Чем отличались кулаки от зажиточного крестьянина?
Семь причин ненависти к Сталину
Сегодня.
Кто эти
люди,
И в чём причина?
Первая причина в том, что Сталин стоял за трудовой народ, поэтому его ненавидят те враги народа, для которых самое главное – прибыль, нажива, капитал, барыш, маржа, навар. А народ – всего лишь быдло, рабы, которым и жить-то незачем, если от них нет прибыли. Поэтому Сталина не терпят рабовладельцы, феодалы, ханы, эмиры, бароны, басмачи, их прихвостни, прихлебатели и лизоблюды. Все, кто на ком-то нажился за последние полвека, разжирел, обрюзг, выехал на чужом горбу и паразитирует, сидя на золотом унитазе.
Вторая причина в том, что Сталин был тружеником и не любил бездельников, заставлял их работать и гонял за тунеядство. Поэтому все тунеядцы, лентяи и бездельники ненавидят Сталина. Они не хотят трудиться, хотят только потреблять, жрать, гадить и наслаждаться всем, чем можно и чем нельзя, но за чужой счет. В общем любой халявщик – это всегда ярый антисталинист.
Третья причина: Сталин был честным человеком, держал слово, данное даже врагу. Строго выполнял коллективные решения и если уж договорились, то от уговора не отступал. Своей железной волей он добивался неукоснительного выполнения всех пром-планов и наказов трудящихся. Требовал честности и от подчиненных, не вынося врунов. При нем была немыслима такая ситуация, чтобы стали строить Восточный космодром – и трижды срывали сроки, трижды отправляя под «мягкий суд» династию руководящих жуликов. Поэтому, естественно, Сталина ненавидят все лжецы, которые теперь обязательно чем-нибудь руководят. Но сильней всего его ненавидят вруны из теле-радио-начальников, их заместителей и прихвостней, которые давно почуяли, что сейчас на вранье и подлости лучше всего делать карьеру и наживаться.
Четвёртая причина в том, что они трусы и им страшно, а вдруг Сталин вернётся и выведет на чистую воду всех их – нынешних предателей, проходимцев и кровопийц. Поэтому даже при одном упоминании о Сталине они покрываются мелкими красненькими пупырышками, а из некоторых даже хлещет зелёная слизь. Трусы, которые в Великую Отечественную шли в предатели и полицаи – и сейчас готовы предать при первой же опасности, боятся даже портретов Сталина, напоминающих им о неминуемом возмездии.
Пятая причина: при Сталине нельзя было воровать так легко и широко, как сейчас. Простые и понятные правила учета и хозрасчета выявляли каждую украденную копейку, обвешивание, обсчет и обман народа. При Сталине и речи не могло быть о крупном воровстве, а уж в государственном масштабе нельзя было не то что украсть, но даже в мыслях посягнуть на это!
Спекуляция гасилась на корню, торговая наценка не могла быть свыше 10 процентов от оптовой цены товара, но чаще всего держалась в пределах 5 процентов. При этом торговые кооперативы, частные артели и рестораны работали вовсю и богатели честно – в отличие от горбачевских кооператоров, наживавшихся сугубо на спекуляции и воровской «обналичке».
При Сталине были невозможны ростовщики, финансовые пирамиды, дефолты и продажа воздуха. Поэтому воры, воришки и ворюги, коррупционеры и казнокрады всех мастей люто ненавидят Сталина. Он – их личный враг!
Шестая причина: Сталин уважал права трудового человека не на бумаге, а в натуре: строил для всех бесплатное жильё, больницы, школы, детские сады в немыслимых сегодня темпах. При нём хороший труд влек неизбежное повышение зарплаты и продвижение по службе, простой человек мог дорасти хоть до министра. В культуре мерой всего был талант.
Чудо-пианистка Мария Юдина послала Сталину оскорбительное письмо, но он, восхищенный ее игрой, в ответ выгреб из своего стола гонорары за его газетные статьи – и послал ей, зная, что она свои доходы раздавала нищим. Нынешние маститые правозащитники, вскормленные на иностранных подачках, намывшие свой статус через подлость и клевету, естественно, против Сталина.
Ибо он не выстраивал народ в очереди за первейшими правами человека на жизнь, труд и образование через продажные суды и коррумпированную бюрократию, а жестко карал тех, кто нарушал эти права народа. И те, кто сегодня откровенно спекулирует и наживается на правозащитной деятельности – до колик в печени и судорог в лице ненавидят Сталина.
Седьмая причина состоит в том, что Сталин был настоящим интернационалистом и хорошо знал национальный вопрос. Не жаловал антисемитизм, но от души любил русский народ, справедливо считая его «первым среди равных» в СССР. Поэтому Сталина ненавидят все нынешние националисты, сионисты, фашисты, расисты – кто пытается решать свои кланово-племенные и местечковые вопросы за счет других народов.
В общем Сталина больше всего ненавидят наследники жертв сталинских репрессий – но в тех жертвах оказались в основном трусы и воры, подлецы, лжецы и паразиты… Сейчас пришел их «час сурка», праздник на их кривой улочке, что тоже исторически случается. Но ненадолго и тем более не навсегда.
Источник: https://vk.com/feed?w=wall-57478050_57005
----------------------------------------------
= история и современность =
Ещё раз о мифе
"Брестского мира"
С мифом о «германофильстве» Ленина и его якобы шпионаже в пользу Германии связывают и, так называемый, «Брестский мир», заключенный по настоянию Ленина.
Если мы заглянем в Большую Советскую энциклопедию, то узнаем, что «похабный» Брестский мир был заключен в Брест-Литовске 3 марта 1918 года. При этом Советской России пришлось пойти на значительные территориальные уступки. Германия аннексировала Польшу. Прибалтику, значительную часть Белоруссии и Закавказья да еще обязала Россию платить контрибуцию в 6 млрд. марок. Условия мира, конечно же, ужасно тяжелые, но и альтернативы ему тогда не было.
Молодое Советское государство получило мирную передышку, которую использовало для формирования армии нового типа. А через семь месяцев, 13 ноября 1918 года этот договор Советским правительством был аннулирован. Все платежи по нему сразу же прекратились. Казалось бы, и спорить здесь не о чем. Но господа «национал-патриоты», «демократы» и всевозможные «монархисты» волчьей хваткой вцепились в эту тему и не дают спокойно спать В. И. Ленину.
Так что же предшествовало подписанию «мирного договора», а по сути капитуляции Рос сии перед Германией? Начавшись с выстрелов в Сараево, Первая мировая охватила почти всю Европу. Миллионы русских солдат были посланы царскими правительством защищать чужие интересы. Голод и холод, тиф и холера сотнями тысяч косили крестьян, составляющих основу царской армии.
А в это время либерально-националистическая интеллигенция между балами и шампанским призывала царя вести войну до победного конца. Русские и немецкие мужики не понимали, ради чего они проливают кровь, мерзнут в окопах и кормят вшей. К началу войны русская армия насчитывала 1,1 млн человек, а к началу 1916 году из армии дезертировало около 1,2 млн. человек.
