Сезон хрустальнозолотой

Во время контрольных матчей на тоге мы видели игры почти всех команд высшей лиги. Прикидывали, какие из них будут бороться за медали. Хорошие игроки были в «Арарате», ЦСКА, московском «Динамо». Эти клубы неплохо выглядели на поле в тренировочных матчах, и было похоже, что именно они составят нам основную конкуренцию в борьбе за главные призы. Наши же планы были предельно ясными: выиграть Кубок СССР и победить в чемпионате страны, а осенью – достойно сыграть в матчах на Кубок обладателей Кубков. Но интересно, что в самой команде об этом почти не говорилось. И от тренеров мы не слышали назойливых напоминаний о «сложных задачах».

Когда накануне открытия сезона74 журналисты спросили у нашего капитана Виктора Колотова о настроении игроков и о планах команды, он ответил:

– Настроение боевое! Я и мои товарищи не удовлетворены минувшим сезоном и хотим порадовать наконец своих болельщиков игрой и результатами.

Услышав ответ Колотова, ветеран клуба вратарь Женя Рудаков с улыбкой поправил капитана:

– Витек, не надо дипломатии. Ты журналистам прямо скажи, что в этом году мы хотим взять Кубок и положить в него: медали!

– Какие именно медали? – спросил репортер у Рудакова.

– Только золотые! Другие нас огорчат, – ответил вратарь.

Я понимал моих партнеров. Быть «может, серебряные награды в чемпионате и выход в финал Кубка страны другой командой расценивались бы как высокие достижения. Но перед киевским «Динамо» всегда ставились только задачимаксимум.

…Первый матч 36го чемпионата страны в Киеве мы провели с донецким «Шахтером». Победили мы с минимальным преимуществом. За грубость защитников «Шахтера», в своей штрафной площадке сбивших с ног Колотова; арбитр матча Тофик Бахрамов назначил пенальти. Одиннадцатиметровый пробил сам пострадавший. 1:0.

Из этого матча мне запомнился один любопытный эпизод. Во втором тайме мы пробивали штрафной у ворот «Шахтера». Горняки выстроили «стенку». Свисток Бахрамова, но… разбегается один наш игрок, второй, третий, четвертый, а удара по мячу все нет. Игроки лишь имитируют его. И только пятый – Леня Буряк – действительно пробил по воротам. На трибунах смех, но специалисты эту нашу «домашнюю заготовку» оценили всерьез. Мне потом интересно было читать, как ее прокомментировал в еженедельнике «ФутболХоккей» заслуженный мастер спорта и заслуженный тренер СССР О. А. Ошенков:

«Момент, бесспорно, интересный. Тем более что речь идет о попытке внести новизну в розыгрыш стандартного положения. Не могу припомнить, чтобы раньше была предпринята подобная попытка. Это говорит в пользу тренеров «Динамо», думающих и ищущих. Такой способ расшатать «стенку» заслуживает внимания. Уверен, он еще оправдает себя…»

А после игры с «Шахтером» нас ждало еще одно нововведение. Мы уже переодевались, когда Лобановский, подняв руку вверх, громко сказал:

– Внимание! Надеюсь, все помнят, что сейчас мы едем на базу?

В тот вечер в КончеЗаспе ничего особенного не происходило. После ужина каждый занимался делом по своему вкусу. Кто коротал время у телевизора, кто – за бильярдным столом или за шахматами. Некоторые углубились в чтение, благо на базе появилась своя библиотека: книголюб Миша Фоменко предложил ее создать, а футболисты и тренеры охотно его поддержали.

Перед отбоем мы получили от врачей порцию витаминов (к слову, несколько лет спустя у нас даже появилась специальная комната для получения витаминов – «коктейльная»). Утро следующего дня началось с зарядки в сосновом лесу. Потом – вкусный завтрак и. целый комплекс восстановительных процедур: парная баня, кислородные палатки, гидромассаж…

В полдень нас отпустили по домам. В город я возвращался вместе с Буряком на его машине. Когда мы выехали за ворота базы, я спросил Леню:

– Как тебе новинка?

– Мне нравится. Ведь раньше как? Вернешься после трудного матча домой и прокручиваешь в памяти, что там было на поле, не можешь уснуть до трехчетырех часов. На следующий день ходишь вялый, разбитый. А у тебя разве не так?

И у меня, и у любого другого футболиста бывало точно так же. Возвращался ли я домой после победы или поражения, душевное равновесие трудно было найти в любом случае. Разумеется, ощущения при выигрыше и проигрыше совершенно разные. После победы, кажется, и раны заживают быстрее, и боль их не так чувствительна. А вот когда твоя команда проиграла, появляется тяжело переживаемое чувство вины. Правда, в командной игре вряд ли один человек может решающим образом повлиять на результат. Но все равно после поражения бываешь сам себе противен. Срываешься, комуто невпопад ответишь, с кемто не поздороваешься… Иногда даже появляется острое желание уехать подальше и забыться, остаться с самим собою наедине и попытаться понять: почему в том игровом эпизоде сделал так, а не иначе?

Обычно после победы радостное возбуждение всетаки можно унять и заставить себя уснуть. Но сколько раз, бывало, я мучился, тщетно пытаясь забыться, сном, после поражений. И для моих товарищей по клубу и сборной, я замечал, пилюли поражений всегда слишком горьки. Иногда сразу после матча, еще в раздевалке, разгоряченные борьбой, такое наговорят друг другу… На следующий день, бывало, и смотретьто друг на друга не хотелось.

И всетаки к новой системе восстановления, пожалуй, большинство из нас привыкало с трудом. Я, например, внутренне так и не принял ее и считал, что после матча дома мне всетаки лучше.

Кажется, и некоторые другие мои партнеры по клубу были того же мнения…

Как ни трудно было Блохину и другим футболистам приспособиться к новшествам, результаты того сезона убедительно свидетельствовали об успехах команды. На своем поле из15 матчей динамовцы выиграли 13! Продуманная система восстановления помогала тренерам вести полноценную тренировочную работу и в разгар сезона. В то лето я порой с интересом наблюдал за тренировками динамовцев. Тренеры нередко сами активно участвовали в них и, выполняя те же упражнения, что и футболисты, раззадоривали своих подопечных. Я видел, как ребята засматривались на Лобановского, когда он учил Веремеева подавать угловые удары. И Базилевичу в отработке ударов головой, в выборе позиции и исполнении самого удара по воротам тоже еще Многие форварды могли позавидовать.

– То, что мы с Петровичем умеем, никто у нас не отнимет, – говорил обычно в таких случаях Лобановский. – Правда, прибавить мы уже не сможем. А вот вы можете! Если будете работать профессионально…

В этом весь Лобановский. Помню, в 1971 году, после того как «Днепр» впервые вышел в высшую лигу, в одном из интервью я спросил старшего тренера команды, что, на его взгляд, явилось главной причиной успеха.

– Я считаю, что нам удалось организовать игру команды, – ответил Лобановский. – Футболисты выполняли все, что от них требовалось, соблюдали строжайшую дисциплину. Кроме того, мы научили ребят профессионально относиться к делу.

. – А что вы понимаете под профессиональным отношением футболиста к делу? – уточнил я.

– Каждым делом можно заниматься подилетантски, а можно профессионально. Если футболист на тренировке полностью отдает себя тренировке, если он в игре отдается игре, если он и в свободное время не забывает о подготовке к матчу, то дилетантом его не назовешь.

