Глава 8 Блистательная Вечеринка

 

На самом деле Алек был вовсе не против этой вечеринки, просто он вырос среди дикой природы, а отец его сроду не делал шума из именин, разве что просто упоминал о них. Серегил, впрочем, тоже до настоящего момента, ведь день этот был сразу после летнего празднества. Однако в этом году он торжественно заявил, что Алек, достигнув своего совершеннолетия, просто обязан устроить достойный праздник в дворянских кругах.

- Пойми, это очень важное событие, тали. Если мы не сделаем этого, начнутся всякие пересуды, – ласково сказал он Алеку, когда они утром сели с Кавишами завтракать.

Алек округлил глаза:

- Да о нас и так судачат!

- Да уж, – рассмеялся Микам. – Вы просто ходячий скандал.

- Что такое скаддал, пап? – заинтересовался Лутас.

- Это тупые люди, которые завидуют, потому что наши дядюшки такая красивая пара, – объяснила Иллия, здорово позабавив своего папочку. – Правда же, дядя Серегил?

- Конечно! Они просто зеленеют от зависти, глядя на то, как мне повезло, – Серегил поднёс руку Алека к своим губам, заставив его залиться краской.

Иллия, копируя их, звонко чмокнула собственное запястье, и оба малыша ту же проделали то же самое, полагая, что это была какая-то замечательная шутка.

Алек приставил к носу ложку и скосил на неё глаза, заставив детей завизжать от смеха.

- Так, всё, достаточно, – строго сказала Кари. – Иллия, забирай этих трещоток и ступайте играть. А нам ещё нужно подготовиться к вечеринке. Элсбет, идём-ка.

- Вы наши гости, Кари, – запротестовал Алек. – Вы не должны ничего делать.

- Не глупи, – Кари прогнала детей на улицу и направилась в кухню, чтобы посоветоваться с Сарой.

Микам вернулся на свой стул и вздохнул.

- Я давно уже понял, что если она что-то там себе решила, лучше не становиться ей поперёк пути. К тому же вы оба отлично знаете, что ей это только в удовольствие.

- Я тоже терпеть не могу заставлять тебя трудиться во время собственного праздника, Алек, – сказал Серегил, – однако если ты сможешь попытать Селина о его дружке, это было бы неплохо для нашего ночного дела.

Микам удивленно поднял кустистую рыжую бровь:

- Вы двое снова во что-то ввязались.

- Да так, небольшое дельце по поручению Теро, – объяснил Алек.

- Я могу быть вам чем-то полезен?

- От тебя всего лишь требуется не пропускать мимо ушей разговорчиков о Фории и Элани, – ответил Серегил.

Сквозь открытое окно гостиной из сада донёсся громкий смех, а затем какой-то подозрительный грохот.

- Микам! – крикнула из кухни Кари.

Тот поднялся, откладывая в сторонку трубку и кисет.

- Пойду-ка, пожалуй, помогу Иллии свести урон к минимуму.

Как бы Алек ни брыкался, к тому времени, как на вечеринку начали прибывать первые гости, он выглядел образцовым юным аристократом, готовым к приёму. Его расшитый бархатный камзол был безупречен, как и свисавшая с правого уха причудливая аметистовая серьга. Распущенные по плечам длинные светлые волосы делали его чуть старше, чем его привычный вид. А быть может, так казалось из-за того, как он держался. Поглядывая искоса на своего тали – Серегил был нынче в золотом и цвета морской волны наряде – он испытывал неизменную гордость.

Когда Алек впервые появился в Римини, он был очаровательно – а порой и чересчур – наивен и слегка не в своей тарелке. С неискушённостью, конечно, было давно покончено, однако в нем сохранились эдакие свежесть и чистота, которые покоряли людей, и заставляли в нужный момент слегка недооценивать его, равно как и Серегила, которого все считали богатым юным повесой – очаровательнейшим и, без сомнения, весьма занятным, неизменно гостеприимным, даже в столь тяжкие времена, но всё равно– повесой.

- У меня уже лицо болит улыбаться, – процедил Алек, встречая этот бесконечный поток гостей.

Стоя у салонной двери в своём лучшем синем сюртуке, поблескивавшем в свете канделябров серебром пуговиц, Рансер торжественно объявлял каждого новоприбывшего. В основном то были молодые дамы и господа, с которыми Алеку и Серегилу доводилось вместе играть и выпивать, как например Граф Селин, который прибыл довольно рано и дружески обнял Алека одной рукой, другой опираясь на свою позолоченную трость, украшенную затейливой резьбой. Были среди гостей также и богатые торговцы, с которыми Серегилу случилось вести различные денежные дела. А также поэты, художники и даже несколько самых известных куртизанок обоего пола, конечно же, с Улицы Огней.

- И сколько же всего народу ты пригласил? – шепнул Алек, видя, что гости всё прибывают и прибывают.

- Считая Кавишей? Сотню или около того. Всего лишь.

- Лорд Теро из Римини, – торжественно провозгласил Рансер. – Маг Второго разряда, Третья Ореска.

Этот его титул по-прежнему резал Серегилу слух. Веками, с тех самых пор, как одна из королев Скалы взяла в супруги двоюродного прадеда Серегила, при дворе соблюдалась ауренфейская традиция на длинные титулования, перечисляющие отцов и матерей. Несмотря на то, что Ауреннен по-прежнему поставлял в войска Королевы Фории оружие и лошадей, она положила конец этой традиции, приведя именование к «правильным» Скаланским нормам, а заодно укоротила и мужские стрижки. Последнее, конечно, было скорее веянием моды, чем законом, так что и Алек, и Сергил, как и многие остальные, по-прежнему носили длинные волосы, выражая тем самым безмолвный протест.

Следующей прибыла Леди Килит. Её сопровождали племянница Исмей и красавчик, рыжеволосый актер из театра с Улицы Корзинщиков, ныне совершенно ослепительный в чёрном с серебром наряде. Похоже, этот малый времени не терял и сумел с пользой потратить их денежки.

- Вы же не забыли Мастера Атре? – сказала Килит, расцеловавшись с обоими.

Актёр отвесил глубокий поклон.

- Надеюсь, присутствие моей скромной персоны не причинит вам неудобств, милорды.

- В нашем доме всегда рады видеть великих актёров, – заверил его Серегил. – Думаю, здешняя компания придётся вам по душе.

- А я надеюсь, вы не преминете снова посетить наш театр, милорды, – сказал Атре.

