Противоправные поступки и преступления.

Это путь Герострата. Психологический анализ показывает, что правонарушителями и преступниками становились те люди, которые не могли удов­летворить чувство собственной значимости социаль­но приемлемым путем из-за скучного учебного про­цесса, неразберихи на производстве и оскорблений и унижений в семье. Многие дети совершают хули­ганские поступки с целью удовлетворения чувства собственной значительности.

 

Пристройка к кому-то (чему-то) значи­тельному (гению, «звезде», авторитету, секте).

Существует два варианта пристройки: пристрой­ка сверху и пристройка снизу. Пристройка сверху — это немотивированная критика, травля, уничтоже­ние. Пристройка снизу — почитание, восхищение, благоговение. Я теперь понимаю, почему некото­рые люди рвутся на престижный спектакль или кон­церт, где выступают «звезды», футбольный матч с известными футболистами, встречи с известными людьми. Это делается для того, чтобы удовлетво­рить чувство собственной значительности. Те, кто удовлетворяет его путем личностного роста, обыч­но не имеют на это времени. Да и за границу многие ездят для того, чтобы невзначай сказать: «Когда я был в Париже, то... (остальное не имеет значения).

Пристройка может привести к явлению, кото­рое у нас называется «зомбирование», когда моло­дежь вовлекают в какую-нибудь секту фанатиков. В книге «Принцип сперматозоида» я подробно раз­виваю эту тему.

Часто один и тот же человек по отношению к одному и тому же выдающемуся лицу в разные пе­риоды времени может занимать разные позиции.

Так, почитатели знаменитого футболиста в за­висимости от его успехов или неудач готовы возне­сти его на небо или сбросить в бездну. В недавней истории футбола был случай, когда болельщики уби­ли футболиста за то, что тот забил гол в свои воро­та. Если он забил бы гол в ворота команды против­ника, его носили бы на руках. Уверен, что среди тех, кто сейчас восхищается В. Высоцким и хвас­тается тем, что оказывал ему те или иные услуги, во время его жизни был его ярым гонителем. Я на­писал статью «Психология предательства», где ре­комендую не подпускать к себе близко тех, кто вами восхищается. Гении и таланты, берегитесь! Помни­те, что у каждого Моцарта есть свой Сальери!

Сутяжничество.

Многие, наверное, помнят строптивого старика из повести К. Доила «Собака Баскервилей», кото­рый судился со всеми, с кем только можно, и в этом удовлетворял чувство собственной значитель­ности.

Болезнь.

Думаю, что многие больные больше любят ле­читься в клиниках институтов, чем в обычных ста­ционарах не столько потому, что там лучше лечат, сколько потому, что там лучше удовлетворяется чув­ство собственной значительности. Одни обходы чего стоят! Во главе заведующий кафедрой, доктор наук, профессор, затем два или три доцента, куча орди­наторов, интернов и стажеров. И все это для него. И он с упоением рассказывает о своих ощущениях, о тех лекарствах, которые принимал и которых не знает лечащий врач. Да, это работа профессионала! А если он выздоровеет, что его ждет? Прозябание на работе, замечания начальника, презрение жены. Нет, выздоравливать никак нельзя! Только некото­рое улучшение и последующее обострение! (Хочу подчеркнуть, что сами больные этого не осознают.) А если это доходит до их сознания, то они быстро выздоравливают и начинают заниматься продуктив­ной деятельностью, которая позволяет им развить свои способности и удовлетворить чувство собствен­ной значительности. Многие видные психотерапев­ты говорили, что больные не хотят вылечиться от невроза. И когда возникает такая угроза, они не­редко покидают врача.

Дорогие наши читатели! Это не о вас. Вы побе­дители! А у победителей раны заживают быстрее. Когда у человека есть цель, ему некогда болеть, и свои недомогания он преодолевает с помощью вра­чей поликлиники. Если ложится в больницу, то не­надолго, и по месту жительства.

Итак, стать счастливым можно стать, только по­стоянно удовлетворяя чувство собственной значи­тельности, и единственный нормальный способ — это личностный рост.

ОСНОВНЫЕ ПРИЗНАки ПСИХОЛОГИЧЕСКОГО НЕЗДОРОВЬЯ (НЕВРОТИЗМА)

Человек, как мы это выяснили, по своей сути хорош и стремится к самореализации и самоактуализации. Но развиться он может только в том слу­чае, если возьмет на себя ответственность за себя. Описывая невротика, я использую материалы К. Хорни, так как они имеют высокий научный уро­вень, написаны понятно, близки мне по духу и ока­зали мне большую практическую помощь.

Приведу рассказ одного из моих учеников, до­вольно квалифицированного врача-психотерапевта, которому в свое время очень помогали работы К. Хорни. К сожалению, сейчас он уже за рубежом.

Психотерапевтическая практика показала мне, что жизнь психологически нездорового человека идет под невротическим девизом, который управляет его поведением, и его нужно изменить. Этот девиз обыч­но начинается со слов: «Я обязательно должен...» или «Мне ни в коем случае нельзя...» Изменяет его часто одна беседа (а иногда даже одна фраза квали­фицированного психотерапевта). Она действует как динамит, взрывая невротические препятствия, унич­тожая невротический девиз и высвобождая здоро­вые силы организма для самоактуализации. Рань­ше они шли на построение этих ненужных препят­ствий.

Так вот, как-то я сам был в сценарии Сизифа. Вы знаете этого героя, который катил камень на гору. Почти у самой вершины камень срывался, и ему при­ходилось начинать все сначала. Есть много людей, живущих в таком сценарии. Они что-то начинают. У них все вроде бы получается, но перед самым кон­цом им не хватает последнего усилия для того, чтобы закатить камень на вершину и отдохнуть. У этих людей масса незавершенных дел, часто не законче­но образование, среднее или высшее. Они занима­ются многими видами спорта, но нигде не могут до­стичь вершины. Они никак не станут руководителя­ми. Свадьбы у них в самый последний момент срываются. И даже в сексе, хотя он может продол­жаться очень долго, они не могут достичь оргазма. Я брался за многое, но ничего не доводил до конца. Я пробовал себя в нескольких спортивных секциях, пробовал изучать языки. В институте посещал не­сколько кружков. В одном из них, хирургическом, даже почти набрал материал для диссертации. Но... после окончания был призван в армию. Там у меня неплохо все шло, но по административной линии. У меня была перспектива стать начальником госпита­ля. Но я сам отказался, как теперь понимаю, по глупости. От повышения отказываться нельзя. Даже если на большой высоте ничего не выйдет, спустив­шись ниже, жить будет легче. Затем занялся невро­логией и даже написал диссертацию. Но ВАК запре­тил защиты на эту тему. Затем я занялся психоте­рапией. Стало что-то получаться. Надо было дописать кандидатскую диссертацию по неврозам, дело уже шло к концу, но заниматься ею я уже просто не мог. Хотелось все бросить. В это время мне попались ра­боты К. Хорни. Я ими увлекся. В одной из работ К. Хорни писала, что невротиком движет одна фраза:

«Стоит мне только захотеть...». В качестве примера она рассказала об одном учителе школы, который, читая статью, написанную его одноклассником, учив­шемся в школе хуже него, критиковал ее и говорил сам себе: «Стоит мне только захотеть, и я напишу такую статью, что...». На самом деле педагог в свое время пытался это сделать, но у него ничего не по­лучилось, и он это дело забросил.

И я увидел себя со стороны. Ведь К. Хорни писала обо мне. Я был, можно сказать, первым учени­ком класса, но мои менее способные одноклассники достигли больших успехов, а я критиковал их дос­тижения. Тогда я принял решение или закончить работу, или умереть. С большим трудом и муками, я все же закончил работу, и мне вдруг стало легче. И даже когда ее провалили на двух советах, боль­ших внутренних переживаний у меня не было. На третьем совете я с успехом защитился, почти не из­менив работы. С тех пор я уже все свои дела стара­юсь довести до конца.

