Особенности меркантилизма в отдельных странах (Англия, Франция) 2 страница
Таблица 1. Основные положения ученых.
| Капитал | Земля | Труд | Банковский процент, рента | Отрасль н/х | |
| У. Петти | отрицательно рассматривал роль торгового капитала в создании национального богатства | Труд есть отец и активный принцип Богатства, а земля - его мать | процент - это лишь «компенсация неудобств» отчуждения известного количества денег или других «оцениваемых в деньгах предметов» | промышленность доставляет больше прибыли, чем сельское хозяйство, а торговля — больше, нежели промышленность | |
| А. Смит | капитал — это запасы, используемые в процессе производства | Собственность - синоним власти, а земельная собственность - власти исключительной | Труд, утверждал он, выступает и в качестве мерила стоимости товара | отвергал представление, согласно которому рента есть законная плата, своего рода процент на капитал, когда-то вложенный землевладельцами в улучшение земли | земледелие фундамент народного хозяйства |
| Д. Рикардо | капитал- это средства производства и затраты | земля невоспроизводима и рассматривается как ресурс физический | источником прибыли является труд | Рента вычет из стоимости продукта, созданного в обществе | с/х |
| П. Буагильбер | отрицательно рассматривал роль торгового капитала в создании национального богатства | земля — источник сырья | Источник богатства является труд | Рента представляла излишек стоимости над издержками производства, сводившимися в основном к стоимости рабочей силы | с/х |
| Ф. Кенэ | капитал— это сумма денег, авансированная на производство, и их затрата позволяет обеспечить условия этого производства; | земля есть единственный источник богатства | Производительным он называл труд на земле, создающий чистый продукт. Остальные виды труда – непроизводительные. | рассматривали земельную ренту как всеобщую форму прибыли, так как производительным, по их мнению, был только земледельческий труд. | выделяет в обществе три класса: производительный (люди, занятые в сельскохозяйственном производстве); бесплодный (люди, занятые в промышленности и других отраслях материального производства и сферы услуг); собственников земля. |
| А. Тюрго | впервые выделяет прибыль на капитал, понимая её как особого вида доход. | Земля главнейший источник богатства | Труд был объявлен личной собственностью и предоставлен самому себе | рассматривал земельную ренту как всеобщую форму прибыли, так как производительным, по их мнению, был только земледельческий труд. | выделяет в обществе три класса: производительный (люди, занятые в сельскохозяйственном производстве); бесплодный (люди, занятые в промышленности и других отраслях материального производства и сферы услуг); собственников земля. |
| Ж. Сисмонди | выделил капитал от дохода. Первый идет на производство, второй на потребление. | земля производительная сила | наемный труд подрывает основу равенства в экономических системах | Рента- прямой вычет из дохода рабочих | производственные |
Продолжая общую характеристику почти двухсотлетней истории классической политической экономии, необходимо выделить ее единые признаки, подходы и тенденции в части предмета и метода изучения и дать им соответствующую оценку. Они могут быть сведены к следующему обобщению.
Во-первых, неприятие протекционизма в экономической политике государства и преимущественный анализ проблем сферы производства в отрыве от сферы обращения, выработка и применение прогрессивных методологических приемов исследования, включая причинно-следственный (каузальный), дедуктивный и индуктивный, логическую абстракцию. Одновременно подход с классовых позиций на наблюдаемые «законы производства» и «производительный труд» снимал любые сомнения по поводу того, что полученные с помощью логической абстракции и дедукции предсказания следовало бы подвергнуть опытной проверке. В результате свойственное классикам противопоставление друг другу сфер производства и обращения, производительного и непроизводительного труда стало причиной недооценки закономерной взаимосвязи хозяйствующих субъектов этих сфер («человеческого фактора»), обратного влияния на сферу производства денежных, кредитных и финансовых факторов и других элементов сферы обращения.
Таким образом, приняв в качестве предмета изучения только проблематику сферы производства, экономисты-классики, говоря словами М.Блауга, «подчеркивали, что выводы экономической науки в конечном счете основываются на постулатах, в равной степени почерпнутых из наблюдаемых «законов производства» и субъективной интроспекции»16.
Более того, классики при решении практических задач ответы на основные вопросы давали, ставя эти вопросы, как выразился Н.Кондратьев, «оценочно». По этой причине, полагает он, получались «...ответы, которые имеют характер оценочных максим и правил, а именно: строй, опирающийся на свободу хозяйственной деятельности, является наиболее совершенным, свобода торговли наиболее благоприятствует процветанию нации и т.д.»17. Это обстоятельство также не способствовало объективности и последовательности экономического анализа и теоретического обобщения классической школы политической экономии.
