ЛЕГКАЯ интеллектуальная недостаточность

Легкая интеллектуальная недостаточность — наименьшая степень психичес­кого недоразвития, наиболее ее распространенная форма, она состав­ляет 75-89% от всей популяции умственно отсталых. Предполагает­ся, что подавляющее количество заболеваний является эндогенными или семейными по своему происхождению. В части случаев наслед­ственное предрасположение провоцируется негрубыми экзогенными вредностями. Легко умственно отсталые дети, обладающие удовлет­ворительным вниманием и памятью, способны к обучению по про­грамме вспомогательной школы, основанной на конкретно-наглядных методах обучения. Они осваивают профессиональные навыки низ­кой квалификация и при определенных условиях самостоятельно тру­дятся на обычном производстве. Диапазон интеллектуальной недо­статочности у легко умственно отсталых лиц составляет в по­казателях IQ 50—69.

Распознавание легкой интеллектуальной недостаточности облегчается исполь­зованием современных международных классификаций: Международ­ной классификации болезней (МКБ-10,1992), Руководства Американ­ской Психиатрической Ассоциации по диагностике и статистике пси­хических расстройств (08М-1У, 1994).

Структура психических нарушений легкой интеллектуальной недостаточности складывается из особенностей недоразвития практически всех психи­ческих проявлений.

Ощущения и восприятия формируются замедленно и с большим ко­личеством особенностей и недостатков. Этот ядерный симптом ока­зывает влияние на все психическое развитие.

Замедленность и суженный объем зрительного восприятия, сужение объема восприятия изучалось также по числу отмечаемых в пейзаже предметов. То, что нормальные лица воспринимают сразу, умственно отсталые воспринимают последовательно. Это затрудняет ориентирование. Ум­ственно отсталые не усматривают связей и отношений между объекта­ми. Им не удается различить выражения лиц на кар­тинках, уловить светотени, понять перспективу и значение частичных перекрытий предметов из-за их разной удаленности на картинках.

Недифференцированность восприятия проявляется в неспособно­сти различить сходные предметы при попытке их узнать. Кошка ими не отличается от белки, а компас воспринимает­ся как часы. В одну и ту же группу отсталыми детьми объединяются множество малосходных оттенков. Большие затруднения возникают при специфическом узнавании предметов. Они легче отно­сят предмет к категории рода, чем вида. Для них во­шедший человек — просто дядя, а не сосед, почтальон или садовник. К квадратам относят и треугольники, и ромбы, и прямоугольники, так как у всех у них имеются углы.

Инактивность восприятия умственно отсталых лиц обнаруживает­ся по отсутствию стремления рассмотреть, разобраться в деталях и во всех свойствах предъявляемой картинки, игрушки или другого пред­мета. Примером может быть неспособность ими опознать известные, но перевернутые перед показом картинки.

Нарушение ими константности восприятия выявляется по затруд­нению сохранить восприятие определенной величины предмета по мере его удаления. Эта особенность перцепции усложняет ори­ентировку в пространственном расположении предметов. Нарушение сложного восприятия проявляется в том, что они недостаточно вос­принимают глубину изображений на картинках. Распознавание объемных и контурно выполненных предметов ощу­пыванием (осязанием) происходит хуже, чем в норме, что может вы­звать затруднения в трудовом обучении. Имеются затруднения в ки­нестетическом восприятии (ориентировке своего тела в пространстве).

 

Умеренная интеллектуальная недостаточность — средняя степень психическо­го недоразвития — составляет несколько более 10% от всего числа вы­являемых в населении умственно отсталых. Этиологией могут быть как наследственные дефекты, так последствия: перенесенных органи­ческих повреждений головного мозга. Она характеризуется главным образом несформированными познавательными процессами (конкрет­ным, непоследовательным, тугоподвижным мышлением) и, как пра­вило, неспособностью образовывать отвлеченные понятия. Интеллек­туальный коэффициент лиц с умеренной интеллектуальной недостаточностью находится в пределах 35—49 или 54.

