Атмосфера и настроение под Lifehouse - it is what it is 2 страница
Не забудьте оставить свой отзыв: http://ficbook.net/readfic/31669
Шизофрения
http://ficbook.net/readfic/99515
Автор: Kirara (http://ficbook.net/authors/sirahime)
Фэндом: Alice Nine
Персонажи: Тора/Шо
Рейтинг: R
Жанры: Слэш (яой), Ангст, Психология, Даркфик
Размер: Мини, 2 страницы
Кол-во частей: 1
Статус: закончен
Описание:
Даббл-фик
Посвящение:
ТЕМ ДВОИМ!
Публикация на других ресурсах:
Только с разрешения автора.
Примечания автора:
Вначале было слово. Точнее их было два. [http://ficbook.net/readfic/99506]
Атмосфера и настроение под Lifehouse - it is what it is
У больных шизофренией с большой вероятностью диагностируются коморбидные расстройства, в их числе депрессии и тревожные расстройства. Риск алкоголизма и наркомании составляет около 40 %. Повышенный риск самоубийства и проблемы со здоровьем обуславливают снижение продолжительность жизни, которая у больных на 10-12 лет короче по сравнению с людьми, не страдающими шизофренией.
Белый снег. Его рождает темно-терракотовое небо, зависшее стальным покрывалом над этим городом вечно одиноких людей. Морозный воздух проникает в легкие, вымораживая их изнутри, превращая в острые, прозрачные осколки льда. Ему до жути хочется прокашляться, чтобы хоть как-то успокоить боль, но он просто неотрывно смотрит туда, где вновь и вновь рождаются хрупкие, узорчатые снежинки. Потом голос все равно станет сиплым, но теперь он уже не нужен.
Он попытался вспомнить по каким причинам здесь оказался. Распластавшись на липком снегу, словно бы подбитая из ружья птица, раскинувшая в обе стороны свои мягкие, большие крылья. Они обвиты переплетениями тонких вен, на запястье одного из которых уже давно насыщается ярко-красным цветом ровная, продольная линия. Ореол светлых волос напоминает осеннюю траву, пробивающуюся из-под первого снега. Он вспомнил, что ему жутко не нравился этот алый оттенок, и потому он оказался тут? Или это из-за странной, щемящей сердце, боли, из-за которой в его теле наступает резонанс холода и тепла?
- Шо, ну сколько можно?! – быстрые шаги по хрустящему снегу, заканчиваются резким одергиванием за ворот моего свитера. Потому что теплая куртка уже давным давно расстегнута.
Мой сильный зверь вновь и вновь приходит за мной. Смотрит совершенными, оттенка липовых листьев, глазами, полными боли и непонимания. И почему ты меня ещё столько терпишь?
- Пойдем домой, Казу – вокруг, из белоснежного поля торчат цветастые железные балки, дощатые качели и выгнутые дугой лесенки. Пустые, еще слабо дышащие детским счастьем и радостью. Бесшумный снег бережно укрывает их, сохраняя до следующего наваждения.
Все это сразу попадает в поле зрения, едва Тора продевает сильные руки под колени и замерзшую спину, подхватывая на руки. И так, до дома – сердца стучат аритмично, вразнобой, подтверждая - нас двое.
Дома тепло и комфортно, в воздухе разливается сладковатый запах корицы, смешиваясь с морозным воздухом из открытой форточки. На глянцевых стеклах окон расцветают белоснежные узоры цветов, создавая на подоконнике неповторимый сад из остроконечных вьюнков и шипастых роз. Тора аккуратно забинтовал запястья - снова. Он делал это слишком часто, судя по едва зажившим рядам ранок.
- Прошу тебя, перестань это делать - коленом Амано отодвигает аптечку от себя, в упор глядя в эти медово-карие глаза. Последний раз он видел его улыбку почти год назад. Тогда последний раз дверь захлопнулась, расщепляя время на "до" и "после". Больше не стало ничего - ни работы, ни друзей, только один единственный человек, который до сих пор просто слепо верит в него. Верит, что их вечно сонный и милый вокалист однажды снова станет собой.
