Гедонистическое переживание.

Гедонистический, как известно, это ориентиро­ванный на удовольствие, придающий приоритет чув­ственному началу. Гедонистическое переживание свойственно людям с инфантильной установкой на «принцип удовольствия». Это своеобразная защита от психологического страдания, основанная на иг­норировании внешнего мира. Человек создает ил­люзию, будто никаких перемен не произошло. Так девочка, у которой долго болела и умерла мать, про­должает ухаживать за ней так, будто она еще жива. Или смещенный с должности начальник продолжает упрямо ходить в свой кабинет.

Как видим, гедонистическое переживание жиз­ненного удара не ликвидирует невроза. Скорее, оно само есть форма невроза, где защитой от нестерпи­мой боли выступает искажение реальности, опора на фантастическую ситуацию.

Реалистическое переживание.

При реалистическом переживании человек под­чиняется диктату обстоятельств, считается с реаль­ностью, стараясь принять ее такой, какая она есть. Здесь оказывается задействован механизм терпения, так как никакого удовольствия травматическая си­туация в себе не несет, и всякое удовольствие должно быть отложено, оно находится в неопределен­ной временной перспективе. Стремясь избавиться от овладевшего им страха и отчаяния, человек либо полагается на «авось», либо опирается на надежду. Если он может что-то сделать в сложившейся ситу­ации, то прилагает усилия для достижения цели. Он стремится совладать с тяжелой реальностью, пе­ребороть ее.

Однако терпение, как показывает Ф. Василюк, состояние временное. Оно исчерпывается, и чтобы не провалиться в бездну отчаяния, индивид мо­жет воспользоваться суррогатами. Это хорошо ил­люстрируется сказкой-притчей о Нильском кроко­диле:

«Нильский крокодил питается исключительно ананасами. Всегда и только ананасами. Но когда нет ананасов, он ест бананы. Когда нет бананов, он есть морковку. Когда нет морковки, ест картошку. Ког­да нет картошки, зарывается на три метра в землю и плачет крокодиловыми слезами».

Суррогат, часто применяющийся при исчерпав­шемся терпении, — полная смена нарушенного от­ношения с социумом. Если мне закрыт путь стать художником — стану железнодорожником! Не же­нился на Маше — женюсь на Даше. Или что-ни­будь в этом духе. Такой спонтанный способ пере­живания предполагает дискретность жизни, отно­сительную самостоятельность ее фаз. Тогда прошлые планы и мечты отметаются и полностью заменяют­ся другими. Это не всегда возможно и не до конца приносит успокоение, но это способ смягчить ситу­ацию.

Ценностное переживание.

Ценностное переживание возможно лишь при сложности и неоднозначности внутреннего мира че­ловека, при его способности к рефлексии и выбору.

Человек бывает серьезно выбит из колеи, когда его ценности сталкиваются с противоречащим им внешним миром, либо между собой сталкиваются сами ценности.

Если между собой столкнулись высшие и низ­шие ценности, то низшие могут быть либо отбро­шены (например, отказ от личной карьеры ради за­щиты родины), либо вписаны в отношения с выс­шими и подчинены им. Так, ценности вкусной еды могут быть определенным образом подчинены цен­ностям набожности, но при этом не отвергнуты. Иногда реализация низших ценностей откладыва­ется «на потом» («выращу детей, тогда отдохну»).

Столкновение равнозначных ценностей (служеб­ный долг и любовь, политические и религиозные убеждения и т.п.) всегда преодолевается драмати­чески. Здесь практически невозможно избежать страдания.

Люди разными путями выходят из ситуаций, когда в результате столкновения с реальностью они теряют самое ценное для себя. А потери эти могут быть совершенно разнородными.

Так, если умирает любимый человек, с которым связывались все жизненные планы, оставшийся может преодолеть тоску и депрессию, эстетизировав его образ. Память об умершем может стать импуль­сом для дальнейшей жизни и творчества.

Однако утратить можно не только человека. Мож­но потерять собственные убеждения, разочаровать­ся в них, увидев их несостоятельность, жизнь мо­жет показать нам, что мы не правы. Тогда необходи­мо искать новую ценностную систему, непременно простив себе заблуждения и ошибки прошлого.

Впрочем, удары жизни не всегда заставляют нас менять собственные убеждения. Порой эти убежде­ния, например, нравственные принципы, настоль­ко глубоко и твердо усвоены человеком, что он со­блюдает их, несмотря ни на что. Он скорее пожерт­вует самой жизнью, чем откажется от убеждений и следует внутренним правилам практически в лю­бой обстановке.

Мы не беремся здесь продолжать описание и раз­бор кризисных и тяжелых психологических кол­лизий, из которых люди выходят интуитивно, осу­ществляя бессознательный поиск новых позиций, если старые оказались исчерпаны. Важно другое: люди решают проблемы собственного внутреннего мира, когда сталкиваются с ними в ходе жизни. Они вольно или невольно выступают собственны­ми психотерапевтами. Они спасают себя от внут­реннего мрака, вытаскивают себя из болота за во­лосы. Стоит внимательно приглядеться к тому, что же помогает им быть психологическими помощни­ками самим себе? Какие факторы способствуют их самопомощи?

Назовем три таких фактора.