затарились колбаской и водочкой, сложили эти чудеса в сумку и пошли на поезд
со своими сраными баулами, проникли в купе. И в предотъездной суматохе у нас
эту волшебную сумку, туесок наш заветный, сидор приспособленный -- СПИЗДИЛИ.
Спиздили! Унесли без спроса и без отдачи!
Представляете?! Впереди полутора суток дороги, нам по 18 лет, мы
радостные, сдавшие на хуй зачет едем домой к любимым мамочкам после долгой
отлучки из родного гнезда и у нас нет водки!! Блядь! Где справедливость?!.
И полбатона вареной колбасы тоже там было, в сумке. Но это хуй с ним, с
колбасой. Жрачка -- хуйня, допустим, нас бабы из соседнего купе в дороге
задаром кормили. Но ву-одка!!!
Александр Матросов, отчаявшись -- хоть жопой заткнуть! -- прыгнул раком
на амбразуру. Еврей Гастелло направил тлеющий аэроплан на озверевшие
фашистские колонны. И все их подзорвал на хуй. Зося Космодемьянская
героически удавилась на глазах у всей деревни. Александр Невский разбил
псов-рыцарей на ледовом поле. Мересьев ежиков ел. Пионер-герой Марат-Казей
тоже мочил фашизм. Но все хуйня!!!
Мы -- четверо здоровых советских чуваков ехали в поезде со студенческой
практики без водки! Думал ли о таком исходе войны Александр Матросов? Хуй с
два. Сомневаюсь.
Никогда, никогда еще в истории... Слезы застилают... Блядь... Весь
вагон. Весь состав. Вся страна, Родина-мать... И только мы...
-- Как?!. Как имена этих героев?! Где их малая родина? -- спросите вы.
Вот они: 1. Я. 2.Толстенький Олег Косокин, который учил меня преферансу
по дороге ТУДА. 3. Баранов Олег (про него позже) 4. Дима Макеев (позже,
позже). Вот, четверо. Эти святые имена. Такое горе нас постигло. И что же?
Разве мы погибли? Пропали? Упали духом на хуй?
Нет, нет и нет! Мы достали из других сумок оставшуюся еду, открыли
трехлитровую банку с огуречными там помидорами. Поели. И заорали во всю мощь
хриплые хмельные песни, будто были в дупель, просто в жопу. В сиську были.
Весь вагон решил, что мы ужрались.
ГЛАВА 3,
(вставная челюсть)
Я вот сижу, пишу книгу, а Галя-жена доебывает с разными вопросами:
-- Ты меня любишь?
-- Угу.
-- А ты меня будешь любить если я бегемотика рожу?
-- Человек не может рожать бегемотиков: у них хромосом мало, --
рассудительно отвечаю. Моих мозгов не сгинет сила!
-- Меня это не интересует. Я спрашиваю -- ты меня будешь любить, если я
бегемотика рожу?
-- Угу. Хоть бензовоз...
-- А я бы его на веревочке в лес водила, в прудик плавать запускала...
Я ебешь!.. Так мешать творческому процессу!
(Эпиграфом к этой главе, если бы он был, я бы взял слова Льва
Новоженова*, сказанные им мне однажды вполголоса, чтобы редакционные девки
не услышали: "Все бабы -- дуры.").
ГЛАВА 2,
опять.
...Итак, весь вагон решил, что мы ужрались. А когда Баранов вышел из
купе под предлогом поссать, блядун и алкоголик Соломонов с завистью
констатировал его сильное опьянение.
-- Не пили мы, -- скромно промолвил Баранов. -- Ничего не принимали.
-- Врешь! -- убежденно, будто гирьку на весы положил, сказал Соломонов.
-- А ну дыхни!
-- Ххо!..
-- И рассолом запивали, суки! -- заключил Соломонов.
Вот что такое сила духа и настоящая убежденность. Идет на хуй любой
Мересьев.
ГЛАВА 4.
Утренний туман.
Самое трудное в творческом процесе -- передать ощущения. Что такое,
когда тебе 18 лет. Когда ты студент, а мир -- большое утро. Лето. Все время
лето.
Вроде бы ничего и не было. А было то же, что потом и на других
студенческих практиках -- в Череповце, в Запорожье, -- вечерний чай в
общаге, пляж, шатания по магазинам. Месяц в Магнитогорске. Полтора в
Череповце. Два в Запоре.
Жизнь в застойное время. Особое своеобразие. Тихо, гнило, но если
притерпелся -- не пахнет. Ну вот как сон.
Как сон...
X x x
Небольшая кисельная туча, просыпашись легким, сверкающим дождем
умчалась куда-то, солнце ударило в разрыв облаков, мгновенно просветлело.
В узкой ленте мокрого шоссе отразилось голубое небо и от этого асфальт
казался темно-синим. По обе стороны от дороги сиял умопомрачительный осенний
лес. Был сентябрь, и макушки деревьев покрывала золотая седина.Какой это
год?
Шипели шины, и машина легко мчалась вперед, мягко приседая на
неровностях блестящего полотна. Желто-зеленый Русский Лес тихо терял листья
и поднятые ветром они безмолвно неслись навстречу лобовому стеклу омытому
чистыми каплями ушедшего дождя. Куда я еду?
Впереди, на фоне сиреневых туч, клубившихся у горизонта, вставала
двойная радуга. Внешняя -- тонкая, блеклая и внутренняя -- широкая и
необычайно яркая, будто подсвеченная мощными прожекторами, с отчетливо
видимой фиолетовой полосой, которая обычно теряется слившись с синим и
голубым где-то на внутреннем краю гигантской арки.
Дорога сделала поворот и теперь казалось, что левый край горящей радуги
упирается прямо в шоссе, тянущееся среди золотого леса бесконечной синей
ниткой за горизонт.
И больше ничего не было. Только лес, роняющий листья, только несущаяся
под капот асфальтовая полоса, только яркая радуга на дороге. И печаль. Не
тянущая душу тоска, а легкая грусть неизвестно отчего наплывала на меня и я
сам плыл ей навстречу не стараясь ни смахнуть, ни прогнать ее, только
смотрел как очередной несильный порыв ветра, словно волна этой грусти,
срывал и бросал мне навстречу желтые листья.
Я доеду до радуги...
X x x
Через семь лет, уже после окончания института, я приехал в Магнитогорск
в командировку. Снова прошелся по тем же улицам.
Полузабытый город пыльный,
Он, узнаванием пьяня,
Вдруг паутиново-всесильный
Возник и окружил меня.
Полузабытые бульвары,
Полузнакомые дома.
И те же лавки в парках старых,
И те же фабрики в дымах.
По улице проходит мерно
Провинциальная семья...
Я здесь когда-то жил, наверно,
А может это был не я...
Поезжайте в город вашего прошлого. Не туда, где вы воевали, не туда,
где вас мудохали ногами в канаве, а в город студенческой практики. Съездите,
умоляю. И вы поймете, что значит "печаль моя светла". Как с белых яблонь
дым...
Чувства, это вам не хуй собачий. Выпейте с друзьями, оторвитесь. "А
помнишь..." -- за эту фразу многое можно отдать.
Вспомните детскую прелесть студенческих попоек. Окрашенных ожиданием
светлого будущего, здоровой молодостью, сексуальным голодом...
Э-э... Вот она, эта нота, я ее нашел... До этого -- все хуйня. Можно не
читать. А со следующей буквы начинается книга. До сих пор был только разбег.