Едва ли не в первых рядах бежало и сдавалось в плен «доблестное» русское офицерство. Генерал Деникин в «Очерке русской смуты» писал: «Знаю размеры дезертирства и уклонения от военной службы, в чем повинна наша интеллигенция едва ли не больше, чем темный народ». На 13914 убитых офицеров и военных чиновников 14328 сдались в плен.
«Организация, возвращающая русских из плена, имела в 1918 году списки на 3,9 млн пленных в лагерях Германии, Австрии, Турции и Болгарии».
Секретариат ЦК РСДРП(б) в письме от 8 января 1918 года отмечал: «На фронте, как и вообще у нас на севере и в центре России, плохо дело с продовольствием и фуражом. Война немыслима уже по одному этому. У немцев дело обстоит не лучше… На фронте идет сплошной торг: наши несут хлеб, а немцы всякую всячину: бритвы, ножницы, электрические батареи, коньяк и т. д.».
Придя к власти, большевики встали перед дилеммой — продолжать войну и тем самым обречь на смерть сотни тысяч солдат или заключить мир с Германией, признав этим самым факт унизительной капитуляции.
Воевать хотела только Антанта. На чужой территории, до последнего конца, до последнего… русского солдата. Главковерх Крыленко докладывал: «Англичане предлагают по сто рублей в месяц за каждого нашего солдата в случае продолжения войны». Подкупы и уговоры Антанта подкрепляла угрозами. Так, Англия требовала продолжения войны Советской России с Германией, в противном случае она угрожала усилением нашествия Японии. Не ограничившись этим, «союзники» подталкивали к войне и Германию. На заседании военной секции РКП(б) отмечалось: «Имеются в этом направлении определенные сведения, что Антанта, не желая использовать свои силы — французские и английские войска, двигает германские и польские части против нас, пугая Германию, что советское правительство займет Восточную Пруссию и тем самым усилит движение коммунизма в Германии».
Большевики считали войну империалистической, захватнической и предрекали, что она закончится революцией и поражением обеих сторон, что, в конце концов, и случилось.
Сейчас по-разному трактуют высказывания Ленина по этому поводу. Подробно свою позицию Ленин изложил в письме к московским большевикам. Но письмо это где-то затерялось, в архивах его найти пока никому не удалось, но зато сохранилось письмо Бухарина Ленину, отправленное из Лозанны в январе 1915 года, где говорится: «Мы написали письмо, рассеивающее легенду о «германофильстве». Но, с другой стороны, очевидно, что «поражение России» толкуется как практический лозунг партии и вводит многих в заблуждение… «поражение России» для нас — и это нужно со всей силой подчеркивать — не является лозунгом, т. е. партийной директивой, влекущей за собой определенные практические действия, способствующие поражению… «поражение России» есть положение, выражающее лишь объективный прогноз — и не более».
А сколько копий сломали лукавые борзописцы, обвиняя Ленина в «пораженчестве»! Отличился на этом поприще и г-н Путин, заявивший, что «Большевики в ходе Первой мировой войны желали поражения своему Отечеству. Когда героические русские солдаты и офицеры проливали кровь на фронтах Первой мировой войны, кто-то раскачивал Россию изнутри и докачался до того, что Россия как государство рухнула и объявила себя проигравшей. Чушь, бред, но это случилось. Это было полное предательство национальных интересов».
А ведь стоило только заглянуть в архивы, почитать труды Ленина, и все вопросы были бы сняты. Но, похоже, что истина господ «демократов» вообще не интересует. Вот и сочиняют они всевозможные сплетни и небылицы.
У современного читателя может возникнуть вопрос: почему же Ленин так настойчиво добивался мира с Германией? И чего здесь было больше: политической мудрости Ильича или корысти? То, что Ленин обладал гениальным стратегическим мышлением и тактическим чутьем, говорилось уже не раз. Не хотелось бы повторяться, но именно эти его качества проявились во всем блеске при заключении Брестского мира. Так, Ленин прекрасно понимал, что заключение Брестского мира в 1918 году не отвечало веками сложившимся представлениям русского человека о мире, о войне, о национальной гордости, о патриотизме, но пошел на этот грабительский мир, наступив «на горло собственной песне».
Пошел потому, что Русская армия была деморализована бессмысленностью страшной войны. Она утратила управление и боеспособность с изданием эсеро-меньшевистского приказа №1.
Советской власти ничего не оставалось, как объявить демобилизацию царской армии и принять еще более унизительные для России условия мира с Германией. Почему? Да потому, что молодой Советской республике крайне нужна была передышка, чтобы создать новую — Красную армию. Армию, способную защитить Социалистическое Отечество от иноземных захватчиков. А в том, что воевать придется, Ильич не сомневался: международный империализм, временно разделенный на две группировки, оказался не в состоянии задушить революцию в России сразу, но эта мысль уже вынашивалась в Париже, Лондоне и Вашингтоне. Ленин не сомневался — новая война с объединенными контрреволюционными силами мирового капитализма (с Антантой) неизбежна. И он оказался прав. Расправившись с Германией и ее союзниками, Антанта бросила все свои силы и мощь на молодую Советскую республику.
Но к этому времени, воспользовавшись передышкой за счет Брестского мира, Советская Россия уже имела Красную Армию. Армию, созданную заново, на новых принципах. Новая армия создавалась на основе строжайшей дисциплины, централизации и самопожертвования. Эти факторы и сыграли решающую роль в победе Красной Армии над силами Антанты и Белой Гвардии в Гражданской войне.
Бездоказательно обвиняя большевиков и Ленина в пособничестве немцам, господа «демократы» и «патриоты» почему- то умалчивают о сотрудничестве с иностранными державами белых. А ведь эти «патриоты», ратующие на словах за «единую и неделимую Россию», на деле готовы были сотрудничать с кем угодно и когда угодно: с Антантой (Деникин), с японцами и белочехами (Колчак), с поляками и румынами (Врангель), с эстонцами и американцами (Юденич).
А так любимый современными, бряцающими шпорами и трясущими эполетами, ряжеными «казаками», генерал Краснов просил помощи у немцев на условии отторжения Донской области от России в пользу Германии. За это его презирали даже белые офицеры. В эмиграции ему даже никто руки не подавал. А во время Великой Отечественно войны этот «рыцарь русской правды» воевал вместе с эсэсовцами против своих, за что и был справедливо наказан после войны. Генерал Деникин против своих соотечественников не воевал, но, скорее всего, потому, что немцы не нуждались в его услугах.
В связи с тем, что либералы, охранители и "погромные" националисты обвиняют В. И. Ленина в развязывании Гражданской войны и заключении Брестского мира, мотивируя это тем, что он был немецким шпионом, хотелось бы привести мнение по этим вопросам очевидца тех событий писателя В. В. Шульгина, которое он высказал в своей книге «Опыт Ленина».
