Политический кризис Речи Посполитой в XVIII в.

XVIII в. стал переломным для Речи Посполитой. Ослабленная затяжными войнами, междоусобными склоками, и национально-конфессиональными противоречиями, страна стала разменной картой большой европейской политики. Северная война, Война за польское наследство, Война за австрийское наследство и Семилетняя война окончательно подорвали даже видимость единства страны.

В конце XVII столетия на трон взошел ставленник России и Австрии саксонский курфюрст Август (1697–1733). Развернувшийся спор между Швецией и Россией за господство на Балтике, превратил королевство сначала в арену военных действий, затем в предмет дележа. Страна раскололась на два противоборствующих лагеря: сторонников короля Августа II и сторонников шведского претендента на корону С. Лещинского. В 1717 г. за помощь, оказанную Августу II, Россия получила право протектората над Речью Посполитой. В 1720 г. между Россией и Пруссией было достигнуто соглашение о взаимных обязательствах по сохранению неизменности политического строя королевства (по существу дворянской анархии). Предметом соглашения стали польские земли, переданные по условиям Ништадтского мира 1721 г. союзникам. В пользу России отторгалась Ливония, в пользу Пруссии – богатый город Шецин. Примечательно, что Речь Посполитая не участвовала в процессе переговоров.

В системе международных отношений Российская империя отводила Польше роль буфера между «прорвавшейся» в Европу Россией и «грандами» европейской политики: Англией и Францией. Автором проекта был русский канцлер А.И. Остерман. Такое отношение к королевству привело к формированию блока государств, так или иначе заинтересованных в особом «решении» польского вопроса. В 1732 г. в Берлине был заключен договор между Россией Австрией и Пруссией о совместном протекторате.

События Войны за польское наследство (1733–1735), начавшейся в январе после смерти Августа II, привели к очередному вмешательству во внутренние дела государства. Русский тридцатитысячный корпус возвел на престол сына покойного короля Августа III (1733–1763). При новом короле в стране развернулась беспрецедентная в польской истории полоса растаскивания государства. Общая политическая анархия, продажа государственных должностей, самовластие фаворитов Августа III – министра Г. Брюля и его ставленников, прикрытые мишурным блеском варшавского двора, сделали страну предметом «законных» притязаний более сильных соседей. Политическая деградация проходила на фоне дальнейшего упадка хозяйства и ремесел. Повсеместно увеличившаяся барщина накладывала непомерный груз на крестьянские хозяйства, способствовала разорению непосредственных производителей. Урожайность хозяйства упала до уровня XIV–XV вв. вывоз зерна за границу через Гданьск сократился до нескольких тысяч тонн.

В середине XVIII в. в Восточной Европе вновь возник «диссидентский вопрос», как отзвук нерешенных конфессиональных проблем на территории Речи Посполитой. Два договора, заключенных Россией и Пруссией в 1740 г. и после окончания Семилетней войны, способствовали подготовке почвы для первого раздела Речи Посполитой.

Интенсивные связи польских протестантов с Берлином и Кенигсбергом, обычно не выходили за рамки чисто религиозных дел. Гогенцоллернов права конфессиональных меньшинств интересовали в связи с возможностями их эмиграции на немецкие земли. В инструкциях короля Фридриха II послу Бенуа в Варшаве особо указывалось на нежелательность прекращения переселенческой политики.

Укрепление связей кальвинистов с Берлином, подвинули в 1758 г. игумена Виленского монастыря Святого Духа Феофана Леонтовича на поездку в Петербург. В представленной Коллегии иностранных дел «Мемории», говорилось о притеснении на территории Польши католическими священниками православных меньшинств. Иеромонах предложил российской стороне принять в этом вопросе активное участие. Леонтович писал о российских экономических и политических перспективах: возможности влиять на магнатов, включая выборы короля; использование православных в качестве резидентов русской политики в Европе; аннексия 600 верст пахотной земли, населенной православными. Георгий Конисский, епископ Могилевкий на коронации Екатерины II в 1762 г. обратился с просьбой включить Белоруссию в состав владений ее императорского величества. На основе общности интересов был подписан союзный Прусско-русский союз, причем для решения диссидентского вопроса в Петербург был отправлен специальный прусский порученец граф Виктор Сольмс.

