Глава 13. Политико-правовая мысль в Германии...

• аристократия;

• конституционная монархия.
Конституционная монархия — это для Гегеля идеальная

форма правления: «В монархии есть один господин и нет холопов, потому что холопство сокрушено ею, и в ней гос­подствует право и закон; из нее вытекает реальная свобо­да»; «Народ, взятый без своего монарха и необходимо и не­посредственно связанного именно с ним расчленения целого, есть бесформенная масса, которая уже не есть госу­дарство...».

Г. В. Ф. Гегель доказал разумность частной собственно­сти и свободы договоров, обосновав тем самым важнейшие институты частного права: право собственности, договор­ное право и др.

Применительно к уголовному праву и в настоящее время актуально отношение Гегеля к преступнику не как к объек­ту карательной власти государства.

Прогрессивными для того времени были его требования введения суда присяжных и проведения кодификации.

Большое научное значение имеет различение Гегелем понятий гражданского общества и государства.

Однако обожествление, культ государства у Гегеля представляется спорным. По мнению Ф. Энгельса, «в Гер­мании суеверная вера в государство перешла из филосо­фии в общее сознание буржуазии и даже многих рабочих».

Гегель считал, что сущность государства не есть защита жизни и собственности индивидов, государство есть «то наивысшее, которое изъявляет притязания также и на самое эту жизнь и самое эту собственность и требует от индивиду­ума, чтобы он принес их в жертву». Именно поэтому Гегеля причисляют к теоретикам этатизма, возвышающего государ­ство над индивидами и обществом.

Вопросы для самоконтроля

1. Что такое право, по мнению Канта?

2. Каково соотношение права и категорического императива
у каита?

3. Что такое государство, по мнению Канта?

4. В чем, по мнению Канта, состоит идеал государства?

5. Каковы основные положения проекта «вечного мира»
Канта?

13.2. Политико-правовое учение Г.В.Ф Гегеля___ 223

6. В чем суть методологии Гегеля, лежащей в основе его по-
.п i пико-правовых взглядов?

7. Почему Гегеля причисляют к теоретикам этатизма?

8. Что такое гражданское общество, по мнению Гегеля?

9. Что такое государство, по мнению Гегеля?

10. Как можно обосновать разумность основных институтов
частного права по Гегелю?

Литература

Баскин Ю.Я. И. Кант. М., 1984.

Баскин ЮЛ. Кант и Фихте о сущности и назначении права // Кантовский сборник. Вып. 11. Калининград, 1986.

Гегель Г. В. Ф. Политические произведения. М., 1978.

Гегель Г. В. Ф. Философия права. М., 1990.

Кант И. Метафизика нравов // Критика практического ра­зума. СПб., 1995.

Кленнер Г. От права природы к природе права. М., 1988.

Медушевский A.M. Гражданское общество и правовое госу­дарство в политической мысли Германии // Вести. Моск. ун-та. Сер. 12. Право. №5. 1992.

Нерсесянц B.C. Гегелевская философия права. М., 1974.

Поппер К. Открытое общество и его враги: В 2 т. М., 1992.

Труфанов С.Н. Грамматика разума. Самара, 2003.

Хейде Л. Осуществление свободы. М., 1995.

Глава 14

КОНСЕРВАТИВНЫЕ ПОЛИТИКО-ПРАВОВЫЕ УЧЕНИЯ НА ЗАПАДЕ В КОНЦЕ XVIII ~ НАЧАЛЕ XIX в.

14.1. Политико-правовое учение Жозефа де Местра

Местр Жозеф Мари де(1753-1821) — французский публицист, политический деятель и консервативный рели­гиозный мыслитель.

Эпоха. В 1789 г. во Франции началась революция. Происходило радикальное разрушение социального, ре­лигиозного и политического порядков, которые сложи­лись в абсолютистской Франции в течение нескольких веков. Исторические итоги революции: Декларация прав человека и гражданина (1789), Конституции 1791 и 1793 гг., якобинский террор, термидорианский переворот, Консти­туция 1795 г., наполеоновские войны и др.

Биография. Родился в Савойе, в дворянской семье; был старшим из десяти детей президента Сената; отец получил титул графа, занимая высшую юридическую должность в герцогстве Савойском, бывшем в то время частью Сардин­ского королевства. Семья переехала в Савойю из Ниццы. Де Местр воспитывался иезуитами, позднее изучал право в Туринском университете. В 1788 г. стал служить чиновни­ком в Савойском сенате — судебном ведомстве. Де Местр не принял французскую революцию, убийство короля Лю­довика XVI считал одним из самых великих преступлений с большим числом соучастников. Французская Конституция 1791 г. представлялась де Местру только «прекрасным па-

 

14.1.

Жозефа де Местра 225

мятником безумства», а якобинская Конституция 1793 г. — «делом рук нескольких головорезов».

В 1792 г. де Местр покинул Францию, жил в Лозанне, Венеции, на острове Сардиния. Долгие годы был связан с Россией. В 1802-1817 гг. в качестве посланника сардинско­го короля находился в Санкт-Петербурге при дворе Алек­сандра I.

Высказывания де Местра о России чрезвычайно остры. Он называл «три основных источника опасности для ста­бильности Российского государства: дух скептического вопрошания, подпитываемый изучением естественных наук; протестантизм, полагающий, что все люди рождаются сво­бодными и равными, а власть опирается на народ, и назы­вающий сопротивление власти естественным правом; и, наконец, требование немедленного освобождения кресть­ян» (И. Берлин).

