Об обществе и государстве.

С самого начала литературной и политической деятельности Пейна в центре внимания его, как и других просветителей XVIII в., была проблема общества и государства, их происхождения, функций, взаимоотношений. В условиях революционного освобождения американских колоний от полуфеодальной Англии, пытавшейся сохранить в Америке феодальные институты, и назревания кризиса феодальных порядков в Европе вопрос о том, каким будет новый общественный строй, был вполне естественным. В отличии от авторов, смешавших понятия «общество» и «государство», Пейн понимал, что общество и государство (или, по Пейну, правительство, - эти два понятия он четко разграничивал) не тождественны друг другу, это «вещи не только разные, но и разного происхождения».[3]

В «Здравом смысле» Пейн объясняет возникновение общества тем, что человеку трудно жить в одиночестве, принимая во внимание как материальные условия его существования, так и особенности его психики. «Сила одного человека настолько не соответствует его потребностям… что он вскоре будет вынужден искать помощи и облегчения у другого, который в свою очередь нуждается в том же»[4]. Эту мысль Пейн подчеркивает неоднократно. Во второй части «Прав человека» он пишет: «Обоюдная зависимость [человека от человека] и взаимная заинтересованность человека в человеке и всех частей цивилизованного общества друг в друге создают ту великую связующую цепь, которая держит их вместе».[5]

Социологическое учение Пейна основано на теории естественного права, выдвинутой идеологами восходящей буржуазии. Он защищает единство человеческого рода и, следовательно, равенство прав людей: «… я хочу сказать… что все люди по роду своему едины и, стало быть, все они рождаются равными и имеют равные естественные права, как если бы потомство обеспечивалось сотворением вместо размножения».[6] Под естественными права Пейн подразумевает такие, «которые принадлежат человеку по праву его существования. Сюда относятся все интеллектуальные права, или права духа, а равно и право личности добиваться своего благоденствие и счастья, поскольку это не ущемляет естественных прав других»[7]. Согласно Пейну, человеческое общество существует в двух состояниях: естественном (или общественном) и гражданском (или цивилизованном). Последнее отличается от первого наличием государства.

Пейн, конечно, видел что в обществе существуют богатые и бедные. Он с возмущением писал о социальном неравенстве, с присущей ему прямотой и откровенностью говорил от имени бедноты, выступал против нищеты, против такого порядка цивилизации, который «так же несправедлив по своей сущности, как и страшен по своим последствиям».[8] В типичном для буржуазной просветительной идеологии духе, Пейн писал в «Здравом смысле»: «Поскольку все люди от природы равно по происхождению, равенство это могло быть нарушено лишь впоследствии, различия между богатыми и бедными можно понять и не прибегая к таким неприятным и неблагозвучным словам, как угнетение и алчность. Угнетение часто является следствием, но редко или почти никогда – средством достижения богатства. И хотя скупость предохраняет человека от нужды, она обычно делает его слишком робким, чтобы стать богатым»[9].

Пейн в «Правах человека» предлагает коренным образом улучшить положение бедняков путем введения справедливого налогообложения и использования поступлений от налогов в интересах бедноты. Его социальная программа борьбы с нищетой включает установление пенсий старым и больным, устройство общественных мастерских, обучение и воспитание детей – словом, социально-культурные меры, способные, по его мнению, излечить общество от язв безработицы, невежества и нищеты. В «Аграрной справедливости» он предлагал образовать в этих же целях «национальный фонд», создаваемый из добровольных поступлений, но прежде всего из поступлений от того, что останется после смерти владельца собственности за вычетом из нее части, «равной по ценности естественному наследству, которое та поглотила».[10] По мнению Пейна, богатство и нищета – явления не вечные. Они – нарушение естественного права людей: «… нищета – это явление, порожденное так называемым цивилизованным образом жизни, и в естественном состоянии не существует»[11].

Пейн излагает свою концепцию происхождения и функций государства, исходя из теорий гражданских прав человека и общественного договора, имеющих открыто антифеодальную направленность. Человек, вступая в общество, сохраняет свои естественные права, однако в новом своем состоянии он не всегда в силах воспользоваться теми правами, которые касаются его безопасности и защиты, и поэтому некоторые свои естественные права он отдает как бы в общий фонд общества как его член. Общество существует не для ограничения прав личности, а, напротив, для лучшего обеспечения этих прав.

