Глава 26. Дом господина Раду Фортуны скрывался за высокими стенами в квартале номенклатуры в восточной части Бухареста
Дом господина Раду Фортуны скрывался за высокими стенами в квартале номенклатуры в восточной части Бухареста. В похожих на этот больших домах в центре уже давно размещались посольства или министерства, но здесь, в старейшей и красивейшей части города, Чаушеску и его политические наследники одарили себя и кучку избранных из номенклатуры прекрасными домами, не изменившимися еще с довоенного времени, когда правил король Кароль.
- Дьявол, - буркнул Лучан, проезжая мимо огороженной территории, - можно было догадаться с самого начала по адресу.
- А в чем дело? - спросила Кейт. Лучан развернулся и поехал вокруг квартала по пустынным и широким улицам.
- Во времена Чаушеску здесь не разрешалось ездить никому, кроме Вождя и его приближенных из номенклатуры. Во все восемь кварталов этой секции въезд был запрещен.
О'Рурк наклонился вперед.
- Вы хотите сказать, что за один только проезд здесь могли арестовать?
- Ну да. - Лучан погасил фары и сделал еще один круг. - За проезд здесь вы могли просто исчезнуть.
- А что-то изменилось после смерти Чаушеску? - спросила Кейт.
- Да, в некотором роде.
Лучан остановился и заехал задним ходом в аллею, почти полностью закрытую низкорослыми деревьями с тяжелой, намокшей листвой и кустами, которые не подстригали уже десятки лет. Ветки скребли по бортам «дачии», пока она не оказалась целиком в кустах. Теперь лишь ветровое стекло выглядывало в сторону калитки и въезда в особняк Раду Фортуны.
- Полиция и Секуритатя все еще здесь патрулируют. Не слишком здорово было бы попасть к ним в лапы, если учесть, что я наверняка занесен в их списки разыскиваемых, а у вас вообще никаких документов.
Он задвинул «дачию» еще глубже, и теперь они видели улицу лишь сквозь перепутанные ветки.
Вскоре дождь перестал, но капли с веток продолжали падать с не меньшим шумом на крышу и капот. В машине стало холодать. Стекла запотели, и Лучану пришлось вытирать ветровое стекло носовым платком. Около полуночи по улице медленно проехала полицейская машина. Когда она исчезла из виду, Лучан извлек из-под сиденья большой термос с горячим чаем.
- Прошу прощения, чашка только одна, - сказал он, подавая Кейт крышку от термоса. - Придется нам, отец О'Рурк, пить из горла.
Кейт склонилась над горячей чашкой, пытаясь остановить дрожь. После того как О'Рурк разоблачил Лучана, она потеряла почву под ногами. Теперь она не знала, кому или чему верить. Лучан, кажется, говорил, что О'Рурк является участником некоего заговора, связанного со стригоями.
У нее уже не осталось сил, чтобы спрашивать их о чем-нибудь. «Джошуа!» - подумала она. Крепко зажмурившись, Кейт вспомнила его лицо, его запах, ощущение от легкого прикосновения его шелковистых волосиков к щеке.
Она открыла глаза.
- Лучан, расскажи-ка какой-нибудь анекдот про вашего Вождя.
Студент передал термос О'Рурку.
- Вы не слышали про то, как наш рай для трудящихся посещала Бриджит Бардо?
Кейт покачала головой. Было очень холодно. Отблеск уличного освещения играл на колючей проволоке, опутывающей стену. Снова начался дождь.
- У нашего Вождя была личная встреча с Бардо, и он потерял голову с первого взгляда, - начал Лучан. - Ну, вы видели последние снимки миссис Чаушеску, так что сами понимаете. В общем, начал он ее обхаживать, чтобы произвести впечатление. «Я здесь всем руковожу, - говорит он. - Я могу все, чего только ни пожелает мадемуазель». - «Ладно, - отвечает Бардо. - Тогда откройте границы». Некоторое время Чаушеску не мог.., как это у вас говорится.., не мог врубиться. Но потом он взял себя в руки и улыбнулся ей своей жуткой улыбкой. «Ага, - говорит он заговорщическим тоном. - Я знаю, чего вы хотите, - и подмигивает ей. - Вы хотите, чтобы мы остались одни».