Современники: Бенжамен Констан, Иеремия Бентам. Логическое основание политико-правового учения. Всвоих политических и правовых исследованиях де Местр исходил из следующего представления о человеке: «Чело­век может изменить все в области своей деятельности, но он не создает ничего». Де Местр всегда придерживался по­ложения: «Все вообразимые учреждения покоятся на рели­гиозной ид^ее или они преходящи». Он был убежденным католиком и верил в непогрешимость папы.

Основные работы: «Рассуждения о Франции» (1796); «Опыты о принципе порождения политических учрежде­ний и других человеческих установлений» (1810); «Эссе об основополагающем принципе политических конституций» (1810); «О папе» (1819); «Санкт-Петербургские вечера» (1821); «Анализ философии Бэкона» (1836).

Содержание политико-правового учения. Де Местр различал политические конституции естественные и писа­ные. Под естественной конституцией де Местр понимал ис­торически сложившиеся «коренные» права народа, арис­тократии и суверена, которые устоялись на уровне обычаев и нравов. Эта конституция не имеет ни даты, ни творца. Конституция же писаная, по мнению де Местра, есть «не более чем бумажный листок».

Де Местр отстаивал тезис о непрочности писаных кон­ституций, особенно если они созданы в соответствии с ка­ким-либо идеалом, — ярким подтверждением тому было

8 М. Н. Марченко

226 Глава 14. Консервативные политико-правовые учения... принятие во Франции в течение пяти лет трех Конститу­ций: 3 сентября 1791 г., 24 июня 1793 г., 22 августа 1795 г. Де Местр пытался развенчать устоявшееся представле­ние о конституции как произведении, для создания которо­го требуются только определенный ум и знания. Конститу­ция, считал он, не есть «совокупность основных законов, которые годятся для нации и которые должны снабдить ее той или иной формой правления».

Отметим, что подобное положение о различении факти­ческой и писаной конституций в XIX в. будет проводить не­мецкий мыслитель Фердинанд Лассаль.

Де Местр определил реальные возможности законодате­лей по созданию писаной конституции:

• никакая конституция не может родиться лишь из об­
суждения на каком бы то ни было совещании: «Писаные
учредительные акты или основные законы всегда суть
лишь документы, объявляющие о предшествующих правах,
о которых можно сказать лишь то, что они существуют»;

• необходимо, чтобы основные законы были не только
лишь «объявлениями предыдущих прав, надобно, однако,
многое для того, чтобы все, что может быть записано, ста­
новилось таковым»;

• существуют такие положения, которые не могут или
не должны быть записаны: «Всегда в каждой конституции
есть даже нечто такое, что не может быть записано и что
необходимо оставить в темной и почитаемой неясности
под страхом свержения Государства»;

В отличие от Томаса Пейна, который придерживался мне­ния, что конституция существует лишь тогда, когда ее можно положить в карман, де Местр, также как и Дэвид Юм, отда­вал предпочтение неписаной английской конституции.

Концепцию расширительного толкования текста конститу­ции применил на практике Александр Гамильтон, считавший, что в конституции США есть «полномочия подразумеваемые».

• сами по себе пространно писаные конституции, в кото­рых идет речь о государственных органах, тем не менее, не способны придать этим органам какую-либо силу: «Мно­жество писаных конституционных законов свидетельству­ет лишь о множестве потрясений и об опасности распада». Примером прочных государственных учреждений, о кото­рых ничего не было написано, была для де Местра Спарта;

14.1. Политико-правовое учение Жозефа де Местра 227

• принятие конституций — это всегда исключительное
событие: «Человеческое влияние не простирается за преде­
лы развития существующих прав, которые, однако, недо­
оценивались или оспаривались. Если люди неблагоразум­
ные преступают эти границы безрассудными реформами,
го нация теряет то, что она имела, не достигая того, чего
она желает. Отсюда вытекает необходимость лишь крайне
редкого обновления, всегда проводимого с умеренностью и
трепетом»;

• создателями конституций могут быть только исключи­
тельные люди: «Отличительная черта сих законодателей по
преимуществу: это короли или в высшей степени благород­
ные люди. В данном отношении нет и не может быть ника­
кого исключения»;

• принятие конституции может осуществляться только
«во имя Бога» и, следовательно, должно носить религиоз­
ный характер: «Политика и религия образуют единый
сплав: с трудом отличают законодателя от священнослужи­
теля; и эти политические учреждения заключаются глав­
ным образом в религиозных занятиях и церемониях»;

• в писаную конституцию не следует включать права и
свободы, которых еще нет даже в зародыше: «Никогда не
существовала свободная нация, которая не имела бы в сво­
ей естественной конституции столь же древние, как она
сама, зародыши свободы; и всегда лишь те права, которые
существовали в естественной конституции нации, ей уда­
валось успешно развивать путем принятия писаных основ­
ных законов»;

• писаная конституция должна создаваться «истинными
законодателями», а не просто учеными: «Эти законодатели
никогда не являются теми, кого называют учеными мужами,
потому что они ничего не пишут, они действуют, опираясь
более на инстинкт и на побуждение, чем на рассудок, что у
них нет иного орудия действия, как только некая духовная
сила, которая смиряет воли подобно ветру, гнущему траву»;

Заметим, что де Местр критически оценивал роль фран­цузских ученых (Кондорсе и др.), которые участвовали в 1792 г. в работе комиссии по подготовке конституции.

• конституции должны создаваться только для конкрет­
ного народа (французов, немцев, русских и др.): «Консти­
туция, которая создана для всех наций, не годится ни для
одной: это чистая абстракция, схоластическое произведе-

228Глава 14. Консервативные политико-правовые учения...

