Материалистическое понимание истории. Философский материализм Маркс считал основой своего научного мировоззрения

Философский материализм Маркс считал основой своего научного мировоззрения.

Маркс никогда не использовал термин «исторический материализм», которым после его смерти стали обозначать его метатеорию общества. Этот термин ввел Энгельс, использовав его сначала в своих письмах 1890 г. К. Шмидту и И. Блоху, а затем во введении к английскому изда­нию своей работы «Развитие социализма от утопии к науке» в 1892 г..

Сам же Маркс предпочитал пользоваться более осторожным выражением «материалистическое понимание истории», тем самым как бы подразумевая, что речь идет не о философской системе, а об определенной теоретико-методологической позиции или установке.

Что же такое материалистическое понимание истории в марксовой трактовке?

Суть этого понимания выражена в известном предисловии Маркса к работе «К критике политической экономии»: «В общественном производстве своей жизни люди вступают в определенные, необходимые, от их воли не зависящие отношения — производственные отношения, которые соответствуют определенной ступени развития их материальных производительных сил. Совокупность этих производственных отношений составляет экономическую структуру общества, реальный базис, на котором возвышается юридическая и политическая надстройка и которому соответствуют определённые формы общественного сознания. Способ производства материальной жизни обусловливает социальный, политический и духовный процессы жизни вообще. Не сознание людей определяет их бытие, а, наоборот, их общественное бытие определяет их сознание».

В «Немецкой идеологии» мы находим аналогичные тезисы, в частности: «Сознание ( das Bewusstsein ) никогда не может быть чем-либо иным, как осознанным бытием ( das bewusste Sein ), а бытие людей есть реальный процесс их жизни».

Принцип редукции, сведения духовного к материальному, объясне­ние всей социальной жизни из материальных ее аспектов, дополняется в историческом материализме указанием на необходимость учета обратно­го воздействия сознания на бытие. В конце жизни Энгельс был вынуж­ден подчеркивать, что экономические факторы лишь «в конечном счете» определяют социальную жизнь.

Главные постулаты материалистического понимания истории, несмот­ря на внешнюю четкость и кажущуюся очевидность ряда формулиро­вок, в значительной мере метафоричны, многозначны и тавтологичны.

Даже такие базовые понятия, как «материальное» и «бытие», чрезвы­чайно многозначны и туманны. Рассмотрим, например, некоторые из значений слова «материальное» у Маркса.

1) Материальное как экономическое. Это словоупотребление относит­ся главным образом к производству средств жизнеобеспечения. Иногда Маркс ставит рядом два слова: «материальное экономическое», так что второе служит как бы уточняющим по отношению к первому. Из такой трактовки «материального» вполне естественным образом вырос «эконо­мический детерминизм», который марксисты часто упрекали в вульгари­зации исторического материализма.

2) Материальное как природное. В данном случае это понятие вклю­чает в себя природные факторы: биологические, геологические, орогид-рографические, климатические и т. п. Здесь материалистическое объяс­нение сливается с натуралистическим; последнее отстаивали многие социологи натуралистических направлений, весьма далекие от истори­ческого материализма.

3) Материальное как реальное. В этом значении слово близко кон-товскому термину «позитивное» как реальное в противоположность хи­мерическому (см. лекцию 3). При таком словоупотреблении материалис­тические объяснения не отличаются от позитивистских объяснений Конта или Спенсера.

Последнее значение, в частности, присуще и марксовому термину «бы­тие», которое рассматривается как «реальный процесс» жизни людей. При таком словоупотреблении основополагающий постулат «общественное бытие определяет общественное сознание» означает: «реальный процесс общественной жизни людей определяет их общественное сознание». Но что отнести в таком случае к бытию, а что — к сознанию? Более чем сомнительно полагать, что «реальный процесс» - это экономика, а право, поли­тика, мораль и т. д. — это «сознание», в котором отражается этот «реаль­ный» процесс. Во-первых, экономика не существует без экономического сознания, во-вторых, право, политика, мораль, наука и т. д. — это не менее «реальный» практический процесс жизни людей, чем экономика.

