Необходимо посвящать в священство и

постригать в монашество как можно больше»

Эту фразу Святейший Патриах-Исповедник Ти­хон выкрикнул епископу Андрею (Ухтомскому) с террасы своей келлии в Донском монастыре, когда он на­ходился под арестом, впоследствии он говорил это всем архиереям, приходящим к нему.12

Богу было угодно, дабы не прерывалась апостоль­ская преемственность, совершение тайных хиротоний во время таких гонений. Предвидя аресты, физическое уничтожение архиереев и священников, твердые ду­хом епископы возводили достойных в сан и оставляли после себя каноническое продолжение. Доколе остает­ся хотя один твердо-православный епископ — Дух Ис­тины, Дух Святый пребывает со всей Церковию. (Ка­ноничность единоличных архиерейских хиротоний за­креплена на основании церковных правил: «Кормчая» (лист 302. оборот) гласит: «Аще три епископа не обрящутся, достойно есть при двою и при едином избра­нию [хиротонии] быти на епископство», подтвержда­ется это и многочисленными примерами из истории Церкви).

Священномученик Митрополит Казанский Ки­рилл, которого очень почитал и любил Батюшка Нико­лай, произнес пламенные слова в защиту чести епи­скопского сана, которым был освящен и благодатный праведный Старец Николай: «Вот, я — Епископ. Но меня сделала таковым Святая Церковь Христова. Не я сам себя поставил! Я имею на себе преемственность духовной власти Апостолов, святых учеников Христо­вых, рукоположивших вместо себя «мужей апостоль­ских». Апостолы заповедали своим преемникам совер­шать рукоположение и далее. И так это апостольское рукоположение дошло и до меня, многогрешного... И я поставлен во Святой Церкви Епископом. И я имею на себе бремя их власти духовной...» 13

Старец, по благословению, не вышел на открытое епископское служение, он не считал необходимым ни обнародование, ни разъяснение своей епископской хиротонии, ни своей сокровенной жизни во Христе: поскольку он всегда пребывал со Христом и во Христе, и что могло быть желаннее и выше этого божественно­го соединения, созерцания... Все святые отцы свиде­тельствуют о том, что истинная христианская жизнь есть жизнь внутренняя, а не внешняя: Авва Агафон го­ворил, что всякий человек подобен дереву; труд телес­ный — листья, а хранение сердца — плод. Сердце Аввы Николая пребывало неразлучно со Христом, Старец Иосиф Афонский Исихаст так объясняет стяжание благодати: «Благодать делания уподобляется сиянию звезд, просвещения — полнолунию, а благодать совер­шенства — созерцания — полуденному солнцу, прохо­дящему по небосводу.

Так вот, когда благодать умножится в человеке, и он знает все написанное, как мы сказали, он прихо­дит в великую простоту,.. ум его расширяется, при­обретая огромную вместимость... Совершается еди­нение Бога и человека, так что он не может сам себя разделить... Только когда пройдет созерцание, он сно­ва возвращается в свое естество. Тогда как пребывая в созерцании, он как бы другой и из Другого. Весь пол­ностью соединяется с Богом. Думает, что у него нет ни тела, ни жилища. Весь — парящий. Без тела восхо­дит на Небо!

Воистину велико это таинство. Ибо видит человек то, о чем язык человеческий не может рассказать.

И когда проходит это созерцание, он пребывает в таком смирении, что плачет. Как малое дитя, о том, как дает ему это Господь, тогда как сам он не делает ниче­го. И происходит такое осознание себя, что, если заго­воришь с ним, он считает себя ничтожнейшим суще­ством не свете.

И до тех пор, пока он так думает, ему дается еще больше» 14...

Святая простота Старца Николая, растворенная смирением и Любовию ко всему созданному Творцом, соделывала его сердце способным вместить страдания многих и многих...

Сугубая Благодать его Архиерейского достоинства изливалась на притекающих к нему со всех концов земли, и именно она давала Старцу силы быть посто­янным и неиссякаемым источником помощи Божией, и мы тому смиренные свидетели. Велик подвиг взять на себя все тяготы современного мира, когда каждый требует исполнения заповедей, но от другого. За каж­дую душу, которой Старец помогал, он испытывал вой­ну со злыми духами. Это был воистину великий воин Христов! Отовсюду к нему на Остров стекались много­численные больные, оставленные медициной и зачас­тую брошенные самыми близкими. Страдающие от неизлечимых кровотечений жены были исцеляемы его молитвой и благословением, угасающие от всезлобного рака страдальцы получали либо облегчение, либо пол­ное исцеление, если на то была воля Божия, по заступ­ничеству Старца. Мучавшиеся страшными головными болями, с анализами, подтверждающими опухолевые образования, избавлялись от них после того, как крот­кий угодник помазывал их Иерусалимским маслом. А сколько душ, изнуренных бесом винопития, спасен­ных им для вечности! Изгнание немых бесов, затво­ряющих уста младенцам, исцеление животных, осо­бенно птиц, которых Старец очень любил с детства.

Теплый заступник за нас пред Богом — таковым мы все знаем великого пастыря Старца Николая, схиепископа Нектария, и исповедуем его несомнен­ную святость.

Сила Божия, пребывающая на нем, творила и иные чудеса. Остров Талабск, простые сердцем жите­ли, видели эту святость молитвенника. Когда он шел по Острову, к нему выбегали за благословением. Каж­дый день Старец благословлял Остров, а через него и весь мир, крестообразно во все четыре конца, обраща­ясь лицом ко крестам Никольской Церкви. Он молил­ся о благорастворении воздухов и изобилии плодов земных, о временах мирных всему миру, просил мило­сти Божией всем людям. Как достойно описать эту многотрудную, постоянную любовь праведника ко всему творению? Как описать его созерцательную, мо­литвенную, духовную высоту? Его частые исходы из этого чувственного бренного мира? Как возможно вознестись за святым Старцем в Царство Небесное, куда часто воспарял его ум, выходя за пределы телес­ных чувств? Как достойно воспеть его чудотворную молитву, когда он просил Царицу Небесную благосло­вить иссохшую от зноя землю Острова «дождичком», и был услышан через мгновения?! Видя и присутствуя при том, как он, из жалости к промерзшим от дождя паломницам с промокшими ногами, просил Спасите­ля и Николая Чудотворца прекратить дождь, и Гос­подь исполнял его прошение, как мы можем не мо­литься ему и не воспевать его святость по блаженном успении — святого Старца, имевшего от Господа бла­годать «отворять и затворять» небо?..