Примечателен в данной связи пункт претензий конфессиональных меньшинств, выдвинутых к польской короне, а именно: уравнение в правах при заключении пактов на избрание короля; равное участие в трибуналах, сеймиках и т. п. Другими словами, речь шла не столько о религиозных, сколько о политических и социальных правах.

Польские магнаты, посчитавшие, что подтверждение всех прав диссидентов будет ущемлять их интересы, а включение некатоликов в государственные структуры позволит последним влиять на внешнюю политику в пользу Пруссии и России приняли, как показала дальнейшая история, удивительно недальновидное решение. В мае 1764 г. на конвокационном сейме в Варшаве был утвержден акт «генеральной конфедерации». Первый пункт, единогласно поддержанный епископами, предусматривал «умножение» католической веры. Шляхтич Ломженский, посол Глинского сеймика, потребовал сверх того, чтобы особая комиссия пересмотрела владельческие права диссидентов. Послы Подляшского воеводства внесли проект о незыблемости католической и униатской веры. В соответствии с принятым решением ущемлялись все права конфессиональных меньшинств: православных, кальвинистов, лютеран. Кроме того, всем диссидентам запрещалось получать во владение старостаты и должности в войсках. Михаил Чарторыский – епископ Познаньский – предложил создать в составе коллегии епископов особый религиозный трибунал. Такую позицию активно поддерживал и проживающий в Варшаве папский нунций А. Висконти. Подобное решение диссидентского вопроса дало формальный повод для Пруссии и России подписать в 1764 г. специальный меморандум о совместных действиях. Развитие диссидентского вопроса привело к формированию двух центров диссидентства: в Торуне и Слуцке. Первая конфедерация насчитывала 250 человек кавалерии из Малой и Великой Польши, вторая – 300–400 человек пехоты и 2 эскадрона кавалерии. По плану, предложенному русским послом Н.В. Репниным в декабре 1766 г., для их поддержания выделялось 20 тыс. дукатов «на всякий случай» и по 12–15 тыс. русских солдат и офицеров.

В августе 1766 г. в Варшаве, по-видимому, не без подсказки из Петербурга и Берлина, был представлен проект с заведомо невыполнимыми требованиями. Предлагалось уравнение в религиозных и имущественных правах всех граждан, участие их в элекционных сеймах, а сверх того, формирование депутатского корпуса в воеводствах с диссидентским большинством исключительно из конфессиональных меньшинств.

Королевская власть оказалась в крайне сложном положении. С одной стороны король Станислав Понятовский (1763–1795) не хотел портить отношений с Россией и Пруссией, от которых зависел, с другой, – не хотел вызвать анти-королевский шляхетский мятеж. Попытка занять «независимую» позицию усилила кризис в государстве. Для решения задачи по укреплению центральной власти король занял в генуэзском банке 100 тыс. червонцев, заложив соляной королевский завод и вклады своего дяди Чарторыского в Римском банке. По этому поводу Репнин писал: «Я истинно понять не могу, на какой конец, и с какой надеждою король в такие неумеренные долги входит». Политика короля встретила негативную оценку в кругах магнатов и епископов. Варшавский договор 1768 г., расширявший права диссидентов, привел к оформлению Барской конфедерации, отстаивавшей «традиционные вольности». Участие конфедератов в новой русско-турецкой войне на стороне противников России, ускорило принятие Петербургской конвенции.

5 августа 1772 г. Пруссия, Россия и Австрия в Петербурге заключили двусторонние пакты в соответствии с которыми Пруссия получила 36 тыс. км^2^ с населением 600 тыс. человек, Россия – 92 тыс. км^2^ и 1,3 млн человек, Австрия 83 тыс. км^2^ и 2,1 млн новых жителей. Польский сейм 1773–1775 гг. утвердил раздел. Наибольшие выгоды из раздела извлекла Пруссия. Захватив Вармию и часть Поморья, пусть и без городов Торунь и Гданьск, Пруссия получила важные торгово-экономические преимущества. Фридрих II по этому поводу писал: «Мы станем хозяевами всей польской продукции, и будем держать в своих руках ее импорт. А величайшая выгода состоит в том, что в качестве хозяев зерновой торговли мы в будущем никогда больше не будем испытывать угрозу голода». Россия получила в основном территории с украинско-белорусским населением. Австрии досталась часть Галиции.

