Дьявол собственной персоной 21 страница

Мне стало интересно, о каких еще моих мыслях он догадался. Или прочитал. Либо просто знал. Находиться в его присутствии было тревожно и в то же время легко: хоть раз в фильтрации мыслей не было смысла.

– Что мне теперь делать, Сайлен? Я не могу делить с ней Риза. Ни за что.

– Делить с кем-то любимого – сложнейшее испытание для человеческого сердца. Но что, если та, с кем ты делишься – твоя сестра?

– Если уж на то пошло, это еще труднее. Эльза так похожа на меня, только... лучше.

– Лучше для кого? Не забывай, что Риз выбрал тебя. Все прочее иллюзорно. Эфирно, как одуванчики, чьи воздушные головки так легко сдуть, отправив в небытие.

Для него это было ничто. Но не ему приходилось жить с мыслями об Эльзе. Страшась ее. Завидуя ей. Видя ее лицо в каждом зеркале.

– Ты любишь его? – Тревога казалась нелепой на лице того, от кого я ожидала этого меньше всего. – Потому что если ты можешь разбить его сердце, чтобы защитить от сложностей собственное, тогда ты его не любишь. И, вероятно, никогда не полюбишь.

Я хотела ему сказать, что на этот раз способность читать мысли его подвела, но на какую-то секунду отвлеклась на рев приближающегося шаттла. Когда я развернулась, то обнаружила лишь тьму. Простирающуюся во всех направлениях и беззвучно посмеивающуюся над девушкой, привнесшей во мглу еще один кошмар.

 

МУДРЕЙШИЙ ИЗ САТИРОВ знал все. Для него прошлое и будущее были частичками бесконечного, непримечательного, отшельнического настоящего. Но в одном он ошибся: я бы никогда не ранила Риза, чтобы защитить свое сердце.

"Ты первая женщина, которую он полюбил по–настоящему". Все это говорили: Джейк, Сайлен, даже Кармела в ее задорном стиле намекала, что Риз наконец влюбился после того, как годы тому назад почти влюбился в кого-то (как будто девушка вроде Эльзы примирилась бы с этим «почти»).

И все же он существовал – парень, разбивший сердце неземной ведьме. Должно быть, он встретил ее в Болгарии во время поездки, о которой не хотел говорить. Вероятно, из–за него она и решила поступить в Принстон. Затем, по какой-то причине, о которой я не знала, их отношения не сложились. Дальше была ссора. Авария. Чтобы вернуть его к жизни, она стала тем, что, казалось, существовало только в легендах. Самодивой. А он, чем стал он?

Согласно словам Джайлса, древнегреческий даемон был щадящей версией Диониса. Он был наполовину человеком, наполовину богом. Чувственным. Темпераментным. Склонным к безумству и даже жестокости. Но мне не хотелось думать, что Риз по своей натуре опасен. Описание Сайлена ему подходило больше: «Прекрасное создание, практически ничем не отличимое от простого смертного». Значило ли это, что он мог любить так же, как и смертный мужчина? Что, несмотря на бессмертие, его сердце тоже могло быть разбито?

Потому что с другой стороны был Джейк. Несомненно и бесспорно – человек. Джейк, который во многом был больше похож на меня: не полубог, а живое существо со своими страхами, пороками и чувством собственного несовершенства. Он нуждался в ответе. В моем запоздалом решении: он или его брат.

К несчастью, три месяца отношений что-то да значат. Теперь, когда все плохое, произошедшее за эти месяцы, показалось в совсем ином свете – Риз на самом деле жертва, а не злодей – я и мысли допустить не могла, чтобы оставить его.

Но так же я не могла не желать быть с Джейком. Люди, наверно, мирились с подобным постоянно. Регулярные встречи с одними, а ощущение связи с другими. Кратковременные фантазии. Внезапные влюбленности. Краденые раз от раза поцелуи. Это не значит, что так собиралась поступать и я, или что Ризу стоило об этом знать. Он сам сказал: ”Знание всегда все меняет. Оставайся со мной просто так”.

