Направления политики для региональной промышленной инфраструктуры и общей инфраструктуры
Инфраструктура – очень обширный термин, даже если здесь осуждается только структурное влияние на знание и рост. Поэтому здесь рассматриваются только 3 важных аспекта, которые также частично анализируются в предыдущих главах и их политических последствиях.
Первое – это промышленная инфраструктура регионов. Это можно разъединить на составные части: экономику отраслевой принадлежности, по размеру фирмы и собственности. Все эти структуры включены в предыдущие анализы через соответствующие переменные.
Индекс специализации Кругмана показывает немного незначительное хотя и негативное влияние на создание новых знаний, а также на экономический рост. Следовательно, специализация в региональном контексте можно рассматривать как губительную не только для роста, но и для экономического роста в целом.
С точки зрения политической перспективы это означает, что большие моно-структуры – особенно в национальном ресурсном секторе – могут создавать высокую ренту в краткосрочном периоде; хотя в долгосрочной перспективе экономика страдает от отсутствия других промышленных секторов и в даже длительном периоде от снижения региональной инновационности.
Политики нуждаются в достижении большего содействия малому и среднему бизнесу для создания различных стимулирующих секторов в регионе. Это уже включает второй структурный аспект, - расширение малых и средних предприятий SME. Пока в соответствии с литературой влияние SME сказывается на создании знания не является окончательным, содействие SME с помощью Российского агентства поддержки малого и среднего бизнеса вообще указывает на правильное направление.
В отношении распространения знаний, доля SME сообщает о последовательнос негативном влиянии, которое показывает, что большой бизнес более выгоден для внешних эффектов. Пока по существу это правда, но это не обязательно значит, что SME менее инновационно, чем большие фирмы, это только значит, что в больших фирмах используется больше инновационных кадров, есть также больше людей, изменяющих работодателей.
Здесь, еще раз можно упомянуть комментарий Айягари и др. (2003), а именно, что эффективность SME в экономике сильно зависит от эффективности региональных учреждений, следовательно, частично от их поглощающей способности. Следовательно, негативное воздействие SME может также свидетельствовать о неисправной институциональной системе, которая частично уже была освещена в предыдущем разделе.
В связи с тем, что также можно ожидать влияние структурных изменений, неустойчивое воздействие доли SME на рост и знания, с тех пор как исследования, как Акс и Аудреч или Павит показали, что в различных секторах идеальный размер для инновационного предприятия отличается. Если экономическая структура изменяется, различные сектора усиливают важность и, следовательно, воздействие SME изменяется, поскольку они играют разные роли в измененной окружающей среде.
Тем не менее, исходя из результатов этого раздела и из дополнительного понимания из общей литературы на влияние SME, рекомендации российским политикам не только продолжать программу продвижения SME, но и расширить их финансовые средства настолько – тем более, что анализ Лайнела и Пономаренко (2012) и связанные опросы показывают, что неэффективность ситуации на финансовом рынке – одна из главных препятствий для основания предприятия в РФ.
Последний из трех структурных эффектов – эффект собственности – измеренный количеством или долей государственных служащих. Это уже упоминалось в предыдущем разделе, где гос служащие были рассмотрены в качестве уполномоченных по коррупции, где имело место негативное влияние создания знаний, но и позитивное влияние на Валовый региональный продукт GRP, показывающий, что знание в основном генерируется частным бизнесом. Отчасти это может быть обусловлено общей меньшей инновативностью государственных предприятий по сравнению с частными фирмами, и меньшей эффективностью государственных предприятий, которая может быть обусловлены коррупцией. Положительный эффект на рост уже был обсужден в прошлом разделе.
Прямым выводом из этого является то, что приватизация может увеличить общее количество выполняемых исследований и, следовательно, выступать в качестве инструмента против бизнес коррупции.
Второй аспект – это роль топливной и газовой промышленности и инфраструктуре Информационно-коммуникационных технологий ICT региона.
Топливная и газовая промышленности демонстрируют наличие, главным образом, негативного эффекта на создание знаний, в то время как влияние на региональный рост положительное, которое, в основном, отражает важность топливной и газовой промышленностей для российской экономической продукции.
В то время как акцент на топливо и газ в краткосрочном периоде может создавать высокую ренту, в долгосрочной перспективе более инновационные секторы перемещаются и ВРП GRP снижается. Поэтому политики имеют даже больше стимулов для расширения промышленной структуры региона, которое возможно, если активно продвигается SME в смежных отраслях.
Наконец, инфраструктура информационно-коммуникационных технологий ICT свидетельствует о негативном влиянии на процесс создания знания и отсутствии средств на экономический рост. В то время как некоторые ошибки могут быть найдены с составом самого индикатора, это может также быть признаком того, что ICT все еще не используются достаточно широко, чтобы фактически привести к благоприятным воздействиям на рост и увеличить процесс исследования через его функции в качестве общего цели и сетевые технологии.
Поэтому в качестве косвенных рекомендаций для политиков будет дальнейшее развитие ICT инфраструктуры через все регионы РФ и не только те, что в западной части. К тому же реализация ICT в бизнес операциях должна продвигаться политиками, так что все их преимущества могут быть эксплуатируемы. Правительство может брать лидирующую роль в этом развитии представлением эффективной системы электронного-правительства, которая может также помочь обойти правительственную коррупцию.
