Глава 5 Больной перед смертью потел. Комбайнами

Весь процесс Перехода (так я для краткости называю многоликий процесс возникновения капитализма, развития промышленности, бурного экономического роста и урбанизации) в человеческом измерении был не чем иным, как глобальным кризисом традиционной сельскохозяйственной морали. Ломкой тысячелетнего, связанного с землей образа жизни, прописанного в народном духе, обычаях, религиозных установках. Все это затрещало по швам, когда «власть земли», то есть землевладельцев, стала заменяться властью денег, то бишь влиянием капиталистов. Прежние хозяева жизни – беднеющие аристократы – теперь выдавали своих дочек замуж за новых хозяев жизни – безродных толстосумов, – и единственное, что эти графья, виконты да бароны могли предложить нуворишам в качестве приданого – свой землевладельческий герб, когда-то бывший символом родовитости, доблести и власти, а в новом мире капитализма – простой сувенир. Который нувориши покупали в нагрузку вместе с женой чисто для понта. Вся европейская литература той эпохи полна описаний подобных браков…

РќРѕ эта главка РЅРµ Рѕ браках. Р’ этой главке приводится краткий анамнез РїРѕРєРѕР№РЅРѕРіРѕ РЎРЎРЎР, Р° также небольшой, РЅРѕ живописный рассказ Рѕ его мучениях перед смертью – исключительно для некрофилов. Остальные РјРѕРіСѓС‚ РЅРµ читать. Начнем, однако, издалека…

Наш младенчик давно отставал РІ развитии. Рљ XVII веку отставание РРѕСЃСЃРёРё РѕС‚ Запада стало осознаваться уже довольно значительной частью отечественной элиты. Первым государем, пытавшимся преодолеть это отставание, был Борис Годунов. Попытка провалилась (подробнее РѕР± этом – РІ «Истории отмороженных»).

Последующая – петровская – попытка оказалась более удачной, хотя и поверхностной. Не меняя сути русской жизни, этот царь путем большой крови модернизировал систему, привив скукоженной от морозов российской дикухе сортовую веточку наливной западной антоновки.

РџСЂРёРІРёРІРєР° помогла ненадолго. Поражение РІ Крымской РІРѕР№РЅРµ РІРЅРѕРІСЊ СЏСЂРєРѕ высветило технологическое отставание РРѕСЃСЃРёРё. РРѕСЃСЃРёСЏ опять стала догонять. Однако поражение РІ РЇРїРѕРЅСЃРєРѕР№ РІРѕР№РЅРµ опять неумолимо продемонстрировало: отстаем, братцы!.. Дальнейшую догоняющую эстафету перехватили большевики, причем перехватили СЃ петровским размахом – массово закупали РЅР° Западе заводы, технологии Рё специалистов. И РІРЅРѕРІСЊ помогло ненадолго. Рљ концу РҐРҐ века РРѕСЃСЃРёСЏ СЃРЅРѕРІР° увидела себя отставшей.

«Догнать и перегнать Америку!», «Берегись, корова из Айова!» – это лозунги хрущевской поры, когда Советский Союз безуспешно пытался догнать развитые страны по электронным технологиям, производительности труда, качеству и ассортименту продукции… На Западе наладили выпуск электробритв? И мы!.. И мы тоже должны! И вот кремлевский циркуляр обязывает партийных товарищей из соответствующих министерств наладить выпуск советского аналога. Наладили. Получилось как всегда – сделали плохо работающую модель того, что делал Запад…

Почему мы все время отстаем? И почему рывки в конечном итоге ни к чему не приводят?

Ответ на первый вопрос, говоря языком ученых советов, «выходит за пределы данной работы». Частично я ответил на него в «Истории отмороженных» – книге о влиянии климата и географических условий на историю развития цивилизации. (Если совсем вкратце: теснота в Европе заставила европейцев быстрее перейти на интенсивное ведение сельского хозяйства, тогда как российские немыслимые просторы еще долго позволяли вести хозяйство экстенсивное – бросать одно поле и вырубать лес для другого.)

Рђ РІРѕС‚ что касается второго вопроса… Рывки РЅРµ помогали, потому что великолепный технический расцвет Запада вырос РёР· тех удобрений, РѕС‚ которых РІ РРѕСЃСЃРёРё Рё РЎРѕРІРєРµ всегда зажимали РЅРѕСЃ – РёР· частной собственности, РёР· прав человека, РёР· частнопредпринимательского СЌРіРѕРёР·РјР°, РёР· независимой судебной системы Рё независимой прессы, РёР· ограничения власти самодержца. Свободный рынок, как ракета РІ заднице, СѓСЃРєРѕСЂСЏР» Запад. Рђ коммунисты – плоть РѕС‚ плоти народной – строили СЃРІРѕР№ реальный социализм РЅР° той РѕСЃРЅРѕРІРµ, что была РІ РРѕСЃСЃРёРё РЅР° момент революции, – РЅР° РѕСЃРЅРѕРІРµ РєРѕСЃРЅРѕР№ крестьянской общины, зараженной РґСѓС…РѕРј коллективизма Рё РєСЂСѓРіРѕРІРѕР№ РїРѕСЂСѓРєРё. И совершенно РЅРµ приученной Рє рынку.

