Глава 19. "Bright Lights, Big City." ("Яркие огни, большой город." ) - 1-я часть
- Господи, у кого эта штука была до нас? У джава?
Герман, сидевший на старой парковой скамейке, взглянул на Соню. Близнецы носились вверх и вниз по ступенькам их древнего кемпера, вытаскивая охапки разного барахла. Соня сбросила на землю очередную груду металлолома и вытерла со лба капли пота. Говард поднялся по лестнице, всё ещё сжимая в руке грязную тряпку, которой он, стоя на четвереньках, пытался оттереть от запёкшейся копоти кухонные шкафы. Он пнул ближайший мусорный мешок, и тот отозвался характерным дребезжанием смятых алюминиевых банок.
- Кто-то, кто реально любил пиво из армейского рациона. Я продолжаю находить пустые банки от него повсюду.
Соня поморщилась и добавила к этому убедительный звук отрыжки: - Бе-е, армейский рацион... мог бы уж тогда хлебнуть технического спирта.
Она свалила рядом с Готлибом холщовый мешок и подпихнула его ногой.
- Вот ещё мешок, док... прости, что тебе приходится возиться с этим мерзким говнищем, но кое-что из найденного мы ещё сможем использовать.
Герман подобрал сумку и поморщился от запаха её содержимого. Нехотя в нём порывшись, он вытащил пару грязных кальсон и отправил их в одну из двух аккуратных стопок, сложенных им возле скамейки - в одной была сносная одежда и прочие полезные вещи, в другой - хлам.
Он, Балор и близнецы были всего в одном дне пути от границы США/СВШ. Не зная точно, куда ехать, Балор свернул с главного шоссе в Государственный лесной парк Манти-Ла Саль, направляя кемпер как можно дальше от любых поселений и лагерей беженцев. Новая Егерь-программа и экономический спад мало что оставили в бюджете СВШ для национальных парков. Дорога была вся в трещинах и упавших ветках, вести по ней машину было настоящим кошмаром, и сейчас они остановились на ночлег на какой-то укромной стоянке в этом заповедном куске Юты, используя относительный покой, чтобы вычистить фургон и оценить ситуацию.
- Ёбаный кусок говна!
Соня улыбнулась и издала негромкое ликующее кудахтанье, увидев Балора, вынырнувшего из двигателя фургона - его лицо было в машинном масле и мазуте.
-Там что-то слегка не клеится, Уиллоу?
- Что, Гимли, не вышло заставить его работать? - голос Говарда донёсся из-под грязного кухонного стола, который он пытался отдраить.
Его сестра отряхнула руки, схватила стоящую на ступеньках бутылку воды и одобрительно кивнула: - Это здорово, добавлю в свой список.
Балор хмуро посмотрел на них, потирая небритое лицо.
- Рад, што вам двоим это так охрененно смешно. Какое-то время эта ёбаная хрень ещё поработает, но нам надо где-то взять кой-чего для починки солнечных батарей. Этот кусок дерьма дублирует двигатель внутреннего сгорания, а газ щас на дороге хрен найдёшь. Немного мы добудем... но надолго этого не хватит.
Старик плюхнулся на скамейку рядом с Германом и пробурчал себе под нос: - Я знаю, што мне нужно сделать, но не вижу, как...
Герман наблюдал за ним со странной отрешенностью. Он чувствовал себя выключенным, совсем не похожим на себя же несколько дней назад. Это напоминало то ощущение холодной лёгкости, которое он связывал с депрессией, но с заметными отличиями. Он был измотан, но не мог спать, испытывал ту же психологическую боль, что случалась и прежде, но теперь она была похожа на абстиненцию. Каждую ночь Герман вновь и вновь пробуждался от беспокойного сна - дрожащий, в холодном поту, НУЖДАЯСЬ в чём-то неопределяемом. Его нить дрифта утратила натяжение, ему до смерти был нужен Ньютон.