ние, выполненное для упражнения ума согласно идеальной гипотезе и с которым надобно обращаться к общечеловеку в тех воображаемых пространствах, где он обитает»; «Консти­туция 1795 года, точно так же как появившиеся ранее, создана для человека. Однако в мире отнюдь нет общечеловека»;

• конституция должна представлять собой решение главной задачи: «При заданных населении, нравах, рели­гии, географическом положении, политических отношени­ях, богатствах, добрых и дурных свойствах какой-то опре­деленной нации найти законы, ей подходящие». В этом заключении прослеживается влияние идей Ш. Л. Мон­тескье о духе народов, определяемом моральными и физи­ческими факторами.

«Законов должно быть немного», — полагал де Местр. Совершенный законодатель тот, который «выступал бы единожды». Де Местр, удивленный огромным числом зако­нов, принятых Национальным собранием Франции с 1789 по 1791 г. (2557), призывал законодателя остановиться: «У всякого истинного законодателя есть своя Суббота, и пре­рывность — его отличительная черта...».

Заработная плата законодателей. Де Местр сравнивает английского законодателя, который приезжает в Лондон представлять нацию «за свой счет», с французским законо­дателем, получающим жалованье. Де Местр критикует французскую систему: «Эти французские законодатели, взимающие с Нации пять или шесть миллионов ливров за то, что они наделяют ее законами; эти изготовители декре­тов, осуществляющие национальный суверенитет при усло­вии получения восьми мириаграммов¹ пшеницы в день, жи­вут за счет своей возможности законодательствовать; такие люди, по правде говоря, весьма мало впечатляют ум; и если спросить себя, чего же они стоят, то воображение не может удержаться от того, чтобы не оценивать их в пшенице».

Отметим сходство представлений о заработной плате де­путатов у консервативного мыслителя де Местра и либе­рального мыслителя Констана.

Критикуя теорию общественного договора, де Местр приводит следующую аргументацию:

S для оторванных от человечества «дикарей», находя­щихся в «естественном состоянии», договоры, нерушимые законы ровным счетом ничего не значат;

¹ Мириаграмм — вес в 10 000 г (10 кг).

 

14.1. Политико-правовое учение Жозефа де Местра 229

S заключение договора означало бы не только то, что общество, живущее по законам и условиям, уже существу­ет, но и то, что оно уже достаточно сложно устроено.

Следовательно, гипотеза о том, что общества созданы при помощи договоров, не только историческая, но и логи­ческая нелепость.

Де Местр стоит у истоков европейской консервативной мысли. Признавая французскую революцию «эпохой», ко­торая привела к потрясению монархической и христианс­кой Европы, он верил в возможность реставрации монар­хии, которая для него — «воплощение отечества в одном

человеке».

Де Местр считал, что исторический опыт доказывает не­возможность существования республики в больших госу­дарствах, к числу которых он относил и Францию: «вели­кая неделимая республика есть дело невозможное»; «не может существовать великой, свободной нации под респуб­ликанским правлением».

Свою позицию де Местр обосновывает тем, что в тече­ние четырех тысяч лет никогда не было «великой респуб­лики», напротив, полагал он, «всегда видели Монархию и иногда — Республику».

Де Местр не верил и в действенность представительной демократии — важного элемента республиканской формы правления. Он допускал, что исторически в Англии уже сложилось национальное представительство, но оно сво­дится лишь к тому, что «некоторое» число представителей посылается «некоторыми» людьми из «некоторых» горо­дов или местечек. Однако, полагал де Местр, добиться того, чтобы «весь народ был представлен», невозможно — это «представительство есть вещь, никогда не виданная и никогда не могущая преуспеть».

Де Местр в своей работе «О папе» (1819) предлагал вер­нуться к средневековой теократии. Папу Римского де Местр называл «великим демиургом всемирной цивилиза­ции», «универсальным монархом» — в силу его непогреши­мости.

* * *

Жозеф де Местр заявил о себе как радикальный критик главного идеала века Просвещения — всесилия разумных законов. Он считал, что законы и Конституции создаются историей, а не искусственной деятельностью законодате-

230Глава 14.Консервативные политико-правовые учения...

лей. Скептицизм де Местра в отношении писаных законов можно рассматривать как отправную точку исследований в области современной социологии права.

Де Местр отрицательно относился к положениям есте­ственно-правовой теории. Считал, что права человека (сво­бода, равенство и др.), вытекающие из природы, — это все­го лишь фикция ума. Напротив, он полагал, что «высшие и более сильные организмы поглощают низших и слабых». Таким образом, де Местра можно считать предвестником идей социал-дарвинизма.

Местрианские рассуждения о долге каждого человека, который определяется его общественным положением w размерами его средств, были созвучны взглядам О. Конта, на которого де Местр оказал большое влияние, став для него «духовным отцом».

14.2. Политико-правовое учение Бональда

Бональд Луи Габриель Амбруаз(1754-1840) — фран­цузский политический деятель и публицист, философ-иде­алист.

Эпоха. Французская революция (1789-1799). Установ­ление во Франции империи Наполеона. Наполеоновские войны. Принятие Гражданского кодекса Франции (1804).

Биография. Родился в Шато де Монна, близ Мийо. Учился в колледже ораторианцев. В 1773 г. поступил на службу в корпус королевских мушкетеров. В 1778 г. оста­вил военную службу и вплоть до революции вел жизнь провинциального дворянина. С 1785 по 1789 г. — мэр г. Мийо. В 1790 г. был назначен президентом Государственной ас­самблеи Аверона.

