Глава 13. «Как это, должно быть, замечательно — быть демоном», — думала Анна, выбираясь из шикарного автомобиля Троя
«Как это, должно быть, замечательно — быть демоном», — думала Анна, выбираясь из шикарного автомобиля Троя. После головокружительной езды по все еще оживленным улицам ночного Чикаго она никак не могла прийти в себя. А через несколько секунд замерла в изумлении, увидев роскошный особняк, к которому они подъехали.
О Боже! Она всегда думала, что высшие должностные лица корпораций, эти жирные коты, очень неплохо живут. Но теперь ей пришлось признать, что даже самый жирный корпоративный кот сильно недотягивал до жизненного уровня демонов.
«И это очень даже неплохо», — решила Анна.
Когда речь шла о демонах, эта избыточная роскошь совершенно не раздражала ее. Демоны нравились Анне гораздо больше, чем те руководители корпораций, с которыми ей доводилось встречаться. Правда, те демоны, которые пытались убить ее, нисколько ей не нравились.
— Анна?..
Она обернулась на мягкий женский голос и увидела темноволосую женщину с поразительно яркими голубыми глазами и высокого потрясающе красивого вампира с длинными черными как смоль волосами и золотыми серьгами в ушах. Пара неспешно направлялась к ней, и этот вампир немного напоминал Цезаря. В чертах его лица отчетливо читалась абсолютная уверенность в себе, глаза излучали чувство и страсть, а его движения, неторопливые и элегантные, явно свидетельствовали о том, что он прекрасно осознавал, насколько неотразимо его внешность и манеры действуют на женщин.
— Да, это я, — ответила Анна.
— Я Эбби, а это — Данте. — Женщина, дружелюбно улыбаясь, подняла руку в знак приветствия. — Добро пожаловать в наш дом.
Несмотря на роскошь обстановки, Эбби была в простеньких повседневных джинсах и в футболке.
Анна помахала ей в ответ рукой, но тут же со вздохом пробормотала:
— Спасибо, но боюсь, вы бы не были столь радушны, если бы познакомились со мной поближе. В последнее время от меня одни неприятности.
Супруги переглянулись, и Эбби с веселой улыбкой ответила:
— Нам с Данте просто нечем было бы себя занять, если бы мы время от времени не попадали в какую-нибудь переделку. Тем не менее могу вас заверить, что только самый безрассудный демон отважится вторгнуться в это поместье. — Она сморщила носик. — Обычно они бегут от меня как от чумы.
Анна кивнула.
— Ох, я совсем забыла... Вы ведь богиня... Скажите, я должна опуститься на колени или, быть может…
— Только если хотите досадить мне, — со смехом перебила Эбби и взяла Анну за руку. — Я настроена выпить чего-нибудь покрепче. Как вы на это смотрите?
Крепкие руки обхватили ее сзади за талию, и Анна тотчас почувствовала знакомый запах.
— Я тоже не против выпить глоток-другой. — Цезарь провел губами по ее шее, так что колени у нее едва не подогнулись.
— Ах, Цезарь... — Покраснев от смущения, Анна сделала шаг в сторону. — Прекрати.
Данте с усмешкой смотрел на дурачившегося друга. А темноволосая богиня в притворном возмущении закатила глаза.
— Ох уж эти вампиры! — воскликнула она.
Тут Цезарь вдруг нахмурился и спросил:
— Вы позволите мне поговорить с Анной наедине?
— Да, конечно. — Богиня вздохнула и повернулась к рыжеволосому импу, стоявшему у своей шикарной машины стоимостью в четверть миллиона долларов. — Полагаю, мне тоже есть о чем побеседовать с Троем.
Цезарь поморщился и мельком взглянул на Данте. Потом вновь посмотрел на жену друга.
— Мы твои должники, Эбби.
Она легонько коснулась руки Цезаря.
— Какие долги между своими?! — Эбби повернулась и пошла к Трою.
Но Данте догнал жену и обнял за плечи. Та остановилась и, улыбнувшись, потерлась щекой о его плечо.