Когда он улыбался, в уголках его тёмно-синих глаз обозначились привлекательные складочки. Уж не в косметике ли тут было дело? Хотя, быть может, ему её и не требовалось. Кожа Атре была гладкой, глаза сверкали юношеским задором. Он был красавцем от природы.

- У нас несколько новых постановок, всё зависит от вечера, – продолжил Атре.

- Да разве Серегила оторвёшь от стола с бакши, – Леди Килит лениво помахивала веером, держа его в одной руке. – О! Я, однако вижу тут душечку Леди Кари!

И Килит утащила с собой Атре поздороваться со своей давней подругой.

Герцог Мальтуз явился со своей супругой, Анией. И оба с большим теплом заключили Алека в свои объятья.

- Мы же почти не видели вас этим летом! – воскликнула Ания, а Мальтуз отнёс свой завёрнутый в шелка подарок на стол, который и так уже трещал под тяжестью подобных свертков.

- Не смею, не согласиться, милостивая госпожа, – ответил Серегил.

- На днях я уезжаю на нашу летнюю виллу. Мальтузу, конечно, не до того, ему придётся остаться и поработать, но вы двое просто обязаны поехать со мной.

- Я только сверюсь с нашим календарём, – пообещал Серегил.

Вскоре заявилась и их давняя приятельница Эйруал, она же – одна из прошлых пассий Серегила, и владелица одного из самых элегантных борделей на Улице Огней, украшенного розовым фонарём. Её окружало несколько протеже. Королева ввела моду на очень высокие воротники. Эйруал же и её куртизанки, конечно, не могли не следовать веяниям моды, но одновременно полностью попирали её: лифы их платьев были сделаны из расшитых драгоценными камнями кружев и имели высокие кружевные же воротники, однако столь прозрачные, что практически ничего не скрывали. Эйруал была наполовину зенгати, и именно её экзотическая красота снискала ей популярность на Улице Огней. Но дело было не только в её внешности: она наслаждалась жизнью во всех её проявлениях и заботилась о том, чтобы так же поступали и окружающие её люди. С ней вместе пришла великолепная Мирриция, чьи чёрные волосы, уложенные в затейливую причёску, посверкивали сапфировыми шпильками.

- Мои дорогуши! – воскликнула Эйруал и громко расцеловала Алека с Серегилом. – Какого чёрта вы не заведете себе домик в деревне, чтобы поскорее увезти меня туда?

- Сбежать в деревню, лишив себя всех прелестей городской жизни? – Серегил поёжился. – Да я и неделю там не выдержу!

- И, тем не менее, тебя сроду не видать, – прибывшая вслед за Эйруал Леди Силлия со своей нынешней любовницей, знаменитой актрисой Лавинис, встала позади Эйруал, посмеиваясь над Серегилом. Даже издалека Серегил ощутил отчётливый запах вина, исходивший от обеих. – И куда это, скажите на милость, вы оба запропастились?

- Уверяю вас, это тоже исключительно городская местность, – засмеялся Серегил. – Я же должен присматривать за своими вложениями. Не каждому дано родиться с золотой ложкой во рту.

Периодические отлучки Алека и Серегила, естественно, не могли не вызвать разных толков, однако за многие годы Серегил так наловчился вешать лапшу на уши собеседнику, что мало у кого возникали лишние вопросы. И Алек очень быстро перенял эту его манеру.

Гости всё прибывали, и Серегил подал знак музыкантам, которые затянули премилую мелодию, пока не для танцев, а для поддержания общего настроения. Всех, конечно же, притягивали к себе накрытые столики в дальнем конце зала, на которых были представлены во множестве и контрабандные деликатесы, завезенные из Ауреннена и Зенгата.

Иллия с мальчишками сразу же нашла себе приятелей и исчезла в саду.

Смешавшись с толпой гостей, Алек увидел, как Теро озирается по сторонам с каким-то странным выражением на лице.

- Что случилось? – поинтересовался Алек.

- Ничего, просто мне показалось, что я почувствовал….нет…нет, ничего. Замечательный праздник, Алек!

- Я очень рад, что ты здесь. И угадай-ка кто ещё приехал.

- Не имею представления.

- Атре, тот майсенский актёр, о котором мы тебе рассказывали!

Алек оглянулся, ища Атре.

- Не вижу его, но он где-то здесь. Если я его разыщу, я вас с ним познакомлю.

У Теро, похоже, эта идея не вызвала особого энтузиазма.

- И ты обязательно отправишься в театр вместе с нами, – непререкаемым тоном проговорил Алек. – Ты слишком много времени торчишь в этой своей башне.

- Да, как-нибудь, при случае. Я жутко занят.

Алек усмехнулся.

- Ты всегда так говоришь. Ладно, как бы ни было, я очень рад, что ты приехал сегодня.

Из толпы появился Серегил и взял Алека за руку.

- Пора начинать, тали. Давай, исполняй свои обязанности.

- Поговорим позже, Теро, – сказал Алек, увлекаемый Серегилом к банкетному залу. – И я не отстану с театром….

Однако маг уже растворился в толпе, конечно же, не утруждая себя никакими обещаниями.

Даже и не скажешь, что нынешнее лето выдалось полным лишений. Рядом с тарелками с холодной нарезкой из утки, отварными омарами, масляной рыбой, а также между плошками с маринованными улитками и запеченными овощами в лимонном соусе, высились горки плоских сельдерейных хлебцев. К столам приставили Аната, юного поварёнка, чтобы он охранял еду от собак, которые, шныряя между гостями, не сводили со столов своих жёлтых глаз.

Алек взял в руки хлеб и разломил его надвое, а затем совершил возлияние во имя Четверки, тем самым начиная пир.

Когда с едой было покончено и было выпито сладкое вино, настало время открывать подарки и выражать свой восторг: там были перчатки, кольца, серьги, дорогостоящие драгоценные побракушки, вина, вышитые носовые платки от нескольких юных дев, и тому подобное. В связи с нынешней обстановкой, многое было уже поношенным. Однако Алек уделил положенную толику внимания каждому из подарков, а затем пришло время чудес и танцев.

- Позвольте? – сказал Теро.

- Если пожелаешь, – подмигнул ему Серегил. – Рансер, приведи-ка, пожалуйста, ребятишек.