Пейновская теория происхождения государственной власти носит идеалистический характер. По мнению Пейна, есть три источника этой власти: суеверие, сила и, наконец, «общие интересы общества и общие права человека».[12] Из этих источников соответственно возникают власти, существо которых просветитель определяет как господство духовенства, господство завоевателей и господство разума. Пейн ратует за последнее, за свой идеал – буржуазно-демократическую республику, которая возникает естественным путем «из недр общества или из общественного договора».[13] В эпоху Просвещения и буржуазных революций XVIII в. Пейн был решительным и последовательным борцом против монархии и за республику. В этом отношении Пейну уступали и Вольтер, и Монтескье, и Дидро, и другие великие просветители, так или иначе готовые пойти на компромисс с монархией, с просвещенным абсолютизмом. Сам Пейн объяснял эту нерешительность условиями деспотического режима абсолютизма, в которых приходилось творить французским философам - предвестникам революции.[14]

Монархическому и аристократическому способу правления Пейн противопоставляет представительную систему правления в виде республики. Эти два способа правления имеют совершенно противоположные исходные принципы: первый – невежество, второй – разум. Пейн отдает предпочтение представительной системе правления в виде республики, наилучший пример которой «по духу и практике» он видел в тогдашних Соединенным Штатах Америки. Во второй части «Прав человека» он так раскрывает свое существо этой власти: «Республиканское правление – не что иное, как правление, учреждаемое и осуществляемое в общественных интересах, как индивидуальных, так и коллективных. Оно не необходимо связывается какой-либо особой формой, но наиболее естественно ассоциирующейся с ней является представительная форма».[15]

Учение Пейна об обществе и государстве, имевшее в своей основе прогрессивные теории «естественного права» и «общественного договора», было обоснованием права народа менять антинародные режимы и устанавливать власть, отвечающую его целям и нуждам.

 

О революциях.

На почве великих исторических событий – американской и французской революций – расцвел талант Пейна, революционера-борца. Он чувствовал себя хорошо, когда находился в гуще событий, среди тех, как он говорил, кто в защиту разума восстает против тирании.

Пейн высказал ряд интересных мыслей о причинах, развитии и сущности революций XVIII в. Он рассматривал буржуазные революции в Америке и Франции в XVII в. Как события всемирно-исторического значения, игравшие большую роль в общественном прогрессе. «Никогда не было столь выгодных возможностей для Англии и для всей Европы, как те, которые созданы двумя революциями в Америке и Франции. Благодаря первой свобода приобрела народного защитника в западном мире; благодаря второй – в Европе», - читаем мы в «Правах человека».[16]

Пейну чужд распространенный в его времена взгляд на революцию как на простую смену правителей. Для него это событие, коренным образом меняющее весь ход общественного развития. Такие примеры он видит в революциях VXII и XVIII вв. в Англии, Америке и Франции. То, что раньше называлось революциями, считает Пейн, было немногим больше, чем сменой лиц, стоявших у власти, изменением местных обстоятельств, но революции в Америке и Франции вызвали обновление естественного порядка вещей, системы всеобщих принципов.

Пейн, идеалистически объяснявший историю человечества, сводил в конечно счете содержание буржуазных революций к перевороту в идеях, в принципах, к замене «старого правления новым правлением», искренне надеясь, что таки образом будет решена задача ликвидации тиранических режимов, преодолена социальная несправедливость и установлена свобода, равенство и счастье для всех слоев народа.

Важнейшую причину революции Пейн видит в изменении мнений. Мнения людей, как и все в мире, непрестанно изменяются, и «то, что считалось правильным и уместным в одну эпоху, может быть сочтено неправильным и неуместным в другую»[17], решающее слово в таком случае принадлежит самим людям, они имеют право на революцию. Не ограничиваясь, однако, указанием на сознательность человеческих поступков, Пейн отмечал, что в их основе лежат более глубокие обстоятельства. Так, объясняя причины американской революции, он выдвигает на передний план притеснение англичанам американской экономики и заключает, что так дальше продолжаться не могло, поэтому американцы и восстали.