Анна грустно улыбнулась, почувствовав легкий укол зависти при виде такой преданности и доверия. За долгие годы ей почти удалось убедить себя в том, что любовь — это всего лишь иллюзия. Ведь когда наблюдаешь за супругами со стороны, создается впечатление, что со временем большинство пар в лучшем случае превращаются в равнодушных друг к другу знакомых, а в худшем — в настоящих врагов.
Однако теперь она начала подозревать, что отрицала существование любви только потому, что так было проще, чем жить с осознанием того, что ты лишена этого величайшего дара.
Анна печально вздохнула. Повернувшись к графу, она вдруг обнаружила, что он внимательно наблюдает за ней.
— Знаешь, тебе очень повезло, что у тебя есть такие замечательные друзья, — сказала она.
— Si. — Он запустил пальцы в свои длинные волосы, но тут же недовольно поморщился, ощутив ноющую боль в боку — рана все же побаливала. — Не многие вампиры могут похвастаться тем, что у них есть такие преданные братья. — Цезарь ненадолго умолк, потом со вздохом сказал: — Мне очень неприятно об этом говорить, но я опять должен тебя покинуть.
— Нет, Цезарь!
Услышав это страстное «нет», он взглянул на девушку с удивлением.
— Нет?..
С опозданием сообразив, что она непроизвольно призналась в том, что отчаянно нуждается в присутствии Цезаря, Анна запинаясь пробормотала:
— Ты... еще не поправился. Тебе нужно залечить рану.
— Но я срочно должен выяснить, как остановить Моргану, querida, — возразил граф. — Пока что ты жива лишь благодаря нашему везению, и я больше не хочу рисковать, блуждая в потемках.
— Ты поедешь... к своему историку?
— Si.
Она схватила его за руку.
— Тогда я отправляюсь с тобой.
— Это невозможно.
— Почему?
— Ягр живет в уединении уже несколько веков. Он никому не позволяет входить в свое логово — разве что в исключительных случаях и по предварительной договоренности. — Цезарь поморщился. — Вайперу с трудом удалось уговорить его встретиться со мной. И то лишь при условии, что я приеду один и никто не узнает об этом визите.
Черт побери! Анне доводилось встречаться с чудаковатыми учеными, но о таком она слышала впервые.
— Он такой... странный?
— Точнее — эксцентричный. — Граф положил свою прохладную ладонь на плечо Анны, и от этого — вроде бы холодного — прикосновения по всему телу девушки пробежала горячая волна. — Со мной все будет в порядке. Не беспокойся.
Она облизнула губы.
— А что будет со мной? Вдруг Моргана вновь вторгнется в мое сознание?
Граф пристально посмотрел ей в глаза и тихо сказал:
— Я попросил Данте вызвать Леве.
— Этого мерзкого горгулью?!
— Он обладает некоторыми специальными познаниями и сможет научить тебя защищать свое сознание от вторжения Морганы.
Дрожь пробежала по телу Анны, но дрожала она не от холодного ветерка.
— Мне это очень не нравится.
Наклонившись, Цезарь коснулся губами ее лба.
— Querida, обещаю, я скоро вернусь. И потом, пока ты с Эбби, ты в полной безопасности.
Сделав над собой усилие, Анна все же взяла себя в руки. Черт побери, пусть в душе у нее полная сумятица — она этого никогда не покажет. Ее не зря воспитали истинной англичанкой.
— Когда приезжает Леве?
Цезарь в раздражении поморщился. Ему тоже не нравился этот хитрый, но чертовски сообразительный горгулья.
— Думаю, очень скоро. — Граф поцеловал Анну в губы и сделал шаг назад. — Мне следует уехать до того, как он появится. Однажды я придушу этого надоедливого маленького мерзавца. Не волнуйся, я вернусь до рассвета.
Цезарь резко развернулся и, сделав несколько быстрых шагов, растворился в темноте.
Оставшись одна, Анна попыталась подавить нахлынувшее на нее чувство одиночества.
Проклятие! Проклятие! Проклятие!
Она была в отчаянии, но это отчаяние не имело никакого отношения к козням Морганы ле Фей.