…С полной отдачей готовились динамовцы и к финалу Кубка СССР в 1974 году. На их базу меня привело задание спортивного отдела «Комсомольской правды» – взять интервью у капитана команды Виктора Колотова. Наблюдать за тренировкой было одно удовольствие: высокая скорость, осмысленные пасы, отточенная техника. Тренировался весь основнойсостав. Только Олег Блохин под наблюдением врача команды Берковского выполнял какието свои упражнения на соседнем поле.

– Индивидуальная работа? – спросил я доктора.

– Нет, – ответил он. – Просто в последней игре Олег получил травму. Изза этого его и заменили в первом тайме. Но, думаю, в финале он будет играть.

Команда готовилась к последней игре на Кубок. До матча оставалось два дня.

– А как остальные, доктор?

– Все здоровы, рвутся в бой!

Закончив свои упражнения, Блохин присел за воротами. В это время его партнеры по команде по очереди били пенальти.

– Петрович, могу включиться! – крикнул Блохин Базилевичу.

– Не терпится побороться за Кубок? – спросил я Олега.

– С прошлого финала не терпится.

К тому дню, когда происходил этот разговор, на моем счету было уже более ста пятидесяти матчей в чемпионатах страны, в кубковых встречах, на олимпийских играх и в других, официальных международных турнирах. И, пожалуй, самой неудачной своей игрой я считал финальный матч с «Араратом» на Кубок СССР 1973 года. Ту игру вспоминать тошно. Я постоянно казнил себя за то, что в самом начале матча не отдал мяч Вите Колотову. Мы прорвались к воротам вдвоем, вытянули на себя вратаря ереванцев Абрамяна, и Виктор оказался в двух шагах против пустых ворот. Я не отдал мяч партнеру, который был в лучшей позиции. Помню, когда мы вернулись в Киев, первое объяснение по этому поводу состоялось еще в машине по дороге домой. Отец был в ярости, а мать его сдерживала: «Погоди, дай ему хоть прийти в себя». Я тогда чуть не плакал. Клялся, что не отдал мяч Колотову не потому, что не захотел. Просто не увидел его: Виктор бежал чутьчуть сзади меня. «Неужели он тебе не крикнул?» – не унимался отец. «Если и крикнул, разве в таком шуме чтонибудь услышишь?» – буркнул я. Но и тогда, и много дней спустя я понимал, что это не оправдание. Ведь именно тот гол мог сыграть решающую роль в ходе кубкового матча. И я себе места не находил.

Перед главным кубковым матчем 1974 года динамовцы даже друг с другом старались поменьше говорить о предстоящем финале. От таких разговоров, чего доброго, можно перегореть, расплескать запас нервной энергии.

На мою просьбу Колотов только замахал руками:

– Интервью накануне финала?! Это не в наших правилах. Впрочем, вы уже взяли интервью: видели нашу тренировку. Помоему, все ясно: и мы, и «Заря» настроены только на победу.

Через пять часов после этой тренировки команда вылетела в Москву. Перед отлетом Лобановский сообщил футболистам, что жить они будут на базе в Новогорске. В Новогорске, на загородной базе московских динамовцев, киевляне жили и в 1973 году перед финальным матчем с «Араратом». Хоть они и утверждали, что не верят в приметы, по лицам игроков было заметно, что это объявление тренера не оченьто их обрадовало.

…Соперники встретились в тоннеле, который ведет на поле Центрального стадиона имени В. И. Ленина. Футболисты «Зари» недоуменно смотрели на футболки динамовцев, на которых красовалась эмблема Кубка СССР. Ктото из ворошиловградцев ехидно бросил:

– Пижоны! Сначала Кубок надо выиграть!

Эта эмблема на футболках вызвала недоумение не только у соперников «Динамо». После финала многие болельщики писали па Центральное телевидение и в редакцию еженедельника «Футбол Хоккей»: «Почему динамовцы вышли на поле с эмблемой Кубка на футболках, ведь они его еще не выиграли? Не выглядит ли это нескромным?…»

На эмблеме, которая неожиданно для многих украсила форму киевлян в день решающего поединка за хрустальный приз, кроме силуэта Кубка, была вышита еще и надпись: «10 августа, 1974, финал». Раздавая форму, тренеры сказали, что этифутболки в качестве памятного сувенира останутся у всех игроков. А кому из ребят не хотелось сделать эту память приятной?!

Мы понимали, что финал есть финал и любая случайность может помешать нам выиграть.

– Ваши соперники уступают вам в технике, – говорил нам Лобановский на установке, но разница в уровне игры и в классе между «Динамо» и «Зарей» сегодня ровным, счетом ничего не значит. Это – финал! В таких играх всякое бывает…

«Всякое» могло произойти и в том финале. С волнением вспоминаю конец второго тайма. На табло – нули. Диктор уже объявил по стадиону, что в случае ничьей будет назначено дополнительное время и если оно тоже закончится вничью, то «…повторный финальный матч между «Динамо» и «Зарей» состоится завтра, здесь, на центральной арене в восемнадцать часов». Неужели еще один матч? Зачем!?» – подумал я и в это мгновение с ужасом заметил, что капитан ворошиловградцев Кузнецов, обыграв наших защитников, вышел один на один с Рудаковым. Кузнецов уже замахнулся для удара, но… мяч, вероятно, стукнулся о кочку, подскочил и попал в голень футболиста. Удар у него не получился.

И это был не единственный момент, когда соперники серьезно угрожали нашим воротам. Но в такие минуты просто с блеском играл Рудаков. Один раз наш вратарь буквально вытащил из «девятки» мяч, сильно и точно пробитый тем же Кузнецовым, потом отбил на угловой точный удар Васенина. Выиграл Рудаков и единоборство со Стульчиным… После матча, когда наш капитан Виктор Колотов рассказывал корреспонденту еженедельника «ФутболХоккей» о, каждом из нас, основного вратаря «Динамо» он представил так:

– Опытнейший голкипер. Могут сказать, что у него все уже позади – 32 года какникак. А он пока отстоял все матчи чемпионата и все, кроме одной, игры Кубка. Много раз выручал. Против ожидания, наши вратари сейчас заметно сдали, а Рудаков, помоему, остался приятным исключением.

…После второго тайма в раздевалке к Лобановскому подошел Колотов:

– Валерий Васильевич, надо выпускать Шепеля. Пусть поиграет впереди, потерзает немного их защиту.

Наши тренеры и сами, наверное, понимали, что надо както усилить атаку. И Шепель на 91й минуте заменил Буряка.

После игры Анатолий Шепель рассказывал журналистам:

– Я вышел на третий тайм с внутренней уверенностью в победе. Благодаря своему мастерству динамовцы в первых двух таймах затратили на борьбу меньше сил, чем футболисты «Зари», и это рано или поздно должно было сказаться. Уже на второй минуте дополнительного времени мастерский удар Володи Мунтяна застал врасплох вратаря ворошиловградцев Ткаченко. И после этого гола у меня уже не было сомнения в успехе. По лицам ребят я понял, что и у них тоже. Блохин, блестяще сыграв на опережение, забил второй гол, а Володя Онищенко, действовавший вообще очень активно и самоотверженно, забил в ворота «Зари» третий гол.

Так эмблемы на динамовских футболках с силуэтом Кубка и надписью «10 августа, 1974, финал» обрели для команды второй, желанный смысл. Когда хрустальный красавец приз уже стоял в раздевалке на столике, заваленном телеграммами от болельщиков с пожеланием успеха, и футболисты снимали мокрые футболки, Володя Мунтян пошутил:

– Сразу надо было сыграть эти полчаса и не мучиться первые девяносто минут…

Возвращаясь в Киев с Кубком, еще не остывшие от игры, мы обменивались в самолете впечатлениями от финала. И тут я услышал, что Базилевич и Лобановский довольно громко обсуждают… содержание очередной тренировки! Видимо, это был их «психологический ход». Хотели дать нам понять, что наша победа – это уже история, которую поскорее надо забыть…

– Любой матч, – любил говорить Базилевич, – выигран он или проигран – особенно если выигран! – следует поскорее забыть. Вы должны все анализировать, исходя из действительного положения вещей в сложившейся на сегодняшний день ситуации.