- Тора...
Мужчина, с волосами цвета крыла ворона, поднимает на него не верящий взгляд. Сердце на секунду замирает, когда он решает, что ему послышалось, но пухлые, бледные губы вновь раскрываются, складываясь в трубочку и растягивая тихое, щемящее "То-ора"
Зачарованно, затаив дыхание, Тора смотрит в самую глубину янтарных глаз. А потом - срывается. Длинные, тонкие запястья даже не сопротивляются цепким рукам Шинджи. Они исписаны многочисленными историями о той глухой, всепоглощающей пустоте в глубине души. Словно Шо тысячу раз стоял на самом краю пропасти и смотрел вниз, в матовую, беззвучную тьму глубин, из которых никак не мог выкарабкаться. Чтобы стать прежним, каким его всегда любил Тора.
- Тора… - осторожные, робкие прикосновения губ отмечают сонную дорожку вдоль плавной линии шеи и подбородка, поднимаются, одаряя упоительным поцелуем с привкусом сигаретного дыма и кофе. Он следит взглядом за плавными движениями своего тигра, который нависает сверху, упираясь руками по обе стороны от плеч Шо. Никакого сопротивления, только искреннее желание соединить души в одно, чувственное.
Шо так редко говорит, что поневоле его короткие слова просто ошеломляют. Голос немного охрипший, будто он долго пел и тут же, на сцене потерял голос. Его рыжая краска с волос давным-давно смылась, обнажая настоящий, пепельно-черный цвет, который теперь графитовыми мазками рассыпался по нежно-бежевой обшивке дивана.
Шо тихо всхлипывает, когда Тора проникнув в него, бережно сжимает ладонями плечи. Зима за окном и душный аромат кофейных зерен – все уходит на второй план, уступая место тонким граням боли и наслаждения. Глянцевая роговица глаз наполняется блеском, от первых выступивших слёз.
- Больно…
- Мой… - сходить с ума от внезапной теплоты, заполняющей сердце, это ли не осколок того самого, гребанного счастья, которое порой просто не замечают? Ему не придают значения, пока оно не уходит навсегда, стекая растаявшей весенней водой в сточную канаву. Пальцы Амано аккуратно проходятся по нежной коже бедер, очерчивая пальцами выступающие острые косточки – Ты похудел, Казумаса.
Зубы сводит от нетерпения, как у кошки. Тело под мужчиной тонкое, трепещущее, как осенний лист клена на холодном ветру. Оно растает на рассвете, словно утренний туман, оставляя после себя яркие, отражающие идеальный мир внутри себя, капельки росы.
- Тора-а – громкий стон Шо наполняет комнату. Его голос, до сих пор ещё сильный, способный петь те песни, которые все ещё оставались в наушниках миллионов людей.
- Ты мой – Точка. Подтверждение. Последний всхлип то ли от особенно резкого толчка внутри, то ли от болезненного укуса в доверчиво обнаженное горло. Шо жмурится, крепче сцепляя длинные ноги в замок на бедрах Амано.
- Даа-аа – то, что он принадлежит Торе неоспоримо. То, что он всё это время смотрел вниз, в пропасть,- не лучше ли было бы упасть туда вместе? Мир и так давно сошел с ума.
Они кончают почти одновременно.
- Живой… - Шо крепко стискивает ладони, царапая бледную кожу плеч. Не больно, терпимо, позволяя ощутить отголоски своей собственной глубокой боли. Шинджи и без слов понимает и принимает всё. Скользит теплыми поцелуями по дрожащей ключице и быстро вздымающейся груди.
- Шинджи… живой.
Не забудьте оставить свой отзыв: http://ficbook.net/readfic/99515
Кровь, Клыки и Классика.
http://ficbook.net/readfic/62757
Автор: Kirara (http://ficbook.net/authors/sirahime)
Бета: Сама себе бета.
Фэндом: Alice Nine
Персонажи: Тора/Шо
Рейтинг: R
Жанры: Слэш (яой), AU, Вампиры, Эксперимент
Предупреждения: OOC, Изнасилование
Размер: Мини, 4 страницы
Кол-во частей: 1
Статус: закончен
Описание:
Тора: - Какой ты нелюдимый.
