ВЕГЕТАРИАНСТВО И МИРНЫЙ ОБРАЗ ЖИЗНИ

 

То, что вегетарианство всегда было широко распростра­нено в Индии, явствует из первых ведических текстов. Это подтверждает также наблюдение древнего путешественника Мегасфена и китайского монаха-буддиста Фа-хсина, кото­рый в V столетии нашей эры отправился в Индию за ориги­налами Священных Писаний.

Эти Писания недвусмысленно призывают к отказу от мясной пищи. В «Махабхарате», к примеру, великий воин Бхишма объясняет Юдхиштхире, старшему из царевичей Пандавов, что мясо животных — то же самое, что плоть соб­ственных детей человека, и что те безумцы, которые едят мясо, должны быть признаны худшими из всех людей ⁷. В «Махабхарате» это подчеркивается неоднократно. Здесь сказано: есть «нечистую» пищу не так преступно, как есть мясо ⁸ (нужно помнить, что древнеиндийские брахманы пре­возносили чистоту как религиозный принцип).

Точно так же, в «Манусмрити» говорится, что человек должен «воздерживаться от поедания любого мяса», ибо мя­соедение влечет за собой убийства и ведет к кармическому рабству (бандха) ⁹.

Еще в одном ведическом тексте приводятся слова послед­него из великих царей эпохи Вед, Махараджи Парикшита, сказавшего: «только убийца животных не может внять посланию Великой Истины» ¹⁰. Таким образом, Веды сообща­ют нам: чтобы достичь духовной мудрости, нужно начать с ве­гетарианства.

Упомянутая выше «Махабхарата» обычно ассоциируется с другой эпической поэмой, «Рамаяной». Эти два текста счи­таются величайшими литературными произведениями Вос­тока и оба они содержат доводы в пользу вегетарианства. «Ра­маяна» говорит нам, что духовно возвышенные люди, такие как потомки полубога Икшваку, избегают мясной пищи и во­обще стремятся избежать насилия в любом его проявления (ахимса-рати) ¹¹. Конечно, царей из династии Икшваку и из

других великих династий нельзя назвать людьми «не от мира сего»: при необходимости они защищали свое царство, как истинные кшатрии (воины). Однако, следует заметить, что истинные кшатрии никогда не опускались до бессмысленной жестокости. Они, скорее, «защищали от насилия других», как подсказывает этимология слова «кшатрии» (от kshat, что оз­начает «причинять боль», и trayate — «защищать») ¹².

Воистину, «Бхагавад-гита» учит нас не быть фанатичны­ми в отношении «ненасилия», поскольку полное отсутствие насилия в мире невозможно. «Теперь я понял,— писал Ганди,— то, чего не понимал раньше — что в насилии может быть милосердие... Я не осознавал, что необходимо удержать пья­ного от дурных поступков, что высший долг требует убить со­баку, бьющуюся в агонии, или человека, зараженного бешен­ством. Все это — примеры того, что в жестокости иногда кроется милосердие» ¹⁴.

Воздержание от насилия, согласно ведической традиции, должно совмещаться со здравым смыслом и практиковаться под руководством опытных учителей, в строгом согласии с Писанием. Комментируя тайный смысл учений «Гиты», индийский ученый С. Дасгупта спрашивает: «Если в загон со скотом проберется хищный зверь, что следует делать: убить хищника или позволить ему убить драгоценный скот?» Убить хищника — заключает он, поскольку важнее всего охранять общественное спокойствие и благополучие людей ¹⁵. Высшая форма милосердия включает в себя насилие, совершаемое с благой целью. Это принцип кшатриев. Согласно «Гите», этот принцип важнее любых абстракций, таких, как неразборчи­вое милосердие, которое в итоге может скорее причинить зло, чем сотворить добро.

Основной принцип всех ведических учений, однако, за­ключается в том, что любое деяние должно совершаться в по­виновении воле Бога. К примеру, даже охота (мригайя) — заня­тие, считающееся греховным, может быть искуплено аскезами (тапа) и послушанием Господу (мад-упашрайя) ¹⁶. Эта Покорность — краеугольный камень ведической религии. Для прояснения ее важности в «Вараха Пуране» рассказывается история невежественного, но искреннего охотника, который убивал в день только одно животное и приносил часть мяса в жертву Богу, потому что в нем жило ошибочное убеждение, что жертва искупает убийство. В этой истории повествуется также о вегетарианце, который выращивал злаки и собирал зерно. В ведической традиции злаки считаются низшей, но со­знательной формой жизни, и поэтому, собирая зерно, кресть­янин губил больше жизней (семян и растений), чем охотник. Однако крестьянин никогда ничего не предлагал Богу. В за­ключение говорится, что крестьянин был большим грешни­ком, чем охотник, и запятнал себя самым тяжким убийством (маха-химса), «ибо ел плоть, не принося священной жертвы». Эта история, говорится в «Пуране», приведена не для того, чтобы оправдать греховное пристрастие к мясу, а для того, чтобы восхвалить приношения Господу, которые очищают от любого греха.

«МИЛОСТЬ ГОСПОДА»

 

Согласно ведическим Писаниям, человек должен при­носить в дар Богу любую свою пищу: «...Все, что вы делаете, все, что вы едите, все, что вы дарите и отдаете, и все аскезы, которые вы можете совершить,— все должно быть подноше­нием Мне» (Б.-г., 9.27).

Тем не менее, из этого не нужно делать вывод, что в дар Богу годится все (как думал наш простодушный охотник). В «Гите» перечисляется то, что можно предлагать: «если кто с любовью и верой поднесет Мне листок или цветок, плод или воду, Я приму» (Б.-г., 9.26). В Ведах можно найти и другие подтверждения тому, что фрукты, овощи, злаки, орехи и молоко — лучшая пища для человека. Последовате­ли «Гиты», как правило, не приносят в дар Богу мясо живот­ных и птиц, рыбу и яйца, поскольку ни в Писаниях, ни у ведических пророков не дается разрешения есть или жерт­вовать эти продукты. Таким образом, покорность слову Бога

и Его пророков в ведической традиции неизбежно приво­дит к вегетарианству.