Во-вторых, опираясь на каузальный анализ, расчеты средних и суммарных величин экономических показателей, классики (в отличие от меркантилистов) пытались выявить механизм происхождения стоимости товаров и колебания уровня цен на рынке не в связи с «естественной природой» денег и их количеством в стране, а в связи с издержками производства или, по другой трактовке, количеством затраченного труда. Несомненно, со времен классической политической экономии в прошлом не было другой экономической проблемы, и на это также указывал Н.Кондратьев, которая бы привлекала «...такое пристальное внимание экономистов, обсуждение которой вызывало бы столько умственного напряжения, логических ухищрений и полемических страстей, как проблема ценности. И вместе с тем, кажется, трудно указать другую проблему, основные направления в решении которой остались бы столь непримиримыми, как в случае с проблемой ценности»18.
Однако затратный принцип определения уровня цен классической школой не увязывался с другим важным аспектом рыночных экономических отношений — потреблением продукта (услуги) при изменяющейся потребности в том или ином благе с добавлением к нему единицы этого блага. Поэтому вполне справедливо мнение Н.Кондратьева, который писал: «Предшествующий экскурс убеждает нас в том, что до второй половины XIX века в социальной экономии нет сознательного и отчетливого разделения и различения теоретических суждений ценности или практических. Как правило, авторы убеждены, что те суждения, которые фактически являются суждениями ценности, являются столь же научными и обоснованными, как и те, которые являются суждениями теоретическими»19. Несколько десятилетий спустя (1962) во многом похожее суждение высказал и Л. фон Мизес. «Общественное мнение, — пишет он, — до сих пор находится под впечатлением научной попытки представителей классической экономической теории справиться с проблемой ценности. Не будучи в состоянии разрешить очевидный парадокс ценообразования, классики не могли проследить последовательность рыночных сделок вплоть до конечного потребителя, но были вынуждены начинать свои построения с действий бизнесмена, для которого потребительские оценки полезности являются заданными»20.
В-третьих, категория «стоимость» признавалась авторами классической школы единственной исходной категорией экономического анализа, от которой как на схеме генеалогического древа отпочковываются (вырастают) другие производные по своей сути категории21. Кроме того, подобного рода упрощение анализа и систематизации привело классическую школу к тому, что само экономическое исследование как бы имитировало механическое следование законам физики, т.е. поиск сугубо внутренних причин хозяйственного благополучия в обществе без учета психологических, моральных, правовых и других факторов социальной среды.
Указанные недостатки, ссылаясь на М.Блауга, отчасти можно было бы объяснить невозможностью в общественных науках всецело контролируемого эксперимента, вследствие чего «экономистам для того, чтобы отбросить какую-либо теорию, нужно гораздо больше фактов, чем, скажем, физикам»22. Сам М.Блауг, однако, уточняет: «Если бы выводы из теорем экономической теории поддавались однозначной проверке, никто бы никогда не услышал о нереалистичности предпосылок. Но теоремы экономической теории невозможно однозначно проверить, поскольку все предсказания имеют здесь вероятностный характер»23. И все-таки, если не избегать снисхождений, то можно согласиться с Л.Мизесом о том, что «многие эпигоны экономистов-классиков видели задачу экономической науки в изучении недействительно происходящих событий, а лишь тех сил, которые некоторым, не вполне понятным образом предопределили возникновение реальных явлений»24.
В-четвертых, исследуя проблематику экономического роста и повышения благосостояния народа, классики не просто исходили (вновь в отличие от меркантилистов) из принципа достижения активного торгового баланса (положительного сальдо), а пытались обосновать динамизм и равновесность состояния экономики страны. Однако при этом, как известно, они обходились без серьезного математического анализа, применения методов математического моделирования экономических проблем, позволяющих выбрать наилучший (альтернативный) вариант из определенного числа состояний хозяйственной ситуации. Более того, классическая школа достижение равновесия в экономике считала автоматически возможным, разделяя упомянутый выше «закон рынков» Ж.Б.Сэя.
Наконец, в-пятых, деньги, издавна и традиционно считавшиеся искусственным изобретением людей, в период классической политической экономии были признаны стихийно выделившимся в товарном мире товаром, который нельзя «отменить» никакими соглашениями между людьми. Среди классиков единственным, кто требовал упразднения денег, был П.Буагильбер. В то же время многие авторы классической школы вплоть до середины XIX в. не придавали должного значения разнообразным функциям денег, выделяя в основном одну — функцию средства обращения, т.е. трактуя денежный товар как вещь, как техническое средство, удобное для обмена. Недооценка же других функций денег была обусловлена недопониманием обратного влияния на сферу производства денежно-кредитных факторов.
