Дуэйн Диана
Диана Дуэйн
Безграничное волшебство (Юные волшебники - 4)
Дуэйн Диана
Безграничное волшебство (Юные волшебники - 4)
Диана Дуэйн
Безграничное волшебство
ОГЛАВЛЕНИЕ
1. Шэннон 2. Килкуад 3. Брей 4. Эннискерри 5. Под холмом 6. Дублин 7. Большая Сахарная Голова 8. Горн Килпеддера 9. Замок Матрикс 10. Лугназад 11. Равнины Тетры 12. Земля Юности Об авторе
Я - острие Копья, что отливается для битвы.
Я - Бог, который дарит Звездный пламень.
Кто призывает Тех, таинственных хозяев Тетры?
Кто здесь Воитель и кто Бог, дающий миру форму?
Лебор Габала Эрени. Макалистер
Три знака возвращенья:
тень у двери,
отшельник-волшебник,
рожденье Солнца.
Три вещих знака:
кузнец без горна,
святой без кельи
и день без ночи.
Лунная Книга, триптих 113, 598
Глава первая. ШЭННОН
Нита вернулась домой к обеду и тут же почувствовала: что-то произошло. Уже третий день они с Китом до изнеможения, напрягая все свои волшебные способности, решали спор между деревьями. Это стоило ребятам огромных усилий. Нита устала.
Она вошла в кухню и застала маму за приготовлением еды. Мама обожала готовку. Во-первых, это у нее здорово получалось, а во-вторых, служило чем-то вроде терапии и потому было для Ниты верным признаком того, что мама возбуждена или чем-то взволнована. Нита поспешила выкатиться из кухни прежде, чем ее попросят что-нибудь вымыть или почистить.
- Привет, ма, - кинула она на ходу, пытаясь проскользнуть к двери, ведущей в другую половину дома.
- Куда ты летишь? - спросила мама. - Разве тебе не интересно узнать, что я готовлю?
- Конечно, ма, - притворно согласилась Нита. - Так что ты готовишь?
- Пока еще только раздумываю, - озабоченно пробормотала мама.
Теперь Нита всполошилась по-настоящему. Если мама раздумывает, значит, она уже в крайней степени возбуждения. А это ничего хорошего не сулит.
- О чем, мама?
- Сядь, дорогая. Мне надо поговорить с тобой.
"Ну вот!.. Начинается!"
Нита села, рассеянно схватила со стола деревянную ложку и стала нервно крутить ее.
- Милая, - мягко начала мама, - это волшебство...
- Я уже научилась управляться с деревьями, ма, - затараторила Нита, стараясь переключить маму на что-нибудь конкретное, безопасное.
- Нет, я не о том, дорогая. Разговоры с деревьями - это хорошо и вовсе меня не беспокоит. А вот то, что вы с Китом делали прежде...
"О-о-о..."
- Ма, ничего же не случилось. И потом, мы неплохо справляемся. Для молодых волшебников...
- Вот именно, - подхватила мама. - Когда человек так молод... - Она включила смеситель, на секунду заглушив все звуки, поспешно выключила его и продолжала: - Послушай, тебе не кажется, что было бы здорово оставить все это и... отдохнуть? Хотя бы месяц.
Нита взглянула на маму с беспокойством и недоумением.
- Что ты имеешь в виду?
- Видишь ли, мы с отцом тут поговорили... вы с Китом из-за этого вашего волшебства невероятно много времени проводите вместе... Вот мы и подумали, а что бы вам расстаться на некоторое время?
- Ма-ам!
- Нет, ты дослушай. Я понимаю, что вы хорошие друзья, я знаю, что ничего такого... физического между вами не происходит, поэтому успокойся и не ощетинивайся. Мы рады, что у тебя есть настоящий друг. Не это нас беспокоит. Заботит нас другое: вы слишком много времени и сил отдаете волшебству, забывая обо всем остальном. Вы, как одержимые, только этим и занимаетесь. Ты уходишь из дому утром и возвращаешься к вечеру вконец измотанная. У тебя едва хватает сил кинуть нам словечко-другое. А как же твое детство?..
- Мое детство?! - встрепенулась Нита. В голосе ее послышалось легкое раздражение. Опыт последних лет был таким трудным и даже мучительным, что ей смешно было называть это детством. Да, иногда волшебство бывает сопряжено и с опасностью, и с мучениями, но оно никогда не надоедает! - Мам, ты не понимаешь. Это нечто такое, что просто так, по чьей-то прихоти отбросить невозможно. Клятва Волшебника принимается на всю жизнь!
- О, милая! - Мама уже, казалось, несколько утомилась. Она нервно махнула рукой, выронила ложку, подняла ее, вытерла. - Девочка моя, ну почему ты пытаешься все усложнить? Успокойся и выслушай. Отец подумал, что неплохо бы тебе поехать в Ирландию навестить тетю Анни. И побыть там месячишко, до конца каникул.
- Ирландия!
- Ну да. Тетя Анни приглашала нас. Но мы-то не сможем поехать с тобой отпуск за этот год у отца использован, и ему пора выходить на работу. Но ты можешь поехать сама. Занятия начнутся лишь девятого сентября. Остается, значит, месяца полтора.
Хорошенькое дело, подумала Нита. Лучшая часть лета, лучшая погода, свободное время, которого она так ждала, чтобы использовать его на работу с Китом...
- Ма, - попыталась Нита применить обходную тактику, - а как вы собираетесь оплатить дорогу и все такое?
- Ох, дорогая, оставь это нам с папой. Сейчас мы гораздо больше озабочены твоим самочувствием и, наконец, здоровьем. Твоим и Кита, разумеется.
- Ага, вы, значит, говорили и с его родителями? Так я поняла?
- Нет, не говорили. У них, я думаю, с Китом свой разговор. Мы вовсе не считаем возможным диктовать кому-то свою волю. Но желаем, чтобы ТЫ поехала в Ирландию и передохнула. И увидела что-нибудь новое. Может, это вернет тебя, хотя бы немного, в реальный мир.
"О, дорогая мамочка! Они с отцом считают, что волшебство - это мир нереальный!"
- Ма, - сказала Нита, - неужели ты не понимаешь? Волшебник ведь не перестает творить волшебство просто потому, что уехал из дому на недельку-другую. И если, будучи в Ирландии, я получу Вызов, то мгновенно отзовусь, и ничто не сможет остановить меня. Или отменить Вызов. Если такое случится, то вам же лучше держать меня при себе. По крайней мере, вы с папой в любой момент будете точно знать, что происходит. Иначе, боюсь...
Мама нахмурилась. Потом лицо ее разгладилось и на губах даже мелькнула лукавая улыбка.
- Трусишка, - сказала она. - Нет, прости, я не то хотела сказать. Тетя Анни будет за тобой хорошо присматривать... мы раза два уже разговаривали с ней.
Нита удивленно выпрямилась. Брови ее поползли вверх. Вот так-так, встревожилась Нита.
- О, мам, ты, надеюсь, не сказала ей, что я...
- Нет, мы не обмолвились и словом, что ты волшебница! Как ты себе это представляешь? Я вдруг говорю: "Послушай, Анни, ты должна быть готова, что наша дочь внезапно, прямо на глазах, может исчезнуть. Нет, нет, не сбежит, а именно исчезнет, растворится в воздухе. И если она соберется на Луну, проследи, чтобы оделась потеплее", - Мама с иронией взглянула на Ниту и взяла у нее ложку, которую та продолжала рассеянно крутить в руках. - Нет. От нас тебе удавалось это скрывать Бог знает сколько времени. Постарайся, чтобы не пришлось скрывать что-нибудь и от тети. - Она помолчала на некоторое время, энергично взбивая белок. - Отец собирался пойти за билетами на самолет. На воскресенье. В выходные билеты дешевле.
- Ты же знаешь, что я могу ПРОСТО отправиться туда, без всяких билетов, - сдалась Нита. - В конце концов, это сэкономит вам немного денег.
- Я думаю, мы сделаем все обычным, привычным, нормальным способом, спокойно ответила мама. - Даже у ТЕБЯ могут быть недоразумения, если объявишься вдруг в аэропорте чужой страны неизвестно откуда.
Нита наморщила лоб, обдумывая мамины слова.
- Нет, нет, - продолжала та, - забудь об этом. Мы дадим тебе достаточно карманных денег. Там будут нормальные дети, с которыми ты сможешь играть...
"Играть, - усмехнулась про себя Нита и тут же внутренне застонала, - О Боже, играть!"