Первый раздел оказался потрясением для значительной части патриотически настроенных представителей дворянства, буржуазии и интеллигенции. В стране зазвучали призывы к началу либеральных реформ всего государственного устройства. Широкое распространение получили труды видного просветителя и экономиста Станислава Сташица. Главную проблему в развитии и модернизации страны Сташиц видел в упадке земледелия, и господстве в аграрном секторе многочисленных пережитков. Развитие крепостничества, барщины и монополии магнатов на земельные угодья на фоне общемирового упадка зернового хозяйства, разорили, по мнению С. Сташица, мелкого держателя земли и привели к упадку всего сельского хозяйства. При слабой структуре городского бюргерства и ремесленничества, отсутствии промышленных производств, разорение сельского хозяйства приобрело решающее значение для всей экономики. Корнем всех бед была барщина. Как писал С. Сташиц, при таком варварском ведении дел, крестьянин «устремляет все свое внимание лишь на то, упражняет ум лишь в том, как бы обмануть в труде надсмотрщика».

Появились труды, посвященные проблемам политического развития страны. Идеи просвещенного республиканизма были изложены в трактате «О возобновлении давнего правления в соответствии с изначальными законами Речи Посполитой», изданной на польском и французском языке в 1775 г. Автором этого труда был граф Михаил Вельгорский. Он полагал, что источником несчастий Польши был паралич законодательной инициативы в сеймиках, и отсутствие у сената реальной власти. Как писал Вельгорский, республиканское устройство испытывает кризис по вине самих шляхтичей, которые «распущенность принимали за свободу». Вельгорский требовал установить сенатский контроль над деятельностью сеймиков, ликвидировать шляхетское «либерум вето», которое мало того, что являлось анахронизмом, так еще и парализовало все органы законодательной власти.

Противниками просвещенного республиканизма выступали монархисты-реформаторы, сплотившиеся вокруг короля Станислава Понятовского. Общее для обеих доктрин – неприятие магнатской олигархии. Концептуально позиции монархистов были выражены в труде А. Нарушевича «История польского народа». Согласно его выводам, республиканская идея, рассматривавшаяся традиционалистами как свойственная Польскому государству испокон веков, была варварской и примитивной формой. Затем она уступает более совершенной форме – монархии. Польша, по мнению автора, тоже развивалась таким путем, и ко времени Пястов была сильным монархическим государством Европы. Начало разрушения монархической традиции, связанного с Кошицким привилеем (1374) по мнению Нарушевича, стало началом конца польской государственности.

В стране создалось два больших блока: сторонников реформ (независимо от политических пристрастий) и защитников «традиционных» устоев. Реформаторский лагерь поддержали А. Чарторыский, братья Потоцкие, Г. Коллонтай. Традиционалисты: Щеньский-Потоцкий, В. Жевуский, К. Браницкий, братья Косаковские и другие, объединились в Тарговицкую конфедерацию. Сторонники реформ (республиканцы и монархисты) стали авторами Конституции 3 мая 1791 г. Саму Конституцию авторы, включая и короля Станислава Понятовского, рассматривали в качестве начального шага модернизации. Конституция 1791 г. внесла буржуазно-демократическую основу в государственное устройство, а именно межсословное единство, включившее крестьянство в понятие «поляки». Интересен тот факт, что крестьянство стало рассматриваться как основа нации. Конституция устанавливала разделение властей на три ветви. Принцип «либерум вето» заменялся подчинением меньшинства большинству. Вводилось правило ответственности министров. Принцип подчинения меньшинства распространялся и на низовые структуры, включая городское самоуправление. Запрещалось соединять выборные (законодательные) и исполнительные должности в одних руках, включая армейские посты. Вводилась всеобщая воинская повинность и государственная регулярная армия. В Конституции провозглашались свобода личности, собственности, суверенитет народа и право народа избирать себе правительство.