За долгие годы уже стало чем-то вроде традиции оживлять настенную роспись в их гостиной, что и делали периодически разные маги, приятели Серегила. Лиственную рощу с видом на отдалённое море населяли всевозможные причудливые звери и прочие существа, от огненных саламандр до играющих на арфах кентавров.

Нынче ночью Теро наколдовал драконов. И не только огромных, летавших там, вдали, но и маленьких фингерлингов, так часто встречающихся в Ауреннене. Они замельтешили в нарисованной осенней листве, взмывая вверх меж нарисованных стволов, порхая между ветвей. Для скаланцев это было истинное чудо, плод причудливого воображения, для Алека же с Серегилом – частичка их родного дома. Вскоре там появились и певчие птички с золотым оперением, а затем, возникнув прямо из-за дверей, вокруг залы, в деревьях проплыл огромный дракон, который хищно поглядывал на посетителей вечеринки.

Пока все хлопали и смеялись от восторга, Серегил ухватил Алека за руку и потащил на широкую лестницу, остановившись на её середине. Там он поднял кубок с вином и провозгласил тост в честь Алека:

- За моего возлюбленного!

- Который наконец-то стал достаточно взрослым, чтобы все перестали над ним трястись, – добавил Микам, тоже поднимая свой кубок.

- Скаддал! – пискнул из толпы Лутас.

В ответ раздались смех и возгласы одобрения, а затем начались танцы.

Алек с Серегилом возглавили первый круг, а затем разделились, чтобы пройтись по кругу со своими гостями.

Так случилось, что в паванне Серегил оказался в паре с Атре.

- Так вы всё же появитесь снова в нашем театре, милорд? – спросил актёр, бросая на Серегила слишком медовые взгляды, медленными шажками двигаясь рядом с ним в танце.

- Вот только не надо отрабатывать на мне эти свои приёмчики, – рассмеялся Серегил.

Ответом ему была ослепительнейшая улыбка:

- Всего лишь дань восхищения, милорд!

Мимо них под руку с Исмай, племянницей Килит, проплыл Алек. Он вопросительно глянул на Серегила, но тот лишь подмигнул ему в ответ.

- Леди Килит сказала мне, что вы с Лордом Алеком являетесь самыми страстными покровителями искусств во всём Римини, – сказал Атре. – И это заметно, по тому, кто нынче у вас в гостях.

Похвала, конечно, была весьма сомнительной, однако в толпе гостей, действительно, было довольно много поэтов и художников, некоторые из которых уже собрали вокруг себя небольшие кружки благодарных слушателей. Самый знаменитый из них – и одновременно самый заносчивый – поэт Донеус, был как всегда, в центре наиболее многочисленной и юной толпы почитателей. Возвышаясь над ними в своём потёртом бархате, он декламировал богатым и зычным голосом какой-то свой новый опус. Знаменитый скульптор Равинус, который не так давно представил на суд зрителей свою знаменитую статую с изображением последней из Королев – Идрилейн, установленную на Храмовой площади, размахивал руками, что-то объясняя Лорду Цимеусу, очевидно какой-то из своих мастерских приёмов.

- Вы преуспели в покровительстве, – заметил Атре.

- А вы в лести, – парировал Серегил. – Если не ошибаюсь, вам нужен спонсор для вашей новой постановки?

Атре ничуть не смутился этим.

- Так разве ж это не прибыльное вложение? Учитывая, что главную роль стану исполнять я? Впрочем, мы здорово стеснены нынче нашим месторасположением. Мало кто из дворян соберется к нам поехать, к тому же у нас так тесно, что негде и развернуться….

- Да, всё это очень плохо. И что же, у вас уже имеется какое-то решение?

Атре закончил изящный поворот и снова очутился с ним лицом к лицу:

- Я присмотрел местечко побольше, в Бакланьем Переулке.

- Бакланий переулок? А вы, однако, амбициозны! – хохотнул Серегил.

Это было прямо на окраине Благородного квартала, вполне себе близко, чтобы привлечь богатых покровителей.

– Что ж, я как-то не привык торговаться.

Музыка закончилась и Атре склонился над рукой Серегила:

- Ваш покорный слуга, милорд.

Серегил с непроницаемым лицом пожал актёру руку и процедил:

- Весьма надеюсь, что это, действительно то, что у вас на уме, Мастер Атре.

Актер быстро-быстро заморгал глазами, сбитый с толку тем, что его брошенная из вежливости фраза воспринята так буквально.

- Да, конечно, милорд.

- Хорошо. Мы скоро всё обсудим. Но прежде чем принять решение, стоит ли вкладывать средства, я бы хотел взглянуть на это место в Бакланьем Переулке.

- Как только пожелаете, милорд, – Атре снова поклонился и отправился на поиски очередного партнёра для танцев.

- Он такой изменщик, – проворчала Килит, взявшись за руку с Серегилом для нового круга.

- Надеюсь, ты не думаешь, что я дал ему какие-то надежды?

- Неважно. Он слишком красив, так что я прощаю ему этот легкий флирт, тем более что он не по мужчинам.

- Но он отлично знает, что я по мужчинам, – заметил Серегил. – И он истинный актёр.

- Так ты уже готов спонсировать его театр, не так ли?

- А ты?

- Мы просто обязаны помочь ему выбраться из этого ужасного места, где они сейчас находятся! И признайся-ка, он тебя обворожил?

Серегил галантно ей улыбнулся.

- Вы испорченная женщина, миледи.

 

Алек улыбнувшись, откланялся: он уделил жеманным юношам и девицам ровно столько внимания, сколько требовалось приличиями, никого при этом, не поощряя – и это, как ни странно, лишь делало его, кажется, ещё более притягательным для всех. Теперь же он отдался на милость старших, позволив и им повозиться с собой, или же сам, потчуя их – кому как было угодно. Когда он был сыт всем этим по горло, он снова улизнул в танцевальную залу: со времени первых неуклюжих уроков в Уотермиде он стал получать здесь всё большее удовольствие. Они только что закончили танцевать с Иллией, и Алек хотел было, протиснувшись сквозь толпу, отправиться на поиски Селина, как до его слуха донёсся обрывок интересного разговора.

- Я люблю Серегила ничуть не менее всех остальных, – говорила, приблизив лицо к Герцогу Мальтузу, Герцогиня Нериан, с которой тот стоял возле лакейского входа, – но тут же совсем другое. Ауренфейе отлично знают, что они купили нас за понюх табака, весь же навар остаётся при них.