Эти слова не покидали моих мыслей, даже когда я очнулась следующим утром, проспав двенадцать часов кряду. «Оставайся со мной…»

Изумленная тем, что так долго тратила время впустую, я понеслась к его дому, но тот поразил меня своей заброшенностью с самого порога: входная дверь была распахнута настежь, словно это место было покинутым целую вечность. Затем до меня дошло, что это могло быть обычной невнимательностью, и Риз мог попросту спать (если даемоны вообще спят). Я поднялась в его спальню и постучалась – ответа не последовало. Когда я вошла, до меня доносился лишь звук струящейся воды.

Он стоял под душем в одежде, руками прислонившись к стене и склонив голову так низко, насколько позволяли шейные позвонки. Поток лился на него, не переставая – цвет джинсов индиго, намокнув, стал еще темнее, пропитавшаяся майка, трепетавшая под струями, была оттенка спелого лимона, а вокруг него все было белым, ослепительно белоснежным…

Затем он повернулся. Увидел меня. Потянулся выключить воду, не разрывая зрительного контакта. Его лицо было пепельным, и я не стала дожидаться вопроса.

– Риз, я знаю правду, и она не меняет ровным счетом ничего.

Он схватил меня прежде, чем я закончила предложение. Обхватил руками, захватил ртом, приподнял и пригвоздил к стене, покрывая поцелуями повсюду, пока пространство вокруг не сузилось до наших прижимающихся сквозь одежду друг к другу тел, мокрых, пылающих, ноющих от желания и забывших обо всем.

Когда мы, наконец, притормозили, я заметила, что мы высохли.

– Как ты это сделал?

– Не хотел, чтобы ты простудилась.

– Да, но я просила не об этом.

– Ты права. Больше никаких секретов.

Он посмотрел вниз – пол оставался мокрым. Внезапно вся вода поднялась в вихре. Все ускоряющемся. Начавшем закручиваться так быстро, что мои глаза уже не были способны уследить… После водоворот стал ярко–красным и обрушился обратно на пол, приобретая форму гигантского мака, чьи лепестки вспыхнули на какую-то секунду, а затем рассыпались на миллион капель, которые исчезали, проникая в плитки кафеля, оставляя их сухими и, как прежде, белыми.

– Ты кажешься испуганной. Мне не стоит делать подобное на твоих глазах?

– Просто… Мне нужно время, чтобы привыкнуть. – Хотя, я не была уверена, что вообще смогу, да и не знала, как привыкнуть к подобному.

– Что тебе рассказал Джейк?

Я подытожила все, сведя к нескольким словам.

– Все примерно так и есть. Остальное – детали.

– Мне, наверно, стоит знать и их.

– Они неприятные, Теа. Я принадлежу ей раз в месяц, вот и все.

– Это просто секс, разве нет?

– Все, что ей заблагорассудится. Она может делать с моим телом что угодно – таков уговор.

Даже одна мысль о том, как она прикасается к нему, вызывала тошноту.

– Ты когда-то был в нее влюблен?

– Я? Ты серьезно? – Его смех обрушился на плитки, как водоворот мгновение тому назад. – Если бы это было так, ей бы не нужна была эта проклятая договоренность.

– Эта договоренность была заключена не ради нее. Она спасла твою жизнь.

– Я не просил об этом. Кроме того, для начала, авария случилась по ее вине. Так что, поверь мне, я сделаю что угодно – абсолютно все – чтобы освободиться от нее.

– Со стороны так не казалось.

– Не казалось что?

– Ты увидел меня там, у дерева. И даже не остановился.

– Остановиться? Ты хоть представляешь, что бы произошло, если бы она заметила тебя?

– Я читала легенды.

