СКАЗАНИЕ ОБ УБИЕНИИ ДЖАЯДРАТХИ 10 страница
Велик и необычаен был подвиг внука Шини, что мы наблюдали там, и так как он один сражался бесстрашно со многими. И он сокрушил весь тот отряд колесниц и то войско слонов, равно и всех тех всадников, и все племена дасью также. И земля там покрылась колесами колесниц, сломанными и разбитыми его мощным оружием, многочисленными осями и красивыми дышлами — передними и боковыми, разломанными на куски, древками знамен и знаменами, упавшими (с колесниц), а также доспехами и буйволовыми хвостами, (украшавшими головы коней). Венками, украшениями и одеждами, а также и днищами колесниц, о достойнейший, была там усеяна земля, будто небосвод — звездами, о потомок Бхараты!
Там много повержено было слонов превосходнейших, видом подобных горам, рожденных в роду Анджаны и Ваманы, о потомок Бхараты, и рожденных в роду Супратики и Махападмы и в роду Айраваны. Рожденные также и в других родословных, множество отборнейших слонов, о царь, лежало там убитыми. И много отличных коней, происходящих из Ванаю, из горных областей, из стран Камбоджи, Аратты и Бахли, о царь, убил там Сатьяки.
Там внук Шини убил также пехотинцев сотнями и тысячами, происходящих из различных стран и принадлежащих к разным родам. В то время как они были так уничтожаемы, Духшасана, обратившись к племенам дасью, сказал: «Вернитесь, о вы, невежественные в нравственном долге, сражайтесь! Почему вы убегаете!». И обозревая пристально всех их, сын твой Духшасана поторопил храбрых горцев, искусно сражающихся камнями, сказав:
«Вы искусны в сражениях камнями! Сатьяки же не знает этого искусства. Так убейте же его, несведущего в искусстве сражаться камнями, хотя и жаждущего битвы! Точно так же и кауравы несведущи все в искусстве такого сражения. Нагряньте на Сатьяки! Не бойтесь! Он не сможет приблизиться к вам!» И тогда те обитатели гор с поднятыми каменьями, подобными величиной детенышам слонов, остановились перед Ююдханой, ища смерти. Также и другие, понуждаемые твоим сыном и жаждущие убить Сатвату, обступили его со всех сторон с оружием в руках.
В ответ Сатьяки, прицелившись в тех же (воинов), ринувшихся на него из желания сразиться камнями, послал в них три сотни стрел. И тот неистовый ливень камней, обрушенный горцами, он, бык из рода Шини, раздробил на мелкие куски длинными стрелами, подобными змеям. И осколками тех камней, напоминающими рои сверкающих светляков, было убито там множество воинов, после чего, о достойнейший, раздались скорбные крики «Ой, ой!».
Вслед за тем пять сотен храбрейших воинов с поднятыми вверх огромными камнями попадали, о царь, на землю с отсеченными руками. Много тысяч героев, искусных в сражении камнями, прилагавших старания с большим рвением и стойкостью, убил (Сатьяки). И все это казалось весьма удивительным! Тогда, (возвратившись) снова, бастамукхи, дарады, кхаши и танганы, амбаштхи и кунинды, с мечами и копьями в руках, стали непрерывно метать со всех сторон в Сатьяки ливни камней. Но всякий раз в ответ он, зорко следящий за ними, наделенный могучей силой, сокрушал те ливни камней (и оружия) своими длинными стрелами. И от сильного шума, производимого от тех камней, раздробляемых в воздухе острыми стрелами (Сатьяки), о царь, (многие) слоны, кони, воины на колесницах и пехотинцы пустились в бегство.
И осыпаемые осколками камней, люди и птицы не в состоянии были оставаться долее на месте, как если бы они страдали от укусов пчел. Разбитые остатки (отрядов) слонов, истекающих кровью, с головами и лобными выпуклостями раскроенными, бросились вспять мимо колесницы Ююдханы. И тогда среди войска твоего, о достойнейший, изматываемого так Мадхавой, поднялся страшный шум, подобный гулу океана. Услышав тот неистовый шум, Дрона молвил своему вознице: «О сута, этот могучий воин на колеснице из рода Сатвата, разгневанный в сражении, раздирая на множество частей наше войско, рыщет в битве, подобно самому Разрушителю.