Популярный в России и в среде зарубежной эмиграции писатель, монархист, член Государственной Думы, сподвижник Столыпина, Шульгин был известен тем, что он в феврале 1917 года принял из рук государя императора отречение от престола. Он прожил долгую (98 лет) жизнь и успел за эти годы повоевать с большевиками в Гражданскую войну, пожить в эмиграции, отсидеть десять лет (1946-1956) в «сталинских» лагерях, но не озлобился на Советскую власть, а дал критическую, но объективную оценку деятельности Ленина и большевиков в своей книге.
Так почему же либеральная и националистическая интеллигенция того времени невзлюбила В. И. Ленина? Да потому, считает Шульгин, что «с внешней стороны в 1918 году все было, в наших глазах, против Ленина. Он как будто точно выполнял предначертания немцев: разложил русскую армию (армию на самом деле разложил Керенский своим указам №1) и по Брестскому миру, создав независимую Украину, отдал ее Германии, то есть сделал то, чего немцы добивались, что было целью их похода на Россию (и здесь Шульгин не прав. Война была затеяна мировой закулисой ради уничтожения монархии в России, Германии и Австро-Венгрии).
Мудрено ли, что наши союзники, англичане и французы, приняли Ленина просто за немецкого агента. Тем более, что план расчленения России на республики был немецкой выдумкой. По крайней мере, у меня в руках была географическая карта, изданная в Вене, где эти республики, числом десять, были обозначены. Эта карта появилась до революции, она была отпечатана примерно в 1916 году. Таково же было содержание листовок, которыми немецкое командование забрасывало наши окопы… Там говорилось:
— Без отделения Украины от России никогда не удастся нанести такого сокрушительного удара, чтобы эта азиатская держава перестала угрожать Европе.
Существует юридическая формула: Qui prodest? Смотри, кому выгодно. Кому было выгодно все, что делал Ленин? Вся видимость вопияла всеми голосами: немцам!
Отсюда, вывод был ясен. Мы этот вывод сделали и расценивали Ленина соответственно. Могло ли быть иначе?
Могло. Видимость может вводить в заблуждение. История показала, что Ленин не был тем, кем мы его считали, то есть исполнителем немецких предначертаний. Он имел правильное предчувствие, что «похабный мир» не удержится, так как французы, англичане и американцы разобьют немцев и без помощи России. Обязательств же перед нашими союзниками Ленин не имел. В этом была существенная разница. Для нас сепаратный мир был бы изменой своему слову. Для Ленина — нет. Он слова не давал.
Теперь, более спокойно вглядываясь в прошлое, я начинаю думать, что все произошло, как надо».
Только через сорок лет Шульгин осознал гениальность стратегического замысла Ленина, благодаря которому большевикам удалось прекратить международную бойню на русском фронте. Благодаря этому удалось сохранить сотни тысяч человеческих жизней, а страна получила передышку.
Через сорок лет понял Шульгин то, что Ленину было ясно еще в 1918 году: посылать разложившуюся русскую армию в наступление против немецкой, сохранившей дисциплину, — означало посылать ее на истребление. И он нашел в себе мужество признать, что после Февральской революции воевать «до победного конца» было утопией и преступлением. Единственным выходом из этого тупика было заключение «унизительного мира».
И Ленин взял на себя этот позор. И он не скрывал ни от самого себя, ни от свои союзников, каков Брестский мир.
«Но под этой «похабностью», — считает Шульгин, — рассуждая спокойно, можно разглядеть нечто, что могло оправдать потерю Россией своего Юга. И это нечто — кровь человеческая. Каков бы ни был этот мир, но он прекратил бойню на русском фронте, сохранив много жизней. И это как будто бесспорно.
А в награду за свои труды большевики получили в свое распоряжение одну шестую часть суши, на которой они на свой манер прославили имя русское и, пожалуй, так, как никогда раньше».
Приведенные выше фрагменты из книги Шульгина «Опыт Ленина» говорят о том, что автор книги дает вполне объективную и реалистичную оценку деятельности В.И. Ленина в далеком 1918 году, в период заключения «похабного» Брестского мира. У автора хватило мужества признать правоту Ленина и свои собственные заблуждения при оценке этого эпохального события, чего нельзя сказать о многих его современниках. Не сумев разобраться в обстановке того времени, многие видные представители Белого движения так и остались при своем мнении о том, что Ленин — немецкий «шпион», а «Брестский мир» — предательство интересов России. Точно так же считают и многие нынешние монархисты, либералы, охранители и националисты.
https://vk.com/feed?w=wall-57478050_56279
-----------------------------------
= актуальное =
Максим Калашников
О благости
Quot;налога на
тунеядство":
Самокопание
Могилы
властью
Это хорошо, что режим вводит фактически налог на тех, кто нигде формально не работает - по 20 тысяч в год с души. Тем самым власть создает принципиально новую политическую ситуацию и сама себе копает могилу. Ибо переводит в стан озлобленных 15-20 миллионов взрослых людей.
1. Все они работают (1,5-2 млн. - мелкие хозяева мелкого бизнеса, остальные - получающие зарплату в конвертах). Работают тяжко, без выходных, отпусков и соцгарантий. Многие хотят работать, не имея ничего общего с клептократическим. хамским государством. Ибо если у тебя - мелкий бизнес, то, легализовавшись, ты будешь не столько работать, сколько возиться с отчетностью и отбиваться от стаи государственных шакалов. Ведь, сдирая с тебя налоги, это "недогосударство" не обеспечивает тебе ни защиты от произвола, ни кредитов для развития бизнеса под 1-3% годовых, ни налоговых льгот при вложении средств предприятия в его развитие. 20 тысяч в год отдать и для большинства "гаражников" вне Москвы - это больно.
А для тех, кто работает по найму (учитывая реальные размеры зарплат), 20 тысяч - это один месячный заработок, который надо отдать раз в год тупому молоху. Вы представляете себе настроения таких людей? Ибо перевести их предприятиям таких работников на "белые схемы" - это ради выплаты зарплаты в 50 тысяч придется фактически тратить 75 тысяч.
2. Деньги дерут якобы на содержание страховой медицины. Но разве ею можно пользоваться? Все мы и так пользуемся платной медициной - ибо в государственную систему обращаться бесполезно. Там - очереди, там надо самим лекарства в больницу покупать, там лечения зубов надо ждать месяцами. Попытка драть подати на все это - однозначно возрастание озлобленности у 15-20 миллионов людей.
3. Легально работающие расеяне сами налоги не платят: это за них делают работодатели, предприятия. Вот если бы все сначала получали свою зарплату полностью, и потом сами отдавали из нее треть государству (как фактически происходит), то отношение к власти и ее пропаганде стало бы совсем иным. Лапша с ушей послетала бы, на государство никто не глядел бы как на благодетеля. Ибо если не кто-то другой за тебя, а ты сам, из своих кровных, отдаешь налоги - то и спрашиваешь за них. Хоть с полицейских, хоть с губернаторов или мэров, хоть с президента. Ибо граждане тогда реально увидели бы, сколько им лично стоит содержание государства.
