Теоретические подходы к проблеме аттитюда: функциональный подход Д. Катца 8 страница
Результаты наблюдений за поведением людей в межличностном взаимодействии позволили сформулировать важный вывод теории межличностной коммуникации: эффективная межличностная коммуникация предстает как система конкретных действий, умений и навыков, которые не являются врожденными, им следует учиться, отрабатывать и тренировать.
Чтобы оценить уровень сформированности необходимых для эффективной коммуникации умений и навыков, используется понятие коммуникативной компетентности, которая складывается из следующих элементов:
способности человека прогнозировать коммуникативную ситуацию, в которой предстоит общение; ориентироваться в ситуации, в которой он оказался;
коммуникативного исполнительского мастерства, т.е. умения найти адекватную теме общения коммуникативную структуру и реализовать коммуникативный замысел;
- способности разбираться в самом себе, собственном психологическом потенциале и потенциале партнера;
- навыков самонастройки, саморегуляции в общении, включая умения преодолевать психологические барьеры в общении; снимать излишнее напряжение; эмоционально настраиваться на ситуацию; распределять свои усилия в общении.
37. Каждая ситуация диктует свой стиль поведения и действий, в каждой ситуации человек по-разному «подает» себя. А если самоподача не адекватна, это затрудняет общение.
Существует четыре основных стиля взаимодействий: ритуальный, императивный, манипулятивный и гуманистический.
Ритуальный стиль
Этот стиль обычно задается культурой, в которой живет человек. Ритуальным, например, может быть стиль приветствий и вопросов, задаваемых при встрече, и ответов. Так, в американской культуре принято на вопрос: «Как дела?» отвечать: «Прекрасно», как бы дела ни обстояли в действительности. Для нашей культуры свойственно отвечать «по существу», не стесняясь отвешивать негативные характеристики собственному существованию. Человек, привыкший к другому ритуалу, будет озадачен, получив подобный ответ.
Приём психотерапевта в Москве
+7 (495) 230-7048Звонок в единый центр записи
Императивный стиль
Это авторитарная, директивная форма взаимодействия. Цель императивного стиля – достижение контроля над поведением другого, над его установками или принуждение к определенным действиям и решениям. В качестве средств оказания влияния используются приказы, предписания и требования. Сферы, где достаточно эффективно используется императивное общение – это отношения «начальник – подчиненный», воинские уставные отношения, работа в экстремальных условиях.
Манипулятивный стиль
Если цель императивного общения никак не завуалирована, то при использовании манипулятивного стиля влияние на собеседника осуществляется скрытно. Цель остается той же: добиться контроля над поведением и мыслями другого человека. При манипулятивном общении собеседник воспринимается не как целостная личность, а как носитель определенных нужных манипулятору качеств. Поэтому человек, выбравший в качестве основного стиля общения манипулятивный, со временем начинает воспринимать фрагментарно и себя самого, переходя на стереотипные формы поведения. При этом использование манипулятивных навыков в одной сфере (например, в деловой) обычно заканчивается переносом этих навыков на все остальные сферу жизни человека.
Гуманистический стиль
К этому стилю относятся все разновидности диалогического общения: это равноправное взаимодействие, цель которого – взаимное познание, самопознание. Гуманистический стиль общения лишен императива и позволяет достичь глубокого взаимопонимания.