Цезарь с удивлением осматривал грязный пустынный двор, усыпанный мусором. Черт возьми, Ягр возвел природную склонность вампиров к уединению в самую высокую степень. Возможно, он устроил себе столь странное логово именно потому, что хотел отвадить непрошеных гостей.
Внезапно из тени ржавого мусорного контейнера вышел рослый вампир, почти такой же огромный, как Стикс. Его светло-голубые глаза мерцали в лунном свете, как и заплетенные в длинную косу золотистые волосы. Но вовсе не габариты незнакомца удивили Цезаря. И даже не старинное одеяние, наверняка привлекавшее всеобщее внимание, которого все вампиры как раз и старались избегать.
Удивило Цезаря абсолютно отрешенное выражение его поразительно бледного лица Он выглядел как сама смерть.
Смерть, которую он готов был принести любому — без каких-либо сомнений и колебаний.
— Ты Цезарь? — спросил вампир, и голос его прозвучал подобно грохочущему в отдалении грому.
— Si, — кивнул граф. — Осмелюсь предположить, что ты Ягр.
Вампир утвердительно кивнул:
— Он самый.
— Прими мою благодарность за то, что позволяешь мне покопаться в твоей библиотеке.
Взгляд голубых глаз стал ледяным, почти враждебным.
— Я делаю это потому, что я в долгу перед Вайпером.
— Не только ты, но и почти каждый второй демон в Чикаго, — заметил Цезарь. — По сравнению с Вайпером Аль Капоне — мальчик из церковного хора.
На лице Ягра промелькнуло что-то похожее на презрительную гримасу.
— Это не денежный долг. Что ж, пойдем?
Цезарь молча кивнул и, следуя за Ягром, вошел в тень ветхого сарая, вокруг которого громоздились кучи гниющего мусора. Он подождал, когда Ягр откроет потайной люк, находившийся в полу сарая, и стал следом за вампиром спускаться по узкой лестнице в сырой тоннель.
— Если тебе нравится такая атмосфера, то у меня есть на примете несколько отличных полуразвалившихся ракетных шахт, — пробормотал граф.
— Я согласился пустить тебя в свою библиотеку, но не выслушивать твои неудачные шутки. Цезарь, — отозвался вампир.
— А ты всегда такой угрюмый?
Ягр резко обернулся и заявил:
— Всегда, если разговариваю с такими, как ты.
Цезарь негромко рассмеялся.
— Спасибо за честный ответ.
Вскоре Ягр остановился перед тяжелой стальной дверью, перекрывавшей тоннель. Прошло еще несколько томительных минут, и дверь наконец распахнулась. Хозяин, не обернувшись, вошел в следующий тоннель, который довольно скоро закончился очередной дверью.
Цезарь лишь покачивал головой да посмеивался про себя. Даже при встрече с собратом-вампиром ученый принимал чрезвычайные меры безопасности.
Ему вновь пришлось ждать, пока Ягр отпирал многочисленные замки и снимал бесчисленные заклинания. Затем, когда вторая дверь распахнулась, книжник отступил в сторону, пропустил гостя вперед и в тот же миг щелкнул выключателем, после чего просторная, обшитая стальными листами комната озарилась ярким светом.
Граф в изумлении раскрыл рот, и острый укол зависти пронзил его сердце — перед ним высились длинные ряды полок, и все они были уставлены книгами в кожаных переплетах.
Цезарь в растерянности шагнул вперед, охваченный желанием на целую неделю закрыться в этой комнате, чтобы хотя бы пролистать все эти великолепные фолианты. Вайпер вовсе не преувеличивал, говоря, что Ягр — настоящий историк.
— Это просто поразительно! — воскликнул он.
Не отреагировав на восторг гостя, огромный вампир вошел в хранилище и указал на дальнюю полку.
— Там все книги о Моргане, которые мне удалось собрать.
— А у тебя есть что-нибудь о причинах ее бегства в Авалон?
— Да, немного. В основном это стихи и легенды, причем почти все они были написаны феями. Поэтому в них слишком много фантазии и слишком мало фактов.
— Все же лучше, чем ничего, — заметил Цезарь.