Зато 15-20 миллионов человек теперь будут платить налоги именно лично, из своего кровно заработанного. Поверьте мне: у них будет совершенно свое мнение по поводу необходимости таких мегазатрат РФ, как война в Сирии или ЧМ-2018 по футболу. Власть получит как минимум 10 миллионов ее пламенно ненавидящих. А то и больше. Эти люди к фактам коррупции власть имущих станут относиться не так равнодушно-пассивно, как пенсионеры или бюджетники.
4. При этом поборы "за тунеядство" наложатся на рост поборов за недвижимость (квартиры и дачные участки), на дорожание тарифов ЖКХ, на всякие там дорожные и курортные поборы. А доходы у людей - низкие, они реально падают.
5. Власть, чтобы собрать максимум 400 млрд. в год (процентов 40 истинных затрат на футбольную мундиаль), придется истратить как минимум 150 млрд. рублей на посылку налоговых инспекторов к миллионам "тунеядцев". А если они платить не будут? Отнять зачастую у них нечего, за рубеж они не ездят - не по карману. Как миллионы людей сегодня за ЖКХ не платят - так и новую подать не все вносить станут. Но злоба людей от того никуда не денется.
6. Прежде чем вводить такой сбор, нормальный правитель для начала показал бы пример беспощадных конфискаций наворованного у "аристократов", уничтожил бы "королей госзаказа". Показал бы, что сперва мобилизация идет в самой элите. Мол, если я бояр к ногтю прижимаю - то и вам надо государство выручать.
Вон, корейский диктатор Пак Чжон Хи, сумевший в 1963-1969 годах сделать из отсталой и нищей страны индустриально развитую державу, не щадил своих ближних за бриллианты у жен. Попытка обзавестись яхтой с крейсер величиной окончилась бы для тогдашних южнокорейских "элитариев" ой как печально! Поэтому Пак и народ заставлял работать, как проклятых (протекционизм, один выходной в месяц), и элиту нещадно гонял. Все лямку тянули.
В РФ же бедных хотят нещадно доить, а "элиту" - не трогать и позволить ей вести сладкую жизнь. Думаю, вы прекрасно понимаете, чем это может кончиться в 2017-2018 годах.
Так что вводите, господа, подать "на тунеядство", вводите. Вы окажетесь в совершенно иной реальности...
---------------------------------------------
= немного истории =
Елена Прудникова
КУЛАЧЕСТВО КАК КЛАСС
Чем отличались кулаки от зажиточного крестьянина?
Двоюродные братья историков — физики — любую дискуссию начинают со слов "договоримся о терминах". Историки прекрасно обходятся без этого. А жаль. Иногда бы стоило. Вот, например, кто такой кулак? Ну, тут и думать нечего: это "справный", трудолюбивый хозяин, безжалостно разоренный и уничтоженный машиной сталинской коллективизации. Да, но за каким лешим машине коллективизации уничтожать "справного" хозяина, который ей не конкурент и не помеха? Хозяйствует он на своих десяти-двадцати десятинах обочь колхоза — и пусть себе хозяйствует, а хочет — идет в колхоз. Зачем его разорять?
Не иначе, как из инфернальной злобы — ибо экономического ответа здесь нет. Его и не будет, потому что в директивах власти СССР постоянно повторяли: не путать кулаков и зажиточных крестьян! Стало быть, разница между ними имелась, причем видная невооруженным глазом.
Так что же видел невооруженный глаз полуграмотного уездного секретаря такого, чего не видно нынешнему остепенному историку? Давайте вспомним школьный марксизм — те, кто еще успел поучиться в советской школе. Как определяется класс? И память на автомате выдает: отношением к средствам производства. Чем отношение к средствам производства справного хозяина отличается от отношения середняка? Да ничем! А кулака?
Ну, раз его собирались уничтожить "как класс", стало быть, он являлся классом, и это отношение как-то отличалось. Вечно напутают эти горожане!
Так кто же такие кулаки?
Этот вопрос заботил и советское руководство. Например, Каменев в 1925 году утверждал, что кулацким является любое хозяйство, имеющее свыше 10 десятин посева. Но 10 десятин в Псковской области и в Сибири — это совершенно разные участки. Кроме того, 10 десятин на семью из пяти человек и из пятнадцати — это тоже две большие разницы.
Молотов, отвечавший в ЦК за работу в деревне, в 1927 году относил к кулакам крестьян, арендующих землю и нанимающих сроковых (в отличие от сезонных) рабочих. Но арендовать землю и нанимать рабочих мог и середняк — особенно первое.
Предсовнаркома Рыков к кулацким относил хорошо обеспеченные хозяйства, применяющие наемный труд, и владельцев сельских промышленных заведений. Это уже ближе, но как-то все расплывчато. Почему бы крепкому трудовому хозяину не иметь, например, мельницу или маслобойню?
Что объединяет Каменева, Молотова и Рыкова? Только одно: все трое — урожденные горожане. А вот "всесоюзный староста" Михаил Иванович Калинин, по происхождению крестьянин, дает совершенно другое определение. На заседании Политбюро, посвященном кооперации, он говорил:
Кулаком является не владелец вообще имущества, а использующий кулачески это имущество, т.е. ростовщически эксплуатирующий местное население, отдающий в рост капитал, использующий средства под ростовщические проценты.
Неожиданный поворот, не так ли? И Калинин в таком подходе не одинок. Нарком земледелия А. П. Смирнов еще в 1925 году писал в "Правде", которая служила основным практическим, корректирующим руководством для местных деятелей:
Мы должны в зажиточной части деревни ясно разграничить два типа хозяйства. Первый тип зажиточного хозяйства чисто ростовщический, занимающийся эксплуатацией маломощных хозяйств не только в процессе производства (батрачество), а главным образом путем всякого рода кабальных сделок, путем деревенской мелкой торговли и посредничества, всех видов "дружеского" кредита с "божескими" процентами. Второй тип зажиточного хозяйства — это крепкое трудовое хозяйство, стремящееся максимально укрепить себя в производственном отношении...
Вот это уже совсем другое дело! Не только и не столько эксплуататор батраков, но деревенский мелкий торговец, посредник в сделках и, главное — ростовщик.
Сельское ростовщичество — явление совершенно особое. Деньги в рост на селе практически не давали. Там была принята система натурального ростовщичества — расчет по кредитам шел хлебом, собственным трудом или какими-либо услугами. (Забегая вперед: именно поэтому так называемые "подкулачники" — "группа влияния" кулака — это, в основном, беднота.) И в любой деревне все жители отлично знали, кто просто дает в долг (даже и под процент, коли придется), а кто сделал это промыслом, на котором богатеет.
