Как царица с сыном плавала в бочке.

Зима.

Вот, уже лето прошло. Вот, уже осень на дворе через прясло глядит. Вслед за нею зима в теплой шубе идет, путь снежком порошит, под санями хрустит. Все крестьяне на них хлеб везут, продают, собирают казну, бражку ковшиком пьют.

Хата

 

Наша изба белая, а не черная. В ней есть кирпичная печь с трубою. На полу холодно, на печи тепло. На печи и зимою красное лето. В нашей избе пол мощеный, стены складены из толстых бревен, с потолка мусор не сыплется. В ней окна большие, светлые. В ней не дымно и не сыро. Приходите к нам в гости хлеба-соли откушать. Мы вас посадим в красный угол, угостим пирогами да пряниками.

Странничек

На работу, в дальний путь, плелся странничек убогий. Притомился он с дороги, сел у хаты отдохнуть. В двери глянула хозяйка, говорит: Устал, родной? Вишь ты холод-то какой! Что тут сел? В избу ступай-ка. Не красна изба у нас, да тепленька славу Богу. Обогрейся на дорогу, щец покушай в добрый час.

Двор.

Наша хата окнами на улицу и на двор. С улицы подле неё стоят тесовые ворота. Через ворота въедешь на двор. На дворе, подле хаты, под навесом хлев для лошадки и коровушки. С боку сарай, где у нас спрятаны сани, телега и всякая упряжь. На дворе у нас есть и колодезь, над которым высоко поднялся очепь для черпанья воды. Кругом наш двор обнесен плетнем. На нем бегают куры, роются поросята.

Весною.

Травка зеленеет, солнышко блестит, ласточка с весною в рощу к нам летит. С нею солнце дольше и весна милей. Прощебечь с дороги нам привет скорый. Дам тебе я зерен, а ты песню спой, что из стран далеких принесла с собой.

Огород и нива.

Весело на огороде, когда поспеют огурцы и морковь, и репа. А вот, и кочан капусты раздулся, растопырился своими листьями. Поедим мы щей из свежей капусты. Смотришь, матка уж роется в грядах, нанесла свежих картошек. Мы их спечем, покушаем с хлебом да солью. А еще лучше на ниве, когда начнут вязать снопы ржи. Будет нам хлебца на долгую осень, а хлебец, наш кормилец, даст силушки.

Нива.

Нива, моя нива, нива золотая! Зреешь ты на солнце, колос наливая. По тебе от ветру, словно в синем море, волны так и ходят, ходят на просторе. Над тобою с песней жаворонок вьется, над тобой и туча грозно пронесется. Зреешь ты и спеешь, колос налива, о людских заботах ничего не зная. Унеси ты, ветер, тучу градовую. Сбереги нам, Боже, ниву трудовую.

Что думает деревенская лошадка.

Вот, придет весна, растает снег на полях, и запрягут меня в соху, чтобы пахать землю. А в жаркое летнее время скосят траву на лугах, и буду я таскать возы с сеном. К осени опять придется возить в ригу снопы ржи и овса. А пойдут мужички продавать и покупать всякое добро, так иногда целый день плетешься по вязкой дороге, под дождем, под ненастным ветром. Зимою стоишь по колена в снегу где нибудь в лесу, на морозе, тогда как твой хозяин рубит лес, накладывает в сани хворост. Так-то вся наша жизнь проходит в работе.

Дорога.

Растянулась, разлеглась наша-то дороженька – через деревни, через поля, через леса дремучие. День и ночь по ней скрипят все возы с товарами, с хлебом, с бочками смолы, с кожею, с одёжею. Вот, и купчик проскакал, лишь звенят бубенчики. Вот, с котомками бредут в край чужой работнички. Эх, пошел бы с вами я в те места далёкие, посмотрел бы, как живут люди не по нашему!

 

Звери и человек.

Лесной зверь грозит человеку: Берегись, загрызу, поломаю кости, да и так ты сгинешь от голода, прежде чем сыщешь меня в дремучем лесу. Птица сказала: Улечу я высоко на воздух, человеку не достать меня, у него нет быстрых крыльев. Рыба молвила: А я буду жить в воде, уйду в глубину реки, ведь человек в воде дышать не может. Червяк тоже лепечет: Я зароюсь в землю, меня не увидят, да если бы и увидали, кому я нужен? Человек вышел из дома, взял с собой собаку, ружье, силок, невод, лопаточку, сыскал и убил зверя в лесу, заманил к себе и словил птицу, вытянул рыбу из реки, вырыл для удочки червячка из земли.

