ПУСТЫНЯ ПОДЕЛЕННАЯ НА ЧЕТВЕРЫХ.
Я рыдаю на плече у Люси, и рассказываю как мне плохо. Рассказываю, и не верю, что могу так трепаться. Из окна просматриваются мелкие лачуги, какие-то столбы, и обломки рекламы. Мы едем куда-то на восток, хоть Томми и не говорит об этом конкретно. Эш, откинувшись на спинку кресла, о чем-то думает. Безоговорочное молчание. Мы стали так далеки друг для друга. Мы для него лишь способ скрыться от своей прошлой жизни.
Как и для всех для нас.
– Люси, – говорю я сквозь слезы, – мне очень часто начала сниться моя прошлая жизнь. Когда мне снова тринадцать, и я опять и опять переживаю, изнасилование отца на себе, как будто это было только вчера. Я схожу с ума, во всем виноваты наркотики!
– Кто там говорит о наркотиках? – оборачивается Томми. Этот старик успевает одной рукой держаться за баранку, а второй запечатлевать природу. – Наркота, это лишь способ убежать от действительности, и уж никак не от себя! Ты боишься прошлого? Но оно будет по жизни с тобой, и ни один килограмм кокаина не сотрет твоих воспоминаний.
– Мой отец… приходит снова и снова!
– Ты взрослая девочка, Яни, твой отец давно переварен землей, а ты…
– Он вернется…
Я говорю какую-то чушь, и я это понимаю, но, кажется у меня психоз. Либо я беременна! Но я знаю, что месячные могут пропасть от употребления экстази в больших количествах. ДЛЯ СПРАВКИ: стресс, недосыпание, шок, нерегулярная половая жизнь… все вытекает оттуда же. Altum Silentum[14] Я смотрю на Эшли: на его темно-каштановые волосы, что развеваются от открытого окна, на его широкую спину, на его руку украшенную татуировкой откусанного яблока. Он почему-то молчит и не говорит ни слова.
ЕСЛИ МОЙ РЕБЕНОК, КОТОРОГО Я БОЮСЬ РОДИТЬ, БУДЕТ ОТ ЭША???
Amor matris carissimus omnium rerum est.[15]
Я и впрямь дура. Вспоминаю латынь, знаю об убийстве четырех человек, и считаю, что все в порядке вещей. Никаких детей будь оно проклято, это стресс! Я никогда, не спрашивала, есть ли у Эшли семья, есть ли у него дети, и где его жена. Все не было времени узнать!
– Эш, что ты думаешь? – спрашиваю я.
– Думаю, что нас рано или поздно начнут искать и полиция, и федералы. Я знаю, что говорю – мы оставляем слишком много следов, – говорит он слишком спокойно, чтобы это было так просто.
– Но…
– И я не хочу обсуждать, что случилось в мотеле. Кажется, все были свидетелями того!!! Мистер Браун запечатлел все очень красиво.
Дорога тянется бесконечной лентой, между двумя половинками пустыни. Черепа буйволов, койоты, что воют на обочине, и раздолбанные салуны, в которых нажираются дешевеньким виски ковбои – вот и все, на что способно мое воображение. Кажется, и в самом деле мои мозги высыхают, и я больше не напишу ни одной статьи.
МОЯ ЖИЗНЬ ЭТО СПЛОШНАЯ ДОРОГА! Дорога, которая не имеет конца.
– Куда мы едем? – наконец спрашиваю я.
– Невада! – лаконично отвечает Томми-водитель.
– Да, какого черта делать в этой пустоши! – ору я.
– Мы увидим инопланетян! Квадрат 51. В 43-м году там разбилась летающая тарелка, мы заснимем место, где она упала! – отвечает весело Томми-оператор.
– Там военные, они будут стрелять по нам… Разворачивай тачку, я хочу домой, мне до задницы надоела эта гребаная прогулка, – я не успокаиваюсь, а еще больше начинаю нервничать. Люси берет меня за руку, и пытается успокоить. Так нежно гладит, обняла за талию, и шепчет слова молитвы. «Давай повторим ее вместе!» «Давай!» «И не страшна нам агония!» «И не страшна нам агония! – повторяю я» «И свет наших глаз осветит путь!» «И свет наших глаз осветит путь! – повторяю я» «Заботься обо мне, и хватит ждать, мы всегда будем вместе, и затененные стены не будут нашей преградой, и кровь на руках не станет обещанием нарушить тишину наших душ!» Это похоже на заговор, и я повторяю его, и Люси целует меня в щеку. Кажется, я снова вспоминаю, что чувствую к этой женщине.
Как розы, твои наркотики цветут,
в душевной красоте,
А мое сердце неистово бьется!
Я думаю, злорадству конец,
Это мой личный ад,
Ты обязана мне ответить!
Мои слова это магия,
Но их недостаточно,
чтобы сделать тебя счастливой,
Их слишком мало,
чтобы ты улыбалась вновь![16]
Мы продолжаем путь снова в полной тишине, и лишь песня в моей голове никак не прекратится. Печальная электронная баллада, которую я слушала три недели назад, снова всплыла в моей голове.
Ничего не бывает зря! Это лишь борьба, нужно убить в себе врага, и остаться наедине с собой, чтобы понять, что ты значишь для другого, потому что иных путей не будет!
И это было бы слишком просто!
Кто-то снится тебе во сне, и ты начинаешь верить в сон, начинаешь ненавидеть жизнь, за то, что она отнимает у тебя сказку. Еще немного, и начнется безумие. Лишаясь сна, мы становимся другими,
Умирая наедине с собой, мы становимся богами! Увы, только для себя…
ЭТО ГОЛОС В МОЕЙ ЧЕРТОВОЙ БАШКЕ!!!!!
Твою ж мать, я поняла: умереть можно и в тринадцать лет, а прожить по привычке и до двадцати шести…
Почему эта чертова машина никак не доедет??? Чертовы штаты, меняются с такой быстротой.