Шо: - Я очень даже людимый. Если люди на ужин.
Публикация на других ресурсах:
с моего разрешения
Примечания автора:
Я просто разглядывала этот нео генезис http://s47.radikal.ru/i118/1109/de/49aa369a41bd.png под музыку Моцарта. И все, ничего больше, оно само!111.
— И не рассчитывай, что тебе здесь кто-то будет рад.
Казумаса высокомерно вскинул подбородок. Ещё бы – он жил в этом ветхом, огромном доме почти всю жизнь, ну или, по крайней мере, сколько себя помнил. А тут вдруг на пороге возник некий его далекий родственник, Бог знает, по какой линии прапрапрабабушки, и заявил права на это место. На вид, он был довольно-таки старым вампиром – лет за пятьсот, и пока Шо, как привык себя называть рыжий, разглядывал гостя, Тора напрямую заявил, что хозяин дома – тот ещё молокосос, не более ста лет.
Шо готов был уже нагло захлопнуть дверь прямо перед носом Шинджи, однако дом, как ни странно, сам не воспрепятствовал тому, кто хотел прибрать его к рукам, словно действительно признал ещё одного хозяина.
Дом был старый и живой. Не в прямом смысле живой, как избушка с цыплячьими ножками, но он дышал, жил, незаметно глазу, тихо и покорно. Его черепичные крыши не менялись столетиями, старые, деревянные половицы тихо скрипели по ночам, а стены, выложенные из огромных блоков камня, защищали от самых суровых морозов. Дом, как живое существо. Человек ни за что бы и не заметил этого, но вампиры существа гораздо более внимательные. Здесь Казумаса никогда не ощущал себя одиноким, и ему нравилось проводить зимние вечера у горящего камина, читая очередную книгу из огромной библиотеки. Когда летом начинался дождь, озаряемый на горизонте белоснежными молниями, Шо садился возле окна, прислоняясь виском к стеклу и закрыв глаза. Шум дождя напоминал ему о детстве. О котором он собственно ничего не помнил, кроме каких-то отрывочных воспоминаний о ливне, запахе лаванды в поле, пшеничных полях и осеннем лесе, похожим на иллюстрацию к фантастической сказке.
И вдруг в его спокойный, уютный мир врывается какой-то незнакомец, требуя отдать всё, что есть у Казумасы.
Шо отвернулся, уткнувшись в книгу. Раз дом пропустил, то тут уж ничего не поделаешь, придется терпеть этого наглеца. Но Кохара, все, же украдкой рассматривал его – статный, в черном, длинном плаще и с хорошими манерами. Его кожа казалась подсвеченной луной – бледная, будто это не вампир, а ожившая восковая кукла. А еще удивительно заманчивые глаза, шоколадного оттенка.
Казу понимал, что долго вот так они существовать вдвоем не будут, и рано или поздно придется драться, чтобы отвоевать права на жилье. Но сейчас, они оценивали силы друг друга и, увы, Шо явно был не в его весовой категории, если можно так выразиться. Всё, что он мог противопоставить силе, уверенности и опыту, исходящему от Торы, в драке, это собственная ловкость и легкость.
— Там, где мне пришлось существовать, хотя бы было кофе – Тора, с легким огорчением, потряс пустую банку из-под зернистого напитка – А ты, похоже, не очень-то людимый.
— Я очень людимый. Если люди на завтрак – буркнул Шо, читая одну и ту же строчку уже четвертый раз. Книга Ремарка – старая и потрепанная, пахнет некогда пролитым на нее кофе и терпким запахом старой бумаги. Ему нет, дела до этого…этого…
— Ммм…человеческие противостояния. Как это обыденно – Шо неожиданно почувствовал мертвое дыхание Торы над самым ухом – Мне больше нравиться читать книжки о нас. Так интересно, что нам еще припишут. Бывало, нас даже в оборотни записывали.
— Отойди от меня! – молодой вампир подорвался с места и демонстративно облокотился спиной о подлокотник, с другой стороны дивана. Даже, для большего эффекта закинул ногу на ногу, делая вид, что ему абсолютно плевать на гостя.