Вероятно, это не была описанная миссис Мелеро "лихорадка Пон" в её полном объёме, но что-то близкое. Его способность чувствовать Ньютона была в лучшем случае неустойчивой. Каждые несколько часов казалось, что Гейзлер просыпается, протягивает дрожащую руку, чтобы убедиться, что Герман всё ещё там - и откатывается назад, спускаясь в некое сумеречное пространство, куда Готлиб не мог за ним следовать. Он ни разу не приснился Герману. С другой стороны, после стычки с Барлоу Герман почти не видел снов... да и почти не спал. Простые действия - еда, к примеру, превратились в унылую работу. Сейчас он был просто скорлупой, ущербной вещью, когда-то бывшей целым человеком... призраком, поселившимся в теле Германа Готлиба .
.........................................................................................................................................................................................................................
Соня присела рядом с ним, наблюдая, как он бездумно трижды сворачивает и разворачивает один и тот же носок... Обняв его за плечи тёплой рукой, она со вздохом прижалась к нему, ткнувшись замёрзшим носом в его куртку.
- Эх, док?
Говард бросил чистить стены фургона и потащил наружу подушки с ветхого дивана, собираясь выбить из них пыль.
- Так... а кто-нибудь точно знает, куда мы идём? А то припасы у нас кончаются.
Балор серьезно кивнул. Казалось, он уже всё давно решил.
- Мы едем в столицу. В Солт-Лейк-Сити. Там и части для кемпера достанем... ну и ещё одно дельце у меня там есть.
Оторвавшись от Германа, Соня подарила Балору свой лучший недоверчивый взгляд
- Какое дело? И... столица? Разве это не опасно? И как долго, по твоему мнению, нам себя там мариновать?
Герман заговорил, глядя на них испуганно: - Мы не можем там задерживаться! Мы должны ехать в США! Должны добраться до океана.
Соня сильнее прижала его к себе, успокаивающе погладила затылок: - Док, мы знаем, что ты хочешь к океану... но сейчас не лучшее время. Может быть, когда станет не так горячо, будет вернее?
Герман рассказал им про Улей, про сны, даже про Мать. Это было сложно. Он очень старался, но как можно было объяснить это словами?
Прикурив грязной рукой сигарету, Флуд глубоко затянулся, выпустил дым через нос, закашлялся и сказал, задумчиво выковыривая грязь из под ногтей: - Хром...
Он прервался на середине слова, когда Соня с угрожающим видом погрозила ему кулаком.
- ...Ерман... мы пойдем через Солт-Лейк - так или иначе. Нужно придумать план, так? Эй... Ватлей, сходи, выуди из бардачка ту старую карту.
Говард пожал плечами и отправился за картой. Его сестра подобрала холщовый мешок, вытряхнула из него одежду и начала помогать Герману в сортировке, сжав губы так плотно, что они побелели.
-Кажется, это дурацкий риск - возвращаться в США, когда с этой стороны границы мы в безопасности.
Балор скептически посмотрел на Соню: - Нам не безопасно по любую сторону границы. На этой стороне мы - БОЕВИКИ ПРОТИВНИКА. У нас нет здешних удостоверений личности, и никто из нас даже не гражданин США. Чёрт, да у меня даже нормальных водительских прав нет.
Подошёл недовольный Говард, протягивая Балору карту: - Мы канадцы. По крайней мере, притворяться убедительно сможем.
Соня сердито указала на тщательно укрытую синим непромокаемым брезентом громоздкую груду на крыше фургона: - Тебе ради ЭТОЙ штуки надо в Солт-Лейк? Так вот зачем ты потащил с нами половину Сирены? Ты так до сих пор и не сказал, зачем... К слову о вещах, делающих нас приметными! Что это - логика пьяного жевуна? Ну да, ты знаешь, как поменьше выбесить PPDC - раскурочить их Егеря и спереть вместе с пилотами пульт управления.
Она взглянула на брата и укоризненно покачала головой: - И зачем ты ему помогал?
- Я... я не знаю. Было так странно просто оставить Сирену там... и он...
- Глянь-ка сюда, мисси! Я хочу, штоб ты знала, што...
Возвысив голос, и передразнивая акцент Балора, Соня попыталась его перекричать, так что в конце-концов они просто орали друг на друга.
