Он растерянно нахмурил лоб.

— Нет, кофе хороший. Почему вы спросили?

— Потому что вы выглядите таким недовольным. — Гермиона приподняла одну бровь.

— Это не имеет ничего общего с завтраком, — заверил он её.

— А можно узнать, в чём тогда причина?

Северус долго размышлял. Раньше он бы просто отказался отвечать на этот вопрос. Он был слишком личным и любопытным, слишком далеко проникал в его личную жизнь. Теперь же дела обстояли иначе, он обдумывал своё лечение, и Гермиона должна была знать о таких вещах.

Всё же он тяжело вздохнул, вытер руку о салфетку и молчал ещё какое-то время, прежде чем сказать:

— Всё дело в лечении. По всей видимости, я приближаюсь к тому моменту заключения, который был наиболее неприятным.

Глаза Гермионы слегка расширились.

— Я права, если предположу, что вы запрещаете себе вспоминать об этом времени? — Северус кивнул. — Тогда, мне не хотелось бы оказаться на вашем месте. — Ему пришлось повести бровью, чтобы она объяснила своё высказывание.

— Дело обстоит так: чем больше воспоминания вытесняются, тем интенсивнее вы будете переживать их во время переработки. Воспоминания обладают определённой энергией, и, если их постоянно игнорировать, то энергия эта накапливается. Все было бы по-другому, если, время от времени, выпускать её наружу.

Примерно такого объяснения Северус и ожидал, так как благодаря Албусу уже обладал некоторыми познаниями в этой области. Но не такими, чтобы их можно было назвать медицинскими. Поэтому он спросил:

— Вы занимались исследованиями в этой области, не так ли?

Гермиона скривилась.

— Немного. Я планирую подробнее заняться этим.

Северус вновь приподнял одну бровь.

— Может такое быть, что я ваш подопытный кролик, мисс Грейнджер?

Она покраснела.

— Возможно совсем чуть-чуть... — Пробормотала она и спрятала лицо за своей чашкой.

Северус не знал, стоит ли ему броситься душить Грейнджер или поддержать её. Без сомнения, тема была интересной и в магическом мире почти неизученной. Маги придавали не слишком большое значение изучению болезней и способам их лечения, хотя в отличие от магглов обладали гораздо большими средствами для этого. Что помогало, принималось как должное, без дальнейших вопросов. Исследования в области медицинского зельеварения были бы настоящей инновацией. И, без сомнения, это помогло бы улучшить свойства многих зелий.

— Я мог бы собственноручно задушить вас за это, — прорычал он, наконец, и демонстративно положил руку на собственную чашку.

— Н-но вы держите себя в руках, правда? — Прервала она его, сопровождая свою реплику умоляющим взглядом, который говорил о том, что Грейнджер догадалась, о чём он сейчас думает.

— К несчастью, да — сказал он минуту спустя, намеренно заставив её понервничать. — Я буду вам помогать, мисс Грейнджер. Я отвечу на все ваши вопросы и стану подопытным кроликом.

— И? — Догадалась она тут же.

— И я хочу свою долю известности, когда вы, рано или поздно, прославитесь в этой области.

Условие это, казалось, удивило её, хотя и положительно.

— Да, отлично! — Гермиона уголками рта еле сдерживала улыбку, и Северус понял, что она сейчас думает также как и он: лучшего подопытного кролика ей не сыскать. Это самое лучшее, что произошло с ней за последнее время.

Да и с ним тоже. Северус немного знал Гермиону Грейнджер (и он всё больше и больше открывал в ней знакомые прежде черты). Он знал, что это значило, работать с ней. И он знал, что это было не самым ужасным. В лаборатории они хорошо ладили. И поэтому исследовательская работа такого профиля могла принести лишь похвальные результаты.

— Ну, тогда я прямо сейчас займусь исследованием, — прервал Северус на удивление долгий взгляд и встал. Он поставил тарелку и чашку в раковину и слегка кивнул Гермионе, прежде чем покинуть кухню.

* * *

...Макнэйр был в этот день на удивление аккуратен. Даже час спустя Северус всё ещё держался на ногах собственными силами, не зная, хорошо это или плохо. Собственно это не могло означать ничего хорошего, если Валден был так осторожен.

— Откуда сегодня такая осмотрительность, Валден? — Спросил Северус, проводя языком по растрескавшимся губам. Последний раз он получал воду вчера утром. Было бы неплохо выпить чего-нибудь.

— У Люциуса на тебя свои планы. Мне велено быть осторожным, — ответил мерзавец. В голосе его слышалось явное недовольство. В раздражении от таких ограничений, Макнэйр сжал кулак и так резко натянул плеть, что раздался оглушительный звук.