– Ты читала пустышки. Эта женщина подлая: она получает удовольствие от убийств и разорвала бы тебя на кусочки, если бы я не…

– Риз, она моя сестра.

– Даже не рассчитывай на это, поняла? Когда-то она, может, и была твоей сестрой, но сейчас в ней от человеческого не осталось ничего. Ничегошеньки!

Сайлен говорил то же самое: «Отдалилась от человеческой сущности настолько, насколько это возможно… настолько, что никогда не сможет вернуться».

Мы зашли в спальню, он положил меня и, перекатившись на живот, расположился рядом.

– Спрашивай меня о чем угодно. О чем еще хочешь знать.

Я уже знала важнейшую деталь, но отчасти надеялась, что он будет ее отрицать:

– Что произойдет, если ты перестанешь с ней видеться?

– Это не вариант. Правила просты: я не протестую. Не заставляю ее ждать. Не отказываюсь ни от чего.

– И все же?

– Однажды я пытался. Ничего хорошего. – Гнев в его глазах разъяснил мне остальное. – Так я и выяснил, что единственными действенными средствами, обладающими лечебными свойствами, являются алкоголь и женщины. Выпивка стирала память. А женщины, они… – Он покачал головой, как будто вся парадоксальность ситуации даже для него была непостижимой. – Они были компенсацией за все то, что она творила со мной. Такой абсурдно, невероятно услужливой компенсацией. Мне нужно было лишь выбрать одну из них – или больше, без разницы, – и, можно сказать, дело было сделано.

Теперь мне стало понятно, почему тогда, в нашу первую встречу, мой отказ стать очередным «сделанным делом» рассердил его.

– И все это облегчало встречу с Эльзой?

– Сильно облегчало.

– Каким образом?

– Просто облегчало.

– Мне нужно знать, Риз.

– После нескольких женщин в «Плюще» еще одна на поле для гольфа уже не кажется такой уж проблемой.

– Ясно. Так ты просто… добавил меня в эту мешанину?

– Тебя? – Он взглянул на потолок и улыбнулся. – Ты оказалась чем-то совершенно иным. Только мой взгляд упал на тебя и мир внезапно погрузился в покой. Покой, о котором я и не мечтал. Я знал еще до того, как ты заговорила, до того, как коснулся тебя, что все, что мне нужно – это быть рядом с тобой.

– Даже несмотря на то, что я так похожа на нее?

– А может и благодаря этому. Я, само собой, понятия не имел, что вы родственницы, но… ведь поначалу я и к ней тянулся. От нее веяло тем великолепием, той непорочной невинностью, что заворожила меня. Разве что в твоем случае она оказалась истинной.

– А в ее – нет?

Он предпочел не отвечать. Учитывая инциденты вроде Голых Олимпийских Игр, назвать Эльзу «невинной» язык не поворачивался.

– Неужели к тебе и вправду не закралась мысль о том, что мы можем быть родственницами?

– Да ладно, кто бы мог такое подумать? Между вами разница в пятнадцать лет, и она никогда не упоминала младшую сестренку. Я решил, что сходство было обыкновенным совпадением, неким восточноевропейским типажом, к которому у меня, по всей вероятности, была слабость. К моменту, когда я узнал, было слишком поздно. Я уже был на крючке.

– Как ты узнал?

– Когда Джейк на ужине назвал твою фамилию. Полагаю, он видел афишу о твоем выступлении.

Не удивительно, что Риз тем вечером отвез меня в Форбс, не проронив ни слова. «Приятно познакомиться, Теа Славин». Мое имя стало тайной местью Джейка, свершаемой над его братом за то, что тот увел его девушку.

– И тогда начался ад. Я пытался держаться от тебя подальше, но не смог. Затем я заключил с собой договор: мы будем с тобой вместе, но никакого секса, пока ты не узнаешь правду. Само собой, я почти нарушил его. И все равно не смог объясниться с тобой.

– Почему?