Направь колесницу туда, о возница, откуда слышится этот неистовый шум! Наверно, Ююдхана занят битвой с (горцами), сражающимися камнями. Ведь также (видно, что) и все наши воины на колесницах увозятся прочь дикомчащимися конями. Многие из них, лишенные оружия и доспехов, израненные, падают там и сям! И возницы не в состоя-' нии сдерживать своих коней в столь сильном смятении!»
И когда, о царь, мудрый сын Бхарадваджи говорил так, возница молвил тогда в ответ Дроне, лучшему из носящих оружие: «О долговечный войско курувийское бежит отовсюду! Гляди, воины наши, разбитые В сражении, разбегаются в разные стороны! А эти герои — панчалы с пандавами, соединившиеся вместе, обрушиваются со всех сторон, желая ведь убить тебя! Определи теперь, что тут необходимо предпринять в первую
очередь, о усмиритель врагов! Стоять ли нам здесь, (дожидаясь пандавов), или же двинуться (против Сатьяки)? Ведь Сатьяки теперь отъехал далеко от нас!».
Меж тем как возница говорил так сыну Бхарадваджи, о достойнейший, (внезапно) показался на виду у всех внук Шини, занятый сокрушением многочисленных воинов на колесницах. Те твои войска, так уничтожаемые Ююдханой в сражении, оставив (попытку осаждать) колесницу Ююдханы, пустились бежать по направлению к боевому отряду Дроны.
И те (другие) воины на колесницах, вместе с которыми отправился ранее Духшасана, все, охваченные страхом, тоже кинулись в направлении колесницы Дроны.
Так гласит глава девяносто седьмая в Дронапарве великой Махабхараты.
Г лава 98
Санджая сказал:
Увидев колесницу Духшасаны, стоящую вблизи него, сын Бхарадваджи, обратившись тогда к Духшасане, сказал такие слова: «Почему, 0 Духшасана, все эти колесницы уносятся прочь? Пребывает ли в благополучии царь? Здравствует ли еще правитель Синдху? Ты же царский сын! Ты — брат царя! Ты ведь могучий воин на колеснице! Так почему же ты уоегаешь из битвы, обретя сан наследника престола? Вызвав сам лютую ражду с панчалами и пандавами, почему ты испытываешь страх в сражении при встрече с одним Сатьяки? Мог ли ты знать заранее, беря игральные кости по случаю состязания в такой игре, что эти же самые кости скоро обратятся в стрелы, напоминающие страшноядовитых змей? Слова оскорблений в отношении пандавов и в особенности страдания, перенесенные тогда Драупади, коренились ведь в тебе! Где же теперь та гордость твоя, та надменность и где то хвастовство твое, о герой! Вызвав сильный гнев у партхов, подобных ядовитым змеям, куда же ты умчишься?
Это войско бхаратийское и сам царь Дурьйодхана тоже несомненно должны заслуживать жалости, раз ты, самый отчаянный брат его, намереваешься бежать! И в самом деле, о герой, тебе ведь надлежит сегодня, полагаясь на мощь своих собственных рук, защищать это обращаемое в бегство и одержимое страхом войско! Однако же ты сейчас покидаешь в страхе поле битвы и этим радуешь своих врагов! Если ты, будучи предводителем своего войска, убегаешь так, кто другой будет стоять в сражении?
Раз ты, его прибежище, испугался, кто же другой не испугается? Тогда как ты сражаешься сегодня с одним лишь воином из рода Сатвата, о безупречный, сердце твое обращается к бегству из битвы! Но что же, однако, ты будешь делать, о Каурава, когда ты увидишь Обладателя лука гандивы в битве и Бхимасену и обоих близнецов (Накулу и Сахадеву)? Стрелы Сатьяки, коими напуганный, ты обращаешься в бегство, не равны ведь стрелам Пхальгуны в бою, блеском подобных солнцу или огню! Если разум твой столь упорно склоняется к бегству, пусть тогда владычество над землею через заключение мира будет передано царю справедливости!