Во время революции Бональд как сторонник монархии был вынужден эмигрировать в Германию. Здесь он работает над своим первым произведением «Теория политической и религиозной власти в гражданском обществе» (1796). Во Франции эта работа была сразу же запрещена Директорией (интересно, что среди ее малочисленных читателей был На­полеон). После возвращения во Францию в 1797 г. Бональд сотрудничает с различными журналами, публикует «Анали­тическое эссе о естественных законах, или о власти, мини­стре и подданном» (1801), «Первоначальное законодатель­ство» (1802) и др. Во времена Империи он не проявил

_______ 14.2. Политико-правовое учение Бонадьда______ 231

особой политической активности. Во времена Реставрации, напротив, был избран членом ультрароялистской палаты де­путатов, в которой выступал за запрещение развода, ограни­чение свободы прессы и установление цензуры, принятие закона против святотатства. В 1816 г. был избран членом Французской академии; в 1818 г. выступил одним из основа­телей газеты «Le Conservateur». В 1823 г. Бональду было присвоено звание пэра Франции, которого он лишился в 1830 г., когда произошла Июльская революция.

Современник Бональда — Сент-Бёв (1804-1869). Логическое основание политико-правового учения. Бональд — представитель консервативной политико-пра­вовой теории. Он выступал против философских идей Просвещения, не разделял веры французских просветите­лей в то, что индивид по своей природе — существо рацио­нальное, свободное, расположенное к добру и что остается только принять разумные законы и реформировать форму государственного правления.

Политические и правовые воззрения Бональда сформи­ровались под влиянием идей Руссо, французского филосо­фа и историка Мабли (1709-1785), немецкого философа и математика Лейбница (1646-1716) и французского писате­ля, епископа Боссюэ (1627-1704).

Бональд как схоластик мыслил согласно триаде:

причина —» средство —> следствие. Эту схему он применял при рассмотрении различных сфер бытия:

Бог -> Посредник -» Человечество; Власть —> Министры —> Подданные; Король -» Министры -> Аристократия; и др. Сам Бональд называл свой стиль изложения «геометри­ческим».

Основные работы: «Теория политической и религиоз­ной власти в гражданском обществе» (1796); «Аналитичес­кое эссе о естественных законах, или о власти, министре и подданном» (1801); «Первоначальное законодательство, рассматриваемое в последнее время исключительно в свете разума» (1802); «Философские исследования» (1818); «О сельской семье, индустриальной семье и праве первород­ства» (1826).

232Глава 14. Консервативные политико-правовые учения...

Содержание политико-правового учения. В отличие от представителей договорной теории происхождения го­сударства, отводивших главную роль индивиду, Бональд в основу своей теории происхождения государства кладет патриархальную семью.

До того как появилось государство, полагал Бональд, существовали семьи, которые очень быстро из состояния мира перешли в «состояние войны». Однако вследствие действия «закона сохранения человеческого рода» должен был возвыситься кто-то один, кто смог бы подчинить эти разрозненные семьи «общему порядку обязанностей». В результате, по представлению Бональда, появилось объ­единение семей, которые в свою очередь «формируют: на­цию как общность по происхождению, народ как террито­риальную общность, государство как общность законов» (отметим, что Бональд воспроизводит мысль Цицерона о том, что людей связывает в одном государстве общность законов).

Бональд был католическим философом, и потому для него особенно важно определение места и роли религии в человеческом обществе.

Религия, считал Бональд, это основа общества и только она обеспечивает подчинение подданных государству: «Ре­лигия является основанием любого общества; без религии нельзя найти какого-либо обоснования самой власти и обя­занностей ей подчиняться. Религия — вот фундаменталь­ная конституция всякого общественного состояния». Рели­гия и государство дополняют друг друга: «религия защищает власть государства, а государство защищает власть рели­гии».

В работе «Первоначальное законодательство» Бональд предложил несколько классификаций законов.

Следуя схоластической схеме, Бональд различает «зако­ны-принципы» («основной закон») и «законы-следствия» (локальные законы).

Под «законами-принципами» Бональд понимает есте­ственный закон Цицерона. В отличие же от Цицерона, счи­тавшего, что содержанием естественного закона является справедливость, Бональд сводит содержание законов-принципов к Божественной воле.

Итак, «законы-принципы» («основной закон») — это божественная воля, выраженная непосредственно самим Богом. Эти законы-принципы предшествуют по времени

 

14.2. Политико-правовое учение Бональда

законам-следствиям, распространяются на все без исклю­чения существа, имеют основополагающее значение для

всего общества.

Как католический мыслитель Бональд считал наруше­нием «основного закона» идолопоклонство — «варварский и непристойный культ»; неограниченное право войны; по­лигамию.

«Законы-следствия» — это божественная воля, выра­женная людьми посредством законов. Бональд говорит о том, что эти законы принято называть: «позитивными зако­нами, которые также можно было бы назвать законами-следствиями, поскольку они должны быть естественным следствием основных законов. Именно это хотят сказать Мабли: "Законы хороши, если они являются продолжени­ем естественных законов" и Ж.-Ж. Руссо: "Законы полити­ческие именуются также основными, если они мудрые"».

«Законы-следствия», считал Бональд, вытекают из Де­сяти заповедей: «Настало время перейти к применению Десяти заповедей к различным состояниям общества и проследить развитие основного закона в локальных и выте­кающих из него законах, так как зерно всех частных за­конов находится в Декалоге, который содержит в себе, согласно Боссюэ, «первые принципы культа Бога и челове­ческого общества»».

«Законы-следствия» («локальные законы») Бональд подразделяет в зависимости от того, в какой сфере они дей­ствуют:

•S в религиозной сфере действуют законы «человека-Бога», т.е. наместника Бога на земле;

•S в государственной жизни люди подчиняются законам

«человека-принца»;

•/ в семейной жизни отношения регулируются законами

«человека-отца».