Причем любопытно, что эта психологическая отсталость СЂСѓСЃСЃРєРѕРіРѕ общества некоторыми объявлялась характерной Рё весьма высоконравственной особенностью, присущей СЂСѓСЃСЃРєРѕРјСѓ характеру едва ли РЅРµ генетически. И РґРѕ СЃРёС… РїРѕСЂ еще объявляется людьми типа Зюганова или какого-РЅРёР±СѓРґСЊ Кончаловского… И здесь нынешние РєРѕРјРјСѓРЅСЏРєРё Рё русофилы ничуть РЅРµ уступают РІ своей твердокаменности дореволюционным славянофилам, которые говорили, что РёР· СЂСѓСЃСЃРєРѕР№ крестьянской общины «невидимыми путями вытекает РІСЃРµ, что есть РЅР° РСѓСЃРё святого, идеального, патриотического…»

Вот только моралисты, идеалисты, патриоты и святоши, дорвавшиеся до власти и норовящие построить царство святости, почему-то всегда заливают простых строителей кровью. Такова особенность всех верующих… Если вам доведется побывать в небольшом итальянском городке Феррара, обязательно обратите внимание на памятник неистовому Савонароле. Монах изображен проповедующим – памятник обличительно размахивает руками. Скульптор не только через движение отразил характер своего героя, но и скрупулезно передал его внешний облик – Савонарола был на редкость уродлив. Таких страшных памятников вы нигде больше не увидите!..

Джероламо Савонарола, вероятно, из-за своего уродства, с самого детства очень возлюбил Бога: никто другой с ним играть не хотел. Повзрослев и отбыв по собственному желанию семь лет в монастыре у доминиканцев, Джероламо вышел на свободу с чистой совестью и благородной целью – проповедовать жизнь святую среди мирян. И начал…

Народ Флоренции жил тогда хорошо – люди пили вино, гуляли, веселились, устраивали карнавалы, распевали непристойные песенки, любили друг друга… В общем, делали все то прекрасное, что никогда почему-то не нравилось моралистам – как церковным, так и коммунистическим. Поначалу сухой и чем-то похожий на Суслова Савонарола никак не потревожил течение нормальной городской жизни, хотя речи на улицах толкал горячие и зажигательные. Но год за годом его влияние росло, все теснее грудилась вокруг уродца шобла единомышленников. Спорить с Савонаролой было невозможно, потому что, хоть его речи и противоречили объективному течению грешной жизни, говорил он идеологически правильные вещи, то есть лежащие абсолютно в русле действующей парадигмы. Только раньше парадигма была отдельно, а жизнь – отдельно, а тут вдруг пришел сумасшедший маньяк и своими внешне правильными спичами решил совместить жизнь с протокольной мертвечиной.

Постепенно-постепенно его влияние и власть растут, и в один прекрасный день неистовый Савонарола становится управителем города. Город на глазах гаснет, то есть становится все праведнее и праведнее. И вот уже Флоренцию не узнать – молитвы и духовные гимны сменили прежние веселые песни. Изменился даже стиль одежды – вместо ярких цветов, которые раньше предпочитали горожане, теперь носят неприметное серое, черное, коричневое. Никаких тебе больше рискованных шуток, славных пирушек и веселых прелюбодеяний.

Вот же мерзавец!..

Город фактически становится тоталитарной христианской республикой, почти все стараются жить по Библии, а эксперимент по воспитанию нового человека продолжается. Светские дисциплины в университете массово заменяются духовными. На площадях начинают полыхать костры. В них жгут книги, шахматные доски, игральные кости, домино, шарманки, виолы, лютни. Мрачная атмосфера идеологической давильни доходит до того, что сам Боттичелли прилюдно кается и бросает в костер свои картины – рядом с другими картинами и скульптурами.

Штурмовики Савонаролы, чем-то отдаленно напоминающие «нашистов» мрачного моралиста Васи Якеменко, рыскают по домам в поисках еще не сожженных книг, картин, музыкальных инструментов, предметов роскоши, ублажающих плоть…

Р­РєРѕРЅРѕРјРёРєР° РіРѕСЂРѕРґР° трещит РїРѕ всем швам. Р’ РРёРјРµ начинают тревожиться: праведность Рё догматы – это, конечно, хорошо, РЅРѕ РЅРµ для того чтобы РїРѕ РЅРёРј жить, черт побери! Папа Александр VI сначала пытается подкупить неистового Савонаролу – предлагает ему должность кардинала. РќРѕ фанатик ведь РЅРµ для себя старается, Р° для людей! Савонарола отказывается: «У меня РЅРµ будет РёРЅРѕР№ шапки, РєСЂРѕРјРµ шапки мученика, обагренной моей собственной РєСЂРѕРІСЊСЋВ». И продолжает обличать – теперь уже грехи Ватикана.