Колыбельная песня.

Спи, дитя моё, усни! Сладкий сон к себе мани! В няньки я тебе взяла ветер, солнце и орла. Улетел орел домой, солнце скрылось под горой. Ветер после трех ночей мчится к матери своей. Ветра спрашивает мать: Где изволил пропадать? Али звезды воевал? Али волны всё гонял? Не гонял я волн морских, звезд не трогал золотых. Я дитя оберегал, колыбель его качал.

Небылица.

Ай! У нас в хлеву неладно, говорил Сережа, проснувшись ночью: никак шалит домовой? Вишь ты, какую возню затеял, даже доски скрипят, трясутся! Эту уже наверно так. В лесу леший невесть куда заведет человека, а в хате да в хлеву домовой гуляет. Видно сердит. Как бы не пришел душить нас.

В страхе Сережа разбудил своего старшего брата. Чего ты бредишь? Сказал ему брат: только спать не даешь добрым людям. Наговорили тебе дураки небылиц, а ты веришь. Это наша свинья чешется о столб. Вишь ты, как его раскачала, даже трещат доски. Эх, лень вставать, а то бы я проучил её негодную!

Домашний и дикий зверь.

Курочка несёт нам яички и не улетит дальше, как за плетень двора, а куропатка, тетерев – вольные, лесные птицы, странствуют из края в край. Собака сторожит стадо и дом, верно служит человеку, а волк и лиса первые разбойники, рыскают по лесам и забегают в деревни, только чтобы захватить добычу. Коровушка дает нам молоко, дорый конь помогает крестьянину в работе, а медведь – лютый зверь, его не приручишь к дому. Курочка, собака, коровушка, лошадь – все домашние животные, а куропатка, волк, лиса, медведь – дикие.

Как царица с сыном плавала в бочке.

В синем небе звезды блещут, в синем море волны хлещут. Тучка по небу идет, бочка по морю плывет. Словно горькая вдовица, плачет, бьется в ней царица, и растет ребенок там, не по дням, а по часам. День прошел, царица вопит, а дитя волну торопит: Ты волна моя, волна! Ты гульлива и вольна. Плещешь ты, куда захочешь, ты морские камни точишь, топишь берег ты земли, подымаешь корабли. Не губи ты нашу душу, выплесни ты нас на сушу! И послушалась волна: тут же на берег она бочку вынесла легонько и отхлынула тихонько.

Дерево и травка.

У дерева крепкие корни, твердый, толстый ствол, раскладистые, сучковатые ветви, покрытые густой зеленью или иглами. У травки корень легко вырвать из земли, стебель её тонкий, мягкий, веточки небольшие, За то у травки бывают красивые цветы, какие редко найдешь на дереве. Деревья растут целыми лесами; в лесу тесно, прохладно, сыро. Там водятся всякие звери, там много грибов, ягод. Травка-мурака стелется зеленым ковром по мягкому лугу, и на этом ковре пестреют желтые, белые, красненькие, синенькие цветочки. На лугу просторно, кругом видишь небо, солнце жарко печет, но легкий ветерок спасает от зноя. Дерево идет на дрова, на избы. Травка служит кормом скоту.

Вася и Миша.

Вася с Мишей начали строгать палочки, чтобы сделать маленькую избу, точь в точь так, как строят плотники. Знаешь что? Заговорил Вася: я сделаю большущую избу со светлицей на верху. Окна у меня будут со стеклами, в каждой комнате стол и скамьи. Я сделаю из глины настоящую маленькую печку и буду топить её маленькими палочками, так что у меня настоящий дым пойдет из трубы. А ведь надо тоже сделать и забор, и ворота, и колодезь. Жаль, что у меня нет маленькой игрушечной лошадки с тележкою. Как бы хорошо поставить её на дворе!

Так долго еще болтал Вася, а Миша в это время всё строгал, да строгал, и успел сложить хатку в одну комнату с крышей. У Миши была хоть какая-нибудь хатка, а Вася так ничего и не сделал.