Незаметно притормозив, Алек внимательно прислушался к тому, как Нериан разглагольствует с Мальтузом о цене на ауренфейскую сталь. Имя её было так же в том списке Маркиза Килина. Как и имя Мальтуза.

- Они всего лишь соблюдают условия, продиктованные Принцессой Клиа, – заметил Мальтуз. – Вряд ли их можно винить в том, что война так затянулась. Нравится нам это или нет, но мы не сможем обойтись без импортных лошадей, стали, пшеницы. Майсена полностью опустошена. Со срединных земель, с земель всего речного побережья приходят доклады о том, что там уже начался голод. На северные торговые пути рассчитывать не приходится. И хорошо если только этим летом. В Королевскую казну золото не поступает уже с весны. Ауренфейе нынче дают нам в кредит. Так что, друг мой, думаю, ты к ним несправедлива.

Нериан выдержала небольшую паузу, затем отвернулась, процедив:

- Вот как… Думаю, тебе просто нравится так думать. Иногда я сильно сомневаюсь, в самом ли деле ты….

В этот миг она наткнулась взглядом на Алека и поскорее улыбнулась.

- С именинами, Алек, Как это мило с Вашей стороны, что Вы меня пригласили.

Столь резкая перемена, конечно же, не ускользнула от внимания Алека, равно как и взъерошенный вид Мальтуза.

- Буду рад видеть Вас снова, миледи, – ответил он. – Надеюсь, угощение не показалось Вам скудным?

- Что Вы! Ваша Сара просто чудо!

Алек задержался ещё немного, поболтав о пустяках, пока не заметил на краю лестницы Селина, беседующего с каким-то поэтом.

Однако, прежде чем Алеку удалось до него добраться, его утащили с собой Эйруал и Мирриция.

- Сдаётся мне, ты задолжал нам обеим танец, лорд Алек, как компенсацию за то, что ты так долго не казал к нам носа, – заявила Эйруал, и ее фиалковые глаза при этом блестели от удовольствия и выпитого вина.

- Сразу обеим? – спросил Алек.

Эйруал рассмеялась, отчего тонкая паутина драгоценных камней на её груди заиграла в свете зажжёных свечей.

- Ты же знаешь, мои услуги дороже, милорд.

Если ей хотелось заставить Алека залиться краской, то она преуспела. Похоже, эта его беда не поддавалась взрослению.

- Так что нет, возьми мою чудесную девочку. А я пойду, разыщу твоего любовничка, если мне, конечно, удастся оторвать его вон от тех молодых людей.

Серегил, и в самом деле, находился теперь в окружении поэтов и их почитателей, что сгрудились в одном из углов у центрального входа. Теро тоже был с ним, и, судя по всему, наслаждался духовными дебатами с Данеусом.

Эйруал, протиснувшись сквозь толпу, заявила, что Серегил должен пойти с ней и, уцепив его за руку, вытолкала из гущи народа и потащила танцевать.

Музыканты заиграли новый мотив, и Алек, подхватив юную куртизанку, закружился с ней по зале. Краем глаза он заметил Иллию, сияющую и о чём-то болтающую с Атре, с которым она танцевала, а тот, судя по всему, пытался её очаровать точно так же, как и остальных женщин в этой комнате.

Мирриция хохотала, щеки её разрозовелись, а волосы, выбившиеся из-под шпилек, красиво обрамляли милое лицо.

- А Вы в отличной форме сегодня, милорд!

- Полагаю, в том заслуга моей партнёрши, – галантно ответил он.

На самом деле, она очень нравилась ему. Она была второй – и последней – его женщиной, и единственной, с кем он делал это по собственной воле. В ту ночь в её борделе, стоя уже на середине лестницы, он вдруг понял, что она, с её темными волосами и серыми глазами, слегка напоминает Сергила. То было начало целой цепочки волнительных для Алека откровений, в результате которых он навсегда позабыл и о борделях, и о постели с женщиной. Тем не менее, он по-прежнему испытывал к ней некоторую нежность и благодарность, и начинал понимать, как может Серегил оставаться друзьями со своими бывшими любовниками.

Мирриция была умной, интересной, и гордилась своим ремеслом, которое для неё заключалось в чём-то, гораздо большем того, что происходило в комнатах наверху. Она замечательно пела, могла поддержать беседу, играла на нескольких инструментах и не уступала Серегилу в игре в карты и в бакши. Среди юных аристократов было не в диковинку пользоваться услугами и обществом подобного рода женщин, чтобы скрасить себе досуг, так что у Мирриции не было недостатка в обожателях.

Потом Алека перехватила Иллия, и не отпускала его на протяжении трёх танцев, и все три танца не переставала его поддразнивать.

- Ну что, нравится тебе? – спросил он, несясь с нею в задорном галопе. – С этой высокой причёской ты выглядишь совсем взрослой.

- Я и так почти взрослая, – заносчиво ответила она. – К тому же я танцую лучше тебя.

- Да ладно, расскажи об этом Беке. Это она меня учила.

- Ага, помню, как ты впервые появился в Уотермиде. Ты был неуклюжий, как медведь, и оттоптал ей все ноги.

- Тебе лучше быть со мною поласковее в день моих именин, а то я и твои оттопчу, – предупредил Алек, подхватывая её, потому что закончилась музыка, и поднимая в воздух. Иллия тут же издала совсем не взрослый писк, однако стоило ему поставить её на пол, заключила его в крепкие объятья.

Ему, наконец, удалось перед всеми извиниться и поймать в гостиной Селина, где сидели игроки в карты. Элсбет тоже была тут, и перед ней возвышалась внушительных размеров кучка с выигрышем. Алек быстро чмокнул девочку в щёку, отчего она тут же залилась румянцем.

- Вот не знал, что начинающим жрицам дозволяется принимать участие в азартных играх, – поддразнил её Алек, когда Элсбет выложила на стол очередную выигрышную карту, а её оппоненты разочарованно застонали.

- Им следует запретить это! – воскликнул Селин, раздосадованно кинув на стол карты, и расплатился по своей ставке.

Алек присел с ним рядышком.

- Иллиор покровительствует игрокам, а она носит метки Бессмертного.

- Меня учил играть дядюшка Серегил, – ответила Элсбет. – Так что мне не нужно никакого особенного везенья.

- Прошу прощения, я всего лишь шутил, – отозвался, краснея, Селин, и Алек понял, что в его подначивании кроется больше, чем просто поддразнивание. Похоже, тот покорён скромным очарованием Элсбет.