Пока длинные стрелы Пхальгуны, напоминающие змей, сбросивших свою обветшалую кожу, не вонзятся в твое тело, заключи мир с пандавами! Пока благородные партхи, убив сотню твоих братьев в сражении, не отторгнут силою землю, заключи мир с пандавами! Пока царь Юдхиштхира, сын Дхармы, не воспылал еще гневом, а равно и Кришна, восхваляющий битву, заключи мир с пандавами! Пока могучерукий Бхима, проникнув в это обширное войско, не сокрушит твоих единоутробных братьев, заключи мир с пандавами! Твоему брату Суйодхане еще прежде было сказано Бхишмой: «Пандавы непобедимы в сражении! О милый, заключи мир с пандавами!».
Незлобный твой брат Суйодхана, однако, не сделал этого. Поэтому, твердо обратив свое стремление к битве, сразись ты усердно и рьяно с пандавами! Отправляйся быстро на колеснице туда, где находится Сатьяки. Ведь без тебя это войско обратится в бегство, о потомок Бхараты! Ради себя самого сразись в битве с Сатьяки, одаренным истинной отвагой!»
После таких слов, обращенных к нему, тот сын твой не сказал ничего в ответ. И притворившись, что он не слышал им услышанное, Духшасана проследовал туда, где был Сатьяки. Сопровождаемый огромным войском млеччхов, необращающихся вспять, он, приблизившись к Ююдхане в бою, сразился с ним усердно и рьяно. Также и Дрона, превосходнейший из воинов на колесницах, возбужденный гневом, двинулся против панчалов и, пандавов с умеренной быстротой.
И проникнув в войско панчалов в том сражении, Дрона стал крушить там воинов сотнями и тысячами. И объявляя свое имя в сражении, о великий царь, Дрона производил тогда великое опустошение среди пандавов, панчалов и матсьев. Меж тем как сын Бхарадваджи побеждал всюду войска (пандавов), блистательный Виракету, сын повелителя панчалов, двинулся против него. Пронзив Дрону пятью прямыми стрелами, он пронзил затем его знамя одной стрелою и возницу его — семью.
И зрелище, что я видел там, о великий царь, было весьма удивительным, так как Дрона не мог подступить к царевичу Панчалы, столь неистовому в сражении!
Видя, что Дрону упорно сдерживают в битве, о достойнейший, панчалы окружили его со всех сторон, о царь, желая победы сыну Дхармы. И они затем осыпали одного Дрону огнеподобными стрелами и дорогими копьями, а также другим всевозможным оружием, о царь! Но отразив со всех сторон те тучи стрел, о царь, подобно тому как ветер разгоняет на небосводе скопища облаков, Дрона, губитель вражеских героев, нацелил тогда ужаснейшую стрелу, блеском подобную солнцу или огню, на колесницу Виракету.
И та стрела, о царь, пронзив насквозь царевича Панчалы, радующего свой род, быстро вошла в землю, залитая кровью и сверкающая (подобно пламени). И тут же царевич Панчалы, радость рода своего, мгновенно упал с колесницы, подобно тому как высокое дерево чам-пака падает с вершины горы, сломанное ветром. Когда же пал тот могучий лучник — царевич, наделенный великой силой, панчалы поспешно окружили Дрону со всех сторон. Читракету и Судханван, и Читраварман, о потомок Бхараты, а также Читраратха, терзаемые горем о (павшем). брате, ринулись вместе против сына Бхарадваджи, желая сразиться с ним и выпуская (в него) ливни стрел, подобно облакам, (проливающим дождь) на исходе жаркой поры.
Но теснимый с разных сторон могучими воинами на колесницах, происходящими из царского рода, Дрона, преисполненный гнева, лишил тех царевичей в пылу сражения их коней и возниц. Затем другими остро-отточенными стрелами с серповидным острием он, многославный, снес им головы, подобно тому как срывают (с дерева) цветы. И убитые, те царевичи великолепные упали, о царь, со своих колесниц на землю, как некогда (падали) дайтейи и данавы, (сраженные) в битве между богами и асурами. Убив их в сражении, о царь, доблестный сын Бхарадваджи стал потрясать тогда своим неприступным луком с золотой тыльной частью.