Технология мироедства
Яркая картина такого промысла нарисована в письме в журнал "Красная деревня" некоего крестьянина Филиппа Овсеенко. Начинает он, впрочем, так, что не подкопаешься.
...Про кулака кричат, что он такой-сякой, но только как не вертись, а кулак всегда оказывается и запасливым, и старательным, и налоги больше других платит. Кричат, что, мол, крестьяне не должны пользоваться чужим трудом, нанимать работника. Но на это я должен возразить, что это совсем неправильно. Ведь для того, чтобы сельское хозяйство нашему государству поднять, умножить крестьянское добро, надо засевы увеличить. А это могут сделать только хозяева зажиточные… И что у крестьянина есть работник, из этого только государству польза и потому оно таких зажиточных должно в первую голову поддержать, потому они — опора государства. Да и работника тоже жалко, ведь если ему работу не дать, ее не найти, а и так много безработных. А при хо зяйстве ему хорошо. Кто даст в деревне работу безработному, либо весной кто прокормит соседа с семьей.
Узнаете аргументацию? Риторика "социального партнерства" за 90 лет почти не изменилась. Но это, впрочем, только присказка, а вот и сказка началась — о том, как именно добрый человек соседа с семьей кормит...
Есть много и других горе-горьких крестьян: либо лошади нет, либо засеять нечем. И их мы тоже выручаем, ведь сказано, что люби ближних своих, как братьев. Одному лошадку на день дашь, либо пахать, либо в лес съездить, другому семена отсыпешь. Да ведь даром-то нельзя давать, ведь нам с неба не валится добро. Нажито оно своим трудом. Другой раз и рад бы не дать, да придет, прям причитает: выручи, мол, на тебя надежда. Ну, дашь семена, а потом снимаешь исполу половинку — это за свои-то семена. Да еще на сходе кулаком назовут, либо эксплуататором (вот тоже словечко). Это за то, что доброе христианское дело сделаешь...
Исполу — это за половину урожая. При урожайности в 50 пудов с десятины получается, что "благодетель" дает ближнему своему семена взаймы из расчета 100 % за три месяца, в 35 пудов — 50%. Бальзаковский Гобсек от зависти удавился бы. Он, кстати, еще не упомянул, что берет за лошадь. А за лошадь полагалась отработка — где три дня, а где и неделя за день. Христос, если мне память не изменяет, вроде бы как-то иначе учил...
Выходит иначе: другой бьется, бьется и бросит землю, либо в аренду сдаст. Каждый год ему не обработать. То семена съест, то плуга нет, то еще что-нибудь. Придет и просит хлеба. Землю, конечно, возьмешь под себя, ее тебе за долги обработают соседи и урожай с нее снимешь. А хозяину старому что ж? Что посеял, то и пожнешь. Кто не трудится — тот не ест. И притом сам добровольно землю отдал в аренду в трезвом виде. Ведь опять не возьми ее в аренду, она бы не разработана была, государству прямой убыток. А так я опять выручил — посеял ее, значит мне за это должны быть благодарны. Да только где там! За такие труды меня еще и шельмуют... Пусть все знают, что кулак своим трудом живет, свое хозяйство ведет, соседей выручает и на нем, можно сказать, государство держится. Пусть не будет в деревне названия "кулак", потому что кулак — это самый трудолюбивый крестьянин, от которого нет вреда, кроме пользы, и эту пользу получают и окружные крестьяне и само государство.
Из этого душещипательного письма ясно, почему крестьяне зовут кулака мироедом. В нем, как в учебнике, расписана почти вся схема внутридеревенской эксплуатации. Весной, когда в бедных хозяйствах не остается хлеба, наступает время ростовщика. За мешок зерна на пропитание голодающего семейства бедняк в августе отдаст два мешка. За семенной хлеб — половину урожая. Лошадь на день — несколько дней (до недели) отработки. Весной за долги или за пару мешков зерна кулак берет у безлошадного соседа его надел, другие соседи за долги это поле обрабатывают, а урожай целиком отходит "доброму хозяину". За экономической властью над соседями следует и политическая власть: на сельском сходе кулак автоматически может рассчитывать на поддержку всех своих должников, проходит в сельский совет сам или проводит туда своих людей и так делается подлинным хозяином села, на которого теперь уже никакой управы нет.
Ну, вот это — совсем другое дело. Это уже класс, который свои средства производства использует совсем не так, как середняк. И вот вопрос: останется ли такой "благодетель" равнодушным к колхозу, который кооперирует бедную часть села, вышибая тем самым из-под него кормовую базу?
Жадность сгубила
Еще одна "классовая" примета кулака — его специфическое участие в хлебной торговле. Накапливая у себя большие массы хлеба, кулаки совершенно не выпускали их на рынок, сознательно взвинчивая цены. В тех условиях это была фактически работа по организации голода, так что 107-я статья по таким гражданам просто плакала.
...В январе 1928 года, в самый разгар "хлебной войны", члены Политбюро разъехались по стране, руководить хлебозаготовками. 15 января Сталин отправился в Сибирь. Вот что он говорил в выступлениях перед партийными и советскими работниками:
Вы говорите, что план хлебозаготовок напряженный, что он невыполним. Почему невыполним, откуда вы это взяли? Разве это не факт, что урожай у вас в этом году действительно небывалый? Разве это не факт, что план хлебозаготовок в этом году по Сибири почти такой же, как в прошлом году?"
Обратите внимание: жалоба на невыполнимость планов — это, похоже, лейтмотив всех хлебозаготовительных кампаний. Причина понятна: пожалуешься, авось план и скостят.
...Вы говорите, что кулаки не хотят сдавать хлеба, что они ждут повышения цен и предпочитают вести разнузданную спекуляцию. Это верно. Но кулаки ждут не просто повышения цен, а требуют повышения цен втрое в сравнении с государственными ценами. Думаете ли вы, что можно удовлетворить кулаков? Беднота и значительная часть середняков уже сдали государству хлеб по государственным ценам. Можно ли допустить, чтобы государство платило втрое дороже за хлеб кулакам, чем бедноте и середнякам?
Сейчас такие действия караются в соответствии с антимонопольным законодательством, и никто почему-то не жалуется. Может быть, дело в аллергии на термины?
...Если кулаки ведут разнузданную спекуляцию на хлебных ценах, почему вы не привлекаете их за спекуляцию? Разве вы не знаете, что существует закон против спекуляции — 107 статья Уголовного Кодекса РСФСР, в силу которой виновные в спекуляции привлекаются к судебной ответственности, а товар конфискуется в пользу государства? Почему вы не применяете этот закон против спекулянтов по хлебу? Неужели вы боитесь нарушить спокойствие господ кулаков?!