Далее в «Бхагавад-гите» говорится, что тот, кто с любо­вью приносит пищу в дар Богу, следуя указаниям Вед, очища­ется ото всех грехов и избавляется от последующих воплоще­ний в материальном мире: «Преданные Господу свободны от всякого греха, потому что, прежде чем есть пищу, приносят ее в дар Богу. Те же, кто готовит пишу лишь для собственного удовольствия, вкушают только грех» (Б.-г., 3.13).

Остатки дарственных подношений называются прасад (буквально: милость Божья). В крупнейших храмах Индии, таких как Шри Рангам (Южная Индия) и Джаганнатха Ман­дир (главный храм Пури, штат Орисса), освященная вегета­рианская пища, прасад, раздается множеству верующих, ежедневно посещающих эти святилища. Один из самых из­вестных ведических мудрецов, Нарада Муни, вступил на ду­ховный путь после того, как попробовал восхитительной вегетарианской пищи, предложенной в дар Богу.

Из всех современных религиозных движений, основан­ных на ведических учениях, наиболее последовательно вегета­рианство поддерживает Международное общество сознания Кришны. Во многих храмах этой общины и в принадлежащих ей ресторанах гостям подается только прасад, освященная ве­гетарианская пища.

 

ЖИВОТНЫЕ И ДУХОВНОСТЬ

 

Задолго до того, как св. Франциск был провозглашен покровителем животных, мудрецы древней Индии призна­вали наличие духовности во всех живых существах. Ведиче­ские тексты даже описывают воплощения Бога в различ­ных нечеловеческих телах, по образу которых созданы многие формы жизни на нашей планете. Наиболее извест­ные воплощения, изображения которых часто встречают­ся в Индии — кабан, черепаха, рыба и даже получеловек-по­лулев. (Веды не призывают к политеизму, напротив, они утверждают, что есть лишь один Бог, который является в разных обличьях.)

Кроме того, с точки зрения Вед, даже самые обыкно­венные животные — пусть только при особых обстоятельст­вах — способны испытывать высокие духовные порывы. Это объясняется тем, что в ведическом понимании духовность присуща не только человеку. Последователи ведического уче­ния не отождествляют себя или любое другое живое существо с материальным телом. Они видят под каждой внешней обо­лочкой вечную душу, наделенную одинаковым духовным со­вершенством.

Лицемерие тех, кто объявляет себя верующими, не раз­деляя при этом вышеописанного мировоззрения, разобла­чил Стивен Дж. Гельберг. Во время Первой ассамблеи миро­вых религий он произнес заслуживающую тщательного осмысления речь, где говорилось: «Человек, считающий се­бя религиозным, но на самом деле приверженный мирскому образу жизни, не ощущает собственной души и потому не ощущает души в других существах; он, не задумываясь, убива­ет их и поедает их останки. Утверждая, что у некоторых су­ществ есть только жизнь, а не душа, он бездумно восприни­мает идеологию материализма, где жизнь понимается как простая биологическая функция. Под воздействием этого заблуждения он ласкает одних животных и убивает других, одних балует как любимцев, а других пожирает за обедом. Лишенный даже зачаточных представлений о духовности, он остается в блаженном неведении относительно своих грехов. Не говоря уже о вере в душу животных,— продолжа­ет Гельберг,— такому верующему не хватает нравственного чувства и простого сострадания, раз он не содрогается от кровавой жестокости, которую молчаливо поощряет, будучи хищником в человеческом облике. В силу нравственной сле­поты, он не осознает, что животное, которое он ест с таким удовольствием, перенесло нестерпимые страдания на бой­не,— страдания, в которых прежде всего повинен он сам, по­скольку именно ему выгодно это убийство. Ему дана заповедь «не убий», но он убивает слепо, по привычке. «Что вы сделали одному из малых сих, то сделали мне»,— говорит Иисус» ¹⁸.

Позиция Гельберга ясна: религия с большой буквы «Р» отличается от простой религии тем, что распространяется на все живое.

Веды учат, что живая душа переходит от тела к телу, от вида к виду до тех пор, пока не воплотится в человеческом образе, получив разум и способность искать Высшую Исти­ну. Воспользовавшись этими преимуществами, человек мо­жет закончить цикл рождений и смертей и перейти в Царст­во Божие.

В санскритских священных текстах приводятся даже такие случаи, когда избавление от перевоплощений даро­валось душам животных. Это показывает, как справедливо ведическое учение относится к животным: индуизм — единст­венная религия в мире, утверждающая, что животные могут достичь того же высочайшего озарения, к которому стремит­ся человек.

Такое «освобождение» может произойти с животным, ес­ли оно удостоится дружбы великого святого или воплощения Бога; это подтверждает, как важно заручиться поддержкой того, кто достиг просветления. Самые недавние примеры ос­вобождения животных связаны с именем Шри Чайтаньи Ма-хапрабху, почитаемого как воплощение Самого Кришны. Во время паломничества в Южную Индию Шри Чайтанья про­ходил по лесу Джарикханда. «Шри Чайтанья-чаритамрита», текст на языке бенгали, датируемый XVI веком, гласит, что обращаясь к Богу, Чайтанья танцевал и пел святые имена, ко­торые сейчас широко известны как мантра «Харе Кришна»: «Харе Кришна, Харе Кришна, Кришна Кришна, Харе Харе/ Харе Рама, Харе Рама, Рама Рама, Харе Харе». При виде Его ликования, говорится в тексте, слоны, тигры, олени и птицы пели и танцевали вместе с Ним. Любовь Чайтаньи к Богу за­полнила все, передавшись животным, и лесные жители тоже стали выражать свою любовь к Господу. Они распевали песни на своих собственных языках и все время танцевали вместе с Чайтаньей. Слоны громко ревели и покачивали взад-вперед своими массивными телами, так же как и носороги, впавшие в священное опьянение. И тигры с оленями танцевали бок о бок,— картина, которая больше всего напоминает библей­ское пророчество Исайи о том, как во времена Мессии «...волк и ягненок будут пастись вместе, и лев, как вол, будет есть солому, ...они не будут причинять зла и вреда на всей свя­той горе Моей» (Ис. 65:25).