У лиц с умеренной интеллектуальной недостаточностью статические и локомоторные функции развиваются со значительной задержкой и недостаточно диф­ференцируются. У них нарушена координации, точность и темп движе­ний. Движения замедленны, неуклюжи, что является помехой форми­рованию сложного механизма бега и прыжков. Умственно отсталые с трудом воспроизводят даже заданные движения или позы. При этом не­редко появляются синкинезии. У них возникают большие сложности при выполнении действий, требующих переключений движений или быст­рой смены поз. У одних двигательное недоразвитие проявляется одно­образием движений, замедленностью их темпа, вялостью, неловкостью. У других повышенная подвижность сочетается с нецеленаправленнос­тью, беспорядочностью, некоординированностью движений. Грубые дефекты моторного недоразвития могут воспрепятствовать формированию навыков самообслуживания, требующих тонких движений паль­цев: при шнурований ботинок, застегивании пуговиц, завязывании лен­точек. Большинство отстающих в развитии нуждаются в постоянной помощи во многих домашних делах, а некоторые из них я в надзоре.

У всех нарушено внимание. Оно с трудом привлекается, отличается неустойчивостью и отвлекаемостыо. Крайне слабое активное внимание препятствует достижению поставленной цели. При благоприятных условиях его удается значительно улучшить, можно добиться более ак­тивного включения в занятия с воспитателем; переключения в процессе выполнения освоенной деятельности.

Сенсорная сфера (ощущения, восприятия), как правило, оказывает­ся очень нарушенной. Отстает развитие зрительного, слухового, тактиль­ного и других анализаторов. Часто имеются грубые аномалии зрения и слуха. Однако и при их сохранности многие не умеют ими пользоваться для более полной ориентировки в происходящем. Плохо перерабатыва­ются даже получаемые сведения, поступающие в большем количестве, чем им удается освоить. Предметы и явления воспринимаются в общих чертах. В процессе восприятия не проявляется активность, необходи­мая для получения специфических для данного предмета характерис­тик. По этой причине нет умения выделять детали или особенности вос­принимаемого и сравнивать их с такими же у другого предмета. Неуме­ние анализировать, искать, охватывать полностью воспринимаемые сведения приводит к хаотической нецеленаправленной деятельности. В результате они самостоятельно не ориентируются в ситуации, требу­ют постоянного руководства. Коррекция формирующихся способностей сенсорной сферы позволяет улучшить абилитацию этих детей.

Запас сведений и пред­ставлений весьма ограничен. Они с трудом оперируют имеющимися представлениями. Мышление у них конкретное, непоследовательное, тугоподвижное. Страдает развитие даже наглядного мышления. Обра­зование отвлеченных понятий либо недоступно, либо резко ограниче­но самыми элементарными обобщениями. Их можно научить группи­ровать одежду, животных и т. д. Устанавливать различия им удается только на конкретных предметах. Они совершенно не способны опе­рировать отвлеченными понятиями. Понятийные обобщения образу­ются с большим трудом или происходят на ситуативном уровне. Эти расстройства мышления проявляются в крайне неполноценном ис­пользовании предметов и орудий при решении наглядно-практических задач: жизненно-бытовых, игровых и конструктивных, в которых в качестве средств решения выступает наглядный или представляемый образец. Такие лица не умеют анализировать предмет, применять при­емы сравнения, переноса, целенаправленного поиска. Их затрудняет установление связей между отдельными звеньями задачи. Из-за этого отсутствует целенаправленность, быстрота и точность реакций, переключаемость с одного действия на другое, не развит самоконтроль. Составить связный рассказ по сюжету самой элемен­тарной картинки не удается. Чаще всего называются отдельные изоб­раженные предметы. Они не могут расположить по порядку картинки, объединенные единым сюжетом, и понять последовательность проис­ходящего. Суждения бедны, как правило, являют­ся повторением услышанных советов, рекомендаций и т. д.