 

Камень и железо.

Степа вышел с учителем к реке. Там на берегу лежали огромные камни, а вокруг них навалено было много щебня и песка. Откуда тут столько песка? Спросил Степа. – Да вот от этих же камней, отвечал учитель: вода весной сильно разливалась, била о камень и крошила его понемногу, - А все-таки камень тверже всякого дерева, заметил Степа: вон у нас под стены избы подложены булыжники, так целый дом держат. Я думаю, ведь долго простоит дом, весь сделанный из камня? – Каков тоже камень, отвечал учитель: иной, пожалуй, и скоро рассыпется. А есть каменные дома, что стоят не одну сотню лет. А как ты думаешь, что тверже, кремень или железо? Черкни железом по кремню и кремень по железу, и узнаешь. Кремень тверже, а другие камни легко разобьешь железным молотом. Да железо за то тягуче, ковко. Вон кузнец раскалил железную полосу и бьет по ней молотом. Она и растягивается. Так можно выбить хоть самый тонкий листок, или вытянуть проволоку. С камнем этого не сделаешь, потому что он хрупок.

Аннушка.

Аннушка в садике гуляла, яблочки с яблони срывала, думушку думала-гадала: братец мой миленький, Федя! С год как от нас ты уехал в дальнее место, в чужое, грамоту-разуму учиться. Как живешь, поживаешь? Яблочек спелых, румяных братцу пошлю я в гостинец. Братец мой милый, соколик! К нам возвращайся скорее. Ждет тебя хата родная, ждет тебя садик зеленый. Песенки в нем соловейко громко поет-распевает. Всё о тебе вспоминает: умницей Федя вернется, грамоте сестрицу научит.

 

Огонь

Ходил дядя Семен по болоту, продрог, промок, проголодался. Вышел он уже к ночи на сухое место в лесок, набрал хворосту, вынул из кармана огниво, высек огонек и развел костер. Тут он обогрелся, обсох и в меленьком чугуне, что взял с собой, сварил себе похлебку. Вот он кушает, да раздумывает: Славное дело этот огонек! Без него ни хлеба спеч, ни щей сварить, ни обогреться. А поглядишь, сколько работы в кузнице да на заводе. Не будь огня, как бы нам сработать из железа и подковку, и соху, и топорик. Ну иной раз и беда бывает от огня, да больше по нашей же оплошности, по нашему глупому нерадению. А ведь солнце тоже, как огонь, горит на небе. Без солнышка-то ничего не родилось бы ни в поле, ни в лесу, ни в огороде. Так весь скот и люди померли бы с голоду. А вот, теперь живем же по Божьей милости.

 

Корабельщики.

(Из сказки о царе Салтане).

Ветер по морю гуляет и кораблик подгоняет. Он бежит себе в волнах на раздутых парусах. Корабельщики дивятся, на кораблике толпятся, на знакомом острову чудо видят на яву: город новый, златоглавый, пристань с крепкою заставой, - пушки с пристани палят, кораблю пристать велят. Пристают к заставе гости, князь Гвидон зовёт их в гости, их он кормит и поит, и ответ держать велит: чем ы, гости, торг ведёте и куда теперь плывёте? Корабельщики в ответ: мы объехали весь свет, торговали соболями, чернобурыми лисами, а теперь нам вышел срок, едем прямо на восток, мимо острова Буяна, в царство славного Салтана. Князь им вымолвил тогда: добрый путь вам господа.

Старик-Годовик.

Вот, смекай-ка. Вышел чудодей Старик-Годовик в поле, стал махать рукавом и пускать из рукава птиц. Махнул он четыре раза и пустил двенадцать птиц, всякий раз по три, и каждая полетела со своим особым именем. Полетели первые три: повеял холод, мороз. Полетели вторые три: снег тает, лужок расцветает. Как третья тройка вспорхнула, стало жарко, знойно, а вылетела четвертая тройка, подул холодный ветер, пошли дожди и туманы. А птицы-то не простые: у каждой по четыре крыла и в каждом крыле по семи перьев. А каждое перо тоже со своим именем и на половину бело, а на половину черно: махнёт птица раз, станет светлым-светло, махнёт другой – темным-темно.