Он уже двинулся к полкам, но остановился, когда Ягр внезапно оказался прямо перед ним. На бледном лице вампира безошибочно читалось предупреждение.
— Ты можешь оставаться в этом хранилище столько, сколько тебе будет угодно, Цезарь, но не пытайся уйти отсюда самостоятельно. Я провожу тебя, когда ты закончишь.
Граф прищурился, нисколько не обескураженный этой недвусмысленной угрозой.
— Надеюсь, твои книги не заколдованы?
— Некоторые из них действительно могут навредить любопытному, но не те, которые посвящены Моргане.
— Ты не доверяешь никому, не так ли?
— Я этому научился на собственном горьком опыте.
— У нас у всех достаточно горького опыта.
В мгновение ока Ягр прижал гостя к стальной стене и обнажил длинные острые клыки.
— У некоторых его больше, чем у остальных.
Цезарь хищно ощерился и сверкнул своими клыками.
— На что ты намекаешь?
Голубые глаза книжника, казалось, превратились в холодные льдинки.
— Не всем повезло стать избалованным любимцем оракулов.
— Избалованным?! — прорычал Цезарь. Сделав усилие, он отбросил от себя гиганта-вампира и тотчас прижал его к стеллажу с книгами.
Ягр рычал от ярости и пытался освободиться, но Цезарь не ослаблял хватку. Черт бы побрал этого угрюмого отшельника! Неужели он возомнил, что он единственный, кому пришлось заглянуть в ад?
— К твоему сведению, я целых два века находился на положении раба. Причем только потому, что осмелился попробовать крови не той женщины. Мне запретили любое общение, а иногда на несколько лет запирали в комнате, где я мог только читать, поскольку компанию мне составлял немой демон Пектос. Кроме того, я вынужден был сражаться с теми демонами, которые пытались меня убить исключительно из ненависти к Комиссии. Более того, мне пришлось вести монашеский образ жизни и избегать единственной женщины, которую я желал...
Граф внезапно умолк, когда Ягр, вскинув руки, распахнул свое одеяние — глубокие шрамы крест-накрест пересекали его грудь и спускались к животу.
Увидев эти шрамы, Цезарь даже присвистнул. Было очевидно, что беднягу долго пытали, а затем, возможно, морили голодом — самая страшная пытка, которой мог подвергнуться вампир. Даже более страшная, чем сама смерть.
— Побереги свои трагические стенания для того, кого они растрогают, Цезарь! — проревел вампир, отбрасывая от себя Цезаря. — Займись книгами и постарайся управиться побыстрее. Мое терпение небезгранично. — Ягр развернулся и вышел из хранилища.
«Наверное, надо переговорить со Стиксом, — подумал Цезарь. — Похоже, еще немного — и Ягр станет вторым Ганнибалом Лектором».
Когда Анна мечтала о своем будущем, это всегда было легко и приятно. В юности в своих мечтах она видела мужа, семью и дом, который стал бы ее крепостью, местом, к которому по-настоящему прикипаешь.
Но шли годы, и она оставила мечты о муже и семье, даже перестала мечтать о настоящем доме. Невозможно было оставаться на одном месте, потому что она совсем не старела.
И тогда Анна целиком сосредоточилась на несправедливостях этого мира, решила, что, если ей удастся хоть что-то изменить к лучшему, ее жизнь наполнится смыслом.
Но даже в самых фантастических своих мечтаниях Анна никогда не видела себя сидящей на кровати в доме вампира и богини, да еще в обществе маленького горгульи, учившего ее, как защитить свое сознание от Морганы ле Фей.
Да, жизнь забавная штука... а если точнее — сумасшедший дом!
Пытаясь не обращать внимания на маленькие жесткие лапки, прижимающиеся к ее лицу, Анна отчаянно пыталась сосредоточиться на том, чему ее обучал Леве — не самая простая задача, если при этом ты еще и слышишь хлопанье тонких прозрачных крыльев и ощущаешь сильный запах граната.
— В чем дело? Что с тобой? — проворчал Леве.
— Ну... ты ведь велел мне мысленно представить забор... — пробормотала Анна.