Лучан отнял термос у О'Рурка и глотнул чаю. Священник сзади закашлялся. Кейт подумала, не болит ли его раненая нога такими холодными, сырыми ночами.
Она ни разу не слышала, чтобы О'Рурк жаловался, даже если хромал очень заметно.
- Несколько лет назад, когда произошел взрыв в Чернобыле, я был в Чехословакии, - сказал О'Рурк. - Насчет Чернобыля у вас есть какие-нибудь шутки?
Лучан пожал плечами.
- Конечно. Мы шутим над всем, что пугает нас до смерти или вышибает слезы. А у вас как?
- Вроде определения НАСА, которое появилось после катастрофы с «Челленджером» в том же восемьдесят шестом году, - сказала Кейт - Вот... Нужны Ачередные Семь Астронавтов.
Никто не засмеялся. Они трепались не для того, чтобы развлечь друг друга.
- В Чехословакии, - заговорил О'Рурк, - была в ходу шуточка насчет того, что в СССР после Чернобыля появился новый гимн: «Pec nam spadia, pec пат spadla...» - «Наша печка развалилась, наша печка развалилась». - После некоторого молчания священник добавил:
- Это из народной песни.
- А у нас после Чернобыля, - сказал Лучан, - спрашивали друг друга, какие три самые короткие вещи на свете.
- И какие? - спросила Кейт, допивая чай.
- Румынская конституция, меню в польском ресторане и жизнь чернобыльского пожарника.
Несколько минут они не разговаривали. Дождь выбивал дробь по крыше.
- Как вы думаете, что будет с Горбачевым и Советским Союзом? - спросил О'Рурк у Лучана. Студент слегка хохотнул.
- И то и другое уже отжило свое, но об этом еще никто не знает. Когда Горбачев вернулся после попытки переворота в августе и объявил, что все еще верит в марксизм, он расписался в собственной замшелости.
- А что народ? - спросила Кейт. Лучан покачал головой.
- Там нет народа, осталась лишь империя, которая никак не может призвать своих подданных к подчинению. Советский Союз уже на свалке истории, как и социалистическая Румыния. Но ни у одного организма не хватает мужества признать, что он уже покойник.., носферату. - Он побарабанил пальцами по приборной доске. - Однако в России есть Ельцин, а он человек честолюбивый.., очень честолюбивый. В его глазах я вижу блеск, который напоминает мне о нашем бывшем Вожде. Ельцин использует российский суверенитет, чтобы развалить СССР к следующей весне.
- Так скоро? - сказала Кейт.
- Возможно, даже быстрее. Я не удивлюсь, если СССР официально прекратит существование уже к Новому году.
- Но что, если Горбачев... - начал О'Рурк.
Лучан поднял руку, призвав к тишине, потом наклонился вперед и протер запотевшее стекло.
Ворота с электроприводом на участке Фортуны начали открываться. Кейт поглубже вжалась в сиденье, одновременно вполне отдавая себе отчет, что прятаться глупо.
Из ворот выехал черный «мерседес», повернул налево, скользнув фарами по «дачии», и скрылся из виду.
- Это он? - спросила Кейт.
Лучан пожал плечами, завел машину с трех попыток, сопровождавшихся скрежещущими звуками, и тронулся с места. «Дачия» дребезжала и скрипела, пока Лучан, так и не зажигая фары, разгонял ее до сорока или пятидесяти миль. Они выехали на улицу Галац и кварталах в трех впереди увидели габаритные огни «мерседеса». Вдавив педаль газа до пола, Лучан налег на баранку «Дачия» взвыла еще жалобней, но исправно дребезжала и тарахтела по пустынной улице.
- Гони за той машиной, - прошептала Кейт.
