Глава 18. - Что за чёрт? - Брайан окончательно проснулся в темноте комнаты
- Что за чёрт? - Брайан окончательно проснулся в темноте комнаты.
Он шарит по тумбочке в поисках керосиновой лампы, опрокидывает стеклянную ёмкость и разливает жидкость. Он поднимается и идёт к окну, пол под его босыми ногами кажется ледяным.
Лунный свет льётся с чистого холодного ночного осеннего неба, очерчивая каждый предмет сияющим серебряным ореолом. Брайан до сих пор слышит грохот консервных банок. А ещё он слышит, как все остальные тоже проснулись и суетятся в своих комнатах внизу и дальше по коридору. Всех разбудил грохот консервных банок.
Самое странное, и Брайан даже думает - не кажется ли это ему, что гремящие звуки идут со всех направлений. Жестяные банки гремят среди деревьев позади виллы и перед ней. Брайан вытягивает шею, чтобы лучше всё разглядеть, когда дверь его спальни распахивается.
- Приятель! Ты проснулся? - Филип без рубашки, на нём его джинсы и берцы, которые он не успел зашнуровать. В одной руке он держит старое ружьё, глаза тревожно расширены. - Мне нужно, чтобы ты взял те вилы в конце прихожей - в темпе!
- Это Кусачие?
- Шевелись давай!
Брайан кивает и выбегает из комнаты, его мозг охвачен паникой. На нём лишь тренировочные штаны и футболка без рукавов. Когда он крадётся сквозь тьму по дому: вниз по лестнице, через гостиную, в дальний коридор - он замечает движение за окнами, присутствие чужих, наступающих на них извне.
Схватив вилы, приткнутые к задней двери, Брайан поворачивается и спешит обратно в главную комнату.
К этому моменту Филип, Ник и даже Пенни собрались внизу, у ступеней. Они подходят к центральному эркеру, который обеспечивает широкий обзор двора, части ближайшей дороги, и даже края ближайшего сада. Сразу же они замечают тёмные фигуры, движущиеся пригнувшись к земле, скользящие по территории имения в трёх разных направлениях.
- Там что, машины? - произносит Ник сдавленным шёпотом.
Когда их глаза привыкают к лунной полутьме ночи, они осознают, что действительно, по имению к вилле медленно перемещаются автомобили. Один движется по извилистой подъездной дороге, другой - с северной части сада, третий - ещё едва различим на юге, медленно похрустывает гравием по тропе, ведущей из деревьев.
Почти с полной синхронностью каждый автомобиль внезапно останавливается на равноудаленном расстоянии от дома. Они стоят так секунду, каждый, возможно в пятидесяти футах, их окна слишком темны, чтобы выявить владельцев.
- Это не приветственная делегация, - бормочет Филип то, о чём все молчат.
И вновь, почти в идеальном согласии, каждая пара фар внезапно вспыхивает. Эффект момента, когда лучи врываются в окна виллы, заполняя тёмный интерьер холодным хромовым светом, действительно драматический, почти театральный. Филип уже готов выйти на улицу и обороняться с помощью недействующего дробовика, когда в задней части виллы раздаётся грохот.
- Золотко, ты останешься с Брайаном, - говорит Филип Пенни. Затем он бросает взгляд на Ника. - Ники, я хочу, чтобы ты постарался выскользнуть из бокового окна, взял мачете и вернулся обратно минуя их, если это возможно. Ты понял меня?
Ник понимает каждое его слово, и мчится в сторону прихожей.
- Держись позади меня, но будь рядом. - Филип поднимает ружьё, пристраивая дуло на плече. Осторожно и сосредоточено, со спокойствием кобры, Филип крадётся в стиле коммандос на звук шагов по битому стеклу, доносящихся из кухни.
* * *
- Давай, полегче, здоровяк, - произносит захватчик с бодрым протяжным акцентом выходца из Теннесси, нацеливая ствол девятимиллиметрового Глока, когда Филип появляется в кухне с поднятым ружьём.
Перед тем, как его столь грубо прервали, злоумышленник спокойно оглядывался на кухне, как будто он только что вылез из постели, чтобы немного перекусить среди ночи. Свет фар снаружи заполнил комнату жёстким сиянием. Стекло в двери над дверной ручкой позади человека выбито, и слабый свет зари проникает сквозь отверстие.