- Глянь-ка сюды, што у мине за выговор, самый крутой на весь трейлеррр...
- Ты глупая девка! В моё время рейнджеры вели себя уважительно!
Герман простонал, растирая виски: - Стоп!.. просто... прекратите склоку, пожалуйста. Мы должны идти к океану... Это нужно, чтобы добраться до Улья... Если я этого не сделаю, другой кайдзю может отправиться на поиски меня - как тот, которого убил Возносящийся. Я объяснил... или попытался объяснить вам, что они не только мои друзья, они мой шанс найти Ньютона. Возможно, даже вытащить его. Я сожалею, что вы оказались в это втянуты, но... мне важно добраться до Тихого океана. Ньютон - единственное, что важно. Пожалуйста...
Ссора немедленно прекратилась. Близнецы пристыжённо принялись рассматривать свои руки, а Балор просто развернул карту и принялся водить по ней пальцем.
Герман почувствовал, как тоскливая пустота поднимается из его внутренностей к сознанию.
- Никто из вас мне не верит. Ни рассказу про Мать, ни про Котика, ничему - так ведь?
Наступила тишина. Стоянка была со всех сторон окружена лесом, голые ветки деревьев качались от порывов холодного ветра, тут и там грязь прикрывал тонкий слой снега. Небо было низким и свинцово-серым. Метель следовала за ними всю дорогу от Бури - постоянно угрожая, но так и не настигнув. Говард почесал в затылке, вытер рукавом нос, подбирая слова побережней: - Док... мы тебе верим, ты... я имею в виду, мы не думаем, что ты свихнулся, но... они кайдзю. Как ты можешь...
- Ты говоришь о них так, будто они люди. Кайдзю не люди... Они...
Герман переводил взгляд с одного лица на другое, слабо качая головой. Он глубже натянул свою вязаную шапку, спасая уши от холода.
-Вы хотите мне помочь, но вы мне не доверяете.
Балор сделал последнюю затяжку, и забросил окурок подальше в кусты.
- Хорошо! Хорошо! Мы пойдём к чёртову океану! Посмотрим твоих ручных монстров. Всё равно лучшего плана у нас нет. Вопрос - как нам идти? На Калифорнийском побережье по-прежнему полно народу, больше чем в других местах. Может, Орегон? Вашингтон? Можно добраться до Канады, но я не хочу попасться на границе.
Говард, уживавшийся с Балором несколько лучше, чем Соня, перегнулся через его плечо, рассматривая карту.
- Ну... двигаемся так близко к Канаде, как только можем... вот эта часть у Вашингтона... Соня и я отлично знаем здешний берег ещё со времён в Береговой охране. Иногда мы патрулировали в американских водах до самой Астории. Между ней и Ванкувером есть совсем дикие участки. Вот здесь мы чаще всего размещались... почему бы и не здесь... направляемся вот к этому городку Абердин и находим место, где отсидеться.
Обдумывая это, Балор достал еще сигарету. Герману казалось, что он стал курить ещё больше. И, похоже, пока не испытывал нехватки, имея бесконечный запас, припрятанный по карманам. Готлиб не хотел бы узнать, насколько сварливым станет этот человек, лишившись никотиновой подпитки.
- Да... Ерман, эт годное место для твово дела? Монстрам понравится эт место?
Улей всё ещё был очень тихим, но по крайней мере, Герман мог его чувствовать. Тихим и печальным, всё ещё переживающим гибель Везувия и свою неспособность помочь Ньюту и Герману. Они знали, что он придет. В их обычном приветственном гуле появился оттенок ожидания. Вероятно, они чувствуют, в каком направлении он движется. Он надеялся, что им хватит терпения.
- Да... это место подходит. Спасибо, Балор.
- Лады... но нам всё ж надо ехать через Солт -Лейк-Сити... Надолго мы там не застрянем.
Он виновато взглянул на укрытые брезентом части Егеря на крыше передвижного дома. Герман не вполне знал, что с этим делать. Он рассмотрел футболку в каких-то пятнах и отправил её в "условно пригоднодную" стопку.