...Вы говорите, что ваши прокурорские и судебные власти не готовы к этому делу… Я видел несколько десятков представителей вашей прокурорской и судебной власти. Почти все они живут у кулаков, состоят у кулаков в нахлебниках и, конечно, стараются жить в мире с кулаками. На мой вопрос они ответили, что у кулаков на квартире чище и кормят лучше. Понятно, что от таких представителей прокурорской и судебной власти нельзя ждать чего-либо путного и полезного для Советского государства...
Вот и нам тоже так кажется почему-то...
Предлагаю:
а) потребовать от кулаков немедленной сдачи всех излишков хлеба по государственным ценам;
б) в случае отказа кулаков подчиниться закону — привлечь их к судебной ответственности по 107 статье Уголовного Кодекса РСФСР и конфисковать у них хлебные излишки в пользу государства с тем, чтобы 25% конфискованного хлеба было распределено среди бедноты и маломощных середняков по низким государственным ценам или в порядке долгосрочного кредита.
Тогда же, в январе, Сибирский крайком постановил: дела по ст. 107 расследовать в чрезвычайном порядке, выездными сессиями народных судов в 24 часа, приговоры выносить в течение трех суток без участия защиты. На том же заседании было принято решение о выпуске циркуляра краевого суда, краевого прокурора и полпреда ОГПУ, который, в частности, запрещал судьям выносить оправдательные или условные приговоры по 107-й статье.
Определенным "смягчающим обстоятельством" для властей может служить лишь уровень коррупции — без циркуляра прикормленные правоохранители вообще бы ничего делать не стали. Кроме того, 107-я статья начинала применяться, когда размер товарных излишков в хозяйстве превышал 2000 пудов. Как-то трудновато представить себе возможность следственной или судебной ошибки в случае, если в амбаре у хозяина находится 32 тонны хлеба. Что, складывали по зернышку и не заметили, как накопилось? Даже с учетом того, что впоследствии этот размер был снижен — в среднем конфискации составили 886 пудов (14,5 тонн) — все равно трудно.
Впрочем, учитывая пустячный срок лишения свободы по 107-й статье — до одного года (вообще-то до трех, но это в случае сговора торговцев, а ты попробуй-ка этот сговор докажи), основной мерой наказания являлась как раз конфискация излишков. Не хотели продавать хлеб — отдадите даром.
Откуда столько хлеба?
Как видим, ничего необычного в этом нет. В чрезвычайных ситуациях даже самые рыночные из рыночных государств наступают на горло собственной песне и вводят законы против спекуляции — если не хотят, чтобы их население в массовом порядке умирало с голоду. На практике проблема решается просто: если правительство любит взятки больше, чем боится голодных бунтов — законы не вводятся, если мало дают или страшно — вводятся. Даже Временное правительство, коррумпированное до последнего предела, и то попыталось реализовать хлебную монополию — правда, не сумело. А большевистский Совнарком сумел — собственно, в этом вся разница и отсюда вся обида на них "братьев-социалистов" по части аграрной политики.
Но вернемся к нашим кулакам. Давайте немного посчитаем. При урожайности в 50 пудов с десятины 800 пудов — это 18 десятин. Плюс к тому еще собственное потребление хозяев, прокорм батраков и скота, семенной фонд — что при крупном хозяйстве потянет десятин, скажем, на семь. Итого — 25 десятин. В 1928 году наделы в 25 десятин и выше имели всего 34 тыс. хозяйств — меньше, чем по одному на деревню. А кулацкими признавались около 3% хозяйств, т.е. 750 тыс. И ведь многие имели не 800 пудов, а тысячи, а то и десятки тысяч. Откуда, интересно, взял Сталин цифру, которую назвал в Сибири?
Посмотрите на кулацкие хозяйства: там амбары и сараи полны хлеба, хлеб лежит под навесами ввиду недостатка мест хранения, в кулацких хозяйствах имеются хлебные излишки по 50-60 тысяч пудов на каждое хозяйство, не считая запасов на семена, продовольствие, на корм скоту...
Где он нашел хозяйства с такими запасами? На Дону, в Терском крае, на Кубани? Или это поэтическое преувеличение? Но даже если уменьшить озвученную им цифру на порядок, все равно получается по 5-6 тыс. пудов.
Но тут важнее другой вопрос. Даже если речь идет о 800 пудах — откуда столько хлеба? С собственного поля? Не было в СССР такого количества таких полей. Так откуда?
Ответ, в общем-то, лежит на поверхности. Во-первых, не стоит забывать о натуральном ростовщичестве, которым была опутана деревня. Все эти "благодарности", отдача долгов "исполу", аренда земли и отработка за долги, мешок за мешком, ложились в амбары сотнями и тысячами пудов. А во-вторых, давайте задумаемся: как в деревне проходила продажа зерна? Это хорошо, если ярмарка расположена на краю села, так что свои несколько мешков туда можно отнести на горбу. А если нет? И лошади тоже нет, так что и вывезти не на чем? Впрочем, пусть даже и есть сивка — так охота ли гонять ее за десятки верст с десятью пудами? А деньги между тем нужны — налог заплатить, да и купить хоть что-то, да надо.
Между маломощным крестьянином и рынком обязан существовать деревенский скупщик зерна — тот, который, в свою очередь, будет иметь дело с городским оптовиком. В зависимости от сочетания жадности и деловитости он может давать односельчанам или чуть больше, или чуть меньше государственной цены — так, чтобы эта копейка не заставила неимущего крестьянина ехать на базар или на ссыппункт.
Деревенский кулак просто не мог не быть скупщиком хлеба — разве можно упускать такой доход. Впрочем, он таковым и был. Процитируем снова донесение ОГПУ — всевидящего ока советского правительства:
Нижне-Волжский край. В Лысогорском районе Саратовского округа кулаки и зажиточные занимаются систематической спекуляцией хлебом. Кулаки в с. Б.-Копны скупают у крестьян хлеб и вывозят большими партиями в г. Саратов. Для того, чтобы смолоть хлеб вне очереди, кулаки спаивают работников и заведующего мельницей.
Северо-Кавказский край. В ряде мест Кущевского и Мясниковского районов (Донского округа) отмечается массовый помол зерна на муку. Часть хлеборобов занимается систематическим вывозом и продажей муки на городском рынке… Цены на пшеницу доходят до 3 руб. за пуд. Зажиточные и крепкое кулачество, скупая на месте по 200-300 пуд. хлеба, перемалывают его на муку и увозят на подводах в другие районы, где продают по 6-7 руб. за пуд.
Украина. Кулак хут. Новоселовки (Роменский округ) скупает хлеб при посредстве трех бедняков, которые под видом скупки хлеба для личного потребления заготавливают для него зерно. Кулак закупленное зерно перемалывает на муку и продает на базаре.
Белоцерковский округ. В Фастовском и Мироновском районах кулаки организовали свою агентуру по скупке хлеба, которая заготавливает для них хлеб в окружающих селениях и ближайших районах.