Таким образом, содержанием законов у Бональда всегда является воля Бога, которая выражена либо прямо, либо опосредованно. Воля Бога в практической жизни людей, по представлению Бональда, всегда имеет форму «человечес­ких правил», которые что-то «либо предписывают, либо запрещают»; ведут человека «по самому короткому пути к благу, к которому стремится человек, обучая его тому, что он должен делать и чего он должен избегать».

Бональд считал, что законы, в которых изложены чело­веческие правила, подобны друг другу: «Общие и особен-

I

234 Глава 14. Консервативные политико-правовые учения...

ные законы, религиозные и политические, гражданские и уголовные, частные и публичные, законы-повеления и за­коны-запреты подобны:

S в силу того, что общей первичной причиной их суще­ствования выступает суверенная власть Бога;

S в силу того, что вторичной причиной их существова­ния выступает власть человеческая, которая есть лишь средство осуществления суверенной власти Бога;

S по своему эффекту, производимому на один и тот же объект, — народ, и потому они не могут противоречить друг другу в своих положениях, поскольку у Бога не может быть противоречивых воль, а человек не может в одном и том же социальном состоянии подчиняться одновременно противоположным правилам».

Бональд разграничивает два понятия: легитимность и легальность человеческих действий. Под легитимностью он понимает соответствие человеческих действий законам-принципам («общему закону как слову суверенной власти Бога»), а под легальностью — соответствие человеческих действий всем остальным человеческим законам, которые он называет «локальными законами». Идеальным обще­ством может быть лишь то общество, в котором действия людей одновременно являются и легитимными, и легаль­ными: «Легитимность человеческих действий заключается в их соответствии общему закону, а их легальность — в их соответствии локальным законам. Легитимность есть со­вершенство, абсолютное добро, необходимость; легаль­ность есть благопристойность, относительное добро, полез­ность. Самое лучшее состояние для общества такое, когда легитимное состояние является легальным, или легальное состояние является легитимным, т.е. таким, при котором локальные законы являются естественными следствиями общего закона, когда все то, что хорошо и есть закон, а вся­кий закон — хороший закон. Это то, что хочет сказать Рус­со... различая основные законы и политические: «Законы политические именуются также основными, если они муд­рые».

Здесь Бональд затронул очень важную тему легитимно­сти человеческих действий в ее соотношении с их легаль­ностью. Эта тема получит несколько другое преломление в XX в. у немецкого социолога Макса Вебера.

Бональд отрицательно относился к Декларации прав че­ловека и гражданина, предлагая заменить ее Декларацией

14.3. Политико-правовое учение Эдмунда Бёрка 235

прав Бога, так как для него именно «Бог -* автор всех со-псршенных законов». Был он также противником создан­ного на индивидуалистической основе Гражданского ко­декса (1804). Отстаивая коллективные ценности, Бональд ныступил за восстановление прежнего правового регулиро­вания семейных отношений. В 1816 г. он, будучи депута­том, инициировал принятие закона, отменившего развод. В своей работе «О сельской семье, индустриальной семье и нраве первородства» подверг сомнению эгалитарный ре­жим наследования, закрепленный в Гражданском кодексе. Между тем сегодня Гражданский кодекс 1804 г. остается официально действующим сводом гражданского права во Франции, представляя в этом отношении уникальный слу­чай в мировой правовой истории.

В совершенном обществе, считал Бональд, будут дей­ствовать конституционные и административные законы, которые должны быть «более или менее обширными при­менениями общего закона», т.е. закона как выражения Бо­жественной воли. Он полагал, что потребность в принятии других законов исчезнет: «В совершенном обществе не нужно будет больше принимать законов, достаточно будет их поддерживать посредством непрерывной деятельности администрации" против непрерывной деятельности време­ни и людей, которые стремятся их разрушить. Таким обра­зом, законодательная власть должна будет всегда нахо­диться на отдыхе, а исполнительные функции всегда будут

в действии».

Идеалом формы правления государства Бональд считал монархию при сохранении привилегированного положе­ния духовенства.

* * *

Бональд — яркий представитель теократического на­правления мысли во Франции на рубеже XVIII—XIX вв.

14.3. Политико-правовое учение Эдмунда Бёрка

Бёрк Эдмунд (1729—1797) — ирландский государствен­ный деятель, представитель консервативной политико-правовой мысли.

Эпоха. «Славная» революция 1688 г. в Англии и Вели­кая французская революция 1789 г. — вот два основных со-

236Глава 14.Консервативные политико-правовые учения...

бытия, которые определяли общественную жизнь XVIII столетия.

Биография. Родился в Ирландии (по одним сведени­ям—в Дублине, по другим — в небольшом городке Мэлл-роу) в семье адвоката. Отец принадлежал к государствен­ной церкви, мать была католичкой. Бёрк воспитывался как прихожанин государственной церкви, хотя его первым учителем был католик. Учился в школе для бедных, кото­рая размещалась в разрушенной католической церкви. В 1744 г. поступил в ведущий колледж Ирландии — Колледж Святой Троицы. В 1748 г., после окончания колледжа и по­лучения степени бакалавра, Бёрк переезжает в Англию и продолжает по настоянию отца изучение права в «Темпл Колледж». Вскоре отказывается от карьеры юриста, лиша­ется материальной поддержки семьи и начинает зарабаты­вать на жизнь журналистикой и публицистикой. В 1756 г. опубликовал свои первые литературные труды: «Защита естественного общества» и «Философское исследование происхождения наших идей о Высоком и Прекрасном».