Длинный разбег перед прыжком в большое искусство. Прыгайте за мной. Ни хуя
не ошибетесь.
...Вся молодость человека до его женитьбы -- ну там, армия,
студенческая скамья, школа -- все это проходит на фоне перманентного
вопроса: а кого бы выебать? С перманентным ожиданием: скоро я поебусь, ох,
скоро я поебусь! Это ожидание окрашивает жизнь. Особенно, если человек до
этого еще не ебался. Ебля -- праздник уходящего детства. Я имею в виду
мужчин, конечно, как лучшую и прогрессивную часть человечества.
Ест ли человек какого-нибудь говна в студенческой столовой, пишет ли
какую-нибудь ерунду шариковой ручкой на парте в аудитории, едет ли в
муниципальном транспорте, сдает ли сессию, защищает ли лабы, передвигается
на дискотеку или студенческую вечеринку -- и надо всем этим, где-то на грани
слышимости, то выше, то ниже звенит тонкая струна: а где найти бы ебова
побольше? а вот бы поебаться где изрядно? а вот кому елдак бы мне заправить?
Бурлящая как вода в паровом котле сексуальная энергия настойчиво ищет
выхода. И выходит в свистке. Хуи-и-и-и-и-и-и!..Парты в аудитории и двери в
туалетах покрываются квазиэротической и натуроэротической росписью.
Сиськи-пиписьки. Стихи:
"Нет приятней и полезней
Венерических болезней.
Я хочу, чтоб стар и мал
На себе их испытал."
"Мы, онанинсты, ребята плечистые,
Нас не заманишь сиськой мясистою."
"Девочки, не бойтесь секса:
Хуй во рту вкуснее кекса!"
"Писать на стенах туалета,
Увы, друзья, не мудрено.
Среди говна вы все поэты,
Среди поэтов -- вы говно."
"Ударим железным кулаком онанизма по
блядству и педерастии!"
"Мой папашка был матрос,
Толкал хуем паровоз.
Да и дядя не калека Ч
Убил хуем человека."
"Пусть стены нашего сортира
Украсят юмор и сатира!"
"Лучше выпить водки литр,
Чем сосать соленый клитор!"
"Брежнев -- мудак."
Сублимация...
Меня всегда интересовало: ну ладно, богатство, искристость и божескую
данность мужского ума можно видеть в мужском туалете, на стенках, но что же
написано в женских туалетах?! Оказывается, то же самое. Только там, где ссыт
и серит молодежь, а не учрежденческие пожилые тетки, проебавшие уже весь
интерес к жизни. Молодые студентки, у которых клитор чешется, обязательно
достают ручку и старательно выводят на стенке: "Хуй".
Однажды была у нас в гостях моя двоюродная сестра, и как раз зашел
разговор о туалетах. Она и рассказала какие там похабства в урыльнике е,
института геодезии и картографии.
-- В женском что ли? -- вдруг догадался мой папашка.
Натаха расхохоталась:
-- А в какой же я еще хожу!?.
Такие вот пироги. Жизнь штука не простая.
Кстати, любопытное наблюдение для сексологов и психологов: в самом
начале перестройки сексуальные записи резко пошли на убыль, начали
преобладать политические заявления и программы. "Лигачев -- мудак". "Долой
КПСС!". "КПСС -- фашисты!" Длинные антисоветские и антисоциалистические
манифесты. Но через пару лет положение нормализовалось, тестостерон взял
свое, и опять повылазили сиськи-пиписьки.
ГЛАВА 5,
справочная
Ебал я в рот тебя, читатель.
Хуиная твоя голова.
ГЛАВА 6.
Половые бандиты.
Ученые люди заметили: во всяком большом коллективе складываются
микрогруппки. Такое наблюдается от детсадовской группы до парламента.
Корешатся люди, водятся друг с другом. Будто в жопе у каждого свой маленький
компас или, скажем для определенности, какой-нибудь другой прибор
размещается. И если у кого-то жопный компас рисует на азимут или скашивается
на полвторого, то все, у кого он так же демонстрирует, в тот же азимут, те
начинают табуниться друг с другом. Если, например, это в детсадике, такие
азимутально скособоченные микрогруппы образуют движения и фракции по
интересам, а если в парламенте -- депутаты в группах начинают друг другу
пиписьки показывать.
Можно, конечно, спросить: а отчего это тонкий душевный компас -- и в
жопе? Ну а где же еще-то? Сами прикиньте хуй к носу -- у всех почти народов
"жопа", "живот" и "жизнь" как-то вместе кучкуются. "Не на живот, а на
смерть", -- здесь под животом имеется в виду не орган в туловище, а жизнь.
Или вот. "Спасай свою задницу", -- означает "спасай свою жопу", то есть
опять-таки жизнь.
"Жопу рвать" -- чрезмерно стараться.
"Искать на жопу приключений" -- рисковать, искать приключений на свою
голову. Примечательно, что в данном случае жопа выступает как голова.
Сравним: "у тебя мозгов в голове меньше, чем в жопе". Другими словами,
считается, что в жопе тоже есть какие-то мозги, хотя и не очень много.
Как-то один мой одноклассник, которому я очень вовремя позвонил,
удивился в трубку:
-- Ну надо же как попал: я только что вошел, и сейчас опять убегаю! У
тебя прямо сверхжопное чутье!
А другой мой одноклассник огорчался потере:
-- Эх, до жопы жалко!..
Что имел он в виду под жопой в данном случае, я ума не приложу.
А вспомните, что почти все уколы делаются через жопу. А сидим мы на
чем, отдыхаем? А порют ремнем по чему, ума вбивают?.. Нет, видимо, врачи и
анатомы недооценивают роли жопы в организме. Да и то -- человек есть тайна
за семью печатями. Может быть столь чувствительный орган играет роль
дополнительного сердца для перекачки, например, лимфы. Ведь когда мы ходим,
ягодицы шмыгают туда-сюда. Перекачивают. А когда человек сидит, его
жопо-сердце оказывается стесненным. Поэтому ходить полезнее, чем
наваливаться всем телом на второе сердце.
(Кроме того, "жопа" обозначает не только светлые чувства, но и
почему-то очень плохое, загаженное место, далекую провинцию. Например,
"Двужопинск", "Зажопинские выселки" -- это глубокая провинция.)
...Как бы то ни было, в нашей студенческой группе МО-81-3 к началу
второго курса тоже сложились устойчивые микрогруппы, или попросту говоря,
банды.
...По уму, тут надо бы сделать лирическое отступление и кстати описать,
как я ссал в поллитровую бутылку из-под лимонада, когда пролетарии у нас
дома чинили унитаз. Уединившись в комнате, я нассал целую бутылку через ее
узкое горлышко, а потом выбросил обесчещенную емкость в окно. Ну а что было
делать? Не идти же к соседям, объяснять им про временно недействующий унитаз
и ремонт! Еще нужно было бы рассказать читателю, как в гостиничных номерах в
разных городах я, чтобы не ходить в туалет в далекий конец коридора, ссал
прямо в раковину, приподнимаясь на цыпочки... Но я не буду прерывать плавное
повествование всякой хуйней.
Итак, из четырех человек сложилась наша банда, и эти четыре человека не
совсем совпадают с теми, кто ехал без водки в купе. Видите, несмотря на
совместно пережитую опасность, купе в банду не сложилось, жизнь расставила
все по местам. Вот полное описание нашей настоящей банды.