— Но не садовую оградку, через которую и кролик проскочит. Ты должна сосредоточиться. Ясно?
Анна открыла глаза и посмотрела на уродливую шишковатую мордочку, почти вплотную приблизившуюся к ее лицу.
— Хорошо. Сосредоточилась.
Леве презрительно взглянул на девушку и скрестил лапы на груди.
— Нет! Ты сейчас думаешь о мистере Высоком, Темном и Мертвом. Твой излишне впечатлительный разум настолько полон им, что меня от этого просто тошнит.
У Анны вспыхнули щеки; она никак не могла привыкнуть к тому, что горгулья читал ее мысли — это сбивало с толку и приводило в замешательство.
— Просто я волнуюсь за него, — пробормотала Анна, но сказала только часть правды. Да, сейчас она действительно беспокоилась за Цезаря, но правда заключалась в том, что он занимал ее мысли постоянно — независимо от обстоятельств, в которых находился.
И более всего ее терзал страх, что он внезапно исчезнет — как это произошло две сотни лет назад.
— Но ведь он вампир, — сказал Леве, смешно округлив глаза. — С ним все будет в порядке. С ними всегда все в порядке. Поверь мне, уж я-то знаю.
Анна склонила голову к плечу. Сейчас она вдруг поняла, что ей все же нравился этот горгулья. Более того, она доверяла ему. Возможно, он был единственным, с кем она могла откровенно говорить о том безумном мире, в который ее забросила судьба.
— Ты много знаешь о вампирах?
— Больше, чем мне хотелось бы, — пробурчал Леве.
— Они тебе не нравятся?
— Мне не могут нравиться эти высокомерные и самоуверенные бестии.
Грубоватая прямота этих слов заставила Анну рассмеяться.
— Это я уже заметила.
— А как тебе эта их манера постоянно клеить девушек? — продолжал Леве. — Да, конечно, они высокие, и у них острые клыки. Я даже готов допустить, что некоторые из них совсем не уроды. Но посмотри на меня! — Его крылья изящно затрепетали. — Какая женщина, находящаяся в здравом уме, не сочтет, что я — это целых три фута самых разнообразных достоинств?
— Гм-м-м...
Жизнерадостно проигнорировав столь невразумительный ответ, Леве осторожно провел рукой по своему едва выступающему из черепа рожку.
— Не говоря уже о том, что я, как всем известно, — великий чародей.
Анна едва удержалась от смеха.
— Да, я понимаю, что ты неотразим.
Леве раздраженно фыркнул.
— Но стоит вампиру войти в комнату — и я тут же превращаюсь в нечто... напоминающее рубленый баклажан.
— Рубленый?.. — Анна покачала головой. Английский горгулья был чересчур изощренным. — Не обращай внимания, Леве. Лучше скажи, вампиры часто встречаются с девушками?
— Зависит от того, о каких вампирах мы говорим. Если о тех, кто уже обрел свою вторую половину, то они абсолютно моногамны — ведь у них не остается выбора. Но до того как они встретили свою...
— А что до того, как встретили? — перебила Анна.
— А до этого они настоящие гончие, — заявил Леве.
Анна нахмурилась и закусила губу. Цезарь ведь утверждал, что после их первой встречи не имел и не желал другой женщины. Кроме того, он обращался с ней как с самой большой драгоценностью. Но может быть, он обманывал ее?
Анна тихонько вздохнула, и Леве взглянул на нее с беспокойством.
— Что с тобой? Что-то не так?
Она покачала головой. Какое это имело значение, если Цезарь должен вновь исчезнуть из ее жизни? Если только… Ужаснувшись собственным мыслям, она запретила себе даже думать об этом.
Сейчас у нее и без того хватало проблем. О Господи, у нее действительно куча неприятностей!
— Нет-нет, все в порядке, — ответила Анна.
Леве нахмурился, но, по-видимому, понял, что она не собиралась откровенничать. Коротко кивнув, он сказал:
— Давай попробуем еще раз.
Анна поморщилась.
— Но только не заборы...
— Ладно. Хорошо. Закрой глаза и представь, что ты идешь по длинному коридору.