***
Они следовали за «мерседесом» в северном направлении по улице Галац, смешавшись с немногочисленными полуночными машинами - в основном грузовиками, поворачивавшими на запад, затем по бульвару Илие Пинтилие, и чуть не упустили его на кольцевой развязке площади Виктории. Лучан безошибочно догадался, что машина свернула на север, на шоссе Кисилева, и вскоре, после нескольких мгновений мучительного напряжения, они снова увидели «мерседес», пролетающий через перекресток в двух кварталах, разбрызгивая воду. Лучан раскочегарил «дачию» почти до девяноста километров в час, что позволило сократить дистанцию вдвое, после чего сбросил газ, чтобы держаться вровень. По бульвару ехали еще несколько грузовиков и легковушек, которые тоже не обращали внимания на установленные ограничения, поэтому они не волновались, что их заметят.
Выбравшись на шоссе Бухарест - Плоешти, они проскочили обсаженные деревьями городские районы, миновали громадные здания и памятники, темные и молчаливые во тьме, после чего выехали за город, где с обеих сторон мелькали только поля. Поворот к аэропорту Отопени «мерседес» проскочил, не замедляя ход, но Лучан сбросил скорость до шестидесяти километров, заметив вдоль дороги к международному аэропорту ставшие уже привычными полицейские и военные машины. За Отопени он снова набрал скорость, оставив между «дачией» и «мерседесом» лишь один грузовик.
- Мы даже не знаем, сидит ли в этой машине Раду Фортуна, - подал голос О'Рурк с заднего сиденья.
- Откуда вы знаете это имя? - спросила Кейт. - И над чем вы смеялись?
Священник рассказал о поездке двухгодичной давности с «оценочной командой» миллиардера Вернора Дикона Трента.
Лучан чуть не съехал с дороги.
- Здесь был Вернор Дикон Трент? - голос у него дрожал.
- Возможно, он и сейчас здесь, - сказал О'Рурк. - Его фонд и корпорация объявили о его болезни через несколько недель после того, как мы все вернулись. До сегодняшнего дня никто не знает, где он и в каком состоянии. Он - что-то вроде Говарда Хьюза девяностых годов.
Лучан покачал головой. Единственная щетка стеклоочистителя ритмично ходила по ветровому стеклу.
- Вернор Дикон Трент - не Говард Хьюз, - сдержанно сказал он. - А каким образом Раду Фортуна связан с мистером Трентом?
О'Рурк рассказал о самоуверенном гиде от НБТ, сопровождавшем их в той эксцентричной поездке.
Лучан иронически усмехнулся.
- Я подозреваю, что Трент с Фортуной изрядно позабавились, глядя на вас.
Кейт отвернулась от забрызганного дождем лобового стекла и темных полей.
- Так ты говоришь, что Вернор Дикон Трент может быть стригоем?
Лучан молчал довольно долго.
- Орден считает, что Трент является одним из первых членов Семьи, - наконец ответил он. - Возможно, даже самим Отцом.
- Отцом? - переспросила Кейт, но в этот самый момент «мерседес» свернул с шоссе на боковую дорогу.
- Дерьмо, - ругнулся Лучан. Он проехал поворот вслед за грузовиком, сбросил газ, нашел место пошире и развернулся. Габариты «мерседеса» почти уже растаяли в темноте, когда «дачия» затряслась по ухабистому проселку. Они проехали мимо деревенских домишек и приземистых многоэтажек по левой стороне. Нигде не было видно ни огонька.
Кейт посмотрела на спидометр. От Бухареста они отъехали километров на тридцать пять.
- Кажется, я знаю, куда они едут, - произнес Лучан.
При въезде в следующую деревушку Кейт увидела указатель: Снагов.
- Я читала про это место, - объявила она. «Мерседес» свернул направо на развилке в центре деревни и снова прибавил ходу. Лучан выключил фары, стараясь не отстать. Из-за темноты и дождя разбитой дороги почти не было видно.
- Мы их потеряем, - заметил О'Рурк, когда габаритные огни скрылись за поворотом.
Лучан покачал головой. Примерно через милю они увидели слева от себя фары преследуемой машины, свернувшей на еще более узкую дорожку. Лучан медленно подъехал к повороту.
- Быстрей! - воскликнула Кейт, когда «мерседес» стал удаляться.
- Нельзя, - ответил Лучан. - Это частная дорога. Видишь пост?