Первый. Я. Об этом мерзавце вы получите впечатление прочитав книгу.
Второй. Олег Баранов. Он умный (дураков в полку не держали). Обладает
логическим мышлением и изрядной памятью на цифры. Мог по памяти нарисовать
карту Европы. Вот такая вот непредвзятая гнида.*
-- Мне, -- говорил он в голодные годы, -- иногда так ебаться хочется,
хоть на стенку лезь!
Все кликухи в банде давал я (а самого меня вся наша группа МО81-3
называла Шеф). А если я кому-то давал кликуху, то она закреплялась за особью
и все потом эту особь по кликухе так и звали. Даже родители иногда. Баранов
имел прозвища такие: Адам, Абрам, Казимир, Козлевич, Алесь Адамович.
(Адамович как фамилия, а не как отчество, то есть с ударением на "о".)
Последний был, якобы, страшный бандит. Иногда в юные институтские годы
Баранов звонил мне в телефон и грозно рычал в трубку:
-- А ты знаешь, кто с тобой говорит? Ха-ха. Ха.
-- Ой, не знаю, -- притворно пищал я.
-- Это я -- Алесь Адамович!!!
Я страшно пугался и молил за пощаду...
Наиболее стабильной кличкой Адама была "Адам".
Адам -- мужик приземленный и его фантазия не поднималась ввысь к
звездам, а как-то стелилась по грунту возле денег и юбок.
-- А вот кого бы на хуй насадить... Ой, какая баба страшная -- а вот бы
ее выебать! -- периодически выпадало из Баранова.
Вообще, из таких Адамов формируются партии консерваторов. Злая
консервативность имеет некоторые плюсы. Она позволяет довольствоваться тем,
что есть. И радоваться. И даже хвастаться хорошей жизнью. Адам мне с
упоением рассказывал, как они с отцом и зятем ходят в Богородские бани
славно париться. И какие это хорошие бани -- Богородские.
...Ну сходили, уговорил... Я такого говна редко где видел! Паровозное
депо времен разрухи, а не бани! Вот умеет консервативный мозг не замечать
родного говна: рабства негров, например. Так рождаются "Унесенные ветром".
Или вот -- в сральнике у него дома очень неудобно висит держатель
рулона бумаги для вытирки жопы. Где-то за левым локтем, почти за спиной
(если сидеть спиной к бачку). Приходится страшно выгибаться, отрывая
бумажку. И ведь если сказать об этом Баранову, он не поймет. Будет
утверждать, что все нормально и удобно. Привык. Консерватор. Если и есть у
него стремления, то линейные, примитивные, одноходовые, плоскостные. Была
одна -- нужно две, стало две -- нужно четыре. И так далее.
Люблю его, паразита.
-- Мужики, у меня есть план! -- иногда вываливалось из Адама, и это
значило, что он хочет вести нас куда-нибудь снимать баб.
Приземленный мужик.
Третий. Юрий Будулаев. По единственой кличке -- Бен. Она пристала к
нему смертельно. "Беном" Бена зовут теперь все. Моя жена, родители, теща,
все люди. В записных книжках он значится как Бен. На букву "Б". В народе
как-то даже стали забывать, что при рождении ему по ошибке дали имя Юра.
Бен -- это черноусый мужик. Ему однажды дали на улице по яйцам, и он
попал в больницу. Но это все хуйня. Мужик он меланхоличный, несколько
депрессивный. Склонен передумывать, менять решения. Семь пятниц на неделе.
Отсюда "бенизм" -- склонность к постоянной перемене решений... У него была
любовницей проститутка, и он ее ебал, некрасивую.
Эта проститутка, которую Бен звал исключительно по фамилии, а ебал
исключительно по большой нужде, устраивала в интуристовских гостиницах
разные трюки. Однажды, например, когда ее купили какие-то кубинцы, она
сплясала на столе, потом взяла пустую бутылку, села прямо на столе и нассала
туда. И попала! Это вызвало бурный восторг революционной Кубы. Потом трое
кубинцев выебали ее в три дыры, как-то: в рот, в пизду и в жопу.
А Бен что? Бен есть добродушный малый. Мой друг. Многих баб он ебал,
усищами пошевеливая. Тараканище. Хули. Очень у него ебловидная внешность.
Любят его бабы. Особенно которые старше его. Ебаться хочется, пизда как
ворота, хоть грузовик загоняй. А Бен был изрядный шофер. Ебарь среди нас.
Не забывайте -- жили-то мы в институте в застойные годы, были
комсомольцами, а стало быть, официальными импотентами. А за аморалку, то
есть нечистую еблю, можно было вылететь из института в армию. Это сейчас --
дал в газете объявление "Хочу ебаться" -- и тебе сотни звонков. Или --
"донор спермы". Выбирай и деньги с баб стриги. Приятное с полезным. Во
всяком случае стало меньше проблем с еблей. Нравы стали проще, ебливых газет
больше... А тогда самым ебарем из нас был именно Бен. Сукин кот. И выезжал
он именно за счет тридцатилетних пиздочесок.
Четвертый. Дима Макеев. Это чувачина. У него, бля, целое скопище
кличек, причем не просто кличек, а именных пар, то есть имя плюс фамилия!
Наиболее липучими оказались "Яшка" и "Микоян". Тем не менее необходимо
привести весь список его наименований. Вот он.
Тимофей Микоян
Терентий Прикуп
Кузьма Матюхин
Тарас Козюля
Трофим Захаров
Мефодий Зарубин
Джек Яков
Пахом Дубинин
Митрофан Кравец
Пантелей Тютюня
Семен Раин
Захар Оплеткин
Поликарп Глотов
Михей Татищев
Антон Янсон
Данила Якушев
Хаим Якобсон
Кондрат Непруха
Яков Фрейндлих
Андрюшка Хвостов
Вы думаете я их все наизусть помню? Хуй-с-два! Моя книга
документальная. Я просто достаю из нижнего ящика стола красную папку с
надписью "Архив", извлекаю оттуда миллион сраных листочков, там все
записано... Или ставлю кассету. (Я иногда тайком записывал наш застольный
треп. Мне по хую.)
Вот и этот список я списал с небольшого загаженного листика из Архива.
Яшкиным именем названо до хуя предметов в мире. Целых три. Кто еще
может похвастаться? Ну, во-первых, "микояновка". Микояновка -- это
невъебенно охуенная удочка. Монстр охуительных размеров. Когда мы отдыхали у
меня в имении в Медведихе*, Яшка именно с этим огромным удом ходил ловить
рыбу. Наверное, думал, что чем больше удочка, тем больше рыба
Во-вторых, яшкиным именем названы "пахомовские штаны". Там же, в
деревне мы переоделись из городской одежды в херовую (ну деревня же). А
поскольку у меня папашка военный, на даче у нас в качестве херовой одежды
находится много всякого военного говна: рубах, штанов, шинелей. Вот Яшка и
напялил на себя зеленые штаны папиного калибра. А поскольку на Макееве
всякая военная форма сидит как на корове седло, то зрелище получилось -- я
ебу! Дед Пахом! Ссать кругами кипятком! Короткие и неимоверно широкие штаны
называют с тех пор пахомовскими.
В-третьих, есть еще "Изъеб Микояна". Изъеб Микояна -- это суповая
тарелка средних габаритов... Однажды мы всей бандой сидели в студенческой
столовой (что на третьем этаже главного корпуса) и обсуждали одну бабу из
параллельной группы, которая Яшке нравилась (баба, а не группа).
