Археологические реставрации в Западной Европе на рубеже Х1Х - ХХ веков.

5.2.1.Характеристика работ периода Археологических реставраций.

Одной из наиболее характерных работ этого периода являлась реставрация замка Сфорца в Милане виднейшим итальянским историком искусства Лукой Бельтрами, проведённая в 1893-1911 годах, В её основу уже были положены разработанные Виолле-ле-Дюком научные принципы проведения реставрационных работ. Было проведено тщательное изучение объекта реставрации, архивных и иконографических документов. Изучена история архитектуры соответствующего периода. Одной из наиболее сложных поставленных им задач было восстановление высокой въездной башни, так называемой башни Филарете, взорванной в 1521 году. Бельтрами выявил ряд старых изображений замка, сделанных до разрушения башни, и на этом основании реконструировал утраченную постройку, используя изучение сходной по композиции, близкой по времени возведения и сохранившейся башни замка Виджевано, то есть научно обосновал выбор аналога для реставрации. При всех отличиях подхода Бельтрами к реставрации от подхода последователей «стилистических» реставраций они ещё имели одну общую основу: убеждённость, что реставратор призван стремиться к восстановлению разрушенного сооружения во всей его полноте. Новое заключалось во взглядах на то, как восстанавливать. Следует ли вообще восстанавливать и если да, то в каких пределах, в том и другом случаях не рассматривалось.

5.2.2. Развитие методов и приёмов реставрационной деятельности периода Археологических реставраций в конце Х1Х - начале ХХ века.

А) Концепция методологии реставрации К. Бойто.

Уже в то время стала появляться и более последовательная критика применявшихся методов реставрации, направленная на выработку принципиально новых концепций. Наиболее полно она была изложена итальянским архитектором и теоретиком Камилло Бойто. Прежде всего, он решительно осудил установившийся в Х1Х веке тип реставрации: «Когда реставрация проводится по теории Виолле ле Дюка, которую можно назвать романтической теорией реставрации, до вчерашнего дня разделявшейся всеми, и которой следуют сейчас многие у нас в Италии, я предпочитаю плохо сделанные реставрации сделанным хорошо. В то время, как первые, в блаженном неведении, позволяют мне ясно отличить древние части от новых, вторые, с чудесным искусством и хитростью заставляя новое казаться старым, оставляют моё суждение в таком затруднении, что наслаждение созерцанием памятника исчезает, и его изучение становится изнурительным трудом». Характерно, что на первое место в оценке результатов реставрационных работ выдвинута познавательная сторона, возможности и трудности изучения. Само наслаждение созерцанием памятника становится в зависимость от этих трудностей. Таким образом, подход Бойто - подход учёного, а не эстета, что было важно для формирования методологии археологической реставрации, но в будущем станет основой для возникновения конфликта между интересами узкого круга исследователей-профессионалов и общества.

Взгляд Бойто акцентирован, прежде всего, на подлинности материальной составляющей памятника, в отличие от подходов «стилистов», делающих акцент на воссоздании его художественных особенностей. Подлинности возвращено то значение, которое она имела в реставрациях Валадье и его современников, хотя для них пиетет к подлинным фрагментам памятника определялся их классицистическими взглядами и распространялся только на Античность. Для Бойто подлинность памятника была равнозначна подлинности исторического документа. Выводом Бойто было не отрицание реставрации, как это было в призывах Рёскина, а подчинение её жёстким нормам, направленным в первую очередь на предотвращение всякой возможности фальсификации.

Необходимыми требованиями, предъявляемыми к реставрации, он считал:

наличие стилистических различий между новыми добавлениями и подлинными частями памятника;

различия между ними в материале;

отказ в новых частях от деталировки и орнаментики, аналогичных подлинным частям;

маркировку новых включений специальными знаками или надписями;

показ найденных при реставрации старых фрагментов около памятника;

установку на памятнике доски с надписью о проведённой реставрации;

составление описаний и фотографий этапов исследования и реставрации;

гласность принимаемых решений.

Хорошо понимая опасность догматического подхода к сложному делу реставрации, Бойто указывал, что сформулированным им правилам надо следовать «по обстоятельствам».

Им же была предложена классификация памятников в зависимости от их древности и художественных особенностей и введены понятия об археологической, живописной и архитектурной реставрации.