В итоге тезис «бытие определяет сознание» в социальной филосо­фии Маркса можно понимать трояким образом:

1) Одни реальные процессы жизни людей определяют другие реаль­ные процессы; тезис столь же бесспорный, сколь и банальный.

2) Реальные процессы жизни людей определяют химерические; тезис столь же бесспорный, сколь и бессмысленный.

3) Базис, производственные отношения («реальные») определяют «надстройку», т. е. политику, мораль, право и т. д.; тезис доказуемый в той же мере, что и противоположный.

Если к этому добавить чрезвычайную многозначность термина «опре­деляет» в указанном постулате («обусловливает», «влияет», «порождает», «воздействует на», «вызывает зависимость», «формирует» и т. д.), то на­учная ценность исходного постулата материалистического понимания ис­тории окажется еще более сомнительной. Не случайно Маркс и Энгельс были вынуждены, во-первых, подчеркивать необходимость изучения взаи­модействия между различными сферами социальной реальности, во-вто­рых, указывать на то, что материалистическое понимание — это объяснение «в конечном счете». И то и другое было, по существу, бесполезно, так как вульгаризаторам исторического материализма это помочь не могло, а серь­езные ученые и так всегда заняты исследованием взаимодействия различ­ных факторов, а в объяснениях «в конечном счете» не нуждаются.

Вместе с тем материалистическое понимание истории заключало в себе важнейшее для социальной науки положение о том, что общества и группы нельзя объяснять теми представлениями, которые они сами о себе создают, что за разного рода идеологиями необходимо стремиться обнаруживать глубинные основания социальной реальности. Сведйние этой реальности к экономической подсистеме было безусловно ошибоч­ным. Но включение этой подсистемы в социальную систему, анализ ее взаимосвязей с другими подсистемами общества были несомненно пло­дотворны. В ряде своих работ Маркс исследовал не одностороннее воздей­ствие базиса на надстройку, а взаимодействие экономических и неэко­номических институтов и взаимодействие последних между собой. Тем не менее, экономика, а также политика всегда представлялись ему более «реальными» («материальными») сущностями, чем, например, мораль, право или религия.

 

Методология

Как и Конт, Маркс считает, что социальное развитие происходит согласно определенным законам. Закон он понимает как «внутреннюю и необходимую связь» между явлениями. Для Маркса законы представляют собой нечто гораздо большее, чем просто некоторые еди­нообразные отношения между социальными фактами, когда при опреде­ленных условиях одни факты выступают как причина других. Подобно Гегелю и Конту, он верит в существование универсальных и неизмен­ных исторических законов, по которым развивается все человечество. Он верит в историческую необходимость, пробивающую себе дорогу че­рез многочисленные случайности. Как и Конт, Маркс - эволюционист; он считает, что все общества раньше или позже проходят в своем развитии одни и те же стадии. Задача социального ученого — исследовать общество на определенной «ступени» его прогрессивного развития.

Знание законов исторического развития, по Марксу, дает возможность не только понимать прошлое и настоящее, но и, главное, предсказывать будущее. Отсюда важное место пророчеств в его трудах, причем проро­честв активизирующих. Знание предначертаний исторической необходи­мости, выступившей как замена воли божественного провидения, приво­дило к тому, что следование историческим законам или тенденциям воспринималось как моральный долг. Поскольку законы пробивают себе дорогу через деятельность людей, то люди - авторы исторической драмы, познавшие эти законы, — не должны ждать, когда они сами пробьют себе дорогу; люди могут и должны ускорить действие этих законов, если они хотят перейти из царства необходимости в царство свободы. Такое акти­вистское истолкование социальных законов подкреплялось политическим радикализмом Маркса и его последователей.