Об этом тренеры напомнили нам и на установке перед матчем 13го тура чемпионата страны, в котором мы встретились с ленинградским «Зенитом». Установку команда получила как обычно – за два часа до начала игры. Часы в подобных случаях можно было не проверять. Ровно в 17.15 дверь в кинозал, где к этому времени уже сидел весы основной состав, отворялась, входили Базилевич и Лобановский. Установку на игру с «Зенитом» вел Лобановский. Он сразу рассказал о всех сильных сторонах ленинградцев, потом зачитал некоторые выдержки из статей. В них в основном обозреватели хвалили «Зенит», который в тот период входил в число лидеров. «Сейчас «Зенит» представляет определенную силу, – говорил Лобановский, – но…» И дальше последовали конкретные тактические задания нашей команде. К слову, на последней тренировке накануне игры с «Зенитом» мы на своем тренировочном поле в КончеЗаспе уже провели двухстороннюю тренировочную встречу с ленинградцами. Правда, в образе «Зенита» предстал наш дублирующий состав. Он получил конкретное тактическое задание от тренеров и, выполняя его, чемто действительно напоминал ленинградский клуб. Нам же тренеры перед тем тренировочным матчем так и сказали: «Теперь представьте, что перед вами «Зенит»… Все. это напоминало тренировку боксерапрофессионала, который подбирает себе спаррингпартнера, похожего по манере боя на будущего соперника. В том сезоне наши «спарринги» с дублерами накануне основных матчей стали чемто вроде основного правила.

Не знаю как зрители, но я от матча с «Зенитом» получил истинное удовольствие. И дело даже не в том, что мне удалось забить четыре из пяти «сухих» голов в ворота ленинградцев. Просто игра даже на мокром от дождя поле Республиканского стадиона удалась нам. В том матче мы почувствовали, что можем играть в «тотальный» футбол.

Еще кипел спор за «серебро» и «бронзу», а наш клуб уже принимал поздравления с двойной победой – золотыми медалями и Кубком СССР! Такое киевскому «Динамо» удавалось до тех пор только в 1966 году.

В последующие годы вместе с командой я не раз еще испытывал солоноватый – от пролитого на тренировках и в матчах пота – вкус побед. В 1978 и 1982 годах мы выиграли Кубок СССР. В 1975, 1977, 1980 и 1981 годах становились чемпионами Советского Союза. Но ни одна из последующих побед не доставляла мне такой радости, как те, первые. С того счастливого сезона 1974 года начался новый взлет киевского «Динамо». Мы его ощущали почти физически. Мы уже верили своим тренерам безоговорочно. Мы приняли новую методику тренировок. Мы были уверены, что наша работа обязательно приведет нас к победе.

ГЛАВА 9. ЕВРОПЕЙСКИЙ КУРС «ДИНАМО»

Весомая заявка

Восточная мудрость гласит: всякая дальняя дорога начинается с первого шага. Первый шаг к победе в розыгрыше Кубка кубков нам предстояло сделать в матче с болгарским клубом ЦСКА «Септемврийско знаме» (София). Из газетных статей можно было заключить, что болгарский клуб, хотя и не очень знаменит в Европе, может оказаться крепким орешком. 5 игроков этой команды выступали в составе сборной Болгарии на X чемпионате мира. 17 раз армейцы были чемпионами Болгарии и 7 раз владели Кубком страны. А в предыдущем сезоне «Септемврийско знаме» даже вывело из розыгрыша Кубка чемпионов голландскую команду «Аякс».

Тренеры настраивали нас на трудную борьбу. Они тщательно собирали информацию о болгарской команде. Базилевичу и Лобановскому в ходе подготовки так и не удалось самим посмотреть игру армейцев Софии, но зато они раздобыли запись финального матча на Кубок Болгарии и не раз, прокручивая ее, знакомили нас с особенностями команды «Септемврийско знаме».

В первой игре с болгарскими армейцами, состоявшейся в Киеве, «Динамо» провело в атаке чуть ли не все девяносто минут. Но при явном нашем преимуществе мы с огромным трудом вырвали победу с минимальным счетом – 1:0 (на 58й минуте мне удалось забить гол).

В ответном матча в Софии армейцы чаще атаковали, и нам было уже нелегко обороняться. Но все же при любом удобном случае мы контратаковали. Почти в самом конце игры Володя Веремеев именно в момент контрвыпада отлично «подкрутил» мяч в центр штрафной, и я, опередив защитников, головой пробил в дальний от вратаря угол. Гол! И снова победа с минимальным счетом – 1:0.

Узнав, с каким очередным соперником жребий свел «Динамо» в 1/8 финала розыгрыша Кубка кубков, многие из нас вздохнули с облегчением: знакомый «Эйнтрахт»! Но наши старшие тренеры остались верны своим принципам:

– В футболе нет постоянных величин, – предостерегали они. – «Эйнтрахт» – это знакомый незнакомец. Год на год не приходится…

И мы стали изучать, «Эйнтрахт»74. Во ФранкфуртнаМайне вылетел Лобановский. Когда он возвратился «из разведки», вид у тренера был довольно озабоченный. В матче, на котором Лобановский присутствовал, «Эйнтрахт» обыграл «Фортуну» – 4:0 и вышел в лидеры чемпионата ФРГ.

– Неужели всего за два года «Эйнтрахт» мог так сильно измениться? – спросил тренера ктото из нас.

– Не знаю, как он играл два года назад, – ответил тренер, – но сегодня… Многое из того, что мы пока выполняем лишь на макете во время теоретических занятий, они уже легко делают на поле.

Команда готовилась к матчам с лидером чемпионата ФРГ. Тренеры детально анализировали тактику соперников и манеру игры футболистов западногерманского клуба. Во время таких разборов Лобановский и Базилевич нацеливали нас на конкретные контрмеры, советовали, как лучше играть против того или иного футболиста «Эйнтрахта». Кроме командных теоретических занятий тренеры проводили индивидуальные собеседования. Помню, с каким мрачным видом вышел из тренерской комнаты после такого собеседования Стефан Решко.

Я догадывался о его персональном задании в матче с «Эйнтрахтом»:

– Что, Степушка, Хельценбайн? Решко грустно кивнул.

– И что тебе посоветовал тренер?

– Лобановский говорит, что я должен строить игру на опережении. Сказал: «Если Хельценбайн получит мяч первым, он обыграет тебя».

В этом матче Решко была поручена персональная опека 28летнего Хельценбайна – игрока сборной ФРГ, чемпиона мира 1974 года, а Виктор Маслов получил задание играть против Грабовски – такой же знаменитости. И ребята сыграли против западногерманских звезд блестяще. На следующий день после первой игры с «Эйнтрахтом» наш. переводчик не без удовольствия цитировал западногерманских журналистов: «В этом матче на поле не было видно ни Хельценбайна, ни Грабовски: Решко и Маслов спрятали их от зрителей».

Поединок с фаворитом чемпионата ФРГ, проходивший на «Лесном стадионе» во ФранкфуртенаМайне, закончился в нашу пользу – 3:2 (у нас голы забили Онищенко, Мунтян и я). Поражение «Эйнтрахта» на своем поле стало сенсацией 1/8 финала розыгрыша Кубка обладателей кубков. Такого поворота событий мало кто ожидал. В том числе и мы сами. Помню, когда сели в автобус, чтобы ехать на стадион, водитель немец показал нам три пальца: дескать, получите три гола. А я про себя подумал: «Мало показывает…»

Во второй игре, проходившей в холодный ноябрьский вечер на Республиканском стадионе Киева, «Эйнтрахт» предпринял отчаянную попытку отыграться. Нам в той встрече удалось порадовать своих болельщиков. Заключительные минуты матча прошли под неумолкающие овации.