5 лекция.Экономическая школа физиократов. Классическая школа.
Интересной экономической школой, стоящей несколько особняком в истории экономической мысли, является школа физиократов во Франции. Впрочем, "физиократы" - название, которое они получили в дальнейшем, сами себя они называли "экономистами". Название, данное этой школе более поздними исследователями отнюдь не случайно, т.к. точно отражает суть их экономических воззрений. Слово "физиократы" ведет свое происхождение от двух латинских слов - "физиос" (природа) и "кратос" (власть).
И действительно, источник богатства и процветания нации физиократы видели исключительно в развитии сельского хозяйства. К слову сказать, здесь совершенно отчетливо прослеживается влияние древнегреческих мыслителей, в частности Ксенофонта, который писал, что земледелие - мать и кормилица всех профессий. Ксенофонт восхваляет сельское хозяйство как дающее плоды, пригодные даже для жертвоприношений, тренирующее физически граждан, делающее их отличными воинами, толкающее людей на путь взаимопомощи, обеспечивающее и всем необходимым. В традициях своего времени, рассматривая в единстве экономические и этические проблемы, Ксенофонт отмечает, что земля учит и справедливости, ибо дает больше тому, кто усерднее трудится.
Но вернемся к физиократам. Основоположником и главой этой школы был Ф.Кенэ (1694-1774), придворный медик Людовика XV. Он не только сформулировал основные теоретические положения, но также экономическую и политическую программу физиократизма. Надо сказать, что в определенной мере физиократизм представлял собой реакцию на меркантилистскую политику Кольбера в период царствования Людовика XIV, политику поощрения и развития мануфактур при полном пренебрежении сельским хозяйством.
Физиократы объявили сельское хозяйство единственной отраслью, создающей богатство страны. Они настаивали на том, что именно постоянно воспроизводимые богатства сельского хозяйства служат основой для всех других форм богатства, обеспечивают занятие всем видам профессий, способствуют благополучию населения, приводят в движение промышленность и поддерживают процветание нации. Кенэ критиковал тезис меркантилистов, будто бы богатство порождается обменом и подчеркивал, что "...покупки уравновешиваются с обеих сторон, их действие сводится к обмену ценности на равную ценность и обмен в действительности ничего не производит". Более того, Кенэ деньги трактовал как бесполезное богатство, объявляя их только посредником в обмене, тем самым отрицая основополагающий тезис меркантилистов. Только в земледелии, по утверждению Кенэ, создается новое богатство, а большая производительность земледельческого труда обусловлена самой природой. Обосновывая этот тезис, физиократы подробно разработали учение о "чистом продукте". Под чистым продуктом они понимали избыток продукции, полученной в земледелии, над издержками производства. "Чистый продукт, - писал Кенэ, - это ежегодно создаваемые богатства, которые образуют доходы нации, и представляют продукт, извлекаемый из земельных владений после изъятия всех издержек". Таким образом, физиократы считали, что чистый продукт возникает только в земледелии. И на их стороне была сама очевидность, ибо нигде прирост продукции не демонстрируется столь наглядно, как в сфере животноводства и растениеводства
Но какова роль промышленности в увеличении богатства нации? Физиократы утверждали, что в промышленности существует лишь потребление, промышленность объявлялась "бесплодной отраслью" по причине того, что там лишь преобразовывалась форма продукта, данного природой. Поскольку, по мнению физиократов, чистый (или прибавочный продукт) создается исключительно в земледелии, земельная рента оказывается у них единственной формой чистого продукта. В промышленности же, по причине ее "бесплодности", прибавочный продукт не создается, а доход предпринимателя и заработная плата рабочего представляют собой издержки производства.
С учением о чистом продукте у физиократов тесно связана концепция о производительном и непроизводительном труде.
Впервые в истории экономической мысли они отнесли к производительному труду только труд, который создает чистый продукт. Соответственно, согласно их воззрениям, только труд, занятый в сфере сельского хозяйства является производительным, а труд в других сферах народного хозяйства является непроизводительным или "бесплодным".