Как видим, на деревенском уровне частник-оптовик и кулак — это один и тот же персонаж, естественный посредник между производителем и рынком. По сути, кулак и нэпман — два звена одной цепи, и интересы у них совершенно одни и те же: подгрести под себя рынок, не пустить туда других игроков, и в первую очередь — государство.
Беда была не только в том, что сами кулаки играли на повышение цен, но еще больше в том, что они вели за собой других крестьян. В высоких хлебных ценах были заинтересованы все, кто хоть что-то вывозил на рынок, и к бойкоту госпоставок присоединялись середняки, которых привлечь по статье 107 нельзя — если применять ее к тем, у кого в амбаре не тысяча, а сотня пудов, то почему бы сразу не начать поголовную реквизицию?
В то же время почти половина хозяйств в стране была настолько слаба, что не могла прокормиться своим хлебом до нового урожая. Высокие цены этих крестьян напрочь разоряли, и они повисали на шее государства. Таким образом, при вольном рынке государство дважды спонсировало торговцев — сперва покупая у них хлеб по высоким, установленным ими же ценам, а потом снабжая дешевым хлебом разоренных этими же хлеботорговцами бедняков. Если в стране существует мощное торговое лобби, оплачивающее политиков, эта перекачка может продолжаться вечно, но нэпманам слабо было купить членов Политбюро. Проще убить...
Все эти проблемы — и мироедство, и взвинчивание цен — в ходе задуманной большевиками аграрной реформы решались экономически, причем довольно быстро. Если учесть вектор развития, то становится ясно, что колхозы, обеспеченные государственными льготами и государственной поддержкой, имеют все шансы за считанные годы превратиться в достаточно культурные хозяйства с вполне приличной товарностью (уже в начале 30-х годов план хлебозаготовок для них устанавливался в объеме примерно 30-35% валового сбора). И что из этого следует? А следует из этого то, что если коллективизировано будет не 5%, а 50% хозяйств, то частники попросту потеряют возможность не то что играть на рынке, а вообще влиять на него — госпоставки колхозов будут покрывать все потребности страны. А с учетом того, что в СССР хлеб населению продавался по очень низким ценам, смысл заниматься хлеботорговлей пропадет напрочь.
Кулак же, лишенный, с одной стороны, выкачиваемого у бедноты за долги хлеба, а с другой — возможности влиять на цены, может торговать продукцией своего хозяйства, как хочет и где хочет. Поставленный в положение не крупного, а мелкого сельского хозяина, он из своей экономической ниши-каморки, ничего ни определить, ни решить не сможет.
Чисто риторический вопрос: смирятся ли безропотно нэпман и кулак с такими планами властей?
Источник: http://expert.ru/2012/05/12/kulachestvo-kak-klass/
---------------------------------------------
Андрей Ваджра
УБИТЬ
ДРАКОНА!
Вчера на глаза попалось интервью Анатолия Шария. А сегодня утром подумал, что относительно некоторых его мыслей стоит высказаться. Потому что они типичны для значительного количества людей на Украине. Причём разумных и вменяемых людей. Но которые, тем не менее, на мой взгляд, не понимают некоторые важные вещи.
Что меня заинтересовало в интервью Шария? Одно логическое противоречие, которое касается очень важного, на мой взгляд, вопроса. Он этого противоречия не замечает. Не видит его, что называется, в упор.
В интервью его спросили о том, кто будет восстанавливать Украину после падения нынешнего политического режима. Точнее, у него спросили, есть ли сейчас в стране порядочные, вменяемые люди, способные поднять страну из руин. Анатолий ответил, что есть. Но при этом заметил, что на Украине существует удивительный феномен: когда порядочные, вменяемые люди заходят во власть, они мгновенно превращаются в конченных му…ков.
Это первый его посыл.
А второй его посыл: я – украинец, я верю, что с Украиной всё будет хорошо, что независимая Украина не рухнет, что она выживет, выстоит и станет прекрасной страной.
Т.е. с одной стороны у Анатолия в непрерывном движении «заколдованный круг» мудаков во власти, методично уничтожающих страну, а с другой – вера в светлое будущее независимой Украины.
В первом случае – констатация факта, а во втором – иррациональная вера наперекор этому факту.
Я понимаю, что так выглядит патриотизм Анатолия. Понимаю, что так он позиционирует свою любовь к Родине. Но…
Что такое Родина? Что такое любовь к Родине?
Родина это государство? Да. В том числе и государство. Государство – часть Родины. А ещё Родина – народ, земля, на которой этот народ обитает и правила, по которым этот народ живёт.
А теперь вопрос: что делать, если государство методично уничтожает народ и землю? Что делать, если правила, по которым народ живёт, ведут этот народ прямой дорогой в могилу? Что делать, если государство уничтожает Родину?Причём уничтожает не в чьих-то больных фантазиях (как это имеет место быть с российскими либералами), а в реальной действительности.
Ответ очевиден: менять государство. ОК.
А что делать, если все люди, заявляющие о своём желании изменить государство, приобщаясь к этому государству, меняются сами, но не меняют государство? Что делать когда, как сказал сам Шарий, порядочные, вменяемые люди, заходя во власть, становясь у руля государства, мгновенно превращаются в подонков и конченных мудаков, которые продолжают уничтожать свою Родину?
Помните старую китайскую сказку о драконе, который безжалостно мучил и угнетал подвластный ему народ? Огромное количество героев отправлялось к нему в замок, чтобы его убить и освободить людей, но никто из них не возвращался назад. Дракон был непобедим. А затем выяснилось, что дракон умирал не раз, но после этого, драконами становились убившие его герои. Т.е. проблема была не в том, чтобы убить дракона, а в том, чтобы самому не стать драконом.
Об этом, кстати, Шварц когда-то прекраснейшим образом написал в своей пьесе. Украинский «дракон» это не только люди во власти, украинский «дракон» это каждый гражданин Украины. В каждом из нас живёт этот «дракон» и именно он раз за разом порождает подонков и му…ков во власти, со всеми вытекающими из этого последствиями. Кто сказал, что во всём виновата лишь власть?
Я говорил об этом не раз, но повторю ещё раз: главная, фундаментальная проблема Украины не в политике и не в экономике, а в нравственности. Все украинские беды, являются производными от нравственного разложения украинских граждан. Причём массового разложения. Именно оно отупляет массы и непрерывно воспроизводит «драконов».
Шарий не сказал, как «убить дракона». Потому что он этого не знает. Он просто говорит о том, что его надо убить. Но как это сделать? Поэтому Анатолий просто продолжает любить Родину и разоблачать мерзости «дракона» из далёкой Европы. При этом его ирония и сарказм в отношении «нерабов» в последнее время перерастают в раздражение и злость. И я его понимаю. Помните, как в фильме Захарова яростно кричал Ланцелот?