Более шести футов ростом, одетый в обычные камуфляжные брюки, грязные сапоги, и пропитанный кровью бронежилет Kevlar, взломщик абсолютно лысый, со шрамом, вытянутой головой и глазами словно кратеры, вырезанные крошечными метеорами. При ближайшем рассмотрении он выглядит больным, словно подвергшимся воздействию радиации, с желтушной кожей, испещрённой язвами.
Филип нацеливает бесполезный антикварный дробовик на череп лысого мужика. Между ними расстояние в восемь футов и Филип изо всех сил старается изображать, убеждая даже самого себя, что его ружьё заряжено.
- Я предоставляю вам презумпцию невиновности, - говорит Филип. - Я предполагаю, вы думали, что место пустует.
- Точно так, здоровяк, - говорит лысый мужик спокойным усыпляющим голосом мечтательного диск-жокея. Его золотые зубы тускло поблёскивают, когда он улыбается улыбкой рептилии.
- Таким образом, мы благодарим вас за то, что покидаете нас - без членовредительства и потасовки.
Мужчина с Глоком по-обезьяньи хмурит брови.
- Вы не очень-то приветливы. - У мужчины небольшой тик, говорящий о скрытой угрозе насилия. - Я вижу, вы неплохо здесь устроились.
- Не имеет значения. - стоит на своем Филип. Он слышит поскрипывание передней двери и шаги, пересекающие коридор. Его мозг разрывается от паники и предупреждающих импульсов. Он знает, что следующие секунды критические и возможно смертельные. Но всё, что он может придумать - это тянуть время.
- Мы не хотим кровопролития, и, брат, я гарантирую вам это. Не важно что произошло: ваша и наша первая кровь уже пролита.
- Гладко говоришь. - Внезапно лысый человек зовет из темноты одного из своих товарищей. - Коротышка?
Голос отвечает с внешней стороны задней двери.
- Прикончи их, Томми!
Почти по сигналу, за разбитым окном задней двери появляется Ник, с огромным ножом Боуи, прижатым к его горлу. Его пленитель, тощий ребёнок с прыщами и стрижкой морпеха, открывает дверь и подталкивает Ника на кухню.
- Извини, Филли, - говорит Ник, в то время как его толкают мимо шкафов, жёстко перекрыв дыхание. Худощавый юнец со стрижкой "ёжик" держит нож перед кадыком Ника, за его пояс вложен мачете. Нервный, поджарый, с одетыми на руки перчатками без пальчиков Carnaby - он выглядит как беглец из морской тюрьмы. На нем рабочий пиджак с оторванными рукавами, а его длинные голые руки испещрены тюремными татуировками.
- Подожди, - говорит Филип лысому мужчине. - Нет причин чтобы...
- Сонни! - Лысый мужчина зовет другого сообщника и в тот же момент Филип слышит шаги, скрипящие по столетнему полу парадной комнаты. Филип держит свое ружье поднятым и нацеленным, но бросает быстрый косой взгляд через плечо. Брайан и Пенни скучились в тени непосредственно позади Филипа, где-то на расстоянии пяти футов от его пяток.
Ещё две фигуры внезапно появляются сзади Брайана и Пенни, заставляя маленькую девочку подскочить.
- Прикрой, Томми! - говорит одна из фигур, в то время как бронированный ствол револьвера большого калибра, возможно 357 Магнум или Армейский 45, как все видят, прижимается к затылку Брайана Блейка. Брайан сжимается, как загнанное в угол животное.
- Подожди, - просит Филип.
Боковым зрением он видит, что две фигуры, направившие пушки на Брайана и Пенни - мужчина и женщина …, хотя в этом случае он осёкся бы использовать слово «женщина». Девчонка, сжимающая воротник Пенни, представляет собой бесполую марионетку из кожи и костей, одетых в кожаные штаны и накидку из сетчатого материала, с подведёнными чёрным глазами, игольчатыми волосами, с зеленоватой бледностью наркомана. Она нервно постукивает дулом 38-калиберного полицейского пистолета по своей длинной худой ноге.
Мужчина рядом с ней, очевидно Сонни, также выглядит близко знакомым с иглой. Его запавшие глаза смотрят с рябой маски невежества и подлости, его чахлая фигура одета в излишки военного имущества, идущего на распродажу.