Этот критерий (участие в создании чистого продукта) был положен в основу классификации общества при анализе процесса общественного воспроизводства, данном Кенэ в его известной работе "Экономическая таблица" (1758), которая вошла в историю экономической мысли как первый опыт макроэкономического анализа. Эта работа была попыткой ответить на вопрос о том, как обращается в натуральной и денежной форме создаваемый в земледелии валовой и чистый продукт. В "Экономической таблице" общество рассматривается как единый организм, объединяющий три основных класса:
- класс производительный (все лица, занятые в сельском хозяйстве),
- класс бесплодный (все лица, занятые в промышленности),
- класс собственников (все лица, получающие чистый продукт, созданный в земледелии, т.е. ренту).
И хотя деление общества на фермеров, собственников и промышленников фактически соответствовало делению общества в средние века (крестьяне, дворяне, горожане), важно отметить, что Кенэ был одним из первых, кто разделил общество на классы на экономической основе, на основе отношения каждого класса к производству и присвоению прибавочного продукта. Что касается анализа процесса воспроизводства, данного Кенэ в "Экономической таблице", здесь исходным пунктом стал годовой урожай, движение которого между классами в натуральной и денежной форме и рассматривает Кенэ. И опять-таки впервые в истории экономической мысли Кенэ показал основные пути реализации общественного продукта, объединив многочисленные акты обмена в массовое движение денег и товаров. И хотя Кенэ исключил из анализа процесс накопления и рассматривал простое воспроизводство, можно с полным основанием сказать, что "Экономическая таблица" предвосхитила современные схемы воспроизводства общественного продукта.
Значительный интерес представляют взгляд физиократов на проблему налогообложения, который непосредственно связан с их взглядом на природу "чистого продукта". Основываясь на своем учении о чистом доходе (денежном выражении чистого продукта), физиократы требовали, чтобы земельная рента была и единственным источником налогового обложения. Логика проста. Поскольку все налоги платятся из чистого дохода, то теоретически все существующие налоги можно заменить одним: налогом на чистый продукт как единственно подлинный экономический "излишек". Этот единый и прямой налог определяется на основе кадастра и соизмеряется с производительностью труда. По Кенэ, данный налог должен достигать 2/7 земельного дохода. Сфера его действия всегда охватывает только земельных собственников, поскольку доходы всех остальных классов состоят из "необходимых" издержек производства. Таким образом, требование физиократов ввести единый налог было направлено на минимизацию издержек сбора налогов путем обложения напрямую тех доходов, которые в конечном счете и несли налоговое бремя. Если формализовать основные положения налоговых воззрений физиократов, то они сводятся к трем принципам:
- во-первых, налогообложение должно быть основано непосредственно на самом источнике доходов,
- во-вторых, должно быть в известном постоянном соотношении с этими доходами,
- в-третьих, не должно быть слишком обременено издержками взимания.
Здесь явно видно сходство с известными принципами налогообложения, сформулированными А.Смитом. Но сходство заключается не только в этом. Физиократы, выдвигая требование единого поземельного налога, единодушно выступали за пропорциональное налогообложение. А убеждение в справедливости налогов, пропорциональных доходам, твердо упрочилось в экономической науке со времен А.Смита.
Экономические воззрения физиократов, в частности, доктрина производительного труда, отрицание роли внешней торговли как источника увеличения богатства нации и характерная Для физиократов идея "естественной" закономерности общественной жизни, основанной на принципах "естественного права" позволили А.Смиту сказать, что физиократическая система есть "наилучшее приближение к истине из опубликованного до сих пор на предмет политической экономии".
Мы уже говорили о том, что меркантилизм как экономическая теория был господствующим направлением экономической мысли на протяжении почти трех веков (с начала шестнадцатого до первой половины восемнадцатого века). Но не единственным. Одновременно с ним возникают предпосылки другого мощного экономического учения, впоследствии получившего название классической политической экономии. Родоначальником данного направления считают У.Петти. У.Петти (1623- 1687), англичанин, человек разносторонних интересов, прошедший путь от юнги до лендлорда и как бы между прочим высказавшим в своих работах, посвященных главным образом обоснованию экономической политики (в частности, в "Трактате о налогах и сборах", 1662), те экономические идеи, которые вошли затем как составная часть в классическую политическую экономию. У Петти мы уже видим основные посылки классической политической экономии:
- исследование не процесса обращения, а непосредственно процесса производства,
- критическое отношение к непроизводительным классам, которые не доставляют никакого продукта, к коим он причислял и купцов,
- отнесение к производительному труда, занятого в сфере материального производства.