Балабхадра Бхаттачарья, слуга Шри Чайтаньи, наблю­дал это зрелище и испытал глубокое душевное волнение. «Эти животные — не просто живые существа,— подумал Ба­лабхадра.— Они — восприемники милости Божьей» ²⁰.

Эта история показывает, что животные могут достичь высокого уровня духовности; следующий отрывок из того же текста убеждает нас в том, что животные также могут удо­стоиться Царства Божия.

В начале этого рассказа в бенгальских Писаниях гово­рится, что Шри Чайтанья провел последние дни своей жиз­ни в Джаганнатха Пури, куда каждый год приходили палом­ники из Бенгалии, посещавшие Его. Один из верующих, Шивананда Сена, должен был заботиться об остальных во время долгого и трудного пути, который в те дни приходи­лось преодолевать пешком. Однажды, когда Шивананда и паломники вышли из Бенгалии, за ними увязалась собака.

«Это живая душа, которая хочет лицезреть Шри Чай­танью,— подумал Шивананда.— Пусть идет с нами. Что с того, что она не родилась человеком? Она хочет видеть Господа». Всю дорогу Шивананда заботился о собаке и самолич­но каждый день кормил ее прасадом. Когда пришлось переправляться через реку, Шивананда охотно согласился вне­сти дополнительную плату за собаку и ни разу не подумал, что собаке незачем видеть Шри Чайтанью.

К великому огорчению Шивананды, однажды собака убежала. Но когда усталые паломники, наконец, пришли в Пури, они увидели довольную собаку, сидящую у ног святого; Чайтанья кормил ее мякотью кокоса из собственных рук. «Восхвали имя Кришны!» — сказал он собаке. И та залаяла: «Кришна! Кришна!»

«Это настоящее чудо! — сказал паломникам Шивананда.— Должно быть, эта собака — вечная спутница Господа. Хорошо, что нам посчастливилось пройти с нею часть пути». В Писа­нии сказано, что с милостью Чайтаньи в собаке проснулась любовь к Богу, и что из тела животного душа вернулась прямо в Царство Божие ²¹.

Сегодня все верующие вайшнавы признают «Шри Чай-танья-чаритамриту» частью ведического канона.

Итак, мы имеем дело с религиозной традицией, которая не просто подчеркивает важность вегетарианства, но также настаивает на духовном равенстве всех живых существ. Если слоны могут научиться танцевать вместе со львами, а собаки могут попасть в Царство Божие, значит, их духовный статус не дозволяет нам мучить и убивать их. Вегетарианство — это именно знак понимания того, что все живые существа духовно равны.

 

ССЫЛКИ И ПРИМЕЧАНИЯ

 

1. Lawrence A. Babb, The Divine Hierarchy: Popular Hinduism in Central India (N. Y, Columbia University Press, 1975), p. 225.

2. Объяснение того, что такое mamsa, можно найти в «Шримад-Бха-гаватам» 11.5.14.

3. Julie Sahni, Classical Indian Vegetarian and Grain Cooking (N. Y., William Morrow and Company, Inc., 1985), p. 23.

4. Benjamin Walker, The Hindu World (N. Y, Praeger Pub., 1968), p. 26.

5. A. L. Basham, The Wonder That Was India (N. Y, Grove Press, 1959), p. 319.

6. Согласно ведической традиции, у человека 7 матерей: родная мать, повивальная бабка, жена гуру, жена брахмана, жена царя, земля и ко­рова.

7. «Махабхарата», «Анусана-Парва», 114.11.

8. «Махабхарата», «Шанти-Парва», 141.88.

9. «Манусмрити», 5.49

10. «Шримад-Бхагаватам», 10.1.4.

11. «Рамаяна», 5.31.4

12. А. С. Bhaktivedanta Swami Prabhupada, Bhagavad-Gita As It Is (N. Y., Macmillan, 1972), pp. 113-114.

13. Ibid.

14. Quoted in Erik H. Erikson, Gandhi's Truth (N. Y., Norton, 1969), p. 374.

15. S. Dasgupta, A History of Indian Philosophy, Vol. II, (London, Cambridge University Press, 1932), pp. 508-509.

16. «Шримад-Бхагаватам», 10.51.63.

17. «Вараха Пурана», 8.26-30.33

18. Steven J. Gelberg, The Transcendental Imperative: The Case for 'Otherworldly' Religion. Presented at «Assembly of the World Religions 1: Recovering Our Classical Heritage». NewJersey, Nov. 15-21, 1985, pp. 7-8.

19. Шри Чайтанья Махапрабху в ведических Писаниях и вайшнавской традиции считается Самим Кришной, воплотившимся в собствен­ном ученике. Около 500 лет назад Он явился в Бенгалии для того, чтобы научить людей петь медитировать на святое имя Господа.

20. А. С. Bhaktivedanta Swami Prabhupada, Shri Ckaitanya Charitamrita, 17 Vols. (Los Angeles, Bhaktivedanta Book Trust, 1975), Antya-lila, Vol. 1, Ch. 1.

21. Ibid., «Madhya-lila», vol. 7, Ch. 1.

 

ПОСЛЕСЛОВИЕ

 

Вегетарианство нужно рассматривать в определенной системе координат; это — только одно из многих требований религии. Несмотря на то, что оно основывается на первей­шем принципе духовности — сопереживании и сострадании всем существам, оно должно быть средством, а не целью. Это часть религиозного процесса, дополняющая другие шаги к ду­ховному совершенствованию — молитву, медитацию, доброту к ближним и служение Богу.

Воистину, те оголтелые борцы за права животных, что преследуют ученых, занимающихся вивисекцией, и громят лаборатории, где над животными проводятся опыты, совер­шают преступления, вполне сравнимые с теми, в которых они обвиняют любителей мяса и мучителей братьев наших меньших. Говоря о мире и любви, они с готовностью броса­ются разрушать и уничтожать. Они пытаются спасти жи­вотных, нанося ущерб людям. Поэтому неудивительно, что свидетели их акций считают их впавшими в заблуждение лицемерами. Разумеется, такие активисты-радикалы со­ставляют меньшинство среди тех, кто считает сострадание к животным высшей мудростью, а среди этих сторонников жестких мер, в свою очередь, лишь незначительная часть лю­дей руководствуется религиозными соображениями. Но да­же один такой человек — уже слишком много. Религиозный вегетарианец должен быть уравновешенным и беспристраст­ным и, сострадая животным, не должен забывать при этом о собственных ближних.