При виде панчалов, тех могучих воинов на колесницах, напоминающих самих богов, убитыми Дхриштадьюмна, сильно разгневанный, стал проливать слезы ч из глаз. И возбужденный гневом, он ринулся в том сражении против колесницы Дроны. Тогда, о царь, скорбные возгласы «Аи, аи!» внезапно раздались там при виде Дроны, сдерживаемого стрелами царевичем Панчалы. Окутываемый многократно (покровом из стрел) благородным сыном Паршаты, Дрона, однако, не испытывал боли. Он продолжал себе сражаться, улыбаясь при этом.
Тогда, о великий царь, царевич Панчалы, неистовый от гнева и ярости, Ударил Дрону в грудь, (выпустив в него) девяносто прямых стрел. И глубоко пронзенный могучим (воином), многославный сын Бхарадваджи сел на площадке колесницы и впал в обморочное состояние. Видя его в таком: состоянии, Дхриштадьюмна, наделенный великой отвагой и мощью, оставив свой лук, быстро схватил меч. Затем, спрыгнув поспешно со своей колесницы, тот могучий воин, сражающийся на ней, проворно взошел на колесницу сына Бхарадваджи, о достойнейший, и с глазами, покрасневшими от гнева, он вознамерился снести ему голову с туловища.
Между тем Дрона, могучий своей силою, вновь придя в сознание, взял свой лук и стал сражаться в битве с Дхриштадьюмной, могучим воином на колеснице, короткими стрелами, длиною в витасти, о царь, постоянно применяемыми при сражениях в непосредственной близости. Ведь эти стрелы, по названию вайтастики, подходящие для применения при ближнем бое, были известны Дроне, о царь! И они посыпались на Дхриштадьюмну.
Уязвляемый множеством тех стрел, могучий Дхриштадьюмна поспешно спрыгнул с колесницы (Дроны). Преисполненный великой отваги, но сбитый в своем натиске, тот герой взошел на свою колесницу и снова взял свой огромный лук. И Дхриштадьюмна, могучий воин на колеснице, снова стал пронзать Дрону в том сражении.
И битва та, что произошла между ними, была необычайной, ибо сонмы существ, кшатрии, о великий: царь, и другие воины, которые были там, горячо одобрили ее. «Несомненно, Дрона, сразившись в битве с Дхриштадьюмной, подпадет под власть нашему царю!» — так восклицали громко панчалы. Но тут Дрона в пылу сражения снес голову вознице Дхриштадьюмны, подобно тому как срывают спелый плод с дерева. И тогда, о царь, кони благородного Дхриштадьюмны помчались прочь.
И когда они мчались, (увозя того героя), Дрона, преисполненный великой отваги, стал обращать в бегство там и сям панчалов и сринджаев в той битве. Победив пандавов и панчалов, доблестный сын Бхарадваджи, тот усмиритель врагов, снова занял свое место в собственном боевом строю и стоял неколебимо. И пандавы не осмеливались уже пытаться победить его в битве, о владыка!
Так гласит глава девяносто восьмая в Дронапарве великой Махабхараты.
Глава 99
Санджая сказал:
Тем временем Духшасана, о царь, ринулся против внука Шини, сея тысячи стрел, подобно грозовому облаку, проливающему ливни дождя» Пронзив Сатьяки шестьюдесятью и еще шестнадцатью стрелами, он не смог пошатнуть (своего противника), стоявшего в битве неколебимо, как гора Майнака. А тот герой (в ответ) густо окутал Духшасану своими стрелами, подобно тому как паук опутывает комара, попавшего в (пределы его досягаемости), своею паутиной.
Увидев Духшасану, осыпанного так стрелами, царь (Дурьйодхана) понудил тригартов направиться к колеснице Ююдханы.