Обсудили жопу. Нашли ее несоразмерно большой.
-- Яша, -- возмущался я. -- Всмотрись, да ведь у нее жопа, как колесо
от "Жигулей"! Да она же, блядь, тебя этим колесом переедет на хуй и хуй
заметит!
-- Жопа большая. Охуенная просто жопа, -- смеялся Баранов. -- Гы-гы.
Гы-гы.
-- Да, Дима, задняя корма имеет место быть, -- печально соглашался Бен.
На черном свитере Яшки, как сейчас помню, красовались три поперечные
белые полосы, напоминающие узор от протектора. Я тыкал в них пальцем и
кричал:
-- Микоян, видишь, тебя уже переехали трижды колесом. И она еще жопой
от "Жигулей" переедет. И будешь ты, сука позорная, жидко какать. К тому же у
нее большие сиськи. Трясучие гандоны с водой.
-- Сиськи -- да, большие, -- после здравых размышлений согласились Бен
с Адамом.
Но у Яшки был свой взгляд на отношения между мужчиной и женщиной. Он
придерживался твердых принципов и считал, что чем больше жопа и титьки, тем
красивее баба: "Есть за что подержаться". К тому же по поводу величины он не
соглашался.
-- У нее не большие сиськи, -- говорил Микоян, -- средние.
-- Так, а какие, по-твоему, средние должны быть? -- наседал я. -- А ну,
покажи!
-- Вот с эту тарелку. -- Яшка ткнул в недоеденный гороховый суп.
-- Это вообще такая сиська в профиль или это только круг в основании
сиськи? -- уточнил я, предчувствуя сенсацию.
-- В основании, -- невозмутимо заявил Яшка.
Мы тут же за столом чуть не опростались от смеха.
-- Ой, бля, -- ржал Баранов, -- я не могу! Яша, это большая сиська-то!
Большая!
-- Большая? -- удивлялся Яша.
-- Охуенная! -- вытирал слезы Баранов. -- Просто охуенная. Подвел тебя
глазомер, на хуй, под монастырь...
-- Отныне, -- поднял палец я, и все прислушались, -- отныне вот такая
вот суповая тарелка будет называться Изъеб Микояна. Быть по сему. Я сказал.
Аминь!..
Микоян вообще был такой чувак: он хотел в первый раз поебстись именно с
бабой, которая ему очень сильно понравится. И аргументировал это:
-- Я хочу поебаться только с пиздатой бабой, чтобы не испортить первого
впечатления. Оно ведь самое сильное. А если трахнуться с хуевой, уебищной
теткой, то, блядь, запорешь первое впечатление. Засрешь всю малину.
-- Ну погоди, чувак, -- изучал я. -- А на сколько процентов изменится
кайф от уебищности или пиздатости бабы?
-- На 50...70%...
С целью "снять пиздатую тетку" Микоян ходил на дискотеки, где, приняв
для храбрости маленькую бутылочку коньяка (100 грамм), шел снимать баб на
дискоту. Но все было безуспешно. Где ж найдешь бабу с гранд-бюстом и умную
одновременно? А на дур Яшка категорически не соглашался.
-- Да какая тебе разница, -- наседали мы с Адамом, -- кого ебать? Ты же
во время ебли, блядь, не будешь разговаривать с ней об искусстве и
архитектуре! Выебал и выбросил. Найди какую-нибудь целочку ненадеванную и
пропори, на хуй.
-- Как же, а интеллектуальное общение? -- не понимал Яшка.
-- Да засунь ты в жопу свое общение! За интеллект ты можешь с нами,
блядь, пообщаться, мозгоеб. Про искусство свое и архитектуру. Скажи нам:
"Вон, блядь, какой дом охуенно пиздатый там хуярит." Мы тебе скажем: "Да,
без пизды, невъебенный дом, пошли водку пить..."
При этом жениться Яшка не желал. Его постоянным рефреном за все
студенческие годы было: "Женился -- пропал для общества".
Как мы только не ебли Диме мозги! Раз даже написали и хором подписали
так называемое "Заключение от друзей по группе", где громилась Яшкина теория
"дискотетчины", а в заключении резюмировалось: "Таким образом, бездарно
растрачивая то время, в течение которого он должен был бы пить с друзьями,
исповедуя крайний идиотизм "дискотетчины", на общем фоне нелогичности,
граничащей с половым извращением, Д.М. выставляет напоказ собственную
тупость, инфантильность, неприспособленность к жизни и вполне заслуживает
звания Мудака I ранга".
Бен иногда ебался со своей шлюхой, нам тоже хотелось поебаться с
кем-нибудь, да все как-то не получалось. А тестостерон бурлил в крови.
Ебитская сила сублимировалась в разговоры и попойки. Иногда, правда, удача
проходила совсем рядом -- руку протянуть, но имела такой страшный вид, что
руки тянуть не хотелось. Например, Баранов как-то ходил с Соломоновым в
поход. Соломон по своей соломоновской привычке привел баб, относящихся по
международной классификации к категории уебищ. У него все такие.
Как водится, в походе все нажрались. Баранов традиционно блевал своей
рыготиной вокруг палатки и сосался у костра с одной из уебищ монголоидного
типа. Потом, себя не помня, уполз в палатку, где уебище стало его
домогаться, грозя пососать хуй. Но и этой малости Баранов ей не позволил.
Думаю, спьяну.
К Яшке в пансионате тоже доебывалась какая-то старая тетка лет двадцати
восьми. Садилась к нему на кровать, обнимала за плечи, хотела ебаться. Но
Яшке она не понравилась. Он убежал.
Когда он нам это рассказал, мы долго молчали, а потом хором начали
морально обсирать Яшку и закидывать его ссаными тряпками.
-- Что ж ты ее не выебал? -- возмущались мы. -- Если женщина просит...
-- Да у меня бы на нее хуй не встал! -- использовал последний аргумент
Яшка.
-- А на сколько она была баллов?
-- На три.
-- Интегрально или только на ебальник?
-- Интегрально. И на ебальник.
-- На троечницу хуй должен вставать!
-- Мне надо, чтоб пять баллов было. Ну, или четыре.
-- Тьфу, чистоплюй! Учись у Соломона: ебет все, что шевелится.
Но Яша такой метод отвергал:
-- Я свой хуй не на помойке нашел!
А где Яша нашел свой хуй, хуй его знает: не говорил.
Среди прочих Яшиных приколов была теория о том, что ебать бабу раком --
это онанизм:
-- Ну да! Ты же не видишь ее ни хуя, сосаться не можешь, к сисям
прижаться. Прямо онанизм.
Тут мы с Яши просто скальп снимали:
-- Какой, к хуям, онанизм?! Ну какой?! Пошел ты на хуй, онанизм... Ты
же бабу, блядь, ебешь! Мудила грешный... Онанист.
Но ему хоть бы хны, хоть залупой об лысину колоти, никаких аргументов
не слушает. Самостоятельный мужчина.
За все свои теории и получил он еще кликуху -- Пророк Микоян.
Проповедник "акадИмизма" (от слова "Дима"). Я даже, помню, кроссворд
составил -- "Знаешь ли ты Микояна?", обо всех его заебах.
ГЛАВА 7.
Господа офицеры.