Б) Классификация реставрационных случаев Г. Джованнони.

Итальянская школа реставрации в лице профессора Густаво Джованнони также сделала попытку произвести определённую классификацию реставрационных случаев. В то время как в Бельгии стремились различить определённые группы памятников, а в Австрии установить возможные цели реставрации, в Италии попытались классифицировать различные приёмы реставрации, считая их как бы равноценными или, во всяком случае, равновозможными. При этом, после соответствующей характеристики их особенностей реставратору предоставлялась возможность выбора приёма, наиболее подходящего для конкретного случая, с которым ему пришлось столкнуться.

Джованнони одним из первых разработал классификацию приёмов архитектурно-реставрационной деятельности в зависимости от той цели, которая может ставиться при восстановительных работах на памятнике архитектуры. В соответствии с ней Джованнони различает: консервацию памятника, ремонтно-реставрационные работы, раскрытие памятника, его реконструкцию (дополнение), восстановление и приспособление памятника.

Консервация памятника архитектуры является чисто техническим мероприятием, рассчитанным на повышение статической устойчивости и защиту памятника от внешних воздействий. Она не зажигает фантазию архитектора, но зато очень полезна памятникам. При консервации должны быть использованы все возможные достижения и средства науки и техники.

Вместе с тем уже при работах этого рода приходится иногда присоединять к древним элементам и конструкциям новые, подкрепляющие их части. Это, указывает Джованнони, должно быть произведено без противоречивого конфликта со старым, но с обязательным сохранением различия между новой добавкой и древними элементами: камни обрабатываются грубо, контрфорсы и поддерживающие части остаются видимыми и т.п.

Ремонтно-реставрационные работы используются для окончательного приведения здания в порядок, поскольку это необходимо. Сущность таких работ сводится к тому, говорит Джованнони, что реставрация выявляет массу без подражания древней форме в том, что последняя имеет наиболее индивидуального. Такие работы проводятся лишь в частях, где есть уверенность, что восстанавливаются подлинно древние элементы и на их первоначальных местах. Выполненные при этом элементы по форме и материалу не должны подделываться под древние. В качестве примера Джованнони приводит реставрацию Эрехтейона на Афинском акрополе.

В качестве исключения возможно использовать и копию древнего элемента в тех случаях, когда особенности произведения искусства пострадали бы от нового пятна. При этом копия должна быть верной и точной и на ней должен быть знак, исключающий обман для исследователя памятника. В тех случаях, когда какой-либо элемент не имеет существенного значения, но необходим для связи, то он докомпоновывается.

Раскрытие памятника архитектуры от позднейших наслоений является обычной переходной стадией к его реконструкции (дополнению). Оно не вызывает сомнения и обычно приветствуется, говорит Джованнони, когда эти позднейшие наслоения лишены самостоятельного значения. Когда же части и элементы, добавленные к памятнику в процессе его существования, сами представляют собой некий организм, когда они по своей форме представляют произведения искусства, тогда все стили и все периоды, от самого древнего и кончая новейшими, должны уважаться в равной мере.

При решении вопроса о наличии в наслоении элементов искусства, вопроса о том, являются ли эти наслоения чисто утилитарными или они имеют художественное и историческое значение, открывается широкое поле для субъективных суждений. Поэтому, подчёркивает Джованнони, эти вопросы должны решаться лишь в общей совокупности аналитических данных и путём свободной, широкой дискуссии тех, кто любит памятники архитектуры и понимает их значение.

Реконструкция (дополнение) используется для придания памятнику архитектуры целостной формы путём добавления частей, которых ему недостаёт.

В этих случаях Джованнони прежде всего выделяет работы на памятниках археологических. Здесь он возвращается к рекомендациям, данным в разделе ремонтно-реставрационных работ, и подчёркивает необходимость использовать лишь подлинные, сохранившиеся детали, которые в процессе реконструкции снова ставятся на своё первоначальное место.

Джованнони отмечает неизбежность реконструкции после процесса раскрытия памятника. В этих работах важно, чтобы необходимость дополнения не оказалась для реставратора неожиданной и чтобы заранее были проведены соответствующие исследования памятника архитектуры. Необходимо также, чтобы эти дополнения имели небольшой объём, а восстанавливаемые элементы должны быть сдержанными и строгими.