ОБЗОР СКАЗАННОГО

 

Автор этой книги намеревался показать, что в каждой из основных мировых религий можно найти призывы к вегета­рианству и доброму отношению к животным. Из-за нашего невежества в этом вопросе (я говорю прежде всего о запад­ном мире) наши четвероногие, пернатые и чешуйчатые бра­тья постоянно оказываются у нас на столе вместо того, чтобы пребывать в наших сердцах. К примеру, американец, принад­лежащий к одному из современных иудейско-христианских вероисповеданий, столкнулся бы с большими трудностями при попытке заставить соотечественников и собратьев по ве­ре серьезно задуматься о правах животных.

Основную часть паствы вполне устраивает мясо с карто­фелем в качестве духовной пищи. Тем не менее, в религиоз­ных сообществах в последнее время все чаще раздаются го­лоса, выступающие в защиту животных и дающие нам материал для осмысления их бедственного положения. Пре­красные книги Ричарда Шварца («Иудаизм и вегетарианст­во») и Эндрю Линзи («Христианство и права животных») подготовили прорыв в этой области, показав, что Писание и традиция, стоящие в центре западной религиозной жизни, могут обеспечить поддержку движению за права животных. Почему же, в таком случае, у многих людей складывается впечатление, что религии Запада не признают за животными никаких прав? Возможно, отчасти в этом повинны те самые не в меру рьяные борцы за их права, которых мы уже упомя­нули. Но Шварц и Линзи в своих работах обнажают более су­щественные проблемы, показывая, каким образом первона­чальные тексты Писаний были подправлены, искажены, сокращены или дополнены и истолкованы согласно желаниям религиозных или политических деятелей различных эпох. Частичный обзор этих теорий был произведен в нашей крат­кой работе, но по данному предмету существует достаточно обширная и подробная литература, прилагаемый список ко­торой может помочь тем, кто хотел бы продолжить его изуче­ние самостоятельно.

Религиозные традиции Востока гораздо более благо­приятны для движения за права животных. В целом, вос­точные культуры сумели выработать, по крайней мере, здоровое уважение ко всем созданиям Божьим, часто подтверждая это уважение своей приверженностью вегетариан­ской диете. Древний возраст восточных сакральных текстов — особенно тех, что составлены на санскрите и пали — заста­вил многих исследователей обратиться к этим текстам в по­исках истоков движения в защиту животных. Поскольку все пять центральных мировых религий — иудаизм, христианст­во, ислам, буддизм и индуизм — зародились на Востоке, уче­ные в первую очередь обращаются к индуизму, старейшему религиозному направлению Азии. Индуизм считается от­правным пунктом всех исследований относительно духовно­го основания защиты животных.

Этический принцип, изложенный в древнейших индий­ских Писаниях (Ведах), на санскрите описан как sarva-bhuta-hita, что означает «доброта ко всем созданиям», в противовес «доброте к себе подобным» (loka-hita). Первая этическая сис­тема, говорится в Ведах, включает в себя вторую, и потому она должна быть принята всеми мудрецами. Любовь ко всем созда­ниям требует большего нравственного совершенства, и при­верженцам ведических учений следовало развить в себе широ­ту духовного мировоззрения. Далее, все духовно развитые люди, желавшие достигнуть полного прозрения, должны бы­ли во всем следовать ахимсе — принципу «непричинения зла». Как отмечает Кристофер Чаппл в книге «Милосердие к животным, к Земле и к самому себе в религиях Азии», совре­менные исследователи так и не смогли определить происхож­дение ахимсы. Некоторые ученые считают, что этот принцип зародился вместе с ведическими учениями, но большинство утверждает, что особое значение он приобрел лишь в буддиз­ме; есть еще такие, кто полагает, что идея ахимсы обязана сво­им существованием джайнизму. Наиболее часто в этой связи цитируются две работы: «Beitrage zur Geschichte von Vegetar­ismus und Rinderverehrung in Indien» Л. Альсдорфа и «Про­исхождение ахимсы» Ганса-Петера Шмидта. Эти работы в основном посвящены общественному уставу, отраженному в традиционных индуистских сводах законов. Хотя в этих книгах отмечается особая приверженность джайнов ахимсе, авторы не могут с уверенностью сказать, что этот принцип зародился в русле джайнизма. Они также утверждают, что Махавира, признанный основатель джайнизма, не был веге­тарианцем, но это утверждение было убедительно опроверг­нуто ученым-джайнистом X. Р. Кападиа.

Шмидт говорит, что коренные жители долины Инда не могли быть вегетарианцами, поскольку при раскопках в раз­валинах Мохенджодаро и Хараппы были найдены кости жи­вотных мясных пород. Он пишет, что «...среди неарийского населения Индии, находящегося в стороне от влияния буд­дизма, нет никаких сходных убеждений, которые могли бы подтвердить гипотезу о том, что ахимса и вегетарианство пришли не из арийских религиозных традиций». Главный его довод состоит в том, что, поскольку животные, чьи кос­ти обнаружены в Мохенджодаро и Хараппе, явно были съе­дены, значит, местные жители не могли быть вегетарианца­ми. Большинство современных исследователей не согласно со Шмидтом. Чаппл, к примеру, отмечает: «Присутствие в городском мусоре костей не доказывает, что все жители го­рода ели мясо. В Индии по сей день живут и вегетарианцы, и любители мяса». Проведенное Чапплом исследование то­го отрывка из «Махабхараты» («Шанти Парва»), где Бхишма и Юдхиштхира обсуждают вопросы религии, в том числе ве­гетарианство и доброе отношение к животным, ясно дока­зывает древнеиндийское происхождение ахимсы и ее логическое продолжение в вегетарианской диете. Питер Шрейнер также разбирал этот диалог из сакрального текста «Махабхараты» и пришел к сходным заключениям. Автор данной книги также считает, что ахимса уходит корнями в древнюю ведическую культуру Индии, особенно пышно расцветшую в таких теистических направлениях, как вайш­навизм. Искренние приверженцы любой религии, если им случится вдуматься в собственную традицию, могут найти там много общего с принципом, провозглашенным вайшнав­скими мыслителями: «Милосердие есть высшая религия (ahimsa paro dharmo)».