- С тобой я тоже не сяду играть! – заявил Селин Алеку, обнимая его за плечи. – Моя бабушка учила меня никогда не садиться играть с именинником. Ибо в случае проигрыша ждёт целый год неудач.

- Тебя или меня?

Селин задумался на некоторое время, было видно, что он неплохо выпил.

- Ну… я точно не помню, но одному из нас точно не повезет, так что я не собираюсь рисковать.

- Так почему бы нам не прогуляться по саду? – предложил Алек. – Там гораздо прохладней, чем здесь.

Селин, который в детстве во время дорожного происшествия потерял почти полностью правую ногу, поднял свою резную трость и быстренько последовал за Алеком на улицу.

Ночь была ясной, и хотя на небе нынче не было луны, от света звёзд падали длинные тени. Розы, увивавшие беседку, были в самом цвету, и ночной воздух был напоён их ароматом.

- Чем ты был занят всё лето? – спросил Алек. – Мы не виделись, кажется, лет сто.

- Вёл дела своей матушки, – ответил Селин. – Она никак не оправится после смерти отца. Порою проводит в постели весь день.

- Печально слышать это. И всё-таки, ты же хотя бы изредка бываешь свободен?

- Да, конечно. Один раз за это лето мне удалось вырваться на охоту. Кроме того, при любой возможности я посещаю салон Эрцгерцогини Алайи.

Ах, какое открытие!

- Как вы познакомились?

- Матушка посылает меня туда, чтобы я разузнал для неё последние сплетни. Это едва ли не единственное из её нынешних удовольствий.

- А Герцог Рельтеус не приятель ли эрцгерцогини?

- Да, конечно! Он и мой приятель тоже. Ты его знаешь?

- Нет, но я наслышан, что он прекрасный собеседник.

Конечно, ничего подобного Алек вовсе не слышал, однако неожиданно угодил в точку.

- Безмерно забавный парень! – согласился Селин. – Эрцгерцогиня им здорово увлечена.

- А с нею они как познакомились? – задал вопрос Алек.

- Прошлой зимой принцесса охотилась в его угодьях. Его леса просто кишат оленями! Весь двор принцессы Элани был вместе с ней, скорее всего, именно тогда ему и удалось пленить эрцгерцогиню. – Селин подмигнул, понизив голос. – Ходят слухи, что у принцессы тоже сердечные дела с его старшим сыном, Даносом.

Алек изобразил величайшее удивление.

- Так Данос что, ухаживает за принцессой?

- Если и так, то делает это издалека. Он сейчас в Королевской конной гвардии.

Голос Селина поскучнел, он рассеянно побарабанил по набалдашнику своей трости.

– Честно говоря, не знаю, так ли хорош сынок, как отец. Герцог же Рельтеус отличный игрок в бакши.

- Что ж, как-нибудь представишь нас друг другу. Похоже, он из тех парней, с которыми следует водить знакомство.

- Почту за счастье сделать это! Напиши-ка мне завтра, я что-нибудь придумаю.

Отлично, ещё одно ночное дельце было сделано!

Теро был здорово навеселе, когда, выплясывая с Элсбет Кавиш, он вдруг снова почувствовал, как что-то словно бы проползло сзади по его шее. Быть может, то был и простой паук, но он уловил легкий аромат магии. Оглядев полную народа залу, он не смог определить источник. Всё закончилось столь же стремительно, как началось.

- Что-то не так, Теро? – спросила Элсбет.

- Нет, просто почувствовал кое-что странное. Вот только что.

- Магию?

- Возможно.

- Быть может кто-то надел очень сильный амулет, – она быстро ему улыбнулась. – Или это просто вино.

- Наверное, ты права.

И всё-таки он ещё какое-то время прочёсывал толпу. Без всякого, впрочем, успеха

Около полуночи Кари увела наверх валившихся с ног малышей, а вечеринка продолжалась почти до утра. У Лорда Серегила были отменные погреба, так что эль, бренди и зенгатское текло рекой. Как и следовало ожидать, молодёжь и кое-кто из не самых стойких взрослых, перебрали вина. Когда распрощались с последними из тех, кто ещё держался на ногах, на дворе занимался рассвет. Тех, кого прямо на лавках или под столами свалил крепкий сон, устроили поудобнее, подложив им подушки и прикрыв одеялами.

Серегил зевнул и обхватил за плечи Алека и Микама, с удовлетворением оглядывая гостиную.

- Я всегда говорил: если никто не наблевал во дворе, праздник не удался.

Алек в ответ поморщился.

- В таком случае, наш имел просто оглушительный успех. Кстати, следовало заранее позаботиться о ведрах.

- Не завидую вашим слугам, которым придётся всё это убирать, – сказал Микам, который, пошатываясь, отправился с ними наверх.

Когда они добрались до своих апартаментов, он замер на миг. Затем, понизив голос спросил:

- Так что, слышали что-нибудь про Принцессу Клиа?

- Неа, – ответил Серегил.

- Мальтус с герцогиней Нериан говорили про перемирие, заключенное с Ауренненом, – сказал Алек. – А она была в списке Кирина.

- В списке? – подивился Микам.

- Объясню, когда проспимся, – сказал ему Серегил.

- Граф Селин спрашивал меня про Клиа. Он же в курсе, что Бека служит под её началом, – сказал им Микам. – Я не стал зацикливаться на этом. Потом я ещё раз уловил, как упоминалось её имя, когда выходил в сад немного проветрить мозги. Я прошёлся следом за Лордом Ареусом и Леди Ирин, они, по-моему, были заняты тем же самым, чем и я.

- Их имена тоже в том списке, – сказал Алек.

- Они нагнулись друг к другу, и я уловил только имя Клиа и что-то насчёт престолонаследия, – продолжал Микам. – Как только они заметили меня, мы принялись болтать о лошадях.

- Интересно, – сказал Серегил и снова зевнул. – Не та тема, которую большинство из народа рискнет затронуть публично. Престолонаследие, я имею в виду. Не лошадей.

- Ну они были здорово под шофе.

- Очень плохо, что ты не услышал больше из их разговора.

- Мне удалось ввернуть в разговор Беку. Они понятия не имели, что она служит под началом Клиа. Впрочем, это ничего не дало. Мне показалось это немного странным.

- Я попробую их как-нибудь аккуратно разговорить, при случае…, - Серегил опять зевнул, да так, что хрустнула челюсть.

- В кровать? – сказал Алек.