И те воины тригартов, сражающиеся на колесницах,, жестокие в своих действиях и искушенные в битве, числом в три тысячи двинулись к Ююдхане. Приняв твердое решение сражаться и взаимно поклявщись не поворачивать вспять, они окружили его могучим потоком колесниц. Но когда они устремились на него в пылу битвы, выпуская ливни стр^ел, (Ююдхана) сразил пять сотен их главнейших воинов, находившихся в передних рядах войска. И мгновенно пораженные стрелами первейшего из рода Шини, они повалились, будто громадные деревья, сломанные порывом могучего ветра.
Из-за множества разбитых колесниц и срубленных знамен, о владыка народов, из-за павших там коней, украшенных золотыми гирляндами, иссеченных стрелами внука Шини и плавающих в лужах крови, поле битвы выглядело красиво, о великий царь, словно оно было (покрыто) цветущими деревьями киншука. Те воины твои, так убиваемые Ююдхат ной в сражении, не находили себе защитника, будто слоны, погруженные в болото. Затем все они повернули туда, где стояла колесница Дроны», подобно тому как могучие змеи (устремляются) к своим норам из страха перед царем летающих.
Убив так пять сотен воинов своими стрелами, напоминающими ядовитых змей, герой тот медленно проследовал туда> где находилась колесница Дхананджайи. И когда он, лучший из людей, следовал так, сын твой, Духшасана, быстро пронзил его девятью прямыми стрелами. А тот могучий лучник зв9 пронзил Духшасану в ответ пятью прямыми и острыми стрелами, украшенными золотым оперением и перьями стервятника.
Тогда Духшасана, о потомок Бхараты, усмехаясь при этом, пронзил Сатьяки, о великий царь, тремя стрелами и еще раз — пятью. А внук Шини, пронзив твоего сына пятью быстролетящими стрелами и, рассекши лук его, проследовал дальше горделиво к Арджуне. Тогда Духшасана, распаленный гневом, метнул в героя из рода Вришни, следовавшего своим путем, дротик, целиком сделанный из железа, с намерением убить его. Но тот страшный дротик сына твоего, о царь, Сатьяки рассек на сто частей своими острыми стрелами с оперением цапли.
Тогда, взяв другой лук, сын твой, о владыка людей, пронзил Сатьяки десятью стрелами it издал львиный клич. Сатьяки же, воспаленный гневом, сбив е толку , твоего сына в сражении, ударил его посредине груди стрелами, видом подобными языкам пламени. И пронзил затем его снова восемью стрелами, целиком сделанными из железа и с тонко отточенными остриями. Духшасана же в ответ пронзил Сатьяки двадцатью стрелами. Но тут отпрыск из рода Сатвата, о великий царь, пронзил его посреди груди тремя прямыми стрелами, отличающимися большой стремительностью.
Затем тот могучий воин на колеснице (Ююдхана) убил острыми стрелами коней Духшасаны, и, воспаленный гневом, он также убил прямыми стрелами и возницу его. Одной стрелою с серповидным острием он рассек лук его и пятью стрелами — его кожаный нарукавник. Знаток высочайшего оружия, он срезал затем двумя широко заостренными стрелами знамя и древко, поддерживающее знамя боевой колесницы (твоего сына). И потом другими острыми стрелами он сразил обоих его возниц, погонявших пристяжных коней.
И тот, с рассеченным луком своим и лишенный колесницы, с конями и возницей убитыми, был взят повелителем войска тригартов на свою колесницу. Преследовав его с минуту, «'потомок Бхараты, внук Шини тогда не стал убивать его, памятуя слойа Бхима-сены. Ведь в самом деле, Бхимасеной среди собрания было дано клятвенное обещание убить всех сыновей твоих в сражении, о потомок Бхараты! И Сатьяки, победив так Духшасану в сражении, о влаЛыка, быстро отправился, о царь, путем, которым до него проследовал Дхананджая.
Так гласит глава девяносто девятая в Дронапарве великой Махабхараты.