Ах ты, дурило праведный!.. Ладно, пойдем другим путем… Шапку хочешь? Получишь по шапке! Ватикан отлучает психопата от церкви, производит его арест и отправляет дурака на костер. Пожалуй, это был единственный сгоревший на церковных кострах, кого нисколько не жалко…

Коммунисты тоже настолько чтили догматы своей марксистской религии, что давили у советских людей любые человеческие стремления. Например, запрещали советским гражданам строить на этих гребаных шести сотках двухэтажные дома с отоплением. Садовый домик должен быть площадью не более 25 квадратных метров – и баста!.. Даже сейчас, когда я вспоминаю все это, ненависть разбирает: ну почему?!. Однако нормальной логике этот шизофренический запрет не поддается, только логике иррациональной, то есть религиозной: дабы «не возбуждать в людях частнособственнические инстинкты».

«Частная собственность – это плохо» – таков догмат марксизма.

Еще пример… В одном из северных наших городов некий наблюдательный житель заметил, что над подземной теплотрассой зимой почти нет снега – тает он из-за тепла. И построил над теплотрассой парник. Стал выращивать огурцы и продавать на рынке. То есть наживаться. Как вы думаете, что с ним сделали коммунисты? Наградили за трудолюбие и находчивость? Посадили! За пробуждение в себе частнособственнических инстинктов.

Р’ РєРЅРёРіРµ Василия Ершова В«Раздумья ездового пса» есть такой СЌРїРёР·РѕРґ: «В 1950-С…, РєРѕРіРґР° СЏ еще учился РІ школе, соседский мальчишка РїРѕ безотцовщине попал РІ школу-интернат. Это был уже РЅРµ тот ужасающий послевоенный детдом, РіРґРµ РІ нищете, голоде Рё ожесточении бились Р·Р° жизнь сироты РІРѕР№РЅС‹, – нет, это была новая школа, РіРґРµ детей хорошо кормили Рё одевали. РќРѕ РІРѕС‚ РїРѕ истечении СЃСЂРѕРєР° РЅРѕ?СЃРєРё вполне добротной одежды ее полагалось уничтожать РїРѕ акту: рубили топорами, РёРЅРѕР№ раз сами старшеклассники. Родители РёС… ходили РІ то время РІ фуфайках Рё кирзухах; еще РіРѕРґРЅСѓСЋ одежду можно было РїРѕ СѓРјСѓ отдать РІ те же детдома… нет, плоды человеческого труда – рубили…»

Почему рубили? Почему в СССРвсе, списанное с баланса организаций, но еще способное послужить, предпочитали уничтожить, а не просто выбросить на помойку или отдать людям? Потому что если отдашь, завтра придет следователь и спросит, а чем ты докажешь, что не продал за деньги и не нажился на этом? Наживаться в СССРбыло нельзя. Это догмат, за нарушение которого сажали.

Помню, уже в эпоху агонии этого ужасного строя, когда в воздухе пахло перестройкой и кооперативами, журнал «Крокодил» разразился фельетоном, гневно осуждающим весьма предприимчивого человека по фамилии, кажется, Архипов, который находил на свалке обрезки войлока, вырезал из него стельки и продавал. Наживался на трудовом народе, гнида!.. Не в силах понять логику коммунистов, я, тогда еще совсем молодой человек, написал в журнал недоуменное письмо, в котором просил крокодильских коммунистов объяснить их позицию – за что они мужика чморят, что такого вредного и кому он сделал? Мне пришел ответ, в котором говорилось, что ничего вредного для страны герой фельетона вроде бы не сделал, но позицию свою журнал не изменит, поскольку… И вот конец этой фразы я до сих пор помню настолько хорошо, что без малейших угрызений совести могу взять его в кавычки: «…но вместе с тем у нас нет никаких сомнений, что Архипов заботился прежде всего не о людях, а о собственном кармане».

Вот оно – преступление! Человек заботился о себе и своей семье – вместо того, чтобы заботиться о других, а заботу о себе инфантильно переложить на плечи государства. Заботиться о себе и своем достатке самому – значит нарушать догмат, в соответствии с которым главное не человек, а коллектив. Тот же принцип главенства коллектива, кстати, провозглашали в свое время и германские национал-социалисты. Коллективизм – атавизм родового строя. Психологическая архаика.

И здесь я хочу обратить внимание читателя на одну характерную особенность архаичного сознания – оно принципиально тоталитарно, оно жаждет кнута и «порядка», а его носитель всегда стремится запретить другим людям то, что не нравится лично ему. Основание для запрета в основе своей глубоко деревенское – традиция, обычай, канон, норматив, догмат, мораль, Священное Писание, – а вовсе не трезвая логика. При этом словесные оболочки для запрета бывают разные:

– Ой, а шо люди-то скажуть, позор-то какой!

– Это грех!

– Подумайте о детях!

– Никто так не делает!

– Это аморально!

– Ну вот еще!..

Если такому человеку не нравится, скажем, проституция, он яростно выступает за ее запрет для всех – вне зависимости от их мнения… Вот, кстати, вам и второй характерный признак инфантильного сознания – вера во всемогущество запретов: «стоит только запретить что-либо и хорошенечко проконтролировать, как все и наладится!..». Это настолько важная особенность деревенского мышления, что мы к ней еще не раз вернемся.