- Отличная мысль!

Микам усмехнулся:

- Раньше, чем к ужину нынче меня даже не ждите.

Впрочем, для начала он отправился в библиотеку, и Алек, задержавшийся в дверях, увидел, как он поднимает с кресла заснувшую в нём Иллию. На столе перед нею была сгоревшая свечка, а на полу, на ковре валялась выпавшая из рук книжка.

Микам осторожно уложил девочку на диванчик, который был приготовлен для неё, затем укрыл одеялами и, подмигнув Алеку, шепнул:

- Не рассказывай её матушке.

Алек кивнул и отправился следом за Серегилом в их с ним опочивальню.

Серегил швырнул свой камзол – практически в сторону гардероба – скинул туфли и упал ничком поперек постели.

Алек закрыл дверь и, сняв свой камзол, повесил его на спинку кресла, стоявшего у окна, чтобы тот проветрился.

- Вижу, тебе в итоге удалось поговорить с Селином, – пробормотал приглушенным голосом Серегил, уткнувшийся лицом в постель.

Алек шлёпнулся с ним рядышком.

- Я думаю, это Данос шлёт зашифрованные послания своему папаше. Он служит в эскадроне Клиа.

- Шпионит за собственным командиром? Это как-то не совсем лояльно. Ещё что-нибудь вытянул из Селина?

- Он собрался представить нас Герцогу Рельтеусу. А тот, оказывается, весьма азартен.

- Великолепно! Это здорово бы упростило задачу! – Серегил перевернулся и облокотился о кроватные валики.

– Так ты доволен своей вечеринкой?

- Конечно, доволен, тали, – Алек придвинулся поближе и положил голову на его худое бедро. – Я танцевал с Элсбет, и я обыграл в бакши всех, кто был в гостиной, пока вокруг тебя толпились все эти поэты. Чему же на этот раз тебя научила эта свора пиявок?

- Свора пиявок! – хохотнул Серегил, представив себе картинку. – Ну, смотри. Леди Лания наставляет рога своему мужу с двумя другими любовниками, и никому не известно, от кого именно она понесла. От Герцога Нортуса сбежала жена, потому что тот колошматил её почём зря. Коратанов юный красавчик, Лорд Бирис, запершись, обжирается сладким, а потом чтобы не потерять фигуру, щекочет гусиным пером горло, чтобы всё извлечь обратно. Леди Мора спит с Леди Станией. В общем, обычный идиотизм.

- Я подслушал кое-что поинтереснее всего этого, – сказал Алек и поведал ему про беседу Мальтуса с Нериан. – Я-то полагал, что они друзья, однако они разговаривали весьма резко.

- Жара да лишения способны согнуть и железо. Когда Фория возвратится, всё поутихнет.

- Я уже не в первый раз слышу недовольство в адрес фейе, – Алек тихонечко потянул за прядку длинных волос Серегила. – Ты привлекаешь к себе внимание, ты же знаешь.

- Мы фейе, Алек, – сказал Серегил, прикрыв глаза. – Он запустил пальцы в густую шевелюру Алека. – По крайней мере, я, насколько всем известно, и совершенно очевидно, что ты мной пленён. Ни кого не касается…., - он снова зевнул, –… какой длины наши волосы. Фория, как бы то ни было, нами здорово недовольна, с тех пор как мы облажались с её последним поручением.

- Может и нет, но тут как раз одна из тех вещей, что вносят раскол в ряды знати, – задумался Алек. – Как может Фория вести себя подобным образом, обижая такого союзника, как Аурреннен? Ведь нынче, когда Майсена на грани истощения, он является основным источником её поддержки? А этот разговор о том, что Королева не соблюдает перемирия? Тебе не кажется, что всё это может иметь отношение к тому, в чём замешаны Рельтеус и Кирин?

- Пока рано судить.

Алек усмехнулся, проведя пальцем по гладкой, лишённой волос щеке Серегила. – А тот актёр из кожи лез, чтобы охмурить тебя.

- И меня, и всех, и каждого, – Серегил поймал ладонь Алека и взглянул на него снизу. – Тебя это задело?

- Нет, тали. Он всего лишь тщеславен и жаждет твоих денег.

- Наших денег. И да, тут ты прав. Сдаётся мне, мы вскорости станем совладельцами театра.

 

Глава 9 Меценаты

 

На другой день Серегил отправился к Теро, потолковать о том, что они услышали во время вечеринки, а Кари с Иллией и Элсбет пошли прикупить тканей. Алек с Микамом остались дома, чтобы в саду поучить мальчишек стрельбе из лука. Новый Рэдли привычно ложился в руку, однако эта долгая городская жизнь грозила обернуться утратой былых навыков. У Герина с Лутасом были игрушечные луки, и Микам с Алеком, не переставая смеяться, показывали мальчишкам, как правильно управляться с оружием.

Из-за двери гостиной выглянул Рансер:

- Милорд, здесь к вам Мастер Атре.

- Скажи, пусть идёт сюда, – отозвался Алек.

Актер сердечно поздоровался с Алеком и Микамом и показал мальцам фокус с появляющимися из ниоткуда пенни, вызвав довольный хохот и заслужив от обоих радостные объятья.

- Какие же у вас чудо-ребятишки, Лорд Микам, – сказал он, когда пацаны умчались обратно играть. – И умоляю, не прерывайте из-за меня свои занятия! Прошлой ночью я был премного наслышан о мастерстве Лорда Алека в стрельбе из лука.

- Все, правда, – подтвердил Микам. – Я не знаю никого, кто бы мог с ним сравниться.

- Мне бы хотелось и самому взглянуть на это, если только моя просьба не покажется вам слишком непристойной.

В нынешних его манерах была уже гораздо менее раболепия и медовой лести, отметил Алек. Интересно, это из-за того, что нет вина или же благодаря сменившейся аудитории? Снова вскинув свой лук, Алек одну за другой выпустил четыре стрелы, попав в самое яблочко нарисованной мишени, находившейся в дальнем конце сада, а затем при помощи ещё пяти стрел образовал из них узор в виде звезды.

Атре восхищённо зааплодировал.

- Похвалы ничуть не преувеличены, милорд! Вы, должно быть, действительно выдающийся охотник. Или всё же солдат?

- Охотник.

Алек отставил лук вместе с увешанным шатта колчаном к каменной тумбе. – Могу я предложить Вам чего-нибудь выпить? Мы нынче отпиваемся сидром, но вы, коли пожелаете, можете выпить вина.