- Я хочу поблагодарить тебя, братан, - говорит лысый, запихивая свой девятимиллиметровый за пояс, ведя себя как человек, выяснивший отношения, и который теперь официально закончил. - Вы обнаружили славное местечко. Что есть, то есть. - Он подходит к раковине, спокойно берёт кувшин родниковой воды со стойки, и выпивает залпом целый стакан.- Отличное место, чтобы обосноваться.
- Это всё здорово и хорошо, - говорит Филип, не опуская своё фальшивое оружие.
- Только одна проблема: мы не можем больше принимать людей.
- Всё в порядке, братан.
- Тогда что вы думаете делать? Какие у вас намерения?
- Наши намерения? - Лысый мужчина произносит это слово с нарочитой глубокомысленностью. - Наши намерения состоят в том, чтобы отобрать это место у вас.
Кто-то, кого Филип не видит, очень весело хихикает.
Мозг Филипа похож на сломанную шахматную доску, части которой непредсказуемо движутся. Он знает, что эти бесчувственные дорожные крысы намерены убить его и всех остальных в доме. Он знает, что они - паразиты, и они неделями кружили над этим местом как коршуны. Оказывается, Брайан действительно слышал не зомби.
Даже сейчас, Филип слышит снаружи остальных: их низкие голоса, щелчки ломающихся веток. Он быстро подсчитывает в уме: людей по меньшей мере шестеро, возможно больше, и четыре транспортных средства. Каждый вооружен до зубов кучей боеприпасов - Филип видит магазины и сменные обоймы, заложенные за пояса. Но есть только одна вещь в которой они испытывают недостаток - возможно, только возможно - на что очень надеется Филип. Их слабость - отсутствие должной разведки. Даже у крупного лысого парня, который кажется командиром, судя по его глазам, вид унылого наркомана. А значит, не будет никакого милосердия со стороны небесных ангелов. У Филипа есть только один шанс на спасение.
- Не против, если я скажу что-то? - спрашивает он. - Прежде чем все сделают что-либо опрометчивое.
Лысый мужчина поднимает свой стакан, словно произнося тост.
- У тебя нет шансов, друг.
- Я пытаюсь сказать, что у нас есть два пути, по которым мы можем двигаться.
Это, кажется, возбудило любопытство лысого. Он поставил свой бокал и повернулся к Филипу.
- Только два пути?
- Путь первый: мы начинаем пальбу, и я могу рассказать вам, как это закончится.
- Ну-ка расскажи.
- Твои ребята одолеют нас, так и будет. Но обещаю тебе кое-что, и я никогда еще ни в чём не был так уверен за всю свою жизнь.
- И что же?
- Не важно, чем всё закончится: я знаю, что буду в состоянии сделать хотя бы один выстрел. Заявляю это не без уважения к тебе, но я чертовски уверен, что большинство этих железных шариков из моего ружья попадут прямиком в верхнюю часть твоего тела. Сэр, хотите ли вы услышать об альтернативном развитии событий?
Лысый, кажется утратил своё чувство юмора.
- Продолжай.
- Итак, вариант номер два: вы позволите нам уйти отсюда живыми, а сами займёте это место с наилучшими от нас пожеланиями. Никому ни за кем не придётся вычищать дерьмо, а лично ты сохранишь верхнюю часть своего драгоценного тела.
* * *
Долгое время, все происходит очень упорядоченно (по приказу лысого мужчины). Парочка наркоманов, в своем больном мозгу Филип называет их «Сонни и Шер», медленно отступают от Брайана и Пенни, позволяя Брайану поднять ребенка с пола и перенести её через парадную гостиную к двери.
Договоренность, если конечно её можно так назвать, для Филипа и его группы - просто возможность убежать с виллы, оставив все свои вещи. Брайан наблюдает за Филипом, отступающим из дома с ружьем, всё ещё поднятым. Благодарение Богу за этот кусок антиквариата. Ник идет следом. Двое из них встречают Брайана и Пенни в дверном проёме, и Брайан открывает локтем дверь, держа Пенни на руках.
Они соединяются снаружи, ружьё Филипа нацелено на бандитов в доме.
Чувства Брайана обострены: прохладный ветер, бледный луч рассвета, поднимающийся позади садов, силуэты двух бандитов на флангах дома, автомобили, развернутые под углом так, что дальний свет фар освещает театральные подмостки, словно объявляя следующий акт кошмарной пьесы.