 

ИТОГИ И ВЫВОДЫ

 

Сострадание к животным — неотъемлемая часть восточ­ного мировоззрения, и оставалась таковой на протяжении многих веков. Кристофер Чаппл уточняет: «Отношение к животным, бытующее в индийской культуре, радикально отличается от того, к чему привыкли люди, живущие в тех­нологизированном европейско-западном мире. Индуизм, буддизм и джайнизм разделяют общую систему ценностей, влияющую на восточное мировоззрение и предлагающую уникальное понимание роли животных в драме человечес­кой жизни».

Это особое понимание сформулировал хорошо извест­ный лидер народов Тибета, Далай-лама XTV, политический изгнанник Тенцин Гиатсо, один из крупнейших религиозных деятелей нашего времени и яркий представитель всех вос­точных наций:

Каково бы ни было наше отношение к жизни,— будь оно прагматическим или нет — нам всегда и неизменно присуще желание мира, безопасно­сти и счастья. Различные живые существа, стоя­щие на разных ступенях эволюции, все вместе образуют население нашей планеты. И те, кто принадлежит к высшим формам жизни, челове­ческие существа, и те, кто принадлежит к ее низшим формам, животные, равно стремятся к миру, спокойствию и безопасности. Бессловес­ная тварь дорожит жизнью не меньше, чем че­ловек. Даже простейшие насекомые ищут защи­ты от опасностей, которые угрожают их жизни. Мы все жаждем счастья и боимся боли; точно так же все мы хотим жить и не хотим умирать, и это можно сказать о любом существе (Тенцин Гиатсо. «Вселенская ответственность и чуткое сердце», Индия, Дхармасала, Библиотека лите­ратуры и истории народов Тибета, 1980, с. 78).

Западные философские школы сейчас вторят породив­шим их религиям Востока. Молодые движения Запада с ха­рактерной юношеской горячностью порой чересчур ради­кально выступают в поддержку вновь открытых принципов. Это касается и вегетарианства, и защиты прав животных. Учитывая отсутствие у нас привычки к закону ахимсы, а так­же то, что наши собственные Писания были изменены по ука­занным выше причинам, нам приходится крепко держаться за руки родителей и позволять им постепенно вести нас по до­роге истины.

Золотое Правило — «поступай с другими так, как хочешь, чтобы поступали с тобой» — объединяет все центральные ре­лигии мира. Иудаизм учит: «Не делай другому то, что нена­вистно тебе» (Талмуд, Шаббат, 31а). Христианское учение гласит: «Как хотите, чтобы с вами поступали люди, так посту­пайте и вы с ними» (Мф. 7:12). Приверженцы ислама гово­рят: «Ни один из вас не уверует, пока не начнет желать свое­му брату того же, чего желает себе» (Сунна, Хадис). В конфуцианской традиции сказано: «Вот закон добра и люб­ви: не делай другому того, чего не пожелал бы себе» («Изре­чения», 15:23). Буддизм также учит: «Не делай другому тако­го, что ты счел бы злом для себя» («Удана-Варга», 5.18). И наконец, в самых древних сакральных текстах мира, «Ве­дах», мы находим следующие слова: «Вот высший долг: не делай никому того, что причинило бы боль тебе» («Махабха­рата», 5.1517).

Наука вторит мировым религиям, предоставляя нам свой собственный эквивалент Золотого Правила. Третий за­кон движения, выведенный Ньютоном, гласит: «Каждое дей­ствие вызывает равное по силе противодействие». Хотя Ньютон сформулировал этот закон для движения тел в мате­риальном мире, его скрытое значение достигает глубинных,

потаенных пластов существования. На Востоке это правило называется законом кармы.

Этот закон также самым непосредственным образом от­носится к тому, как мы обращаемся с животными. Вспышки насилия в обществе частично порождены нашей гастрономи­ческой кровожадностью и нашей жестокостью по отноше­нию к окружающему миру. По закону кармы, насилие порож­дает насилие. По закону пищи, человек есть то, что он ест.

«Между неурядицами, с которыми постоянно сталкивается человечество, и бедственным положением животных существу­ет прямая связь,— заявляют участники Интернациональной Ре­лигиозной Программы по защите животных (INRA).— Вряд ли мы ошибемся, если скажем, что недостаток смирения, сострада­ния и понимания, который лежит в основе человеческой бесче­ловечности, повинен в наших злодеяниях по отношению к соб­ственным собратьям — угнетении, эксплуатации, войнах, рабстве, и по отношению к животным и природе — страданиях, причиняемых нами сегодня диким и домашним животным, и разрушении и загрязнении окружающей среды. Нынешнее по­ложение вещей резко противоречит основным учениям всех религий, называющих почтение к любым формам жизни глав­нейшей добродетелью.

Религия призывает сильных быть добрыми и милосерд­ными с теми, кто слабее их,— продолжают основатели Рели­гиозной Программы,— а большинство людей хотя бы номи­нально исповедует какую-нибудь религию. Но вот мрачный парадокс: даже не думая о милосердии, люди используют свою власть над царством животных для того, чтобы сажать их в тесные клетки, оглушать, пронзать гарпунами, травить, калечить, терзать их во имя науки и даже постепенно ослеп­лять, испытывая на них косметические препараты. Некото­рые из этих злодеяний проистекают из неверного понима­ния принципов религии, другие — из неспособности применять эти принципы на практике».

Эта небольшая книга — всего лишь скромная попытка показать, что вегетарианство — не просто диета или способ оздоровления, но важный этап в построении истинно духов­ной жизни. Наивысший успех, которого может достичь эта ра­бота,— помочь людям осознать значение вегетарианства и уви­деть его преимущества в материальном и в духовном плане.

Религии в практикуемой сегодня форме, по большей час­ти умаляют важность вегетарианства и сострадания к живот­ным. Однако сейчас начинается возвращение к истокам. Долг тех, кто держит наше знамя, состоит в том, чтобы помочь вновь пришедшим постепенно адаптироваться и избежать из­лишнего рвения, которое свойственно новообращенным. Благодаря разумным доводам и доказательствам, приверже­нец любого вероисповедания может научиться видеть во все­объемлющем сострадании и в сопутствующем ему вегетариан­стве нить, проходящую через все религии мира.