– Кубок нам! Кубок нам! – дружно скандировали переполненные трибуны.

Такая реакция зрителей на родном стадионе – лучший допинг! Силы утраиваются. На этот раз «Динамо» победило «Эйнтрахт» со счетом 2:1 (два гола забил Володя Онищенко).

Интересно, что бывший тренер киевского «Динамо» В. А. Маслов, прилетевший в Киев специально, чтобы посмотреть матч с «Эйнтрахтом», еще до начала встречи сказал обступившим его журналистам:

– Девять лет назад, находясь в хорошей форме, мы дебютировали в европейских турнирах. Все уже тогда ждали от киевлян весомых побед. Но это особые турниры: чтобы побеждать в них, надо созреть. Мне думается, что теперь к киевскому «Динамо» пришла пора зрелости. Я уверен, что динамовцы сыграют хорошо, хотя «Эйнтрахт» – крепкий орешек…

После матча в переполненном прессцентре первым выступил наставник команды гостей. Дитрих Вайзе заговорил, не дожидаясь вопросов:

– Нам надо еще много работать, чтобы играть так, как играет «Динамо». Грабовски и Хелъценбайн не смогли показать сегодня всего, что они умеют: им не позволили этого сделать динамовцы.

– В чем же, на ваш взгляд, было преимущество «Динамо»? – спросили тренера «Эйнтрахта».

– Во всем: в скорости, в тактике, в боевом настроении, – ответил Вайзе. – Каждый игрок «Динамо» на всех позициях сильнее любого футболиста «Эйнтрахта»…

Потом на вопросы отвечали наставники «Динамо» Базилевич и Лобановский. Всем было интересно знать, как сами тренеры оценили итоги первого своего года работы в «Динамо».

– Вы предполагали, что матч с «Эйнтрахтом» будет трудным?»

Лобановский:

– А как могло быть иначе? Мы ведь встречались с сильной профессиональной командой, одним из лидеров чемпионата ФРГ. Матч для нас оказался таким же трудным, как первая встреча во ФранкфуртенаМайне, но наша задача была упрощена тем, что после первой встречи мы вели в счете 3:2.

– Кого вы можете отметить в своей команде? Базилевич:

– Это не в наших правилах – когото выделять особо. Матч выиграла команда!

– Довольны ли вы игрой своей команды в этом сезоне? Лобановский:

– Футбол не цирк, не спектакль. Это спорт, и здесь важен результат. А он налицо…

Журналист, задавший вопрос, вновь поднялся со своего места.

– Позвольте поставить вопрос подругому, – сказал он. – Обычно тренеры ставят перед командой определенную цель, имеют программумаксимум и программуминимум. Считаете ли вы, что в этом сезоне выполнили свою программумаксимум?

Базилевич:

– Что касается результатов, то максимальные задачи командой выполнены: завоевано все, что можно было завоевать. А по содержанию игры мы пока решили только программуминимум. Игра «Динамо» еще далека от совершенства. Мы знаем свои недостатки, нас ждет большая работа.

В ту пору я уже пристально следил за работой «Динамо»: задумал собрать материал для книги. Бывал на тренировках клуба, часто беседовал с футболистами и тренерами, с футбольными специалистами из других клубов. Не пропускал ни одного матча в Киеве и довольно часто в качестве спецкора выезжал на игры с участием киевского «Динамо» в другие города, принимал участие в послематчевых прессконференциях. Все интересное откладывал. Позже собранный материал действительно стал отличным подспорьем в работе над моей первой книгой о футболе «Два сезона» (она вышла в Киеве, в издательстве ЦК ЛКСМУ «Молодь» в 1976 году). В той книге я попытался изнутри взглянуть на футбольные события 1974–1975 годов. С Блохиным мы решили, что обязательно используем отдельные фрагменты из «Двух сезонов», ибо нам хотелось, чтобы наша совместная книга была не только эмоциональной, основанной на личных воспоминаниях, но и точно следовала фактам.

Сезонный барьер

Наши встречи с «Бурсаспором» стали своеобразной вехой в истории клуба. Десять лет назад киевское «Динамо» впервые стартовало в европейских официальных турнирах, но всякий раз добиралось лишь до четвертьфинала. Причины неудач, естественно, были разные. И все же главную из них специалисты усматривали в одном – сезонный барьер! Дескать, не могут в это время года наши футболисты показывать зрелую игру. Даже термин такой придумали – «весенний футбол», то есть игра, в которой команда по вполне объективным причинам допускает слишком большой процент брака. Нам давно хотелось нарушить эту традицию…

В Турцию, на первую игру с «Бурсаспором», мы прилетели прямо из турне по Бельгии и Франции. К этому времени, с учетом игр в Югославии, почти за два месяца подготовки мы сыграли 8 контрольных матчей (шесть побед и только одно поражение от бельгийского клуба «Локерен» – 0:1), забили 20 мячей, пропустили 10. Одним словом, накануне официальных встреч чувствовали себя на поле уже вполне уверенно.

Бурса – небольшой турецкий городок, расположенный в горах. К берегам Босфора команда отправилась непосредственно из Франции 3 марта. Сначала мы проделали длинный и утомительный воздушный путь, потом совершили почти 250километровое путешествие в маленьких неудобных автобусах на побережье Эгейского и Мраморного морей. 4 марта мы наконец очутились в Бурсе. И тут нам представился случай убедиться в том, что наши тренеры способны иногда вопреки своим принципам делать не то, что заранее намечено их программой, а учитывать сложившуюся ситуацию. Они увидели, как мы утомлены долгой дорогой, и отменили запланированную тренировку, заменив ее легкой разминкой.

Приготовили команде сюрприз и местные болельщики. Нас разместили в одном из лучших отелей города – «Челикпалас». И вот поздно вечером, накануне матча, под окнами отеля вдруг начался шумовой концерт. Психологической атаке болельщиков не помешал даже сильный дождь, хлеставший всю ночь и весь следующий день. Он изрядно испортил поле местного стадиона, носящего имя Кемаля Ататюрка, но, к счастью, ничуть не отразился на боевом настроении нашей команды.

Стадион, рассчитанный на 15 тысяч зрителей, был заполнен до отказа и встретил нас оглушительным шумом. Казалось, «концерт», начатый под окнами отеля, продолжается. Но вскоре наступила тишина: игра сразу же пошла с заметным нашим превосходством. Основные события развернулись на половине хозяев поля. Наша смена ритма, когда неторопливый розыгрыш мяча гдето в центре поля сменялся взрывной атакой почти всех без исключения игроков, не раз ставила соперников в сложные ситуации. На 21й минуте Володя Онищенко несильным, но точным ударом завершил быструю комбинацию, начатую Колотовым и продолженную Веремеевым и мной. Во втором тайме мы несколько изменили тактику: отказались от активной игры в нападении, словно бы приглашая хозяев поля раскрыться. Изредка мы контратаковали. Матч закончился с нашим минимальным перевесом – 1:0.