Теперь, когда «мерседес» остановился, Кейт тоже разглядела ворота, рядом с которыми стояли несколько автомобилей. Ненадолго вспыхнул фонарик, будто кто-то проверял личность водителя «мерседеса» и его пассажиров. Кейт различила огни большого дома примерно в четверти мили от поста.
- Черт бы их побрал, - выдохнула она. - А как-нибудь еще можно подобраться к тому дому? Лучан побарабанил пальцами по рулю.
- Не думаю, что дом - их конечная цель, - проговорил он, как бы рассуждая, вслух.
Внезапно далеко позади показались огни еще одной машины.
- Дьявол. Чтоб им пусто было, - воскликнул Лучан. По-прежнему с выключенными фарами он погнал вперед по дороге. «Дачия» взвизгивала на поворотах и подскакивала на невесть откуда взявшихся рытвинах. Через некоторое время огни позади пропали, и с обеих сторон их окружал сплошной лес.
- Я хочу вернуться, - сказала Кейт. Сердце у нее колотилось от отчаяния и гнева. - Если есть хоть малейший шанс, что Джошуа в том доме, я хочу туда вернуться, даже если придется идти пешком через поле.
- То место находится на озере, - сказал Лучан, не снижая скорости. - Я знаю другую дорогу.
Они проехали еще милю-другую вдоль железнодорожного полотна. Машины больше не попадались, а дорога становилась все хуже, чем дальше они удалялись от деревни, пока Лучан в конце концов не свернул на еще более узкую дорогу. Под колесами хрустел гравий и с шумом разлеталась вода из луж. Когда «дачия» вползла под свод из голых веток со свисавшими дождевыми каплями, Лучан включил габаритные огни.
- Что-то вроде национального лесного заповедника, - пробормотал он, сосредоточенно сдвинув брови, стараясь не заехать в какую-нибудь колдобину с водой, каждая из которых была размером с небольшое озерцо. Кончилось тем, что он чертыхнулся и включил фары.
Они проехали под покосившейся деревянной аркой с выцветшими буквами. Дорога больше напоминала широкую тропу в густой чащобе. Кейт так и подмывало спросить у Лучана, знает ли он хоть, где они оказались, но проселок вдруг вышел на асфальт, и они увидели впереди темное и безмолвное оштукатуренное строение.
- Ресторан и гостиница, - пояснил Лучан, даже не взглянув в ту сторону. - Закрыто после смерти Чаушеску.
Влево и вправо отходили несколько ответвлений, но Лучан поехал по самой заброшенной дороге. Кейт разглядела перевернутые столы для пикников и поросшие сорняками лужайки. Это место напоминало какой-нибудь американский государственный парк-заповедник, переставший существовать уже несколько десятилетий.
Лучан вдруг замедлил ход, остановился, сдал назад и въехал на асфальтированную дорожку, не шире пешеходной тропинки. Примерно через сотню метров дорожка оборвалась, и под колесами заскрипел гравий. Впереди, между деревьев, Кейт увидела отблеск водной глади.
Лучан остановил машину.
- Нам надо спешить, - сказал он, доставая из бар-дачка фонарик и еще что-то, более увесистое. Кейт моргнула, разобравшись, что вторым предметом был пистолет - полуавтоматический, насколько она поняла по очертаниям, когда Лучан засовывал его в карман. Затем он проверил фонарик, от которого исходил яркий луч.
- Пошли, - бросил он.
Спустившись футов на тридцать по склону, они вдруг уперлись в низкий проволочный забор. Левее была калитка, но она оказалась запертой. Лучан перелез через ограду, за ним последовала Кейт. О'Рурку с его протезом явно приходилось нелегко, но он не издал ни звука, используя в основном силу рук. Они оказались на небольшом, поросшем травой полуострове и прижались к земле. Кейт с трудом разглядела пристань, будку и груду сваленных вверх дном лодок. Дождь прекратился, но с веток у них за спиной продолжало капать. От заболоченной заводи слева доносилось кваканье лягушек и голос одинокой кукушки.
Лучан придвинулся поближе и шепнул:
- Вряд ли они посадили охранника в будку, но давайте вести себя как можно тише.