Некоторые дети усваивают все бук­вы, сливают их в слоги и читают даже короткие тексты. Осмысление прочитанного текста, как правило, выше их возможностей. Они воспринимают его фрагментарно и потому передают содержание не связанными между собой отрывками. Они усваивают материал неосо­знанно, механически. Овладевают порядковым счетом, совершают про­стейшие арифметические, операции на конкретном материале. Отвле­ченный счет в пределах первого десятка им не удается. Решение задач для них практически невозможно. В значительной степени это связа­но с тем, что условие задачи не удерживается в памяти, а смысловые связи не устанавливаются.

Основные трудности детей при ре­шении задач: а) слабое принятие задачи, обусловленное недостаточно сильной мотивацией, уход от задачи, психическая пассивность; б) от­сутствие ориентировки в задаче, т. е. понимания связей между звенья­ми; в) неспособность к «осмысленной» организации своей деятельно­сти по выполнению задачи, т. е. последовательного перехода от одного действия к другому, осуществления связи между действиями, приме­нения адекватных способов действия, неумение правильно использо­вать наглядные средства для решения задачи.

У этих детей медленно, запаздывая на 3-5 лет, развиваются пони­мание и использование речи, а окончательное ее формирование огра­ниченно. Развитие речи обычно соответствует степени интеллектуальной недостаточности. При этом ребенок понимает речь собеседника весьма огра­ниченно, удовлетворительно улавливая интонации, жесты и мимические движения. В дальнейшем, в особенности под влиянием педагогов, про­исходит развитие речи, однако ее понимание в конечном итоге опре­деляется личным опытом. Экспрессивная речь ограничивается отдель­ными словами или короткими предложениями. Словарный запас бе­ден, он состоит из наиболее часто употребляемых в быту слов и выражений. После нескольких лет обучения они усваивают обозначе­ния предметов обихода, овощей и т. д. Произносительная сторона речи дефектна, речь почти лишена модуляций, имеются выраженное кос­ноязычие, нарушения структуры многих слов и аграмматизмы. Исполь­зуя наиболее употребительные предлоги, дети путают, заменяют их. У них удается выработать умение использовать свою речь в коммуни­кационных целях. В процессе общения они умеют попросить у сверст­ников или взрослых нужные им предметы, отваживаются задавать вопросы. В редких случаях речь ребенка представляет поток бессмыс­ленных штампов, произносимых в услышанной ранее интонации (эхолалическая речь). Происхождение этого нарушения связывают с пре­имущественными поражениями лобной доли коры головного мозга или с гидроцефалией. У 20% детей речь не появляется вовсе, что связывают с поражением речевых зон коры головного мозга.

Память развита недостаточно. Ее объем мал, однако к подростково­му возрасту он может увеличиваться, достигая уровня, имеющегося детей с легкой интеллектуальной недостаточностью. Долговременная память совершенствуется лучше кратковременной. При воспроизведении запечатленного материала ча­сто возникают искажения. Нарушено произвольное запоминание. Стра­дает как логическая, так и механическая память. Дети с умеренной интеллектуальной недостаточностью по программе вспомогательной школы необучаемы. Незначительная их часть, главным образом за счет непло­хой механической памяти, осваивает основные навыки, необходимые для чтения, письма и элементарного счета. Образовательные програм­мы мо­гут дать им возможность для развития своего ограниченного потенциа­ла и расширения круга навыков самообслуживания и ориентировки в ближайшем окружении. С трудом освоенные знания обычно применя­ются механически, как заученные штампы. В результате обучения по­средством наглядного многократного показа с постепенным усложне­нием задания в течение нескольких лет удается подготовить подростков к труду и жизни в трудовом коллективе. Помимо уроков труда прихо­дится закреплять навыки чтения и счета, связанные с трудовыми про­цессами. Введение уроков социальной адаптации, воспроизводящих наиболее часто встречающиеся жизненные ситуации, облегчают их абилитацию. Взрослые с умеренной интеллектуальной недостаточностью, спокойные и поддающиеся руководству, обычно способны к простой практической работе при тщательном построении заданий, постоянном наблюдении и указаниях инструктора. Самостоя­тельная трудовая деятельность им не доступна.