 

 

ПРИЛОЖЕНИЯ

РАДИОИНТЕРВЬЮ

(ВЕГЕТАРИАНСТВО В МИРОВЫХ РЕЛИГИЯХ)

После первой публикации книги «Пища для духа» Стивен Розен был приглашен в студию WBAI — прогрессивной радио­станции, освещающей насущные и болезненные проблемы. Розен выступал в программе «Прямой эфир» Шелтона Уолде­на. Интервью транслировалось 14 июня 1987 года.

Ведущий:Добро пожаловать в прямой эфир. В этот раз мы будем разговаривать со Стивеном Розеном, автором но­вой, первой в своем роде, книги «Пища для духа». В этой ра­боте господин Розен обращается к весьма болезненному во­просу — питанию с точки зрения религии. Скажите нашим слушателям, Стив, почему вы решили, что верующие должны со вниманием относиться к своей пище, особенно в том, что касается вегетарианства и прав животных?

Стивен Розен:Я считаю, что каждый человек — не обя­зательно верующий — должен понимать важность правиль­ного питания. Ведь существует даже библейская заповедь: «Оберегайте здоровье и жизнь вашу» (Втор. 4:15). То, что ве­гетарианцы живут дольше, чем любители мяса, и дольше со­храняют здоровье, подтверждено документально. Может ли человек исполнять свой религиозный долг, если его силы стремительно убывают? Потому Библия и требует от нас за­боты о здоровье. Вы также упомянули права животных. Су­ществует еще одна библейская заповедь, о которой люди по­стоянно забывают на протяжении веков: tzar baalay hayyim. Это на иврите. Эти слова означают призыв быть состра­дательным ко всем животным. Он неоднократно возникает в библейской традиции. Однако сейчас повсеместно рас­пространено жестокое обращение с животными. В одних только Соединенных Штатах ежегодно 5 миллиардов жи­вотных гибнет на бойнях и еще 100 миллионов без всякой необходимости претерпевает страдания при лабораторных исследованиях.

Вед.:Я встречаю подобные цифры в вегетарианской прессе, в таких журналах, как «Вегетариан Таймс» и «Пробле­мы животных». Каким образом наши слушатели могут убе­диться, что эти данные соответствуют реальному положению дел, а не завышаются группой предубежденных активистов?

С. Р.: Они могут исследовать проблему самостоятельно. Это — не просто предмет заботы горстки энтузиастов. Такая статистика не просто публикуется в вегетарианской прессе. Адекватность этих данных подтверждается в таких престиж­ных изданиях, как «Журнал Ассоциации американских вра­чей», «Американский диетологический журнал» и «Обозре­ние диетологических исследований Бордена».

Вед.:Хорошо. Однако вернемся к религии. Значит, вы действительно считаете, что питание имеет отношение к ре­лигии? Вам не кажется, что это несколько разные вещи — как яблоки и апельсины? Конечно, в иудаизме существует тради­ция кошера, и, возможно, что-то подобное можно встретить и в других религиях. Но в целом, я думаю, большинство людей скажет, что для религии важна вера, а не гастрономи­ческие вкусы.

С. Р.: Это верно. Но что если гастрономические вкусы влияют на веру? Религия в первую очередь занимается вопро­сами этики, сострадания и милосердия. Говоря словами Иса­ака Башевиса Зингера, «как мы можем молить Господа о со­страдании, если сами не желаем проявлять его по отношению к другим?» Это подсказывает элементарный здра­вый смысл. То, что мы не хотим простирать милосердие на животных, просто нечестно. Как я уже сказал, на этот счет есть библейская заповедь. Но ведь мы склонны игнорировать те указания Писаний, что не совмещаются с нашими пристра­стиями.

Можно ли изменить душу, не изменив пищи? Но эти душа и питание неразделимы. Утверждать обратное было бы лице­мерием. Человек не хочет быть убитым, но убивает сам. Он не хочет стать жертвой несправедливости, но часто поступает несправедливо. Такие парадоксы — насмешка над религией. Истинно верующий стремится стать святым или богоподоб­ным. Истинная вера порождает истинную святость. Тот, кто достиг такой веры, не убивает других, потому что сам не хо­чет для себя такой участи. Он не хочет стать жертвой обсто­ятельств, поэтому не приносит в жертву других. Он хочет, чтобы Господь проявлял к нему милосердие, и потому прояв­ляет милосердие к тем, кто слабее его. Я думаю, что такое по­ведение — основа любой истинной религии. Если для того, чтобы добыть себе пищу, мы совершаем насилие, то тем са­мым готовим себе мрачное будущее. Насилие порождает на­силие. Закон кармы таков: «каждое действие вызывает рав­ное ему противодействие». Именно поэтому многие восточные религии призывают к вегетарианству. Мы, люди Запада, говорим: «что посеешь, то и пожнешь». Это, в об­щем, то же самое, что и принцип кармы. К несчастью, мы редко вспоминаем об этом, когда речь заходит о животных или о нашем питании. Но на Востоке об этом не забывают никогда.

Вед.:Давайте начнем с Библии. Можете ли вы кратко рассказать нам о вегетарианстве в Ветхом Завете? Просто об­рисовать картину.

С. Р.: Да. В самой первой главе первой из библейских книг содержится призыв к растительной диете. Господь гово­рит: «вот, Я дал вам всякую траву, сеющую семя, какая есть на всей земле, и всякое дерево, у которого плод древесный, сею­щий семя,— сие вам будет в пищу» (Быт. 1:29). Так что Господь не просто предстает в виде неопалимого куста. С самого нача­ла Он настаивает на растительной диете.

Затем Он объясняет, что природная, растительная пища «хороша весьма». Это выражение Он употребляет только по отношению к вегетарианской диете. Позднее Он говорит о разрешении есть мясо как об «уступке», а не как о чем-то «весьма хорошем».

Вед.: Прекрасно. Но как насчет этих уступок? Ведь позд­нее Господь разрешает Ною есть мясо?