Закон о городах, принятый в мае 1791 г., дополнил статьи Конституции. Он вводил городское самоуправление, городскую юрисдикцию, равенство в правах всех горожан и всех городов, свободы, в том числе имущественные для горожан. Горожане могли занимать государственные и судебные должности, офицерские посты в армии. Дворянам, в свою очередь, разрешалось заниматься мещанскими делами: купечеством, ремеслом. Все эти реформы позволяли говорить о начале выхода страны из кризиса.

Представители Тарговицкой конфедерации обратились за материальной и военной помощью к России. Ввод русских войск в Варшаву означал победу реакционных сил, и начало оформления второго раздела. В январе 1793 г. актом, заключенным между Россией и Пруссией, от Польши отторгались часть Белоруссии и Правобережной Украины (Россия), Великая Польша и Куявия, включая города Гданьск и Торунь (Пруссия). Национально-освободительное восстание Тадеуша Костюшко 1794 г., поддержанного варшавским мещанством во главе с Я. Килиньским, стало поводом для третьего раздела Польши.

После раздела 1795 г. польский вопрос стал предметом особого внимания со стороны ведущих стран Европы: Франции, России, Пруссии, Австрии. Польское дворянство, независимо от политических пристрастий, раскололось на два лагеря, которые условно можно охарактеризовать как патриотов и прагматиков. Первые осели во Франции, где с 1798 г. поселился Т. Костюшко. Радикальное крыло эмигрантов создало собственную организацию под названием «Депутация», предполагавшую сформировать военные легионы и, опираясь на помощь Франции, возродить государство. Второй связал свою судьбу с Российской империей, где заметную роль играл А. Чарторыский. Став членом ближайшего окружения Александра I, Чарторыский выдвинул проект воссоздания польского государства и объединения его с Россией на правах личной унии.

Военные действия Франции против России и ее союзников привели к формированию из части польских земель герцогства Варшавского. По условиям Тильзитского (1807) и Шёнбрунского (1809) мира его территория включала часть отвоеванных у Пруссии и Австрии земель. Главой нового территориального образования стал саксонский король Фридрих Август. Распространение на территории герцогства норм французского права объективно способствовало прогрессивным переменам. Декретом 1807 г. крестьянство освобождалось от крепостной зависимости, была принята конституция и восстановлен государственный сейм. Была введена французская территориально-административная система. Создавалась под командованием Ю. Понятовского национальная армия.

Обострение отношений между Францией и Россией неизбежно втягивали герцогство Варшавское в военный конфликт. Участие поляков в неудачном походе на Москву предопределило дальнейшую судьбу польских земель. Решениями Венского конгресса (1814–1815) был закреплен территориальный раздел Польши между странами-победительницами. Пруссия получила Быдгощский и Познанский департаменты, город Гданьск. Австрия возвращала себе Западную Галицию. Город Краков с близлежащими окрестностями становились республикой под названием «Вольный город Краков», под наблюдением созданной в 1816 г. «Организационной комиссии» из австрийских, русских и прусских комиссаров. Все прочие территории отошли к России в качестве Королевства (Царства) Польского.

 

Польские земли в XIX в.

Вошедшие в состав России земли бывшей Речи Посполитой отличались своей неоднородностью, пестрым конфессиональным составом и разным уровнем экономического развития. Литва, Белоруссия и часть Правобережной Украины представляли собой аграрные районы с преобладанием барщинной собственности. Свыше 60 % всех пахотных угодий составляли шляхетские фольварки. С 1815 г. в отношении белорусского населения стала проводиться политика русификации. Было запрещено преподавание на польском языке, русский язык становился языком официального делопроизводства, местное законодательство было ликвидировано. После восстания в Польше в 1830–1831 гг. давление на местное население усилилось. В 1839 г. была запрещена униатская церковь, конфисковано имущество 230 католических и униатских церквей. Приверженцев униатской церкви насильственно переводили в православие. На всей территории Белоруссии вводилось губернское административное деление и соответствующий бюрократический аппарат. В дальнейшем земли, вошедшие в состав России, повторили ее путь.

