Глава II. СОИСКАТЕЛЬ
В развитии каждого живого существа наступает момент, когда оно начинает смутно осознавать, что является узником. На первый взгляд свободная в движении и существовании, бьющаяся в муках жизнь с помощью все более совершенных средств познает свои собственные ограничения. Именно в этот момент человек еще настойчивее взывает об освобождении от этих сковывающих связей, которые, хотя и невидимы для смертных глаз, наделяют его гораздо более страшными узами, чем оковы любой тюрьмы.
Многие читали историю шильонского узника[77], который мерил шагами тесные пределы своей тюремной камеры, пока голубые воды неустанно катились над его головой и единственным звуком, нарушавшим тишину его вечной ночи, был непрерывный шорох и плеск волн. Нам жаль узника, погребенного в могиле, и мы печалимся в душе, ибо знаем, как сильно жизнь любит свободу. Но есть одна узница, чья доля гораздо тяжелее, чем положение земных заключенных. У нее нет даже тесного пространства тюремной камеры, которое бы ее окружало; она не может непрерывно шагать взад‑вперед, протаптывая колеи в каменном полу своей подземной темницы. Эта вечная узница – Жизнь, обретшая плоть в темных каменных стенах материи. Ни единым лучом света не озаряется чернота ее удела. Она вечно борется, моля во тьме мрачных стен о свете и возможности. Это вечная узница, которая в бесконечной череде эпох космического развития, в бесчисленных формах и неизвестных ныне видах живых существ всегда стремится освободиться, обрести самосознание и самовыражение – прирожденное право каждого живого создания. Она ожидает дня, когда, поднявшись на камни, образующие ныне ее бесформенную могилу, сможет воздеть руки к Небу, омытая солнечным светом духовной свободы, когда сможет присоединиться к сверкающим атомам и танцующим световым существам, освобожденным от оков тюремных стен.
Вокруг Жизни – этого чудесного зародыша в сердце каждого живого существа, этой священной узницы в ее мрачной темнице, этого мастера‑строителя, погребенного в могиле материи, – сложилась удивительная легенда о святой гробнице. В бесчисленных аллегориях философы‑мистики всех эпох увековечили эту чудесную историю; у масонов на ее основе создан мистический обряд Хирама, мастера‑строителя, убитого в своем храме теми самыми строителями, которые должны были служить ему, когда он трудился над совершенствованием обители своего Бога.
Материя – это могила. Это мертвая стена вещества, еще не пробужденного и не проникнутого пульсирующими энергиями духа. Она существует во многих степенях и формах – не только в виде химических элементов, образующих твердые тела в нашей Вселенной, но и в виде более тонких, неуловимых веществ. Последние, хотя и находят выражение в эмоциях и мыслях, все же остаются сущностями мира форм. Эти вещества образуют великий крест материи, одновременно и препятствующий росту всех вещей, и делающий всякий рост возможным. Даже зачаточная жизнь, теплящаяся в протоплазме, распята в мучениях на этом великом кресте из водорода, азота, кислорода и углерода. В этих веществах она не может найти адекватного выражения. Дух, заключенный внутри, взывает о свободе – свободе существования, самовыражения, достижения истинного места в Великом Плане космического развития.
Эта великая тоска в сердце человека и подталкивает его шаг за шагом к вратам Храма; именно это внутреннее стремление к высшей разумности и большему свету породило согласно закону необходимости великую космическую масонскую ложу, предназначенную для тех, кто ищет союза с Силами Света, чтобы уничтожить стены своей тюрьмы. Эту оболочку нельзя отбросить – необходимо возвысить ее до союза с Жизнью. Каждый мертвый, кристаллизовавшийся атом в человеческом теле нужно заставить вибрировать и вращаться с более высокой частотой сознания. Посредством очищения, знания и служения ближнему соискатель последовательно раскрывает в себе эти мистические свойства, выстраивая лучшие и более совершенные тела, через которые его высшая жизнь обеспечивает себе еще более сильное проявление. Самовыражение человека посредством созидательных мыслей, эмоций и действий высвобождает высшую природу в телах, которые в своем кристаллизованном (низшем) состоянии неспособны реализовать его естественные возможности.
В масонстве эта кристаллизованная сущность материи называется могилой и символизируется святой гробницей. Это могила, в которой покоится потерянный строитель, хранящий при себе чертежи Храма и Слово мастера. Этого строителя, нашего великого мастера, и должны мы искать, чтобы воскресить из мертвых. Этот благородный Сын Света взывает к нам в каждом внешнем проявлении материи. Каждая палочка, каждый камень обозначают место его захоронения, а ветка акации обещает нам, что всю долгую зиму духовной тьмы, пока солнце не светит человеку, этот Свет будет ожидать дня освобождения, когда каждый из нас поднимет его из могилы рукопожатием великого мастера, истинным рукопожатием мастера‑каменщика. Мы не можем слышать этот вечно зовущий Глас, но ощущаем его внутренне. Великое, неведомое нечто затрагивает самые глубокие наши чувства. Века проходят за веками, и глубокое желание быть более совершенными, жить лучше, мыслить как Бог формирует в нас качества соискателя. И если бы мы могли постичь умом то, что чувствует сердце, мы бы сказали: «Я слышу голос, взывающий ко мне из растительного и животного мира, из камней, из облаков, с самих небес. Каждый огненный атом, вращающийся в космосе, взывает ко мне голосом моего Повелителя. Я слышу, как Хирам Абиф, мой великий мастер, рыдает в муках – муках Жизни, заточенной во тьме своих тюремных стен, ищущей способа проявить себя, в котором я ей отказал, трудящейся ради приближения дня своего освобождения. И я познал, что стены этой тюрьмы создал я сам. Именно мои ежедневные дела, подобно злодеям и предателям, убивают моего Бога».