- Хватит, Ниточка, развеселись немного - тормошила ее мама. - Так интересно поехать в другую страну!
"Я была в других галактиках!" - подумала Нита. Однако было ясно, что спорить уже бесполезно. Ладно! Лучше помолчать. В конце концов, найдется не один способ преодолеть и эту маленькую неприятность.
- О'кей! - сказала она. - Я поеду. Но все равно мне это не нравится.
Мама посмотрела на нее долгим взглядом.
- Мне показалось, ты только что говорила, будто волшебники не рассуждают, нравится ли им что-либо или нет. Делают, и все.
- Верно, - буркнула Нита и встала, собираясь выйти из кухни.
- И еще, Нита... - остановила ее мама.
- Что, ма?
- Обещай мне не перемещаться по небу или каким-нибудь иным способом, чтобы навестить Кита. Это славное заклинание "излучи-меня-Скотти", которое он так любит и действие которого мы имели счастье наблюдать... Знаю-знаю, вы им пользовались, чтобы сэкономить деньги на проезд и купить мороженое!
Нита похолодела, потом ее бросило в жар. И тут ее пытаются ограничить, связать буквально по рукам и ногам.
- Мам! Но это просто... я просто могу...
- Нет! Ты просто не должна! Мы хотим, чтобы вы немного отдохнули друг от друга. Надеюсь, ты пообещаешь мне и выполнишь свое обещание?
Нита глубоко вздохнула. Мама поймала ее. Она прекрасно знала, что волшебник обязан держать слово. Когда ты всю жизнь работаешь со словами, которые обозначают, объясняют и даже изменяют в некотором смысле Вселенную, у тебя нет права играть словами, предавать их, попросту лгать. Иначе последствия будут самые неприятные и серьезные.
- Обещаю, - сказала Нита, ненавидя себя за слабость.
- Это УЖАСНО! - сказал Кит.
Они сидели на Луне, на вершине Карпатских гор, милях в двадцати южнее кратера Коперника. В это время года вид на Землю был отличным. Земной шар выплывал целиком, а низко над горизонтом Луны висело Солнце. Длинные-длинные тени лежали на склонах Карпатских гор, и казалось, что их сверкающие зазубренные пики плавают в озерах тьмы, словно грубо вытесанные пирамиды. Здесь было холодно. Окружающая их сфера волшебного силового поля постепенно облеплялась снежной порошей. Стоило ребятам лишь чуть переместить или изменить форму сферы, и кристаллики замерзшего воздуха осыпались белым порошком. Впрочем, холод их не тревожил.
- Только-только у нас стало что-то получаться с деревьями, - уныло сказала Нита. - До сих пор не могу поверить в свой отъезд.
- Неужели они и в самом деле думают, что это хоть что-нибудь изменит?
- Понятия не имею. Кто знает, о ЧЕМ они думают? Самое отвратительное, что они не позволяют мне перемещаться и появляться здесь, - Нита подняла осколок пемзы, швырнула его вниз и лениво наблюдала, как он в слабой гравитации Луны точно проплыл по воздуху несколько сот метров, упал, подпрыгнул на невероятную высоту, упал, вновь подпрыгнул и так гигантскими прыжками покатился с горы. - А у нас намечено еще три проекта. Теперь они все, можно сказать, прикрыты. Во всяком случае, до моего приезда.
Кит потянулся и печально взглянул на нее:
- Но мы сможем разговаривать мысленно, телепатически. Ты же легко настроишься на мою волну, если потребуется. Или я сам почувствую и приду тебе на помощь...
- На расстоянии... Это не то. - Она не раз пыталась объяснить родителям тот радостный взлет вдохновения, когда работаешь в паре с другим волшебником. Это чудо единения, которое пронизывает тебя насквозь. Да, в конце концов, это и безопаснее работы в одиночку.
Нита вздохнула:
- Должен же быть какой-то выход! А как твои родители относятся ко всему этому? Кит тоже вздохнул:
- По-разному. Отец почти не обращает внимания. Скажет только: "Пусть развлекается сынишка". А мать... Ей взбрело в голову, что мы суем нос в дела Темных Сил. - Кит взвыл вдруг истошным голосом монстра из паршивеньких фильмов ужасов.
Нита рассмеялась. Кит покачал головой:
- На когда они намечают твой отъезд?
- На воскресенье. - Нита швырнула вниз еще один камень. - Это так неожиданно. Мне надо собрать шмотки и уладить еще массу всяких дел. Пойти в паспортное управление и помахать у них перед носом билетом, чтобы поскорей получить паспорт. Потом тащиться в банк и менять валюту. Купить кое-что новое из тряпок. Постирать старые. - Она сделала большие глаза и отвернулась. Нита терпеть не могла суету, спешные дела, и вот окунулась в них по шейку.
- А как твоя сестричка? Нита рассмеялась:
- Дайрин, конечно, на моей стороне, но вряд ли она убита горем. Кроме того, она по уши в своем волшебстве. Укрощает компьютер. Ты не поверишь, какие разговоры я порой слышу. - Она запищала, подражая высокому голоску Дайрин. - "Нет, я не стану передвигать твою галактику!.. А для чего тебе двигать ее? Она отлично сидит на своем месте!.."
Кит хмыкнул. Дайрин, как совсем юная волшебница, находилась на самом пике своей силы. В настоящий момент она была даже могущественней их обоих. Единственное, чем они превосходили ее, так это опытом.
- Да, - продолжала Нита, - мы с ней уже и деремся меньше, чем обычно. Она стала совсем тихой. Боюсь, это не совсем нормально.
- О! - Кит громко рассмеялся. - Думаешь, мы нормальные? Ты начинаешь рассуждать, как наши родители.
Ниту рассмешило это сравнение.
- А у тебя в голове кое-что есть, - фыркнула она и тут же посерьезнела. - Эх, Кит, мне будет тебя не хватать. Я уже, не успев уехать, скучаю.
- Эй, послушай, - он неловко ткнул ее в плечо, - все обойдется. Встретишь, к примеру, там какого-нибудь парнишку и...
- Не шути, - раздраженно оборвала его Нита. - Я не собираюсь встречать там никакого парнишку. Они наверняка все отвратительные. Я даже не уверена, говорят ли они по-нашему.
- Твоя тетя говорит.
- Моя тетя - американка, - буркнула Нита.
- Да они там все говорят по-английски, - успокоил ее Кит. - И потом, там не все сплошь ирландское. - Он внимательно посмотрел на Ниту. - Видишь ли, если жизнь подсовывает тебе кислые лимоны, постарайся сделать из них сладкий лимонад. Может, встретишься там с ихними волшебниками. - Он поднял камень и принялся вертеть его в руках. - Где ты будешь? В Дублине? Или в другом месте?
- Все едино, - мрачно ответила Нита. - Что Дублин, что вся эта страна. Сплошные картофельные поля и коровьи выгоны.
- Ты что, прочла это в Учебнике? Нита нахмурилась. Кит иногда становился жуткой занудой.
- Нет!
Кит вздохнул и вдруг кротко поглядел на нее:
- Мне тоже будет не хватать тебя.
Она внимательно посмотрела ему в глаза и поняла, что он говорит правду. Плохое настроение тут же улетучилось. Вместо этого нахлынуло чувство печального смирения.
- Это всего лишь на шесть недель, - сказала Нита. На лице Кита были написаны все его чувства.
- Проведем их весело, будем ходить на головах, - попытался улыбнуться он.
Нита в ответ тоже горестно улыбнулась. Волшебники не лгут, но имеют же право скрывать свои чувства. Хотя от этого становится еще печальнее.
- Давай возвращаться, - сказала Нита, - а то не хватит воздуха. И довольно об этом.
Пришло воскресенье.
Кит поехал с ними в аэропорт. Это была довольно мрачная поездка. Всю дорогу они молчали и лишь изредка перебрасывались ничего не значащими словами, словно пытаясь хоть как-то развеять тягостную тишину. Впрочем, каждый делал вид, что все в полном порядке. Кит и Нита время от времени молча обменивались мыслями, но это оказалось не очень простым делом. Они привыкли говорить вслух, а настраиваясь на телепатическую волну, получали столько посторонней информации, витающей в пространстве, что в этих шумах с трудом вылавливали и улавливали мысли друг Друга.
Наконец они доехали до аэропорта, проделали все формальности с билетом, служители проверили сумку, взвесили ее, хотя Нита несложным заклинанием сделала свою кладь почти невесомой, чтобы нести самой и не особенно утруждаться. Затем по радио объявили ее рейс, и уже ничего не оставалось, как только отправляться на посадку.