Вера в запреты у простых людей лежит рядом с верой во всемогущество начальственного прозрения и государственного управления. Простаки, например, верят, что даже такой сложной системой, как экономика, вполне можно управлять. Между тем экономическая система ничуть не проще климатической. И управлять экономикой невозможно, потому что по самой природе этого явления любой управляющий человеческий фактор является частью системы, сидит внутри нее. Подобными системами нельзя рулить, их можно только подталкивать и прогнозировать с определенной долей вероятности.

Кстати, о прогнозах… Для того чтобы управлять чем-то, нужна предсказательность, то есть знание того, как поведет себя система при воздействии. Если щелкнуть выключателем, загорится свет.

Это простой случай с простой системой. Особенности же сложных систем как раз в том и состоят, что они труднопрогнозируемые. Но, допустим, вы великий ясновидец и гениальным прозрением умеете предсказывать непредсказуемое будущее – неважно, экономики или свое личное… Причем абсолютно точно! То есть настолько точно, чтобы им управлять. И вот вам явилось внезапное озарение, что завтра вы попадете под автобус. Чтобы избежать этого, вы весь день не выходите из дома. И под автобус не попадаете. Вопрос: было ли ваше предсказание точным, если оно не сбылось?

Это не такой простой вопрос, как кажется. На этом вопросе стоит мир…

Что именно РІС‹ предсказали, РєРѕРіРґР° дали РїСЂРѕРіРЅРѕР· Рѕ попадании РїРѕРґ автобус? Реальность или нереальность? Можно ли этот РїСЂРѕРіРЅРѕР· теперь проверить? Почему РІС‹ РЅРµ предсказали СЃРІРѕРµ сидение РґРѕРјР°, ведь РѕРЅРѕ точно случилось? РќРµ потому ли, что РІС‹ РЅРµ умеете точно предсказывать? Или просто точные предсказания РЅРµ сбываются?

…Нет, РґРѕ определенной степени рулить СЌРєРѕРЅРѕРјРёРєРѕР№ можно. Ее можно даже совсем задушить, как это сделали РІ РЎРЎРЎР. Ее можно тормозить или отпускать РЅР° волю. Однако СЌРєРѕРЅРѕРјРёРєРѕР№ невозможно управлять так, как это пытался делать Госплан – вычисляя СЃ точностью РґРѕ единицы, сколько Рё каких лампочек, электробритв, Р° также прочих товаров потребно людям. Р­РєРѕРЅРѕРјРёРєР° чересчур сложна для этого. Сложна РЅРµ РІ том смысле, что РјС‹ еще чего-то РЅРµ знаем РїСЂРѕ нее, чтобы вычислить, нет, РѕРЅР° сложна РІ чисто квантовом, гейзенберговском смысле – принципиально непредсказуема. Нельзя предсказать, РєРѕРіРґР° Рё через какое время перегорит данная лампа, сколько Р±СЂР° повесит РІ Нижнеудинске РЅР° стенку С…РѕР·СЏРёРЅ РґРѕРјР°, РЅРµ разобьет ли десяток СЏРёС† неуклюжий РґСЏРґСЏ Вася, неся СЃРІРѕСЋ пайку РёР· магазина, РЅРµ повредит ли машину РІ аварии РґСЏРґСЏ Саша РёР· Верхнего Волочка.

В экономике задействованы сотни миллионов людей со своими интересами. Каждый из них – субъект. Но поскольку их миллионы, экономика, состоящая из субъектов, объективна. Или, что то же самое, является живой, существующей по своим законам сложной системой, существующей как одно целое и потому не сводимой к своим составляющим. Точно так же человека нельзя свести к набору его клеток… Люди, сидящие в Госплане – это составляющие экономики, ее клетки. Поэтому управлять всем организмом экономики не могут, а погубить его – запросто: так же, как раковые клетки губят организм.

Как любая живая система, СЌРєРѕРЅРѕРјРёРєР° лучшим образом сама себя регулирует, чтобы сохраниться. Автоматически. Рђ управление СЌРєРѕРЅРѕРјРёРєРѕР№ РІ ручном режиме, как это пытались делать РІ РЎРЎРЎР Рё РІ РєРЅРёРіРµ РђР№РЅ РСЌРЅРґ, убивает ее. Будучи сложной системой, СЌРєРѕРЅРѕРјРёРєР° РЅРµ терпит тупой централизации. РћРЅР° может существовать только тогда, РєРѕРіРґР° мириады решений принимаются РЅР° местах клетками этого живого организма самостоятельно. Р’С‹ ведь РЅРµ пытаетесь давать команду каждой клетке своего организма, как ей жить Рё работать Рё РїРѕ каким идеологическим принципам существовать?..