У невротика гигантские и фантастические пре­тензии.

Дело в том, что у невротика желания или по­требности, сами по себе понятные, превращаются в претензии. Я хотел бы, чтобы расписание автобу­са изменили и сделали более удобным. Но я не пре­тендую на это, а невротик претендует, т.е. его по­требности превращаются в претензию. «Мир должен быть у меня на службе, и я не должен ни о чем хлопотать», — вот один из девизов невротика. Мно­гие невротики накладывают ограничения на свои же­лания, чтобы избежать неудачи, претендуют на то, чтобы их никогда не критиковали и всегда им под­чинялись. Вот почему они часто ничего не делают. Критиковать невротика, конечно, не критикуют, но и в гору он не поднимается. Он хочет быть на вер­шине, но не хочет карабкаться в гору. У невротика есть претензии быть исключением из правил.

В общем, он претендует на роль помазанника Божьего.

Претензии к жизни не могут эффективно отста­иваться невротиком, и он впадает в две крайности. Первая — быть неосторожным. Жить так, словно он никогда не состарится и не умрет. Примерно как спящая красавица, которая в 116 лет вышла замуж за 18-летнего принца. Жизнь как сказка, только финал другой. Когда невротик просыпается, уже нет ни молодости, ни красоты. Вот мы и стараемся «раз­будить» невротика. Помочь ему увидеть реальный мир, услышать реальные голоса. Любое несчастье ввергает невротика в панику. Вторая крайность — быть сверхосторожным по отношению к жизни. Но отказа от претензий не происходит. Невротик стано­вится обидчиво завистливым.

Невротик не думает о том, возможно ли удов­летворение его претензий. Он эгоцентричен, как маленький ребенок. Нередко после разговора об этом он просто перестает посещать психотерапевта, ибо на большую работу над собой он не согласен.

Невротик ожидает, что все ему достанется без приложения адекватных усилий. Иногда он даже отказывается просить. Ему должны предлагать, а его дело отказываться или принимать что-либо. Хочу обратить ваше внимание на это положение: если вы не можете просить, то вы обречены. Ведь если вы претендуете на то, чтобы близкие угадыва­ли ваши желания, вы фактически порабощаете их, и все равно они не смогут угадать, что вам нужно. Как бы ни хотел я вам помочь, я не смогу это сде­лать. (Как я смогу догадаться, что у вас чешется под левой лопаткой?) И если мне удается научить человека просить, а не ждать, пока близкие догада­ются, что ему нужно, я считаю это большим дости­жением.

Невротик мстителен по своей природе. Нередко пациенты отказываются от лечения, срывают его, чтобы врач не мог испытать удовлетворения от сво­ей работы.

Претензии невротика часто скрыты от него са­мого и от наблюдателя. Но даже если он их и осоз­нает, то не осознает, что они не имеют никаких обо­снований. Для оправдания претензий идут в ход такие доводы: «Потому что я — твоя мать», «Пото­му что я мужчина», «Потому что я более тонкая личность», «Потому что я тебя люблю».

Наиболее интересным основанием для претензий является справедливость «Раз я верю в Бога со мной ничего не должно случиться плохого». Невротик никак не хочет понять, что поощрение необязательно следует за добродетелью. Кстати, невротик не по­нимает, что иногда блага он получает «несправед­ливо». Мне вспоминается один мой подопечный, который жаловался на несправедливое к нему отно­шение. Я выяснял, что попал он на очень престиж­ную работу по рекомендации друзей. Он, правда, оправдал все ожидания, а когда стал весьма компе­тентным, вступил в конфликт с начальником. На­чальник же, возмущенный его неблагодарностью, стал его преследовать, и мой подопечный начал жа­ловаться на несправедливость. Но ведь, когда его принимали на работу, это было несправедливо по отношению к тем, кто уже несколько лет ждал это­го места на тот момент, и может быть, больше был достоин его! Подумайте, а не было ли в вашей жиз­ни случая, когда вы получали что-то хорошее, и это в принципе было несправедливо? Все невроти­ки подозрительны, легко переходят от положительной оценки других людей к отрицательной. Вот и мой подопечный от восхищения своим начальни­ком перешел к ненависти по отношению к нему. Мой анализ его несколько успокоил.

Претензии невротика связаны с установкой на славу. Установка на славу напоминает головку со­литера, а претензии — его членики. От претензий можно отказаться только тогда, когда, у солитера будет удалена голова.

Претензии создают у человека диффузное чувство фрустрации и недовольства, которые становятся чер­той характера. Недовольство проявляется в любой жизненной ситуации. Маленькое неудобство в авто­бусе может испортить все впечатление от экскурси­онной поездки. Человек становится пессимистом. Он начинает от всего отказываться, что усложняет жизнь. Для невротика второстепенные происшествия превращаются в катастрофу. Он сосредоточивает свое внимание на успехах других и отравляют себе жизнь. Зависть забирает много энергии. Ее начинает не хва­тать на личностный рост.

У невротиков развивается эмоциональная сле­пота — они не могут видеть светлые стороны своей жизни. Ни квартира, ни дети, ни друзья, ни успе­хи по службе не радуют их, если они узнают, что кто-то в чем-то преуспел. Один из моих подопеч­ных рассказывал, как его приятель, помогавший ему в его несчастьях, сразу же изменил отношение к нему, как только узнал о его успехах в области науки. Причем сам приятель наукой в принципе не занимался, он занимался бизнесом и притом очень успешно.

Следствием этого является смесь зависти и не­чувствительности по отношению к другим, робость при отстаивании своих прав.

Несмотря на все неудачи, невротик считает, что рано или поздно его претензии будут удовлетворе­ны, и они являются гарантией будущей славы. И продолжает... ничего не делать. Вместо того чтобы тратить энергию на реальную жизнь, он тратит ее на отстаивание своих претензий. Так, один невро­тик, несправедливо уволенный из армии, 15 лет (!) продолжал отстаивать свои претензии быть восста­новленным на службе. Добился только того, чтобы его перевели на инвалидность, чтобы пенсия стала побольше. Так он не согласился с этим и продол­жал конфликтовать. Если бы затраченную энергию направил на личностный рост, то, наверное, решил бы все свои проблемы.

К. Хорни отмечает, что невротик работает над формированием из себя высшего существа собствен­ного изготовления. «Забудь о том, каким ты явля­ешься; вот каким ты должен быть. Ты должен быть в состоянии все вытерпеть, все понять, любить всех, всегда быть продуктивным».

Внутренние правила охватывают всю жизнь не­вротика. А. Бек дал их перечень:

1. Мне должен сопутствовать успех в любом деле.

2. Необходимо, чтобы меня принимали и люби­ли все люди и во все времена.

3. Если я не на вершине, то я в яме.

4. Прекрасно быть популярным, известным, ужасно быть непопулярным, неизвестным.

5. Если я сделал ошибку, то значит, я ничто­жество.

6. Моя ценность как личности зависит от того, что люди думают обо мне.

7. Я не могу жить без любви. Если мои близкие (возлюбленная, родители, ребенок) меня не любят, это ужасно.

8. Если кто-нибудь не согласен со мной, это зна­чит, что он не любит меня.

9. Если я не воспользуюсь каждым удобным слу­чаем, чтобы продвинуться, то буду потом раскаи­ваться.

Подобные правила ведут к несчастью. Так, не­возможно, чтобы личность все любили во все време­на. Степень любви постоянно колеблется. А при та­ких правилах любое уменьшение любви рассматри­вается как ее исчезновение. Ошибка в оценке любой информации приводит к тому, что психическая трав­ма бывает тяжелее, чем физическое повреждение.

Вышеназванные правила приводят к нереальным желаниям, которые сводятся к следующим:

1. Всегда быть пределом великодушия, рассуди­тельности, мужества, достоинства и бескорыстия.