Глава 100
Дхритараштра сказал:
Разве не было в том войске моем никого из могучих воинов на колесницах, которые могли убить или остановить Сатьяки, когда он так следовал своим путем? Воистину отважный и наделенный мощью, равной самому Шакре, он ведь один совершал подвиги в сражениях, подобно могучему Индре — среди данавов в битве! Или, может быть, путь, которым следовал Сатьяки, был пуст совсем? В самом деле, ведь тот бык среди людей один сокрушил многочисленные войска! Каким образом внук Шини один прорвался сквозь многочисленные ряды благородных, сражавшихся с ним (воинов), — о том расскажи мне, о Санджая!
Санджая сказал:
О царь, неимоверные усилия твоего войска, состоящего из колесниц, слонов, коней и пехотинцев, и неистовый шум от воинов были подобны тому, что наблюдается в конце юги. Когда происходили ежедневные сосредоточения твоего войска, о милостивый, представлялось моему разумению, что никогда еще не было в мире другого подобного скопления войск. Боги и чараны, вместе явившиеся там, говорили: «Подобного рода скопления войск будут последними на земле!».
В самом деле, никогда (прежде) не было установлено такого боевого строя, о владыка народов, какой был установлен Дроной в день (ожидаемого) убийства Джаядратхи. Шум от полчищ воинов, подступающих друг к другу в битве, был подобен гулу морей, всколебленных яростным ветром. Много тысяч и сотен царей, собравшихся вместе, о наилучший из людей, было в твоем войске и войске пандавов. Шум, производимый разгневанными в сражении героями,, твердыми в своих действиях, был там ужасно страшен и заставлял подниматься от содроганья волоски на теле.
Тогда Бхимасена и Дхриштадьюмна, о достойнейший, а также Накула и Сахадева и царь справедливости — Пандава громко закричали: «Подходите! Наносите удары! Стремительно нагряньте! Ибо храбрые герои Мадхава и Пандава проникли во вражеское войско! Быстро сделайте так, чтобы они могли легко проехать дальше для убиения Джаядратхи!» Сказав так, они понудили своих воинов. (И они продолжали): «При гибели обоих кауравы достигнут своей цели, а мы сами будем побеждены! Поэтому все вы, сплотившись вместе, быстро всколебайте это море войск (врага), как могуче-стремительные ветры волнуют океан!».
И те (воины), о царь, понуждаемые Бхимасеной и царевичем Панчалийским, принялись сокрушать кауравов в сражении, пренебрегая самой жизнью, столь дорогой каждому. Наделенные неистовой мощью, желающие найти смерть в бою от оружия ради достижения неба, они не заботились о собственной жизни, сражаясь за дело друзей своих. Точно так же и твои воины, о царь, домогающиеся великой славы и решившиеся на благородную битву, стояли готовые к бою.
Меж тем как происходила та свирепая и страшная битва, Сатьяки убил всех воинов и проследовал к Арджуне. Там блеск и сияние панцирей, расцвеченных лучами солнца, губили повсюду зрение воинов в сражении. И в то время как пандавы усердно прилагали старания (в битве), Дурьйодхана тоже, о великий царь, проник бесстрашно в их могучее войско. И то сражение, что происходило между ним и теми (воинами), о потомок Бхараты, было весьма свирепым, и велико было там всеобщее побоище воинов.
Дхритараштра сказал:
В то время как войска (пандавов) продвигались так (в сражении), сам Дурьйодхана должен был оказаться в серьезной опасности. Не обратил ли он, о возница, свой тыл к полю брани? Столкновение между одним и многими в великой битве, особенно когда один является царем, представляется мне неравным! Кроме того, Дурьйодхана взлелеян в чрезмерной роскоши и богатстве, и он — владыка людей. Один столкнувшись в схватке со многими, не обратился ли он вспять?
Санджая сказал:
Слушай меня, о царь, как я буду рассказывать об удивительном столкновении твоего сына (в бою), о потомок Бхараты, о том необычайном сражении между одним и многими! Дурьйодханой в том сражении было Внезапно всколеблено войско пандавов, как лотосовое поле окрест (бывает потревожено) слоном. При виде твоего войска, так теснимого тволм сыном, о Каурава, панчалы, возглавляемые Бхимасеной, ринулись на него. Тут Дурьйодхана пронзил Бхимасену десятью стрелами, обоих сыновей Мадри — тремя стрелами каждого, Вирату и Друпаду — шестью стрелами и Шикхандина — сотнею. Пронзив затем Дхриштадьюмну двадцатью стрелами и сына Дхармы — семью и кекаев — десятью, он поразил (пятерых) сынов Драупади тремя стрелами каждого.