В 1759 г. начинается политическая карьера Бёрка. По выражению одного из его биографов, «Бёрк не стал рево­люционером, но в том, что касалось Ирландии, он с трудом подавлял в себе мятежника». Лучшей иллюстрацией значе­ния политической деятельности Бёрка могут служить сло­ва, сказанные Джорджем Каннингом в год его смерти: «У нас только одно событие, но это событие мирового значе­ния — Бёрк умер».

Джордж Каннинг (1770-1827)— премьер-министр Ве­ликобритании в 1827 г., министр иностранных дел в 1807-1809 гг. и с 1822 г. — лидер партии тори.

Логическое основание политико-правового учения:

идеология вигизма. Вигизм провозглашал верность консти­туционному устройству Британии, в основе которого ле­жит баланс между властью короны, властью парламента и судебной властью. Это равновесие властей было закрепле­но «Славной» революцией 1688 г.

Основные работы: «Размышления о революции во Франции» (1790); «Письмо г-на Бёрка к члену националь­ной ассамблеи в ответ на некоторые возражения в отноше­нии его книги, о положении дел во Франции» (1791).

Содержание политико-правового учения. Критика французской революции и защита неписаной конституции

14.3. Политико-правовое учение Эдмунда Бёрка 237

Аи/тш. Бёрк отрицательно отнесся к революционным из­менениям, которые произошли во Франции после револю­ции 1789 г. Созыв Национального собрания и разработку попой Конституции Франции он оценивал как безрассуд­ные и самонадеянные акты.

1>ёрк полагал, что создание Национального собрания, н.насть которого ничем не ограничена, цели которого не оп­ределены, «может быть причиной ужасных потрясений». Нласть английской палаты общин представлялась Бёрку просто «каплей в море» по сравнению с властью устойчиво­го большинства в Национальном собрании. Он писал: «Это (Собрание с начала беспорядков не подчинялось более ника­кому закону, никакому строгому регламенту или установ­ленному обычаю, которые могли бы ограничить его власть».

Непрерывная деятельность Национального собрания представлялась Бёрку угрозой для французской нации: «В Англии мы не можем столь напряженно трудиться, как французы. ...В вашем Собрании вы не устраиваете себе пе­рерывов даже по воскресеньям. Мы имеем два выходных в неделю кроме праздников и помимо пяти или шести меся­цев летом и осенью. Это продолжительный беспрерывный труд членов вашего Собрания я считаю одной из причин содеянного ими вреда».

Бёрк полагал, что «беспрерывный труд» парламентари­ев имеет следствием их неспособность «к истинному суж­дению»:

• «вы никогда не бываете в стране, чтобы трезво и бес­
страстно обозреть результаты принятых вами мер»;

• «вам не дано увидеть своими собственными глазами
страдания и муки, причиненные вами. Вы знаете об этом на
отдалении, со слов тех, кто всегда льстит властям предер­
жащим, кто, сообщая о жалобах, воспламеняет в то же вре­
мя ваши души против самих же подвергшихся угнетению».

Безрассудными представлялись Бёрку надежды фран­цузских революционеров на скорое создание новой консти­туции: «Какие головы надо иметь, какие сердца, какие спо­собности, чтобы осмелиться не только создавать законы... но одним махом создать новую конституцию для огромно­го королевства и каждой его части, пригодную и для мо­нарха на троне, и для прихожанина самого захудалого при­хода. Но "дуракам закон не писан"».

Бёрк критиковал французских революционеров, кото­рые использовали принцип уравнивающей справедливости

238 Глава 14. Консервативные политико-правовые учения...

в государственном строительстве: «Невозможно управлять государством по очереди или по случаю. Каждый человек - должен заниматься работой, которую он знает».

Деятельность французских революционеров, которая подрывала институт правомерно приобретенной собствен­ности, Бёрк воспринял с ужасом: «Полагаю, что мы никог­да не потеряем настолько чувство долга, возложенное на нас общественным законом, чтобы под предлогом государ­ственной пользы конфисковать публичное имущество или состояние отдельного гражданина. Кто, кроме тирана... мог бы отнимать собственность у людей без суда и предвари­тельного обвинения, даже не выслушав их; и это у сотен, тысяч, у целых классов».

Анализируя эксперименты, проводимые французскими революционерами в государственном строительстве, Бёрк все больше и больше убеждался в преимуществах англий­ской политической системы. И тем выше он оценивал непи­саную конституцию Англии: «Начиная с Великой хартии до Декларации прав, наша конституция следовала четкой тенденции отстаивания свобод, которые являются нашим наследством, полученным от праотцов и переданным по­томкам как достояние народа, и без каких-либо ссылок на другие, более общие приоритетные права».

Бёрк с восхищением отзывался о принципе наследова­ния государственной власти в Англии, который прошел проверку в течение многих веков: «Английский народ пре­красно понимает, что идея наследования обеспечивает вер­ный принцип сохранения и передачи и не исключает прин­ципа усовершенствования, оставляя свободным путь приобретения и сохраняя все ценное, что приобретается». Наследственная династия и наследственное пэрство пред­ставляются Бёрку безусловными ценностями.

Права человека. Принятие во Франции в 1789 г. Декла­рации прав человека вызвало дискуссию в английском об­ществе. Некоторые из английских мыслителей с энтузиаз­мом смотрели на Францию, по сравнению с которой английская конституция представлялась им «незаконной» и «узурпаторской». Бёрк вступил с ними в полемику, зая­вив: «Они презирают опыт, считая его мудростью невежд. Они закладывают мину, которая разом взорвет все древние образцы, все обычаи, хартии, парламентские акты. Эта мина — права человека».