- Город... это не самая плохая идея. Мне нужно стабильное Wi-Fi-соединение, чтобы связаться с Дегхари и Нетой... возможно, узнать, что твориться в Форте.
- Умно ли это? Уверен, шо нас не выследят?
- Моей шифровальной программой я действительно могу гордиться... к тому же нам надо снять деньги с наших счетов раньше, чем PPDC их заблокирует... нам понадобятся деньги. Я...
Герман потер виски, почувствовав нахлынувшую волну необъяснимой тошноты. Его глаза устали и горели от холодного воздуха, ему всё ещё было сложно сохранять связность мыслей. Соня мягко его подтолкнула: - Эй, док... может быть тебя пора вздремнуть, а? Мы сделали тебе чистую постель - даже матрас не такой уж ужасный... тебе не придётся теперь спать на стопке из восьми одеял.
Он хмуро посмотрел на неё, оглаживая ручку трости, и проигнорировал предложение. В постели бы он просто лежал, глядя в ободранный потолок. Он повернулся к Балору: - Когда мы отправимся в Солт-Лейк-Сити? Как быстро мы сможем добраться до побережья?
Балор сложил карту и посмотрел в грифельно-серое небо.
- Ну... без солнечных батарей мы будем греть проклятую колымагу гораздо дольше... теперь немного поспать, и направимся сёдня же в город - он. типа. недалеко. Там сможем взять всё, што нам нужно и затеряться в толпе - в таком месте эт не сложно.
......................................................................................................................................................................................................................
Ворочаться Герман не мог. Боль в бедре и омертвевшая нога не позволяли ничего, кроме как лежать на спине. Это было неудобно и утомительно. По крайней мере в сотый раз Герман протянул руку, ища Ньютона, и, не найдя, со вздохом её отдёрнул. Через четверть часа он сделает это опять, забыв, где он находится и свою панику, потом вспомнив - и запаниковав вновь. Он закрыл глаза в поисках сна... Числа не складывались, уравнения и лекции не могли успокоить ни его мозг, ни измученное тело.
Чтобы сесть, Готлибу пришлось провозиться несколько минут. Он спустил больную ногу с постели, оглядывая фургон. Близнецы храпели на разложенном диване. Несмотря на старый комковатый матрас, они явно очень удобно устроились, недоступные миру. Соня распростёрлась на животе, похрапывая широко раскрытым ртом, как довольная свинка. Говард лежал на спине, прикрывая одной рукой глаза и свесив другую с кровати. Он дышал носом, негромко фыркая. Это дыхание помогало Герману сконцентрироваться, оно сообщало чувство безопасности, защищённости и... немного зависти. Они были друг с другом, они могли спокойно спать. Балор свернулся на водительском кресле, полностью откинув назад спинку своей импровизированной кровати. Флуд был таким маленьким, что действительно неплохо там помещался. Он тоже храпел, издавая шум, напоминающий циркулярную пилу. По крайней мере, одну общую черту эта троица имела. Потирая ногу и улыбаясь, Готлиб прошептал сам себе: - Вы втроём должны организовать храповый оркестр... храпестр... Возможно, тут вы поладите.
Это прозвучало как что-то, сказанное Ньютом. Готлиб перестал улыбаться.
.............................................................................................................................................................................................................................................
Он осторожно прикоснулся к своей голени... Он был почти уверен, что ощутил давление на кожу. Герман повторял это весь день, просто чтобы напомнить себе, что есть надежда на возвращение чувствительности. Надежда была. Обезболивающие расстраивали желудок и делали мысли тягучими, как патока, и он пытался принимать их как можно меньше.
Сон - вот то, что было ему действительно нужно. Несколько часов без мыслей о Барлоу и Ньютоне... или о том, что Барлоу мог сделать с Ньютоном. Поморщившись от особенно громкого фырканья из "гостиной", Герман взял свой вещевой мешок, который Соня оставила на расстоянии вытянутой руки от кровати. Он высыпал его содержимое на постель, и свет заглядывавшего в окно спальни слабого зимнего солнца лёг на его мятую одежду - немногие вещи из покинутого им мира. Он рассеянно сложил несколько своих свитеров и с трепетом пробежался пальцами по ноутбуку Ньютона, аккуратно поставив его на тумбочку рядом с собственным компьютером. Он сортировал свою одежду, раскладывая по маленьким кучкам носки, рубашки и нижнее бельё. Обыденное дело немного успокаивало страх, постоянно шевелящийся в его животе. Он замер, длинные пальцы свернулись вокруг чего-то маленького и металлического... MP3-плеера Ньютона. Он был завёрнут в его заношенную MИT-овскую толстовку, которая всегда была ему слишком велика.