Голос лысого мужчины раздаётся изнутри.
- Мальчики! Позвольте им пройти!
Два сообщника снаружи, одетые в рваные военные френчи, имеют в своём распоряжении тяжелую артиллерию (каждый из них покачивает обрезом). Они смотрят с мрачным интересом хищных птиц, как Брайан бережно сажает Пенни себе на плечи. Филип шепчет низким голосом:
- Держись близко и следуй за мной. Они всё ещё хотят убить нас. Просто делай то, что я скажу.
Брайан следует за полуобнажённым Филипом, который продолжает держать смехотворное оружие, через двор мимо одного из недоверчивых бандитов, прямиком к соседней роще персиковых деревьев.
* * *
Мучительно долгое время занимает у Филипа провести всех своих через имение в тень ближайшего сада. Считанные секунды по часам, но вечность для Брайана Блейка: кажется, тщательный план передачи прав собственности начал разваливаться на части.
Брайан слышит тревожные звуки позади, когда торопливо несёт Пенни к линии деревьев. Брайан по-прежнему босой, его ступни жалят ежевика и камни. Со стороны виллы доносятся гневные голоса, кто-то движется по центральному крыльцу.
Первый выстрел раздаётся, когда Филип и его группа добираются до деревьев. Выстрел взрывает воздух и вонзается в ветку в шести дюймах от правого плеча Брайана, выплёвывая кору ему в лицо и заставляя Пенни взвизгнуть. Филип толкает Брайана с Пенни на спине в густые тени деревьев.
- Бегите! - он им приказывает. - Беги, Брайан! Беги что есть сил!
* * *
Для Брайана Блейка следующие пять минут проходят как хаотический размытый сон. Он слышит всё больше выстрелов позади, пули свистят сквозь листву, пока он мчится по лесу. Водянистый свет зари лишь едва отгоняет глубокие тени в саду. Брайан всё больше увязает босыми ногами в мягком покрове из листьев и слизи подгнивших плодов, его мозг озаряется вспышками паники. Пенни старается удержаться на его спине, тяжело дыша от ужаса. Брайан без понятия, как далеко ему нужно двигаться, куда бежать и где ему остановиться.
Он просто продолжает зарываться всё глубже в тени сада.
Он пробегает около двухсот ярдов лесистого полумрака, пока не добирается до огромной кучи гниющей древесины, и прячется за ней. Глотая воздух ртом, чтобы наполнить лёгкие, выдыхая пар в охлажденную атмосферу, с грохотом сердца в ушах, он мягко снимает Пенни со своей спины. Он усаживает её рядом с собой на траву.
- Будь тише воды, ниже травы, детка, - шепчет он. - Как маленькая мышка.
Сад вибрирует от движений во всех направлениях. Стрельба на мгновение прекращается и Брайан рискует выглянуть поверх брёвен, чтобы лучше всё рассмотреть.
Сквозь толстые колонны из персиковых деревьев, Брайан замечает фигуру на расстоянии около ста ярдов, приближающуюся к нему.
Глаза Брайана уже достаточно хорошо приспособились к серым теням, чтобы определить, что там один из пришлых парней, идёт с поднятым стволом ружья, готовый выстрелить. Другие крадутся сквозь деревья позади первого, внезапно темная фигура направляется в сторону парня под прямым углом.
Отпрыгивая назад за гнилые брёвна, Брайан тщательно оценивает свои шансы. Если он побежит, они его услышат. Если он останется на мести, они наверняка наткнутся на него. Где, чёрт возьми, Филип? Где же Ник?
Именно в этот момент Брайан слышит ритмичное, всё ускоряющееся потрескивание веток в другой части рощи: кто-то быстро движется в сторону парня с оружием.
Глядя поверх брёвен, Брайан видит силуэт брата в пятидесяти ярдах. Филип ползёт через подлесок, приближаясь под прямым углом к стрелку. Позвоночник Брайана охватывает холод со страхом, живот сжимается.
Ник Парсонс появляется из тени с другой стороны от бандита с камнем в руках. Он приостанавливается, а затем швыряет камень, размером с грейпфрут, на расстояние ста футов через сад. Тот ударяется в дерево, производя сильный звук, пугая бандита.
Парень крутится и нажимает на курок с диким шумом, звуковой удар пробуждает сад и заставляет Пенни подпрыгнуть.