В связи с общей диалектической ориентацией Маркса важнейшее мес­то в его методологии занимает выявление всякого рода противоречий, коллизий, напряжений, конфликтов. Это относится к исследованию вза­имоотношений между различными факторами социальной жизни, об­ществами, социальными институтами, группами и т. д. Маркс склонен рассматривать противоречия, борьбу между противоположными сила­ми и тенденциями как источник и движущую силу развития. Эта мето­дологическая установка противоположна контовской, которая была направлена на обнаружение единства, солидарности, согласия в различ­ных сферах социальной реальности.

У Маркса мы встречаем две противоположные методологические тен­денции: естественнонаучную, характерную для позитивизма как идеоло­гии науки, и противоположную ей, подчеркивающую специфику социо­логического знания, его отличие от методов и результатов естественных наук.

Естественнонаучная тенденция проявилась у Маркса довольно рано и отчасти пересекалась с материалистическими установками его мышления. Уже в «Экономическо-философских рукописях 1844 года» он высказывал суждения, под которыми подписался бы и Конт и многие другие социологи позитивистской и натуралистической ориентации: «Впоследствии естество­знание включит в себя науку о человеке в такой же мере, в какой наука о человеке включит в себя естествознание: это будет одна наука»; «...Есте­ствознание... станет основой человеческой науки...».

Но, не дожидаясь этого будущего состояния, Маркс в своих соци­альных исследованиях использовал естественнонаучные и общенауч­ные методологические представления. Так, в его системном подходе к обществу отчасти нашли выражение представления о геологических системах и биологическом организме. Открытие клетки повлияло на его анализ товара как «клетки», как элементарной, простейшей едини­цы капиталистической экономической системы. В то же время Маркс применяет и противоположный метод: движение от сложных форм к простым, — опираясь при этом на морфологические представления: «Анатомия человека — ключ к анатомии обезьяны. Намеки же на более высокое у низших видов животных могут быть поняты только в том случае, если само это более высокое уже известно. Буржуазная эконо­мика дает нам, таким образом, ключ к античной и т. д.». Вооб­ще Маркс не избегает использования биологических аналогий.

В качестве общенаучного метода, применяемого в социальной науке, Маркс рассматривает восхождение от абстрактного к конкретному. Этот метод состоит в трехступенчатом способе познания: 1) эмпирическое ис­следование объекта, представляющее «чувственное конкретное»; 2) на основе «чувственного конкретного» создание абстрактного представле­ния об объекте (теоретический уровень); 3) получение полного представ­ления об объекте, когда «чувственное конкретное», пройдя через теорети­ческое осмысление, превращается в «мысленное конкретное».

Задолго до возникновения собственно структурного функционализма Маркс делает первые попытки применения структурно-функциональ­ного метода исследования, рассматривая различные явления с точки зре­ния их вклада в определенные социальные системы. Кроме того, мы находим в его трудах использование историко-генетического и сравни­тельно-исторического методов.

Маркс уделял внимание и математике, которой иногда занимался в часы досуга; он считал, что использование математики - признак зрело­сти научной дисциплины.

Что касается антипозитивистской тенденции в творчестве Маркса, то она была тесно связана с его публицистической и политико-револю­ционной деятельностью. Подход к научной деятельности как включен­ной в социальную практику, опора на диалектику, социальный крити­цизм и политический радикализм Маркса — все это сделало из него предшественника различных антипозитивистских и антиакадемических течений: феноменологического, диалектического, леворадикального, в частности Франкфуртской школы, и т. д. Эта же тенденция выводила Маркса не только за пределы позитивистской ориентации, но и за пре­делы науки как специфического вида деятельности.

Некоторые работы Маркса могут быть отнесены к жанру публицис­тической социологии. В них он широко применяет свой излюбленный метод полемики, а также методы обличения, иронии, сарказма.

Теоретический анализ занимает ведущее место в социологии Марк­са. При этом благодаря своей колоссальной научной эрудиции, публици­стической и политико-практической деятельности он в своих исследова­ниях мог опираться на огромный эмпирический материал, относящийся к социальной истории, экономике, праву и т. д. Он обладал глубоким и тонким ощущением специфики отдельных обществ и исторических пе­риодов, которое нередко входило в противоречие с его общими теорети­ческими схемами.