– Потому что думал, что ты будешь опустошена. Что я должен был сказать? «Кстати, детка, я раз в месяц имею твою сестру»?

– Ну да. Так же, как сказал мне, что можешь встречаться с другими девушками.

– Я не говорил такого.

– Не так, ты всего лишь сказал, что ты не из тех парней, что встречаются лишь с одной.

– Потому что это не так, Теа. В моей жизни всегда будет другая женщина. Та, которую я не выношу.

Кажется, я тоже буду ее ненавидеть. Раз в месяц, каждое полнолуние.

– А что об остальном?

– Остальном?

– Те парни в джипе.

– С этим покончено. Той ночью, когда ты явилась перед моим домом, я мог убить Эвана за ту бессмыслицу, что он выболтал перед тобой. Я злился на него. На себя. На весь долбаный мир. А потом все стало еще хуже. Мы поссорились из–за Карнеги Холла.

– Все равно не понимаю, почему ты сказал, что не можешь пойти. Полной луны не было до субботы.

– В основном из–за чувства вины. Как, по–твоему, я должен был встретится с твоими родителями, зная, куда пойду следующей ночью?

– Но ты все равно пришел на концерт. Я нашла твою записку.

– Я должен был услышать твою игру, так или иначе. Я планировал наблюдать издалека, потом вернуться сюда и в субботу встретиться с Эльзой. Все получилось, почти.

– Почти?

– Я не ожидал, что буду ревновать к брату.

– Ты. Ревнуешь к Джейку.

– Нет, не в этом смысле. Я верю Джейку больше, чем самому себе. Но завидую его свободе. Тому, что он может провести с тобой вечер как нормальный парень, какой тебе и нужен – а не с моим багажом.

Я старалась не думать о том, что мне нужно, или как все бы обернулось, если бы в итоге я была с Джейком. Риз тоже затих. На стене, высоко над нашими головами, нарисованный двойник восседал в спокойствии, охраняя собственную тишь.

– Мой профессор по древнегреческому искусству однажды упоминал даемонов.

Он проследил за моим взглядом, направленным на полотно.

– И?

– Все не так плохо. Определенно сверхъестественный, но не злонамеренный дух. По крайней мере, в древнегреческой мифологии.

– Обнадеживающее начало. Что дальше?

– Обладает несравненным интеллектом и талантом в области искусств. Поэтому ты так хорошо играешь на фортепиано?

Он рассмеялся.

– Мне нравится думать, что моя игра и до этого не была ужасной. Но тебе стоит послушать моего брата. Вот уж кто может фантастически порхать по клавишам даже без демонических способностей.

Все, кто знал Джейка, ясно дали мне понять, каким великолепным пианистом он был: Ферри, теперь Риз, и даже моя сестра, которая больше не принадлежала человеческому роду, годы назад назвала его «чудо руками». Но меньше всего я хотела подтверждать мнение о феноменальной игре Джейка. Так было безопаснее для всех.

– Кстати, говоря о моем брате, мне нужно позвонить ему. Вчера я потерял самообладание. – Он все еще не знал, что я подслушала их ссору. – Подожди здесь, скоро вернусь.

Разговор, похоже, был быстрым, потому что он вернулся сразу же.

– Все улажено. Джейк будет здесь через час.

– Ты рассказал ему?

– О чем?

– Что мы помирились.

– Нет. Зачем портить сюрприз? Когда он приедет, то выяснит это сам.

Мы спустились вниз, на кухню, где было столько шкафчиков, что, казалось, еды бы хватило накормить весь Принстон. Он налил мне бокал вина, но я едва пригубила его. Джейк мог войти в любой момент. Что я могла ему сказать? Как могла посмотреть ему в глаза?

