Последствия грехопадения в отношениях между людьми
Грех не только извратил человеческую природу, нарушив иерархическую соподчиненность ее составляющих, но также и атомизировал её. По замыслу Творца человек изначально представлял собой множество лиц, существующих в единстве природы (Быт. 1, 27). До грехопадения Адам и Ева как бы проникали друг друга, составляя единое целое, жизнь одного являлась в то же время и жизнью другого, между ними невозможно было провести четкой внешней границы. Грех рассекает это внутреннее единство человеческого естества. После падения каждая личность замыкается в самой себе, как бы в некоей скорлупе, удерживая за собой осколок, фрагмент некогда общей природы, а других начинает воспринимать как нечто внешнее по отношению к себе.
«В результате природа дробится на множество индивидов, каждый из которых живет лишь для себя — индивидов, вероломных по отношению друг к другу и оспаривающих друг у друга право на жизнь» [306]
До момента грехопадения «были оба наги, Адам и жена его, и не стыдились» (Быт. 2, 25), первым следствием греха явилось чувство стыда (Быт. 3, 7). В чувстве стыда, сопровождающем грех,
«были оба наги, Адам и жена его, и не стыдились»
«выражается осознание того факта, что устремленный на меня взгляд принадлежит не любящему и любимому существу, к которому я питаю полное доверие, но чужому. В этом взгляде нет любви; чужой человек смотрит на меня лишь как на объект собственных желаний и вожделений <…> Ощущение наготы означает разрыв личного отношения, отрицание любви, потребность в самозащите от опасности, которую с этого момента воплощает в моих глазах другой человек» [307].
Таким образом, после грехопадения между людьми устанавливаются отношения отчужденности, подозрительности и вражды.
Последствия грехопадения во внешнем мире и в отношениях между миром и человеком
В силу особого, центрального, положения человека в мире грехопадение оказалось не только его «частным делом», но явилось поистине космической катастрофой. Свв. отцы учат, что человек является личностным возглавителем твари, проводником Божественных действий на всю тварь, его духовно-нравственным состоянием определяется состояние всего мира. Только через человека материальный космос способен воспринимать и усваивать Божественную благодать. По словам свт. Григория Нисского, человек поставлен в центре мировоздания для того,
«чтобы земное сопревознеслось с Божественным и, чрез растворение дольнего естества с естеством премирным, единая некая благодать равночестно проходила по всей твари…» [308].
В лице человека пал и лишился благодати весь тварный космос. Потеряв доступ к Божественной благодати, «вся тварь совокупно стенает и мучается доныне» (Рим. 8, 22).
«вся тварь совокупно стенает и мучается доныне»
Человек был введен Богом в мир как владыка твари (Быт. 1, 28). В результате грехопадения человек утрачивает свою власть над миром, который выходит из повиновения своему господину и начинает мстить ему за причиненные страдания. Так, земля отказывается кормить своего хозяина, произращая «терния и волчцы» (Быт. 3, 18).
«терния и волчцы»
Первородный грех
Православное богословие не допускает мысли, что потомки первых людей несут персональную ответственность за грех Адама и Евы. Грех прародителей есть их личный грех, который был предметом их покаяния. Однако очевидно, что все люди наследуют последствия греха прародителей, те изменения, которые произошли после падения в природе человека, — прежде всего смертность.
«…одним человеком грех вошел в мир, и грехом смерть, так и смерть перешла во всех человеков, потому что в нем все согрешили» (Рим. 5, 12).
«…одним человеком грех вошел в мир, и грехом смерть, так и смерть перешла во всех человеков, потому что в нем все согрешили»
«Пространный Катехизис» объясняет это тем,
«что все родились от Адама, зараженного грехом, и сами грешат. Как от зараженного источника естественно течет зараженный поток: так от родоначальника, зараженного грехом и потому смертного, естественно происходит зараженное грехом и потому смертное потомство» [309].
По словам сщмч. Иринея Лионского,
«Адам сделался началом умирающих» [310].
Однако изменения, вызванные грехом в естестве человека, означают не просто понижение ценностного уровня человеческой жизни. Каждый человек, сколько-нибудь внимательно относящийся к своей внутренней жизни, не может не замечать, что греховность — это не просто ущербность природы, а активное враждебное человеку начало, живущее в его членах и влекущее его ко греху даже помимо его собственной воли.
«Доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю. Если же делаю то, чего не хочу, уже не я делаю, но живущий во мне грех. Итак, я нахожу закон, что, когда хочу делать доброе, прилежит мне злое… в членах моих вижу… закон, противоборствующий закону ума моего и делающий меня пленником закона греховного, находящегося в членах моих» (Рим. 7, 20, 21, 23).
«Доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю. Если же делаю то, чего не хочу, уже не я делаю, но живущий во мне грех. Итак, я нахожу закон, что, когда хочу делать доброе, прилежит мне злое… в членах моих вижу… закон, противоборствующий закону ума моего и делающий меня пленником закона греховного, находящегося в членах моих»
Православная Церковь всегда учила, что все люди посредством физического рождения приобщаются грехопадению прародителей. Ориген († 251) учил, что младенцы «через таинство крещения очищаются от скверны рождения» [311], а свщмч. Киприан Карфагенский († 258) считал, что младенцы, как «происшедшие от плоти Адама», восприняли «заразу древней смерти чрез самое рождение…» [312].
Правило 110 (124) Карфагенского Собора говорит:
«…и младенцы, никаких грехов сами собою содевать еще не могущие, крещаются истинно в отпущение грехов, да через пакирождение очистится в них то, что они заняли от ветхого рождения» [313].
Это наследственное повреждение духовно-телесной природы человека получило в православном богословии наименование «первородного греха» (peccatum originale, amartia).
В учении о первородном грехе Православная Церковь различает, во-первых, самый грех и, во-вторых, его последствия в нас. Первородный грех и последствия его соотносятся между собой, как болезнь человеческого естества и ее конкретные проявления в организме человека [314]. Различают два ряда последствий первородного греха:
а) физические, которые выражаются в тленности человеческого естества и его смертности;
б) нравственные, проявляющиеся в удобопреклонности воли человеческой ко злу.
Первородный грех необходимо строго отличать от грехов личных, то есть свободного противления личности Божественному закону. Власти первородного греха подвержены все люди вне зависимости от меры личного совершенства, в том числе и младенцы, личных грехов не имеющие.
Однако определить, что собственно есть первородный грех в природе человека, достаточно сложно. В естестве падшего человека невозможно отыскать такой части, такого природного свойства или качества, которое можно было бы определить как первородный грех. Дело в том, что первородный грех вообще не есть «нечто», ибо представляет собой реальность, отвечающую не на вопрос «что?», а на вопрос «как?». Иными словами, первородный грех является характеристикой не природы, а образа, способа ее существования. Первородный грех — это состояние и образ существования природы человека, родившегося вне царства благодати и находящегося вне Бога, и потому состояние, являющееся предметом гнева Божия.
Хотя мы и не являемся лично ответственными за грех Адама, тем не менее фактически все мы несем наказание за грех прародителей. Это наказание выражается в том, что все люди, как происходящие от Адама:
а) подлежат закону тления и смерти;
б) не могут войти в Царствие Небесное (Ин. 3, 5) как носители греховного, то есть противного Божественным установлениям, состояния природы.
Тем самым по своим результатам первородный грех приравнивается к преступлению закона Божия. Подверженность каждого человека, в силу его происхождения от Адама, этому наказанию называется вменением первородного греха [315].