Брайан быстро нагибается, но он уже замечен. Почти одновременно, расплывчатым движением приближаясь к бандиту прежде, чем у паренька появится шанс вставить другой патрон в патронник, Филип Блейк прорывается из листвы со старой двустволкой. Ископаемая деревяшка попадает бандиту по затылку, ударяя его настолько сильно, что он почти вылетает из своих сапог. Обрез отлетает. Бандит покачивается и растягивается на мшистой земле.
Брайан отводит взгляд, закрывая глаза Пенни, в то время как Филип быстро и жестоко заканчивает работу ещё четырьмя сильными ударами по черепу упавшего бандита.
* * *
Равновесие сил постепенно смещается. Филип находит отброшенный тупоносый 38-калиберный пистолет за поясом на спине упавшего бандита. Полный карман патронов и обойм даёт Филипу и Нику преимущество на новом уровне. Брайан наблюдает за ними из-за сваленных брёвен в стороне в пятидесяти ярдах от них.
На Брайана нахлынула волна облегчения, проблеск надежды. Сейчас они смогут уйти. Начать всё заново. И пережить следующий день.
Но когда Брайана сигналит своему брату из ловушки, и Филип с Ником заходят в укрытие, после взгляда на лицо Филипа в бледном свете, кишки Брайана сводит судорогой от паники.
- Мы собираемся достать этих ублюдков, - говорит он. - Всех до последнего.
- Но Филип, что если мы просто...
- Мы должны вернуть себе это место, оно наше, а они должны уйти.
- Но…
- Слушай меня. - Что-то в том, как Филип прикрывает свои глаза, заставляет кожу Брайана покрыться мурашками.
- Ты нужен, чтобы беречь мою дочь, независимо от того, что произойдет. Понимаешь, о чем я говорю?
- Да, но...
- Это всё, что мне от тебя нужно.
- Хорошо.
- Просто держи её в безопасности. Смотри на меня. Ты сделаешь это для меня?
Брайан кивает. - Да, Абсолютно, Филип. Просто не ходите и не позволяйте убить себя.
Филип ничего не отвечает и никак не реагирует, просто пристально смотрит на то, как вставляет патроны в 20-калиберный пистолет, затем поднимает глаза на Ника.
* * *
За считанные секунды двое мужчин исчезают в роще, оставляя Брайана сидеть в сорняках - безоружного, ошеломлённого страхом, в бешенстве от нерешительности, и с кровоточащими босыми ногами. Хотел ли Филип, чтобы он оставался на месте? Каков был план?
Раздаются выстрелы. Брайан подпрыгивает. Ответный выстрел эхом возвращается с холодных небес, отражаясь от верхушек деревьев. Брайан сильно сжимает кулаки, перекрывая кровь. Предполагалось, что он будет сидеть здесь?
Он ближе притягивает Пенни, в то время как раздается другой выстрел: ещё ближе, приглушенный, оставляющий за собой удушающий звук как при затоплении. Мысли Брайана снова начинают бегать, сотрясая его.
Слышится звук шагов, приближающихся к укрытию. Брайан бросает быстрый взгляд поверх деревьев и видит жуткого лысого парня с девятимиллиметровым Глоком, быстро движущегося сквозь деревья и направляющегося прямо к ним. Его шрамированное лицо горит жаждой убийства. Раздавленное тело тощего парнишки по кличке Коротышка лежит в грязи в ста футах севернее, половина его головы прострелена.
Очередной выстрел заставляет Брайана быстро пригнуться, его сердце подскакивает к горлу. Он не уверен, упал ли лысый, или выстрел был сделан из его оружия.
- Давай, детка, - говорит Брайан Пенни, которая лежит почти неподвижно, свернувшись на земле и прикрыв голову. - Мы должны двигаться отсюда.
Он поднимает девочку из сорняков и берет за руку, дальше нести её на спине слишком опасно, и он оттаскивает ее подальше от перестрелки.
* * *
Они ползут в тени персиковых деревьев, оставаясь под прикрытием зарослей, избегая пешеходных дорожек, расходящихся по саду. Ступни его ног почти онемели от боли и холода, Брайан до сих пор слышит голоса за спиной, хаотичные выстрелы, а затем - ничего.
В течение долгого времени, Брайан не слышит ничего, кроме шума ветра в ветвях, и, возможно, серии повторяющихся неистовых шагов - он не уверен, его сердце бьется слишком громко в ушах. Но он продолжает идти.
