Наш опыт общения с Орином и ДаБеном

САНАЙЯ: Я воспринимаю Орина как очень любящее, мудрое и нежное существо, чье присутствие весьма четко ощущается. Он очень мудр и дальновиден, а также обладает обширными знаниями, которые превосходят все, что я сознательно знаю. Богатство моих впечатлений выходит за пределы любых слов, которые он говорит. Будучи в сознании, я не способна влиять на слова, которые идут через меня. Я могу остановить их, но не могу что-то добавить или изменить послание. За неделю до того, как он диктует мне книгу, я чувствую, что он структурирует мысли, некоторые их отрывки я могу уловить в своем сознании. Как только Орин решает затронуть на занятиях какую-то тему, я неожиданно получаю информацию о ней, обычно во время утренней пробежки или медитации или когда думаю об этой теме или о занятиях.

Выполняя ченнелинг, я получаю много образов, чувств и картин и слышу свои собственные мысли и комментарии, пока Орин говорит. Когда он уходит, мои воспоминания об этом исчезают, словно сон. Я могу частично вспомнить общие идеи, особенно если это касается лично меня, но я забываю все детали, если только потом их не прочитаю. Кажется, я лучше осознаю мысль или концепцию, общее направление, чем отдельные предложения. Если затем эта информация не обсуждалась, я очень мало помню что-то из слов Орина. Однако, когда я вновь передаю послания от Орина, он точно помнит, что говорил людям, — даже спустя годы.

Мой опыт пребывания в трансе зависит от информации, которую я передаю. Я вхожу в очень глубокий транс, когда получаю эзотерические универсальные знания и информацию для книг. Когда я передаю послания для других людей, мой транс не такой глубокий, потому что для этого не нужно столько энергии Орина.

ДУЭЙН: Процесс получения посланий от ДаБена часто сильно варьирует и зависит от типа вопроса и человека, задавшего его. Самое сложное для меня — точно передать ответы с «научными» объяснениями от ДаБена. На вопросы о жизненной силе или природе реальности ДаБен посылает мне волновые образы, которые я должен расшифровать. Мне очень сложно передать смысл этих образов с помощью своих слов и понятий. Когда ДаБен посылает через меня управляемые медитации, я ощущаю, как его энергия устремляется вовне, к слушателям. Когда ченнелинг заканчивается, люди рассказывают, что чувствуют себя так, словно побывали «в путешествии по какой-то высшей реальности»; они ощущают себя гораздо лучше, более открытыми, чем раньше. Когда ДаБен передает людям общую информацию об их жизни или о разных личных делах, я очень мало запоминаю сказанное, хотя осознаю общую идею.

ДаБена я ощущаю как ярко сияющую энергию, любящую и настойчивую, и очень заботливую. Его знания очень подробны и обширны. Некоторая информация настолько сложна, что он помогает мне придумывать новые слова, чтобы передать ее. Он не хочет, чтобы я приукрашивал его концепции или упрощал их, даже если людям бывает непросто сразу его понять. Иногда я сам понимаю его только потом, сложив несколько «научных» ченнелингов вместе и отыскав взаимосвязь между ними. Часто мне приходится обращаться к книгам по физике, чтобы понять его объяснения.

Я вхожу в довольно неглубокий транс, когда работаю с энергетической системой других людей, — как правило, потому, что мне нужно перемещаться и осознавать свое физическое окружение. Мой транс гораздо глубже, когда я передаю информацию общего характера и когда ДаБен вводит людей в различные расширенные состояния сознания.

Хотя ДаБен обычно стремится найти конкретную информацию о жизни человека в ответ на его вопрос, очевидно, что он предпочитает работать с его энергией. С помощью моего прикосновения или передачи энергии он помогает им достичь состояния с более высоким уровнем энергии, в котором они сами могут ответить на свои вопросы.

Заканчивая ченнелинг, я могу вспомнить переданные через меня концепции, словно мой разум уже знает их. Детали, однако, я забываю очень быстро. Читая записи своих ченнелингов, я удивляюсь, сколько в них информации, о которой я ничего не помню. Будто я удержал в памяти лишь несколько идей из тех сотен, сжатых в слова.