Герман поднял рубашку к лицу и глубоко вздохнул. Чувство эйфории заполнило его жилы, на секунду ему показалось, что он в дрифте... Пахло Ньютоном, тем чудесным тёплым ароматом геля для волос, мыла и кожи. Он вжался в неё лицом, и это принесло новые волны туманных голубых воспоминаний. Герман натянул толстовку поверх своего вязаного жилета, и аккуратно сложил оставшиеся вещи в мешок. Он передвинул подушки так, чтобы видеть Балора и близнецов и, насколько мог, свернулся под одеялами. Им пришлось отключить отопление, и внутри фургона стоял дьявольский холод. Герман вставил наушники и подтянул к носу толстовку, вдыхая запах Ньюта. Нужную мелодию он нашёл быстро - "Планеты" Густава Холста, "Венера, несущая мир".
Мускусный запах Ньютона свернулся вокруг его сознания, когда музыка поглотила его. Подкралось знакомое ощущение падения - то, что бывает в момент засыпания - и словно столкнуло его с кровати. Образы, выпущенные на волю музыкой Холста, начали проявляться перед его мысленным взором, вплетаясь в знакомый сон о зелёном кроличьем поле.
Кролики, сделанные из серебряного света, прыгали в небо один за другим. Они прыгали в чёрное небо, чтобы стать сияющими, скачущими звёздами. Герман продолжал падать в темноту, все дальше и дальше...
"... вниз, и вниз, и вниз! Неужели это никогда не кончится?
– Интересно, сколько я уже пролетела? Наверное, я уже где-нибудь около центра Земли! Ну да: как раз четыре тысячи миль или что-то в этом роде…"
- Ньютон?
Герман огляделся растерянно, кролики-звёзды следили за ним, когда он падал в прошлое. Голос Ньютона звучал вокруг мягко и печально. Казалось, он читает про себя книгу, давно запертую в собственной памяти. Гейзлер говорил не с ним, он вёл мысленную беседу с собой, и Герман наткнулся на него.
– А вдруг я буду так лететь, лететь и пролечу всю Землю насквозь? Вот было бы здорово! Вылезу – и вдруг окажусь среди этих… которые ходят на головах, вверх ногами!
Это не ощущалось, как общий сон, скорее, как Театр Снов. Герман даже не был вполне уверен, что спит - сознание было слишком ясным.Но как это могло быть? Они не соприкасались, а Театр Снов обычно срабатывал только при непосредственной близости. А может быть, он был лишь ещё одним способом, укрепляющим связь, одним из путей, которые можно использовать для общения с Ньютоном? Общие сны были такими запутанными... Они были просто снами и грёзами, не всегда последовательными, следующими собственной логике. Герман глубоко вздохнул и выдохнул через нос. Театр Снов, общие сны... Мозг был ничем иным, как лабиринтом, в конце которого был его напарник.
Со свистом он приземлился на нечто твердое и почувствовал, как что-то подтолкнуло его вверх. Оглянувшись в поисках причины, он изумился, увидев гиганта, глядящего на него сверху вниз. Он находился в ладони Оккама, и дружелюбная черная маска глазного экрана Егеря смотрела прямо на него. Мех медленно наклонил голову в сторону, и низкий скрип металлического корпуса прозвучал словно вопрос. Герман пошатнулся, его руки обняли большой палец Бритвы, и он замигал от яркого света фар Оккама.
-Оккам?
Мех сделал медленный, осмысленный поклон, его фары вежливо мигнули. Луна висела так близко к Оккаму, что казалось, в любой момент он шевельнётся и, врезавшись в неё головой, собьёт с неба. Герман улыбнулась Егерю, поглаживая пальцами холодный металл.