Он проходит ещё около сотни ярдов, а затем прячется за сломанным вагончиком для сена. Хватая воздух, он крепко прижимает Пенни.
- Ты в порядке, малышка?
Пенни поднимает большой палец вверх, но её лицо искажено ужасом.
Он обследует её одежду, её лицо, её тело - и она кажется физически в полном порядке.
Он гладит её и пытается утешить, но адреналин и усталость заставляют Брайана трястись так сильно, что он едва может правильно двигаться. Он слышит звук и замирает. Он нагибается и выглядывает сквозь сгнившие планки вагончика. Около пятидесяти ярдов, кто-то крадётся в потемках оврага. Фигура высокая и стройная, держит рукоятку ружья, но человек находится слишком далеко, чтобы его идентифицировать.
- Папочка?
Голос Пенни заставляет Брайана вздрогнуть: хотя это всего лишь шёпот, но достаточно громкий, чтобы выдать их. Брайан хватает ребенка. Он закрывает ей рот рукой. Затем Брайан выгибает шею, чтобы разглядеть пространство за вагончиком. Он замечает фигуру, поднимающуюся по склону оврага.
К сожалению тот, кто приближается к ним, вовсе не папа девочки.
* * *
Выстрелом практически сносит половину вагона, Брайана отбрасывает на землю в вихре пыли и щепок. Он ползёт за Пенни, глотая землю, хватает кусок её рубашки и тащит её в сторону густых деревьев. Он проползает несколько метров, таща за собой Пенни, а затем ему удаётся, наконец, подняться на ноги. Он тянет Пенни к глубокой тени, но понимает, что что-то не так.
Малышка обмякла в его руках, словно бы потеряла сознание.
Брайан слышит хруст шагов в тяжёлых ботинках у себя за спиной и лязг затвора: человек с ружьём приближается к ним, чтобы добить. Спешно поднимая Пенни на плечо, Брайан бежит как можно быстрее к покрову деревьев. Но практически сразу он понимает, что весь покрыт кровью. Кровь струится по его груди и животу пульсирующими ручейками, пропитывая рубашку насквозь.
- О Боже, нет, Боже нет, нет нет нет.. - Брайан опускает Пенни на мягкую землю, укладывая её на спину. Её бескровное лицо цвета белоснежных простыней. Её глаза остекленели и зафиксировались на небе, она начала икать и крошечный ручеёк крови потёк из уголка её рта.
Брайан сейчас едва слышит человека с ружьём, направляющегося к нему, щелчок затвора раздаётся с другой стороны. Рубашонка Пенни, хлопковая футболка, насквозь пропитанная глубоким алым, зияет шестидюймовой дырой. Одного выстрела дроби двадцатикалиберного достаточно, чтобы пробить сталь. Похоже, что ребёнок получил по крайней мере половину осколков выстрела, пронзивших её спину и вышедших со стороны её животика.
Человек с ружьём приближается.
Брайан приподнимает рубашку ребёнка и испускает почти первобытный стон тоски. Его рука не может остановить обильное кровотечение из рваной зияющей раны в форме полумесяца. Брайан зажимает рану рукой. Кровь пузырится. Он вырывает клочок своей рубашки и пытается заткнуть рваное отверстие в её животике, но кровь уже повсюду. Брайан заикается и плачет, пытаясь поговорить с ней, а маслянистая кровь просачивается сквозь его пальцы, и человек с ружьём всё приближается:
- Всё хорошо, ты будешь в порядке, мы тебя вылечим, всё будет в порядке, ты обязательно поправишься ...
Руки и торс Брайана пропитаны теплом жизненной силы, вытекающей из неё. Пенни тихонько шепчет единственное слово: "...Прочь..."
- Нет, Пенни, нет, нет, не делай этого ... не уходи, не сейчас ... не уходи ...!
В этот момент Брайан слышит хруст ветки позади себя.
Тень опускается на Пенни.
* * *
- Грёбаный позор, - скрипучий голос раздается позади Брайана и холодный конец ружья прижимается к его шее сзади. - Посмотри хорошенько на неё.
Брайан оборачивается и бросает взгляд на бандита, татуированного бородатого мужчину с пивным животом, направляющего ружье прямо в лицо Брайана. Напоследок человек рычит:
- Посмотри на неё… она последнее, что ты видишь.
