Развитие диалога как основной формы обмена сообщениями

Уже на самых ранних стадиях речевого развития коммуникативные единицы ребенка не являются изолированными, а представляют собой реплики диалога, которыми ребенок обменивается со взрослым.

Когда инициатором общения является ребенок, он, делая предметом сообщения свои эмоции и желания, в качестве средств использует жесто-ио-мимические комплексы и голофразы. Взрослый „отвечает" соответст­вующими предметными действиями, сопровождающимися разверну­тыми высказываниями, которые членят ситуацию, обозначенную ребен­ком, уточняя его желания и эмоции. Вот пример такого диалога:

Ребенок. Динь-динь.

Взрослый. Что, кто-то звонит? (Идет к двери.)

Ребенок. Хныкающим тоном повторяет: „Динь-динь", — и тянется к ящику с игрушками.

Взрослый. Ах, ты хочешь, чтобы я дала тебе колокольчик? На, ви­дишь, он делает: динь-динь.

Ребенок. Берет колокольчик, улыбается и повторяет: „Динь-динь".

Второй тип диалога. Инициатор общения — взрослый. Он задает «опросы, а ребенок отвечает соответствующими предметными действи­ями. Иногда к ним добавляются вокализации лепета или звукоподража-н-ньные комплексы.

Взрослый. Где у нас поросеночек?

Ребенок. Тянется к коробке с игрушками, берет игрушечного поросенка, улыбается, произносит нечто похожее на „хрю-хрю".

Взрослый. Молодец, а теперь покажи киску, где киска?

Ребенок. Перебирает игрушки, затем находит кошку, отдает взрослому, улыбается.

Взрослый. Правильно, это киска.

Приведенные диалоги свидетельствуют о том, что и на речевой ста­дии, как ранее на доречевой, понимание ребенка обгоняет его собствен­ное речепорождение. По данным американских психологов, на этой ста­дии ребенок понимает приблизительно в 5 раз больше единиц, чем сам может воссоздать. В дальнейшем эта диспропорция сокращается (Массен, Конджер, Каган, Хьюстон, 1987).

Такие типы диалогов, существующие на данном этапе, называются эмоционально-предметными (Базжина, 1988). Эмоциональными — посколь­ку предметом сообщения ребенка являются его эмоции и желания, а пред­метными — потому что основой „ответа" взрослых становится привлече­ние внимания ребенка к предметам и действиям окружающего мира. Они очень важны для языкового развития детей, поскольку взрослый „учит" ребенка вычленять предметы или действия из целостной ситуации и устанавливать соответствие между фактом действительности и его языковым обозначением. Это является важнейшей предпосылкой ста­новления языковой номинации ребенка.

Становление ситуативного сообщения несколько изменяет характер диалога взрослого и ребенка. Появляются так называемые предметно-действенные диалоги, суть которых состоит и том, что „взрослый вер-бально предваряет те действия, которые он выполняет сам или которым стремится научить ребенка" (Базжина, 1988. С. 98).

Постепенно взрослый „включает" ребенка в собственно языковую деятельность. Это проявляется, например, в совместной декламации сти­хов или чтении рассказов. Взрослый как бы задает программу, активи­зируя ту схему, недостающее звено которой надо заполнить ребенку.

Вот пример чтения строфы из стихотворения А. Барто „Бестолко­вый Рыжик":

Взрослый. Как воспитывать щенков знаю я из... Ребенок. Книжки.

Взрослый. Но ужасно бестолков годовалый... Ребенок. Рыжик.

Когда инициатором общения бывает ребенок, он задает тему сооб­щения, но оказывается не в состоянии полно и всесторонне ее реализо­вать в своих репликах. Поэтому он замолкает и как бы просит взрослого прийти ему на помощь.

Ребенок. Гуси-гуси. Взрослый. Га-га-га.

Пауза

Ребенок. Хочу.

Взрослый. Нет, не так. Есть хотите? Ребенок. Да-да-да.

Таким образом, развертывание взрослым свернутого однословного высказывания в полное с восстановлением всех отсутствующих логиче­ских связей помогает ребенку овладеть как самими этими связями, так и их вербальным выражением.