Тора как-то хамовато улыбнулся, обнажая два ряда белых зубов, увенчанных двумя острыми клыками. И взгляд Кохары невольно притягивался к блестящему пирсингу Амано, на правой стороне губы. Из серебра.
Веселая, легкая мелодия Моцарта разорвала тишину. Шо, поначалу вскочил с постели, собираясь раскромсать того, кто дотронулся до его любимых пластинок, но вспомнив, что в доме он теперь не один, протяжно застонал и снова повалился на шелковые простыни. Хотя вообще-то Тора тоже не имел права включать музыку посреди дня. За окном сияло, словно вымытое после дождей, чистое небо, и ветви старого высокого клёна за окном, слегка постукивали по стеклу.
— Ну почему-у-у… — Кохара тихо спросил у потолка. Но дом безмолвствовал. Разве возможно двум вампирам ужиться вдвоем? Хотя, в общем-то, они чаще всего живут семьями, и своим иерархическим строем, но Шо видимо был исключением из правил. Он терпеть не мог чье-то присутствие рядом с собой. Не компанейский, да. В компании книг было куда спокойнее.
Мелодия, плавно переливаясь, заставляла немного усмирить пыл и злость Кохары. Эти, заслушанные до дыр пластинки, были своего рода раритетом. Вот на этом месте, через пару секунд должен прозвучать неприятный скрип, от царапины, пролегающей вдоль пластины, и Кохара уже приготовился услышать её. Но…мелодия, словно пропустив этот отрезов, полилась дальше. Это было…неожиданно.
Кохара снова неверяще распахнул глаза и, быстро натянув клетчатую рубаху, пиджак и облегающие штаны, поднялся с постели. Звуки доносились снизу, маня за собой и весело играя с чувствами.
В свете солнца Амано выглядел совсем странно – не человек, и не призрак. Солнечные блики играли под его пальцами, отсвечивая от белых клавиш старого фортепиано. Даже сейчас, он держал спину ровно, лишь опустив голову, так, что черные волосы спадали на лицо. Мелодия в точности, как у самого Моцарта. Чистая, ровная и красивая, напоминающая шелест листьев после дождя, а еще бабочек, беззаботно порхающих в саду от одного цветка к другому.
Видимо услышав шорох от того, как Кохара, застыв в дверях гостиной, прислонился плечом к двери, Амано поднял блестящий взгляд от клавиш. Мелодия замерла.
— Что?
— Очень… — Шо даже подавился, поймав себя на мысли, что хотел сделать комплимент этому козлу — … Дай поспать уже.
Мужчина склонил голову, слабо улыбнувшись.
— Под симфонию хорошо спится, разве нет?
— Уходи отсюда – Казумаса грозно взглянул на него исподлобья. Почему он должен это терпеть?
— Уйти? Ммм – Шо даже не понял, в какой момент Тора, расслабленно сидевший на стуле в том конце обширной гостиной, оказался рядом, лицом к лицу. Одна рука грозно легла на плечо, пришпилив к месту – Нет.
— Грррррр! – похоже, время истекло. Кохара весь подобрался, будто щенок перед боем с большой собакой – Ты… — сквозь зубы процедил он, обхватив пальцами горло Амано.
— Что ж. Я надеялся, обойдется без крови – как-то странно, тихо и разочарованно выдохнул тора.
И в следующее мгновение, Шо уже оказался на полу, придавленный легким, но сильным телом. Развернувшись всем корпусом, он скинул с себя Амано, от души пнув его в область солнечного сплетения. Естественно, по инерции он заскользил по гладким полам спиной. Каковы теперь правила игры, а?