Большевики, вскормленные РЅРѕРІРѕР№ западной религией (марксизмом), были, тем РЅРµ менее, плодом СЂСѓСЃСЃРєРѕР№ жизни. РћРЅРё варились РІ общественном котле, РІ котором самым парадоксальным образом сочетались западный «научный социализм» СЃ уже существующим здесь «почвенным социализмом» – далекой РѕС‚ рыночных привычек крестьянской общиной. И это противоречие отразилось РІ политике большевиков. РћРЅРё злобно костерили отсталость Рё феодальность РРѕСЃСЃРёРё, РЅРѕ РїСЂРё этом РЅРµ менее злобно ругали Рё буржуазный Запад.

И поэтому пошли третьим путем. Который и привел страну в голодный тупик 1991 года, когда запасы хлеба в городах исчислялись днями…

Впрочем, до этого еще далеко, а пока большевики, только-только взявшие власть, решают строить новое, светлое общество. Принципы понятны: капитализм – это зло, отставание от капитализма – тоже зло. А нам нужна империя добра! Царство справедливости и изобилия! С чего начнем, товарищи?..

РџРѕ первости начали СЃ возрождения капитализма, потому что без капитализма победить послевоенную разруху Рё накормить страну было невозможно. Временный откат РѕС‚ социализма Рє капитализму назвали РќР­РџРѕРј. Расчет оказался верным – слегка приотпущенная РЅР° шее рыночной СЌРєРѕРЅРѕРјРёРєРё удавка позволила быстро поднять Рё накормить страну. РќРѕ большевистскому РґСѓС…Сѓ частная собственность, накопительство Рё корыстная работа РЅР° себя, Р° РЅРµ бескорыстная работа ради блага РґСЂСѓРіРёС… людей, были глубоко противны. Поэтому РќР­Рџ свернули. Р­РєРѕРЅРѕРјРёРєРѕР№ стали рулить. Начали СЃ цен.

Главный рулевой – товарищ Сталин – так излагал свое видение экономики: «а) потребовать от кулаков немедленной сдачи всех излишков хлеба по государственным ценам…» Это было первым пунктом его предложений по обеспечению страны хлебом. Но мы знаем: везде, где ущемляется роль денег, их дефицит приходится покрывать насилием. Поэтому вторым пунктом в экономике товарища Сталина логично значилось: «б) в случае отказа кулаков подчиниться… конфисковывать у них хлебные излишки в пользу государства с тем, чтобы 25 % конфискованного хлеба было распределено среди бедноты и маломощных середняков по низким государственным ценам… Вы скоро увидите, что эти меры дадут великолепные результаты…»

Результаты большевистского управления СЌРєРѕРЅРѕРјРёРєРѕР№ действительно были великолепны – РІ стране начался голод. Это случилось потому, что урожаи стали быстро падать (зачем что-то выращивать, если РІСЃРµ равно отберут?), Р° СЃР±РѕСЂ хлеба РІ закрома государства, напротив, РІРѕР·СЂРѕСЃ, поскольку реквизировали РїРѕСЂРѕР№ РІСЃРµ подчистую. И РіРґРµ-то эти кривые должны были пересечься…

К тем, кто мешал ведению планового хозяйства, ЦК ВКП(б) настоятельно требовал «…применять суровые репрессии, осуждение на 5–10 лет заключения в концлагерь, а при известных условиях – расстрел».

Это вместо денег…

Большевики, стараясь «третьим путем» догнать передовые страны, по сути, сделали шаг назад – вновь ввели феодальное рабство, закрепостив крестьян: свободная внутренняя миграция крестьянам была запрещена, сельским коммунистическим рабам даже не выдавали паспорта, чтобы не сбежали с земли. (Любопытно, кстати, что тем же самым путем закрепощения крестьян пошел позже и коммунистический Китай. И точно так же, как у нас, результатом социалистического эксперимента стал беспрецедентный голод, подобного которому не было за всю историю Китая – за три года умерло 27 миллионов человек. И это не считая тех 30 миллионов китайцев, которые погибли в результате репрессий и умерли в концлагерях.)

Поначалу, конечно, русским крестьянам все происходящее не понравилось: обещали одно, когда царя свергали, а сделали, блин, совсем другое!.. И они начали повсеместно бунтовать. В ответ большевики бросили против своего народа армию. Это можно было бы назвать второй серией Гражданской войны, если бы не было обычной бойней – бунтующие села косили из пулеметов и использовали против крестьян химическое оружие.

Р’ 1932 РіРѕРґСѓ товарищ Молотов, инспектировавший Украину, честно доложил партии, что большевистское регулирование сельского хозяйства привело богатейший хлебный регион страны Рє голоду. Раздутые трупы женщин, детей Рё стариков валялись РЅР° Украине РїРѕ всем обочинам.

– Голод? – недоуменно переспросило партийное руководство. – Ерунда! Мы же строим общество справедливости и изобилия! Империю добра! Это при капитализме трудящиеся влачат жалкое существование, а у нас все по-другому… Пускай дохнут.

Три миллиона человек умерло на Украине за один только год. Зерно, которое большевики не успели вывезти в центр, потому что не было вагонов, гнило под дождями и снегом в огромных кучах прямо на станциях, но дистрофиков с огромными глазами, пытавшихся взять костлявой рукой горсть этого зерна, отстреливали часовые в буденновках. А крестьян, бежавших от голода с Украины, ловили и насильно возвращали назад – подыхать, как партия велела.

