Англо-русские противоречия во второй половине XIX века

Вторая половина XIX в. была чрезвычайно насыщена международными событиями поистине мирового масштаба. Особый интерес для нас представляет так называемая «Большая игра» в Центральной Азии, в которую были вовлечены две крупнейшие империи того времени - Британская и Российская.

Обе державы имели свои виды на этот регион и при этом находились в разных весовых категориях: по многим параметрам превосходство Англии было очевидно. Тем не менее, Россия, едва оправившись от Крымской войны, начинает широкомасштабное наступление в Средней Азии, что не могло не беспокоить Великобританию (Меморандум Роулинсона). Границы обеих империй – Российской и Британской – начинают постепенно приближаться друг к другу. Первоначальные попытки договориться (1869) терпят крах, поскольку обе стороны предъявляют друг другу непомерные требования. Только в 1872 Великобритания предлагает официально зафиксировать предел русского продвижения, причем буферной зоной выступает уже только Афганистан. На такой вариант царское правительство почти сразу соглашается. Формулировка составляется самая туманная, обе высокие договаривающиеся стороны имеют довольно смутное представление о действительной афганской границе. В депеше от 31 января 1873 русскому послу в Лондоне князь Горчаков пишет: «Принимая в соображение затруднения, с которыми сопряжено в отдаленных краях этих выяснение фактов…, а также большие удобства, коими располагает британское правительство, относительно собрания точных данных…, мы не отказываемся от принятия предложенной Англией пограничной линии». Никакой разграничительной комиссии для уточнения особенностей афганской границы не создается. Дело решилось политическим путем – обменом депешами между главами министерств иностранных дел – князем Горчаковым и лордом Грэнвиллом.

Соглашение это в действительности означало раздел сфер влияния, после чего Афганистан попадал под пристальное внимание со стороны Британской Индии, а среднеазиатские районы – в сферу российских интересов. Пользуясь этим «правом», русские войска под видом «наказания обидчиков» немедленно вторгаются в Хиву, угрожающие выпады в сторону которой имели место еще до 1873, и присоединяют ее к владениям Российской империи. Великобритания, не переставая громко возмущаться поведением русских, в то же время надеется, по их примеру, поставить Афганистан в зависимость от себя. На фоне неудачных попыток англичан закрепиться на афганской территории Россия продолжает «непозволительно» быстро расширяться. Вспышки русофобии следуют одна за другой, а британские власти в Индии пытаются решить проблему, как обычно, чужими руками. «Руки» используются с учетом близости территории - правители Ирана, Кашгара, того же Афганистана. Одновременно на территорию Средней Азии засылаются британские агенты, имеющие своей задачей не только сбор сведений разного характера, но и организацию антирусских настроений. Русская сторона не остается в долгу и с удвоенной энергией стремится довести начатое дело до логического конца: Бухара, Хива и Коканд окончательно входят в состав империи. Одновременно приводятся в действие и внутриевропейские дипломатические и политические механизмы (Союз трех императоров). Когда же в дело вмешивается Великобритания, все запутывается настолько, что Россия оказывается втянутой в войну с Турцией и на некоторое время приостанавливает продвижение в Средней Азии.

Исход русско-турецкой войны не прибавил оптимизма в британских правящих кругах – Россия не только с честью вышла из этого испытания, но и добилась серьезных уступок со стороны Османской империи. По британской инициативе созывается Берлинский конгресс. Россия, чтобы уменьшить возможные потери, предпринимает авантюрный шаг – отправляет в Кабул (в самый разгар английских приготовлений к вторжению в Афганистан) миссию генерала Столетова с целью подписания русско-афганского военного договора. Возмущению в Англии не было предела. К разрешению вопроса приступили на самом высоком уровне.

Затевавшаяся интрига закончилась, едва успев начаться, – Берлинский конгресс все-таки пересмотрел условия русско-турецкого мира, а Великобритания начала, как и планировала, войну с Афганистаном. Вела она ее довольно бездарно, хотя в конечном итоге навязала Афганистану мирный договор и переманила на свою сторону нового афганского лидера Абдуррахман-хана, которому Россия, снабдив его оружием и деньгами, устроила в свое время «побег» с собственной территории. Афганистан фактически переходит под протекторат Великобритании.

Продолжая беспокоиться относительно русских действий в Средней Азии, Великобритания стремилась использовать еще одного центрально-азиатского соседа – Персию – для осложнения позиций России в регионе. Обращая внимание на эту сторону англо-русских взаимоотношений в Центральной Азии, нельзя не отметить тот факт, что геополитическое расположение Ирана не могло оставить равнодушными ни Великобританию, ни Россию. Но объектом экономического и политического проникновения он стал намного позднее, чем все остальные территории Центральной Азии. Во многом это объяснялось и более устойчивым политическим режимом по сравнению с тем же Афганистаном, и более удаленным и защищенным положением как по отношению к России, так и по отношению к Британской Индии. К тому не в интересах могущественных держав было нарушать экономическую систему и состояние рынков Персии. Поэтому, начиная с 1860-х гг., когда Великобритания получила здесь свои первые концессии, был фактически задан тон общения с этим государством и его правительством. Но активная стадия борьбы за Иран наступает в конце 1880-х гг. в связи с некоторым ослаблением пограничного русско-афганского вопроса.

К середине 1880-х гг. Россия оказалась в непосредственной близости от Афганистана, и вопрос о точном определении русско-афганской границы встал с невероятной остротой. В 1884 была создана специальная разграничительная комиссия, споры в которой тянулись почти два года, а на первых порах обстановка была накалена до такой степени, что дело едва не дошло до войны между двумя государствами (столкновение в Пендинском оазисе в марте 1885).