19 марта мы вновь встретились с «Бурсаспором». Теперь уже в Киеве, на Республиканском стадионе, который в столь раннюю для футбола пору никогда прежде не принимал на своих трибунах такого количества зрителей – 95 000! Первый тайм закончился безрезультатно. Во втором мы полностью владели инициативой и дважды добивались успеха: Колотов (с пенальти) и Мунтян забили по голу. Судья Ченчер из ФРГ зафиксировал победу «Динамо» – 2:0. Обозреватели в общемто хвалили нашу команду за то, что она, наконецто преодолев «сезонный барьер», впервые вышла в полуфинал Кубка кубков. Но были в комментариях и тревожные нотки.

«…Возникает вопрос, – писал один осторожный журналист, – если экономная игра, опробованная во встрече с «Бурсаспором», вполне оправдала себя, то значит ли это, что она способна гарантировать успех в следующем круге? Иными словами: значит ли это, что киевляне в состоянии решать все свои задачи в одном тайме? Хорошо бы убедиться, что на вооружении команды имеется и установка на игру изо всех сил в обоих таймах».

Вскоре динамовцам представилась возможность дать исчерпывающий ответ на этот вопрос. В полуфинале Кубка кубков у «Динамо» был более серьезный соперник – голландский клуб ПСВ «Эйндховен», которому еженедельник «Франсфутбол» на протяжении всего сезона в классификации клубных команд Европы постоянно отводил первое место.

Футболисты «Эйндховена» ничуть не сомневались в своей силе. Еще в аэропорту Борисполъ тренер «Эйндховена» Рийверс заявил, например, советским журналистам, что главная цель команды – победа в чемпионате Голландии, а что касается встречи в Киеве, то он надеется на хороший спектакль и не возражает против ничейного счета, например 2:2, 3:3, 4:4…

– Жаль, Что жребий свел наши клубы в полуфинале, – заявил президент клуба ПСВ «Эйндховен» Гроневелд. – Лучше бы встретились в решающем матче на Кубок. «Динамо» – сильная команда, но наши парни сейчас близки к заветной цели – стать чемпионами страны и взять европейский приз. Вряд ли они упустят этот шанс…

ПСВ «Эйндховен» – спортивное общество концерна «Филипс» в небольшом городке Голландии Эйндховене. Продукцию концерна «Филипс» знают всюду. И команда белокрасных (цвет футболок «Эйндховена») служила хорошей рекламой фирмы. Клуб ПСВ, располагающий великолепной спортивной базой, имел девять взрослых и семнадцать юношеских футбольных команд. Тренеры, как правило, не испытывали затруднений в выборе футболистов для главной команды клуба. Было известно, что его руководители не скупятся на высокие гонорары за победы. Реклама есть реклама.

Опережая таких грандов мирового футбола, как «Фейенорд» и «Аякс», «Эйндховен» в то время лидировал в чемпионате Голландии и, как известно, впоследствии стал чемпионом страны. А в розыгрыше Кубка обладателей кубков команда успела зарекомендовать себя довольно агрессивным соперником. В Варшаве, например, голландцы легко обыграли полъскую «Гвардию» – 5:1, а в Лиссабоне ваяли верх над португальской «Бенфикой» – 2:1. Шесть игроков клуба входили в национальную сборную Голландии, двое футболистов «Эйндховена» защищали цвета сборной Швеции.

Мы готовились к полуфиналу. Лобановский летал в Голландию, видел в деле «Эйндховен», когда тот в очередном матче чемпионата страны обыграл «Телстар» из города Велзен. Одним словом, все было привычным. Кроме соперников. Голландцы! Этим все сказано. Мы еще помнили яркую игру команды Круиффа на прошлогоднем чемпионате мира. Наступило девятое апреля…

На нашем стадионе – сто тысяч! Еще в раздевалке я почемуто обратил внимание на губы моих партнеров – пересохшие как никогда. Да, мы волновались не на шутку. Еще на разминке, мельком поглядывая на соперников, отметил, что «в воздухе» нам будет трудновато: «Все длинные, черти!» Впрочем, и до выхода на поле мы знали, что средний рост игроков «Эйндховена» более 180 сантиметров!

Английский судья Петридж дает свисток… «Прессинг! С первых секунд жесткий прессинг!»напутствовали нас тренеры. «Не знаю команды, которая устояла бы против прессинга», – говорил еще на установке Базилевич. Смысл подобной тактики состоит в том, чтобы лишить соперника свободы действия, разрушить его, наигранные связи. В прошлых играх эту тактику мы применяли не раз, и она служила команде добрую службу. И сейчас все у нас получалось. Мы владели инициативой. Точные пасы, высокая скорость, удары по воротам… Я заметил, как тревожно заметался голкипер гостей Беверен, когда мы с Онищенко, сыграв «в стеночку», прошли защиту и Володя сильно пробил рядом со штангой. Видел, как запаниковали голландцы, когда в их штрафную на скорости ворвался наш защитник Матвиенко. «Не так уж черт страшен!» – мелькнуло вдруг. В этот момент Мунтян справа, оценив ситуацию, дал пас на ход Володе Трошкину. Тот, подхватив мяч, промчался с ним почти до углового флага. А на левом фланге в штрафную уже вихрем врывался нашкапитан Колотов. Делаем рывок и мы с Буряком. Голландцы энергично задвигались в! своей штрафной.

– Паас! – выкрикивают, кажется, все наши, кто в этот миг вышел на подступы к воротам «Эйндховена».

Трошкин сильно простреливает вдоль ворот – и Колотов против дальней от вратаря штанги головой в красивом прыжке посылает мяч в ворота. Гол. Нет, не просто гол, а гооол в ворота голландцев! Не стану лукавить, побаивались мы их всетаки. Я взглянул на табло. Шла 17я минута матча.

Что же соперники? Не похоже, чтобы они огорчились. Во всяком случае, внешне гости выглядят невозмутимо, продолжают методично питать пасами шведа Эдстрема – форварда ростом под два метра! Но надо отдать должное паре наших центральных защитников: Решко и Фоменко бдительно стерегут любой выпад самого грозного бомбардира «Эйндховена». Эдстрем, как говорится, пока на голодном пайке. И мы вновь атакуем.

31я минута. На левом фланге резко подключился к атаке Матвиенко. Его сбивают с ног. Штрафной. Гости выстраивают «стенку». Бьет Мунтян. Мяч по дуге летит в дальний от вратаря угол. Но Беверен какимто чудом успевает парировать этот коварный удар. Мяч отскакивает… прямо под удар Онищенко. И Володя не промахнулся – 2:0!

56я минута. Трошкин стремглав вновь несется по правому краю. Я, угадав ситуацию, рванулся в штрафную и в то же мгновенье получил от партнера отличный пас. Сильно бью и… товарищи по команде устраивают кучумалу – 3:0!

Тут только наши соперники взорвались понастоящему. Вероятно, поняли, что недооценили нас. И началось. Сильно и точно бьет Рене Керкхоф, но Рудаков в отчаянном броске спасает ворота. Потом родной брат Рене – Вилли Керкхоф, ускользнув от защитников, обвел даже нашего вратаря, но… пробил мимо пустых ворот. Вот уже Эдстрем, всетаки освободившись от опеки вконец измотанных напряженной игрой Решко и Фоменко, буквально с нескольких метров головой посылает мяч в… штангу. Кто сказал, что не бывает спортивного счастья!? Оно всетаки есть! И в эти мгновенья (для нас они тянулись утомительно долго!), когда голландцы в течение десяти минут могли, пожалуй, сравнять счет, счастье улыбнулось нам. Мы победили!

После матча, когда на электрическом табло Республиканского стадиона на фоне вечернего неба ярко светились цифры – 3:0, тренер гостей Рийверс рассеянно отвечал на вопросы журналистов.