Эмоционально-волевая сфера. Независимое проживание невозможно. Тем не менее такие люди могут быть полностью мобильными, физически активными и большин­ство из них обнаруживают признаки социального развития, что за­ключается в способности установления контактов, общению с други­ми людьми и участию в элементарных социальных занятиях (вечерин­ки, организованные воспитателями, танцы).

Наиболее типичные особенности личности лиц с умеренной интеллектуальной недостаточностью - отсутствие инициативы, самостоятельности, косность психики, склонность к подражанию другим, сочетание вну­шаемости с негативизмом, неустойчивость в деятельности, сочетаю­щаяся с инертностью и тугоподвижностью.

Относительная сохранность их аффективной жизни проявляется в чувствительности к оценке их другими людьми. Имеющиеся же нару­шения сказываются в отсутствии эмоционального многообразия, недиф­ференцированности чувств, а также в их косности и тугоподвижности. Их самооценка характеризуется тем, что они себя ставят на первое место, товарища — на второе, а взрослого человека, принимающего участие в их воспитании, на третье. Это можно объяснить их лучшим пониманием сверстников, в сравнении с взрослыми. В результате, коррекционного процесса их самооценку нередко удается изменить. Они начинают отдавать должное своим учителям. Возникновение по мере созревания личности иных мотивов к дея­тельности, кроме затрагивающих их очень ограниченных интересов, маловероятно. Даже возникающие побуждения слабы и быстро истощаются.

У детей и подростков характерны расхождения в профилях тестирования способностей. У некоторых из них достигаются относительно высокие уровни по тестам на оценку зрительно-пространственных навыков по сравнению с результатами заданий, зависящих от развития речи. В других случаях значительная неуклюжесть сочетается с некоторыми успехами в социальном взаимодействии и элементарном разговоре. Уровни развития речи варьируют: одни пациенты могут при­нимать участие в простых беседах, другие — обладают речевым запасом, достаточным лишь для сообщения о своих основных потребностях. Не­которые никогда не овладевают способностью пользоваться речью, хотя и могут понимать простые инструкции и обучаться ману­альным знакам, позволяющим в некоторой степени компенсировать недостаточность их речи. Это своеобразие психологического профиля отражает асинхронию развития разных сфер психики детей, что, по-видимому, этиологически связано с последствиями перенесенных органических поражений головного мозга.

У малой части детей обнаруживаются отсутствие потребности к об­щению. У большинства отмечаются такие расстройства развития, ко­торые оказывают большое влияние на клиническую картину, а тем са­мым и на необходимые абилитационные мероприятия. Одни — доб­родушны и приветливы; другие — дисфоричны, злобны, агрессивны; третьи — упрямы, ленивы; четвертые — вялы, аспонтанны, бездеятель­ны. У многих отмечается повышение и извращение влечений, в том числе и расторможение сексуальности. Они склонны к импульсивным поступкам. У них часто появляются эпилептиформные припадки. У детей могут присутствовать неврологические сим­птомы (парезы, параличи), а также признаки телесных пороков разви­тия (недоразвитие конечностей, пальцев, нарушения формирования головы, недоразвитие внутренних органов, гипогенитализм, дефекты лица, глаз, ушей). Возможны соматические проявления присоединив­шихся заболеваний (бронхиальная астма, язва желудка и т. д.). Боль­шинство лиц с способны обходить­ся без посторонней помощи. Основные психические нарушения иног­да осложняются другой нервно-психической патологией (неврозами, психозами). Однако ограниченность развития их речи делает ее выяв­ление затруднительным и зависимым от информации, получаемой от тех, кто воспитывает ребенка или подростка.