Он сделал знак О'Рурку, они вдвоем подняли верхнюю лодку из кучи, перевернули и понесли на засыпанную гравием площадку возле причала. Снова жестом призвав их к тишине, Лучан исчез в тени за будкой, вернувшись оттуда с парой весел.
Кейт первой забралась в лодку и устроилась на носу, а Лучан тем временем вставлял весла в уключины. О'Рурк оттолкнулся от берега и залез на корму. Когда лодка отошла от причала, Лучан начал почти бесшумно грести, пока они не оказались довольно далеко.
Глаза Кейт привыкли к темноте, и она разглядела, что они находятся в обширной лагуне. Большое темное здание - вероятно, ресторан с гостиницей, которые они проезжали, - замыкало лагуну с левой стороны в нескольких сотнях метров от них, и Кейт видела поросшие бурьяном ступени, спускавшиеся к воде. От темной линии деревьев впереди исходили звуки потревоженных болотных тварей. Вся эта какофония кваканья и кукованья, доносившаяся с трех сторон, заглушала сильные гребки Лучана.
Он направил лодку между двух точек, обозначенных деревьями. Кейт поняла, что это и есть выход в настоящее озеро. В темноте оно казалось очень широким, а противоположный берег угадывался по невысокой линии деревьев на фоне горизонта.
Они вышли из лагуны по проходу длиной футов в сто пятьдесят в озеро с его переменчивыми волнами, сильными течениями и холодными ветрами. Кейт посмотрела вниз, подняла промокшие ноги и сказала:
- Нас заливает водой.
- La naiba! - ругнулся Лучан. - Пардон. Вы можете вычерпывать?
- Чем? - поинтересовался О'Рурк. - У нас ничего нет, кроме рук.
Он перегнулся через борт и с минуту разглядывал воду.
- Кажется, здесь не очень глубоко. Я вроде вижу в воде водоросли или что-то еще. Кейт услышала смешок Лучана.
- Это в лагуне глубина несколько метров, - сказал он. - А здесь - немножко больше. Говорят, озеро Снагов - самое глубокое во всей Европе. Насколько я знаю, глубину здесь никто не мерил.
Наступило продолжительное молчание.
- Может, к берегу? - спросил О'Рурк.
- Нет, - отрезала Кейт. - Будем вычерпывать воду руками, если придется.
Лучан продолжал грести. Вход в лагуну вскоре пропал из виду. Лодка приняла влево, удаляясь все дальше в темные просторы озера. Кейт увидела яркие огни большого здания примерно в миле-двух по воде.
- Это туда приехал Раду Фортуна? - шепотом спросила она.
Лучан хмыкнул.
- Но нам зато не туда. Мы плывем к острову. - Он кивнул в сторону темного возвышения, и Кейт только теперь разглядела, что это не часть северного берега. До острова было с полмили, а то и больше.
- Но если Фортуна в том доме на берегу... - начала было она, но тут же умолкла, услышав донесшиеся до них по воде кашляющие звуки ожившего двигателя большой моторки. Она повернулась и посмотрела с носа на ходовые огни судна, проследовавшего мимо ярко освещенного здания. Вдруг огней стало больше, от далекого причала послышался рев моторов небольших скоростных лодок, которые вышли в озеро.
- Черт, - прошептал Лучан, убирая весла. Все трое застыли в ожидании и, пригнувшись, смотрели, как моторки с ревом несутся в их сторону. Лучи прожекторов скользили по поверхности воды.
- Вниз! - скомандовал Лучан, и они опустились в трехдюймовый слой воды на дно лодки.
Моторки обшаривали в разных направлениях полумильное пространство между усадьбой и противоположным берегом острова, а потом зашли с обратной стороны, освещая и берег, и поверхность воды. Одна из моторок с ревом помчалась прямо в сторону лагуны, из которой они только что вышли. Затем она развернулась, и казалось, направилась прямо к ним.
Кейт скрючилась на дне, непроизвольно бормоча про себя молитву темноте, тучам над головой и низкой посадке их лодки. Рев моторки приближался.
- Если будут стрелять, прыгайте в воду, - шепнул Лучан, взводя затвор пистолета.