2. Всегда быть совершенным любовником, дру­гом, отцом, учителем, студентом.

3. Уметь переживать любые лишения с хладнок­ровием.

4. Всегда быть способным быстро разрешать каж­дую проблему.

5. Никогда не болеть, всегда быть счастливым и безмятежным.

6. Всегда все знать, предвидеть и понимать.

7. Всегда быть непринужденным, а также конт­ролировать свои чувства.

8. Всегда уметь отстаивать свои права и никогда никому не повредить.

9. Никогда не уставать.

10. Всегда быть на пике продуктивности.

При этом игнорируется осуществимость данных желаний. В принципе их не может осуществить ни один человек. Невротик ждет от себя того, что не­возможно для другого. В психотерапевтической практике это проявляется желанием мгновенно выз­дороветь. И обходят невротики всех известных и неизвестных психотерапевтов, колдунов, знахарей, целителей, астрологов, биоэнергетиков, с гордостью заявляя потом, что им никто не смог помочь. Э. Берн в свое время отметил, что вылечиться не­вротик не хочет. Он просто хочет стать «хорошим невротиком», т.е. не иметь симптомов болезни и оставаться той же личностью, какой и был.

Внутренние диктаты точно так же, как полити­ческая тирания в полицейском государстве, действу­ют с полным игнорированием собственного физи­ческого состояния человека. Невротики исходят из предпосылки, что для них не должно быть ни­чего невозможного. Они принимают на себя ответ­ственность в абсурдных размерах, не могут удов­летвориться сознанием того, что он сделал все, что мог. Некоторые из них пытаются преодолеть труд­ности посредством одной лишь силы воли, не вни­кая в источник проблем. Ничего из этого не полу­чается. Все нарушения невротик хочет устранить немедленно.

В лучшем случае невротики могут достичь со­вершенства в поведении, без изменения внутреннего состояния. Но рано или поздно наступит ситуа­ция, с которой им не удастся справиться в обычной манере.

К. Хорни отмечает, что между невротическими долженствованиями и моральными стандартами имеются качественные различия.

Невротические долженствования проникнуты ду­хом высокомерия и нацелены на увековечивание славы невротика и его богоподобия. Они являются невротической подделкой нормальных моральных стремлений. Кроме того, для них характерен при­нудительный характер. В невротических долженствованиях примерно столько же свободы, сколько в овациях диктатору. Когда человеку не удается дей­ствовать в соответствии со своими невротическими долженствованиями, у него возникают бурные не­вротические реакции.

Часто долженствования противоречат друг дру­гу. Человека разрывает, но ему в голову не прихо­дит подумать, а чего хочет он сам. Невротик не осоз­нает этой тирании. Реакция на нее у одних — ус­тупка, у других — бунт. У уступчивого типа возникает чувство вины, у агрессивного — уверен­ность в своей правоте. Есть и промежуточные вари­анты.

К. Хорни указывает, что долженствования все­гда вызывают чувство напряжения и нарушают че­ловеческие отношения. Это проявляется в сверхчув­ствительности к критике. Не вздумайте критико­вать невротика! Вы приобретете врага.

Долженствования нарушают спонтанность чувств, желаний, мыслей и убеждений. Защитные механиз­мы делают незаметными на какое-то время тиранию долженствовании. Невротику кажется, что он посту­пает в соответствии со своими желаниями. Он встре­чает Новый год попойкой и бессонной ночью не по­тому, что он должен, а потому, что он хочет это де­лать. Даже если в это время у него обострение язвенной болезни желудка. Но он не может прислу­шаться к сигналам организма.

Невротики в принципе люди способные. Пожа­луй, уровень их способностей выше среднего. Не­редко они многого достигают в этой жизни, но не­смотря на это не получают того, в чем отчаянно нуждаются: уверенности в себе и самоуважения. Вы­сокое положение приводит невротика к высокоме­рию.

Отсюда постоянное стремление командовать, что­бы убедиться, что он еще при власти. Конечно, пока люди от него зависят, его не бросают. Но как толь­ко зависимость исчезает, его все бросают. Здоровье ухудшается, должность он теряет. И в конечном итоге остается у разбитого корыта. Вот если бы он обратился за помощью к психотерапевту раньше! Когда невротики прозревают, они нередко говорят мне: «Михаил Ефимович! Где вы были раньше? По­чему вы мне не предложили свои услуги?» А я им на это отвечаю: «А вы в тот момент меня приняли бы?» Должен вам признаться, что в первые годы моей психотерапевтической работы я оббивал поро­ги многих кабинетов медицинских и немедицинс­ких начальников. Я предлагал развернуть работу по лечению и профилактике неврозов и неизменно получал вежливый отказ и уверения, что никакой неприязни ко мне они не испытывают, но считают меня наивным человеком. Сейчас ситуация изменилась: в последние годы вышли приказы мини­стра здравоохранения РФ, обязывающие развивать психотерапевтическую службу на местах. Теперь только остается их выполнить, и все будет хорошо. Но вернемся к невротической личности. Для невротика характерно чувство гордости. А. Шопенгауэр называл гордость дешевым чувством. А самой дешевой гордостью он считал гордость на­циональную. Во-первых, ты ничего не сделал для того, чтобы быть представителем той или иной на­циональности. Во- вторых, что за радость гордить­ся теми качествами, которые имеются у несколь­ких миллионов людей? В-третьих, она показывает в зараженном ею субъекте отсутствие индивидуаль­ных качеств, которыми он мог бы гордиться. «Кто обладает крупными личными достоинствами, тот, постоянно наблюдая свою нацию, прежде всего, под­метит в ней недостатки», — писал А. Шопенгауэр. Невротику абсолютно необходим престиж, связь с престижными группами или с видными института­ми. Погоня за престижем — опасная болезнь. Она делает человека оппортунистом. Стараясь быть как другие или стать таким, каким хотят тебя видеть другие, человек уничтожает себя

Невротик не гордится своими реальными досто­инствами, более того, он не ценит свои реальные до­стоинства. Он гордится тем, чем он не является, — своим идеальным «Я». Ему мало того, что он на­чальник цеха, заведующий хирургическим отделе­нием, мэр небольшого города. В мыслях своих он видит себя министром соответствующей области промышленности, директором крупного хирургичес­кого центра, президентом страны.

Гордый человек никак не может понять, что его способности никому не нужны, нужны знания, на­выки, дела. А приобретать знания, овладевать на­выками или делать что-то полезное он не решается, да часто и не умеет. Приобретайте навыки, дорогие наши читатели. И если ваши навыки окажутся по­лезными для кого-нибудь, то они и вас потерпят!

У невротика любая неожиданность вызывает страх. Поэтому он старается стереотипизировать свою жизнь, в том числе и любовь, и становится нудным. Если от проблемы уйти не удается, пер­вый вопрос, который он задает себе: «На какую про­блему, которую я раньше успешно решал, она по­хожа?». Т.е., на новую проблему он пытается на­клеить старый ярлык.

Еще об одной сугубо невротической черте я хотел бы поговорить — о застенчивости. Она формирует­ся, как и все невротические черты, в раннем дет­стве. Дети не отличаются застенчивостью. Но их постоянно стыдят. В конечном итоге сформировав­шись, она отравляет невротику всю жизнь. Вот два случая. Один комический. Рассказал его на лекции профессор С.С. Либих. После свадьбы в первую брач­ную ночь муж обнаружил, что его жена лежит в глу­хой ночной рубашке. Попытки снять ее не увенча­лись успехом. Но невеста взяла его руку и опустила ее пониже. Там, он обнаружил достаточно большой круглый вырез. Правда, смешно и напоминает анек­дот? А теперь трагический случай. Рак половых ор­ганов и прямой кишки неплохо лечится. Но застен­чивость мешает больному обратиться к врачу вовре­мя. И вот когда мой подопечный обратился наконец, к врачу, оказалось, что у него запущенный рак пря­мой кишки. Время было упущено...