Голод был не только на Украине. Моя мать родом из Тамбовской губернии. Самое сильное впечатление ее детства – постоянная нехватка того, что можно было бы съесть. Ее сестра Лида, которой сейчас за восемьдесят, до сих пор отъедается, никак остановиться не может. А самое главное удивление крестьянских детей той эпохи (кому повезло дожить) – нынешнее изобилие на полках магазинов. Им до сих пор кажется, что это какое-то временное, эфемерное чудо. «Все есть в магазинах!» – последние пятнадцать лет поражаются мои родители, дядья и тетки.

И до сих пор главные слова, которыми постсоветские люди оценивают качество отдыха своих друзей или родственников в каком-нибудь турецком отеле или российском пансионате – это слова о еде: «А чем кормили? Угу… Значит, не голодали».

…Когда я писал свою книгу про климат, часто приезжал на квартиру гениального климатолога Владимира Клименко. И как-то раз сказал ему, что древний угловатый чемодан, который лежит у него на шкафу, давным-давно уже неплохо было бы выбросить.

– Что вы! – отмахнулся Клименко. – Это чемодан моей мамы. Она же с Украины. А люди, пережившие голод на Украине, никогда ничего не выбрасывают.

Они никогда ничего не выбрасывают, наши родители, пережившие Совок! Они приучили к этому и меня…

Недавно жена начала разбираться в шкафах на предмет инвентаризации своей одежды. Нашла много нового и интересного. Периодически выходила ко мне, стучащему на компьютере, крутилась и хвасталась обновками. Половину найденного, правда, потом выкинула… И это бы еще ничего! Но затем она взялась за мои вещи.

– Вот эту рубаху ты носишь?

…Я вообще-то рубахи уже много лет не ношу – летом хожу в футболке, а зимой на футболку надеваю свитер и куртку. Присутственных мест не посещаю, потому пиджаков не имею вовсе. А все рубашки остались от прошлой жизни…

– Не выбрасывай.

– А штаны вот эти?

– Ничего не выкидывай! Такие отличные штаны…

– Да ты же из них уже вырос! На пузе не застегнутся.

– Ты что, сдурела?! Хочешь выкинуть еще вполне хорошую вещь? Совсем не рваную?!.

– Да куда ты в ней пойдешь?

– Молчи! Вот будет война, надену. И рубаху тоже.

– Квартиру захламляешь только…

– Давай тогда отдадим бедным.

– Каким бедным, где ты этих бедных наблюдал в последний раз? Вчера в мусоре видела – кто-то выкинул почти новую соковыжималку.

– А ты знаешь, что в Африке люди от голода пухнут?

– Ну пускай съедят твою рубашку! Отнеси им. Ты когда в ближайшее время в Африку собираешься?

– Ну ладно, ладно, давай на дачу отвезем. Только не выбрасывай. Это же уму непостижимо…

Все, что жалко выбрасывать, мы с папенькой каждый год в прицепе свозим на дачу – мебель, сапоги, польты старые, чемоданы угловатые, палочки деревянные. Там все как-то бесследно растворяется и совсем не мешает.

Родовая травма РґРІСѓС… поколений…

Ладно, возвращаемся к нашим баранам – большевикам… Они построили в стране то, что всегда получается при строительстве светлой утопии – концлагерь, опоясанный колючкой государственной границы – чтоб осчастливливаемые граждане не разбежались.

Большевистская попытка планового развития экономики с помощью мудрых руководящих указаний партии не удалась – первый же пятилетний план был с грохотом провален. Планировали выработать 22 млрд кВт·ч электроэнергии, а наработали только 13,5. Планировали добыть угля 75 миллионов тонн, а добыли на десять миллионов тонн меньше. Планировали наплавить чугуна 10 миллионов тонн, а выплавили 6,2. Автомобилей задумали сделать 100 тысяч штук, а сделали чуть меньше 24 тысяч. Минеральных удобрений намечтали выпустить 8 миллионов тонн, выпустили – 0,9. И так куда ни кинь, по всем строчкам – провал полный.

Однако могут ли такие мелочи огорчить большевиков? С новыми силами и твердой верой в управляемость экономики они начали раздавать директивы и выпускать циркуляры. Кто виноват, что экономика не захотела подчиниться руководящим указаниям партии? Ясен перец, вредители! А против этих недочеловеков рецепт известен – тюрьма и пуля. И саботажников – теми же методами. Не хотят становиться сознательными, то есть работать не для себя, а для дяди (народа), пусть проглотят свинцовую пилюлю. А партия, облизывая ложку с черной икрой, вам еще одну пятилетку напланирует. Вперед, рабы! За работу, товарищи!