С. Р.: Да, но если изучить контекст, становится ясно, что Бог дал это разрешение по необходимости, а не по предпочтению. Иными словами, Господь пошел на эту ус­тупку. Но Он никогда не говорил, что питаться надо именно так. Скорее наоборот, Он ясно дает понять, что так питать­ся не надо.

Я думаю, что здесь в первую очередь важно представлять себе, что происходило во времена Ноя. К тому моменту люди пали так низко, что им случалось поедать конечности, ото­рвав их от еще живого животного. Человечество настолько погрязло в грехе, что Господь был вынужден устроить потоп. Кстати, этот потоп не мог не уничтожить всю раститель­ность. Поэтому тогда не осталось никакой альтернативы мяс­ной пище.

Так или иначе, в то время Бог дал человеку разрешение есть мясо. Об этом сказано в IX главе Книги Бытия, где Гос­подь дозволяет Ною есть все, что движется. Однако вскоре после этого Он все же накладывает запрет на поедание крови животных (и на этой почве рождаются сложные еврейские за­коны кошера). Затем Господь сообщает нечто вроде кармы, ожидающей тех, кто убивает животных: «От их рук и погибне­те» (Быт. 9:5).

Вед.:И что случилось потом? Мясоедение было позво­лено на все времена?

С. Р.: Нет, не совсем, потому что позднее была сделана еще одна попытка установить вегетарианскую диету. После исхода евреев из Египта, Господь послал им в пищу манну — растительный продукт. Однако и тогда народ стал требовать мяса, и Бог дал его им — вместе с моровой язвой для всех, кто его съел.

Они умерли сразу же. В Библии дается подробный рас­сказ об их смерти и сообщается, что их могилы названы «гро­бами прихоти». Комментаторы Библии, вне зависимости от их взглядов на вегетарианство, единодушно соглашаются, что их захоронение получило такое название оттого, что эти лю­ди взалкали мяса.

Вед.:Стив, мне очень любопытно, что вы скажете о «вла­дычестве». Разве в Библии человеку не дается власть над жи­вотными?

С. Р.: Да, это так. Но «владычество» никогда не обознача­ло «злоупотребление» или «эксплуатацию». По крайней мере, не в традиционном библейском употреблении этого слова. Из­начально в этом месте употреблено древнееврейское слово yirdu, а оно означает, скорее, охрану или попечение. Иными словами, мы получили приказ заботиться о наших меньших братьях и сестрах, не так щедро одаренных Господом,— о жи­вотных, — а не есть их. К примеру, королю дается власть над его подданными. Но это не значит, что он должен есть их или эксплуатировать. Он обязан заботиться о них, помогать им, да­же любить их.

Я также хотел бы указать, что владычество над животны­ми дается человеку в двадцать шестом стихе I главы Книги Бы­тия. Тот стих, что я цитировал ранее, в котором Господь дает нам растительную пищу,— это двадцать девятый стих той же главы. Всего на три стиха ниже. То есть, Бог дает нам власть над животными и всего лишь через три стиха запрещает ис­пользовать их в пищу. Это означает, что владычество, данное нам, не подразумевает права поедать плоть животных.

Вед.:Это кажется очень логичным. Я не могу понять, почему так мало верующих переходит на вегетарианскую пи­щу? Ведь Библия дает для этого все основания. Может быть, это просто самонадеянность, или?..

С. Р.: Скорее незнание. Впрочем, бывает и то, и другое. В Талмуде много говорится о людской самонадеянности. Там предлагается такой рецепт: «Если человек возгордится в серд­це своем, напомни ему, что ничтожная муха была создана Творцом раньше, чем он».

Кроме того, еще в одной библейской книге, у Екклезиас­та, сказано: «Потому что участь сынов человеческих и участь животных — участь одна: как те умирают, так умирают и эти, и одно дыхание у всех, и нет у человека преимущества перед скотом, потому что все — суета». Это простой и неоспоримый факт: многим людям, особенно в двадцатом столетии, прису­щи нездоровые предрассудки в отношении животных, по большей части совершенно необоснованные. Мы считаем се­бя высшими существами и верим, что наше превосходство позволяет нам унижать, мучить и пожирать тех, кто ниже нас. Теперь давайте поговорим о невежестве. Вместо того чтобы основательно изучить Священные Писания и ознако­миться с древними традициями, многие предпочитают пости­гать свою религию с помощью телевидения и слушать Джима Бейкера и других популярных евангелистов. Тот, кто хочет понять, совместимо ли вегетарианство с его верой, должен произвести серьезное исследование. К несчастью, многие из нас готовы бездумно принять любое истолкование, если его принимает большинство. Нужно развить в себе способность отличать единственно верный путь к духовному совершенст­вованию от версий, предлагаемых теми, кто якобы следует этим путем. Нужно также изучить свою религиозную тради­цию и Священные Писания.

Вед.:Я совершенно с этим согласен. Стив, сейчас мы в основном говорили об иудейском учении. Не могли бы вы коротко рассказать нам о роли вегетарианства в христиан­ской традиции?

С. Р.: На протяжении веков сложились две основные школы христианской мысли: школа аристотеле-аквинатско­го толка и августино-францисканская школа.

Вед.:Вы можете объяснить разницу в их отношении

к вегетарианству?

С. Р.: Да. Школа Аристотеля — Аквината считает, что жи­вотные существуют для того, чтобы доставлять человеку удо­вольствие, и только для этого. Мы можем есть их, ставить над ними жестокие эксперименты — все, что угодно. Это фактически перекликается с картезианством. К несчастью, современное христианство тяготеет именно к этой форме религии.

Школа Августина — Франциска, напротив, учит, что мы все — братья и сестры, у которых один Отец — Бог. Эта школа близка к учению Платона и основана на воззрениях св. Франциска; она прекрасно совместима с вегетарианским образом жизни.

Вед.:Существуют ли какие-либо свидетельства того, что Иисус был вегетарианцем?