А теперь хочу пригласить на помощь Ф. Перлса, великого немецкого психотерапевта, создателя гештальтпсихотерапии. Он указывал, что невроти­ческая личность просто психологически незрелая личность и дал ее основные признаки в сравнении с психологичечски зрелой:

1. Незрелая личность пытается изменить других людей, приспособить их под себя. Зрелая личность пытается изменить себя, перейти на саморегуляцию.

2. Незрелая личность пытается изменить об­стоятельства, зрелая — приспособиться к ним.

3. Незрелая личность часто знает, но не уме­ет. Зрелая личность не только знает, но и уме­ет. Поэтому незрелая личность критикует, а зрелая делает.

4. Незрелая личность пытается устроить в первую очередь свою личную жизнь, а потом дела. В результате не устраивается ни то, ни другое, а она попадает в зависимость от других людей. Зрелая личность в первую очередь устраивает свои дела и приобретает независимость. Личная жизнь устраивается сама по себе.

5. Потребности зрелой личности вытекают из ее успехов, из ее дел. Незрелая личность, не делая дел, копирует потребности зрелой лично­сти, увеличивая их размеры. (Вспомните потреб­ности великовозрастных детей, сидящих на шее своих стареющих родителей.)

6. Незрелая личность думает о результате, а зрелая о деле.

7. Незрелая личность хочет больше, чем име­ет и заслуживает, в результате нередко теря­ет и то, что имеет. Зрелая личность довольна тем, что имеет, и тогда к ней прибывает.

8. Незрелая личность хочет, чтобы ее дела устроил кто-то, зрелая устраивает их сама.

9. Незрелая личность надеется, зрелая действу­ет.

10. Незрелая личность пытается управлять другими людьми, зрелая управляет собой.

11. Незрелая личность — декорация, которая хочет стать фигурой. Зрелая личность — фигу­ра, которая не задумывается, как она выглядит.

12. Незрелая личность вначале принимает ре­шение, а потом подгоняет факты под выбранное решение (отсюда подозрительность незрелой личности). Зрелая личность вначале собирает факты, а потом на их основании принимает ре­шение (отсюда открытость зрелой личности).

13. Незрелая личность хочет занять высокое положение, не заботясь личностным ростом. Зре­лая личность заботится о личностном росте, и в результате начинает занимать высокое поло­жение.

Дорогие наши читатели! А теперь думайте сами, есть у вас признаки невротизма или нет? Если вы нашли у себя хотя бы один маленький признак, прочтите и все остальное! Невротизм напоминает мне раковую опухоль, которая начнет с одной клет­ки, а потом захватит весь организм. И лучше не надеяться на спонтанное выздоровление, хотя в принципе оно возможно.

 

ЧТО ТАКОЕ ПСИХИАТРИЯ И

ДЛЯ ЧЕГО ОНА НАМ НУЖНА (оглавление)

Прежде всего я хочу дать определение психоте­рапии.

Психотерапия — это комплексное лечебное воз­действие с помощью психических средств на пси­хику больного, а через нее на весь его организм с целью устранения болезненных симптомов и изме­нения отношения к себе, своему состоянию и окру­жающей среде (В.Е. Рожнов, 1985). Так определя­ют психотерапию практически во всех отечествен­ных руководствах, но в более сокращенной форме. Хочу сосредоточить ваше внимание на второй час­ти определения — изменение отношения к себе, сво­ему состоянию и окружающей среде. Это основная задача психотерапии. Если удается ее выполнить, то человек не просто выздоравливает, он больше не заболевает. Если не удается, то обострения неиз­бежны.

Но конечной целью психотерапии А. Маслоу счи­тает самоактуализацию индивидуума. Поскольку свои базовые потребности человек удовлетворяет с помощью других людей, сама психотерапия долж­на быть переведена в плоскость межличностных от­ношений. И в этом можно с ним согласиться.

Индивидуальная психотерапия необходима толь­ко очень больным людям, которые не научились воспринимать действительность в ее реальном виде. В основном следует использовать групповую психо­терапию. И привлекать на занятия не столько тех, кто уже окончательно заболел, сколько тех, кто еще формально здоров. Я разработал такой реадаптационный комплекс.

Медицинские учреждения — поликлиника — дневной стационар — стационар.

В поликлинике пациенты могут обследоваться и получить помощь, продолжая работать и посещая КРОСС. Лица с легкими формами невроза сразу направляются в КРОСС. Преимущество такого под­хода заключается в том, что больной, приобретая тренинговую социокультурную среду, не теряет свя­зи со своей реальной проблемной ситуацией, что способствует коррекции личностного комплекса при­менительно к ней. При неэффективности ресоциализационньгх мер пациенты направляются в днев­ной стационар, не нарушая своих связей с семьей и друзьями. И только тогда, когда есть необходимость в сложных обследованиях или требуется полная изо­ляция больного от своей микросоциальной среды, его кладут в стационар, где функционирует группа коррекции малоадаптивных паттернов поведения. Такой подход позволил значительно минимизиро­вать прием медикаментов, что свидетельствует о воз­можности принципиально иного подхода по срав­нению с общепринятым в стране лечению невро­зов. Ценным является и то, что большую часть помощи пациенты получают в естественной социо-культурной среде — в КРОССе.

Основной контингент занимающихся в КРОССе — рабочие, служащие и студенты, имеющие проблемы на производстве и в семье. Привлекались они в этот психотерапевтический клуб средствами рекламы. Психологическое обследование показало, что у 85% членов клуба в начале занятий наблюдался повы­шенный уровень тревожности и внутреннего напря­жения. Пребывание в клубе благотворно сказыва­лось на них, ибо они находились в среде, способствующей их адаптации. В клубе благодаря актив­ной социальной коммуникации в ходе совместного решения жизненно важных задач у них повышал­ся уровень социокультурной компетентности и не возникало социальной детренированности, как это обычно бывает при долгом пребывании в больнич­ных условиях. Члены клуба овладевали основны­ми адаптационными формами социального взаимо­действия. Их действия становились продуктивны­ми и позволяли сводить к минимуму напряжение в межличностных контактах в проблемных ситуаци­ях. Это в конечном итоге приводило к коррекции социогена и повышению уровня реалистичности в конструировании отношений с социокультурным ок­ружением.

Занятия проводились по специально разработан­ной программе, состоящей из четырех блоков:

1. Самостоятельная работа (система «Я) по кор­рекции личностного комплекса с последующим ана­лизом ее результатов в группе с участием руково­дителя по программе «Сценарного перепрограммироваания».

2. Обучение конструктивному неконфликтному общению с партнером в семье и на производстве (система «Я и ТЫ») по программе специально раз­работанного тренинга общения один на один «Пси­хологическое айкидо».

3. Обучение общению в микросоциальной среде, в семье и на производстве — (система «Я и Вы») по программе «Стратегия управления».

4. Обучение публичному выступлению с основа­ми ораторского искусства (система «Я и ОНИ») по программе «Психология публичного выступления с основами ораторского искусства».

Детально вся техника этой работы изложена в моих книгах, и я здесь не буду повторяться. Хочу только заметить, что у меня уже появились учени­ки не только среди психотерапевтов, но и среди пси­хологов. Многие, позанимавшись в клубе, увлек­лись проблемой, поступили в соответствующие вузы и стали профессиональными психологами или пси­хотерапевтами. Филиалы клуба работают более чем в 20 городах России. Сейчас организовываются фи­лиалы в Германии, США и Израиле. Причем в их создании я не принимаю участия. Иногда только провожу те семинары, которые руководители клу­бов на местах еще не могут проводить.

Вас, дорогие наши читатели, может заинтересо­вать, конечно, не только КРОСС.

