Счастье -- это то, что случается 6 страница

Говорят, что, когда Мухаммед путешествовал по пусты­не, облака следовали за ним, чтобы укрыть его от солнца подобно зонтику. Этот факт, может быть, и не исторический, но очень важный. Это поэтично, символично - это о чем-то говорит.

О Будде рассказывают, что, когда он стал просветлен­ным, деревья расцвели, хотя был не сезон для этого. Они могли и не цвести; это, возможно, и не научное утверждение. Но утверждение и не обязано быть научным, чтобы быть истиной, утверждение не обязано быть историческим, чтобы быть истиной. Есть различные планы истины. Есть какие- то качества и в поэтической истине. Она не является истори­ческой, она не является научной, но это все равно истина. Это поэтическая истина. И поэтическая истина находится на более высоком плане, чем любая научная истина, потому что научная истина все время меняется; поэтическая истина является вечной. Научная истина является в большей или меньшей мере фактом. Поэтическая истина фактом не явля­ется, но имеет глубокое значение и смысл.

О Махавире рассказывают, что, когда он ходил из деревни в деревню, - а он был обнаженный, обнаженный человек без какой-либо обуви и одежды, - на его пути встречались шипы: они немедленно отклонялись, чтобы не поранить его ноги. Шипы могли и не делать этого - человек не может ожидать столь многого от шипов. Даже от человека трудно ожидать такого. Но все же, эта идея является весьма важной. Она просто показывает одну вещь: что мы являемся частями друг друга. Шипы являются частью нас, а мы - частью шипов. Цветы также являются частью нас, а мы - частью цветов. Мы одна семья. Мы не чужие друг другу, мы не отдельные острова: мы обширный взаимосвязанный континент бытия.

Земля, возможно, и не тряслась, но я утверждаю, что Евангелие содержит истину. И всякий раз, когда есть какое-то противоречие между поэтической и научной истинами, верьте поэтической истине. Научная истина является весьма обыкновенной. Верить в поэтическую истину - необычно. Это дает вам внутреннее видение, это поднимает вас на более высокий план бытия. Просто доверяя поэтической истине, вы начинаете летать, как будто у вас внезапно выросли крылья. Вы больше не движетесь по земле, вы летите по небу. Когда истина имеет крылья, она становится поэтической.

И вот, завеса в храме раздралась надвое, сверху донизу: и земля потряслась; и камни расселись;

И гробы отверзлись; и многие тела усопших святых воскресли.

Конечно, так и должно было быть. Даже если так не было, так должно было быть. Всякий раз, когда распинают Иисуса, все святые прошлого должны чувствовать это в своих могилах; они должны чувствовать это.

Будда, на самом деле, говорил, что, когда рождается Будда, то не только прошлые Будды чувствуют это, но и будущие, те, кто еще только должны стать Буддами. Потому что время - это человеческое понятие, но на самом деле никакого времени нет. Есть только вечность. Это все единое целое, единый кусок.

И гробы отверзлись; и многие тела усопших святых воскресли.

Распятие Иисуса было очень большим шоком. Это было шоком, это было мечеподобным проникновением в бытие. Это было не только распятием Иисуса, в этот день была распята вся религия, через Иисуса были распяты все святые.

В чем смысл этого? Смысл этого в том, что настоящее содержит все прошлое, этот момент содержит все прошлые моменты. Ничто не исчезает, ничто и не может исчезнуть. Куда оно уйдет? Этот цветок розы содержит все цветки розы прошлого; и, если вы сможете это понять, он содержит также и все цветки розы будущего. Это только один цветок, пред­ставляющий все цветы прошлого и будущего. Мы здесь; на мгновение все существование сводится в одну точку. Все прошлое и все будущее сходится в данном моменте. Данный момент является мостом между прошлым и будущим. В вас все встречается прямо сейчас. Если вы можете осознавать это, то вы являетесь целым существованием в данный момент. В этом смысл того, что сказано в Упанишадах: Ахам Брахмасми - «Я есть целое». В этом смысл слов Иисуса, повторяюще­го снова и снова: «Я и отец мой - едины». В этом смысл слов Мансура, который говорил: Ана-эль-Хакк - «Я есть истина».