Необычное людей привлекает. Куча говна в центре красивого торта. Ручка
переключения передач в виде хуя*. Кошелек в виде пизды... Редкость каждый
хочет иметь и друзьям показывать. В каждом из нас живет учитель и
экскурсовод. Мы любим показывать и давать советы, говорить о том, что у нас
хорошо получается...
...Значит, первый курс, застой. Все мы пришли со школьной скамьи и на
сто процентов уверены, что социализм, планирование -- самая лучшая штука
после хуя, что Брежнев -- мудак, но, несмотря на это, Советская власть --
это класс. Да, политинформации не нужны, да, принудиловка и ленинские зачеты
-- не нужны, но в целом -- заебись! Строй у нас хороший, с нашим народом
можно горы свернуть. Вот только дураков от власти надо убрать. Мы знали --
нам повезло, что мы родились в СССР, где уже социализм, а не там, где еще
капитализм. Мы, дети старой задрочки, просто не знали другой жизни, и
одноканальная информация соответствующим образом деформировала полушария.
Все познается в сравнении. А наш маленький жизненный опыт еще не позволял
сравнивать, перепроверять алгеброй "гармонию" социализма. Такая хуйня.
При всем при этом молодость требовала борения, декаданса, оппозиции.
Тестостерон требовал. И противоположная существующему укладу привлекательная
необычность полюбилась нам -- белое офицерство.
Кажется, началось с показа по ящику "Дней Турбиных". Тогда я увидел
белое офицерство, влюбился и пришел на лекцию по матану со словом
"ротмистр". И тут же приклеил его к Яшке. Так он стал ротмистром.
Баранов же впервые назвал меня поручиком в поезде Москва --
Магнитогорск:
-- Придет поручик Никонов и все опошлит!
Я тут же сместил его в подчиненное положение на одну ступень:
-- Молчите, подпоручик! Язык в жопу, делай р-раз!..
Впоследствие Баранов вырос до поручика, а я -- до штабс-капитана.
Бен же совершил вообще головокружительную карьеру: от старшего писаря
на втором курсе через фельдфебеля до прапорщика к пятому курсу.
Поразительно, что в то же время такие же "офицерские" группировки
независимо возникли в других студенческих группах и институтах. "Господа",
"корнеты", "поручики", "полковники"... Это было начало восьмидесятых. Год
так восемьдесят второй. Веление времени, что ли? Хуй его знает.
Вещий сон развала империи.
Офицеры нашего полка, то есть мы, четыре человека, естественно, не
могли существовать без кодекса офицерской чести, тем более, что вокруг кишмя
кишели сисястые бабы. Пришлось этот вопрос специально урегулировать. Для
этого я написал Кодекс чести офицеров Российской империи (КЧОРИ), и мы,
опять-таки в столовой, битый час до хрипоты обсуждали все его пункты и
положения, юридически оттачивали, пока, наконец, не подписали.
КОДЕКС ЧЕСТИ ОФИЦЕРОВ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ.
При составлении кодекса учитывались лучшие гусарские традиции русской
гвардии, а также примеры из яркой личной жизни известнейших офицеров
империи, в частности, Дениса Давыдова, Миши Лермонтова и пр. Офицеров,
внесших немало интересных записей на страницы русской истории.
1. Офицер, поклявшийся честью офицера и не сдержавший своей клятвы или
торжественного обещания, подвергается Судом Чести самому суровому наказанию
-- лишению офицерского звания.
Оправдывающими или смягчающими вину обстоятельствами являются:
а) алкогольное опьянение средней и сильной степени;
б) явления стихийного порядка;
в) смерть, ранение или тяжелая болезнь офицера.
Пояснение: Военная хитрость не является клятвопреступлением. По
отношению к врагам допустимы любые меры воздействия.
2. Офицер, променявший офицерское собрание на любое другое,
наказывается Судом Чести присвоением ему позорного звания "Сраная Жопа" или
"Говно Поносное" сроком от трех до 15 суток, в зависимости от тяжести
содеянного.
Всякий офицер обязан в течении всего определенного Судом Чести срока
называть осужденного только присвоенным званием.
Назвавший преступника нареченным именем вместо позорного звания, вносит
в общий фонд штраф в размере 10 копеек.
3.1 Офицер обязан всячески сопротивляться вступлению в брак, то есть
выходу в отставку.
Офицеру, счастливо и с достоинством избежавшему ухода в отставку в
опасной ситуации, выносится благодарность в приказе с присвоением звания
"Рыцарь".
Офицеру, дважды избежавшему подобной опасной ситуации, присваивается
звание "Истинный Рыцарь".
Офицеру, трижды избежавшему женитьбы, присваивается звание "Угодный
Господу".
Офицеру, вне критических ситуаций долго избегавшему женитьбы,
относящемуся к женскому полу с достоинством и презрением, за выслугу лет
присваивается звание "Почетный Рыцарь".
Офицеру, избежавшему выхода в отставку пять и более раз, выносится
благодарность в приказе и вручается ценный алкогольный подарок.
3.2 В случае, если женщина в возрасте до 27 лет включительно, и не
моложе 15 лет, косвенно или явно просит офицера удовлетворить ее половое
желание, офицер обязан бросить ей как минимум одну палку.
Если же из-за страхолюдности женщины у офицера не поднимается на нее
даже после изрядного опьянения, офицер вправе с позором прогнать от себя
такую уродину без последствий для себя.
Невыполнение офицером законного требования женщины карается выговором в
приказе, присвоением звания "Грязный Пидораз" или звания "Вонючий Говнюк"
совместно со званием "Гомак и больше никто" сроком от одного месяца до
одного года, либо до искупления вины, выразившегося в доказательстве своей
боеготовности, то есть в половом сношении.
Кроме того, в личное дело осужденного вносится дополнение в графу
"ограничения строевой службы" в виде записи -- "сексуальная
недостаточность".
Кроме того, офицер обязан принести извинения коллегам за пятнание
офицерской чести.
Офицеры не обязаны постоянно называть осужденного позорным званием, но
должны постоянно напоминать провинившемуся: "Помни званье свое!" Осужденный
после этого обязан пристыженно замолкнуть.
Поправка: Если офицеру 25 лет и более, то возрастной ценз женщины
составляет -- "возраст офицера плюс 5 лет сверху и 15 лет снизу".
4. На офицерских собраниях офицер должен пить и гулять без ограничений,
стремясь достичь средней и сильной степеней опьянения.
Офицеру, уклоняющемуся от пьянки, выносится общественное порицание и на
весь вечер или на сутки присваивается звание "Сифилитик". Во время собрания
с этим нарушителем всякое общение практически прекращается.
Офицер, удовлетворяющийся собранием без алкоголя достоин лишь
презрения. Каждый мыслящий офицер не представляет себе приятного
времяпрепровождения без спиртосодержащих напитков.
Проповедующий абстиненцию может быть лишен Судом Чести офицерского
звания.
5. Офицер обязан уметь красиво говорить на русском устном языке
(матом).
Уклоняющийся от употребления народной речи получает позорное звание
"Слюнявый Чистоплюй" и "Тыловая Крыса" до тех пор, пока не начнет
квалифицированно изъясняться на языке.
6. Офицер обязан знать как минимум 5 карточных игр, причем "очко" и
"пьяницу" обязательно.
Поощряется игра на деньги (до 5 рублей).