Петти первый сформулировал основополагающий для всей классической политической экономии тезис, что богатство нации создается во всех сферах материального производства, и именно труд - основа данного богатства. Широко известна его фраза "Труд есть отец и активный принцип Богатства, а земля его мать". Исходя из этой аксиомы надо анализировать все другие экономические воззрения Петти, в частности утверждение, что именно редкость населения - истинный источник бедности государства. Не соглашаясь с меркантилистами в том, что богатство нации воплощается в драгоценных металлах, Петти формулирует своей критерий богатства, считая, что наиболее богатым будет тот период, в который каждый участник дележа (при предположении, что все деньги, имеющиеся в стране, разделить поровну между жителями - прим. автора) будет иметь возможность нанять больше рабочих, т.е. задействовать большее количество труда.
Однако живя в эпоху господства идей меркантилизма, Петти не может полностью избежать их влияния, хотя и здесь остается оригинальным мыслителем. Поэтому представляется интересным дать сравнительный анализ взглядов Петти и меркантилистов на проблемы внешней торговли, политики протекционизма и ряд других проблем.
Под влиянием меркантилистов, Петти все-таки выделяет внешнюю торговлю, которая, по его мнению, в большей степени, чем другие отрасли хозяйства, способствует росту богатства нации, разделяя точку зрения, что действительный смысл богатства заключается скорее в отношении, чем в количестве и потому любой стране выгодно иметь в запасе больше денег (драгоценных металлов), чем имеют другие страны. В то же время Петти предлагал сократить значительную часть купцов, оставив их ровно столько, чтобы они были в состоянии производить обмен избыточных товаров данной страны на избыточные товары других стран, поскольку, по его мнению, купцы "...не доставляют обществу никакого продукта, а играют лишь роль вен и артерий, распределяющих туда и назад... продукцию сельского хозяйства и промышленности".
Безусловно, Петти видел негативные последствия притока драгоценных металлов, выражающееся в росте цен. В своих работах он неоднократно подчеркивал, что существует определенная мера или пропорция денег, необходимых для ведения торговли страны, где излишек или недостаток их против этой меры принесет вред. Излишек, как мы уже говорили, вызывает рост цен, но Петти тут же предлагает противоядие - избыток денег должен храниться в государственной казне, что, по его мнению не принесет вреда ни стране, ни королю, ни частным лицам. В то же время и недостаток денег имеет вредные последствия. Во-первых, это является причиной плохого платежа налогов, во-вторых, приводит к сокращенинию числа производимой работы. Петти приводит следующее доказательство: "100 ф.ст. пройдя через 100 рук в виде их заработной платы, дают толчок производству товаров на 10 тыс. ф.ст; Эти же руки оставались бы праздными и бесполезными, если бы не было постоянного стимула к их использованию".
Разделяет Петти и политику протекционизма, направленную на защиту национального рынка путем введения таможенных пошлин, считая, что размер пошлин должен быть таков, чтобы цены на импортируемые товары стали несколько дороже, чем те же предметы, произведенные внутри страны. Поддерживает Петти и тезис, что страсть к роскошеству богатых стимулирует торговлю и производство. В частности, он пишет, рассматривая проблемы налогообложения, "..Люди приходят в негодование при мысли, что собранные деньги будут растрачены на увеселения, великолепные зрелища, триумфальные арки... но такая трата означает возвращение этих денег промысловым людям, занятым в производстве этих вещей".
Влияние взглядов меркантилистов на Петти представляется существенным, тем не менее мы считаем Петти родоначальником классического направления. Помимо основополагающего тезиса, свойственного всем представителям классической политической экономии о том, что богатство нации создается во всех сферах материального производства, Петти формулирует основы трудовой теории стоимости, утверждая, что равенство товаров означает ни что иное, как равенство затрачиваемого на их производства труда. Эта идея наиболее четко выражена у Петти в следующей фразе "...если кто-нибудь может добыть из перуанской почвы и доставить в Лондон одну унцию серебра в то самое время, в течение которого он в состоянии произвести один бушель хлеба, то первое представляет собой естественную цену другого". Однако, опять-таки оказываясь в определенной мере в плену меркантилистких представлений, Петти добавляет, что стоимость создает не всякий труд, а только тот, который затрачен на производство золота и серебра, а стоимость продуктов труда в других отраслях производства определяется лишь в результате их обмена на благородные металлы.