В каждый момент целое сворачивается в точку. Каждый момент представляет собой целое, все прошлое н все будущее. Иисус - это не только Иисус; он содержит в себе всех Будд, всех святых; и не только из прошлого, но и из будущего тоже.

И гробы отверзлись; и многие тела. усопших святых воскресли,

И, выйдя из гробов по воскресении Его, вошли во святой град и явились многим.

И это почувствовали многие. Это было не просто напи­сано несколькими учениками. Даже другие, достаточно чув­ствительные, почувствовали это.

Это зависит от вашей чувствительности.

Если вы действительно чувствительны, вы можете чув­ствовать все - все прошлое и все будущее сходится в вас. И в этот момент вы являетесь не крошечным существом, а всем целым. Те, кто чувствителен, могут увидеть это. Они могут почувствовать неизвестные силы, окружающиеих.

Этот день распятия Иисуса не был обычным днем. Люди, которые имели в себе хоть немного молитвы, чувствовали, должно быть, некоторые неизвестные силы вокруг себя. Люди, которые имели в себе хоть немного медитации, стали, должно быть, восприимчивыми. Те, кто любил, или те, кто имел поэтическое видение, или те, кто имел чувства худож­ника, должны были чувствовать все это. Люди, имеющие определенные качества сердца, должны были чувствовать вокруг некоторое присутствие.

Авторы Евангелия не были знакомы с индийскими священными писаниями, иначе они описали бы все более ясно. В Индии мы имеем старые традиции, и мы прошли через многие измерения в интерпретации неизвестного. Ког­да говорил Будда, то его приходили послушать не только человеческие существа; приходили также боги, слушали его также животные и деревья. Если вы будете читать буддийс­кие священные книги, вы будете удивлены, как много слушателей было у Будды. Вы будете удивлены, потому что никаких инструментов еще ве существовало: не было микро­фонов, не было никаких средств связи. Как мог Будда говорить такому большому количеству слушателей? Но здесь имеется несколько неправильное понимание. В это число входят не только человеческие существа. Большая часть их была дэвами, богами, которые спускались сверху, чтобы послушать Будду; затем животные, которые не понимали человеческого языка, но могли чувствовать; затем деревья, другие растения и птицы, которые не нуждались в какой-либо словесной связи, само присутствие Будды было доста­точным питанием для них; и потом человеческие существа.

Люди были весьма незначительной частью всей аудито­рии. И подобные истории существуют о Махавире и о других тиртханкарах и других Буддах. О Махавире говорят, что когда он впервые заговорил, то его могли понимать и слушать только боги, потому что он говорил на таком высоком плане, что никто другой не мог его понять. Потом боги убедили его: «Пожалуйста, спустись немного пониже, чтобы помочь чело­вечеству». Затем, постепенно, он стал говорить на более низких планах, и люди стали понимать его. Затем боги убедили его спуститься на еще более низкий план, чтобы его могли понимать животные, деревья и скалы.

Эти истории прекрасны. Они говорят только одно: что мы все взаимосвязаны, что мы не разделены. Высочайшие точки связаны с высочайшими. Мы все являемся ступенька­ми одной лестницы - самое низкое является такой же частью этой лестницы, как и наивысшее.

Те, кто был чувствительным, могли почувствовать что-то неизвестное, могли почувствовать странное присутствие вокруг.

Но все зависит от вашей чувствительности; больше ничего не нужно. Не нужны великие интеллектуальные достижения, не нужна большая логическая сообразитель­ность. Когда Иисус приходит к вам и стучит в вашу дверь, то все, что необходимо, это глубокая чувствительность.

Позвольте мне рассказать вам одну маленькую притчу.

Добрый и чуткий король предложил место в своей карете уставшему путнику, встреченному на дороге. Вспоминая плохое отношение недобрых королей, путник в нерешитель­ности спросил: «Сэр, что я должен буду дать вам за это?»

Понимающий король ответил: «Только одно: чтобы вы приняли мое предложение».

Да, это все, что Иисус просит от вас, - чтобы вы приняли его предложение.

 

Беседа 10