Риз, тем временем, продолжал рассказывать истории о его младшем брате, когда тот был ребенком: о том, что первый урок игры на фортепиано у Джейка был в возрасте пяти лет; как Джейк упал с дерева и сломал два пальца, после чего рыдал и кричал, что больше не сможет играть; как тот испугался голубя, влетевшего через одну из стеклянных дверей и выскочившего из фортепиано, когда Джейк начинал играть…

Ни один из нас не услышал его шагов. Я почувствовала на себе взгляд – того, кто тихо прислонился к двери, как всегда затянутый во тьму собственных мыслей.

У меня начала трястись рука, так что я поставила бокал на столешницу. Клик. Удар ножки о гранит. Риз обернулся на звук, увидел брата и поторопился обнять его.

– Добро пожаловать домой! Прости за вчерашнее, иногда я могу быть таким придурком.

Никакого ответа, лишь кивок.

Риз обвил свою руку вокруг меня.

– Я никогда не был счастливее и этим обязан своему брату. Нам стоит отпраздновать.

Наконец, с губ Джейка сорвалось слово:

– Нам?

– Тебе, мне и Теа. Но на этот раз минуем Плющ. Настоящая тусовка за пределами кампуса.

– Вы вдвоем можете идти. Увидимся утром.

– Это шутка, так? Суббота же! К тому же, я хочу, чтобы в лучшую ночь в моей жизни ты был со мной.

Джейк продолжал смотреть на Риза и черты его лица смягчились.

– Во сколько выходим?

– Около девяти. После ужина.

– Я не голоден.

– Джейк, да ладно тебе! Я же сказал, что извиняюсь и жалею о том, что было вчера. Скажи, как мне доказать это, и я докажу.

– Тебе не нужно ничего доказывать. Был долгий день, и если ты хочешь, чтобы я потом пошел с вами, придется поужинать без меня. Просто зайдите за мной, когда будете готовы.

Все это он проговорил, не сводя глаз с Риза. Затем, ни за что в кухне не цепляясь взглядом, он развернулся и поднялся наверх.

 

 

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

 

Отвержение Эстлина

ВЕЧЕРИНКА БЫЛА ВСЕГО В нескольких милях от кампуса. Риз предположил, что мы все отправимся на Рэйндж Ровере, но Джейк настоял на том, чтобы поехать на своем мотоцикле – я знала слишком хорошо почему.

По размеру и роскоши дом был под стать Галечнику, хотя не хватало легкости, с которой безупречный стиль смешивает старое с новым, оставляя свой след на всем. Мы вошли с двумя братьями по обе стороны от меня (рука Риза на моей – тонкое напоминание, с кем из них я была), и все повернули свои головы – острые взгляды женщин, отражающие их зависть ко мне, готовые сжечь меня до пепла, чтобы смело претендовать на обоих этих великолепных мужчин в течение вечера. И было много женщин. Риз знал почти всех их. Одним он улыбнулся, другим слегка кивнул, но не обнимал и не пожимал никому руку. Джейк шел рядом со мной как тень, смотря перед собой в никуда, не потрудившись даже ни с кем поздороваться.

Огромная овальная библиотека была преобразована в бар на ночь. Мы только вошли, как знакомый голос заставил мои внутренности перевернуться.

– Риз! Наконец-то, дружище! Мы думали, что ты снова на нас забил. – Эван поднял кулак и ждал, пока Риз сделает то же самое.

– Я всегда прихожу, если говорю, что буду. Теа, это – Эван, хозяин вечеринки.

Я не могла избежать рукопожатия, но говорить мне ему было нечего. Он поспешил с извинением, которое Риз, должно быть, потребовал для меня заранее.

– Прости за прошлый раз. Я не думаю, что говорю.

Это было мягко сказано. Я улыбнулась так вежливо, как могла, пытаясь не поощрять дальнейший разговор.

После быстрой, окутанной табачным дымом, болтовни он оставил нас, дав последний совет, чтобы мы развлекались на полную катушку с коллекцией спиртного его папы. Когда Риз выдвинул стул для меня за одним из столов и спросил, что мы будем пить, я знала, что момент, которого боялась, наступил. Когда в течение минуты или двух мы с Джейком останемся наедине.