Говоря о психотерапии, А. Маслоу отмечал сле­дующие моменты:

1. Психотерапия существовала во все времена. Шаманы, колдуны, гуру, священники, а затем врачи добивались такого эффекта, который в то время считался чудом, а сегодня мы его называем психо­терапевтическим эффектом.

2. Диссонанс между теорией и практикой суще­ствует до сих пор. Благодарный пациент становит­ся апологетом того направления, которое ему по­могло. Среди психотерапевтических школ нет та­кой, которую можно было бы считать идеальной, а психотерапевтический эффект в малой степени за­висит от теории, применяемой психотерапевтом.

3. Среди психотерапевтов даже одной школы нет двух одинаковых. Есть видные теоретики, которые не помогли ни одному больному. Есть те, которые не написали ни одной книги, но всегда помогали своим пациентам.

4. Есть случаи, когда глава целой школы не мог передать своего мастерства ученикам.

5. Улучшение часто наступает во время первой встречи, хотя в это время пациент и врач просто договариваются, как они будут работать

6. Улучшение наступает и у тех пациентов, ко­торым психотерапевт только задает вопросы. (При этом удовлетворяется потребность пациента в чув­стве собственной значительности, т.е. удовлетворя­ются базовые его потребности.)

7. Терапевтический эффект наблюдается даже тогда, когда врач не говорит ни одного слова.

8. Невротические расстройства иногда проходят сами. Жизнь (благоприятные условия для разви­тия) — лучший врач, и задача психотерапии — научить человека пользоваться этим общедоступным, доктором. Стихийными психотерапевтами могут быть любовь и страдание. Так, любовь делает чело­века демократом.

9. В результате успешной психотерапии улуч­шается состояние не только пациента, но и любя­щих его близких. Психотерапия помогает налажи­вать хорошие отношения между людьми.

Источником безопасности, любви и уважения не может быть природа. Только люди могут удов­летворить эту потребность, только людям в пол­ной мере мы отдаем уважение и любовь. Базовое удовлетворение — вот что дарят друг другу супру­ги, хорошие родители и дети, учителя и ученики, друзья, любовники. Именно это ищет каждый из нас, вступая в неформальные отношения. Именно базовое удовлетворение является предпосылкой для того, чтобы человек приобрел здоровье, приблизил­ся к идеалу хорошего человека. Что, если не это, является высшей (если не единственной) задачей психотерапии?

Такой подход влечет за собой крайне важное последствие: он позволяет рассматривать психотера­пию как уникальную разновидность человеческих отношений, так как некоторые фундаментальные характеристики психотерапевтических отноше­ний свойственны любым хорошим человеческим от­ношениям.

Если мы примем за модель хороших межлично­стных отношений дружбу (между супругами, роди­телями и ребенком или двумя мужчинами) и тща­тельно исследуем ее, то обнаружим, что дружба несет с собой не только удовлетворение базовых по­требностей. В дружеских отношениях человек мо­жет позволить себе быть расслабленным, ребячли­вым и глупым. Человек ощущает, что его уважают не за статус, а за уникальные человеческие досто­инства. Нет необходимости скрывать недостатки.

Хорошие межличностные отношения несут еще и образовательную функцию.

А любить столь же приятно, как и быть люби­мым. Кстати, психотерапевтические отношения до­пускают и даже поощряют открытое, вербальное выражение любви.

Между людьми существует три стиля взаимоот­ношений: авторитарно-подчиненный (субординаци­онный), демократичный и попустительский (отчуж­денный). Эти же стили можно проследить и во вза­имоотношениях пациента и психотерапевта. Иногда последний становится начальником, иногда сотруд­ником и другом, иногда холодным зеркалом. Хоро­ший психотерапевт должен иметь в арсенале все три стиля. Наиболее благоприятный стиль — де­мократичный, но некоторым этот стиль противопо­казан (тяжелые неврозы, алкоголизм, пациенты с авторитарным характером) С последней категорией следует быть начеку, ибо демократичность они мо­гут принять за слабость.

Стиль следует выбирать исходя из интересов па­циента. Но в любом случае психотерапевт должен отдавать себе отчет, какой стиль взаимоотношений у него сложился с тем или иным больным. Если взаимоотношения между психотерапевтом и паци­ентом неудовлетворительные, вряд ли можно ожи­дать хорошего эффекта. Пациент или уходит, или старается защититься от психотерапевта, досадить ему. Но хорошие взаимоотношения с пациентом дол­жны стать не целью, а только средством.

Мы привыкли видеть в психотерапии последний шанс. При таком подходе психотерапию следует рассматривать как пример идеального типа взаимоот­ношений между людьми. Это тот тип отношений, к которому нужно стремиться. Тогда психотерапию можно рассматривать как разновидность межлич­ностных отношений и основной задачей ее считать налаживание хороших отношений между людьми. Психотерапия — это процесс восстановления спо­собности пациента налаживать хорошие взаимоот­ношения с людьми, к чему стремятся все люди, а более-менее здоровые черпают в них удовлетворе­ние своих базовых потребностей.

А. Маслоу считает, что пациенты и психотера­певты должны выбирать друг друга и что в основе этого выбора должны лежать не только социально-экономические соображения, такие как репутация, размер гонорара, знания и навыки психотерапевта, но и человеческая симпатия. Если психотерапевт и пациент симпатизируют друг другу, то это помога­ет достичь более быстрого эффекта.

Личность психотерапевта, с точки зрения А. Мас­лоу, является одним из главных факторов психоте­рапии. Я с этим вполне согласен. У плохого челове­ка даже с дипломом психотерапевта не стоит лечить­ся. Психотерапевт должен установить идеальные отношения с пациентом, причем с любым пациен­том. Он должен быть добрым и сочувствующим, он должен обладать достаточной уверенностью в себе, он должен быть глубоко демократичным человеком, что предполагает уважение к индивидуальности дру­гого человека. Желательно (а с моей точки зрения, обязательно), чтобы психотерапевт не был обреме­нен собственными проблемами. Хорошо, если он ма­териально обеспеченный человек, если у него хорошая семья и хорошие друзья, если он любит жизнь и умеет наслаждаться ею. Я могу высказаться бо­лее категорично в этом же плане. Узнайте, если пси­хотерапевт обременен своими проблемами, если он не здоров, если он не демократичен и вообще не­благополучен, то не лечитесь у него. Психотерапевт вам передаст то, что есть у него самого. Есть бо­лезнь — передаст болезнь. Есть здоровье — пере­даст здоровье, есть несчастье — передаст несчастье. Есть счастье — передаст счастье.

Хорошие человеческие отношения оказывают психотерапевтическое воздействие.

А. Маслоу считает, что профессиональный пси­хотерапевт должен взять на вооружение терапевти­ческие возможности хороших человеческих отно­шений и пользоваться ими гораздо решительнее, чем ныне. Психотерапевт должен учить своего па­циента доверию к жизни и отпускать его в самосто­ятельную жизнь в тот момент, когда пациент будет готов к взаимодействию с ней. А. Маслоу рисует идеальную картину. К сожалению, часто приходится «ремонт» делать на ходу. Лечение у психотерапев­та, как правило, амбулаторное. Больной лечится и продолжает общаться с окружающими. Я предла­гаю своим пациентам такой прием, как объектива­ция: считать своего партнера по общению не чело­веком, а автоматом. Если получил не тот ответ, зна­чит, надавил не на ту кнопку. Не надо волноваться. От такого подхода выиграет не только мой пациент, но и его партнер. Когда меня спрашивают, как бы я хотел, чтобы ко мне относились, я полушутя, полусерьезно отвечаю: «Как к дойной корове». Дей­ствительно, когда мои потребности удовлетворены, то я наиболее продуктивен, что выгодно не только мне, но и семье, пациентам, ученикам, почитате­лям, да и государству. И ведь не кричим мы на корову, когда она вдруг уменьшила удои. Мы вы­ясняем, чего ей не хватает, и стараемся ей это дать.