Нита обняла мать, потом отца.
- Отдыхай и ни о чем не думай, - сказал папа. Она вздохнула:
- Я постараюсь, папочка. Мамочка... - Она давно уже не называла родителей так по-детски и сама себе удивилась.
Они крепко обнялись еще раз.
- Будь умницей - сказала мама, - Не... - Нита могла и не слушать продолжения. Это "не" она и сама сумела бы продолжить: не делай глупостей, не забывай умываться... но самое главное - НЕ ПОПАДАЙ В ТАКУЮ ЖЕ ОПАСНУЮ ПЕРЕДЕЛКУ, КАК В ПОСЛЕДНИЙ РАЗ... И В ПРЕДПОСЛЕДНИЙ, И ВО ВСЕ ПРЕДЫДУЩИЕ...
- Я постараюсь, ма... - покорно сказала Нита. Это все, что она могла обещать. Теперь она посмотрела на Кита.
- ДАИ, - сказал он.
- ДАИ СТИХО, - ответила она.
Это было одновременно приветствие и прощание, которыми обменивались волшебники на Языке, и могло означать или "прощай навсегда", или же "пока". Ните в этот момент казалось, что она произносит первое.
И слова застряли у нее в горле. Больше она уже ничего не могла выдавить. Повернувшись к ним спиной, Нита пошла по длинному коридору, по холодному, длиннющему коридору аэропорта к самолету.
Это был "Боинг-747". Может быть, после нервного напряжения, всей этой неприятной и бестолковой суеты со сборами и прощаниями ее чувствительность слишком обострилась, но самолет сейчас воспринимался как живое существо. Так бывало только после напряженной волшебной работы с Китом, когда механические вещи оживали и становились понятными и близкими. Вообще-то это была его специальность - слышать разговор камней, читать мысли лифта или морозильника, странные мысли вещей, бегущие потоком энергии, которая существовала во Вселенной независимо от того, создана ли вещь руками человека или самой Природой. Нита слышала и чувствовала, как напрягся самолет. Он весь был поглощен этим непобедимым желанием рвануть, вырваться отсюда, взмыть в свободный простор.
Войдя внутрь, Нита украдкой похлопала дружище самолет, как бы приветствуя его. Затем покорно пошла за стюардессой на свое место, пристегнула ремень и потянулась к Учебнику.
Мгновение она просто подержала его в руках. На вид всего лишь потрепанная книжка в клеенчатом библиотечном переплете с четко выведенным на обложке названием "КАК СТАТЬ ВОЛШЕБНИКОМ". Неужели прошло всего лишь два, нет, два с половиной года, как она нашла эту книгу в библиотеке? Или книга ее нашла? До сих пор она ни в чем не была уверена, вспоминая, как что-то, казалось, схватило ее руку, перебирающую книги на полке. Была ли книга живой? На это ни одно слово, ни одна строчка в ней не отвечала. Или не желала ответить... Конечно, книга постоянно менялась, в этом волшебном Учебнике появлялись новые заклинания, возникала дополнительная информация, рядами выстраивались новости о деяниях других волшебников. Так она обнаружила Кита в момент его волшебного служения, помогла ему и в конце концов они вместе прошли тяжелое Испытание, в котором окрепла их дружба. Вместе они попадали в большую беду, вдвоем выбирались из нее.
Нита вздохнула и принялась листать Учебник, ощущая новую вспышку тоски по совместной работе. Она упорно не желала читать возникающие на страницах подробные сведения об Ирландии. Она все еще лелеяла глупую надежду, что вот-вот вбегут в самолет отец и мать, восклицая:
- Нет, нет, мы передумали!
Нита знала, что все это чепуха. Если уж какая-нибудь идея западет в голову мамочки, то оттуда ее не вышибить ничем. Мама такая же упрямая, как и Нита.
Поэтому она сидела тихо и лишь листала Учебник. Он вдруг сам собой открылся на Клятве Волшебника:
"Во имя Жизни и ради Жизни клянусь, что буду использовать это Искусство только для служения Жизни. Я буду помогать росту и облегчать боль. Я буду бороться за то, чтобы сохранялась и развивалась Жизнь. Я не стану изменять по своей воле предметы и живые существа, пока они растут и развиваются. Я не буду изменять систему, частью которой они являются, если им не грозит гибель. Я всегда буду побеждать страх мужеством, я предпочту смерть жизни, когда это будет нужно, всегда глядя на Сердцевину Времени..."
Самолет закачался, когда маленький буксир потянул его от выхода из аэропорта к взлетной полосе. Нита прижалась носом к холодному стеклу иллюминатора. Она едва смогла различить в толпе своих родителей. Мать махала рукой. Отец стоял неподвижно, вцепившись в поручень ограды. Из-за их спин высовывался Кит.
"Выше нос", - послал он ей свою мысль.
"Кит, ведь я не исчезаю. Мы будем постоянно слышать мысли друг друга, будто я никуда и не уезжала. Правда же?.."
Она несколько мгновений сидела без всяких мыслей. Буксир, тянущий самолет, стал разворачиваться, и Кит пропал из виду.
"Правда", - откликнулся он.
"Ага, хорошо. - Она поймала себя на том, что опять вздыхает. Послушай, ты уже должен переключаться на работу с деревьями. А мне нужно время, чтобы успокоиться. Свяжемся позже, ладно?"
"Да. Во сколько?"
"Ну, я думаю, эта штука приземлится не раньше завтрашнего утра, по их местному времени, конечно. Свяжемся завтра примерно в это же время", мысленно ответила Нита.
"Понял. Хорошего полета!"
"Смотри, не забудь!" - предупредила Нита.
Самолет покатился по взлетно-посадочной полосе, радостно взревел и подпрыгнул в воздух.
Нью-Йорк ускользнул из-под крыла, и на его место выплыл бескрайний морской простор.
Самолет разворачивался на посадку, и солнце ударило ей прямо в глаза. Нита вздрогнула. У нее появилось неприятное ощущение, будто лица коснулся не теплый луч света, а холодное лезвие ножа. На самом деле солнечное тепло ощущалось даже сквозь толстое стекло иллюминатора. И все внутри у нее похолодело.
Что-то должно было случиться. Что-то связанное с лучом света, с огнем. Нита покачала головой. "Я просто плохо спала, - подумала она. - Вот и лезут в голову всякие нелепые идеи". Но когда волшебников охватывают непонятные чувства, они не вправе просто отмахнуться от них. Нита заставила себя вновь оживить мелькнувшее чувство тревоги, сосредоточилась на мысли о холоде, об огне, о луче солнца, похожем на нож, нет, на копье...
Ничего из этого не вышло. Она пожала плечами. Самолет закончил разворот и опускался на взлетно-посадочную полосу. Они приземлились в Шэнноне.
Еще через пятнадцать минут самолет подкатил к входу в аэропорт. Вскинув рюкзачок на плечо, Нита прошла к двери самолета, сказала до свидания стюардессе и направилась к турникету паспортного контроля. Она подошла к первому свободному окошку, сунула туда паспорт и улыбнулась сидящему в кабинке мужчине. Это был большой добродушный человек с тяжелым носом и мелкими веселыми глазками. Он со вкусом шмякнул печать, протянул ей паспорт и сказал:
- Добро пожаловать в Ирландию, деточка. Теперь можешь рассчитывать на любую помощь в этой стране. - И добавил по-ирландски что-то вроде: "Шад мил'фаллеха".
Позже Нита увидела эти же слова, написанные над входом в зал ожидания, и прочла: "Cead mil'failte", то есть "сто тысяч приветствий".
- Спасибо, - сказала она этому добряку и отправилась к выходу на летное поле, где уже дожидался самолет, который доставит ее в Дублин.
И этот самолет, почувствовала она, тоже с нетерпением ожидал взлета. Они летели всего один час над пестрящей тысячью оттенков зеленью, над змеящимися меж холмов серебристыми речками, которые вспыхивали медным огнем, когда падал в них луч солнца. Самолет стал снижаться почти сразу после того, как набрал высоту. Уши заложило. Нита глянула вниз - самолет опускался в объятия огромной горной гряды, где ясно виднелись три высящиеся надо всем острые вершины. Мама рассказывала ей об этих трех горах и даже показывала картинку. Одна была вовсе и не горой, а мысом, называвшимся Ослиная Голова. Он вдавался в море, как кулак, положенный на стол костяшками вверх. Дальше, примерно на милю от берега и чуть западнее, поднималась вершина Малой Сахарной Головы, более похожая на холм и вполовину ниже мыса Ослиная Голова. А еще западнее торчала самая высокая гора - Большая Сахарная Голова, или как ее называли ирландцы, гора Виклоу. Она безусловно была самой замечательной серый каменный конус вершины над зелеными, поросшими вереском склонами. Но ни единого деревца не росло на этих крутых склонах - не могло удержаться.