38. Социальные психологи предлагают в основном два разных типа определе- ний просоциального поведения. 1. Одни исключают эгоистически мотивированное поведение (как, напри- мер, ответ на услугу) и выделяют поведение, мотивированное сочувствием (например, прекращение страдания жертвы). Так, Дж. Макоули и И. Берковитц определяют альтруизм как «поведение, осуществляемое ради блага другого человека без ожидания какой-либо внешней награды». 2. Другие возражают, что давать определение альтруизма на основе предпо- ложительной мотивации невозможно, потому что невозможно в каждом кон- кретном случае решить, мотивировано ли поведение именно сочувствием. В соответствии со вторым подходом Бьерхофф (1990) выделил два условия, определяющих просоциальную реакцию: 1) намерение действовать на благо другому; 2) свобода выбора (то есть действия не по профессиональной обязан- ности). Таким образом, под просоциальным поведением понимаются любые дей- ствия, направленные на благополучие других людей. Просоциальное поведение – это поведение, обладающее позитивными соци- альными последствиями и привносящее вклад в физическое и психологическое благополучие других людей (И. Виспе). Альтруизм Проявление альтруизма связано с двумя мотивами: морального долга (МД) и морального сочувствия (МС). Человек с МД совершает альтруистические поступки ради нравственного удовлетворения, самоуважения, гордости, повышения моральной самооценки (избегание или устранение искажения моральных аспектов Я-концепции представления о себе), относясь при этом к объекту помощи совершенно по-разному (и даже иногда отрицательно). Помощь носит жертвенный характер («отрывает от себя»). Люди с МД (а это в основном лица авторитарного типа) характеризуются повышенной личной ответственностью. Отличительной особенностью альтруистического мотива является его бескорыстность. Однако многими бескорыстность альтруистического мотива подвергается сомнению. Например, Н. Нарицын пишет: «В реальном обществе, где живут собственным трудом, а не подачками, где время занятого, работающего человека стоит денег, альтруизм фактически невозможен. А если возможен, то все более подозрителен. Именно поэтому все чаще люди предпочитают за все платить: за взятые в долг деньги — процентами, за вещи напрокат или услуги — деньгами, и т. п. Потому что не хотят “чувствовать себя обязанными”. Ибо подобная “обязанность” — это одна из самых главных опасностей “альтруизма, которого нет”. Поэтому всегда стоит насторожиться, когда кто-то (даже, казалось бы, близкий родственник) предлагает вам помощь “за просто так”, и насторожиться тем больше, чем существеннее эта помощь, чем она менее приятна для того, кто вам ее за просто так предлагает. Ведь часто бывает, что человек отказывается брать компенсацию за услуги потому, что вместо тех же денег хочет получить власть над вами или возможность в любую минуту заставить вас отработать. И часто гораздо большей ценой, чем та услуга, которую вы получили. Ведь когда он делает для вас что-то “из чистого альтруизма”, ситуация меняется кардинально: вы — униженный проситель, а он ваш благодетель. Иногда это гораздо дороже “каких-то там денег”!» Д. Майерс (2004) пишет, что «результаты исследований позволяют предположить, что подлинный альтруизм все-таки существует»:
• эмпатия заставляет помогать даже членам групп— соперниц, но только в том случае, если помогающий уверен в том, что его помощь не будет отвергнута (Batson et al., 1997; Dovidio et al., 1990);
• люди, в которых проснулось сострадание, придут на помощь, даже если об этом никто и никогда не узнает. Их усилия будут продолжаться до тех пор, пока нуждающийся в помощи не получит ее (Fult et al., 1986). И если эти старания окажутся безрезультатными не по их вине, они все равно будут переживать (Batson, Weeks, 1996);
• в некоторых случаях люди упорствуют в своем желании помочь страдающему человеку даже тогда, когда думают, что их плохое настроение — временный результат действия специального психотропного препарата (Schroeder et al., 1988);
• если человек сочувствует страдальцу, он, чтобы сделать для него то, в чем тот нуждается, нарушает собственные правила и представления о порядочности и справедливости (Batson et al., 1997, 1999).
Человек с МС проявляет альтруизм в связи с идентификационно-эмпатическим слиянием, отождествлением, сопереживанием, но иногда не доходит до действия. Его помощь не имеет жертвенного характера, альтруистические проявления неустойчивы из-за возможного уменьшения идентификации и повышения личной ответственности.
Установлено, что 15 % людей вообще не имеют этих мотивов, остальные примерно поровну делятся на тех, кто имеет одинаковую силу обоих мотивов, и тех, у кого один из мотивов преобладает.