14.3. Политико-правовое учение Эдмунда Бёрка 239

Французским теоретикам прав человека — Вольтеру, I 'уссо, Гельвецию — необходимо противопоставить англий-гкую мудрость образца XIV в.: «Нас еще не выпотрошили и, подобно музейным чучелам, не набили соломой, тряпками и :июбными и грязными бумагами о правах человека».

Бёрк предлагает различать «действительные» права че­ловека и права, которые ему на самом деле не принадлежат, i.e. недействительные права. К «действительным» правам человека Бёрк относит широкий круг личных и политичес­ких прав, в том числе право на справедливость, на наслед­ство, на воспитание и обучение детей, на исполнение поли­тических должностей и др. Всеми этими правами человек пользуется как член гражданского общества, которое люди создали, заключив между собой общественный договор.

Недействительные права — это те права, которыми ин­дивид пожертвовал, став одним из членов гражданского общества. Право быть судьей в своем собственном деле и право на самозащиту Бёрк считал именно такими правами: «Один из первых мотивов гражданского общества, кото­рый стал его основополагающей нормой, — утверждение, что "ни один человек не может быть судьей в своем соб­ственном деле". Уже одно это лишает человека его есте­ственного права, которое принадлежит ему вне зависи­мости от договора, т.е. самому судить и отстаивать свои интересы. Он должен отказаться даже от самозащиты — этого первого закона природы. Люди не могут одновремен­но пользоваться правами цивилизованного государства и государства нецивилизованного. Чтобы сохранить свободу, они должны полностью отдать ее на общее хранение».

Синонимом недействительного права для Бёрка служит «право на всё», т.е. право, которое не имеет никаких огра­ничений. Однако он считал, что «нет прав без ограниче­ний»: «Ограничение, так же как свобода, должно быть включено в число прав человека».

В отличие от французских просветителей, Бёрк в своих рассуждениях отталкивается не от абстрактного индивида с абстрактными правами, а от гражданского общества, чле­ны которого являются партнерами: «Человек имеет право работать для себя, не вредя другим; и вместе со всем обще­ством имеет неоспоримое право на часть общего достоя­ния. Но в этом партнерстве все люди имеют равные права, но не равное имущество». Следовательно, право на имуще­ственное равенство — это недействительное право.

240 Глава 14. Консервативные политико-правовые учения...

Консервативная программа. Бёрк не признавал каких-либо революционных преобразований государственного строя, считая, что политика государства может быть осно­вана только на праве давности. Он оценивал английскую конституцию как средство обеспечения благополучия анг­личан и как «неоценимое сокровище» для многих других стран. Бёрк полагал, что английскую конституцию как ста­рое, но крепкое здание можно лишь ремонтировать, но стиль этого здания нельзя изменять.

Что касается дореволюционной монархической формы правления во Франции, то Бёрк допускал историческую возможность ее плавного реформирования, которая была упущена: «Лишь с величайшей предосторожностью долж­но было сокращать полномочия королевской власти, кото­рая лишь и была способна удерживать в единстве сравни­тельно разнородную массу... сословий».

Любые устойчивые институты государственной власти не создаются «сверху», считал Бёрк, они вырастают «из ос­вященных обычаем условий, отношений и взаимоуравно-вешивающих требований людей», «из всех обстоятельств страны и определенного положения собственности».

Бёрк отрицательно относился к попыткам политиков при помощи законов изменить нравственный миропоря­док, который создан, по его представлению, Божественным разумом: «Все человеческие законы имеют, строго говоря, сугубо декларативный характер; они могут изменить вне­шний облик и форму воплощения исконной справедливос­ти, но не властны над ее сущностью».

Бёрк полагал, что надо заботиться о действии нрав­ственных бессмертных законов, борясь с нравственными пороками людей: гордыней, алчностью, лицемерием, бун­тарством, необузданным рвением и т.п., — пороками, кото­рые разрушают общественную жизнь: «Вы вряд ли излечи­те зло, решив, что больше не должно быть ни монархов, ни государственных министров, ни священников; никаких толкователей законов; никаких должностных лиц... мудрые люди принимают меры против пороков, а не понятий».

Квинтэссенцией консервативной программы Бёрка могут служить его слова: «Я постоянно убеждаюсь в том, что лю­бая попытка — какую бы форму она ни принимала — подав­лять, лишать титулов, разорять, реквизировать имущество и истреблять родовую знать, а также уничтожать земельную собственность целой нации, не может быть оправдана».

14.3. Политико-правовое учение Эдмунда Бёрка 241

Оставаясь защитником консервативной политики госу­дарства, Бёрк допускал необходимость внесения в нее не­которых изменений: «Мы все должны покориться велико­му закону изменения. Это самый могущественный закон природы, и все, на что способна человеческая мудрость, — ;>то обеспечить, чтобы изменения происходили мельчай­шими порциями. Подобный образ действий, с одной сторо­ны, предотвратит резкое смещение старой верхушки, что обычно порождает мрачное и угрюмое недовольство среди тех, кто внезапно лишился своего влияния и общественно­го веса. С другой стороны, постепенный переход не даст людям, долгое время находившимся в приниженном поло­жении, опьяниться слишком большим глотком новообре-тенной власти, которой они всегда злоупотребляют с безу­держным высокомерием».

Этика государственной службы. Консервативный мысли­тель и действующий политик Бёрк сравнивал деятельность государственных деятелей с деятельностью «посвященных», считая, что любой из них должен осознавать свою огромную ответственность перед Богом и людьми: «Каждый человек, обладающий долей власти, должен глубоко и полностью проникнуться мыслью о том, что он выступает как доверен­ное лицо и что ему придется давать отчет о своих действиях в качестве такового единому великому Господу нашему Христу, Творцу и Основателю общества».