Брайан ни за что ни убрал бы руку с раны Пенни, но он знает, что уже слишком поздно.
Она уже не будет жить.
Брайан уже готов… готов умереть.
* * *
Резкий звук имеет сказочное качество. Брайану кажется, будто бы он внезапно вылетел из тела и сейчас он высоко над садом, наблюдает с позиции бестелесного духа. Но тут же, Брайан, который инстинктивно дёргается навстречу резкому звуку, возвращается шокированный. Кровь заливает его руки и течёт на Пенни. Неужели удар резкого выстрела был настолько губительным и поэтому безболезненным? Брайан уже мёртв и не знает об этом?
Тень бандита начинает падать в замедленном движении, словно старая секвойя испускает дух.
Брайан вовремя оборачивается, чтобы увидеть, что бородатый человек застрелен сзади, макушка его черепа представляет собой массу красной мякоти, а борода покрыта кровью. Его глаза закатываются, он рушится на землю. Брайан изумленно смотрит. Словно из-за занавеса позади упавшего мужчины появляются две фигуры, приближающиеся к Брайану и Пенни.
- Блять…твою мать, НЕТ! - Филип бросает ещё горячую короткостволку на землю, и бежит сквозь деревья. Ник бежит за ним по пятам. Филип орет на Брайана и отталкивает его. - НЕТ! НЕТ!
Филип падает на колени перед умирающим задыхающимся ребенком, тонущем в собственной крови. Он поднимает её и нежно касается зияющей раны, словно это просто маленькая ранка - бо-бо, просто царапка, просто небольшая шишка. Он обнимает её, кровь пропитывает его.
Брайан лежит на земле в пяти футах в стороне, вдыхая заплесневелую землю, в состоянии шока. Ник стоит поблизости.
- Мы ведь можем остановить кровь, да? Мы можем вылечить ее? Ведь так? - Филип баюкает на руках окровавленного ребенка. Пенни угасает в его руках с небольшим предсмертным хрипом, её лицо становится таким же белым и холодным как фарфор. Филип качает её. - Ну давай же, тыковка.. останься с нами.. останься сейчас с нами. Давай же.. останься с нами.. пожалуйста, останься с нами.. Тыковка? Тыковка? Тыковка?
Ужасная тишина повисает в воздухе.
- Иисус сладчайший, - говорит сам себе Ник, его взгляд опущен на землю.
* * *
Довольно долгое время Филип держит ребенка, пока Ник смотрит на грязь, молясь про себя. Большую часть этого времени, Брайан лежит на земле, в пяти футах от них, пряча слёзы в сырую землю, слабо лепеча, больше себе, чем кому-либо еще:
- Я пытался… всё произошло так быстро... я не мог.. это было.. не могу поверить..не могу…Пенни была...
Внезапно, большие грубые руки дергают спинку рубашки Брайана.
- Что я говорит? - орёт Филип гортанным рыком, поднимая брата с земли, а затем прижимает Брайана спиной к соседнему дереву. Брайан обмякает. Он видит звёздочки.
- Филли, нет! - Ник пытается встать между двумя братьями, но Филип отталкивает его прочь с такой силой, что невысокий мужчина растягивается на земле. Филип сжимает правой рукой горло брата.
- Что я говорит? - Филип обрушивает Брайана на ствол дерева. Затылок Брайана отскакивает от коры, посылая лучи света и боли в мозг, но он даже не прилагает усилия, чтобы сопротивляться или убежать. Он хочет умереть. Он хочет умереть от рук брата.
- ЧТО Я ГОВОРИТ? - Филип отбрасывает Брайана от дерева. Земля подлетает к Брайану как таран, разбивая ему плечо и лицо, а затем череда ударов опускается на Брайана, пока он непреднамеренно катится по земле. Один удар берца с металлическим носком обрушивается не его челюсть с такой силой, что ломает её. Другой удар крушит три ребра, посылая раскаленную добела боль в его бок. Ещё один удар по пояснице выбивает позвонок и почти прокалывает его почку. Светящая, яркая боль раскалывает его копчик. И через некоторое время Брайан уже больше не чувствует боли. Он может только наблюдать за происходящим, возвышаясь над своим искорёженным телом, поддаваясь избиению, как молящийся отдается первосвященнику.