39. 3.1 Ситуационные факторы, способствующие оказанию помощи Начало анализу ситуационных детерминантов оказания помощи положила монография социальных психологов Б. Латане и Дж. М. Дарли под названием «Неотзывчивый свидетель: почему он не помогает?».Они инсценировали ори- гинальные ситуации и выяснили, что только единственный ситуационный фак- тор — присутствие других людей — в значительной степени уменьшает воз- можность вмешательства. – «Эффекта очевидца» - присутствие других людей – в значительной степени уменьшает возможность вмешательства. Для объяснения «эффекта очевидца» Латане и Дарли обрисовали серию из пяти ступеней выбора, которые должны пройти наблюдатели (часто бессо- знательно), чтобы решиться оказать помощь. На каждой ступени принятия ре- шения присутствие других может побудить человека выбрать путь, ведущий к отказу от оказания помощи. Шаг 1. Наблюдатель должен обратить внимание, осознать чрезвычайность ситуации. Если вы не замечаете проблему, то вы и не окажете помощь. Шаг 2. Правильная интерпретация ситуации как чрезвычайного происше- ствия. Эффект «множественной неосведомленности». Множественная неосве- домленность характеризует стадию оценивания ситуации. Будучи не один, че- ловек при оценивании ситуации использует реакции окружающих. В тоже вре- мя каждый из присутствующих сдерживает свою реакцию, чтобы ее чрезмерная сила или поспешность не поставили его в неловкое положение, не привлекли к нему внимание. Но поскольку в такое замешательство, ведущее к задержке ре- акции, первоначально впадают все присутствующие, то требующая неотложной помощи ситуация несчастья ошибочно интерпретируется как менее критиче- ская. Шаг 3. Ответственность за действия. Распределение (диффузия) ответ- ственности – причина неоказания помощи. Шаг 4. Знать, что делать. На четвертом этапе наблюдатель должен понять, знает ли он, как оказать помощь. В любой ситуации, когда наблюдатель владеет необходимыми знаниями, опытом или способностями, он берет на себя ответ- ственность и оказывает помощь независимо от присутствия или отсутствия других наблюдателей. Шаг 5. Принятие окончательного решения об оказании помощи. Даже пройдя через все четыре предыдущих этапа выбора, ответив «да» в каждом из них, наблюдатель может так и не решиться оказать помощь: ему может поме- шать страх негативных последствий. Если у человека нет особой мотивации, оказание помощи может и не произойти, потому что ее потенциальная цена ка- жется слишком высокой. Влияние образца: просоциальные модели способствуют проявлению аль- труизма. С точки зрения теории социального научения моделирование способ- ствует развитию просоциального поведения и особенно, связанного с самопо- жерствованием, по следующим причинам: 1. Модели могут учить детей тому, что следует делать, соответственно де- ти могут бояться наказания за невыполнение социально желаемых действий. 2. Наблюдение последствия чьих-либо просоциальных действий, может изменить представления о возможных издержках такого поведения. 3. Модели могут предоставлять иллюстрации позитивных последствий просоциальных действий. Фактор дефицита времени - нехватка времени уменьшает альтруизм, в спешке люди в полной мере не осознают ситуацию. 3.2 Личностные детерминанты просоциального поведения. Существует два основных типа личностных теорий альтруизма: одни объясняют альтруистическое поведение в терминах настроений (эмоцио- нальных состояний), другие утверждают, что альтруизм определяется устойчи- выми характеристиками личности. Самая значительная попытка дать определение альтруистической личности была предпринята Бирхофом и его коллегами (Bierhoff, I Klein & Kramp, 1991). Ими было выявлено пять компонентов альтруистической личности. 1. Для тех, кто оказывал помощь, важной частью «Я-концепции» была эм- патия. Люди, оказавшие помощь, также описывали себя как ответственных и общительных, хорошо контролирующих себя, желающих произвести хорошее впечатление, склонных к компромиссу и терпимых. 2. Те, кто оказал первую помощь, верили в справедливость мира. Люди считали, что оказание первой помощи является правильным действием и что человек, оказывающий помощь, получит от этого пользу. В целом, они воспри- нимали мир как справедливый и предсказуемый и верили, что хорошие поступ- ки вознаграждаются, а плохие — караются; люди получают то, что заслужива- ют. 3. Социальная ответственность также дифференцирует тех, кто оказыва- ет помощь, а кто — нет. Человек с высоким показателем этой характеристики убежден, что мы все должны стараться помочь окружающим. 4. Альтруистические личности характеризуются как люди с внутренним локусом контроля. Это означает убежденность в том, что человек может вести себя так, чтобы увеличить до максимума положительные результаты и умень- шить до минимума отрицательные, — что человек способен проводить разли- чия и не полагается беспомощно на удачу, судьбу или другие неконтролируе- мые силы. 5. Люди, оказавшие помощь, имели более низкий показатель эгоцентриз- ма. Те, кто не оказал помощи, были в большей степени поглощены собой и склонны к соперничеству. Чувства и альтруизм. Эмпирические исследования показывают, что просо- циальное поведение основано на позитивном настроении и чувстве вины. – Сознание вины способствует усилению стремления к оказанию помощи: оказанная помощь помогает загладить вину и восстановить уважение к само- му себе. – Оказание помощи уменьшает плохое и поддерживает хорошее настрое- ние. Когда взрослый ощущает сознание вины, находится в печали или в другом отрицательном настроении, полезное деяние (или любой поступок, улучшаю- щий настроение) способствует нейтрализации отрицательных эмоций. – Хорошее настроение, в свою очередь, способствует возникновению при- ятных мыслей и хорошего отношения к самому себе, что предрасполагает нас к хорошему поведению. Положительно мыслящие люди, как правило, становятся и положительными деятелями.