Заметим, что идея доверия общества к государственным служащим получила закрепление в Кодексе этики прави­тельственной службы США (1958): «Государственная долж­ность является выражением общественного доверия».

Э. Бёрк был действующим политиком, а детальное осоз­нание политических сил достигало у него уровня проро­чества. Он противопоставил исторический опыт народов радикальным действиям революционеров, увлеченных прак­тическим применением абстрактных положений о неогра­ниченной свободе и равенстве.

Книга Бёрка «Размышления о революции во Франции», вышедшая тиражом 12 000 экземпляров, принесла ее авто­ру уже при жизни европейскую известность. Она пользова­лась популярностью даже у царствующих особ, включая русскую императрицу Екатерину II.

242 Глава 14. Консервативные политико-правовые учения...

Вопросы для самоконтроля

1. Какие виды конституций различал де Местр?

2. Каковы реальные возможности законодателей по созда­
нию писаной конституции?

3. Какова, по мнению де Местра, идеальная форма правле­
ния государства?

4. В чем смысл теории происхождения государства Бональда?

5. Какой классификации законов придерживался Бональд?

6. В чем сущность концепции легитимности и легальности
Бональда?

7. Как Бёрк критиковал французскую революцию?

8. Каково отношение Бёрка к правам человека?

Литература

Бёрк Э. Правление, политика и общество. М., 2001.

Бёрк Э. Размышления о революции во Франции. М., 1993.

Берлин И. Философия свободы. Европа. М., 2001.

Кирк Р. Бёрк и политика, основанная на праве давности // Политические исследования. 2003. № 5.

Местр Ж. де. Рассуждения о Франции / Пер. с франц. М., 1997.

Глава 15

ИСТОРИЧЕСКАЯ ШКОЛА ПРАВА

ГУСТАВ ГУГО, ФРИДРИХ КАРЛ

САВИНЬИ, ГЕОРГ ФРИДРИХ

ПУХТА)

В 1814 г. вышла в свет книга профессора Гейдельберг-ского университета Юстуса Тибо «О необходимости "всеоб­щего гражданского права в Германии», вызвавшая бурную дискуссию в научных кругах этой страны.

Тибо Антон-Фридрих Юстус (1772-1840)— немецкий юрист, представитель «историко-философского» направле­ния. Тибо — главный защитник идеи кодификации общегер­манского гражданского уложения.

На пламенный призыв Тибо в самые короткие сроки со­здать единый Гражданский кодекс Германии, который бази­ровался бы на тех же рациональных началах, что и француз­ский Гражданский кодес 1804 г., Савиньи ответил работой «О призвании нашего времени к законодательству и право­ведению». В ней идея быстрой кодификации германского гражданского права на базе французского права критикова­лась как антинациональная и неосновательная. Савиньи не отрицал возможности кодификации, однако видел возмож­ность ее осуществления лишь после создания в Германии единой «органично развивающейся правовой науки».

Подобные идеи Савиньи были поддержаны германскими правоведами Эйххорном (1781—1854) и Гешеном (1778— 1837), которые вскоре вместе стали издавать «Журнал исто­рического правоведения». Таким образом, 1814 год можно считать годом основания исторической школы права.

Историческая школа права сформировалась в Германии в первой половине XIX в. Представители исторической школы права выступили с критикой школы естественного

244 Глава 15. Историческая школа права (Густав Гуго...________________

права как права идеального, которое можно вывести из че­ловеческого разума. Исторически сложившееся и применя­емое каждым народом право, считали они, является ценно­стью независимо от того, разумное это право, или нет. К числу наиболее известных теоретиков исторической шко­лы права принадлежат Густав Гуго, Фридрих Карл Сави-ньи, Георг Фридрих Пухта.

Логическое основание политико-правового учения представителей исторической школы права. На миро­воззрение представителей исторической школы права ока­зали влияние прежде всего немецкий философ Г. Лейбниц, французский правовед Ш.Л. Монтескье, теоретики немец­кого романтизма Ф. Шеллинг и И. Гердер.

Еще в XVII в. Лейбниц сформулировал задачу научной юриспруденции — изучение непрерывности изменений права, которую только в XIX в. стали решать представите­ли исторической школы права.

От теоретиков немецкого романтизма они восприняли идею органического развития явления Ф. Шеллинга и идею целостности явлений И. Гердера.

Тезис Монтескье, согласно которому «законы должны быть настолько свойственны народу, для которого они со­зданы, что следует считать величайшей случайностью, если установления одной нации могут быть пригодны для другой», позволил теоретикам исторической школы права сделать вывод о том, что нет права вообще, а есть истори­чески сложившееся право того или иного народа, которое правоведам и следует изучать. На мировоззрение Гуго, на­пример, особое воздействие оказало следующее высказыва­ние Монтескье: «Если бы я мог сделать так, чтобы люди получили новые основания полюбить свои обязанности, своего государя, свое отечество и свои законы, чтобы они себя почувствовали себя более счастливыми во всякой стране, при всяком правительстве и на всяком занимаемом ими посту, — я счел бы себя счастливейшим из смертных». На эволюцию взглядов представителей исторической школы права также оказали влияние идеи немецких фило­софов И. Канта и Ф. Гегеля.

Густав Гуго(1764—1844) — профессор права Гёттингенс-кого университета, основатель исторической школы права.

Биография. Родился 23 ноября 1764 г. В 1782 г. посту­пил на юридический факультет Гёттингенского универси­тета. С 1786 по 1788 г. был воспитателем наследного прин-