Кейт попыталась представить, каково О'Рурку с его протезом в воде. Ничего, зато она хорошо плавает - три раза в неделю в Боулдерском оздоровительном центре - и, если потребуется, сама вытащит обоих мужчин на берег. «Джошуа», - подумала она, добавляя имя ребенка к своим молитвам.
Моторка завалилась на правый борт и прошла левее их лодки метров на шестьдесят. К этому времени ветер усилился, поднимая высокие волны, и их суденышко могло показаться лишь неуловимой тенью на фоне не менее темного берега. Кейт, О'Рурк и Лучан так и лежали, вжавшись в хлюпающую воду на дне лодки, пока моторка влетела в лагуну, обшарила лучом прожектора берег, а потом снова объехала озеро по всему периметру, иногда высвечивая что-то на берегу. Один раз даже послышалась отрывистая автоматная очередь. Завершив свой круг, моторка вернулась к острову.
Теперь к острову направилось и большое судно - крейсерская яхта футов сорок-пятьдесят длиной, судя по ее виду, в сопровождении трех моторок. Кейт полезла обратно на нос, чувствуя, как вода плещется выше лодыжек. Она промокла и замерзла. В облаках над головой появился просвет, в котором мерцали звезды. Дул холодный северный ветер.
Лучан снова начал грести. Когда он остановился, чтобы отдышаться, О'Рурк сказал:
- Теперь моя очередь, - и переместился на среднюю скамейку.
Кейт дрожала всем телом и жалела о том, что не вызвалась первой, но ей все же хотелось оставаться на носу лодки, чтобы наблюдать за островом.
Яхта пришвартовалась к причалу на левой оконечности острова, куда пристали и две моторки. Третья продолжала описывать круги по озеру. Кейт услышала крики и увидела огоньки фонариков в районе причала. Потом фонарики вдруг погасли, и зажглись факелы. Под цепочкой факелов отчетливо вырисовывались темные фигуры, поднимающиеся от воды под сень деревьев.
- Нам нужно точно рассчитать время, - сказал Лучан, остановив О'Рурка и показав ему место в нескольких сотнях метров к востоку от причала. - Мы можем там укрыться, но придется подналечь, чтобы успеть, когда моторка будет на противоположной стороне острова.
Он снял часы и стал смотреть на светящийся циферблат, пока моторка описывала круг против часовой стрелки.
- Три минуты десять секунд, - сообщил Лучан. - Вы еще не очень устали? Успеете?
О'Рурк молча кивнул. Как только моторка снова скрылась, он налег на весла. Казалось, что лодка движется очень медленно и течением ее относит к западу еще сильнее, чем раньше. Из груди О'Рурка с шумом вырывался воздух.
- Две минуты, - прошептал Лучан, глядя на циферблат.
Кейт слышала рев мотора на противоположной стороне, видела темные тени у причала. «Что, если они нас видят? А если моторка прибавит скорость?» О'Рурк греб безостановочно, глубоко погружая громоздкие весла, но казалось, что остров совсем не приближается.
- Одна минута, - шепнул Лучан.
Сейчас Кейт слышала рокот мотора за северо-западной оконечностью острова. Теперь он стал выше, деревья вырисовывались четче, но, похоже, все силы О'Рурка уходили на то, чтобы их не снесло течением к причалу в западном направлении. Весла очень шумно входили в воду. Если бы сейчас сюда вышла патрульная лодка, то они оказались бы прямо на ее пути.
- Тридцать секунд, - свистящим шепотом произнес Лучан.
О'Рурк наклонил голову и поднажал. Отяжелевшая не только из-за трех пассажиров, но и из-за прибывающей воды лодка рассекала неровные волны. Течение здесь было очень сильное. Света от звезд вполне хватало, чтобы Кейт видела пот на шее священника.
- Пятнадцать секунд, - сказал Лучан. До берега оставалось метров десять.
- Туда! - шепнул Лучан, показывая на промежуток между деревьями.
Патрульная лодка появилась метрах в ста пятидесяти слева от них. Включенный прожектор освещал берег. Когда моторка прошла мимо причала, Кейт успела мельком увидеть людей с автоматами, щурившихся при ярком свете. Луч соскользнул с берега, двинувшись прямо в их сторону.