7. Офицеру особо отличившемуся в гулянках (алкоголь, карты, женщины
либо одно из трех, но в больших количествах) присваивается почетное звание
"Знатный Пропойца".
8. Допустимы следующие виды сатисфакций:
1) карточная дуэль;
2) алкогольная дуэль;
3) словесная перепалка;
4) стрельба из пневматического оружия в мишень;
5) дуэль на отравленных сосисках или таблетках;
6) дуэль на куриных яйцах.
Проигравший обязан извиниться, в противном случае он лишается
офицерского звания.
9. Кодекс Чести считается принятым, если с его статьями согласно
большинство офицеров полка.
10. Основные определения:
Офицер -- клевый чувак, имеющий офицерское звание и приписанный к
данному полку.
Суд Чести -- орган, состоящий, как минимум из двух офицеров и решающий
судьбу обвиняемого.
Суд Чести может вводить в Кодекс Чести новые статьи.
Алкогольное опьянение -- предпочтительное состояние, в котором должен
находиться офицер.
Алкогольное опьянение подразделяется на:
- слабое: 8 -- 12 лгр,
- среднее: 12 -- 16 лгр,
- сильное: 16 -- 22 лгр,
- нормальное: 22 -- 25 лгр,
- очень нормальное: свыше 25 лгр.
Враг -- хуевый чувак или лицо женского пола, желающее вступить в брак с
офицером.
Офицерское собрание -- самое лучшее собрание!
Брак, отставка, смерть -- явления одного порядка.
11. Поправки.
1) к статье 10
Фили -- высший совещательный орган. Назначается по решению большинства.
Полномочия -- принятие решений не входящих в компетенцию Суда Чести. Кроме
того, Фили могут ходатайствовать о введении статей в Кодекс и принимать
новые статьи в Кодекс Чести.
2) к статье 4
Офицер может отказаться от потребления спиртного в случае болезни.
Офицер, по неуважительной причине уклонившийся от выпивки в собрании,
может избежать наказания, если в течении одного месяца со дня нарушения
обязуется отработать пьянку в полуторакратном размере за одну выпивку или в
однократном размере за две выпивки.
Нарушение этой поправки карается присвоением позорного звания
"Прожженный Сифилитик" сроком от 10 до 30 суток.
12. Если офицерское собрание продолжается за полночь, то после
наступления полуночи, офицеры обязаны снять штаны (брюки) и продолжать
собрание в одних трусах (плавках).
Штабс-капитан (подпись)
Ротмистр (подпись)
Прапорщик (подпись)
Поручик (подпись)
Более всего споров вызвали верхние ограничения возраста бабы, просящей
у офицера палки. Кодекс писался после вопиющего случая с Яшкой, отказавшим в
пансионате в поебке бабе. Среди прочих причин отказа Яша приводил почтенный
возраст матроны -- около 28 лет. Поступившее от привычного извращенца Бена
предложение установить верхний предел, равный 30 годам, не прошло. Нас
испугала такая древняя цифра. Тогда Бен предложил другой вариант -- верхний
комсомольский возраст -- 28 лет. Предложение ебать комсомолку прошло. Но,
поскольку мы были люди дальновидные и знали, что будем стариться, пришлось
принять поправку о сдвигании верхней возрастной границы женщины по мере
взросления самих господ офицеров.
Теперь расскажу, в чем измеряется степень опьянения, что такое "Фили" и
откуда взялась 12-я статья устава. (Видите, как у меня все друг из друга
вытекает. Повествование получается гладкое, красивое.) И начну я, конечно
же, со статьи 12, как вызвавшей наибольший читательский интерес.
ГЛАВА 8.
Господа пердуны.
"После сухарей пердится отменно"/
(Ев. от Макея)
Это традиция. "Флаг поднять" -- "флаг спустить". В присутствии королевы
снять шляпу. И всем тыщу раз ясно, что и флаги, и королевы на хуй никому не
нужны, что это дикие пережитки истории. Но вот поди ж ты -- пока они
существуют. Все мы немножко англичане, то есть традиционалисты. Мы чтим, мы
любим все это милое сердцу говно. Причем у каждого говно свое.
Я клал на флаги и королев. Но у господ офицеров есть свои милые
традиции, такие же несуразные, как гимн и разделение туалетов на "М" и "Ж".
Рождение традиции было простым и обыкновенным. Однажды летом мы
собрались у Яшки. Его предки укатили в Литву, поэтому мы ехали с ночевкой,
колодой карт и бутылками. Была жара, жара плыла. В квартире стояла духота
несмотря на открытую балконную дверь. Мы уже сняли рубашки и сидели по пояс
голые, но все равно было душно. А когда пробило двенадцать -- время нечистой
силы -- скинули и штаны. И продолжили игру уже так, без порток. А поскольку
посидели хорошо, с той поры и пошла традиция, нашедшая отражение в кодексе.
Любовь зла, полюбишь и без штанов. Флаг спустить, день прошел.
Я сейчас уже не могу вспомнить, во что мы играли. Но я совершенно точно
помню, на что мы играли. Проигравший должен был на выбор либо кукарекать
из-под стола, либо бзднуть. То есть перднуть. Пердеть по заказу мог только
Баранов. Проиграв, он отрывал жопу от стула, поднимал вверх указательный
палец, несколько секунд тужился и, наконец, резко пукал под наш
одобрительный, счастливый смех. Мы гордились Адамом. Мы не обладали такими
феноменальными возможностями. Видимо, не было в нас настоящей силы духа. Мы
позорно кукарекали под столом. Такова была наша правда.
Вообще говоря, эстетика пердежа как-то упущена искусством. Не
разработана эта тема. Особенно в России. Наши целомудренные устои не
допускают. Нет у передвижников картины "Старый пердун", или "Мальчик,
пускающий ветры". Нет у графа Толстого в "Войне и мире" ни слова об этом!
Сотни людей действуют, говорят, жрут, дышат, хотят ебаться. И ни один за всю
эпопею ни разу не бзднул.
Целый пласт жизни оказался не выработанным литературой. Эстетика
пуканья осталась за бортом.
В то же время феномен пуканья по заказу и, более того,- выпердывание из
жопы целых музыкальных фраз, мелодий, -- встречается в западной литературе.
Например, в книге Феллини "Делать фильм". Или в западном фильме "Амадей" --
бздит Моцарт, поиграв на клавесине. А придворные дамы смеются и аплодируют
гению. А в восточном фольклоре, в частности, в анекдотах о Ходже Насреддине,
герои только и делают, что пускают ветры.
Правда, пердеж встречается и в русском фольклоре, в так называемых
"заветных сказках", собранных Афанасьевым. Например, в сказке "Пизда и жопа"
пизда упрекает жопу за то, что та "только бздит да коптит, лентяйка". Но в
России эти сказки не издавались. Да у Баркова, которого официальным поэтом
никак не назовешь, встречаются строки о Екатерине: "...при этом перднув два
раза" (когда ее Орлов еб). Мы азиаты, скифы, мы люди дикие, а, стало быть,
ханжи. Не умеет пердеть наше искусство. Срать, ссать, ебаться, ругаться и
пердеть.
Зато мы умеем. Да еще как! Серанешь, бывало, вонюче так, что
называется, живым говном!.. Помню, ходили мы в МИЭМ на дискотеку -- Яшкин
корифан, Саша Суворов, пригласил. И я там, в полутьме и грохоте такое
устроил! Как серану! Ффу-у-у! Тухло! Чуваки от меня в другой угол. Я за
ними. И там как опять серану! Они со смехом за носы -- и бежать. Полчаса
сволочей гонял!