Джованнони указывает, что существуют три основных метода произведения таких работ: восстановление элементов, особенности которых точно определены достоверными остатками; восстановление, основанное на предположениях, подкрепляемых свидетельствами документов или следами на самом здании; восстановление на основе логических заключений или аналогий. При этом, замечает Джованнони, между первым и последним методами лежит глубокая пропасть. Джованнони упоминает о третьем методе как о равно возможном, но тут же вскрывает недостаток этого метода, говоря: «До какой степени такая подделка, которую любая тщательность и любая осторожность не лишает его этого свойства, может быть оправдана и приемлема? До какой же точки идея гармонии и равновесия памятника, интересам которых отвечают такие дополнения, ещё способна противостоять отсутствию в них подлинности, а часто и характеристики?». Ответы на эти вопросы Джованнони не даёт, может быть вполне сознательно.

Восстановление и приспособление памятников архитектуры относится к тем видам реставрационных работ, при которых имеется в виду построить вновь обрушившееся сооружение, от которого остались только развалины, либо расширить какое-либо существующее здание.

Джованнони говорит, что нельзя отказываться во всех случаях от добавлений к древним сооружениям. Однако следует при этом рассматривать такие приёмы лишь как печальную необходимость и ограничиваться случаями, которые невозможно обойти. Необходимо принять тысячу предосторожностей и поставить перед реставратором точные границы, чтобы здание не было нарушено и в массе, и в цвете, и в декоративных его особенностях. При этом искусство прошлых веков, в частности Средневековья, не дают возможности с новыми навыками и новыми техническими приёмами создавать какие-либо добавления к древним памятникам в их стиле.

Не меньшую сложность представили бы добавления в новом стиле, которые ещё могут использоваться для какой-либо отдельной части сооружения, не составляющего единого целого с самим памятником, но, очевидно, не могли бы найти применение, например, для фасада церкви Сан Лоренцо во Флоренции.

В таких случаях, когда добавляемая часть должна быть органически связана с сохранившимся памятником архитектуры, Джованнони всё же считает возможным «стилистическую реставрацию», но замечает, что заимствованные формы должны быть взяты не из богатых и пышных декоративных элементов, но из простых и преимущественно конструктивных форм.

Когда же памятник полностью разрушился, как, например, колокольня собора Св. Марка в Венеции, если доводы в пользу его восстановления достаточно серьёзны, как в данном примере, точная передача древней формы хотя и не восстанавливает погибший памятник архитектуры как таковой, но пробуждает воспоминания о прежней славе и утверждает непрерывность жизни города, где стоял данный памятник архитектуры.

Свой анализ Джованнони заключает словами: «Искусство реставратора не создано для полётов. Оно состоит из наблюдений, терпеливой и молчаливой работы, из аналитического и детального исследования и систематизации, скромного самоотречения, которое толкует реставратора к тому, чтобы посвятить себя реставрации целиком, чтобы рассматривать свою работу как работу для памятника, а не для реставратора. При этом реставратор должен быть и художником, и учёным, и опытным конструктором, а вместе с тем и хорошим организатором целого цеха мастеров и опытных производителей работ».

Самый процесс реставрации должен состоять, по мнению Джованнони, из описания и исследования памятника архитектуры (его художественных особенностей и исторических данных), из разработки детального технического проекта, наконец, из постоянного наблюдения за работами так, чтобы ни один факт не ускользнул от исследователя, чтобы велась документация работ с фотографиями и методологическим отчётом.

Таким образом, в своей классификации Джованнони выделил несколько типичных, наиболее характерных видов работ из числа производимых на памятнике архитектуры. Он охарактеризовал их основные особенности, дал существенные методические указания по проведению таких работ и предоставил реставратору и органам охраны судить, какие работы более приемлемы в том или ином случае. По отношению к работам по реконструкции (дополнению) памятника архитектуры вопрос об использовании допустимых, а тем более рекомендуемых методов производства таких работ он оставил без ответа, указав только наличие двух диаметрально противоположных концепций.

Своей классификацией Джованнони принёс большую пользу, отделив от реконструкции с одной стороны работы по раскрытию памятника, а с другой - работы по восстановлению памятника архитектуры. При этом появилась возможность более трезво оценивать допустимые границы предполагаемого раскрытия памятника архитектуры. Вместе с тем сразу были выделены в отдельную группу наиболее опасные для памятника работы по восстановлению и приспособлению здания, которые при совмещении их с собственно реставрационными работами представляли бы реставратору слишком большую свободу действия.

