Российские институционалисты (П. Струве, С. Булгаков)

 

Во второй половине XIX в. в России стали распространяться идеи исторической школы, которая, критикуя классическую политэкономию, утверждала, что нет единых универсальных экономических законов и что каждая нация имеет свою самобытную экономику. В России эти положения ложились на хорошо подготовленную почву. Еще в конце 30-х — начале 40-х гг. XIX в. в России на основе идей «романтизма» появилось движение общественной мысли, получившее название «славянофильства». «Славянофилы» утверждали, что все беды России связаны с тем, что она идет не своим национальным путем, а чуждым ей западно-европейским, навязываемым России со времен Петра I. В противовес «славянофилам» вскоре появилось и движение «западников», отстаивавших тезис о единых общественных законах для всех стран. Идея российской «самобытности» вскоре получила еще одну линию развития, когда «западник» и социалист А.И. Герцен, разочаровавшийся после своей эмиграции в 1847 г. в «западном» образе мыслей, выдвинул теорию «русского социализма», где говорилось об особом пути России к социализму, минуя капитализм, благодаря существовавшей здесь крестьянской общине. Эту теоретическую линию продолжили затем Н. Чернышевский и «народники». Линия «славянофилов», более правая по сравнению с «народниками», тоже была продолжена так называемыми «почвенниками» и т.д. Дополнительную подпитку славянофильские настроения получили в 1880-е гг. в царствование Александра III, симпатизировавшего этим идеям. Известное стихотворение Тютчева «Умом Россию не понять, аршином общим не измерить...», отражавшее общественные настроения того времени, было написано по случаю бракосочетания Александра III. Концепция «самобытности» России дожила и до наших дней.

Петр Струве (1870—1944) в 1890-е гг. был теоретиком российского марксизма, но уже в первой его крупной работе «Критические заметки. К вопросу об экономическом развитии России» (1894) встречаются идеи, перекликающиеся с идеями Л. Брента-но, В. Зомбарта, представителя социально-правовой школы Р. Штам-млера и видного социолога Г. Зиммеля. Но на рубеже XIX—XX вв., после кратковременной попытки ревизии марксизма, он перешел на новые теоретические позиции, что отразилось в серии статей, опубликованных в журнале «Жизнь» в 1900 г. Здесь он критико-1 вал классическую политэкономию и марксизм с позиций эмпиризма и отрицал причинно-следственные связи в экономике. Наиболее интересной среди идей, выдвинутых в этих статьях, и развиваемой в последующих его работах была концепция «трех идеальных типов хозяйственного строя». Струве писал, что термин заимствован им у М. Вебера, но содержание здесь иное. «Поскольку общество есть система хозяйственного сожительства или сосуществования множества подлинных хозяйств, — писал Струве в более поздней статье «Хозяйствование, хозяйство, общество», — оно может быть «составлено» из этих хозяйств двумя основными способами. Оно может быть либо совокупностью рядом стоящих хозяйств, либо системой взаимодействующих хозяйств. И наконец, третьей возможной организацией общества в хозяйственном отношении является превращение всего общества из системы в единство. Это общество-хозяйство, как оно рисуется всякому последовательному или абсолютному социалисту». Струве уточнял, что первый вариант — совокупность не связанных между собой хозяйств — нереален и упомянут только для построения логического ряда.

Другой видный российский институционалист Сергей Булгаков (1871—1944) в самом начале XX в. предлагал соединить теории марксизма и исторической школы, но в своей итоговой работе «Философия хозяйства» (1912) он уже критикует обе и предлагает собственную концепцию. Экономику он сравнивает с организмом и подчеркивает, что это — нечто большее, чем сумма хозяйствующих субъектов. Каждый хозяйствующий субъект взаимосвязан с другими, на него влияют материальные и духовные факторы общественной жизни, но в то же время действия хозяйствующего субъекта не детерминированы окружающей средой, она лишь ставит определенные границы, в рамках которых у человека есть свобода выбора. Более того, человек все время пытается раздвинуть эти границы, что и является причиной изменения социально-экономической системы.

И наконец, Михаил Туган-Барановский (1865—1919), которого трудно отнести к какому-то одному направлению экономической науки, в 1913 г. опубликовал работу «Социальная теория распределения», где критиковал теорию доходов «классиков» и мар-жиналистов, заявлявших, что доходы — это цены факторов производства. Сам же он утверждал, что доходы — это результат сложного взаимодействия различных социальных факторов, предполагающий «совместное действие многочисленных социальных групп». Эта теория получила распространение на Западе и оказала определенное влияние на мировую экономическую мысль.

Судьба институционализма в России была следующей. В отличие от маржиналистов, которых большевики в 1920-е гг. терпели как необходимых «буржуазных спецов», институционалисты воспринимались ими как непосредственные идеологические противники, так как они занимались социальными проблемами. Поэтому в 1922 г. в числе большой группы ученых-гуманитариев институционалисты были высланы из страны на так называемом «философском пароходе». Из рассмотренных выше крупнейших российских институционалистов в числе высланных был Булгаков. Струве, активно участвовавший в «белом движении», эмигрировал вместе с армией Врангеля. Туган-Барановский умер в 1919г., находясь в составе делегации, направлявшейся от имени украинской Директории во Францию.