Атре похлопал себя по плоскому животу:

- Сидр, с вашего позволения. А то я что-то худоват.

Рансер подал ещё один кубок и они уселись в тенистом уголке, наслаждаясь благоуханием летних трав и цветов вокруг.

Разговор тут же зашёл о театре, и Атре принялся с азартом расписывать им свою последнюю постановку и театр в Бакланьем Переулке, куда он надеялся перевезти вскорости свою труппу, сразу же, как только удача улыбнётся ему. Ясное дело, что он выуживал деньги, но было также совершенно очевидно, что он безмерно любит своё ремесло, и это было так заразительно, что Алек вдруг понял, что сам расспрашивает его и об игре, и о театрах. Да и Микам не удержался от пары-тройки подобных вопросов.

- Лорд Серегил сказал, что ему хотелось бы взглянуть на театр в Бакланьем Переулке, – сообщил Атре, снова возвращая разговор к нужной теме. – Вы должны поехать с ним, милорды.

- Я завтра поутру отправляюсь домой, – сказал Микам. – Пора косить сено и жать овес.

- Ну а мне бы хотелось взглянуть на это место, – сказал Алек.

- И мне, – на пороге гостиной стоял Серегил, рукава его рубахи были закатаны. – Хотя что-то подсказывает мне, что визит сей обойдется нам дороговато.

Атре засмеялся:

- Боюсь, ваша правда, милорд, если только фортуна всерьёз решит одарить меня своей улыбкой в моей затее. Так, быть может, тогда прямо завтра?

- Очень хорошо.

- Благодарю, милорды! Да пребудет и с вами улыбка Светозарного во всех ваших делах. И вы непременно должны посмотреть мою новую пьесу. Деньги, что вы дали тогда в честь нашего первого знакомства, оказались весьма кстати. Увидите, насколько лучше теперь выглядят наши костюмы.

- Я был весьма впечатлён и тем, что было, особенно гримом. Уголь и мел, не так ли? – спросил Серегил.

Атре выглядел приятно удивленным, услыхав это.

- Ну в общем да. Плюс немного свечного жира.

- А чем же вы заменили кармин?

- Вытяжкой из каких-то красных цветов. Мы нашли их на сопках, тут, неподалёку от города. А вы весьма наблюдательны, милорд. Очень мало кто из наших покровителей обращает внимание на такую ерунду.

- Ну, как вы уже могли догадаться, среди моих знакомых было в прошлом несколько театралов.

Алек постарался не заулыбаться, обменявшись с Микамом быстрым многозначительным взглядом. Оба они насмотрелись на самого Серегила в самых разных ролях – от нищего оборванца и старика, до премилой, сводящей с ума красотки Леди Гветтелин!

- Я бы хотел ещё немного побеседовать с вами о театре, мастер Атре, – сказал Серегил. – Вы же останетесь отобедать с нами?

- Весьма польщён, милорд, но, к сожалению, вынужден отказаться. Нынче вечером у нас представление, и я должен быть там, чтобы проследить за всем, и, к тому же у меня ведь главная роль.

- О, конечно! Что ж, тогда в другой раз. Не смею задерживать.

Атре поклонившись им, удалился.

Серегил же присел к ним и налил себе сидра.

- Очарователен, не так ли?

- И весьма настойчив, – хохотнул Микам. – Не прошло и года, как он снова тут.

- Ничего удивительного. По его словам, там, где они находятся нынче, им приходится давать народу от ворот поворот. И, скажу я вам, он вскорости превратится в весьма богатого господина, вот помяните моё слово!

- А он тебе нравится, – заметил Алек. – Мне, впрочем, тоже. Голову даю на отсечение, из него выйдет отличный найтраннер.

- Даже не сомневайтесь. Из актёров очень часто получаются замечательные шпионы. Нужно как следует приглядеть за этим парнем.

В условленное время Атре встретился с ними в Бакланьем переулке. Леди Килит, обмахиваясь веером в своем открытом экипаже, тоже оказалась там.

- Как я рада, что вы двое решились вложиться в это дело! – сказала она, когда Алек помог ей выйти.

- Вот не знал, что всё было решено заранее, – ответил Серегил.

Она рассмеялась и шлёпнула его своим веером.

- И в мыслях не было! – воскликнул Атре.

- У тебя-то может и нет, – скорбно вздохнул Серегил. – Зато вот эта леди, похоже, давно всё решила сама. Ну ладно, идёмте-ка, взглянем, что там у нас.

Театр был небо и земля по сравнению с улицей Корзинщиков. Массивные двери из полированного дерева были украшены резьбой в виде «глаз Иллиора», Бессмертного покровителя творчества и актёров, равно как и магов, ночных скитальцев и – сумасшедших. Внутри были ряды добротных скамей, а также десяток изящных лож, весьма просторных, с тем, чтобы там можно было разместить диваны и винные столики. Сцена была в два раза больше той, что имелась на улице Корзинщиков, её обрамляла пара резных деревянных колонн в виде деревьев, чьи ветви, покрытые позолоченной листвой и фруктами, тянулись через весь потолок театра.

Атре провел их кругом, указывая на мельчайшие детали сцены, а затем отправился с ними за кулисы, в лабиринт гримерных комнат и кладовок позади неё.

- Это просто великолепно, и вполне достойно вашей замечательной компании, – сказала в конце-концов Килит. – Серегил, вы же с Алеком не поскупитесь, не так ли?

Серегил одобрительно огляделся вокруг.

- Что ж, то будет премилая смена моих обычных вложений.

- А как только армия возвратится домой, бизнес уж точно пойдёт в гору, – добавил Алек.

- Это случится гораздо раньше, смею вас заверить, – сказал ему Атре. – Наши майсенские покровители уже за год утроили свой капитал. Дума, тут у нас дела пойдут по крайней мере не хуже.

- Да Иллиор же Светозарный, разве же дело в деньгах! – воскликнула крайне возмущённая Килит. – Я не какая-нибудь торгашка. Не в обиду тебе, милый Серегил.

- Да ради бога, милостивая госпожа.

- Нет, я всего лишь желаю чтобы ваше искусство заняло в Римини подобающее ему место, – сказала Килит, погладив руку Атре.

Тот в ответ так тепло глянул на Килит, что даже видавшая виды придворная дама залилась румянцем.

- Вы само великодушие, моя госпожа.