– Мои игроки не выполнили установку – забить хотя бы один гол в ворота «Динамо», – говорил он. – У вас хорошая команда, ни одного посредственного футболиста я в ней не увидел. Что думаю о повторном матче? Я оптимист…

Начало повторного матча в Эйндховене напоминало концовку первой игры в Киеве: голландцы обрушили на нас шквал атак. И всетаки явных голевых моментов нет. Четко играет наша защита и вратарь. Но на 22й минуте Рудаков, видимо, не выдержав длительной осады своих ворот, все же ошибся. В прыжке он взял нетрудный мяч, но не удержал его в руках, выпустил, а Эдстрем тут как тут: мигом пошел на добивание и точным ударом открыл счет. Голландцы сразу взвинтили и без того высокий темп. А мы старались его сбить, подольше подержать мяч. До перерыва счет не изменился.

…Шла 77я минута. Семь минут играл уже Буряк, заменивший Мунтяна. Леня отлично разгадал задумку Веремеева, когда тот своим отработанным подкрученным ударом обвел защитников и точно выложил мяч под удар партнеру. Буряк головой в полете послал мяч точно в цель: гол в ворота «Эйндховена» на голландской земле! А за пять минут до конца матча вновь отличился Эдстрем и голландцы победили со счетом 2:1, но для нас это уже существенного значения не имело. На следующий день местные газеты отметили «… уверенную игру советской команды, о которую разбились хаотичные атаки голландских футболистов».

Команда вышла в финал! Остался только один матч. Матч на нейтральном поле в Базеле, которое наверняка и мы, и наши соперники из венгерского клуба «Ференцварош» хотелибы превратить в свое. Но перед этим самым главным матчем в споре за Кубок нашу команду ждали еще серьезные испытания на внутренней футбольной арене – в играх начавшегося 37го чемпионата Советского Союза. А меня лично – события весьма драматического характера…

ГЛАВА 10. А СУДЬИ ЧТО!

Травмы

Матч 37го чемпионата страны в Ереване на стадионе «Раздан» с «Араратом» наши тренеры рассматривали как генеральную репетицию перед финалом Кубка кубков. На этом стадионе гостям всегда было трудно играть. А игра с киевским «Динамо», несомненно, была для ереванцев вполне престижной: представлялась возможность на глазах у своих болельщиков победить финалиста Кубка кубков! Правда, мы лишили их этого удовольствия и в хорошем стиле обыграли «Арарат» со счетом 3:2. Но это был как раз тот случай, когда победа не радовала.

…Я проходил по флангу и видел, что параллельно мне в центре на хорошей скорости к воротам прорывается Колотов. Собираясь выполнить прострельную передачу партнеру, я уже занес ногу для удара, как вдруг ко мне метнулся защитник. Ногу обожгла резкая боль, и я рухнул на землю. Товарищи отнесли меня к краю поля. Подбежали врач и массажист, но я уже чувствовал, что они вряд ли смогут оказать мне действенную помощь. Доктор стянул с меня окровавленный гетр и взглянул на рану.

– Неужели так страшно? – нетерпеливо спросил я, следя за выражением его лица.

Он молча обрабатывал рану и цокал языком. В тот момент я уже не думал о том, доиграю ли матч с «Араратом». Меня беспокоило другое: «Как травма? Смогу ли играть в Базеле?»

– Надо зашивать, – наконец сказал доктор. – Рана глубокая.

Мы прилетели в Киев поздно ночью и прямо из аэропорта меня отвезли в больницу. Хирург Виталий Николаевич Левенец, латая мою разорванную икроножную мышцу, наложил пять швов. К слову, этому специалисту, о котором по праву говорят, что у него золотые руки, наша команда многим обязана. Замечательный хирург возвращал в строй многих спортсменов, в том числе и моих товарищей по команде – Колотова, Мунтяна, Веремеева, Журавлева и многих других.

После операции хирург ободряюще похлопал меня по плечу:

– Ходить разрешаю, но осторожно и очень мало. Швы сниму числа шестнадцатогосемнадцатого.

Я чуть было не застонал: матч с «Ференцварошем» в финале Кубка кубков мы должны играть в Базеле четырнадцатого! По моей кислой физиономии Левенец, вероятно, все понял.

– Ты только заранее не расстраивайся, – сказал он. – Помни, что у веселых людей и раны быстрее заживают!

Через день после игры в Ереване капитан киевского «Динамо» Виктор Колотов давал интервью корреспонденту «Комсомольской правды»:

– Матч в Ереване принес нам серьезные потери. Ведь кроме Олега Блохина тяжелые травмы получили на «Раздане» Мунтян и Онищенко. Конечно, ребята постараются выйти на поле в Базеле, но вот вопрос – смогут ли они играть в полную силу? Хочется верить, что впредь матчи чемпионата страны будут обходиться без столь откровенной грубости.

Грубость убивает мастерство. В специальном журнале, который скрупулезно вели врачи киевского «Динамо», в звездном для нас сезоне 1975 года было зафиксировано более тридцати травм. И надо сказать, что этот «средний показатель травматизма» у игроков нашего клуба с годами не убывал, а держался примерно на одном уровне. Заметим, что регистрировались только серьезные повреждения – переломы, рваные раны, тяжелые ушибы и тому подобное. Ссадины и синяки не в счет. И чаще других в журнале встречались фамилии Колотова, Веремеева, Мунтяна, Онищенко и моя. Мои товарищи по клубу, которых по праву считали виртуозами мяча, игра которых для истинных ценителей футбола была настоящим праздником, изза травм пропускали немало матчей.

Впрочем, есть разные травмы. Одни могут быть вызваны слишком большими тренировочными нагрузками и слабым медицинским контролем. Иногда мышцы и связки просто не выдерживают того напряжения, которое выпадает на их долю. Впрочем, думаю, что опытный спортсмен, хорошо знакомый с принципами самоконтроля, может предохранить себя от перегрузок. Но чаще всего футболистам грозят травмы, вызванные грубой игрой. Я страдал именно от таких травм…

В 1979 году я в очередной раз выбыл из игры и попал на операционный стол в клинику спортивной и балетной травмы Центрального института травматологии и ортопедии. Операция, которую сделала мне заведующая клиникой профессор доктор медицинских наук замечательный специалист Зоя Сергеевна Миронова, длилась час десять минут. В кабинете у Мироновой я увидел интересную таблицу травм и не удивился: оказывается, на футбол приходится почти четверть всех повреждений, зафиксированных в спорте. Два года спустя я прочитал в газете «Правда» интересное высказывание профессора Мироновой:

«Футбол, к сожалению, лидирует в травматологии. Причины? Их несколько, но главная – нездоровый азарт. На наших глазах, случается, умышленно бьют по ногам. Как жаль, что раньше времени, не отыграв положенного срока, ушли из футбола многие звезды, в том числе и капитан первой олимпийской сборной В. Бобров… Бывает, когда выступают команды, в которых играют, настоящие мастера, защитники соперников, охотясь за ними, сбивают их с ног, не в силах догнать, валят на землю».

Наблюдение Зои Сергеевны очень точно. Я на себе не раз испытал этот самый «нездоровый азарт», когда соперники то и дело целились не по мячу, а по ногам. Причем, как правило, старались нанести удары сзади, когда невозможно себя защитить: сзади глаз нет! Если в команде соперников есть такой костолом, то в отдельные моменты матча неизбежно думаешь не о том, как сыграть острее, хитроумнее, а о том, как бы уберечь ноги.

После того как я забил двести голов и установил в нашем футболе абсолютный рекорд результативности, перед одним из календарных матчей в Киев приехал обладатель прежнего рекорда, замечательный в прошлом бомбардир, заслуженный мастер спорта Никита Павлович Симонян, с которым мы были хорошо знакомы. Приехал, чтобы вручить мне специальный приз газеты «Комсомольская правда».