40. Существует два способа усиления альтруизма – устранение факторов, сдерживающих оказание помощи и социализация альтруизма. 4.1 Устранение факторов, сдерживающих оказание помощи – Уменьшение неопределенности, повышение ответственности. Если по- мочь людям правильно интерпретировать происходящее и взять на себя ответ- ственность, то это будет способствовать их вовлечению в ситуацию. – Чем больше информации предоставляет просящий, чем выше его "сиг- нальность", тем выше вероятность интерпретации ситуации как бедственной, требующей оказания помощи. Соответственно в этом случае повышается и ча- стота ее предоставления. – Сила личного влияния. Все, что персонализирует людей – личная прось- ба, зрительный контакт, упоминание чьего-либо имени, предчувствие взаимо- действия –способствует усилению желания оказать помощь. Личностный под- ход, делает человека менее анонимным и более ответственным. – Обстоятельства, которые способствуют самоосознанию — зеркала, ви- деокамеры, наблюдение и оценка со стороны — также способствуют усилению желания оказывать помощь. 4.2 Социализация альтруизма. Есть три возможности научить альтру- изму. 1. Обучение моральному включению (инклюзии) – включение людей, от- личающихся от нас самих, в свой круг, в число людей, на которых распростра- няются единые моральные ценности и правила справедливости. 2. Моделирование альтруизма – средства массовой информации способны научить просоциальному поведению. 3. Приписывание оказания помощи альтруистическим мотивам - давая лю- дям возможность находить внутренние оправдания для их хороших поступков (отучая их от посулов и угроз, когда это возможно), мы можем увеличить их удовлетворение тем, что они совершили эти поступки по собственной инициа- тиве. 4. Знание об альтруизме - как только люди осознают, почему присутствие других удерживает их от оказания помощи, они становятся более отзывчивыми в любой групповой ситуации.
41. Сегодня нет общепринятого определения агрессии, тем не менее исследо- ватели согласны, что для агрессивного поведения характерно: 1) причинение ущерба или или нанесение травмы другому лицу или организму; и 2) намерение вызвать негативные последствия для жертвы. Д. Майерс определяет агрессию как физическое или вербальное поведе- ние, направленное на причинение кому-либо вреда. Э.Аронсон также определяет агрессивный поступок как поведение, наце- ленное на то, чтобы причинить вред или боль другому человеку. Типы агрессивного поведения. По конечной цели выделяют: Враждебную агрессию – агрессия, которая является самоцелью; и инстру- ментальную агрессию - агрессия, которая является лишь инструментом в до- стижении некоей цели. По направленности на объект: внешняя агрессия и аутоагрессия. Внешняя агрессия направлена на окружающих, внутренняя – на себя: самообвинении, самоунижении, нанесении себе телесных повреждений вплоть до самоубийства. По форме выражения агрессию подразделяют на: – физическую (использование физической силы против другого лица или объекта); – вербальную (оскорбление, клевета, угроза); выражение негативных чувств как через форму (ссора, крик, визг), так и через содержание вербальных реакций (угроза, проклятья, ругань); – прямую (непосредственно направленная на человека); – косвенную (действия, которые окольным путем направлены на другое лицо (злобные сплетни, шутки и т. п.), и действия, характеризующиеся нена- правленностью и неупорядоченностью (взрывы ярости, проявляющиеся в кри- ке, топанье ногами, битье кулаками по столу и т. п.); Кроме того, агрессия может быть сознательно контролируемой и импуль- сивной, направленной на внешние объекты или на себя. И.А. Фурманов в соот- ветствии со способом выражения выделяет произвольный и непроизвольный ви- ды агрессии. Произвольная агрессия возникает из желания, намерения воспре- пятствовать, повредить кому-либо, обойтись с кем-то несправедливо, кого- нибудь оскорбить. Непроизвольная агрессия представляет собой нецеленаправ- ленный и быстро прекращающийся взрыв гнева или ярости, во время которого действие неподконтрольно субъекту.