В работах Маркса можно обнаружить и элементы того, что впос­ледствии получило название эмпирического социального исследования. Еще в своих ранних публицистических работах 1842-1843 годов он изучал положение мозельского крестьянства, опираясь, в частности, на анализ официальных документов, писем и результатов опроса. Большое значение в работах Маркса имел анализ прессы и статистических материалов. С точки зрения социолога-эмпирика пред­ставляет интерес разработанная им «Анкета для рабочих», опублико­ванная в апреле 1880 г. во французском журнале «Revue socialiste». Ан­кета, насчитывающая сотню вопросов и адресованная непосредственно рабочим, касается условий труда, быта и политической борьбы рабочего класса.

Теория социальных систем

Одним из первых в истории социологии Маркс разрабатывает весьма развернутое представление об обществе как системе. Это представление воплощено прежде всего в его понятии общественной формации.

Термин «формация» первоначально использовался в геологии (главным образом) и в ботанике.

Впервые Маркс использует термин «общественная формация» (« Ge - sellschaftsformation ») для обозначения французского общества начала XIX в. в работе «Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта» (1852). В дальнейшем он применяет его к социальным системам различного масштаба и уровня: от глобальных систем до социальных микроединиц. В «Набросках ответа на письмо В. И. Засулич» (1881) он использует его применительно к первобытной общине. Термином «формация» он обозначает отдельные подсистемы общества: экономическую и идеологическую. Так, он говорит об «экономической общественной формации» и «идейной формации» 3 Но главным, с социологической точки зрения, является его понятие «общественной формации» как социальной системы в целом.

Общественная формация, по Марксу, - это социальная система, состоящая из взаимосвязанных элементов и находящаяся в состоянии неустойчивого равновесия. Структура этой системы имеет следующий вид. В ее основании лежит способ производства материальных благ, т. е. экономическая подсистема; для ее обозначения Маркс иногда использует также термины «экономическая формация» и «экономическая общественная формация». Способ производства имеет две стороны: производительные силы общества и производственные отношения.

К производительным силам относятся все имеющиеся в распоряжении общества ресурсы и средства, обеспечивающие процесс производства: вовлеченные в производство естественные и человеческие ресурсы, средства производства, уровень науки и ее технологическое применение и т. д. Особенно важное место среди производительных сил развитых формаций Маркс, вслед за Сен-Симоном, отводил промышленности, утверждая, что страна промышленно более развитая показывает стране промышленно менее развитой картину ее собственного будущего.

Производственные отношения, вторая сторона способа производства, выражается, по Марксу, главным образом в различных формах собственности на средства производства.

Важно иметь в виду, что Маркс часто понимает производство как общий цикл движения производимого блага, куда входят собственно производство, или производство в узком смысле, распределение, обмен и потребление. Каждая фаза этого цикла выполняет важную функцию, без которой в развитых социальных системах процесс производства невозможен. Маркс придает особое значение завершающей фазе этого цикла - потреблению. «Без производства нет потребления, но и без потребления нет производства, так как производство было бы в таком случае бесцельно», — отмечает он. И далее он акцентирует эту мысль: «...Только в потреблении продукт становится действительным продуктом. Например, платье становится действительным платьем лишь тогда, когда его носят; дом, в котором не живут, не является действительным домом». Это положение весьма важно именно с социологической точки зрения, так как оно касается не только производства и продвижения материальных благ, но и всех процессов коммуникативного взаимодействия в обществе.

Обе стороны способа производства находятся в состоянии соответствия и взаимодействия; при этом ведущую роль играют производительные силы.

Способ производства составляет, по Марксу, системообразующий компонент социальной системы, определяющий остальные ее компоненты. Именно способ производства создает качественную определенность общественной формации и отличает одну формацию от другой. Но помимо производительных сил и производственных отношений, которые составляют «реальный базис», структуру общества, формация включает в себя и надстройку, или суперструктуру. В нее Маркс включает прежде всего юридические и политические отношения и институты (находящиеся ближе других институтов и отношений к базису) и далее, точнее, «выше» — остальные сферы социальной жизни, которые, как и право и политика, относятся к области «общественного сознания», или «идеологии»: мораль, науку, религию, искусство.