Он сел напротив меня. Его тело раскинулось на стуле с отрешенным видом – протянутые ноги, локти были расположены по разным сторонам спинки, голова наклонена вперед. Его глаза проследили за шагами Риза по полу, избегая меня.

– Я должна была вернуться к нему, Джейк.

– Я знал, что ты это сделаешь.

– Но это не значит, что то, что произошло в моей комнате…

– Ты не должна объяснять. Нет лучшего человека, чем мой брат, и я счастлив за вас обоих.

Через какое-то время, не касаясь напитка, который Риз поставил перед ним, он сказал, что хочет подышать немного воздухом.

Риз наблюдал, как он уходит, а затем покачал головой.

– Мы должны найти ему женщину, Теа.

Я не могла заставить себя рискнуть ответить.

– Мой брат ведет себя так, будто потерял желание жить. Я видел такое однажды, и не могу позволить произойти этому снова. Мы должны познакомить его с кем-то. Сегодня вечером.

Однажды. Он, вероятно, не мог иметь в виду Эльзу; должно быть, был кто-то еще. Мысль обеспокоила меня, и я перестала осторожничать.

– Я не думаю, что твой брат нуждается в помощи. Он может заполучить любую женщину в этой комнате.

– Да, но женщина, которая сделала это с ним, не находится в комнате, а другие, кажется, не существуют для него. Таким образом, его нужно немного подтолкнуть. Предпочтительно к какой-то горячей штучке, которая отымела бы его до потери сознания.

– Это не должно быть проблемой.

Он смотрел на меня в течение секунды, прогоняя подозрение, прежде чем оно сформировалось.

– Нет, найти ее, конечно, не будет проблемой. Но вот вызвать у него желание – будет.

Мысль о Джейке с другой женщиной – одной из многих великолепных женщин в комнате – больно ударила меня в грудь. Ему было наверняка намного хуже. Видеть меня с Ризом. Быть вынужденным смотреть снова и снова на то, как его брат встречается с девушкой, которая должна была быть его.

– Ну ладно. Как насчет... ее? – Я указала на высокую блондинку, рассматривающую книжные полки.

– Нет, не та.

– Почему нет?

– Это не тип Джейка. – Он медленно проговаривал слова, как будто борясь с мгновенной амнезией, и я поняла, что что-то еще привлекло его внимание. Что-то, чего не было в комнате прежде. – Вон та.

Он легким кивком указал мне, куда смотреть, но мне это было не нужно – девушку, которая только что вошла, было невозможно не заметить. Она выглядела безупречной, словно скульптор вырезал свой готовый шедевр из чистого белого мрамора, затем воплотил его в жизнь. Пышная медная копна струилась волнами до ее талии, одурманивая все место своим удивительным цветом и вводя в заблуждение, что последний летний закат скрылся позади нее, пробиваясь сквозь толпу. Она улыбнулась всем – доброжелательный жест, поскольку была среди простых смертных – и начала двигаться с абсолютной уверенностью, будто владела каждой молекулой воздуха в комнате.

– Так, что ты думаешь? – Риз, казалось, наслаждался каждой секундой этого.

Я думаю, что из–за нее мы все кажемся карандашными набросками.

– Ты знаешь тип Джейка. Не я.

Он посмотрел на нее снова, пока она, наконец-то, не заметила его, и ее улыбка бросила мгновенный вызов – вызов равному.

– Ах, говоря о моем меланхоличном брате – вот он, как раз вовремя.

Джейк сел. Взял свой стакан и выпил половину на одном дыхании. Риз наблюдал за ним с определенной искрой в глазах, которая всегда присутствовала, когда он собирался посмеяться над кем-то.

– Грущу я об отсутствии того, что вмиг укоротило бы его[20]. Да, Джейк? – Тогда он повернулся ко мне и пояснил. – Отсутствие любви. Объяснение Ромео того, почему время для него так долго тянется.