Самолет пошел влево, устремляясь к аэропорту Дублина. Еще десять минут, и они снова на земле.
Нита подхватила свою сумку, взяла тележку и покатила ее сквозь расступившиеся стеклянные двери, мимо скучающего человека в униформе, который почти механическим жестом указывал прибывшим пассажирам дорогу.
- Нита! - Это была ее тетя Анни. Нита радостно улыбнулась. После того, как ты всю жизнь провел с хорошо тебе знакомыми людьми, а потом - несколько часов с совершенно чужими, увидеть родную тетю необыкновенно приятно. Тетя кинулась к Ните и крепко обняла ее.
Это была крупная седая женщина, широкоплечая, с широкой же улыбкой и широкими жестами. Ее чуть выцветшие серо-голубые глаза сияли радостью. Волосы были забраны назад и торчали забавным коротким хвостиком.
- Как долетела?
- Все хорошо, тетя Анни. Но я здорово устала... И не буду особенно противиться, если мы сейчас же поедем домой.
- Конечно, милая. Ты вышла как раз туда, куда надо. Машина прямо у дверей. - Она вытолкнула тележку на маленькую стоянку для машин.
Утро было свежим и приятным. Небольшие легкие облачка пробегали по блекло-голубому небу. Нита обхватила себя руками и поежилась, удивившись неожиданному холоду.
- Мама говорила, что здесь может быть прохладно, но я, честно говоря, не поверила. Сейчас же июль!
- Видишь ли, моя дорогая, - принялась растолковывать тетя, - это один из самых холодных дней за последнее время. Синоптики говорят, что с завтрашнего дня станет намного теплее: до семнадцати градусов!
- Ничего себе тепло, - удивленно хмыкнула Нита. На Острове, когда она уезжала, было девятнадцать.
- У нас к тому же выпало мало дождей, - продолжала тетя. - И говорят, может случиться засуха, если дождь не пойдет на нынешней или на следующей неделе. - Она чему-то улыбнулась и, подойдя к белой "тойоте", открыла багажник.
Они выехали на дорогу. Ниту позабавило, что тетя ехала по левой стороне: она же привыкла к правостороннему движению!
- Теперь расскажи мне, - потребовала тетя Анни, - как поживают твои родители?
Нита принялась рассказывать, но внимание ее было наполовину поглощено мелькающими за окнами видами. Они вывернули на главную дорогу, или "двойной путь для экипажей", как странно значилось на придорожной надписи. Дорога шла на юг в сторону Дублина и дальше, мимо города, к Виклоу. "AN LAR" было написано на одном из щитов. А под этими словами крупно выведено: "ДУБЛИН: 8".
- Что такое "an lar"? - спросила Нита.
- По-ирландски "центр города", - ответила тетя. - Мы сейчас в пятнадцати милях южнее Дублина... Чтобы пересечь его и добраться до дому, нам потребуется примерно час. Хочешь остановиться и позавтракать в городе? Ты голодна?
- Н-н-ееет, - зевнула Нита. - Я думаю, лучше уж доехать, рухнуть и немного поспать. В самолете я не выспалась.
Тетя кивнула:
- Отоспишься. Просто ты еще не приспособилась к разнице во времени. А Дублин, да и вся страна, никуда не денется, пока ты будешь спать. Успеешь насмотреться.
Они уже ехали через город. Нита поразилась, насколько он был похож на пригород Нью-Йорка. Кроме разве что... Нита заметила, что чуть ли не каждые полминуты повторяет это "кроме". И действительно, все выглядело на первый взгляд привычно-знакомым, но в то же время поражало неожиданными, совершенно непонятными странностями. Вывески, написанные по-английски и по-ирландски, просто очаровывали. Этот необычный язык с массой лишних букв и вдобавок непременными маленькими буковками перед заглавной забавлял Ниту. И произношение... Она попыталась произнести несколько слов, и тетя просто застонала от смеха.
- Нет, нет, - поправляла тетя Анни. - Если ты попытаешься произносить ирландские слова так, как они написаны, то просто сломаешь язык или свихнешься.
Нита кивнула и продолжала рассказывать тете о делах своих домашних. Наконец они въехали в район, где современные дома соседствовали со старинными особняками, поблескивающими чистыми зеркальными стеклами окон и массивных дверей, а сквозь приоткрытые шторы можно было заметить замысловатые гипсовые потолки. Потом и эти дома исчезли. Вместо них потянулись одни лишь скучные современные, но все же довольно старые кварталы. "Двойной путь для экипажей", который здесь был разделен на две полосы движения, теперь действительно оправдывал свое нелепое название. А вскоре открылись просторы полей и большие луга, на которых, к изумлению и удовольствию Ниты, щипали у самой дороги траву лохматые лошадки.
- Чьи это лошади? - спросила Нита.
- Это ирландские пони, - ответила тетя. - Любой может оставить свою лошадь там, где есть трава. Выпрягают из фургона и отпускают. Видишь фургон?
Нита глянула, ожидая увидеть что-нибудь вроде ярко раскрашенного прицепа в форме бочки. Однако у дороги стоял домик-фургон. Рядом валялась куча белья. Прачечная, решила Нита. Но когда они приблизились, Нита увидела около фургона и маленьких детей, сидящих и лежащих вокруг небольшого костерка.
- Это цыгане? - спросила Нита. Тетя пожала плечами:
- Может быть. А может, и просто люди, которые не любят жить на одном месте. Они путешествуют в собственных домиках и чувствуют себя свободными. Таких передвижных жилых фургончиков очень много вокруг нашего дома.
Нита припрятала в копилку памяти и этот вопрос к остальным двадцати, которые собиралась задать в свободное время и получить ответ поподробнее. Они проехали мимо нескольких домиков, разбросанных среди зеленых полей и словно бы случайно оказавшихся тут. "Усадьбы", как называла их тетя. Каждые два домика имели общую стену и казались точным зеркальным отражением один другого.
Потом и усадьбы стали постепенно исчезать. Последние мелькнули, когда машина пересекла городок Шанкиль, где дорога сузилась и могла пропускать лишь один ряд машин. Вскоре она резко повернула, оставив в стороне другой город, покрупнее Шанкиля.
- Это Брей, - сказала тетя Анни. - Мы иногда ездим сюда за покупками. А теперь мы въехали в графство Виклоу. Когда окажешься в Дардлеме, это еще один наш городок, считай, что ты уже не в Дублине.
Нита заметила речку, прятавшуюся за рядами маленьких домиков.
- Это Малая Брей, - пояснила тетя. - А теперь мы в Килкрони.
Дорога резко расширилась и побежала между поросшими лесом холмами.
- Можно подумать, что здесь у каждого камня есть имя, - сказала Нита.
- Верно, - откликнулась тетя, - Каждый акр земли у нас непременно имеет свое название. Земли вокруг города называются "городскими", и у каждого клочка непременно есть свое собственное имя. Будь это поле, долина, холм. Она улыбнулась. - Мне нравится. Люблю.
- Думаю, что и я полюблю, - задумчиво сказала Нита. Волшебнику легче творить заклинание, когда всё и вся имеет свое имя. Всегда проще использовать уже существующие названия, чем на ходу придумывать новые. Тем более что нельзя ничего называть наобум, первым пришедшим на ум словом. Нужно создать точное, близкое этому месту название. В ином случае волшебство может и не сработать, а то и вовсе дать обратный результат.
- Там, - кивнула тетя, заставляя машину вилять между кочками на деревенской дороге, - там наша гора.
Нита посмотрела направо, куда указывала тетя. Ага, это же Большая Сахарная Голова! Теперь она выглядела по-иному, не так, как с воздуха. На первый взгляд неприступная, гора круто и грозно взмывала в небо, словно бы протыкая его острой вершиной. Вереск изо всех сил цеплялся за горные склоны, но к гранитному пику подобраться не мог. Затем они долго ехали вдоль неглубокого оврага, извивающегося между двумя густо поросшими лесом холмами. Солнце стояло еще не высоко, и вся долина утопала в глубокой тени.