Предвосхищая физиократов, Петти высказал предположение, что прибавочный продукт представляет собой часть продукта, которая остается после вычета издержек и принимает форму ренты. Однако в отличие от физиократов считал ренту не даром земли как таковой, а продуктом труда, который обладает большей производительностью на землях лучшего качества. Петти вводит понятие дифференциальной ренты, причины существования которой видит в различном плодородии и местоположении участков земли. Проанализировав ренту и определив ее как чистый доход с земли, Петти ставит вопрос о цене земли, которая должна быть равна, по его мнению, определенной сумме годичных рент. Но какова количественная оценка этой определенности? Как считает Петти, цена земли представляет собой сумму годичных рент за 21 год, время одновременной продолжительности жизни трех поколений.
В тесной связи с теорией ренты у Петти находится вопрос о ссудном проценте. Кстати, окончательно порывая со средневековыми представлениями о грабительской сущности процента, Петти обосновывает взимание процента как компенсацию за неудобства, которые, ссужая деньги, кредитор создает для самого себя, поскольку он не может потребовать их обратно дс наступления известного срока, как бы он сам не нуждался течение этого времени. При небольшом усилии здесь можно увидеть зачатки теории процента как платы за воздержание которая окончательно сформировалась лишь в девятнадцатом веке. Определяя "естественный" уровень процента, Петти утверждает, что он должен быть равен ренте с такого количества земли, которое может быть куплено на данные в ссуду деньги при условии полной общественной безопасности. Но если это условие под сомнением, естественный процент сплетается с чем-то вроде страховой премии, что может повысить процент до любого размера. Здесь также можно увидеть намек на доктрин) альтернативных издержек.
Значительное место в работах Петти уделяется вопросам налогообложения и финансов. Одна из основополагающих идей Петти, связывающая его с принципами классической политической экономии - идея естественного порядка и пагубности его нарушений государственной властью. Недостаток государственного управления, по Петти, заключается в том, что "слишком многое из того, что должно было бы управляться природой, древними обычаями и всеобщим соглашением, попало пол регулирование закона". Не случайно Петти резко выступает против государственной регламентации, если она противоречит "законам природы". В то же время он возлагает на государство важные функции по обеспечению полного использования рабочей силы, а также по повышению ее качества. Петти предлагает за счет государственных средств обеспечивать бродяг и нищих работой по постройке дорог, возведению мостов и плотин, разработке рудников. И здесь говорит не только гуманность, но и экономический расчет, ведь, согласно взглядам Петти, "...разрешение кому-либо нищенствовать - это более дорогостоящий способ содержания тех людей, которым закон природы не разрешает умереть с голоду"1. И далее, будучи последовательным в своем утверждении, что качество рабочей силы, качество человеческого капитала, является важнейшим фактором увеличения богатства нации, Петти пишет, что "лучше сжечь продукт труда одной тысячи людей, чем допустить, чтобы эти люди ничего не делали и вследствие этого теряли свое умение работать". Кстати, положительный эффект обеспечения полной занятости рассматривается в трудах такого известного экономиста двадцатого века, как Дж.Кейнс, правда, с несколько иных позиций.
В соответствии со своими взглядами на роль государства в экономике, Петти в "Трактате о налогах и сборах" таким образом регламентирует целевые расходы государства: - расходы на оборону; - расходы на управление; - расходы на церковь; - расходы на школы и университеты; - расходы на содержание сирот и инвалидов; - расходы на дороги, водопроводы, мосты и другие предметы, нужные для блага пользования всех.
Как видим, структура расходов напоминает расходную часть бюджета современных государств. Что касается налогообложения, то здесь Петти выступает сторонником преимущественно косвенного налогообложения. Соглашаясь с общепринятой в данную эпоху точкой зрения, что население должно участвовать в покрытии государственных расходов соответственно их заинтересованности в общественном спокойствии, то есть в соответствии с их имуществом или богатством, Петти выделяет два вида богатства - фактическое и потенциальное. Фактическое богатство, по его мнению, означает высокий реальный уровень потребления, а потенциальное - возможность его обеспечить. В последнем случае люди богатые, но мало пользующиеся своим богатством, являются скорее управляющими своего капитала. В рамках этих представлений доводы в пользу акциза у Петти сводятся к следующему: во-первых, справедливость требует, чтобы каждый платил в соответствии с тем, что он потребляет, а такой налог не навязывается насильно и его легко платить тому, кто довольствуется предметами естественной необходимости; во-вторых, такой налог располагает к бережливости, что является единственным способом обогащения нации. Здесь Петти всколзь высказывает мысль об исключительной роли бережливости в увеличении богатства нации, которая звучит лейтмотивом у А.Смита.