42. Агрессия как инстинкт рассматривается двумя влиятельными теоретиче- скими подходами – психоаналитическим и этологическим. Одним из основоположников этой теории, без сомнения, является 3. Фрейд. Он считал, что в человеке существуют два наиболее мощных врожден- ных инстинкта: инстинкт жизни, Эрос, и инстинкт смерти –Танатос. Первый рассматривался как стремления, связанные с созидательными тенденциями в поведении человека: любовью, заботой, близостью. Второй несет в себе энер- гию разрушения, его задачей является «приводить все органически живущее к состоянию безжизненности» — это злоба, ненависть, деструктивность. Когда инстинкт смерти обращен вовнутрь, то выражает себя в самонаказании, край- ней формой которого становится самоубийство, когда он обращен вовне, то вы- ражает себя во враждебности, стремлении к разрушению, убийству. Фрейд был убежден, что подобно тому, как снижается сексуальное напря- жение вследствие сексуальной активности, агрессивная энергия также должна каким-то образом выйти наружу. Если людям не давать излить свою агрессию, ее энергия будет расти, а вместе с ней расти и напряжение; энергия будет ис- кать выход, либо взрываясь актами предельного насилия, либо выражая себя в симптомах психического заболевания. Это привело к идее «катарсиса». Катар- сис (в буквальном смысле "очищение эмоций") — это процесс освобождения возбуждения или накопившейся энергии, приводящий к снижению уровня напряжения. Враждебные и агрессивные тенденции могут выражаться и недеструктив- ным способом, например, через сарказм или фантазию, их можно сублимиро- вать, т.е. направить разрушительную энергию в русло какого-либо приемлемого или общественно полезного поведения. Этологический подход. Новое звучание тема обусловленности человече- ской агрессии, главным образом, биологическими факторами получила в совре- менное время благодаря работам одного из основоположников этологии — К. Лоренца. Он утверждал, что агрессивный инстинкт много значил в процессе эволюции, выживания и адаптации человека. Стремительное же развитие науч- но-технической мысли и прогресс обогнали естественно текущее биологиче- ское и психологическое созревание человека и привели к замедлению развития тормозных механизмов агрессии, что неизбежно влечет периодическое внешнее выражение агрессии. Иначе внутреннее напряжение будет накапливаться и со- здавать "давление" внутри организма, пока не приведет к вспышке неконтроли- руемого поведения (принцип выпускания пара из паровозного котла). Следует отметить, что "психогидравлическая модель" К. Лоренца в основ- ном базировалась на часто неоправданном переносе результатов исследований, полученных на животных, на человеческое поведение. Другим слабым местом теории инстинктов являлась предопределенность способов управления агресси- ей. Считалось, что человек никогда не сможет справиться со своей аг- рессивностью. И поскольку накапливающаяся агрессия непременно должна быть отреагирована, то единственной надеждой остается направить ее по нуж- ному руслу. Сторонники теории инстинктов считают, что наиболее цивилизо- ванной формой разрядки агрессии для человека являются конкуренция, различ- ного рода состязания, занятия физическими упражнениями и участие в спор- тивных соревнованиях.