Иногда бывает такая вонючая бздень -- вроде и тихо пукнул, а так
ядовито! Духовито! Атмосферно! А бывает и наоборот, замах на рупь, а удар на
копейку -- прогремишь на версту, а запаха нет. Значит вхолостую сработал,
зря бздел.
Очень смешно пердеть в воде. Гулко, и огромные вонючие пузыри
поднимаются на поверхность. Хорошо также бзднуть под одеялом, а потом с
головой накрыться. Чтоб ничего не пропало.
Когда мы всей бандой отдыхали в Медведихе, и я поставил во время
обеденного пиздежа незаметно магнитофон на запись, через какое-то время
Баранов обнаружил "жучка" -- микрофон за моей спиной. А поскольку мы уже
поели горохового супа с хлебом и картохой, я схватил разоблаченный микрофон
и 2 раза перднул туда. Это вызвало громадное оживление. Адам тоже взял
микрофон и резко бзднул в него. При последующем прослушивании, его пук
оказался самым лучшим. Такой громкий, круглый. Замечательный.
ГЛАВА 9.
Фили.
В Медведихе мы жили в свое удовольствие. Ели. Пили. Купались.
Пердели.Слушали мафон. Пошли однажды на дальнюю речку Ивицу ловить рыбу.
Взяли котелок, спички, удочки. Микоян взял микояновку. Хуй поймали.
Тогда я, вспомнив,что мой папашка в детстве кушал заместо устриц речных
беззубок (один хуй -- моллюск), набрал тоже в мелкой речке побольше ракушек,
положил в котелок, и начали мы их варить.
Правда господа офицеры забыли ложки, и Баранов взялся изготовить одну
ложку из какой-то гнилой хуйни ножиком. А я сомневался. И не зря. Не удалось
ему сделать даже баклушу. В жопу авторам такие ложки надо засовывать.
Но ложка бы нам все равно не понадобилась: моллюсков едят специальным
устричным ножом -- во-первых. А во-вторых, одна опора подгорела и котел с
едва закипевшей водой ебнулся прямо в костер и залил его.Такая беда
случилась... В общем, веселились как могли.
А разговоры у нас там шли в основном о бабах. Целый день напролет о
бабах. Даже меня это в конце концов достало и где-то на четвертые сутки я
возбух:
-- Да хули вы все о бабах да о бабах! Заебали!
-- А о чем же еще должны говорить мужики? -- искренне удивился Баранов.
-- Все мужики всегда говорят о бабах. А бабы о мужиках.
... Слушая потом наш безумный, но совершенно на трезвую голову треп по
магнитофону, я уссывался над стуком ложек и общим идиотизмом. Блин, совет в
Филях да и только! Будто Кутузов-рейтузов собирается бить французов и
обсуждает всю хуйню. С тех пор наши общие советы мы называли советами в
Филях. В память о Медведихе. Где бы мы не находились -- в сральнике или в
открытом море -- если нужно было что-то обсудить, я просто спрашивал,
сплевывая соленую воду (в море, а не в сральнике):
-- Яшка, где Фили?
-- Здесь, -- Яшка невозмутимо хлопал ладонью по волне, и мы начинали
обсуждать тот или иной проблем.
Вот что такое Фили. Это историческое место, где Кутузов замышлял роман
"Мать".
Теперь для достоверности повествования я приведу одну из расшифрованных
магнитофонных бесед. Хотя хуль там расшифровывать, все реплики в ней строго
по пленке. Вот уж я заебался на каждой реплике нажимать на "паузу", чтоб
успеть записать. Зато теперь одна только голая правда. Интонации и то, что
за ними стояло я вынес за пределы прямой речи, в пояснения.
Еще раз предупреждаю слабонервных: все реплики, выделенные жирным
подлинные до буквы. Потому все так невнятно. Весь разговор перемежается
звоном ложек и вилок о тарелки, жеванием и сытными отрыгиваниями.
-- ...Это еще хуйня. Ч я продолжал застольный разговор.
-- Ой, билят, -- сказал Адам.
"...Билят" -- искаженное "блядь". Исказили это чудесное слово в Средней
Азии средние азиаты. Они так говорят с акцентом -- "билят".
Ч Ой, билят, Ч смеясь сказал Адам, кивнув на окно. -- Мужики, блядь, ну
вон баба пошла!
Ч Да ты заебал, это мужик, бля, -- спокойно поправил я. -- Ты уже,
ебаный стос, блядь, уже на всех смотришь. Ты заебал.
Ч А вроде растаскивает, блядь, -- я оглядел тучи на небе.
Ч С утра вон ни одного облачка не было, -- проявил скепсис Микоян, -- А
к двенадцати все запиздячило... Сань, где шпроты?.. А где кастратер?..
...Кастратер -- это такая открывалка консервов с двумя рычагами и
зубчатым колесиком. Я нашел ее в прошлом году в Пицунде и, ест... ественно,
назвал кастратером...
Ч Я не могу проссать, где кастратер?
Ч На белой полке, на кухне.
Бен пошел на кухню и закричал оттуда:
Ч Где?!
Ч В пизде!.. На полке!..
Ч А-а..
Ч Мужи-ики-и, блядь... Билят, -- не успокаивался Адам, -- ну где же
бабы, ебаный стос, блядь?! Вот деревня вымерла, блядь, вся, на хуй.
Ч Они все грязные бабы тут, в деревне, -- охладил адамов пыл Бен.
Ч Да вы заебали, надо любых снимать, блядь. Любых. Баньку истопим,
блядь.
Ч Слушай-ка, Адам, я чего забыл тебя спросить: как вот ты, допустим, --
вспомнил Бен, -- жил бы ты с Татьяной Половцевой на протяжении целого
месяца, ты бы ее выебал?
...Дело в том, что годом раньше мы с Микояном 24 дня отдыхали в
студенческом лагере в Пицунде с общей знакомой, студенткой Таней Половцевой
и не трахнули ее, несмотря на ее дружеское расположение. Дело в том, что она
нам с Яшей ни на грамм не нравилась... Хм, может, конечно, это и было
упущение, то, что мы ее не взъебли, но по молодости его можно простить, мне
кажется...
Ч Я бы выебал, -- не сомневался Адам, -- На веранде.
Ч Ты ли это, Адам?! -- тревожно изумился Микоян. -- Ты же вроде,
образумился, сказал, что...
Ч Нет, я не сомневаюсь, что я бы два или три раза налился бы вином,
блядь, и раком бы ее выебал.
Ч Да она же...
-- А ты сам говорил, что если бы ты напился, выпил бутылку коньяка, ты
бы ее выебал.
Ч А-а, ну если б только напился. Я б, может быть, даже если бы триста
грамм бы выпил, и то бы выебал ее.
Ч Микки, ты сам говорил, что если б ты влил в себя бутылку коньяка, ты
бы ее выебал, -- почему-то повторил Адам.
Ч Да. Даже триста грамм хватило бы, -- опять подтвердил для истории
Микоян. -- Даже не бутылку, а триста грамм.
Ч Что будем есть с картошкой, блядь, сельдь или хек? -- спросил я,
поигрывая двумя консервами (как щас помню). Ч Адам!
Ч Чего?.. Будем есть, блядь...Сельдь -- на хуй! Вот это еще,
блядь...Вот это...Хек... А может, не будем открывать? У нас шпроты есть вот.