На землях Царства Польского власти провели ряд реформ, заметно ускоривших их развитие. В соответствии с данными ранее обещаниями в 1815 г. королевству были дарованы «Основы конституции». Большую роль в разработке документа сыграл А. Чарторыский. В соответствии с конституцией был восстановлен сейм с правом законодательной инициативы, государственный польский язык, армия. Гражданам гарантировались свобода слова, печати, неприкосновенность личности. Исполнительная власть была сосредоточена в руках наместника, и подчиненного ему Государственного совета. В начале 20-х годов XIX в. польскому королевству была предоставлена таможенная автономия, значительно улучшившая экономические условия для производителей текстильной продукции. Данная мера, наряду с запретом еврейскому меньшинству селиться в сельской местности, привела к притоку в города капиталов и рабочих рук.

Однако уже первые сеймы 1818 и 1822 гг. выявили рост оппозиции либерально настроенной шляхты, стремившейся к полной автономии и возврату под польскую юрисдикцию утраченных восточных земель. Апогеем недовольства стало восстание 1830–1831 гг., жестоко подавленного царизмом. За последующее десятилетие по королевству прокатилась волна репрессий. Конституция была отменена, с 1834 г. вводилось военное положение и цензура. В опалу попали труды А. Мицкевича, Ю. Словацкого и других патриотически настроенных авторов. Ликвидация сословных институтов повлекла пересмотр шляхетских реестров. Магнаты и часть среднепоместной шляхты получили равное положение с русским дворянством. Мелкопоместная шляхта была переведена в сословие однодворцев. На территории королевства вводилась метрическая и монетная система Российской империи. Данные мероприятия способствовали расшатыванию устоявшихся поземельных отношений, основанных на крепостном труде. События 1848–1849 гг. в Европе и новое восстание 1863-1864 гг. в Королевстве Польском ускорили принятие аграрной реформы. В 1864 г. часть безземельных крестьян получили наделы, с выкупным обязательством в пользу государства. Однако крупные собственники сохранили за собой свыше 50 % всех угодий, четверть всех крестьян оказались без земли.

Решение аграрной проблемы, совпавшей с началом промышленного переворота, стало одной из причин экономического подъема польских земель в составе России. В 1850 г. таможенные барьеры между Россией и Польшей были сняты, что позволило промышленности Польши иметь свободный доступ на огромный русский рынок. До 80 % тканей предприятий Лодзи шло в Россию, а оттуда часть реэкспортировалась в сопредельные восточные государства. Спрос на продукцию польских предприятий стимулировал рост городов и концентрацию в них пролетариата. В конце XIX в. в Лодзи насчитывалось 95 тыс. рабочих. В Варшаве, ставшей центром металлообработки, к 1909 г. число жителей увеличилось до 750 тыс. Появились Варшавский и Лодзинский банки. Развитие польского производства и интеграция промышленных потенциалов в экономику империи, способствовали серьезному железнодорожному строительству. К концу века 2300 верст железных дорог связывало королевство с югом и центром России. К концу XIX в. польские земли в составе России стали одним из промышленных лидеров Российской империи.

Земли, вошедшие в состав Прусского королевства, рассматривались берлинским двором в качестве аграрного придатка. Такому положению польских земель способствовала аграрная реформа 1811–1816 гг., проведенная на основе прусского закона о землеустройстве. Реформа, растянувшаяся до 1850 г., предусматривала освобождение крестьян от пережитков крепостной зависимости и превращение их в частных собственников с наделом в 6,3 га. В качестве компенсации помещикам крестьянин уступал от 30 до 50 % своего надела. Серьезная конкуренция со стороны немецкого юнкерства привела к разорению карликовых крестьянских хозяйств и к оттоку рабочей силы в города. Самым тяжелым было положение в Великом княжестве Познанском, на которое распространялась политика германизации. Местный сейм, представленный шляхтой, городской и сельской курией потерял свои законодательные права, превратившись в совещательный орган без особых полномочий.