О конституциях.

Представление Пейна о сущности новой власти, устанавливаемой в результате революций, отражены в его многочисленных высказываниях о современных ему буржуазных конституциях. Критическому анализу конституций Англии, США и Франции он уделяет внимание в ряде работ, а в «Правах человека» посвящает этому целые разделы, и в частности всю четвертую главу второй части. При этом он исходит из теорий естественного права и общественного договора.

Пейн так определяет конституцию: « Конституция – это не одно название, а реальная вещь, она существует не только в воображении, но и в действительности, и там, где ее нельзя показать в видимой форме, - там ее нет. Конституция есть вещь, предшествующая государству; государство – это всего лишь детище конституции. Конституция некой страны есть акт не правительства, а народа, создающего его [правительство]».[18] Конституция содержит принципы, на которых основываются структура, полномочия, способ избрания и продолжительность государственной власти. Эта последняя может действовать лишь в соответствии с принятыми законами.

Начиная со «Здравого смысла» и далее на протяжении всей своей деятельности, Пейн подвергает уничтожающей критике «хваленую» конституцию Англии как «несовершенную» и лишающую народ его естественных прав. Пейн обращает внимание на то, что английская конституция состоит из трех частей: «остатков монархической тирании», «остатков аристократической тирании» и «новых республиканских элементов» (палата общин). Вопреки утверждениям защитников английской конституционной монархии плата общин фактически не играет никакой роли в государственному управлении, поскольку король пользуется полной властью над палатой, может отвергать предложенные ею законопроекты и от него зависит раздача должностей и пенсий.

Пейн противопоставляет английской конституции буржуазные конституции Соединенных Штатов и Франции, причем, по мере того как обнаружилось стремление буржуазии лишить конституции этих стран их демократического характера, Пейн резко выступал против таких посягательств.

Пейн высоко оценивал прогрессивный характер подобных американских конституций: «Американские конституции были для свободы тем же, чем для языка грамматика, которая определяет части речи и практически сочетает их в предложения»[19].

Борьбу за всеобщее избирательное право Пейн вел и в связи с созданием конституции буржуазной Франции. Пейн приветствовал Декларацию прав человека и гражданина, которая, не ограничиваясь одним лишь уничтожением «вопиющего деспотизма», создавала основы нового строя. Пейн рассматривает ее не только как декларацию прав, но одновременно и как декларацию обязанностей. Все должны не только пользоваться ею, но и обеспечивать ее.

Последовательная защита Пейном народного суверенитета, всеобщего избирательного права делала его подлинным выразителем интересов демократических слоев.

 

Против расизма.

Пейн, как защитник естественных прав человека, не мог мириться с человеконенавистнической теорией и практикой расизма. Его симпатия неизменно на стороне индейцев, негров, всех тех, кто становился жертвой расового угнетения. Особенно много внимания Пейн уделял борьбе против рабства негров. Вместе с великими просветителями Франклином и Джефферсоном он был в первых рядах борцов против преследования и порабощения негров, против работорговли. Прогрессивный американский историк, знаток истории негритянского народа. Г. Аптекер считает, что из всех деятелей американской революции Томас Пейн был наиболее последовательным в борьбе за освобождение негров-рабов и рассматривал эту борьбу как часть революции.[20]

Несколько самых первых статей Пейна, написанных им в первый приезд в Америку, в конце 1774 и в 1775 г. («Африканское рабство в Америке», «Серьезная мысль»), посвящены вопросу о ликвидации позорящего Америку рабства негров и решению проблемы с гуманистических позиций. Пейн заявлял, что негры «имеют естественное и полное право» на свободу[21]. Правительства должны освободить рабов и наказать тех, кто обратил их в рабство.

Пейн сознавал, что для уничтожения рабства негров первостепенное значение имело бы запрещение работорговли. Каждое слово Пейна против расизма и порабощения угнетенных народов, против преследования негритянского народа разоблачает антидемократический характер современного капитализма вообще и Соединенных Штатов в частности.

Социально-политические взгляды Пейна, хотя и отмеченные сильным влиянием идеалистических представлений об обществе, играли прогрессивную роль в свое время, а многое в них не утратило своего значения и для современности.