- Долина Холмов, - сказала тетя Анни. - Мы почти дома. Отличное место для прогулок. Там, внизу, есть и лужайка со скамейками для пикников.
Они проехали еще пару миль по, как усмехнулась про себя Нита, двойному пути для экипажей. Тетя Анни повернула машину на узкую дорожку. Колючие ветки живой изгороди царапнули по дверце машины.
- Видишь город слева? Это Грейстоун, - продолжала объяснять тетя Анни. - Основные покупки мы делаем как раз там. А вот здесь... - Тетя многозначительно умолкла и резко свернула на совсем уже узкую дорожку, где и одна машина проезжала с трудом.
Они выехали к посыпанной гравием площадке с громким названием "стоянка для машин" и затормозили перед маленьким домиком. Со всех сторон его окружали поля, разделенные на участки заборами, с разбросанными тут и там фермерскими постройками. Нита уже знала, что участок тети Анни размером примерно в сорок акров. Все сбережения тетя вкладывала в единственную свою радость - ферму.
- Добро пожаловать в Балливолан, - широко развела руки тетя. - Входи в дом, и сейчас сообразим что-нибудь поесть.
Поселили ее не в доме, а в фургончике, стоящем чуть в стороне, на заднем дворе. В трейлере, как привычно для себя назвала новое жилище Нита. Здесь действительно ВСЕ имело свое название, к которому надо было привыкнуть и запомнить. Но и в волшебстве ведь было то же самое - запоминай, привыкай, осваивай... И все-таки ей странно было в этом незнакомом месте, где даже знакомых людей трудно понять, - хоть и говорят как будто по-английски, но акцент до того необычен, что Нита понимала одно слово из трех. Ну и разговор у них! То тараторят, так что слова слипаются, то чуть ли не шепчут, еле шевеля губами. Нита примерялась на разные лады. Ничего не выходило, зато, сама не замечая, она непроизвольно начинала повышать голос, словно разговаривала с глухими. Хорошо еще, что ей выделили отдельный фургончик и оставили одну. В первые дни это было просто счастьем.
- Ты собиралась рухнуть и уснуть, - сказала тетя Анни. - Когда отдохнешь, приходи в дом, мы покормим тебя.
Нита уединилась, разобрала свой рюкзак и села на узкую кровать, встроенную в стенку фургона. Из окна была видна дорожка к дому. Очень удобно. Если придется заниматься волшебством, то понадобится лишь несколько секунд, чтобы заслонить себя от посторонних взглядов и не бояться неожиданных визитеров. В фургоне были небольшой буфет с посудой, шкаф для одежды, полка над кроватью, стол с удобной скамейкой, несколько бра на стенах и электрокамин на случай холодов.
Она вытянулась на кровати с Учебником в руках, собираясь, прежде чем отключиться, почитать немного про Ирландию. Но даже и строчки не смогла прочесть.
Проснувшись, Нита обнаружила, что на улице уже темно. Еще не ночь, но сумерки густые и почти непроницаемые. Она глянула на часы - восемь вечера. Ей дали вволю поспать, и это прекрасно! "Мне было это просто необходимо", смущенно оправдывалась она сама перед собой. Спустив ноги на пол, Нита потянулась и протерла глаза.
Именно в это мгновение она услышала стук лошадиных копыт прямо за дверью. Сам звук ее не удивил, но уж больно поздний всадник. Часть фермы тети Анни была отведена под платную конюшню, где всякий мог держать своих лошадей. Кроме того, здесь был организован и тренинг лошадей. Нита расслышала два негромких мужских голоса. Они что-то горячо обсуждали. И это тоже не удивило ее: на ферме тети Анни работало много людей. Когда они только приехали, тетя со многими ее познакомила. Правда, почти все имена Нита тут же забыла. За окном один из незнакомцев хихикнул и что-то невнятно пробормотал.
Нита включила лампу над кроватью, чтобы не наткнуться на разбросанные по полу вещи, распахнула дверь фургона и высунулась наружу.
На улице никого не было.
- Хм, - недоуменно хмыкнула Нита.
Она вышла и пошла через двор по бетонной дорожке к дому. Нита застала тетю в большой, выложенной каменными плитами кухне за приготовлением чая.
- А, вот и ты! - приветствовала тетя Анни. - Хорошо спала? Хочешь чайку?
- Что-что? - не поняла ее ирландский акцент Нита.
- Чаш-ку чай-ку, - раздельно произнесла тетя.
- А, хочу. Пожалуйста, - добавила Нита и уселась на стул у большого соснового стола. Тут же ей на колени вскочил один из тетиных котов, черно-белый громадина, имя которого, услышанное в суматохе приезда, она забыла. - Ну, привет, - ласково сказала Нита и погладила замурлыкавшего кота.
- С сахаром? С молоком?
- Просто с сахаром, пожалуйста, - попросила Нита. - Тетя Анни, а что это за люди с лошадьми были только что на улице?
Тетя внимательно поглядела на нее.
- Люди с лошадьми? Все работники уже ушли домой. По крайней мере, я думаю, что ушли.
- Нет, я хорошо слышала. Стук копыт прямо за моей дверью и разговоры. Но когда я выглянула, они исчезли. И так быстро, - удивленно добавила Нита.
Тетя Анни поставила перед Нитой чашку с чаем и снова пристально поглядела на нее. Странное выражение появилось на ее лице.
- А, - сказала она, - ты, наверное, говоришь о привидениях?
Нита обомлела.
- Добро пожаловать в Ирландию, - усмехнулась тетя.
Глава вторая. КИЛКУАД
Нита мелко заморгала. Тетя спокойно помешала ложечкой чай и сказала:
- Тебя беспокоят привидения?
- Не особенно, - откликнулась Нита, несколько обескураженная таким вопросом.
Волшебники знают, что очень редко привидения действительно связаны с душами умерших людей. Большинство привидений, а в особенности те, что появляются регулярно, скорее всего возникают как сгусток энергии, вызванной бурной эмоцией. Стоит только поверить, что это явление связано с человеческими душами, как такое заблуждение, подпитываемое страхами и эмоциями, становится устойчивым.
Конечно, Нита все это знала. Но что можно рассказать тете, не насторожив ее? И как растолковать ей попонятней такие сложности? К тому же тетю наверняка удивит, что Нита знает несравненно больше того, что положено знать четырнадцатилетнему подростку.
- Хорошо, - блаженно вздыхала тетя, прихлебывая чай и глядя на Ниту своими спокойными серо-голубыми глазами. - Ты слышала перезвон церковных колоколов?
- Нет. Я, должно быть, спала.
- У нас есть маленькая церковь. Ниже по дороге, - толковала тетя Анни. - Около трехсот лет назад, после того как англичане убили своего короля это был Карл I, - предводитель восставших генерал Оливер Кромвель проезжал здесь. - Тетя сделала еще один большой глоток чаю. - Он и его армия сновали повсюду, по всей стране, выгоняя ирландских землевладельцев и водворяя на их место англичан. Кромвель грабил города, сжигал дома и церкви - наша была одной из них - и снискал себе этой ненужной жестокостью достойную славу. Тетя Анни выглянула в окно, где в почти абсолютной тьме чуть шевелились черные ветви яблонь. - Я полагаю, то, что ты слышала, и есть, так сказать, напоминание о тех английских солдатах, некогда бесчинствовавших тут. Ты могла слышать их лошадей и разговоры, хотя, конечно, разобрать слова было бы невозможно.
- Они были прямо за стенкой, - сказала Нита.
- Время от времени воспоминания оживают, и люди слышат их. - Тетя пристально глянула на Ниту. Нита пожала плечами:
- Меня это не пугает. Да они и не показались мне призрачными, я слышала их так явно. И потом, никаких устрашающих "о-ооо" или "у-ууу" не было. А у вас здесь есть еще какие-нибудь привидения?
- Нет, это все, что имеем, - странно хихикнула тетя, вытаскивая сковородку, чтобы приготовить ужин. - Но если желаешь познакомиться с другими, далеко ходить не придется. Эта страна кишит привидениями. Старинные воспоминания. Все здесь пронизано воспоминаниями... они такие давние, что просто теряются в глубине веков, - Она вздохнула. - Много дурных воспоминаний и невеселых событий. Ты любишь лук?
- Да, - кивнула Нита.