Поскольку каждый человек может наладить хо­рошие взаимоотношения с людьми, постольку каж­дый человек является потенциальным психотера­певтом. Первейшей задачей психотерапии должна стать просветительная деятельность, обучение как можно более широкого круга людей основополага­ющим навыкам психотерапии. Это позволит каж­дому родителю, учителю, начальнику, а в идеале каждому человеку понять психотерапевтическую ценность хороших человеческих взаимоотношений. Человек во все времена обращается за помощью к тем, кого он любит и уважает. Каждый из нас дол­жен осознать, что всякий раз, когда мы обижаем, унижаем, отвергаем своего ближнего или пытаем­ся подчинить его своей воле, то вносим вклад в об­щую копилку психопатологии. В то же время лю­бое проявление доброты, сочувствия, уважения ста­новится лептой, пусть небольшой, но очень нужной в общее здоровье человечества.

 

ПСИХОТЕРАПИЯ И ОБЩЕСТВО

Хорошее общество — это общество, в котором имеется максимум возможностей для самоактуали­зации. Это значит, что социальные институты под­держивают, поощряют и питают развитие хороших человеческих взаимоотношений. В больном обще­стве, зараженном страхом, недоверием, подозрительностью, люди не имеют возможности в полной мере удовлетворить свои потребности в безопаснос­ти, любви, уважении и т.д. Не до самоактуализа­ции. Тут уж лишь бы выжить.

Но социальные институты только создают по­чву для того или иного процесса. Человек приспо­сабливается к любым условиям. С другой стороны, структура характера порой настолько прочна, что некоторые люди не могут использовать самые бла­гоприятные условия. Следует помнить, что ни одна реформа не может сделать человека мудрым, здо­ровым и счастливым.

Здесь нужно учитывать феномен субъективной интерпретации. Невротик заявляет, что общество, в котором он живет, больное общество, в то время как его здоровый сосед утверждает, что он живет в здоровом обществе. Здесь нет противоречия. Каж­дый невротик ощущает себя живущим в нездоро­вом обществе. Психотерапия — это воссоздание хорошего общества в миниатюре. Вот мы и воссоз­даем его в КРОССе. Члены нашего клуба в своей микросреде создают тоже такую же атмосферу.

Психотерапия является своего рода социальным противовесом, уравновешивающим базовые процес­сы и тенденции больного общества. Не важно, на­сколько запущена болезнь общества. Психотерапия дает возможность каждому отдельно взятому инди­виду противостоять патогенным социальным влияниям и помогает плыть против течения, она восстанавливает природу человека, она революционна и радикальна в самом корневом значении этого сло­ва. А психотерапевт — это человек, восставший на борьбу с патогенными социальными влияниями, на борьбу с обществом.

А. Маслоу считал, что если бы арена борьбы была шире, если бы психотерапевт имел дело не с тремя десятками, а с тремя миллионами пациентов в год, то социальная значимость психотерапии ни у кого не вызывала бы сомнений. Мы тогда обнаружили бы, что люди стали более добрыми, более друже­любными, более щедрыми. Он приветствует разви­тие групп личностного роста.

Никакое общество не застраховано от патологии. Угроза неизбежна, ибо корни ее лежат не только в природе, но и во внешних обстоятельствах.

А. Маслоу предупреждает, что отношения чело­века с обществом очень сложны и противоречивы. Человек же хочет получить однозначные ответы на все вопросы и впадает в ту или иную крайность, анализирует одну сторону дела, не замечая другой и в результате приходит к ошибочным заключени­ям. К сожалению, многие мои подопечные вместо того, чтобы выработать свое мнение, свою жизнен­ную философию, стараются полностью положиться на психотерапевта. Наша же задача — помочь че­ловеку научиться самому принимать решения и нести за них ответственность.

Идеальных людей нет, зато в каждом человеке скрываются большие возможности для совершен­ства. А как мы можем ждать совершенства от об­щества, если сами не достигли его в таких простых отношениях, как семейные и дружеские? Если ис­тинная любовь так редко встречается в семьях и малых группах, как можно говорить о любви, свя­зывающей миллионы людей? Или миллиарды? И хотя эти отношения невозможно сделать совер­шенными, все же их следует совершенствовать. Их можно превратить из очень плохих в очень хоро­шие.

Не следует ждать легких побед и быстрых пере­мен. Совершенствование одного индивида требует многолетней психотерапевтической работы. Инсайт, конечно, возможен и быстрый, но самоактуализа­ция — процесс медленный. Формула: «Бац — и го­тово!» здесь не подходит.

РОЛЬ ЗНАНИЯ И НАВЫКА В СОВРЕМЕННОЙ ПСИХОТЕРАПИИ

В течении невроза наступает момент, когда не­вротик начинает удовлетворять только свои невро­тические потребности и перестает удовлетворять базовые. Он уже не жаждет любви, а боится ее, ищет в ней подвоха.

Если пациент находится на той стороне грани­цы, то ему могут помочь только методы инсайт-терапии, ибо он оказался в такой реальности, где не действуют наши законы, где становятся бессмыс­ленными наши принципы и формулировки.

А. Маслоу считает (и я с ним согласен), что пси­хотерапия — сегодня уже не Божий дар. Она все более приобретает черты технической науки. Для того, чтобы быть психотерапевтом, недостаточно быть хорошим человеком. Нужно обладать специ­альными знаниями, пройти серьезную подготовку. Есть очень сложные психотерапевтические методики, в них нет ничего от спонтанности или интуи­тивности народной психотерапии. Вот почему я ду­маю, что не стоит обращаться за психотерапевти­ческой помощью к подружке, если конечно, она не является квалифицированным психотерапевтом. (Ведь не чиним же мы часы у своих друзей. Мы идем к часовому мастеру. Неужели душа проще ус­троена?) Я могу привести примеры, когда после эмо­циональной «поддержки» друзей люди заканчива­ли жизнь самоубийством.

А если человеку хочется оказывать такую под­держку? Тогда нужно научиться этому. Ведь обу­чают нас оказывать доврачебную медицинскую по­мощь — остановить кровотечение, перевязать, вве­сти обезболивающее. А если не знаешь, что делать, лучше ничего не делать.

Чего не следует делать, когда хочешь поддер­жать своего друга в беде? Совершенно не годятся фразы: «Возьми себя в руки», «Время лечит», «У них еще заговорит совесть». Первой фразой вы про­сто удовлетворяете чувство собственной значитель­ности. Дескать, вы бы в такой ситуации, конечно, выстояли бы. Но ведь он уже сколько мог держал себя в руках. Обратился за помощью, так как уже держать себя в руках не мог! Лучше восхититься его мужеством и сказать, что в аналогичной ситуа­ции вы расклеились бы гораздо быстрее. Вторую фразу ваш друг уже, наверное, не раз слышал. Но у страдающего прошлое и будущее сходятся. В это время он считает, что всегда страдал и будет стра­дать. По поводу совести обидчика тоже не стоит обольщаться. Совесть — штука такая, которая во­обще никогда не молчит. Говорит даже во сне. А у обидчика нет совести. Не может говорить то, чего нет.

К советам друзей вообще не стоит прислушивать­ся, ибо они советуют поступать так, как поступили бы они. А вы не они. Вы так поступить не сможете! По возможности за психотерапевтической помощью нужно обращаться к профессионалу- психотерапев­ту. А если вас пока еще жареный петух не клюнул, то мучайтесь. Но паруса шить поздно, когда начи­нается буря.

Лишь признав, что только самоактуализация при­носит человеку счастье и душевный покой, мы смо­жем понять, что такое хорошо, а что такое плохо. Зная природу человека, мы можем ему сказать: «Если хочешь быть счастливым, самоактуализируй­ся». То, чем мы можем стать, равно тому, чем мы должны быть. А все, что способствует личностному росту — хорошо, что его тормозит — плохо. Этот очень простой критерий подскажет вам, что следует де­лать, а от чего лучше воздержаться. Вы читаете кни­гу, чтение способствует вашему росту — продолжайте читать дальше, тормозит — прекратите. И так во всем.