Ч Дак ведь картошки-то у нас еще до ебени попки!
Ч Н-да?.. Нет, в течении месяца я бы раза три напился бы и выебал. Я не
сомневаюсь.
Ч Знаешь, Ч вдруг поделился Бен воспоминаниями о Танюше. Ч Когда я
стоял на эскалаторе с ней, мне тоже захотелось ее выебать... Дай соль.
Ч Мне трех дней бы хватило, -- продолжал мечтать о прошлом Адам. --
Она, кстати, ночевать от вас к себе с неохотой уходила?
Ч Да, похоже, Ч задумался Микоян.
Ч Хуй ее знает, проститутку, -- бормотнул я.
Ч С кем она там жила?
Ч Хуй ее знает... С какими-то бабами.
Ч Она с этой жила... С КВПД.
Ч Что такое КВПД?
Ч Аббревиатура. "Которая Всем Пизды Дала".
...Была там на веранде маленькая бабская драчка...
Ч Ебаный в рот...
Ч Блядь...
Ч На хуй...
Ч Шпроты ложкой трудно хуярить.
-- Бен, сделай вилки с кухни...
Ч Куда смотрел Мика, куда смотрел Шеф, я не знаю, -- не унимался Адам.
-- Ходили на дискотеку баб снимать, а под боком, блядь...
Ч А я помню, -- поделился Микоян, -- она даже предлагала, чтоб мы ее
сняли вместо тетки.
Ч Кто?!!
Ч Половцева.
Ч А что она говорила?
Ч Ну, мол,чего вы на разные там дискотеки ходите, дескать, снимите меня
вместо тетки. А мы говорим: иди ты на хуй отсюда, извиняюсь за выражение.
Адам засмеялся. Его смех предназначался Бену и означал: ну и олухи же
Шеф с Микояном!
Ч Елки зеленые! -- изумился Бен. Ч Блядь, вы не джентельмены!
Ч Да, не выебали бабу.
Ч Это очень редко бывает, чтоб женщина просила, чтоб ее сняли, Ч сказал
Адам-жизневед и мудолюб.
Ч Как в песне поется: если женщина просит...
Ч Это если женщина просит, -- не сдавался Микоян. -- А если Половцева
просит?..
Адам вновь засмеялся. Его смех означал: да какая разница!
Ч Эх, Микки, если бы ты ее выебал!..
Ч Какой еврей нож спрятал?!
Ч Да вот он.
Ч Это ты, Бен, небось, спрятал его от меня.
Ч Ах ты, еб тво-мать. На хуй мне твой нож нужен... "На улице Марата я
счастлив был когда-то..."
Ч Я, блядь, про Марата ебаного доклад, блядь, в школе делал, как его
тетка зарезала, на хуй. -- вспомнил я.
Ч Шарлотта Корде, -- блеснул эрудицией Микоян.
Ч А он и так больной был, Марат, он бы так и так умер, -- вдруг сказал
Бен.
Ч Ты считаешь, что и хуй с ним?
Ч С Маратом?
Ч С хуятом...
-- Твои ебаные шпроты... можешь сунуть их в пизду... кончились.
Ч Тут пизду еще найти надо! -- засмеялся Адам.
Ч А вообще, мужики, Татьяну здесь можно было бы держать. -- сказал Бен.
-- Она бы нам готовила обеды. Мы бы ее ебали бы.
Ч Микки, у меня к тебе вопрос: ты лично -- пиздатый чувак? Вот лично
ты?
Ч Да я ли не пиздатый чувак?!!
Ч Тогда передай хлеба.
Ч Помню, Половцева нам там рубашки гладила, чтоб мы на дискотеку
ходили.
Ч "На улице Марата..."
Ч Муха... хвать тебя за ухо.
Ч Птичка -- хвать тебя за яичко... Как! Уже шпротов нет?!! -- опомнился
Микоян.
Все довольно заржали.
Ч Мика! В кругу друзей еблом не щелкай!
Ч ...Вон почту несут, -- выглянул в окно Бен.
Ч Тока тебе хуй дадут ее, -- объяснил я местные правила.
Ч У меня есть предложение: пойти все-таки, любых баб снять, Ч (это,
конечно, Адам.) -- Ужраться в жопу...
Ч Куда?
Ч В жопу ужраться. И повеселиться немного.
Ч Посифилиться...
Ч Ну как вам мой план?
Ч Сраный план, хуевый. Ебаный кракатук.
Ч ...А я срать захотел.
Ч А нам похую.
Ч Я пойду щас срать, на хуй.
Ч Не надо срать на хуй, надо срать в очко...
Тут Бен обнаружил включенный магнитофон:
Ч Да он записывает, пидораз, блядь!..
Ну а потом все весело пердели в микрофон...
Ч Пук!
Ч Пу-ук!!!
Ч Прррра-ак!!!!!..
Это был 1985 год. Лето после апрельского пленума ЦК КПСС, перед
последним, пятым курсом и перед лагерными сборами. Все, кроме Бена --
девственники. Это пиздец.
ГЛАВА 10.
ТМП -- Теория Мировой Пиздатости.
К сожалению, Теория Мировой Пиздатости как наука осталась не до конца
проработанной. Она еще не завершена, к сожалению. У меня в столе лежат в
большом конверте несколько листочков с набросками о ТМП. ТМП -- единственная
наука, которая образует непротиворечивый сплав между собственно наукой и
религией, если под религией подразумевать высшую духовность. Бля буду.
Теория мировой пиздатости (ТМП) -- новая наука, изучающая различные
пути развития человеческой мысли, направленные на улучшение жизни
человечества, дальнейшее развитие науки и искусства, изучение результатов
этого развития, прогнозы в достижении всеобщего благополучия, то есть в
достижении Мировой Пиздатости.
Одним из путей достижения МП является повышение благосостояния народа,
повышение среднего уровня жизни людей, их культуры.
ТМП -- всеобъемлющая наука, состоящая из нескольких разделов:
1) Теория постоянного роста пиздатости,
2) Теория научной коноебли,
3) Научный коммунизм,
4) Научный похуизм,
5) Теория научного подпития.
Кроме того, в ТМП входят все остальные естественные и общественные
науки на правах дисциплин, изучающих частные вопросы ТМП.
ТМП как наука была создана столпами мировой мысли -- Отцом и Его
Детьми... (Термин "научная коноебля" родился у Баранова дома на кухне, где
мы сидели, когда куда-то свалили его предки). В ТМП внесли вклад такие
известные личности земной цивилизации, как Эпикур, Сократ, Аристипп
,гедонисты-эвдемонисты, киники, Фейербах, утописты, Бакунин-Кропоткин,
Ницше, Маркс, а также насильственно внедрявшие мировую пиздатость Ленин,
Сталин, Троцкий, Мао Цзе Дун, Пол Пот.
Больших успехов в ТМП добились физики, работающие в области создания
теории Единого Поля. Теория Единого Поля еще не создана, но она является
одним из "краеугольных ядер" ТМП.
Однако я был бы мудаком, если бы, прежде чем начать знакомить вас с
разделами ТМП, не пояснил кое-что.
Когда началась военная кафедра, некоторые офицеры называли нас юношами
и сынками. Как человек весьма восприимчивый к юмору и всяким смешным
несообразностям, я тут же подцепил и "юношу", и "сынка" и начал называть так