 

23. Можно ли словить воздух?

Видал ли ты воздух? Он везде около тебя, а ты его не видишь. А можно ли слышать, как шумит воздух? Вот, ветер загудел в трубе и свистит во всякой щели дома. Что же такое ветер? Это воздух, который двигается, бежит с места на место. Чуть воздух побежит, ударится обо что-нибудь, и слышен шум, свист, трубишь ли ты в рожок, или играешь на дудочке. Или машешь хлыстом. Склей себе из бумаги закрытый мешочек, да в маленькую дырочку надуй его и потом ударь по нему кулаком, твой мешочек громко щёлкнет и разорвётся. Это вырвался из него воздух, который ты нагнал изо рта. Когда ты бежишь, то чувствуешь, как воздух ударяется тебе в лицо. Значит и ловить воздух нечего, потому что он везде с тобой, и ты им дышишь. Окунись с головой в воду, то везде вокруг тебя будет вода. Так и воздух со всех сторон тебя окружает, да еще входит тебе и в грудь, и в желудок.

Антоша.

Антоше в школе все доверяли. Не бывало того, чтобы он обманул кого-нибудь из товарищей. Вот, раз на зимние праздники отцу его случилось ехать в ближайший город, и он взял Антошу с собой. Товарищи, узнав об этом, собрали свои гроши и поручили Антоше купить в городе: кто бумаги, кто поясок, кто гостинец. Так скопился целый рубль серебром. Антоша зашил деньги в мешочек, крепко привязал его к поясу рубашки и беспрестанно ощупывал. Но ему приходилось часто соскакивать с саней, помогать отцу, когда тот возился с лошадью. Мешочек-то и прорвался в одном уголке, и несколько серебряных монет высыпалось. Антоша заметил это уже при въезде в город, когда стал пересматривать деньги. В страшном беспокойстве перебрал он все складочки рубахи, снимал и тряс свои сапоги, всё думая, что не запали куда нибудь монетки, перерыл в санях чуть не каждую соломинку сена, - всё было напрасно. Отец, видя, что Антоша готов был даже пешком бежать назад по дороге, чтобы отыскивать деньги, в утешение дал ему гривенник и сказал: «Больше у самого нет лишнего гроша, добывай, как знаешь. А бежать за сорок верст назад, да перенюхивать дорогой снег, так это с руки разве одной собаке». У Антоши еще не хватало около сорока копеек серебром. Он надрывался, плакал, говоря: «Где мне достать? Где достать? Никто не будет мне верить». Тут пришел хозяин постоялого двора, земляк Антошиного отца, и, узнав в чем дело, сказал: «А ведь малый-то у тебя честная душа, видишь как убивается из-за чужой копейки! Ну, ладно. Пробудете вы здесь, чай, больше недели, так ты, Антоша, это время прислужи мне: вот, и получишь деньги». Как рад был Антоша, как усердно принялся он служить, успевая тут же помогать и отцу в его делах! Хозяин выдал выдал ему вперед, сколько следовало, и на прощанье сказал отцу его: «Ну, земляк, сынок-то твой мне больно понравился. Пусть теперь хорошенько поучится в школе, а потом, если не найдешь другого места, присылай его ко мне. Ведь у меня много дел и с купцами, право слово, буду держать у себя вместо родного сына».

Вода.

Митя пошел к речке, которая текла за леском. К весне в лесу и на полях много скоплялось снега, снег таял, вода бежала в речку, и она широко разливалась. А теперь лето стояло сухое. Где прежде вяз в болоте, теперь можно было пройти, почти не замочив ног. Митя увидел, что речка сильно обмелела, и были видны на дне её все камешки. Куда девалась вся эта вода? Подумал он. Взгляни, Митя, на небо. Как ты думаешь, откуда взялись эти облачка? Если бы они могли говорить, они рассказали бы тебе, как они высоко поднялись, вышедши паром из болот, из дальних рек, озер, как ветер пригнал их к нам, и что они видели на пути. Вот, сойдутся эти облачка вместе, станут тучею, упадут дождем, и вода, что ушла было в небо, опять польётся в болота, в речки, в озера, будет скопляться на всяком низком месте.

Трудолюбивый медведь.