4. KAК НАЙТИ ХОРОШЕГО ПСИХОТЕРАПЕВТА (оглавление)

Это проблема из проблем в нашем обществе. К сожалению, мы — общество любителей. У нас тя­жело найти профессионала в любой отрасли. Каж­дый из вас может рассказать, как его подводили повара, слесари, маляры, штукатуры и т.п. Вот по­чему, отчаявшись найти профессионалов, многие люди (даже состоятельные) сами не только готовят, ремонтируют сантехнику, клеят обои, но и лечат­ся. Наука здесь ни при чем. Она высоко развита во всех областях. И если вы столкнулись с плохим пси­хотерапевтом, не охаивайте психотерапию. Она на­ходится на высоком уровне развития и продолжает бурно развиваться.

Практически все авторы учебников по психоте­рапии и медицинской психологии, рисуя облик вра­ча, не приводят требования быть профессионалом в своей области. Так, Н.Д. Лакосина, Г.К. Ушаков (1984) считают, что врач должен быть одновремен­но и гражданином и общественным деятелем. Кро­ме того, у него должно быть широкое образование, высоко нравственная основа побуждений. Врач дол­жен быть авторитетным, обладать личным обаяни­ем, быть скромным, оптимистичным, правдивым, справедливым, честным, самоотверженным, гуман­ным, владеть словом.

Из учебника в учебник переходит цитата А.П. Че­хова: «Врач должен быть ясным умственно, чистым нравственно и опрятным физически».

Я бы к этому еще добавил, что врач должен быть благополучным и счастливым человеком (особенно когда речь идет о психотерапевте, занимающемся личностно ориентированной психотерапией), а так­же профессионалом. Поэтому вначале я хочу пого­ворить о профессионализме вообще.

Я отнес бы профессионализм к личностным ка­чествам. Профессиональные навыки вырабатывают­ся иногда довольно медленно, профессионализм можно выработать гораздо быстрее. Профессиона­лом я называю того, кто знает свои профессиональ­ные возможности, постоянно их развивает и никог­да не действует вне рамок своей компетенции. В лечебной практике можно встретить профессиона­ла-начинающего врача и дилетанта-профессора. Я знаю одного очень неплохого психиатра, занимаю­щего видное положение. Все было бы хорошо, если бы он еще не корчил из себя невропатолога. Приве­ду вам основные признаки профессионала-психоте­рапевта:

1. Уважительно относится к своему коллеге и никогда не будет предлагать своих услуг, если его об этом не просят, но никогда не откажет в помо­щи, если ее попросят.

2. Своевременно и охотно прибегает к помощи своих коллег и легко говорит о своей некомпетент­ности в вопросах, в которых он некомпетентен.

3. Никогда не обещает излечения больному, а толь­ко гарантирует, что приложит для этого все усилия. Ведь выздоровление зависит и от усилий больного.

Я знаю свою роль в лечении больного. Я только помогаю ему пройти трудный путь от болезни к здо­ровью, от несчастья к счастью. Это путь через про­пасть по мостику, а я — только поручень-канат. Я не хочу ни уменьшать, ни преувеличивать свою роль. Те, кто ко мне обращались, пройти этот путь без меня не смогли, хотя и со мной идти по мости­ку должен сам пациент.

4. Постоянно учится. Психотерапевт воздейству­ет на пациента своей личностью. (Я фактически яв­ляюсь таблеткой для пациента. Но вы же знаете, что каждая таблетка имеет свой срок годности. Учеба — это обновление.)

5. Знает своих коллег, у которых уровень про­фессиональных навыков более высок, чем у него.

6. Отказывается от лечения больного, если зна­ет, что не сможет ему помочь так, как сможет по­мочь его коллега.

7. Уже во время первой беседы предупреждает пациента, что тот имеет правоотказаться от его ус­луг, если перестанет ему доверять.

8. Отказывается от гонораров до лечения и от­казывается от оплаты, если не смог помочь.

9. Физически здоров, материально достаточно обеспечен и счастлив в личной жизни.

В психотерапии это особенно важно. Ведь я могу передать моему подопечному то, что есть у меня. Когда я стал заниматься психотерапией, то понял глубину призыва Гиппократа: «Врач, да исцели себя». Может быть, это не так актуально для вра­чей других специальностей, но для психотерапевта это обязательное условие. Чем выше уровень про­фессионализма, тем легче человек выполняет свою работу, тем лучше результаты, тем больше поло­жительных эмоций, тем лучше здоровье. Многие видные психотерапевты укрепили свое здоровье и прожили длинную плодотворную жизнь.

10. Не только владеет ремеслом, но и имеет уче­ников (мое твердое убеждение, что психотерапия — ремесло, а не искусство). Поэтому идя к психотера­певту, поинтересуйтесь, есть ли у него ученики.

11. Нарабатывает свои собственные методики и обычно излагает их в своих книгах.

Прочтите эти книги. И если вы согласны с точ­кой зрения автора, отправляйтесь к нему на прием. Или узнайте, у кого он учился, и прочтите работы его учителя.

А если сказать все это короче: профессионал зна­ет самого себя.

Эти положения полезно знать и молодым психо­терапевтам. Тогда они охотно будут прибегать к по­мощи своих более опытных коллег, не будут брать­ся за то, что пока не умеют делать, учиться и в конечном итоге станут профессионалами высокого класса. Из-за отсутствия профессионализма мы мо­жем наблюдать случаи успешного и довольно быст­рого выздоровления пациентов у одних врачей пос­ле многолетнего безуспешного лечения у других, казалось бы, опытных врачей. 3. Фрейд в этом пла­не высказался довольно жестко: «У нас принято счи­тать шарлатаном того, кто не имеет диплома. Я же предлагаю считать шарлатаном того, кто лечит, не умея лечить».

Вообще-то, психотерапия не специальность, а об­раз жизни. И если психотерапевт сам не соответствует тем принципам, о которых говорит, то луч­ше не иметь с ним дела.

Вообще-то выбор психотерапевта — дело слож­ное. Хочу подсказать вам, в каких случаях от кон­кретного врача надо отказаться.

Прежде всего, если к врачу не лежит душа. Все его слова и действия вы будете подвергать сомне­нию. Разовьется внутренне напряжение, которое сведет на нет все положительное, что исходит от врача. Если же врач вызывает у вас симпатию, это еще не значит, что нужно тут же начинать у него лечиться. Следует еще немного подумать.

Если врач чересчур автократичен настаивает на выполнении всех его требований, не объясняя их смысла, то вряд ли он сможет помочь вам, даже если его советы и рекомендации правильны. Ведь смысл работы психотерапевта с подопечными — научить их принимать самостоятельные решения и нести за них ответственность. У меня даже есть свой афоризм: «Квалификация психотерапевта обратно пропорциональна количеству даваемых им советов».

Если врач ставит вам условие посещать только его, лучше его оставить. Значит, он не доверяет вам вашему разуму, умению отличить одно от другого.

Если врач утверждает, что только он владеет этим методом, и только он может вам помочь, это должно вызвать у вас сомнение. В лучшем случае это добро­совестно заблуждающийся человек, в худшем — шар­латан.

Еще несколько предостережений.

Не ждите от психотерапии быстрого улучшения своего состояния, хотя оно и может быть. Психоте­рапевт перед собой ставит задачу способствовать изменению вашего социогена, о котором мы гово­рили выше.