43. Фрустрационная модель агрессии.Она возникла как противопоставление концепциям влечений: здесь агрессивное поведение рассматривается как ситуа- тивный, а не эволюционный процесс. Ортодоксальный подход. Основоположником этого направления исследо- вания человеческой агрессивности считается Дж. Доллард. Согласно его воз- зрениям, агрессия — это не автоматически возникающее в организме человека влечение, а реакция на фрустрацию (фрустрация- это все, что препятствует до- стижению цели): попытка преодолеть препятствие на пути к удовлетворению потребностей, достижению удовольствия и эмоционального равновесия. Рассматриваемая теория утверждает, что агрессия всегда есть следствие фрустрации. Фрустрация же, в свою очередь, всегда влечет за собой агрессию. Схема "фрустрация — агрессия" базируется на четырех основных понятиях: агрессия, фрустрация, торможение и замещение. Агрессия понимается как намерение навредить другому своим действием, как "акт, целенаправленной реакцией которого является нанесение вреда орга- низму". Фрустрация возникает, когда появляется помеха осуществлению условной реакции. Причем величина фрустрации зависит от силы мотивации к выполне- нию желаемого действия, значительности препятствия к достижению цели и количества целенаправленных действий (попыток), после которых наступает фрустрация.
44. Под агрессией мы будем понимать любые намеренные действия, которые направлены на причинение ущерба другому человеку, группе людей или животному. Если говорить о внутривидовой агрессии, то определение становится еще более кратким и должно связываться с причинением ущерба другому человеку или группе людей. Несмотря на различия в определении понятия агрессии у разных авторов, идея причинения ущерба (вреда) другому субъекту присутствует практически всегда. Отличия в определении агрессии обычно связаны с другими, но также очень важными критериями. Так, Э. Фромм (Fromm Е., 1973) определяет агрессию более широко, как причинение ущерба не только человеку или животному, но и всякому неживому объекту. По этой позиции представления об агрессии Р. Бэрона (Baron R., 1994) существенно отличаются от фроммовских. Р. Бэрон специально фиксирует внимание на данном критерии и подчеркивает, что в качестве агрессивных могут рассматриваться только те действия, которые причиняют вред живым существам. Этот критерий можно, нам кажется, принять, но при одном очевидном уточнении: вред (ущерб) человеку может наноситься и посредством причинения вреда любому неживому объекту, от состояния которого зависит физическое или психологическое благополучие человека.
Понятия агрессии и агрессивности не синонимичны. Под агрессивностью в дальнейшем мы будем понимать свойство личности, выражающееся в готовности к агрессии. Таким образом, агрессия — определенные действия, причиняющие ущерб другому объекту; а агрессивность — это личностная особенность, выражающаяся в готовности к агрессивным действиям в отношении другого. Агрессивность включает в себя и социально-перцептивный компонент, заключающийся в данном случае в готовности (склонности) личности воспринимать и интерпретировать поведение другого как враждебное. В этом плане, очевидно, можно говорить о потенциально агрессивном восприятии и потенциально агрессивной интерпретации как об устойчивой для некоторых людей личностной особенности мировосприятия и миропонимания.
Существующие на сегодняшний день теории агрессии по-разному объясняют причины и механизмы агрессивного поведения человека. Одни из них связывают агрессию с инстинктивными влечениями (З. Фрейд, К. Лоренц), в других агрессивное поведение трактуется как непосредственная реакция на фрустрацию (Дж. Доллард, Л. Берковитц), в третьих агрессия рассматривается как результат социального научения (А. Бандура), имеется также множество модификаций и разновидностей этих подходов. Имеющиеся экспериментальные данные в той или иной мере подтверждают все основные теории агрессии. Мы полагаем, однако, что это является не свидетельством кризиса теорий, а говорит лишь о многоаспектно-сти и многоплановости феномена агрессии, о полифакторной обусловленности ее как поведенческого акта и агрессивности как свойства личности. Справедливости ради необходимо отметить, что экспериментально все-таки наиболее подтверждены фрустрационная теория агрессии и теория социального научения.