Своими лютыми стрелами он иссек сотни других воинов в той битве, включая также слонов и воинов, сражающихся на колесницах, подобно тому как Разрушитель в неистовом гневе уничтожает существа. Благодаря его искусству, приобретенному упражнениями, и мощи его оружия казалось, что лук его, натягиваемый непрестанно до формы круга, не был виден вовсе, когда он, сокрушая своих врагов, накладывал стрелы и метал их.
Меж тем как сын твой поражал так тех врагов, старший сын Панду двумя стрелами с серповидным острием рассек на три части громадный лук его с позолоченной тыльной частью, о достойнейший! Затем он пронзил его самого множеством острых и ловко пущенных стрел. Но, натолкнувшись на доспехи (Дурьйодханы), те стрелы быстро разлетелись в куски и вошли в землю. Тогда партхи, преисполненные радости, окружили Юдхиштхиру, подобно тому как боги вместе с великими мудрецами окружали с радостью Шакру.
Но вот царь Дурьйодхана, взяв другой, тугой лук, крикнул царственному сыну Панду: «Стой, остановись!» — и ринулся против него. И когда сын твой говорил так, о царь, наперерез ему, могучему воину на колеснице, бросились панчалы, обрадованные и жаждущие победы. Но их перенял Дрона, желая (захватить) Пандаву, подобно тому как гора принимает дождевые облака, гонимые яростным ветром. И сражение, о царь, что произошло там, было весьма свирепым и все более возрастающим (в силе). Это было лютое побоище всех существ, напоминающее игру самого Рудры (в конце юги).
Так гласит глава сотая в Дронапарве великой Махабхараты.
Глава 101
Санджая сказал:
Во второй половине дня, о великий царь, битва, шум от которой был равен грозовому облаку, произошла вновь между Дроной и сомаками. Тот герой среди мужей (Дрона), стоя на своей колеснице, запряженной гнедыми конями, и сосредоточившись (на битве), ринулся против пандавов со средней скоростью. Доблестный сын Бхарадваджи, могучий лучник, наделенный огромной силой, тот (герой), родившийся в превосходнейшем сосуде, занятый свершением того, что приятно и полезно для тебя, поражая по выбору, о потомок Бхараты, лучших из лучших воинов своими острыми стрелами с красивым оперением, казалось, играл в том сражении, о царь! Но против него выступил Брихаткшатра, могучий воин на колеснице из кекаев, старший среди пятерых доблестных братьев, крайне свирепых в битве. Меча острые стрелы, он густо окутал своего наставника, подобно тому как огромное облако, исторгая ливни дождя, (покрывает) гору. Тогда, о великий царь, Дрона, возбужденный от гнева, послал в него десять и семь стрел, отточенных на камне и оснащенных золотым оперением. Но те страшные стрелы, выпущенные Дроной и подобные ядовитым змеям, (царевич кекаев) весело рассек в бою десятью стрелами каждую.
Видя ту его ловкость, первейший из дваждырожденных, улыбаясь слегка, послал в него восемь прямых стрел. Заметив те стрелы, выпущенные из лука Дроны и быстро летящие на него, Брихаткшатра отвратил их столькими же острыми, мощными стрелами. И тут, о великий царь, твое войско преисполнилось изумлением при виде того весьма трудного подвига, совершенного Брихаткшатрой.