Они болтали о том о сем, и больше всего о семейных делах. Тетя Анни была старшей сестрой отца Ниты. Она вышла замуж двадцать пять лет тому назад и через пять лет развелась. Сразу после развода тетя переехала в Ирландию. Здесь она полностью посвятила себя заботам о ферме и конюшне. Теперь у нее уже были работники, которые занимались лошадьми. Она же следила за фермой, интересовалась работой школы верховой езды и вела довольно спокойную жизнь сельской жительницы со средним достатком.
Они поджарили лук и отбивные. В этом доме не подавали к столу булочек. Тетя взяла большой каравай хлеба и отхватила острым ножом два толстенных ломтя.
- Разве вы еще не ели? - спросила Нита.
- У нас нет определенного времени для еды, - сказала тетя Анни. - Мои работники приходят поесть, когда могут, а я ем, когда проголодаюсь. Сегодня весь день занималась счетами и не заметила, как наступил вечер. Да я и сейчас не особо голодна. Не то что эти, - кивнула она на появившихся откуда ни возьмись разномастных котов, буквально заполонивших кухню. - Вечно голодные.
Нита засмеялась и присела погладить мяукающих кошек. Черно-белую она уже знала. А вот еще золотоглазая, пушистая, цвета апельсинового варенья, а эта - крошечная, изящная, полосатая с белым нагрудничком, а вон еще бело-черная, важная и неприступная, - сидит в сторонке и надменно, не мигая, наблюдает за всеми.
- Медвежонок! Чесси! Большелапка! - прикрикнула тетя Анни. - Все вон отсюда! Вы уже обедали. Куда же подевалась горчица?
Она отвернулась в поисках горчицы, а Нита еле слышно шепнула на Языке:
- УХОДИТЕ. А Я ПОСТАРАЮСЬ ЧТО-НИБУДЬ ДЛЯ ВАС РАЗДОБЫТЬ. ПОПОЗЖЕ...
Они склонили головы и вытаращили глаза. Без сомнения, кошки поняли ее любое живое существо понимает волшебный Язык. Затем они одна за другой потянулись вон из кухни. Большелапка ушел последним, кинув на Ниту многозначительный взгляд.
Наконец ужин был готов, и они сели за стол.
- Надеюсь, ты не обидишься, если завтра будешь предоставлена сама себе? - спросила тетя Анни. - Ты попала в очень напряженное время. Через несколько дней охота, и мы должны хорошенько подготовиться.
- Охота на лис? - спросила Нита.
- Именно. Некоторые фермеры жалуются, что лисы постоянно таскают цыплят. А поскольку охотятся обычно на лошадях, их надо показать ветеринару, чтобы убедиться, что они здоровы. Потом завтра утром придет кузнец подковать лошадей. В общем предстоит беспокойный денек. Ты можешь пойти посмотреть, если хочешь. Если же тебе не очень интересно, отправляйся в Грейстоун. Отсюда можно доехать на велосипеде. Или поезжай на автобусе в Брей и погуляй там.
- Ладно, - согласилась Нита. - Посмотрю, как буду себя чувствовать... я все-таки здорово устала.
- Да, гляжу, дорога выжала из тебя все соки, - покачала головой тетя Анни. - Ничего, обратный путь всегда легче.
"Еще бы, - подумала Нита. - И чем раньше, тем лучше!" Но вслух она сказала, улыбнувшись:
- Что об этом думать!
- Если собираешься ночью смотреть телевизор, то учти: все станции, кроме одной, заканчивают работу около полуночи. А по той, что продолжает работать, крутят только старые фильмы, - предупредила тетя.
- Спасибо. Я, пожалуй, немного почитаю. И лягу пораньше... Никак не могу отоспаться.
- Ну и прекрасно. Чувствуй себя как дома. - Тетя посмотрела на нее почти как Большелапка. - Должно быть, ты здорово вымоталась там, у себя, перед отъездом.
"Интересно, что они тебе наговорили?" - подумала Нита.
- Было кое-что, - неопределенно сказала она. - Ну ничего, отойду. Тетя улыбнулась:
- Типичный ответ для нашей семейки. Ладно, если вдруг проголодаешься или что-нибудь понадобится, не стесняйся, приходи и бери. Я везде оставлю свет. Ты знаешь, где ванная и прочее?
- Да, тетя Анни. Спасибо.
Тетя вышла. Нита осмотрела кухню, выискивая, что бы еще такое убрать. Мама крепко вбила ей в голову, что в гостях первым делом надо убирать за собой и помогать по хозяйству. Тетя, говорила мама, ненавидит мытье посуды. Однако все было вымыто, и никаких дел не осталось.
Кроме волшебных. Ими Нита и занялась.
Она вышла через дверь черного хода, углубленную в маленькую кирпичную арку, и ступила на бетонную дорожку заднего двора. Единственным светом здесь был тусклый огонек лампы из окна ее фургончика. Она постояла, не двигаясь. Даже сейчас, после полуночи, небо не потемнело до черной густоты. Зато было укрыто звездным одеялом. Крупные звезды казались намного ярче тех, что Нита обычно видела сквозь грязно-туманную пелену, висящую над нью-йоркскими пригородами. И ни звука, ни движения. Лишь легкое дуновение ветерка. Точно все разом уснуло. Лишь где-то в дальних полях мерцал одинокий огонек светилось чье-то окошко. Для человека, который всю жизнь провел среди фонарей и бушующих световых реклам, эта полная тьма была ошеломляющей.
"Но какие звезды! - подумала Нита. Она ясно видела словно бы умытый Млечный Путь. - В конце концов хоть что-то здесь достойно внимания!"
Ниту пронизала зябкая дрожь, она сходила в фургончик за курткой и Учебником, а затем направилась к бревенчатому забору, который отделял участок около дома тети Анни от простиравшихся позади полей.
Она прошла через желтое поле сурепки, наслаждаясь густым запахом цветов, и уперлась в следующий забор. Он был из колючей проволоки. Осторожно, чтобы не зацепиться, Нита пролезла под проволокой и ступила на гладкую, словно утрамбованную, землю пастбища. Дошла до середины его и открыла Учебник.
Произнеся два слова заклинания, заставляющего чуть светиться страницы книги, она раскрыла ее. Обычно для простых заклинаний Учебник ей не требовался, но сейчас необходимо было посмотреть названия окружающих мест и выяснить имена тех, к кому собиралась обращаться.
- КАНИДАЕ, - чуть слышно произнесла она. Это Призывное Заклинание было скорее просьбой, чем требованием или приказом. Она надеялась, что кто-нибудь появится, ответит. Сначала Нита, как всегда, сотворила заклинание-просьбу ко Вселенной, открывая ее для общения. Потом приступила к Вызову.
- АИ МАТРАЗА, - сказала она на Языке, - если кто-нибудь слышит, позволь ему заговорить со мной. Это необходимо.
Потом положила книгу на землю, села рядом и стала прислушиваться к тишине.
Казалось, миновала вечность, пока она услышала тихий звук, будто что-то прошуршало в траве в сотне метров от нее. В обычное время она ни за что не услышала бы этот звук. Но сейчас слух был обострен окружающей тишиной и возбуждением погружения в волшебство.
- МАТРАЗА, - тихо повторила она. - Если это ты, то я здесь.
Снова шуршание, и опять тишина.
- Ты говоришь с акцентом, - тоненько пролаял голосок из травы, - но понятно. Дай я на тебя посмотрю.
Нита заметила осторожно приближающуюся к ней фигурку, длинную, остроносую. Лис. Хвост у него был больше и пушистее, чем она представляла. Слабо мерцающие буквы Учебника светлячками играли у него в глазах и чуть серебрили ворс шубки.
- Какой еще акцент? - не поняла Нита. Никто пока не ругал ее произношения.
- Мы здесь не говорим МАТРАЗА. Мы произносим МАДРИИН РУА.
Нита хихикнула, потому что на Языке эти слова означали "маленькая красная собака".
- Что ж, местные искажения вполне допустимы, - сказала Нита, скрывая улыбку. - Я должна предупредить тебя, МАДРИИН РУА. Через несколько дней здесь начнется охота.
Лис тявкнул от удивления:
- Что-то рано они ее затеяли.
- Может, и так, - пожала плечами Нита. - Но я бы на твоем месте оповестила всех твоих родичей, чтобы обегали это место миль за пять и на время оставили в покое цыплят.
Лис засмеялся, словно бы придушенно закашлял.
- Они отравили почти всех крыс. Что же нам есть? Но раз так... Я предупрежден, волшебница. Твое поручение будет выполнено. - Он поглядел на нее внимательно и серьезно. - А теперь, - он кивнул, - прощай, волшебница.