Социализация агрессии, по нашему определению, есть процесс и результат усвоения навыков агрессивного поведения и развития агрессивной готовности личности в ходе приобретения индивидом социального опыта. Социоонтогенетиче-ская детерминация агрессивности подтверждается многочисленными результатами исследований процесса социализации, социального научения и онтогенетического развития личности (P. Mussen, J. Conder et al., A. Bandura, Q. Patterson, С. Беличева, С. Кудрявцев, A. Реан, В. Семенов). Исследования Орегонского центра по изучению социального научения показали, в частности, что для семей, из которых выходят высокоагрессивные дети, характерно особое взаимодействие между членами семьи. Это взаимодействие носит вид «расширяющейся спирали», поддерживающей и усиливающей агрессивные способы поведения. Достоверно установлено, что жестокое обращение с ребенком в семье ведет не только к проявлению им агрессивного поведения по отношению к другим детям (Р. Берджес, Р. Конджер) в том же возрасте, но и к развитию агрессивности, склонности к насилию и жестокости во взрослом возрасте (С. Widom), превращая физическую агрессию в жизненный стиль личности (R. Hitchock). В пользу концепции социального научения говорит и то, что наиболее выраженные различия между агрессивными и неагрессивными детьми обнаруживаются не в предпочтениях агрессивных альтернатив, а в незнании конструктивных решений (L. Koltikandass-Jarvinen, P. Kangas). Полагаем, что в этом же ключе онтогенетической детерминации агрессии следует интерпретировать и полученные в наших собственных исследованиях данные о высоком уровне агрессии в выборке современных, внешне вполне благополучных старшеклассников. Как оказалось, высокие показатели по параметру «спонтанная агрессия» имеют 53% обследованных, а достоверно низкие — только 9%. У остальных показатели на уровне средней нормы. Итак, 53% с высокой спонтанной агрессией. Но что такое здесь спонтанная агрессия? Спонтанная агрессия — это подсознательная радость, испытываемая личностью, при наблюдении сложностей и трудных ситуаций у других. Но реактивная агрессия — это как раз проявление агрессивности при взаимодействии, при общении в качестве типичной реакции. Таких людей отличает недоверчивость. Обид они просто так, как правило, не прощают и долго их помнят. Характерным является яркая агрессивность при отстаивании своих интересов и вообще конфликтность личности. Наконец, на все это накладываются высокие показатели по раздражительности: 56% — высокие значения, только 4% — низкие. А раздражительность — это эмоциональная неустойчивость, вспыльчивость, быстрая потеря самообладания.
Яндекс.Директ
 Чисто пивной ресторанчик в ГомелеРазнообразное меню. Приятные цены. Живая музыка! Ждем Вас!4isto.byАдрес и телефонГомель
|
Мы полагаем, что было бы целесообразно различать ординарную и парадоксальную социализацию агрессии. Ординарная социализация агрессии — это непосредственное усвоение навыков агрессивного поведения и развитие агрессивной готовности личности в результате либо прямого деятельного опыта, либо опыта наблюдения агрессии. Заметим попутно: имеется множество экспериментальных данных, из которых следует, что научение посредством наблюдения оказывает на личность даже большее влияние, чем непосредственный деятельный опыт. При парадоксальной социализации агрессии развитие агрессивной готовности личности происходит вне зависимости от наличия непосредственного опыта агрессивного взаимодействия или опыта наблюдения агрессии. Агрессивность как устойчивая личностная характеристика формируется в данном случае вследствие наличия у индивида значительного социального опыта подавления возможностей реализации его актуальных личностных потребностей. Причем имеется в виду, что это подавление осуществляется вне агрессивного контекста, без проявления физической или вербальной агрессии или же враждебности (в значении этого термина по A. Buss). Напротив, блокирование актуальных личностных потребностей чаще всего реализуется в данном опыте социального взаимодействия с «заботой» о личности, в «ее интересах», что имеет место, например, при социализации личности в рамках воспитательной стратегии, описываемой как гиперопека. Таким образом, парадоксальную социализацию агрессии можно рассматривать как фобически-агрессивный след депривационного социального опыта. Косвенным эмпирическим подтверждением предлагаемого подхода являются полученные нами (Реан А. А., 1994), парадоксальные, с традиционных позиций, данные о наличии вполне определенной связи прямого порядка между такими личностными образованиями, как застенчивость и спонтанная агрессивность.