Адиа сжала губы в тонкую линию.

Северус взглянул на неё с наигранным удивлением.

— Ты делаешь мне больно, — сказала она просто.

Он сдавил её запястье ещё чуточку сильнее.

Глаза её повлажнели, но Адиа не сдавалась.

— Ты меня поняла? — Повторил он вопрос и схватил её второе запястье, так как она пыталась высвободиться при помощи свободной руки.

— Да, проклятье! — Вскричала она неожиданно, пытаясь скрыть этим тихий стон.

Хватка его ослабла.

— Хорошо! — Он оттолкнул её от себя и вышел из кухни.

Ему ни капли не нравилось, что приходилось прибегать к подобным методам. Вообще-то он предпочитал, чтобы его боялись за то, что он МОГ бы сделать, а не за то, что он делал на самом деле.

У него не было времени долго рассуждать над этим. Поспешные шаги позади заставили его обернуться, и последнее, что он увидел, был кончик волшебной палочки Гермионы.

— Stupor!

— — -

Северус не знал, сколько времени прошло, прежде чем Гермиона избавила его от этого унизительного положения. Мучаясь от страшной боли в голове, он несколько раз моргнул, приходя в себя, и заметил, что лежит на диване в гостиной. Гермиона протягивала ему пузырёк с зельем, и по запаху Северус сразу понял, что речь идёт о сильном обезболивающем. Он проглотил его одним глотком.

— Спасибо, — поблагодарил он и сел.

— Не за что. Если уж я не могу сдерживать Адию, то приходится разбираться с хаосом, оставленным ею. — Она встала с дивана и села в кресло напротив него.

Северус подавил стон, вспомнив всё, что произошло.

— Я увлёкся, — пробормотал он тихо.

— Как посмотреть.

Он приподнял бровь.

— Как мне не жаль, что тебе пришлось пережить очередную встречу с ней, было большим удовлетворением видеть её такой послушной. — Гермиона по-детски засмеялась, что на фоне её измученной внешности выглядело странно.

Северус же остался серьёзен. То, что Гермиона так выражалась об Адии, он только приветствовал. Такое отношение к ней облегчало всё дело. Но всё шло к тому, что скоро в голове Гермионы разразится настоящая война. А такого Северус не пожелал бы никому. За исключением может быть Люциуса Малфоя.

— Это ничего не меняет. Я не должен был распускать руки, — сказал Северус, немного помолчав, и откинулся назад. В его голове осталось лишь лёгкое постукивание, с такой болью он был настолько знаком, что мог просто не замечать её.

— Она заслужила, — возразила Гермиона.

— А ты — нет. — Он кивнул в сторону её запястья, на котором расплылось синие пятно.

Гермиона стянула рукава свитера как можно ниже и небрежно оглядела комнату.

— Переживу, у меня в подвале есть подходящая мазь. Просто пока не успела до неё добраться. — Она, казалось, твёрдо решила бороться с Адией любыми методами.

Северус предупреждающе взглянул на неё.

— Перестань вмешиваться в эту борьбу.

— Почему?

— Потому что её это заводит. Потому что она станет сопротивляться ещё сильнее, если почувствует, что ты хочешь от неё избавиться. Адиа — паразит, и чем сильнее ты будешь сопротивляться, тем сильнее она будет цепляться за тебя.

— И к тому же это ТВОЯ война, верно?

Это резкое замечание на секунду сбило Северуса с толка. Он должен был признать, что Гермиона была права. Конечно, это была его война. Его игра. И Адиа не имеет ни малейшего редставления во что ввязалась.

— Она навредит тебе, если ты не будешь осторожной. — Северус остался непоколебим и выдержал её взгляд до конца.

— Я и так осторожна. И я знаю её дольше, чем ты. Лучше. Точнее. Она живёт во мне. Не стоит забывать об этом.

— Я и не забыл. Именно поэтому я сижу здесь сейчас.

— Прекрасно. Тогда тебе следует признать, что, возможно, иногда и Я могу дать тебе полезный совет. И тебе стоит к нему прислушиваться. Иначе может быть поздно! — Вне себя она вдруг вскочила и бросилась к двери.

Северус был чуть быстрее Гермионы и успел схватить её за руку. При этом он угодил именно в то место, где держал до этого Адию, с той лишь разницей, что Гермиона и не собиралась молча терпеть. Её болезненный вскрик сменился стоном и закончился яростным шипением.

— Отпусти!