Убийство сельского хозяйства и возведение совершенно перекошенной промышленности аукалось СССРвсе 70 лет, в течение которых большевики пили из страны кровь. Вся «экономика» в стране была перевернута с ног на голову. К 1960-м годам заготовительные государственные цены на крупный рогатый скот превысили магазинную цену мяса в 13 раз. Однако даже такие дотации ничем не могли помочь деревне: машина сельского хозяйства уже не работала. На заседании сентябрьского Пленума ЦК КПСС 1953 года Хрущев произносит потрясающие слова: «Товарищи, посмотрите на карту. Наша страна занимает одну шестую часть суши земного шара. И нам негде, оказывается, зерновых, картошки и кормовых культур посеять с таким расчетом, чтобы обеспечить потребности народа. На карте мира Голландию пальцем всю закроете, а мы у нее вынуждены закупать мясо и сливочное масло».

Если кто не был в нечерноземной деревне, съездите в любую. Увидите величественную картину человеческого упадка, которую нарисовал социализм на селе: сплошь алкоголики и деграданты – грязные, с утра пьяные, оборванные опущенцы. И психология их, что примечательно, отличается в худшую сторону даже от отсталой психологии русского крестьянина столетней давности.

…Не так давно одна уважаемая компания пришла в российское село с благородной целью подзаработать деньжат. Пришла не в Нечерноземье, где людей в нормальном смысле этого слова уже практически не осталось – одни упыри, а чуть южнее, где ситуация с качеством населения получше – в Белгородчину. Построили масложировой заводик. И с чем, как вы думаете, столкнулись, нанимая персонал?

Директор этого заводика рассказывал прессе, что когда он увидел pезyльтаты социологического исследования местного населения, его состояние было «близко к истеpике». Выяснилось, что все человеческое у этих «людей» почти полностью атрофировано. У них практически нет никаких потребностей, соответственно, их нечем мотивировать, это ходячие трупы! Каждый второй селянин заявил, что ему не нужен туалет в доме, он прекрасно в студеную зимнюю пору может добежать до деревянного нужника; 28 % считают, что им не нужен душ в доме; 35 % не хотят иметь автомобиль; 60 % не желают расширять личное хозяйство. Те же 60 % признаются, что не считают кражу зазорным поступком, а не крадут они только потому, что нечего… И практически все негативно относятся к предпринимателям.

Вот вам результат большевистской селекции. Обратной селекции…

Если РёР· стада отбирать лучших, самых здоровых, активных особей, Р° остальных отбраковывать, через несколько поколений можно получить прекрасное РїРѕ качеству поголовье. Рђ если, напротив, отбраковывать лучших, стадо ждет вырождение. Большевики вели РІ стране отбор именно РЅР° вырождение – руководствуясь принципами социализма, РѕРЅРё физически уничтожали лучших производителей (кулаков) Рё старались помогать худшим – беднякам. РўРѕ есть тем, РєРѕРјСѓ, РєСЂРѕРјРµ СЃРІРѕРёС… СЏР·РІ, бесталанности Рё склонности Рє алкоголю, нечего было предъявить СЃСѓРґСЊР±Рµ как аргумент РІ Р±РѕСЂСЊР±Рµ Р·Р° доппаек. «Слабым нужно помогать! И Сѓ РєРѕРіРѕ же отнять для слабых, как РЅРµ Сѓ сильных? РќРµ должен РѕРґРёРЅ купаться РІ роскоши, РєРѕРіРґР° РґСЂСѓРіРѕР№ концы СЃ концами СЃРІРѕРґРёС‚!В» – этот последовательно проводимый РІ жизнь гуманный принцип РІ романе-исследовании РђР№РЅ РСЌРЅРґ привел ее книжную страну Рє распаду Рё голоду. РћРЅ же СѓР±РёР» РЎРЎРЎР.

Социализм неминуемо ведет к вырождению, распаду и голоду. Любопытно, кстати, что вполне созвучный с социалистическим христианский принцип о подставлении второй щеки и о помощи сирым да убогим объективно ведет к тому же. Всем хороши религиозные принципы – и добры, и гуманны, и справедливы… одним только плохи – жить по ним нельзя. А если попробуешь, сплошная какая-то савонарола получается…

И так-то РґРѕ революции Российская империя РїРѕ качеству населения сильно уступала Европе – мало было людей инициативных, деловых, самостоятельных (то есть настроенных индивидуалистически). И без того крестьянская среда почти сплошь была поражена общинной гнилью коллективизма. Рђ тут еще пришедшие Рє власти «христиане без бога» – большевики – ударно поработали над разведением РІ стране РЅРѕРІРѕРіРѕ РїРѕРґРІРёРґР° безынициативных homo sapiens .

…Так вот, столкнувшись с ужасающей апатичностью сельского населения, российские коммерсанты на Белгородчине схватились за голову – с кем работать? Беспроцентные ссуды, деньги, возможность самореализации – все это для отупелого населения было пустым звуком. Единственное, на что оказались способны местные – мешать работать. Они поджигали новехонькие комбайны, не жалели сил для того, чтобы расставлять в полях железные штыри – лишь бы помешать капиталистам «пить кровя из трудящего народа».

На мой взгляд, таких может вылечить только крематорий, но у капиталистов не было другого народа для эксплуатации. Пришлось изучать эту агрессивную тупую массу, чтобы понять возможные границы ее употребления. Для этого из столицы были приглашены психологи и социологи.