Встав на ноги, Кохара взметнулся навстречу противнику, выставив вперед удлинившиеся ногти. Но они, не найдя под собой тела, вонзились в древесину двери. Тора моментально исчезал и появлялся в другом месте, так что подобной скорости можно было только позавидовать. Кохара ощутил, как его схватили за воротник пиджака и, оттянув на себя, вытолкнули вперед. Шинджи приближался уверенными шагами, в то время как законный хозяин дома, уже ощущал недостаток свои сил и умений. «Только не растеряться» — напомнил он себе, пытаясь подняться на ноги. Еще один пинок, и молодому вампиру пришлось пересчитать собственным позвоночником каждую ступень белой лестницы, ведущей со второго этажа на первый. Брюнет, с легкостью пушинки, скользнул на перила и, спрыгнув, приземлился ровно возле скрючившегося от боли вампира.
— Достаточно?
— Пошел к черту! – Опираясь на дрожащие руки, Шо сплюнул кровь изо рта. Это всё пустяки, по сравнению с тем, как на него будут потом смотреть, если его вот так просто вышвырнут из своего дома. Дождавшись, пока вампир подойдет достаточно близко, Кохара резко размахнулся. Удар пришелся ему по ноге, так что тот даже на секунду потерял равновесие. Внутри клокотала пульсирующая лава боли — все-таки они не настолько ведь бессмертны, как говорят о них люди, пусть и живут достаточно долго. Да и ощущения вполне себе человеческие. Воспользовавшись временным замешательством, Шо мгновенно вскочил и, налетев на Тору, впился клыками в его бледную кожу на шее. В горло хлынула кровь, смешиваясь с его собственной, из отбитых органов. Ничего, скоро все восстановиться.
— Мелкий щенок – Видимо только теперь Шо по-настоящему разозлил Амано, который подняв руку, обхватил пальцами шею Казумасы, словно нашкодившего котенка за шкирку, и откинул от себя подальше. Шо удивляло то, что Тора дрался вполсилы, словно боясь убить его. Но это было бы тоже не таким уж плохим вариантом – сдохнуть от руки более сильного, защищая себя и свой дом.
А затем, как посчитал Казу, случилось странное. Едва он попытался приподняться на локтях, преодолевая жгучую боль во всем теле, как его тут же оседлали сверху, прижав бледные запястья к холодному полу.
— Ты… ты что творишь?! – Тора не обращал внимания ни на кровь, разбрызганную по полу и одежде Кохары, ни на грубые восклицания в свой адрес и даже с легкостью подавлял любые попытки хоть как-то себя ударить. Сладкий, металлический запах бил в нос, пробуждая, почти животное, желание. Желание напиться крови и утолить свой голод. Шинджи резко содрал с брыкающегося молодого вампира черный пиджак и запачканную рубашку, слизывая языком алую, густую жидкость, собравшуюся в ямочке, между ключицами.
— Прекрати!!! – Тора, ослепленный желанием, уже почти не реагировал, на извивающееся тело в своих стальных тисках. Кажется, Шо кричал что-то о том, что ему больно? Боль ещё впереди, а эта боль, может быть, научит, как правильно вести себя со старшими.
Он одной рукой сдернул с Шо черные брюки, закидывая его ноги к себе на плечи. Руки все еще стискивали запястья Кохары, но уже не так сильно.
— Я тебя убью, если ты это сделаешь! – в отчаянии, злобно прошипел Казумаса. Такого унижения он просто не мог стерпеть. Сам он много раз занимался подобным с местными девушками, после чего они, чаще всего, становились всего лишь визжащим ужином.
— Попробуй – резко войдя в него, Тора с силой впился клыками в тонкий изгиб шеи, переходящей в плечо. Сладкая кровь, словно виноградный сок, хлынула в рот. И на вкус приятная, как молодое вино. Но даже у вампира крови ровно столько же, сколько её у человека, поэтому Амано старался не увлекаться. Не за этим его сюда послали, чтобы он убивал своего молодого хозяина, однако проучить юнца все же стоило, и это было вполне в его полномочиях.
— От…отвали… — Кохара неожиданно даже перестал сопротивляться. Он, откинув голову назад, покорно поддавался их единому ритму. Сдался? Навряд ли.