Закрыв глаза, Анна заставила себя отбросить все посторонние мысли и представила длинный узкий коридор. Когда ей стало понятно, что картинка не исчезнет, она сообщила:
— Получилось.
— Вот и хорошо. А теперь представь, что через каждые несколько шагов ты закрываешь за собой тяжелую стальную дверь. Oui, oui. Очень хорошо!
Полностью погрузившись в картинку, созданную ее воображением, Анна пошла по ярко освещенному коридору, создавая через каждые несколько шагов новую дверь.
Картинка стала очень реалистичной, почти осязаемой. Она стала такой реальной, что в следующее мгновение Анна услышала странный стук в созданную ею дверь и в панике воскликнула:
— Леве!..
— Что?
— Я слышу, как кто-то стучит в эту дверь.
Леве разразился потоком французских ругательств, затем пробурчал:
— Сосредоточься, ma petite. Не позволяй им входить.
И тут Анна вдруг заметила, что в воздухе возле окна плавает какое-то странное мерцание, напоминающее то зеркало, то колеблющийся световой тоннель.
— О Боже! — выдохнула она, и ее сердце подпрыгнуло к самому горлу. — Что это?
Леве тотчас вскочил с кровати. В возбуждении размахивая хвостиком, он закричал:
— Это портал, портал!
— Портал?..
— Да. Дверь в пространстве-времени.
— Ах да, конечно... — Анна заставила себя принять объяснение Леве. За последние несколько дней она слишком много повидала, чтобы ее мог шокировать какой-то тоннель в пространстве-времени. — Но почему он здесь? — все же спросила она.
— Очевидно, твой визитер решил: раз он не может проникнуть в твое сознание, то ему придется явиться сюда лично.
Анна в панике соскользнула с постели. Она прекрасно знала, кто мог попытаться проникнуть в ее сознание. А Леве, нахмурившись, проворчал:
— Это настоящее хамство. Нельзя без разрешения открывать портал посреди чьей-то спальни. А если бы мы сейчас... Ну, ты понимаешь, что я имею в виду. И не смотри на меня так. Такое вполне возможно.
Анна невольно вздохнула.
— Леве, давай лучше сосредоточимся на том, кто сейчас войдет.
Горгулья махнул хвостиком и взял ее за руки.
— Думаю, мы оба знаем, кто сейчас войдет.
И он был недалек от истины. Запах гранатов уже наполнял воздух. От страха, вызванного этим запахом, у Анны по спине пробежали мурашки.
— Нам надо выбираться отсюда, — прошептала она. Но ее ноги, казалось, приросли к полу. — Леве, я...
Горгулья хмыкнул и, насупив брови, заявил:
— Я тоже не могу шевельнуться.
Тут портал увеличился, и показалась высокая рыжеволосая женщина в длинном газовом платье и с потрясающим изумрудным ожерельем на шее. Образ представлялся расплывчатым, но невозможно было не узнать эти совершенные черты и глаза цвета чистого изумруда. То была женщина из ее снов.
Нет, не из снов — из ночных кошмаров.
— Проклятие! — выдохнула Анна и крепко вцепилась в лапку Леве. Физически эта женщина не находилась в комнате, но все же была гораздо ближе к Анне, чем той хотелось бы.
— Данте-е-е-е! — завопил Леве, и его голос мячиком запрыгал по комнате, зловещим эхом отскакивая от стен.
Женщина же рассмеялась низким горловым смехом, но Анна заметила на ее бледном лице тщательно скрываемое напряжение — очевидно, удерживать портал было не так-то просто.
— Вампир тебя не слышит, горгулья, — заявила рыжеволосая. — И Феникс не услышит. Вы совершенно одни.
— Моргана?..
Анна даже не осознала, что произнесла это имя вслух, пока изумрудный взгляд женщины не обратился на нее. В изумлении распахнув глаза, она пробормотала:
— Неужели... ты? — Моргана едва заметно вздрогнула, и на ее лице застыло выражение совершенного неприятия происходящего. Это могло бы показаться смешным, если бы Анна не была до смерти напугана. — Значит, Анна Рэндал? Нет, этого не может быть. Я ведь тебя убила.