Лис не вымолвил больше ни слова, опустил нос почти к земле и, принюхиваясь, нырнул в высокую траву.
Нита закрыла Учебник и еще немного посидела в тишине, сбрасывая напряжение. Разговор с животными забирает немало сил. При этом все зависит от того, насколько зверь умен и близок к человеку. Домашние животные, такие, например, как кошка или собака, в какой-то мере очеловечились, им понять тебя проще. Но и говорят они меньше. Это как молчание или, вернее, молчаливый разговор между близкими людьми. Они понимают друг друга и без слов. С дикими зверьми есть о чем поговорить. Однако и понимать их труднее. Слишком уж они насторожены, полны страха или враждебности. Лисы, конечно, сталкиваются с человеком, живут по соседству с ним, знают его образ жизни и привычки. Может быть, потому-то так и осторожны. Во всяком случае, в разговоре и поведении лиса сквозила некая холодная отдаленность, граничащая с недоверием. Ушел он таким же чужим и настороженным, как и явился.
Неважно. Она выполнила то, что обязана была сделать. Волшебники должны предотвращать ненужную боль, а в охоте на лис Нита не видела никакой необходимости, хотя фермеры наверняка стали бы утверждать, что уничтожать "вредителей" должно и полезно. Коли лиса украла цыпленка, то она одна и отвечает за это злодеяние, хотя вряд ли естественную жизнь можно считать злодеянием. Но зачем же травить весь выводок, пуская по следу разъяренную свору собак? Зачем натравливать одно животное на другого?
Нита попыталась отвлечься от грустных мыслей.
"Кит!" - мысленно позвала она.
"Да", - почти тут же откликнулся Кит.
Она помолчала, напряженно прислушиваясь, как бы переходя на его волну.
"Как жизнь?" - спросил Кит.
"Смотри, - сказала она и воссоздала несколько кадров прожитого дня, закончив показ картинкой разговора с лисом. - Отличный денек, верно?"
"Угу, - буркнул Кит. - Вижу, про меня ты уже и забыла. Я так и думал..."
"Кит!.. - Она с удовольствием дала бы ему хорошую затрещину, будь он рядом. Он вздрогнул, будто и впрямь получил оплеуху. - Послушай, - все еще недовольным тоном сказала Нита, - я устала. Поговорим завтра утром".
Он испуганно закивал. Нита рассмеялась.
"Спокойной ночи", - сказал Кит.
"И тебе".
Она подождала, пока угаснут волны мысленного контакта, поднялась и медленно пошла обратно. Позади нее, в чаще, отрывисто лаял лис. Ему отвечал другой, находящийся примерно в миле отсюда.
Нита улыбнулась и направилась к фургончику.
Как она и предполагала, долго бороться со сном не удалось. Нита попыталась еще немного посмотреть телевизор. Правду говорила тетя: работал лишь один из шести каналов, да и на том шел какой-то уж настолько древний фильм, что Нита мгновенно заскучала. Она выключила телик и вернулась в фургончик, собираясь почитать. Но прежде открыла взятую тайком из холодильника баночку кошачьей еды и разделила ее между кошками. Они с удовольствием поели, потерлись, мяукая, о ее ноги, но говорить не пожелали.
Нита легла и заснула. Ее посещали какие-то тревожные сны. В одном она почувствовала, что земля под нею колышется. Вероятно, оттого, что сильный ночной ветер раскачивал фургончик. Нита проснулась в абсолютной тишине. Было раннее утро. Нита взглянула на часы. Семь утра, однако солнце уже стояло высоко в небе. Ниту смутила эта непривычная странность северной страны.
Она встала, накинула вчерашнюю кофточку, проскользнула в дом, приняла душ и, вернувшись, переоделась в чистое. Затем отправилась посмотреть, что готовится на завтрак. На кухне уже сидело несколько человек. Двоих Нита видела вчера. Один - Джо, управляющий конюшней, длинный, тощий молодой человек с улыбкой до ушей, хоть завязочки пришей, улыбнулась про себя Нита. Другой была Дерваль, главный тренер по выездке, высокая кудрявая женщина, вечно попыхивающая самодельными сигаретами. Говорила она медленно и оттого понятно, будто была американкой.
- Вот и ты, - сказала Дерваль. - Хочешь чашечку чайку?
Наверное, в Ирландии любой разговор начинается с предложения чашечки чайку, отметила Нита.
- Да, пожалуйста, - сказала она и взяла из большой глиняной миски хлеб. - А где тетя Анни?
- В школе верховой езды, ждет кузнеца. Если захочешь, можешь сходить к ней.
- Спасибо.
Нита отрезала ломтик хлеба и сунула его в тостер. На столе уже было масло, корзинка со свежими яйцами, только что с фермы, пласт бекона и неаппетитного вида домашняя колбаса, которая называлась почему-то "черный пудинг". Кроме того, горкой лежали готовые уже тосты, стояла раскрытая коробка с кукурузными хлопьями и прямо на столе валялись кусочки сахара. Завтракали в этом доме, судя по всему, поспешно и на ходу.
Нита взяла чашку чая, горячий тост, села за стол и притянула к себе местную газетку "Будни Брея". Всю первую полосу занимала история чьей-то машины, которая загорелась в самом центре города Виклоу. Нита с удивлением развернула газету, - есть же еще на свете тихие уголки, где самым важным событием становится подобный пустяк. Дерваль заглянула через плечо в газету и ткнула пальцем в объявление, где серьезно заявлялось, что ПРОДАЮТСЯ БОЛОТА. Нита расхохоталась.
- Если пойдешь в конюшню, - сказала Дерваль, вытягивая из тостера ломтик поджаренного хлебца, - будь внимательна. Следи за лошадью в стойле номер пять. У нее дурная привычка кусаться.
- Угу, - кивнула Нита, хотя вовсе не думала, что у нее будет время следить еще и за лошадьми в стойле. - Я немного боюсь лошадей... И не собираюсь подходить к ним слишком близко.
- Боишься лошадей? - широко улыбнулся Джо. - Ну, это мы уладим.
- Как-нибудь потом. Завтра, хорошо? - осторожно сказала Нита. Ее как-то раз, несколько лет назад, посадили на лошадь, и она тут же сверзилась на землю. С тех пор Нита относилась к лошадям с некоторой опаской.
Джо и Дерваль покончили с завтраком и вышли из кухни, оставив Ниту окруженной кошками, которые назойливо выпрашивали подачку.
- Не могу, друзья мои, - сказала она. - Вчера был особый случай первое знакомство. Хотите есть, обращайтесь к хозяйке.
Они поглядели на нее с явным отвращением и одна за другой удалились. Нита допила чай, дожевала тосты, помыла чашку и тарелку и опять вышла во двор. Мимо ее фургона тянулась дорожка, ведущая прямо на ферму.
Нита постояла некоторое время и пошла к конюшням. Здесь было примерно пятнадцать стойл. Они назывались "денники". Лошади выглядывали поверх невысоких перегородок или равнодушно жевали овес. Нита приблизилась к деннику номер пять и внимательно оглядела стоящую там лошадь. Это был красивый черный конь. Взгляд у него был недобрый. Поскольку рядом никого не оказалось, Нита заговорила с конем на Языке и даже попыталась погладить. Однако он холодно глянул на нее, злобно прижал уши и фыркнул:
- УБИРАЙСЯ, ДЕВЧОНКА, ИЛИ Я ОТОРВУ ТЕБЕ РУКУ!
Нита пожала плечами и отправилась дальше. Другие лошади оказались более приветливыми. Когда она обращалась к ним на Языке, они отвечали, просили кусочек сахару или осведомлялись, не выведет ли она их погулять. Были, правда, и такие, что лишь лениво поднимали голову, поводили ушами и продолжали жевать.
В дальнем конце конюшни высилась огромная копна сена, прикрытая брезентом на случай дождя. Нита постояла рядом, вдыхая запах сена. Вдруг что-то маленькое, черное скатилось прямо к ее ногам. Камень, успела подумать Нита и отпрянула, и тут же увидела, как черный комочек развернулся и ткнулся в нос ее туфли.
Она с изумлением разглядывала этот живой камень. Котенок! Величиной с ладошку. С трудом, шатаясь на дрожащих лапках, котенок встал, поглядел на нее и мяукнул:
- Извините!
- Ничего, - сказала Нита.
Котенок, который уже кинулся вдогонку за несомой ветром соломинкой, вдруг резко остановился и, не устояв на лапках, перевернулся через голову. Нита еле сдержалась, чтобы не рассмеяться.