— Похоже, тебе нравится – Мужчина спрятал клыки, облизывая языком, окровавленный рот и даже, несмело, прикоснулся к губам Шо. Тонкие, острые клыки с хрустом пронзили верхнюю губу, словно сделав ещё одну дырочку для пирсинга. Рыжий самодовольно улыбнулся своей маленькой победе, но тут, же зажмурился от усилившихся толчков. Амано тоже очень даже любил поиграть. И не любил боль.
— Перестань…прошу… — тихо заскулил Шо, сжимая кулаки так, что костяшки пальцев побелели. Внутри все сжималось, и было чрезвычайно необычно чувствовать подобное.
— Назови моё имя – Тора склонился, слизывая потеки алой жидкости с румяных щек Шо.
— Больно-о-о...
— Скажи…
Шо приоткрыл глаза, из которых уже катились слезы боли, смешиваясь с кровью. Унизительно для такого, как он.
— Тора…
Амано ласково коснулся медно-рыжих прядей. Он победил.
— Короче говоря, тебя послали мои предки, потому что беспокоились?! – Тора еще раз, устало выдохнув, стукнулся затылком о жесткую древесину. Естественно едва приобретя силы, Шо озверел настолько, что старший вампир предпочел, в качестве маленького компромисса, скрыться в дебрях раскинувшихся перед домом садов. Осень мягко задевала листья своими яркими, теплыми красками, окрашивая в безупречные, сочные цвета и создавая удивительный уют.
И так бы он там и ночевал, если бы Шо сам не отыскал его, сидящего на ветвях красного клена.
— Можно и так сказать – Тора, подобно гибкой пантере, слетел с ветвей и мягко, почти неслышно, коснулся ногами травы – Глава клана. Ты ведь один из последних чистокровных наследников.
— Пффф – Шо недовольно сложил руки на груди – Пафосные дворяне.
— Тебе надо кровь смыть – Шинджи стер кончиками пальцев небольшую, красную струйку, стекающую с двух крошечных отметин от своих же зубов. Признаться, выглядел он так довольно соблазнительно, вновь побуждая тягучее желание – то ли крови, то ли секса.
— Даже не приближайся! – рявкнул Казумаса, в мгновение ока, оказавшись уже у самой двери дома – Может ты и отлично играешь Моцарта, но ты все равно сволочь редкостная!
Дверь, с жалобным треском досок, захлопнулась.
Амано только улыбнулся – ведь дом всё равно пропустит его с черного хода.
Не забудьте оставить свой отзыв: http://ficbook.net/readfic/62757
Зима
http://ficbook.net/readfic/67825
Автор: Kirara (http://ficbook.net/authors/sirahime)
Бета: сама себе бета
Фэндом: Alice Nine
Персонажи: Тора\Шо
Рейтинг: R
Жанры: AU, Вампиры, Эксперимент
Размер: Мини, 3 страницы
Кол-во частей: 1
Статус: закончен
Описание:
Сиквелл к "Кровь, Клыки и Классика"
Нацепив на плечи нечто, напоминающее черную штору с бахромой, Шо наблюдал, как тихо умирают снежинки, врезающиеся в стекло теплого окна. Одна, две, три, тысяча. Все они удивительны.
Зима наступила как-то внезапно. Нет, снег падал еще в ноябре, но сразу, же таял, превращая свои липкие комья в грязные, глубокие лужи. И только, кажется последним числом, Шо, выйдя на улицу, ощутил пронизывающий до самых легких, морозный запах зимы. На языке растаяла маленькая снежинка, даря свою льдисто-свежую воду с привкусом горного хрусталя.
— Шо-сан, простудитесь. Зайдите в дом – Тора приоткрыл двери, топчась на пороге дома, за что удостоился только сердитого фырканья – ну неженка.
Пусто и уютно на улице. Сады перед домом заснули и зацвели белыми, новыми цветами. Но они, даже под тяжелой шапкой снегов, тихо шептались о чем-то своем, словно загадочные розы из снов Алисы. Кохара прислушивался к этому шепоту, на грани слышимости и фантазии, чувствуя, что они, словно скрывают в себе какой-то секрет. Дальше за садами начинался глубокий и дикий лес.
