Гермиона медленно кивнула, не выпуская его руки из своей.

— Что произошло с твоей магией?

Неужели он действительно наивно полагал, что она ничего не заметит? При таком тесном контакте, какой только что был между ними, это было нереально. И всё же он отвёл взгляд и решительно высвободил свою руку из её.

— Я перенёс её на слёзы Адии, чтобы уравновесить слёзы единорога.

Он видел, как она покачала головой.

— Тебе не следовало этого делать.

Он пожал плечами и мимолётно взглянул на неё.

— Мне бы это ничего не стоило, если бы зелье подействовало.

Гермиона горько кивнула, и когда он повернулся к двери, она уничтожила стену, освобождая ему выход. Северус, не оглядываясь, прошёл по коридору и исчез за дверью собственной комнаты. Скинув обувь, он, не раздеваясь, рухнул на кровать.

Была глубокая ночь, когда Северус проснулся. Единственное, что он сделал, это повернулся на другой бок, чтобы расслабить затёкшие мышцы. После этого он, однако, уставился в потолок, даже не заметив, что на лбу появились глубокие морщины.

То, что зелье могло не подействовать, было тем вариантом, который он всё это время упорно игнорировал. Что естественно было глупо, если учесть то обстоятельство, что такого рода зелье он варил впервые. Это никак не меняло суть проблемы Гермионы, в решении которой они находились теперь на той же самой стадии, что и месяц назад.

Он глубоко вдохнул и резко выдохнул воздух через нос, проведя рукой по лицу и сгоняя с себя последнюю усталость. Что-то он не учёл. После стольких поисков информации и размышлений... зелье обязано было подействовать. Не было ни малейшей причины для того, что произошло.

В этот момент в дверь его комнаты раздался тихий стук, и он пробурчал что-то в ответ, достаточно громко, чтобы это можно было слышать в коридоре. Затем он сел и стал наблюдать, как Гермиона, приоткрыв дверь, скользнула в комнату, остановившись у двери.

— Я тебя разбудила?

— Нет.

Она кивнула. Выглядела она немного спокойней. Вероятно, она не знала, с чего начать.

Он указал ей на пустой стул, который стоял выдвинутый из-под стола, почти у самой его кровати. Разрушив почти всю мебель в её собственной комнате, он подумал, что будет справедливо предложить ей сесть на его.

Какое-то время она перебирала в голове мысли, прежде чем сказала:

— Мой магический потенциал... — Она горько улыбнулась этому новому для неё выражению. — Он восстанавливается. Как скоро это произойдёт полностью? — Она провела дрожащей рукой по волосам.

— Если так настойчиво подавлять его, как ты, то очень скоро.

— Я... я не могу этого допустить, — возразила она так быстро, как не отвечала даже на устных экзаменах.

— Я знаю.

Несколько секунд царила тишина, пока она не спросила:

— Что ты хотел объяснить мне? — Он непонимающе нахмурил лоб. — Про мои воспоминания.

— Ты должна использовать свою магию, чтобы контролировать их. Так она не будет скапливаться и будет полезной. — Было тяжело разговаривать в темноте, не видя её, и Северус хотел, было, зажечь лампу, но потом передумал. Темнота позволяла быть более откровенными.

— Можешь показать мне, как?

— Нет.

Гермиона тихо вздохнула.

— Для этого мне нужно проникнуть в твоё сознание, а я больше не могу делать это. — Последние слова он проговорил с неохотой.

— Но ты же был в моей голове сегодня.

Он фыркнул.

— Да, возможно, минуты три, и то, только потому, что твоя магия струилась через моё тело.

— Мы могли бы повторить это.

— Нет. — Снова вздох. — Послушай, Гермиона. Твоя магия разрушает меня, проходя через моё тело. А такие вещи не объяснишь за несколько минут. Албус провёл тогда в моей голове почти два часа. — Он недовольно сморщился, вспоминая об этом.

— Мои соболезнования.

Сначала он замер, уставившись на неё в темноте, а потом сухо рассмеялся.

— Это было не так ужасно, как кажется. — Нет, Волдеморт делал более страшные вещи. Но это замечание он оставил невысказанным.

— Значит, я должна сама до всего доходить, да?

Северус закрыл глаза и какое-то время боролся против поднимающегося в нём чувства безнадёжности.

— Я сделаю всё, чтобы избавить тебя от Адии.

— Я знаю. И она тоже. Она ведёт себя смирно, после того, как мы поменялись местами. — Она запнулась, но затем набрала побольше воздуха, и Северус приготовился.

— Ни слова о последней ночи.

Гермиона хихикнула.

— Я и не собиралась говорить об этом.

— О чём же тогда? — Буркнул он, и даже сам себе показался смущённым.

— Об Адии. Мы оба ошибались относительно неё. Я, потому что не приложила ни малейших усилий, чтобы узнать о ней побольше. А ты, потому что поверил моему описанию.

Северус ничего не сказал на её утверждения, так как она и без этого знала, что была права.

— Она всегда хотела помочь мне. Она с самого начала делала это, и я принимала всё как должное. Затем она хотела завершить с тобой сделку, но так как я не правильно проинформировала тебя, ты спровоцировал её. И потом... она всего лишь защищала меня от тебя.

— Так и было, — ответил он тихо, даже если его мнение об Адии изменилось, он всё же не мог сказать, что она нравилась ему. И её псевдогриффиндорское поведение ни капли не улучшило ситуацию. Ещё не считая того, что Адиа вынудила его на такие поступки, которые он больше никогда не хотел совершать. Северус поморщился и опустил глаза.

— Она не злиться на тебя, Северус.

— О, это, конечно, всё меняет. — В его голосе звучал сарказм.

— И я тоже не злюсь на тебя, — добавила она. А это меняло всё.

Северус так далеко забрался в своих мыслях, что даже вздрогнул, услышав, как она всхлипнула, приложив руку ко рту. В приступе чёрного юмора ему вдруг в голову пришла такая мысль, что она сейчас нуждалась в подобного рода непредсказуемых и для него совершенно непонятных эмоциях. Он удержался от беспомощного вздоха и встал. У него в шкафу лежала маленькая стопка носовых платков. Северус пересёк комнату, чтобы достать для Гермионы один. Стоя позади неё, он протянул ей платок через плечо.

— Спасибо.

Северус кивнул и снова занял своё место на кровати.

— Вообще-то мне следовало бы знать, как функционируют подобные вещи. Я же всё-таки врач и уже проводила исследования над сознанием. Это не должно быть такой проблемой для меня. — Очевидно, такие мысли успокаивали её, так как она в темноте аккуратно свернула платок, но всё ещё держала его в руках.

— Такое скопление магии довольно редкое явление. А если оно и возникает, то пациенты не приходят добровольно, чтобы избавиться от этого. Я сомневаюсь, что магической медицине что-либо известно об этом.

— Да, возможно. — Она тихо шмыгнула носом. — И всё же это не должно так действовать на меня.

— Ничего не должно так доводить человека. — Хотя вокруг было темно, она всё же поймала его взгляд, и Северус признал, что ему было это приятно.

— То, что ты хочешь показать мне... Это то, что помогло тебе выстоять в пытках?

— Да.