Тогда, о великий царь, Дрона, великий подвижник, отличив царевича кекаев, вызвал к действию в том сражении небесное оружие Брахмы. Но то оружие, вызванное им в сражении, о царь, могучерукий и непреклонный царевич кекаев отразил таким же оружием Брахмы. И отразив то оружие сына Бхарадваджи в бою, он пронзил брахмана шестьюдесятью стрелами, отточенными на камне и оснащенными золотым оперением. Дрона же, наилучший из двуногих, в ответ поразил его длинной стрелою. И она, пронзив его панцирь и (пройдя сквозь тело), вошла в землю. Как черная змея проникает сквозь муравейник, так и стрела та вошла в землю, пронзив насквозь царевича кекаев в сражении, о лучший из царей!
Глубоко и жестоко пронзенный Дроной, знатоком оружия, о великий *'" царь, (Брихаткшатра), преисполненный сильного гнева и вращая прекрасными глазами, пронзил Дрону семьюдесятью стрелами с золотым оперением и отточенными на камне, а другой стрелой с серповидный острием поразил его возницу в обе руки и грудь. Дрона же, пронзенный множество раз Брихаткшатрой, о достойнейший, метал острые стрелы в колесницу царевича кекаев. Приведя в замешательство Брихаткшатру, могучего воина на колеснице, Дрона затем выпустил в царевича кекаев острую стрелу, о потомок Бхараты! И глубоко пронзенный ею в середину груди, о великий царь, тот тигр среди людей с пробитым сердцем стремительно упал со своей колесницы.
Когда был убит Брихаткшатра, могучий воин на колеснице из кекаев, о царь, сын Шишупалы, сильно разъяренный, сказал так своему вознице: «Поезжай, о возница, туда, где стоит Дрона, облаченный в доспехи, сокрушающий всех кекаев и войско панчалов!».
Услышав те его слова, возница (вскоре) доставил того воина, лучшего из сражающихся на колесницах, к Дроне на быстрых конях, происходящих из Камбоджи. И Дхриштакету, тот бык среди чедиев, слишком возносившийся своей мощью внезапно обрушился на Дрону, как мотылек — на пылающий огонь.
И тут он пронзил Дрону вместе с его конями, колесницей и знаменем шестьюдесятью стрелами. Затем он поразил его снова другими острыми стрелами, словно (человек), возбуждающий спящего тигра. Тогда Дрона острой стрелою с бритвообразным наконечником рассек посредине лук могучего царя, сражавшегося с большим рвением в битве. Но вот, взяв другой лук, сын Шишупалы, могучий воин на колеснице, вновь пронзил Дрону остро отточенными мощными стрелами. В ответ Дрона, обладающий могучей силой, убив его коней и возницу, поразил его самого Двадцатью пятью стрелами. И лишенный своей колесницы и лука, царь чедиев, разгневанный в сражении, метнул булаву в колесницу сына Бхарадваджи.
Однако ту увесистую булаву, ужасную видом и наводящую страх, наделенную прочностью кремня и украшенную золотом, стремительно несущуюся на него, сын Бхарадваджи сокрушил множеством тысяч стрел. И булава та, сбитая сыном Бхарадваджи, упала на землю, покрытая украшением из красных венков, будто звезда — с небосклона. Увидев, что булава его сокрушена, Дхриштакету, крайне негодующий, поспешно метнул пику и следом дротик, сверкающий золотом.
Но разрубив ту пику тремя стрелами в великой битве, Дрона, отличающийся могучей силой и ловкостью рук, стремительно рассек и дротик. Затем доблестный сын Бхарадваджи послал в том сражении ради сокрушения своего противника острую стрелу в (Дхриштакету), тоже жаждавшего сокрушить (его самого). И та стрела, пронзив насквозь панцирь и сердце его, преисполненного неизмеримой мощи, вошла в землю, подобно тому как лебедь (ныряет) в озеро, покрытое лотосами. Как голодная сойка, о царь, схватывает и пожирает мотылька, так точно и герой Дрона поглотил Дхриштакету в той великой битве. Когда же был убит царь чедиев, сын его, сведущий в высочайшем оружии, поддавшись власти сильного гнева, попытался заполнить собою тот пролом, (образовавшийся) с (потерей) отца. Но и его тоже Дрона, смеясь при этом, отправил своими стрелами в обиталище Ямы, подобно тому как огромный, могучий тигр в дремучем лесу (умерщвляет) олененка.