— Там дальше опасно, даже для вас, Кохара – сан – теплый шарф вмиг аккуратно обвился вокруг шеи, скользкими складками струясь по плечам. Шо приподнял подбородок, демонстрируя всем своим видом твердокаменную неприступность – хотя на самом деле, он лишь дивился тому, как Амано смог бесшумно пройтись по снегу.
Тонкие пальцы соприкоснулись со стеклом. Дом спит. Зимой он всегда дремлет, словно огромное животное, впавшее в спячку.
— Вы не проголодались? – Шо даже не обернулся на низкий голос своего сожителя. Нигде от него покоя нет. Последние месяцы он старательно избегал Торы, и прятался от него, во всех, известных ему, потаенных уголках. Но Шинджи всегда его находил.
Пальцы очертили кромку силуэта леса, который ощерился неровной линией горизонта по ту сторону стекла – Нет, не голоден.
— Не голоден?
Шо обернулся на него, прожигая возмущенным взглядом – Нет!
Он никогда не любил людскую кровь. После нее слегка подташнивало, так что взамен своей выдающейся диете, он предпочитал кровь птиц. Хотя, птицы давно уже улетели в другие края.
— Шо-сан, пора спать — старший вампир склонился над самым ухом Казумасы. От него веяло талой водой и снегом, такой запах часто остается на одежде, после того как вернешься домой с зимнего мороза. Даже сопротивляться не очень-то хотелось.
Снег хрупкий. При каждом шаге, мы разламываем тысячи хребтов снежинок, каждая из которых имеет свою уникальную структуру и форму – не жестоко ли? Но в эту ночь снег прекратился, и, из-за тяжелых, словно низкий бетонный потолок, облаков, выглянул серп белой луны.
Шо некоторое время смотрел в серую пустоту над собой. Сон никак не спешил завладеть сознанием, так что оставалось просто дожидаться, когда же организм поймет, что уже глубокая ночь. Ничего.
Вампир откинул теплое одеяло, и его ноги, до самых бедер пробрал ледяной воздух ноября. Казу нетерпеливо облизнул губы, укутавшись, на голове тело, той же накидкой с бахромой и покинул свою спальню.
Половицы под ногами тяжко заскрипели, словно доживающие свой век старухи, тихо ворчащие о своей судьбе. Рыжий пробирался сквозь темень коридора, туда, где по идее находилась одна, заветная комната. В ней обосновался Амано. Может быть, в этот раз удастся застать его врасплох? Шо, ещё не определился, что сделает, если ему удастся увидеть спящего Тору. Может быть, выкинуть его за дверь?
Казумаса – один из наследников с чистой, не смешанной кровью Первых. В большинстве своем благодаря множеству интриг, в незамутненные ДНК вампиров, вплелись звенья своей же далекой родословной, или что хуже — людей. Наследников исчезающего рода, уже практически не оставалось, поэтому остатки берегли особенно ревностно.
Кохара улыбнулся своим мыслям – ему было откровенно наплевать на это. Он вырос и жил один, вдали ото всех, так что его не интересовали всякого рода, дворянские игры, протухшие насквозь ложью и предательством. Фальшивки. Только тишина и покой были в цене. А тут ещё заявился этот странный тип, хотя теперь уже не претендующий на старенький, но такой любимый дом.
Итак. В комнате настолько темно, что даже его необыкновенное ночное зрение почти ничего не различает. Только силуэты постели, предметов мебели, на фоне светло-синего, вытянутого прямоугольника окна. Луна, бесстыдно наблюдающая за ними сквозь окно без занавесок, молчаливо передвигалась по небу. Шо неосторожно наступил на половицу, которая тут же отозвалась жалобным треском. Глаза уже начали привыкать к темноте, и теперь можно было разглядеть шелковые складки одеяла на пустой постели.
— Ты так громко ходишь, что и мертвого разбудишь – низкий голос вампира раздался прямо за спиной. Шо даже не успел среагировать, когда его нагло схватили за запястье и притянули вплотную к горячему телу. В голове зазвучала плавная мелодия сонаты Моцарта, словно бы в его голову влились воспоминания о музыке. Телепатия? Он и это умеет?