Так вот, если в процессе контактов с психотера­певтом вы замечаете, что меняется ваш социоген, значит, лечение идет правильно, даже если вам ста­новится хуже. И это естественно. Ведь когда произ­водится капитальный ремонт дома, то на первых порах удобств становится меньше. Кроме того, вы долгое время наносили вред себе и окружающим. А теперь круто меняется концепция о себе. Трудно сохранить хорошее настроение, когда вдруг осозна­ешь, что ты просто психологический трус, работа­ешь на глупцов, обжор и пр., хотя ранее считал себя великодушным, щедрым, гостеприимным и т.п.

Это не может успокоить человека. Трудно при­знать себя психологическим трусом потому, что пе­рекормил гостей, переплатил таксисту, дал боль­шие чаевые официанту, когда ты совершенно спо­койно вел себя при ликвидации эпидемии холеры, храбро участвовал в боевых действиях, дал свою кровь, чтобы спасти друга и т.п. Но правду о себе надо знать, какой бы горькой она ни была. От пси­хологической трусости следует избавляться. Но ока­зывается, это не так просто. Ф. Ницше правильно говорил, что для того, чтобы уничтожить устарев­шие ценности, нужно мужество льва.

Наши столы, когда мы принимаем гостей, — это выставка нашей психологической трусости. Ведь такого количества еды не нужно умным и соблюда­ющим режим гостям, которые пришли для того, чтобы пообщаться. И хозяев им жалко, потому что они слишком много потратили и сил и средств. Да и о каком общении можно говорить, когда переел? Все это из психологической трусости, страхе перед обжорами, которые осудили бы нас за бедный стол.

Приведу два примера.

Поездка в командировку с болями в пояснице привела одного из моих подопечных к шестимесяч­ному постельному режиму. Поехал он из соображе­ний заботы о коллективе. Несложный анализ пока­зал, что дело было все в той же неосознаваемой психологической трусости, страхе оказаться хоть в чем-то несостоятельным. А на самом деле, коллек­тив и напарники пострадали бы гораздо меньше, если бы он отказался от командировки.

Когда я стал заниматься серьезно психотерапев­тической работой, то понял, что переплачиваю так­систам, заказываю спиртное в ресторане и покупаю часто ненужные вещи не из великодушия и щедрос­ти, а из-за той же психологической трусости, страха показаться жадным людям, которых я вижу един­ственный раз в жизни. Потом уже я понял, что все это от психологической трусости, обусловленной не­удовлетворенным чувством собственной значитель­ности, страха осуждения.

Такие примеры я могу приводить до бесконеч­ности.

Один из моих подопечных рассказал мне, как он учился точно платить таксистам. Это было еще в годы застоя. Он боялся требовать сдачи, но у него были рубли и копейки. Он рассчитывался точно по счетчику и получал удовольствие от выражения лица таксиста. А что тот мог сказать? Ведь рассчи­тался он точно. Эти опыты он повторял. Через какое-то время он заметил, что ему стало легче разго­варивать с начальниками, малознакомыми людь­ми. Он понял, что его трудности определялись пси­хологическим страхом, а не от скромностью, как он считал ранее. Естественно, успехов у него стало больше.

Я даже переделал известное изречение: «Если после беседы с врачом больному не стало легче, то это не врач» следующим образом: «Если после бесе­ды с психотерапевтом больному не стало хуже, то это не психотерапевт».

Психотерапия чем-то напоминает хирургию. Ведь после любой операции больному вначале ста­новится хуже. Если больной чрезмерно ослаблен, его приходится подготовить к операции. Так и в психотерапии. Иногда следует вначале человека ус­покоить, дать возможность окрепнуть, чтобы он смог перенести психотерапевтическую операцию. Кста­ти, эту операцию он должен провести сам. Психо­терапевт выступает только в роли консультанта. В этом отношении хирургам можно позавидовать. Они дают наркоз, чтобы пациент им не мешал, и всю реконструктивную работу проделывают без его уча­стия. Боль они ему наносят только один раз, а пси­хотерапевт почти все время.

Дорогие читатели, если вам придется обращать­ся к психотерапевту, обратите внимание на момен­ты, по которым можно бы судить о том, успешно ли проходит ваше лечение и тренинг:

1. Если у вас возникает душевная боль от осоз­нания того, что многое в своей жизни вы сделали не так, и что в ваших бедах в большей мере виноваты не другие, а вы сами, ответьте себе на один воп­рос, который я задаю своим подопечным: «Хотели бы вы, чтобы все, что вы узнали от меня и с моей помощью, исчезло из вашей памяти, и ваша жизнь продолжалась бы так, как шла до встречи со мной?» Если вы ответите отрицательно, тогда все в поряд­ке. Это не болезненная депрессия, а психологичес­кая тоска, заставляющая человека задуматься.

2. Если у вас развиваются способности, о кото­рых вы даже и не подозревали раньше, вы станови­тесь спокойнее, а были раздражительны, подвиж­нее, а были несколько заторможены, все идет нор­мально.

3. Если у вас начинает меняться поведение так, что в конечном итоге вы начинаете думать о себе все лучше и лучше, все идет нормально. Если у вас исчезло желание всем нравиться, если вы переста­ли тратить время на ненужные встречи и разгово­ры, смотреть сериалы и таскаться по вечеринкам, все идет нормально.

4. Если у вас начинает меняться мнение о ва­ших близких, начинаете смотреть на их недостат­ки как на особенности, все идет нормально.

Один из моих подопечных вдруг заметил у сво­ей жены такие положительные качества, которые раньше проходили мимо его внимания. Теперь о разводе уже не могло быть и речи.

5. Если вы стали легче сходиться с малознако­мыми людьми, стали чувствовать себя хорошо в новой обстановке без затраты времени на адапта­цию, все идет нормально.

6. Если вы перестали морализировать и слова «должен» и «нельзя», заменили на «вынужден» и «целесообразно», если вы перестали считаться с чужим мнением, но всегда его учитываете, все идет нормально.

7. Если вы перестали терпеть и можете дать об­ратную связь вашим партнерам по общению, но мо­жете и перетерпеть, если обстоятельства вас к это­му принуждают, все идет нормально.

Как считает И.М. Литвак, здоровый человек ни­когда не терпит, но может перетерпеть. Если я под водой, то мне нужно перетерпеть и не дышать, пока я не выберусь из-под воды. Я знал одного человека, который из-за застенчивости никогда не ходил в туалет, когда был в гостях. Он терпел. Сугубо не­вротическое поведение!

В общем, если в процессе работы с психотера­певтом ваше жизнь начинает походить на лестни­цу, по которой вы все время поднимаетесь, все идет нормально.

Если же в процессе ваших контактов с психоте­рапевтом вы ходите по кругу или опускаетесь вниз, то лучше расстаньтесь с таким психотерапевтом.

Ничего не принимайте на веру. Если вам непо­нятны действия психотерапевта, надо отказаться от его услуг. Не напрягайтесь, чтобы понять психоте­рапевта. Это его обязанность сделать так, чтобы вы его поняли. «Истина не в словах говорящего, а в ушах слушающего», — отметили древние. Святая обязанность психотерапевта сделать вам понятны­ми методы, которыми он воздействует на вас или которыми предлагает вам воспользоваться в про­цессе самостоятельной работы. Вы должны четко представлять конечные результаты работы, знать признаки, по которым можно судить о ее результа­тах, и время, когда вам уже не нужно будет пользо­ваться услугами психотерапевта. Не лечиться же вам у него вечно!

Философ вас предупредила, что психотерапевты бывают разные.

Если на первых сеансах психотерапевт вас раз­дражает, кажется то стяжателем, то невеждой, то садистом, но он будит вашу мысль, заставляет вас возражать ему, если вам с ним интересно, задер­житесь возле него еще немного. Потом вы увидите и его достоинства. А у психотерапевта-ангела по­старайтесь найти что-то человеческое, какие-то не­достатки. Ведь ангелов не бывает! И если это вам не удастся, перестаньте с ним общаться. Значит, его поведение неестественное. В будущем вас ждет глубокое разочарование.

А теперь я хочу представить вам свою класси­фикацию, методов лечения.