Затем обратился к Алеку с Серегилом:

- Все наши представления отныне посвящаются вам троим. И я, как и прежде, всецело к вашим услугам, миледи.

- Прошлой ночью во время вечеринки он пообещал мне то же самое, – подмигнул ей Серегил. – Быть может, нам уже составить расписание?

 

Глава 10 Теус

 

В конце переулка напротив набережной Крабов, Теус затаился, припав к земле. Он прятался от мальчишек, опять привязавшихся к нему. Сжавшись в комок и уткнув подбородок в мосластые коленки, он что-то чертил в пыли острым глиняным черепком, когда переулок вдруг пересекла чья-то тень. Выглянув, он обнаружил какого-то непонятного чужака, уставившегося на него. То был молодой парень, опиравшийся на костыль, нога его была перевязана, на одном глазу – повязка. Неровные светлые космы, торчавшие из-под шапки, были грязными, как и лицо и руки. На нём была длинная рубаха, подвязанная веревкой, а на плече висел бесформенный мешок.

Теус вскочил на ноги, испугавшись, что угодил в ловушку.

Однако незнакомец, не двинувшись с места, сказал:

- Эй, парнишка, я по-моему, заблудился. Не подскажешь, как добраться до таверны Морской Змеи?

- Змеи? – Тейс прищурил один глаз, соображая, как объяснить незнакомцу переплетение поворотов и закоулков.

Было что-то забавное в том, как разговаривал этот человек. В Нижнем Городе какого только акцента не услышишь, но такой он что-то слышал в первый раз.

- Это далеко, – он показал рукой. – Вон туда.

Парень смущённо улыбнулся в ответ.

- Может быть, ты бы смог проводить? Не привык я, понимаешь ли, к таким большим городам. Всё утро плутаю, мои приятели, наверное, уже гадают, куда это я запропастился. Боюсь, как бы не уплыли без меня. Я мог бы немного заплатить тебе за беспокойство.

Он вынул из кошелька серебряный пенни и, вытянув руку, показал его Теусу.

Пожирая глазами монетку, Теус всё-таки поколебался. Змея находилась на окраине соседнего района, куда как хуже этого, однако парень казался таким растерянным, к тому же вполне себе дружелюбным, и явно был не из здешних мест. Может он даже расскажет ему, откуда прибыл. Теусу очень нравились рассказы про дальние места. Когда он чуть-чуть подрастет, он и сам отправится в плаванье в качестве юнги, и увидит всё своими глазами. Куда угодно, лишь бы не оставаться на этой вонючей помойке!

Он бросил взгляд на солнце. Впереди ещё было достаточно светлого времени, и если поторопиться, а обратно бежать бегом, он вполне себе успеет домой. Мать даже не заподозрит. Он скажет ей, что этот пенни нашёл. Вот она обрадуется!

- Ладно, идём.

Как он и надеялся, парень, бодренько припадавший на свой костыль, оказался словоохотлив. Он явился откуда-то с севера, с Гор Железного Сердца. Теус даже и не слыхивал про такие и был слегка разочарован, когда тот сообщил ему, что туда невозможно доплыть.

- Но тебе точно захочется туда попасть, – сказал парень, – если, конечно, ты хочешь увидеть драконов.

Мальчишка округлил глаза:

- Драконов? Реально? Ты сам их видел?

- Видел? Да я их ел, – с гордостью отозвался парень. – Впрочем, совсем маленьких. Охотиться на крупных слишком уж опасно, но мелкие очень даже вкусные.

Теус не слишком-то ему поверил, но уж больно хотелось послушать ещё, а они были уже совсем рядом со Змеей.

- Что-то не слышал я про драконов в Скале. Уже много-много лет.

- То, откуда я прибыл, от Скалы очень далеко, приятель. И там есть драконы. Могу доказать.

Человек остановился и развязал свой мешок, а затем выудил оттуда небольшой кожаный мешочек.

- Подставляй-ка руку.

Теус послушался и парень высыпал ему на ладонь с полдюжины мелких белоснежных зубов, не больше кончика мизинца Теуса.

- Зубы дракона, – сказал он мальчишке. – Знатное средство против всяких неудач. – Он потянул за тесемку на воротнике своей рубахи, на тесемке висел маленький полотняный мешочек. – Видишь? Я постоянно ношу, чтобы оберегал в пути.

- В самом деле?

А такая штука пригодилась бы будущему моряку.

Парень улыбнулся.

- Нравятся, да? Может быть, мы смогли бы сговориться.

- Например? – у Теуса и близко не было ничего такого, что было можно выменять на настоящий драконий зуб!

Парень взглянул на зубы у себя в руке и пожал плечами:

- Очень они мне нравятся. И если ты в обмен на один зуб дашь то, что нравится тебе, по-моему будет честная сделка.

- Дома у меня есть игрушечная лошадка.

- Возвращаться некогда. При себе есть что-нибудь?

Сердце Теуса заныло. Да, было. Перочинный ножичек. Он нашел его в прошлом году на дороге возле одного из счётных домов на Торговой улице. У него сохранилось только пол-лезвия, но им всё равно было можно резать, а ручка была костяная, с затейливой резьбой. То было настоящее сокровище, хотя, конечно, далеко не такое, как драконий зуб!

Он сунул руку в карман и достал его.

Парень в ответ повел себя так, словно Теус предложил ему мешок золота.

- Ах, какая прелесть, верно? Такая красота!

Забирая его, он улыбнулся прямо глаза Теусу, а затем подкинул ножичек, словно монетку.

- За такой можешь взять целых два зуба. Выбирай. Которые нравятся?

Теус был теперь готов расстаться с ножиком, а раз этот парень оказался так доволен, то он выбрал себе два самых больших.

Всю дорогу домой он летел вприпрыжку, в одной руке сжимая два зуба, в другой – пенни. Мать сидела на солнышке перед входом в их жилище и плела фитиль для свечей, которые она продавала на рынке.

- Что стряслось? – спросила она, когда он остановился, пытаясь отдышаться. – Опять за тобой гнались те мальчишки?

- Нет, ма, я помог тут одному добраться до… набережной Чаек и только посмотри, что я выменял у него!

- Ты выменял? На что же?

- На мой сломанный ножик. – Теус разжал кулак и показал ей. – Гляди! Это зубы дракона, от очень маленьких драконят.

Мать посмотрела, потом покачала головой и снова принялась плести.

- Какой же ты простофиля, Теус. Это ж обычные кошачьи клыки.