– Я читала пьесу.

– Конечно, читала; я недооценил свою женщину! – Он наклонился и поцеловал меня. Глаза Джейка переключились на толпу. – Я как раз собирался сказать нашему мечтательному Ромео, что мы нашли кое–кого, кто очень сильно сократит его часы.

Брови Джейка изогнулись.

– Мы?

– Да. Мы с Теа нашли тебе прекрасную женщину.

– Вы нашли мне женщину. И что заставило вас думать, что мне нужно кого-то искать?

– Твое угрюмое лицо. В последний раз я видел на нем улыбку несколько месяцев назад.

– Что-то я не припоминаю много улыбок в нашем доме. Не в последнее время, по крайней мере.

– Туше! – Риз разразился смехом. – Но именно об этом я и говорю. Ты решил мою проблему, и теперь я хочу сделать то же самое для тебя.

– Я сам могу решить свои проблемы, Риз.

– С возложеннием на себя безбрачного обета? Отличное решение.

– Самым лучшим решением – для всех – будет сменить тему разговора с меня.

– Упрямый, как я и говорил тебе. – Риз пожал плечами в мою сторону, но я поняла, что это еще не конец. – Джейк, серьезно, ты должен приглядеться к этой девушке. Мы были оба сражены, когда она вошла.

– Сражены с первого взгляда? Всегда многообещающее начало. – Его глаза пытались уловить мои. – И коллективное «мы» решили, что я должен приударить за женщиной, которую оно выбрали для меня?

– На самом деле, «мы» – не совсем коллективное. Сначала выбрала Теа, но у меня было другое мнение.

– Ясно. Таким образом, я должен за это Теа? – Он сказал это только мне. Смотря на меня. Ожидая, пока я подниму взгляд, чтобы объяснить все это – но я не могла. Мой мозг закрылся, в полном ужасе от того, когда же это закончится. – И кого она выбрала?

– Ту, которая просматривает книги. Но затем вошла рыжая, и мы поняли, что она идеальна. Вон там, у камина.

На то, чтобы заметить девушку, у Джейка ушла всего секунда. Быстрым движением он склонился над столом к своему брату, с шумом поставив пустой стакан на стол.

– Эта твой способ пошутить?

Риз немедленно отстранился.

– Прости. Виноват.

– Что именно ты пытаешься сделать, обыграть меня?

Схватка разрасталась так быстро, что основная причина должна была быть чем-то из прошлого, не связанная со мной.

– Забудь, хорошо? Я просто подумал, что она бы понравилась тебе, –вот и все. – Риз продолжал отступать. – Нам, вероятно, следует отправиться домой, в любом случае. Теа кажется усталой.

– Слишком поздно, чтобы уезжать теперь. – Глаза Джейка вернулись к рыжей, осмотрев ее с ног до головы. – Я в игре. В конце концов, что терять?

Он пошел прямо к ней. Я наблюдала, как она первый раз бросила на него свой взгляд, как он сказал свои первые слова ей – слова, которых я никогда не узнаю. Затем она наклонилась и прошептала ему что-то в ответ, коснувшись его локтя; несколько ее локонов упали ему на плечо, чтобы предъявить на него свои права так, что он и сам этого не заметил.

Мне необходимо было выйти из той комнаты. Или чтобы они двое ушли. Чтобы не видеть это действо и перенести их интимную болтовню в какую-то другую часть дома, где я бы не видела этого.

Но он привел ее к нашему столу. Ее звали Нора. Она сказала это мне первой, улыбнувшись быстро, чтобы показать смутное любопытство. Тогда она повторила это Ризу – оценивая его, наслаждаясь сочетанием его имени, голоса и рукопожатия.

– Почему мы не видели тебя в Принстоне раньше? – Он начал вести светскую беседу, так как Джейк, казалось, не желал произносить ни слова.