Революционные события 1830–1831 гг. ускорили процесс имущественной стратификации в польских землях. Прусские власти, предав суду всех участников восстания, передали их конфискованные имения немецкому юнкерству. Восстание 1863–1864 гг. усилило анти-польскую направленность внутренней политики Пруссии. В 1867 г. Познанское княжество стало частью Северо-германского союза, а затем и Германской империи. В 1885 г. был принят закон, изгоняющих с западных земель поляков, не имеющих германского гражданства, а в следующем году, для скупки польских имений была создана Колонизационная комиссия. В результате подобной политики в Познанском крае и Поморье 40 % крестьян превратились в безземельных, а до 60 % всех земельных угодий сосредоточились в руках крупного юнкерства. Деградация крестьянских хозяйств привела к массовой эмиграции поляков за пределы империи. В период 1885–1905 гг. западные земли покинули свыше 1,7 млн человек.

Засилье немецкого капитала в торгово-производственных сферах экономики имело для польской буржуазии и промышленности двоякое последствие. С одной стороны, оно способствовало ускорению темпов капитализации и внедрению современных технологий и способов организации труда. Так картель «Верхнесилезская угольная компания», возникший в 1898 г., контролировал 100 % сбыта угля, а к началу XX в. вся силезская промышленность была картелирована. К 90-м годам XIX в. производительность в угольной промышленности увеличилась в 3–4 раза, по сравнению с первой половиной XIX в. С другой стороны, серьезная внутренняя конкуренция с немецкими предпринимателями не позволила польскому капиталу превратиться в реальную силу. Треть всех предприятий, принадлежащих полякам, были средние, остальные – мелкие. Общая доля польских предприятий не превышала 1 % всего промышленного потенциала Германской империи.

В годы «культуркампфа» под флагом борьбы с католицизмом в отношении польского населения развернулась компания по ликвидации остатков самоуправления. Вводился немецкий, как язык преподавания и делопроизводства, польские имена и названия заменялись немецкими.

После возврата утраченных в войне с Наполеоном I территорий Западной Галиции, Австрийское государство довольно долго не приступало к их интеграции в правовое и экономическое пространство империи. Это объяснялось, прежде всего, значительным влиянием и богатством галицийских магнатских семей, владевших 70 % всех земельных угодий. Габсбурги оставили систему отношений землевладельцев и крестьян без изменений. Попытка внедрить в Галиции положения урбариальных законов Иосифа II, дававших личную свободу крестьянину и сокращавших повинности до 1/3 крестьянских доходов, провалилась. Лишь восстание 1830–1831 гг. и появление на австрийских землях политэмигрантов вынудили венские власти приступить к решительным действиям. Первым шагом на этом пути была ликвидация вольного города Кракова. В 1831 и 1836 гг. совместно с русскими и прусскими войсками город был оккупирован, а в 1846 г. после Краковского восстания, был окончательно передан под юрисдикцию Австрии.

Потрясением для Австрийской империи стали события кровавого восстания 1846 г. в Галиции, и последовавшие за ним революционные выступления по всей стране. В 1849 г. в результате реформы все галицийские крестьяне одновременно с личной свободой получили земельный надел. Сумма выкупа делилась между всеми сословиями провинции, и государство брало на себя обязательство по выкупу крестьянской доли. Вместе с тем, стремясь укрепить связи господствующих слоев в пределах создаваемой дуалистической монархии, Габсбурги пошли на предоставление широкой автономии галицийским магнатам. В 1873 г. эти привилегии были законодательно закреплены. В Галиции сохранилось собственное представительное учреждение с преимущественным избирательным правом магнатов. 3 тыс. семей комплектовали 1/3 местного собрания.

Попустительство земельной олигархии серьезно замедлило экономическое развитие региона, закрепило рутину и техническую отсталость в деревне. 2/3 всего населения было связано с сельским хозяйством, при этом уровень внедрения машин был самый низкий в польских землях. К 90-м годам в промышленности, включая домашние промыслы, было занято не более 1/10 всех жителей края. Главным сдерживающим фактором являлась политика двора, рассматривавшая Галицию в качестве сырьевого придатка. Лишь в конце XIX в., при активном участии австрийского и немецкого капитала, здесь выросло производство парафина, увеличилась добыча нефти и угля.