– Я тебя от всей души поздравляю, Олег, – сказал Симонян, – и желаю совершенствоваться дальше и забить голов больше!

– Можно было бы и больше, – ответил я, – но охотятся, как на зверя, бьют…

– На то ты и бомбардир, – сказал мне Симонян, – должен быть приучен к тому, что тебя били, бьют и будут бить…

Да, грубость стала правилом для моих опекунов. Игру без грубости, без «врезания в кость» я порой воспринимал как исключение из правил, как благородство, что ли… Впрочем, так было в футболе, кажется, во все времена. В книге Пеле, которую он написал совместно с журналистом Робертом Фишем, я прочел очень теплые слова короля футбола об игроках сборной Чехословакии, проявивших, по мнению Пеле, настоящее спортивное благородство. Это было на чемпионате мира 1962 года во время матча Бразилия – ЧССР. Пеле получил травму и во время матча испытывал сильную боль в паху. Но замен тогда, кажется, не проводили, и он вынужден был оставаться на поле. Пеле мало участвовал в игре, но его партнеры все же в отдельных эпизодах играли с ним в пас. И вот, когда мяч попадал к Пеле, соперники, зная о травме бразильца, не шли с ним в единоборство, не атаковали его жестко. «Масопуст, Поплухар и Лала – настоящие спортсмены, – писал Пеле. – Помня об интересах своей команды, они не забыли о благородном отношении к своему сопернику. Чехословацкие спортсмены подарили мне одни из самых прекрасных минут за всю мою футбольную жизнь».

За многие годы выступлений в командах соперников у меня даже появились свои персональные опекуны, которые постоянно оставляли на моих, ногах свои зарубки. Порой дело доходило до курьезов. С московским динамовцем Сергеем Никулиным мы вместе играли в различных сборных. Но когда в календарных матчах встречались наши клубы, мне от Никулина доставалось, как говорится, по первое число. Сидим мы однажды На скамеечке на базе в Новогорске, я его спрашиваю:

– Сережа, мы с тобой друзья?

– Друзья!

– Так ты меня на поле не бей, как врага.

– На поле у меня нет друзей, – убежденно ответил он. А однажды в сезоне 1981 года я пытался прямо во время игры в Краснодаре с местной «Кубанью» перевоспитать одного своего довольно грубого опекуна. Матч только начался, как я почувствовал его горячее дыхание на своем затылке. Только мне следовала передача и мяч оказывался у меня в ногах, как я сразу ощущал удары сзади – по пяткам, в область ахилловых сухожилий, по икроножным мышцам. Я оглянулся, вижу – Вася Шитиков, защитник «Кубани». Через некоторое время смотрю – он же! Персональная опека никому из нападающих удовольствия не доставляет. Особенно когда опекун малотехничен. Он к нападающему словно привязан. Будет толкать, бить, валить, только бы выполнить задание тренера. Поняв, что «мой Вася» не оставит меня в покое до конца матча и еще чего доброго под его бдительным присмотром я целым с поля не уйду, решил поговорить с ним по душам. В очередной раз, после его удара по пяткам, резко повернулся к Шитикову и говорю:

– Вася, у меня к тебе большая просьба: бога ради, не бей сзади! Бьешь, так уж хотя бы спереди, чтобы я видел.

А Вася невозмутимо мне отвечает:

– Я футбольных академий не кончал, мне все равно, что спереди, что сзади… Мне сказано тебя держать я и держу…

Да, в таких случаях не договоришься. Приходилось терпеть. Но бывало и так, что терпение лопалось, нервы не выдерживали, и меня даже удаляли с поля.

Удаления с поля

Меня удаляли с поля трижды. Первый раз – в 1970 году. Дублеры киевского «Динамо» принимали на своем поле кутаисское «Торпедо». Высокий, атлетического сложения центральный защитник гостей, как только мне удавалось его обыгрывать, бесцеремонно бил меня по ногам. В самом конце игры я не выдержал столь откровенной грубости и, как говорят футболисты, «отмахнулся» – ответил ударом на удар. Судья немедленно удалил меня с поля.

– На поле ты свой характер не показывай, – выговаривал мне после матча Коман. – Настоящий спортсмен должен стерпеть и такое. Сам ты не имеешь права наказывать своих противников, для этого на поле есть судья…

Совет тренера я твердо усвоил и подобных инцидентов со мной не случалось… целых одиннадцать лет. А в 1981 году, весной, во время контрольного матча сборной СССР в Болгарии судья снова удалил меня с поля. Правда, вместе с соперником. Впрочем, оба эти случая не были преданы широкой огласке, и кроме меня вряд ли их ктонибудь помнит. Но вот факт третьего моего удаления с поля стал предметом обсуждения в прессе, а кроме того, и на заседании спортивнотехнической комиссии.

8 июля 1981 года мы на своем поле встретились с ташкентским «Пахтакором» в матче чемпионата страны. С утра было душно, собиралась гроза. Апатия и вялость, вызванные, может быть, погодой, сменились у меня состоянием крайней взвинченности, как только я столкнулся на поле с грубостью защитников. В самом конце игры, когда в штрафной площадке гостей защитники грубо сбили Лозинского, в ворота «Пахтакора» был назначен пенальти. Нашего основного пенальтиста Буряка на поле не было, и пенальти пришлось бить мне. И ташкентский вратарь, и защитники «Пахтакора» грубыми репликами всячески пытались вывести меня из терпения. Пенальти я все же забил, и счет стал 3:0 в нашу пользу. Но спустя две минуты нервы у меня сдали и… судья показал мне красную карточку. «Зачем же сразу красную?» – только и сказал я ему.

Никто не видел, что произошло на самом деле, и не знал, за что судья удалил меня с поля.

Через три дня после этого матча в газете «Советский спорт» было опубликовано интервью; с Бессоновым, в котором капитан киевского «Динамо» назвал мое поведение на поле неспортивным.

Десятки раз я прокручивал в уме события того злополучного матча. Я понимал, что сорвался. Но мне было очень важно разобраться, отчего произошел срыв, как случилось, что обида и злость затмили мой разум настолько, что я ударил кулаком игрока «Пахтакора». Ведь уже спустя несколько секунд я жестоко раскаивался в содеянном.

Грубость соперников – серьезный раздражитель, и привыкнуть к ней нельзя. Но дело не только в этом. Я пришел к выводу, что мог бы держать свои нервы в узде, если бы действия судьи по отношению к грубиянам были четкими, строгими, бескомпромиссными.

Позже, представ в Москве перед членами спортивнотехнической комиссии, я попытался, ничуть не умаляя своей вины, обсудить с членами СТК и эти острые, злободневные проблемы судейства. Но дело в том, что моя вина была вполне конкретна, а претензии к судейству казались членам СТК попыткой оправдаться. И разговор, столь важный для меня, не получился.

Я покидал СТК с тяжелым чувством. Члены этой очень авторитетной комиссии убеждали меня в том, что я и сам хорошо усвоил: на поле я должен (как бы меня ни били!) сдерживать свои эмоции.

Весьма знаменательным кажется мне, журналисту, тот факт, что мотивы удаления с поля у всех знаменитых форвардов похожи. Таких историй я слышал от самих футболистов немало. К примеру, тренер Блохина Михаил Коман однажды был удален с поля в Тбилиси за то, что ответил ударом на удар футболисту, который, по словам Комана, «отбил ему все пятки».