– Принстон – это не мое. Я только что закончила обучение в Европе.

– Действительно? Моя девушка из Европы. – Рука, опустившаяся мне на колено, дала понять, кто была эта «девушка». – Ты была в Восточной или Западной?

– В Праге.

– Здорово! Чешские корни, как я понимаю?

Она покачала головой, и медные волны рассыпались вокруг ее шеи, как будто безумно влюбленный ветер решил взъерошить их. – Хотите – верьте, хотите – нет, но я на сто процентов ирландка.

– Мы тоже ирландцы! Правда, только наполовину. – Взгляд на Джейка, который все еще молчал. – Твое имя, это тогда дань Норе Джойс?

Ее смех раздался хрустальным звоном по воздуху.

– Моя мать обожала Джеймса Джойса. Когда она выбрала имя, папа сказал ей, что, если я окажусь хоть наполовину такой же дикой, как жена бедного Джеймса, то он отречется от меня.

– Я не виню его. – Еще один взгляд на Джейка. – А ты?

– Что я?

– Оказалась хоть наполовину такой же дикой?

– Нет. – Она просияла своей ошеломляющей улыбкой ему. – Намного более дикой. – Тогда ее глаза заскользили по бесстрастному лицу Джейка. – Дикие гены передаются в моей семье так же, как и молчаливые, кажется, в вашей.

– Не волнуйся, мой брат может быть очень милым, если задать правильный стимул. Остальное – просто оболочка. Темная и задумчивая.

– Да, я вижу. – На данный момент ее улыбка исчезла. Казалось, ей это начало надоедать, и она была готова уйти.

Наконец, губы Джейка разомкнулись.

– И под «правильным стимулом» Риз имеет в виду девушку, которая знает, как обращаться с темнотой. – Он сказал это так тихо, что сначала я подумала, будто он говорил со мной. Словно бы мы остались одни в комнате. – Если она существует, я бы отдал все, чтобы найти ее.

Нора не теряла ни секунды.

– Попробуй меня.

Она снова провоцирующе улыбнулась. Откинула волосы назад, а ее щеки покраснели.

Риз встал со стула.

– Для этого мы вам не нужны. Кстати, когда Джейк предложит тебя подвезти домой позже, не садись на его мотоцикл. Возьмите такси.

– Я не думаю, что Джейк будет отвозить меня домой сегодня вечером.

Риз потянулся к моей руке, но замер, когда услышал это. Выражение Джейка не изменилось. Он смотрел на нее, ожидая объяснений.

И она объяснила, но не раньше, чем насладившись своим кратким мигом победы. Это было единственное объяснение, логический вывод, который не включал в себя отвержения Эстлина.

– Я уже дома.

– Ты – сестра Эвана? – Риз попытался убрать удивление со своего голоса, но не удалось.

– Сводная сестра, хотя иногда я думаю, что это преувеличение. – Она посмотрела на Эвана и его друзей, чьи пьяные голоса сводили на нет настроение в комнате в течение уже достаточно долгого времени. – Так или иначе, было приятно познакомиться с вами. Езжайте осторожно и... Я обещаю развлечь вашего темного и задумчивого брата.

В то время как Риз вывел меня, я старалась не думать о том, что на самом деле означало то обещание.

 

– Я НЕ МОГ ДОЖДАТЬСЯ, когда мы уже уйдем с этой глупой вечеринки , и ты будешь в моем распоряжении. Это было слишком очевидно?

Мы были в его гостиной. Он начал целовать меня и расстегивать молнию на моем платье, когда звук двигателя издалека напомнил мне, что Джейк еще не вернулся домой.

– Риз, мы не можем делать это здесь.

– Ты можешь делать все, что хочешь, где угодно в этом доме. Это теперь и твой дом тоже.

– Нет, он твой и Джейка. Он может вернуться в любую минуту.

Это замечание заставило его засмеяться.