Встать! Вы же свободный человек! Да вы что? Вы что? Вы уже год, как свободные люди! Вы же свободные люди! Встать! Вы, вы рабы! Вы, вы, вы не люди, вы бараны, стадо скотов. Ну поймите же, он здесь, и я сейчас заставлю каждого это понять и убить дракона в себе! В себе! Вы это понимаете?
Такое ощущение, что Анатолий пытается «заставить каждого это понять», у него это не получается и он очень злится по поводу «нерабов».
В отличие от Шария, о мерзостях «дракона» я начал писать десять лет назад. После первого майдана. Более того, уже тогда я прямо говорил о том, что «дракон» сожрёт Украину, сожрёт без остатка, что Украины не будет. И не потому, что я не люблю Родину, а потому что её суть несовместима с жизнью. Кто-то меня понял, кто-то, по своей тупости, меня проклял, посчитав «врагом Украины». Но как бы там ни было, мой прогноз о неизбежной смерти моей Родины поэтапно сбывается. Сейчас мы видим финальную стадию её трагической гибели.
Шарий сегодня, это Ваджра десять лет назад. Потому что десять лет назад, точно так же как Анатолий сейчас, я считал, что процесс гибели Украины можно остановить. Надо лишь «убить дракона», а потом выстроить «правильную страну». Но чем глубже я изучал Украину и её прошлое, тем отчётливее понимал, что смерть очередного «дракона» не остановит процесс гибели. Даже если «драконов» будут убивать ежегодно, это ни к чему не приведёт. Будут просто рождаться новые «драконы» и с аппетитом дальше поедать Украину. Что, собственно говоря, мы и наблюдаем все 25 лет «нэзалэжности». Шарий хочет, чтобы эта власть ушла. Многие этого хотят. И она уйдёт. Это неизбежно. А что потом? Шарий хотел, чтобы и предыдущая власть ушла. Она ушла, получив под зад сапогом. И что? «Дракон» умер?
О да! «Дракон» умер! Да здравствует «дракон»!
В отличие от Анатолия, я пытался создать вакцину от «дракона» не только в информационном пространстве. Но в тех людях, которые собирались «убить дракона», на определённом этапе я начинал видеть эмбрионы неродившегося «дракона». Поэтому всё становилось бессмысленным. Во всяком случае, лично для меня.
Шарий данной проблемой особо не заморачивается. Ему нравится хлестать по щекам «дракона» из Европы, публично признаваться в любви к Родине и верить в её будущее наперекор тем фактам, которые он ежедневно излагает в своих видеороликах.
Это, в общем-то, удобно. Ведь «дракон» жрёт не тебя. Умирающая в судорогах и конвульсиях Украина где-то там… А из далека о «драконе» можно рассказывать бесконечно. Но проблема в том, что эти рассказы не смогут ничего изменить.
И какой выход из этого замкнутого круга драконьих перерождений? М?
К тому же, проблема в том, что о бессмертности украинского «дракона» свидетельствуют не только 25 лет нынешней «нэзалэжности», но и все предшествовавшие ей «нэзалэжности». То, что мы сейчас наблюдаем на Украине, происходит не первый раз. Я даже в своё время по этому поводу, задолго до «рэволюцийи гыдно сти», написал большой текст «Тренд безысходности и предчувствие бунта». Все фрагменты «нэзалэжного» существования Украины всегда порождали «драконов», которые в течение какого-то времени жрали народ и страну до летального исхода государственности, точнее – псевдогосударственности, а потом сдыхали сами. Как это происходит сейчас.
Что из этой закономерности вытекает? Очевидный факт: мой народ хорошо жил лишь в промежутках между «нэзалэжным» существованием той территории, которая сейчас называется «Украина».
Кому-то этот факт может нравиться, кому-то не нравиться, но это ФАКТ. Украина может лишь порождать «драконов». Более того, Украина способна существовать лишь в качестве «жратвы» для «драконов». Иного смысла в её существовании нет.
Именно поэтому Украину можно любить лишь на расстоянии. Из рядов диаспоры, из толпы «заробитчан» и вынужденной эмиграции. Любить Украину, находясь в Украине, могут либо мазохисты, либо законченные идиоты, либо мрази, которые «поедают» Украину, являясь составной частью «дракона».
Если смотреть ролики Шария, то не трудно понять, что он любит не ту Украину, которая существует в реальности, а ту, которая существует в его воображении. Он любит некую идеальную, умозрительную Украину, чем-то напоминающую ему Европу. Но такой Украины не существует. Никогда не существовало. И никогда не будет существовать. И Анатолий это прекрасно знает, находясь в Европе и имея возможность сравнивать Европу и Украину. Он умный человек.
И что мы имеем в конечном итоге? Мы имеем неразрешимую проблему, о которой можно говорить бесконечно долго, но которая от этого не становится решаемой.
Что во всём этом имеет значение? Вечное бла-бла-бла о проблеме или решение проблемы? Ведь каждую минуту «дракон» с хрустом ломает чьи-то судьбы и жизни. Разве не это самое важное?
Когда-то Альберт Эйнштейн сказал, на мой взгляд, гениальную, в методологическом плане, мысль: «Вы никогда не сумеете решить возникшую проблему, если сохраните то же мышление и тот же подход, который привёл вас к этой проблеме».
«Дракона», который сейчас пожирает мою Родину, а значит, прежде всего, моих сограждан и единоплеменников, породила «нэзалэжна Украйина». Более того, «нэзалэжна Украина» неотделима от порождённого ею «дракона». Это некий парадоксальный и самоубийственный симбиоз. А это означает, что пока будет существовать «нэзалэжна Украина», до тех пор будет существовать и «дракон».
Шария пугает сама мысль о том, что в государственном и политическом плане его Родины может не быть. Но что важнее, существование украинского государства, или существование людей, живущих на украинской территории? Что важнее, вся эта украинская псевдогосударственность или нормальная, человеческая жизнь людей? Вам что надо, шашечки или ехать?
Я повторю за Эйнштейном, вы никогда не сумеете решить возникшую проблему, если сохраните то же мышление и тот же подход, который привёл вас к этой проблеме. А от себя добавлю: украинский «дракон» будет существовать до тех пор, пока существует «нэзалэжна Украина».
Я не собираюсь кого-то в чём-то убеждать. Теперь я просто созерцаю надвигающуюся неизбежность. Большинство из нас не изменило ни своё мышление, ни свой подход относительно нашей главной общей проблемы. Поэтому теперь эта проблема ломает нас (граждан Украины) через колено. Это неизбежно. Так устроен мир.
Моя, на первый взгляд, парадоксальная мысль, как человека родившегося и выросшего на Украине, а также человека, желающего добра своему народу, предельно проста: разорвать кармический круг драконьих перерождений и нескончаемых народных мук может лишь уход в небытие не очередного «дракона», а «нэзалэжнойи Украины». При всём многообразии кажущегося выбора, альтернативы этому нет. Проект «Ukraina» должен быть закрыт.
--------------------------------------------
ТОВАРИЩИ!