- Еще один, - удивился котенок, отряхиваясь. - Ветром, что ли, их приносит?
- Еще один кто? - спросила Нита.
- Еще один волшебник. Ты что, глухая?
- Нет, - серьезно сказала Нита. - Но, извини, я здесь новенькая. А ты кто?
- Я - Туала Слайт, - важно промяукала крохотная кошечка. - Принцесса Народов. - Она приосанилась и быстро добавила: - Бард и ученый. А твое имя?
- Я - Нита Каллахан.
- Нита? - Кошечка смешно повела бровками. - Что это за имя?
Нита так была ошарашена всем этим разговором, что не сразу нашлась что сказать. Перед нею был чуть ли не вчера родившийся котенок. Странный у них получался разговор.
- Вообще-то имя мое испанского происхождения, - несколько чопорно проговорила Нита. - Полностью оно звучит - Джуанита.
- Ага, испанка! - мяукнула кошечка, и глаза ее округлились.
Пьянит испанское вино
Сильнее старых папских вин.
Но от любви мне суждено
Пьянеть, красотка Розалин!
вдруг пропела она.
- Ты что-то перепутала, - засмущалась Нита. - Вина-то уж я точно не пью...
Кошечка глянула на Ниту, точно та с луны свалилась.
- Скоро здесь будет толкотня, - сказала кошечка. - Уйдем отсюда. - Она смешно засеменила на коротких лапках прочь из конюшни.
Нита в смущении последовала за ней. Они прошли между конюшней и школой верховой езды и очутились на ездовом поле, где в этот момент никого не было.
Кошечка оказалась очень веселым созданием - она то и дело припадала к земле, вертя хвостиком, неуклюже хватала лапкой жука, шевельнувшийся листик или травинку, гонялась за летящей по воздуху соломинкой. Впрочем, никого и ничего поймать ей так и не удалось. Нита каждый раз с трудом сдерживалась, чтобы не улыбнуться или, чего доброго, не расхохотаться. Но волшебник должен быть вежливым, и она пускала в ход всю свою волю, чтобы сохранять серьезное выражение лица. Еще у конюшни под ногами у них закружил и унесся вдаль небольшой пыльный вихрь. Туала остановилась и мяукнула ему вслед:
- Добрый день.
- Ты всегда разговариваешь с ветром? - изумленно спросила Нита.
Туала надменно глянула на нее.
- Это Народ Воздуха - сказала она. - Вечно проносятся мимо. Ты новенькая здесь, не знаешь. - И она побежала дальше.
Когда они подошли к ограде, Туала вдруг мощным прыжком взлетела почти до середины, вцепилась в ограду когтями и подтянулась вверх, ловко перебирая лапками. Усевшись наверху, она тут же принялась умываться.
Нита перекинула ногу и села на ограду рядом с кошечкой.
- Не слишком ли ты молода для барда?
Кошечка все так же надменно посмотрела на Ниту.
- А не слишком ли ты молода для волшебницы?
- Ну нет, мне уже четырнадцать...
- А какой процент твоего жизненного пути составляет время занятий волшебством? - огорошила ее вопросом кошечка.
- Э-ээ... - Нита задумалась, подсчитывая.
- Ты даже не можешь быстро подсчитать? Показываешь дурное знание БАН-ДРАЙОА. А математика в волшебстве очень важна.
Нита вспыхнула. Не важно, что такое "бан-драйоа", но что верно, то верно - математика никогда не была ее любимым предметом.
- Ты ведь испанской крови, - продолжала Туала, - а не знаешь даже испанской песенки про папское вино, которую пели первые испанцы, появившиеся в Ирландии. Что же ты ЗНАЕШЬ?
- Не очень много, - созналась Нита. - Я знаю кое-что об испанской Армаде. Самую малость, - поспешно добавила она.
История была самым ее любимым предметом, но сейчас Нита боялась попасть впросак.
- Хм, - презрительно хмыкнула Туала, - это было уже пятнадцатое вторжение. А подлинные причины событий уходят в глубь времен. Ветер летит, и события уносятся в его вихре. В самом начале...
- Неужто мы станем забираться так далеко? - ужаснулась Нита.
Кошечка глянула на нее с уже привычной надменностью.
- Не перебивай. Интересно, как же ты собираешься стать мудрой, не набираясь мудрости?
- А где набиралась ты?
- В Холмах. Кроме того, мне суждено было еще и стать бардом, потому что меня нашли в сумке. Это уже традиция.
Нита вспомнила, как тетя вчера вечером толковала что-то о котенке, найденном в мешке около дороги. Бедняга умирал от голода. Впрочем, сейчас кругленькая, как мячик, Туала не была похожа на умирающую от голода.
- Короче, - продолжала как ни в чем не бывало Туала, - все это есть в Книге Завоеваний и в Лейнстерской Книге, и в Желтой Книге из Лекана.
- Не очень уверена, что эти книги есть в нашей библиотеке, - сказала Нита, - поэтому, может быть, ты просветишь меня? - Она все же не удержалась и хихикнула.
- Вообще-то все это есть и в Книге волшебного мастерства. Можешь прочитать, если не поленишься заглянуть туда. Но пока набирайся мудрости от меня. В незапамятные времена на острове появилась Кессаир со спутниками. Но они пропали. Остался только один из спутников. Он превратился в ястреба и все потом поведал людям. Как-то вода поднялась и покрыла сушу, а потом снова отступила. И было тогда на острове три озера и девять рек, а вокруг только голая пустыня. А через двести шестьдесят четыре года пришли двадцать четыре мужчины и двадцать четыре женщины. Это был Партолон и его люди. В Ирландии тогда не росло ни единого деревца, ни единого кустика или травинки. И пришедшие устроили все...
- Устроили? - не поняла Нита. - Как? И когда это было?
- Четыреста тысяч лет тому назад. Разве я не сказала? И перестань перебивать! И вот они возвели горы, разгладили равнины и победили фоморов, демонических созданий. - Туала с неудовольствием глянула на Ниту, которая слушала без должного почтения. - Демонов, живших здесь раньше. Фоморы наслали на прибывших бедствия и болезнь. Заразившийся ею заражался и заряжался ненавистью и, не раздумывая, лез в драку. И люди Партолона перебили друг друга. Поэтому Остров, который не был островом, снова опустел. Затем, еще через три тысячи лет, пришли люди Немеда. Они осели здесь и вырыли русла рек, и насадили леса. И они тоже встретились с фоморами и заразились этой болезнью. И пропали. Но в этой ужасной битве кусок суши откололся от большой суши и оледенел. Когда лед растаял и прибыла вода, прибыли другие люди - Фир Болг. Они привели с собой зверей и птиц, и зазвучала песнь в воздухе, и родилась жизнь в воде. Ты все запоминаешь? подозрительно спросила Туала.
- Думаю, да. - Нита решила позже все-таки заглянуть в свой Учебник, где, как утверждала Туала, все было описано. Потому что вся эта кошачья путаница с датами ее совершенно сбивала с толку.
- Хорошо... После этого Единая разгневалась, что Ее прекрасную землю разрушили, и послала сюда для жизни других людей. Это были Туата де Данаан, то есть Племена Богини Дану. Они попытались договориться с Фир Болг, но те не стали даже разговаривать. Поэтому произошла большая битва на Равнине Башен, Маг Туиред. Битва принесла победу Племенам. Но нужно было еще одолеть фоморов. И Единая прислала молодого героя-бога. И был то Луг, Искусный во Многих Ремеслах. Он попросил народ Богини Дану дать ему четыре сокровища: Котел, Камень, Меч и Копье. Их принесли из Четырех Старейших Городов. Семь лет он напитывал эти сокровища силой, которая была в нем. Затем Племена Богини Дану пошли на вторую битву при Маг Туиред. Луг вышел вперед с Копьем, которое называлось Ассал, и с его помощью победил Балора Одноглазого и всех фоморов.
Туала умолкла, переводя дух. Нита про себя быстро прикинула.
- Ну-ка, давай посчитаем, - сказала она. - Шесть вторжений. Если ты причисляешь сюда и Туату...
- Это лишь ТЕ вторжения, - перебила ее Туала, - которые шли с северных островов Земли. Нита мгновение подумала.
- Ага. Но тогда кто же выгнал отсюда Туату, Племена Богини Дану?
Туала насмешливо мяукнула.
- Ты что, шутишь? - спросила она. - Они все еще здесь!
- КТО? - вырвалось у Ниты.