— Если вам не спиться, значит, вы ещё недостаточно утомились – Тора, одетый в свой обычный черный плащ, дернул его за руку на себя, накреняясь всем телом – Сегодня прекрасная ночь.
— Иди на хрен — не замедлил огрызнуться Кохара, подчиняясь властной силе старшего. Шинджи плавно изогнулся, заставляя партнера проделать то же самое. Шаг влево, поворот. Вторая ладонь Амано непринужденно легла Шо между лопаток, подтягивая его ближе к себе.
— Ты такой неуклюжий, Кохара — притворно вздохнул Тора, отпуская запястья своего подопечного – Каменная глыба куда грациозней тебя.
— Да нифига! – Казу тут же схватил ладони ухмыльнувшегося Торы. Черт, попался. Ну и ладно.
— Раз, два, три, раз… — Шо пытался уследить за плавными движениями танца. Нельзя было не признать, что Амано в этом профи. Шаг назад, шаг влево. Тонкий серп с небес, укутывал их фигуры призрачным сиянием, заполняя воздух, пронизанный светом из окна, своей звездной пылью. Мельком – взгляд в серо-зеленые глаза, отсвечивающие синим. Движения Шо стали менее ломкими, и уже больше походили на танец. В доказательство этого, половицы, на которые он наступал, почти не скрипели.
Музыка начала уходить из головы, затихая и заканчиваясь, и Казу внезапно обнаружил, что его повалили на кровать. Спина ощутила складки ткани под собой.
— Тора?
Шинджи аккуратным движением, стащил с его плеч такую надоевшую накидку с бахромой, из-за которой не удавалось разглядеть хрупкую, изящную фигуру.
— Не сопротивляйся – прохладные губы Амано прикоснулись к ямочке на шее Шо, отчего рыжий вздрогнул. Такая нежность была крайне непривычна, если он вообще когда-нибудь их ощущал. Человек, с цветом волос крыла ворона, мягко склонился над ним, опираясь на локти, чтобы не слишком придавливать своим телом. Словно огромная кошка, требующая ласки.
— Причинишь мне боль – голову снесу – Казумаса оскалил выдвинувшиеся клыки – И кастрирую.
Тора, в ответ, лишь невнятно промычал, продолжая ласкать такое желанное тело, доводя Казу до дрожи. Когда пальцы касались чувствительных точек на коже, рыжий непроизвольно выдыхал слабые стоны, сжимая в ладонях прохладный шелк простыни. Проведя ладонями вдоль стройных ног, Амано осторожно поднял их под колени, закинув на свою талию. Шо послушно скрестил ноги, царапая ногтями пиджак Шинджи, молчаливо требуя полностью избавиться от одежды.
— Сейчас, Шо… — черные лужицы одежды разлились на полу и краях постели, и нежные губы вновь отозвались легкими поцелуями по коже. Острая, резкая боль, будто пронзила всё тело, заставив Казумасу болезненно вскрикнуть.
— Тора!!!
***
— Ты прощен.
— Ммм? – Амано приоткрыл один глаз, жмурясь от полного удовлетворения жизнью. Луна уже скрылась за горизонтом, уступая место алым полоскам рассвета. Разлинованное теплыми и холодными красками небо, светлело, наливалось запахом свежего снега и мороза.
Шо лежал в постели напротив, плотно закутавшись в плед, по самый нос и сонно наблюдал за лицом Торы – Прощаю за тот, первый, раз.
— Ммм… — Шинджи припомнил, как с ними произошло это впервые, правда, тогда это было явно насилием – Спасибо, Шо – сама. Айй… — Тора едва не слетел с кровати, получив раздосадованный пинок под одеялом – За что!?
— За всё хорошее – сердито пробурчал Кохара, отворачиваясь в другую сторону и стягивая весь плед на себя.
— Тогда надо будет сделать что-то плохое – шепот над самым ухом только поспособствовал смущению рыжего вампира, который вообще зарылся с головой, скрывая свою неловкость. И, черт, этот парень добился своего.
— Шо – сама, может, вы хотите повторить? – сильные ладони под одеялом, притянули его себе.
— Тора!!