То, что надстройка - это надстройка над базисом, а базис - это базис надстройки, делает тезис об определяющем влиянии одного на другую тавтологичным и бессмысленным. Маркс понимал относительную автономию надстройки по отношению к базису (а искусство вообще рассматривал как сферу, независимую по отношению к экономической подсистеме) и ее обратное воздействие на него. Но в целом он был убежден в том, что подлинной реальностью обладает прежде всего экономика, отчасти политика; все же остальные сферы обладают лишь ограниченным собственным бытием, у них нет, по Марксу, собственной подлинной истории, поскольку они являются лишь отражением, осознанием «настоящего», «подлинного» бытия - производственных отношений.

Такая позиция в трактовке социальной системы резко отличала Маркса от Конта, для которого наука, мораль и религия - это действующие, практические силы, обладающие собственной реальностью и эффективностью и выступающие в роли марксовых производительных сил.

Помимо базиса и надстройки формация, по Марксу, включает в себя и определенную структуру социальных классов, групп и слоев, которая, так же как и надстройка, выражает способ производства, базис. Наконец, в общественную формацию входят и такие компоненты, как определенные формы семьи, образа жизни и повседневная жизнедеятельность людей, в частности потребление, о котором уже шла речь. По-видимому, вся эта сфера, по Марксу, должна быть отнесена скорее к базису, чем к надстройке, так как здесь имеет место «реальный процесс жизни людей», или, по выражению Энгельса, «производство и воспроизводство непосредственной жизни».

Какие же конкретно общественные формации выделяет и изучает Маркс?

Широко известна его классификация формаций: первобытная, рабовладельческая, феодальная, буржуазная и будущая коммунистическая. В основу этой классификации были положены различия в способе производства. Первобытная формация основана на коллективной общинной собственности и кровно-родственных отношениях. Следующие три формации базируются на частной собственности на средства производства, отношения в них носят антагонистический характер. «...Буржуазной общественной формацией завершается предыстория человеческого общества». «Подлинная» его история должна наступить с утверждением коммунистической формации, завершающей, на гегелевский манер, триаду и возрождающей в новой форме первобытный коммунизм.

Коммунистическая формация в своей развитой форме обладает такими чертами, как: 1) исчезновение подчинения человека порабощающему его разделению труда; 2) одновременное исчезновение противоположности умственного и физического труда; 3) превращение труда из средства в первую потребность жизни; 4) всестороннее развитие индивидов; 5) небывалый рост производительных сил и общественного богатства; 6) реализация принципа «Каждый по способностям, каждому по потребностям» (лозунг, первоначально провозглашенный французским коммунистом Э. Кабе).

Для Маркса общественные формации — не просто социальные системы различного масштаба и сложности. Подобно контовским «трем стадиям» это следующие друг за другом периоды всемирной истории, этапы, «ступени» общественного прогресса, ведущие от «предыстории» к «подлинной» истории человечества, т. е. к земному раю. Такое истолкование социальных систем вытекало из его веры в прогресс и представления о социальной эволюции как процессе, в котором все общества неизбежно проходят одни и те же фазы, и все человечество в общем движется в одном направлении. Сам Маркс иногда критиковал этот теоретико-методологический стереотип своего времени. «Так называемое историческое развитие покоится вообще на том, что новейшая форма рассматривает предыдущие как ступени к самой себе и всегда понимает их односторонне, ибо лишь весьма редко и только при совершенно определенных условиях она бывает способна к "самокритике"...». Но Маркс, к сожалению, не сумел применить их к своей собственной теории, оставаясь в плену того же критикуемого им предрассудка. Неудивительно, что впоследствии представление о формациях в официальном советском марксизме приобрело гипостазированный вид и из научного понятия превратилось в идеологическую догму.