Исследование показало то, что оно показало: полное отсутствие мотивации к работе – люди не хотят работать, потому что не хотят потреблять. При этом 10 % всех семей живут ниже порога нищеты (едят не всегда досыта), 59 % – на уровне нищеты (питания хватает впритык, денег на одежду нет). И их вполне устраивает такое скотское полупьяное существование, это почти уже не люди…

А о чем они думают, эти существа? Ведь думают же они о чем-то, глядя на мир из-под своих грязноватых узких лбов. Что отражается в их сумеречном сознании?.. Выяснилось, что они, оказывается, мечтают о хорошей жизни! Чтобы вдруг, откуда ни возьмись, пришли достаток и комфорт. Но прилагать собственные усилия для достижения этого комфорта не хотят. При этом большинство винит в своем положении не себя, а жизнь.

И все-таки капиталисты нашли ключик к использованию этой аморфной массы! Психологическое исследование материала позволило выявить, что для него (материала) очень важен коллективизм и характерна такая чисто деревенская черта, как зависимость от мнения «опчества». Кроме того, у всех без исключения особей открылся весьма высокий уровень чувственного восприятия – прямо как у животных! Вообще, как я уже отмечал в «Судьбе цивилизатора», на земле существуют две большие группы населения – с городским менталитетом и с архаичным. Городской стиль мышления и мировосприятия основан на индивидуализме, рационализме и стремлении к конкретным достижениям. А деревенский тип – на эмоциях и простых чувствах. Соответственно горожане – большие логики и потому большие аудиалы. А селяне, напротив, большие визуалы и кинестетики, они хуже понимают доводы и лучше – плеть.

Деревенщик легко отказывается от своего «ошибочного» мнения, если оно не совпадает с мнением соседей… Вот на этом их и поймали. Коллективистов поймали на коллективизм – попросту говоря, устроили в деревне систему круговой поруки. Вам важнее не деньги, а мнение соседей? Получайте!.. Вася пришел на работу пьяным и запорол трактор? Наказаны будут все!.. И вот уже Петя с Колей берут оглоблю и поправляют Васю. Сережа сегодня плохо работал? Наказаны будут все!.. И вновь «опчество» при помощи оглобли поправляет своего оступившегося товарища.

С волками жить… Точнее, с баранами…

Кстати, о баранах. Что-то вновь отвлеклись мы от наших большевичков, вовсю крутящих штурвал на одной шестой части суши. Это непорядок. Вернемся в серединку ХХ века. Что у нас творится там, в стране побеждающего (самого себя) социализма? А творится то, что отстающая страна постепенно превращается в сырьевой придаток Запада. Советский Союз сидит на нефтяной игле, потому что, не продавая нефть, уже не может прокормить свое население. И обеспечить товарами народного потребления тоже. Все в стране – дефицит. Главное словечко – «достал». Периодически пропадают из продажи то стержни для шариковых ручек, то стиральный порошок, то туалетная бумага, то электрические лампочки, напланированные Госпланом… Исчезают колбаса, мясо, сыр, пиво… По стране гуляет шутка: «длинная, зеленая, колбасой пахнет – что это?» Ответ: «электричка из Москвы». Колбаса есть только в столице.

Почему такое РїСЂРѕРёСЃС…РѕРґРёС‚? Что творится СЃ СЌРєРѕРЅРѕРјРёРєРѕР№? Рђ ничего РЅРµ творится, поскольку никакой СЌРєРѕРЅРѕРјРёРєРё нет: «экономика» – это СЃРёРЅРѕРЅРёРј слова «рынок». Рђ «рынок» для правоверных марксистов – что РґСЊСЏРІРѕР» для христиан, поэтому подлежит изгнанию. Руководство СССРнепоколебимо РІ своей марксистской вере – даже тогда, РєРѕРіРґР° страна уже начала трещать Рё разваливаться: РІ 1990 РіРѕРґСѓ, РЅР° своем последнем XXVIII съезде коммунисты проголосовали, чтобы РёР· названия РєРѕРјРёСЃСЃРёРё РїРѕ спасению СЌРєРѕРЅРѕРјРёРєРё слово «рыночная» было удалено.

…Гвозди бы делать из этих людей!

Аналогичные явления творились во всех странах социалистического лагеря. Проявилась даже некоторая закономерность – как только демографические весы социалистической страны переваливали за точку равновесия, то есть как только численность населения в городах сравнивалась с числом жителей в сельской местности, экономика начинала тормозить и разрушаться. Причина понятна: взлет и само существование индустрии в социалистических странах «финансировалось» за счет рабского сельского хозяйства, из которого высасывали все до предела, как при феодализме. А созданная на крови крестьян индустрия была столь ублюдочной, что обеспечить производство хоть чего-нибудь, что можно было бы продать за рубеж, практически не могла… И когда критический рубеж – 50 % населения уже у станка, а 50 % еще за плугом – бывал пройден, «экономика» социалистического государства начинала трястись и рушиться: полностью убитое сельское хозяйство больше не могло тащить тяжкий балласт никому не нужной промышленности.