С. Р.:В ранних греческих манускриптах Иисус назван «на­зареянином». Я объясню, почему это важно. В поздних верси­ях говорится об «Иисусе из Назарета». Но это обозначает только название местности - город Назарет. Более точным переводом было бы «Иисус Назареянин». Это имеет большое значение, потому что в таком случае нам сообщается не про­сто откуда он был родом. Это означает, что он принадлежал к секте назареян. Известно, что эта секта придерживалась иессейских принципов, в том числе вегетарианства.

Вед.:Есть ли какие-нибудь современные переводы Биб­лии, где он назван «назареянином»?

С. Р.: Да. Например, «Библия Иерусалима». Есть и дру­гие. Но ведь дело в том, что он однозначно назван «назарея­нином» во многих местах Нового Завета. А назареяне вне всякого сомнения были вегетарианцами!

Вед.:Это очень интересно. В вашей книге я прочел, что многие отцы Церкви придерживались вегетарианской дие­ты. Многих ли вы можете назвать известных христиан-веге­тарианцев?

С. Р.: «Проповеди Климента», записанные в начале II века и основанные на учении св. Петра, непосредственного ученика Христа, категорически запрещают мясоедение и все виды жес­токого обращения с животными. Климент Александрийский и даже Джон Уэсли, основатель Методистской Церкви, были вегетарианцами.

Кроме того, существует множество текстов, которые доказывают, что первые апостолы крайне неодобрительно относились к мясной пище; подробности можно прочитать в моей книге. Очень важно установить, что ели ранние христиане. Вы согласны с тем, что это имеет большое значе­ние в моем случае?

Вед.: Вполне. Это подсказало бы нам, что должны есть нынешние христиане, по крайней мере, подало бы нам идею...

С. Р.: Вот именно. К тому же, таким образом мы узнали бы, какую пищу предпочитал Христос.

Вед.: Верно. Итак, я призываю наших слушателей сей­час же пойти и приобрести эту книгу. Полагаю, это — лучшая книга по данному предмету. Она называется «Пища для духа». Автор — Стивен Розен. В ней также есть предисловие Исаака Башевиса Зингера, лауреата Нобелевской премии.

Стив, давайте теперь поговорим о восточных религиях. Насколько я знаю, вегетарианство — неотъемлемая часть восточного мировоззрения, особенно в Индии. Это верно?

С. Р.: Бесспорно. В 1857 году, когда англичане попыта­лись перевести войсковые части Бенгалии на новые винтов­ки системы Энфилда, вспыхнул мятеж. Вы знаете, почему это случилось?

Вед.:Почему?

С. Р.: Потому что в винтовках этой системы оболочки патронов пропитывались животным жиром. Сипаи — так на­зывались эти бенгальские войска — должны были, заряжая винтовку, скусывать верх оболочки патрона. Вместо того что­бы согласиться на это простейшее действие, они подняли мятеж. Вот как глубоко в Индии укоренилось вегетарианство.

Вед.: А где истоки этой приверженности вегетарианст­ву? Я знаю, что индийская религия уходит корнями в глуби­ну веков. Но все же можно, наверное, найти какой-то древ­ний обычай или закон, который объясняет нынешнее широкое распространение вегетарианства?

С. Р.: Пожалуй, главное — это культ коров...

Вед.: Да, расскажите, с чего это началось?

С. Р.: Вероятно, с поклонения Господу Кришне, Который всегда изображается как пастух. Хотя пантеон индуизма очень разнообразен, поклонение Кришне проходит через всю ведическую, или древнеиндийскую, традицию. В ней говорится, что особой любовью Кришны пользуются брахма­ны, то есть люди, которые дают другим духовное знание, и коровы, которые поят молоком не только своих телят, но и род человеческий.

Корову в Индии не обожествляют, как думают многие, а, скорее, чтут как мать, поскольку она кормит нас молоком, как наши родные матери. Из-за этого и еще из-за особого рас­положения Господа Кришны, корове, в некотором смысле, поклоняются. По крайней мере, к ней относятся с глубоким почтением.

Вед.:А что вы скажете о Махатме Ганди? Хотя он был го­рячим сторонником вегетарианства и открыто заявлял об этом, я слышал, что он во многом бывал непоследователен. Не могли бы вы дать комментарий по этому поводу?

С. Р.: Я не уверен, что его нужно упрекать в непоследова­тельности. Несмотря ни на что, он был глубоко верующим человеком и убежденным вегетарианцем. Да, я слышал те обвинения в его адрес, о которых вы упомянули. Иногда го­ворят, что Ганди был святым среди политиков и политиком среди святых. Тем не менее, в конечном итоге он показал прекрасный пример того, как можно совмещать вегетариан­ство с религией.

Вед.:У нас осталось мало времени. Может быть, вы вкратце объясните нашим слушателям, почему религии Вос­тока глубже осознают необходимость вегетарианства? Слова «буддизм», «индуизм», «джайнизм» сразу же вызывают у нас представление о мирном образе жизни и призыве к доброте. Иудейско-христианская традиция, например, кажется более поверхностной, по крайней мере в этом отношении. Что вы можете сказать об этом?

С. Р.: Как я писал в «Пище для духа», восточные учения ставят сарва-бхута-хиту (доброе отношение ко всем живым существам) выше лока-хиты (доброты к роду человеческому). Как сказано в ведических текстах, первая этическая система включает в себя вторую и потому более совершенна. Веды говорят, человек должен во всех существах видеть одну и ту же жизненную основу, вне зависимости от внешней оболоч­ки тела.

Те, кто не понимает, что жизнь животного так же священ­на, как жизнь человека, могут со временем вообще утратить уважение к жизни и человечность. Именно поэтому на Восто­ке сарва-бхута-хита считается высшим нравственным принци­пом. Я считаю, что некогда все крупнейшие мировые религии признавали всеобъемлющую сарва-бхута-хиту главной ценнос­тью. К несчастью, на Западе эта истина пострадала от рук не­вежественных или впавших в заблуждение церковных авто­ритетов. Я молюсь, чтобы «Пища для духа» дала верующим людям пищу для размышлений.

Вед.:Ну что ж, Стивен, я хочу от всей души поблагода­рить вас за участие в нашей программе. На мой взгляд, ваше выступление действительно сможет помочь людям увидеть в вегетарианстве требование религии. По крайней мере, мне оно в этом помогло. Большое спасибо.

С. Р.: Спасибо.