Также положительным фактором оказалось утверждение Джованнони о возможности и даже желательности проведения на памятнике просто ремонтно-реставрационных работ и даже просто работ по его укреплению и консервации, что для реставраторов, например, Франции конца Х1Х века представлялось бы нелепостью.

Трудно переоценить с позиции методологи современной работы с архитектурным наследием введение Джованнони понятия «исторический центр» в развитие установленного во Франции в 1913 году понятия «прилегающая местность». Архитекторам предлагалось не пренебрегать второразрядными (меньшими) памятниками архитектуры, сохраняющими достоинство исторического свидетельства. Джованнони демократизировал понятие «памятник». Преодолевалась традиционная узость мышления реставратора, ограниченного отдельным памятником.

В) Классификация реставрационных случаев П.П. Покрышкина.

Совершенно независимо от требования Джованнони ограничиваться на памятниках архитектуры преимущественно лишь консервационными или ремонтно-реставрационными работами, такое же положение было одновременно (1916 г.) выдвинуто и основоположником русской научной методики реставрационных работ на памятниках архитектуры крупнейшим русским реставратором, академиком архитектуры П.П. Покрышкиным. Свои методические советы он даже назвал «Советами по вопросам ремонта памятников». В них он пишет: «Многие неудачные опыты реставрации памятников старины и искусства привели, наконец, специалистов к выводу, что следует всемерно избегать «реставрирования» и ограничиваться лишь простым, осторожным ремонтом».

Подобно Джованнони, Покрышкин выдвигает также мысль о необходимости отмечать вновь вносимые в памятник элементы и части путём постановки на новых камнях и кирпичах клейм с годом их изготовления.

П.П. Покрышкин призывает также к крайней осторожности при раскрытии памятников архитектуры: «Не надо забывать, что в большинстве наслоения бывают интересными и должны быть охраняемы. Уничтожение их может быть допустимо только в тех случаях, когда они непоправимо вредят памятнику в техническом, научном или художественном отношении».

Выдвижение на первый план исторической ценности памятника не означало отказа от взгляда на него как на произведение искусства. Но при этом понимание эстетической природы произведения оказывалось весьма специфичным, подчинённым чувству приобщённости к мировому историческому процессу, свойственному для мироощущения человека нового времени. Основой реставрации становилось тщательное и методичное изучение памятника в натуре, подобное изучению археологического объекта. Такой взгляд был вполне естественным для конца Х1Х - начала ХХ века. Именно к этому времени относится прогресс археологии, превратившейся из полулюбительских раскопок и описаний древностей в систематическую научную дисциплину, базирующуюся на строгих методических принципах. Логично было распространить тот же подход на изучение и реставрацию памятников, рассматривая их как специфические археологические объекты. В ряде случаев археологи сами стала брать в свои руки проведение реставрации, вытесняя из этой области архитекторов или навязывая им свои методы. Архитекторы, занимающиеся реставрацией памятников, должны были в этой обстановке существенно изменить профиль своей деятельности, становясь в большей степени исследователями, чем художниками-творцами. Реставрация становилась областью профессиональной специализации.

Важную роль в утверждении принципа неприкосновенности подлинных остатков памятника сыграло окончательное отделение архитектурного творчества от реставрационной практики в связи с отказом от эклектического использования исторических стилей. Новая этика архитектурного авангарда, не приемлющая стилизации, создала ту необходимую дистанцию отстранённости, которая позволила оценивать произведения архитектуры прошлых эпох в качестве памятников архитектуры. Характерно высказывание Ле Корбюзье по поводу исторического наследия: «Применение стилей прошлого в эстетических целях в новых сооружениях, возводимых в исторических зонах, приводит к пагубным последствиям...Шедевры прошлого свидетельствуют о том, что каждое поколение имело свой образ мыслей, свою концепцию, свою эстетику...Но раболепно копировать прошлое - значит обречь себя на ложь, возвести ложь в принцип, поскольку прежние условия работы не могут быть воспроизведены, а приложение современной техники к отжившему идеалу приведёт лишь к бессмысленному подражанию жизни прошлых эпох».