Существует множество легенд о святой Гробнице – Гробе Господнем, который долгие века находился в руках неверных и который христианские страны стремились отвоевать в эпоху Крестовых походов. Мало кто из масонов осознает, что эта святая Гробница, или могила, есть в действительности отрицание и кристаллизация – материя, замуровавшая внутри себя Дух Жизни, который должен оставаться во тьме до тех пор, пока развитие каждого отдельного существа не превратит стены его темницы в сверкающее золото, а камни – в окна. По мере того как мы развиваем в себе все более совершенно иные свойства, эти стены постепенно расширяются, пока наконец дух не восстанет победоносно из гроба и, благословляя те самые стены, в которых был заключен, воссоединится с ними.
Вернемся теперь к убийцам Хирама. Эти трое злодеев, которые наносят Строителю удары инструментами его собственного Ремесла, когда он собирается покинуть свой храм, убивают его и обрушивают храм на свои собственные головы, символизируют три проявления нашей собственной низменной природы, воистину являющиеся убийцами добра в нас самих. Их можно назвать мыслью, желанием и действием. Будучи очищенными и превращенными, они становятся тремя славными путями, в которых можно обнаружить великую жизненную силу трех царей – сияющих строителей космической Ложи, проявляющихся в этом мире как духовная мысль, созидание и ежедневный полезный труд в тех местах, где мы оказываемся, выполняя работу мастера. Эти три пути образуют огненный треугольник, прославляющий каждого из живущих масонов, однако, когда они кристаллизованы и искажены, они образуют треугольную тюрьму, сквозь стены которой не может проникать свет, и Жизнь вынуждена томиться в тусклом сумраке отчаяния, пока сам человек, благодаря росту своего сознания, не освободит те энергии и силы, которые действительно созидают и прославляют Храм его Отца.
Рассмотрим теперь, как эти три огненных царя рассвета вследствие искажения человеком их проявления стали злодеями, убившими Хирама. Эти энергии космоса, текущие в крови каждого живого существа, стремятся сделать более прекрасным и совершенным Храм, который им надлежало строить согласно плану, нанесенному на чертежную доску Великим Архитектором Вселенной. Первым из этих трех царей – или, скорее, каналов, через которые они себя являют, – мы назовем царя Соломона, ибо это могущество разума, который, будучи искаженным, превращается в разрушителя, использующего для уничтожения те же силы, что для созидания и строительства. Когда человек ищет разгадку космической проблемы судьбы, верно примененная мысль освобождает его дух, который возносится над сферой конкретного благодаря чудесной силе разума, с его мечтами и идеалами.
Когда мысли человека воспаряют на крыльях стремления, когда он заставляет тьму отступить силою своего разума и логики – вот тогда‑то строитель действительно освобождается из своей темницы, в которую врывается свет, омывая его жизнью и силой. Свет помогает нам яснее увидеть тайну Творения и более уверенно найти свое место в великом Плане, ибо по мере того как человек развивает свои тела, он приобретает способности, с помощью которых может исследовать загадки Природы и обнаруживать скрытую работу Божественного. Посредством этих сил строитель обретает свободу, и его сознание устремляется вперед, покоряя все новые вершины. Высокие идеалы, духовные идеи, применение мысли в альтруистических, филантропических, просветительских целях – все это прославляет строителя, ибо дает способность к самовыражению, а те, кто может выразить себя, свободны. Когда человек может облечь свои мысли, чувства и действия в формы, верно отражающие его самые высокие идеалы, – свобода принадлежит ему, ибо неведение есть тьма Хаоса, а знание – свет Космоса.
Несмотря на то что многие из нас живут ради удовлетворения желаний тела и являются слугами низменной природы, в каждом из нас все же есть сила, которая может оставаться скрытой в течение весьма долгого времени. Эта сила способна таиться целую вечность, но в какой‑то момент нашего развития нас охватывает страстная жажда свободы. Это случается тогда, когда, обнаружив, что чувственные удовольствия мимолетны и не приносят удовлетворения, мы заглядываем внутрь себя и начинаем осознавать, что для нашего бытия есть и более значимые причины. Иногда благодаря разуму, иногда – страданию, иногда – огромному желанию быть полезным в человеке пробуждаются первые скрытые силы, показывающие, что долгие блуждания во тьме подходят к концу и скоро он вступит на тропу, ведущую к Свету. Прожив жизнь и приобретя весь ее опыт, он научился осознавать, что все проявления бытия, все разнообразные впечатления, пережитые им, – ступени, ведущие в одном направлении; что, осознанно или неосознанно, все души притягиваются к портику храма, где они впервые видят и осознают сияющее великолепие Божества. Тогда‑то и понимают они древнюю аллегорию убитого Строителя и ощущают в себе, как его сила взывает из тюрьмы материальности. Все остальное утрачивает для них ценность, и невзирая на все затраты, страдания и насмешки, соискатель медленно восходит по ступеням, ведущим к вечному Храму. Он не знает сил, управляющих космосом, не осознает законов, формирующих его собственное бытие, но он знает, что где‑то за покровом человеческого неведения таится вечный Свет, к которому, шаг за шагом, он должен прокладывать путь. Устремив взор ввысь, к небесам, и сложив руки в молитве, соискатель медленно поднимается по ступеням. В страхе и трепете, но вооруженный божественным пониманием добра, стучит он в дверь и безмолвно ожидает ответа.