А вот что рассказывал Никита Симонян:

– В 1959 году во время тренировочного матча в Сочи бил меня один парень нещадно! На что уж я терпеливый, и то не мог выдержать. Как раз за год до этого я установил свой рекорд: забил в одном сезоне тридцать четыре гола. Вероятно, поэтому тренер дал своему защитнику установку держать меня любой ценой. Под конец матча я не стерпел, ударил своего обидчика и, не дожидаясь решения судьи, сам ушел с поля. Правда, когда поостыл, поехал после матча к нашим соперникам и извинился…

Анатолий Бышовец:

– Мы играли на нейтральном поле, на стадионе в Тбилиси, на Кубок СССР. С первых минут матча приставленный ко мне защитник не отпускал меня ни на секунду – толкал, валил на землю. Я терпел как мог. К концу матча на мне были разорваны футболка и гетры, а судья делал вид, что ничего особенного не происходит. Перед самым финальным свистком, оказавшись в очередной раз на земле после удара по ногам, я не выдержал: развернулся и дал сдачи обидчику. Судья тут же удалил меня с поля…

Удаляли и многих других бомбардиров, против которых защитники особенно жестко – порой жестоко! – и откровенно грубо играли. Удаляли и знаменитого Эдуарда Стрельцова. По воле судей покидал поле даже король футбола Пеле. К примеру, во время матча в Колумбии знаменитый бразилец пререкался с судьей за то, что тот оставлял безнаказанными грубые действия защитников, сбивавших Пеле с ног. Но вместо того чтобы судить строже, арбитр… удалил с поля Пеле за пререкание с судьей. В знак протеста против такой вопиющей несправедливости толпа ринулась на поле, и рефери спасся только благодаря вмешательству полиции. По настоянию публики Пеле вернулся на поле – беспрецедентный случай в истории футбола!

Судейская «Педагогика»

На судей жалуются) все. Мне не раз приходилось слышать жалобы на арбитров от футболистов из Югославии, Польши.

Чехословакии, Болгарии и многих других стран. Похоже, что недостаточно высокое качество судейства – проблема мирового футбола. В начале 70х годов опытнейший специалист; Ковач, тренировавший в то время команду «Аякс», говорил о работе судей:

«Нужно ли идти на то, чтобы изменить некоторые правила? В основном они мне кажутся удовлетворительными, но их интерпретация и применение составляют проблему. Например, недопустимо не удалять с поля игрока, который вместо мяча бьет по ногам противника».

Несправедливое решение судей всегда вызывало у меня бурную реакцию, за что мне не раз доставалось и от арбитров, и от тренеров. Вероятно, надо иметь очень большое самообладание, чтобы молча соглашаться с судейскими несправедливостями. В последние годы я стал пристально следить за высказываниями о работе судей в прессе и по телевидению. Вырезки из газет складываю в отдельную папку, а передачи по телевидению записываю на магнитную ленту. Приведу несколько примеров из моей коллекции.

Фрагмент из телеобозрения «Футбол», переданного 2 августа 1981 года. Беседу ведут известный комментатор радио и телевидения Н. Н. Озеров и старейшина советских арбитров Н. Г. Латышев.

Н. Н. Озеров:

– У нашего микрофона председатель Всесоюзной коллегии судей Николай Гаврилович Латышев. Николай Гаврилович, вот судья назначает штрафной удар. Выстраивается «стенка» – девять метров. Как всегда, нет положенного расстояния, но все равно арбитры не наказывают виновных…

Н. Г. Латышев:

– Если принципиально придерживаться этого правила, то судья должен сделать предупреждение. Однако не всегда судье надо устанавливать «стенку». Мы недавно видели, как в игре ЦСКА – «Торпедо», когда игроки «Торпедо» не хотели становиться на положенное расстояние, футболисты ЦСКА решили откинуть мяч своему партнеру. И он пробил мимо растерявшихся соперников. Забил гол! Так что игроки сами должны выбирать правильную тактику игры – когда ставить «стенку», а когда играть и без «стенки»… Н. Н. Озеров:

– Я помню, как один известный игрок на чемпионате мира, получив удар, может быть даже не умышленно, упал и зрители увидели страдания этого футболиста. Страдания были нарочитыми, были, так сказать, плохо исполнены. Короче говоря, футболист симулировал. Арбитр стоял рядом. Стоял и смотрел. И вот, когда этот футболист легко побежал вперед, арбитр остановил игру и, подняв желтую карточку, сделал ему предупреждение. Я хочу сказать, что, к сожалению, и на наших стадионах такое бывает довольно часто. Не очень ли уж мягко мы обходимся с симулянтами?

Н. Г. Латышев:

– Если судья видит, что игрок действительно симулирует, то арбитр обязав, публично дать ему предупреждение…

Слушал я все это и не все… понимал. Председатель ВКС советовал, как противодействовать нарушителям правил! Не надо, дескать, арбитрам отодвигать «стенку» на положенные девять метров, а надо пострадавшей команде както умудриться обхитрить нарушителей. Но это ли не судейство в пользу провинившихся? Справедливо объявлена война симулянтам. Верно, всякая симуляция на поле претит и зрителям, и футболистам. Но всегда ли легко отличить симулянта от пострадавшего? Значит, судьи начнут теперь присматриваться: больно тебя ударили по ногам или не очень? Сможешь ты быстро побежать сразу или чутьчуть похромаешь, за что и желтую карточку недолго схлопотать? Но это ведь – внимание арбитров к тем, кого бьют по ногам! А как же быть с теми нарушителями футбольных правил, кто бьет по ногам? И к чему может привести переключение внимания арбитров с прямых нарушителей на пострадавших?

Рассказывая о своей жизни в футболе и обвиняя в грубости некоторых футболистов, я отдавал себе отчет в том, что киевское «Динамо» тоже небезупречно в этом отношении.

Меня не раз упрекали в том, что я слишком часто апеллирую к судьям. Каюсь, был такой грех. Вероятно, находясь на поле, просто острее, чем сидя на трибуне, чувствуешь несправедливость судейских свистков или их неуместное молчание.

Я всегда завидовал тем футболистам, которые умели все стерпеть. Помню, как Никита Павлович Симонян во время тренировок сборной страны, призывая меня к терпению, рассказал об известном английском форварде Алане Болле, который в составе сборной Англии стал чемпионом мира 1966 года. Его тоже часто били по ногам, и он по этому поводу обращался к судьям. Однажды Болла удалили за это с поля. И тогда он сам себе сказал: «Я по отношению к судьям глух и нем». Впрочем, сам Симонян в свое время тоже дал себе «обет молчания», хотя ему доставалось от защитников не меньше, чем мне.

Симонян рассказывал: в 1958 году сборная страны должна была выехать в Лондон на товарищескую встречу со сборной Англии. Накануне этой поездки московский «Спартак», в составе которого играл Симонян, проводил матч на Кубок страны с красноярским «Локомотивом». С первых же минут игры красноярцы начали «охаживать» спартаковцев по ногам.

– Сережу Сальникова раза четыре уложили на землю, – рассказывал Симонян. – И мой партнер не выдержал. Подбежал ко мне и говорит: «Ты капитан, принимай меры! Еще раз меня огреют, уйду с поля». А мне и самому доставалось от их центрального защитника. Не выдержав, я сказал ему: «Милый мой, вот же мяч, что же ты по ногам бьешь?!» Мне в ту пору уже тридцать два года было, а тому защитнику – лет двадцать. «Тебе же надо учиться играть в футбол, – говорю ему. – Так учись! Но при чем же здесь мои ноги?»

Да, похоже, что во все времена нашего футбола были свои грубияны. Но я твердо убежден в том, что борьбу с грубостью можно – и нужно! – вести не уговорами и призывами, не только воспитательной работой среди футболистов и тренеров, а прежде всего повышением качества судейства, усилением его строгости по отношению к грубиянам от футбола.