Суммируя эти аспекты, государственное вмешательство в экономическую структуру может быть выгодным для российских регионов в краткосрочной перспективе (топливо и газ) также как и в долгосрочной перспективе (ICT), если процессы структурных изменений продвигаются соответственно и не тормозятся политикой, ориентированной на контроль.
Структурные изменения, не только в контексте отраслевой структуры, но и в контексте доли SME или государственного влияния, если оно продвигается политиками, всегда нужно иметь в виду результаты из Идальго и др. (2007) и Хаусман и Клингер (2007), которые утверждают что, структурные изменения и экономическое развитие, как правило, происходят вдоль линий продуктового пространства нации или региона. Следовательно, кардинальные изменения как чехарда, предназначенны для проектов типа Сколково, имеет меньше шансов на успех.
Если Российские политики решат реагировать на показанные отношения и возможные тенденции развития, они могут быть склонны к поиску уже учрежденных структурных политических программ, таких как программа, реализованная ЕС. Если, однако, они решат взять структурную политическую программу ЕС в качестве объекта подражания, им необходимо иметь в виду, что их результаты все еще обсуждаются в литературе и они должны быть адаптированы к русской структуре.
Третий и последний их из трех аспектов этой секции – это внешняя торговля и инвестиции в перспективе. Влияние Прямых иностранных инвестиций FDI на создание нового знания вообще положительное, в то время как влияние на рост зависит от исследователей или государственных служащих, включенных в обратное движение (возвращение) регресс. Приток FDI редко непосредственно связан с государственными фирмами – только в контексте совместных предприятий и даже тогда часть полученного совместного предприятия будет находиться в частной собственности – поэтому модель включает гос служащих, предполагающих продвижение более окончательных результатов, как влияние притока FDI на рост. В модели с гос служащими влияние притока FDI последовательно положительное.
Следовательно, для инвесторов политические программы нацелены на региональную конкурентоспособность и привлекательность региона - важные для эффекта прямого дохода, но также для эффектов знания и, следовательно, для долгосрочных эффектов роста. Один пример того, на что могут быть похожи такие программы, могут быть найдены в специальных экономических зонах, где для инвесторов применяются различное налогообложение и бюрократические правила.
Последние – торговые последствия через импорт и экспорт. Эффекты меняются от переходного периода и последующие годы. Цель этого раздела - вывести направления политики, представляют интерес только результаты для последних лет. Для всех оценок, за исключением подхода динамического процесса, обе переменные всегда говорят о позитивном влиянии на создание знаний, а также на уровень ВРП GRP. Пока эти результаты будут говорить о принуждении регионов к большей открытости, комментарии, сделанные Бретшгер (1997), а именно, что свободная торговля может также быть вредной для экономической торговли, также необходимо рассмотреть. Если, тем не менее, свободная торговля преследуется в ссылках Пфлюгера (2005), многосторонняя либерализация, такая, как членство ВТО, и изменения, затрагивающие всех членов ВТО, являются более предпочтительными для зон льготных таможенных пошлин, таких как область свободной торговли с Казахстаном и Беларусью.
Оба этих эффекта ожидаемы. С созданием знаний это демонстрирует, что фирмы, ориентированные на экспорт, обычно более инновационные чем неэкспортирующие фирмы; экстраполяция всего региона ведет к наблюдаемым результатам. Позитивное влияние импорта может быть разъяснено через теорию, что импорт действует как канал для передачи знаний и поэтому повышается рост знаний.
С точки зрения роста, положительное влияние экспорта интуитивно, хотя должно ожидаться негативное влияние импорта. Тем не менее, как уже заявлено в разделе 6.5, импорт или создает конкуренцию, которая, в свою очередь, ведет к большей инновативности и, следовательно, к высокому росту, или импорт вместо этого специализирован на секторах, где российская промышленность имеет дефициты, и поэтому импорт более или менее дополняет отечественное производство и не является помехой. В каждом случае, продвижение экспорта является положительным, когда выгодно для регионального развития в федерации.
С точки зрения политики, экспорт может быть поддерживать высоко-качественные товары, произведенные в регионе, который в основном может быть достигнут через высокую конкуренцию – которая может быть результатом большого количества импорта и сильноой интеграции в мировую экономику.
С этих точек зрения членство в ВТО РФ с 2012 года – ступень в правильном направлении. Шаги, предпринятые для установления области свободной торговли с Казахстаном и Беларусью, считаются выгодным для России, однако меньше, чем членство в ВТО.
Чтобы сделать эти шаги еще более эффективными, Российским политикам следует начать отмену торговых барьеров всех видов – барьеров, ориентированных на экспорт, а также барьеры, ориентированные на импортную торговлю, - самостоятельно. В этом контексте, отмена барьеров не включает замену направления торговых барьеров, такие как таможня с косвенными торговыми барьерами, как было в случае с таможенными правилами на поддержанные автомобили в ходе вступления в ВТО.