- Оккам... ты знаешь, где Ньютон?
Для ответа на этот вопрос Меху понадобилось много времени. Тщательно его обдумав, он снова кивнул и сделал медленный шаг вперед, оберегающе сжав ладонь вокруг Германа.
Он указал вдаль, на многие мили раскинувшегося перед ними океана.
- Ты можешь помочь мне найти его? Можешь ли ты... Ты можешь отнести меня к нему?
Егерь наклонил голову, рассматривая Германа так, как когда-то Ньютон рассматривал саламандру в их первом общем сне. Он вновь кивнул и, мощно оттолкнувшись, двинулся вброд к отдалённым звукам музыки и требовательным крикам морских птиц.
..................................................................................................................
- Док... эй! Проснись, док!
Герман был уверен, что только что закрыл глаза, они с Оккамом всё ещё шли, но вдруг он почувствовал на плече руку, и мир медленно проявился перед ним - слишком яркий и слишком громкий. MP3-плеер издал предупреждающий сигнал, намекая на необходимость подзарядки, рука озабоченно сжимала плечо. Герман закашлялся, между глазами разливалась странная боль. Он сделал длинный задыхающийся вдох, словно вынырнув из-под воды.
- Да что ж такое, док? Дыши! Ты неправильно дышал... ты напугал меня.
Герман почувствовал, что едва может сдерживать поднявшийся в нём алый гнев. Он был на пути к Ньютону... и этот идиот его разбудил.Его голос прозвучал холодно и слишком ровно: - Со мной всё было прекрасно, пока вы не решили меня разбудить.
Говард с трудом сглотнул и отдернул руку с несчастным видом: -Прости... но ты хрипел... это звучало так, будто ты едва можешь дышать.
"Грудь Ньюта, его сломанные рёбра" - догадался Герман. Связь имела и обратную сторону. Готлиб вздохнул, смягчаясь. Он почувствовал, что фургон движется, тряска подталкивала его бедро и отправляла маленькие уколы боли через спину.
- Нет-нет, Говард, это я прошу прощения. Ты всё сделал правильно. Мы далеко отъехали?
Близнец, кажется, расслабился, и опустился на колени, чтобы оказаться с Германом лицом к лицу. В руках у него была бутылка с водой и таблетка болеутоляющего.
- Ты спал... часов пять? Может, больше. Балор за рулем уже около часа... не так далеко. Держи...
Ободряюще улыбнувшись, он протянул Готлибу таблетку и воду. В маленькой спальне было не совсем темно - сквозь закрытые жалюзи пробивался предвечерний свет. Осознав это, Герман почувствовал, как удивлённо поднимаются брови. Пять часов? Как долго он шёл во сне с Оккамом? Ему казалось, что не дольше пяти минут.
- Ты можешь принять таблетку и ещё поспать, ОК? Я знаю, тебе нужно. Болит сильно?
Герман задумчиво взял лекарство, и приподнялся, вынимая наушники.
- Нет... Я чувствую себя лучше. Я бы хотел подняться, когда мы въедем в город. Говард, ты не мог бы мне помочь?
Говард колебался, дожидаясь, пока Герман примет таблетку. Только после этого он обнял его и поднял, спросив с озабоченным вздохом: - Нога что-нибудь чувствует?
- Я... думал, что были какие-то ощущения, но не уверен, что не вообразил их.
Двигаясь очень акуратно, Говард помог Герману добраться до гостиной и осторожно его усадил на диван. Соня, сидевшая за обеденным столом, рассеянно глядела в окно, полностью погружённая в свои мысли. Внутри фургона было тихо, только из передней части доносилась музыка и голос Балора, подпевавшего какой-то задорной кантри-песенке, выстукивая пальцами ритм на руле.
Снаружи, словно раковая опухоль, разрастался Солт-Лейк-Сити.
Все началось с леса ветряков. Столица СВШ почти полностью жила на энергии ветра и солнца, и совсем немного - на природном газе.Район ветряной электростанции вокруг Солт-Лейк был самым большим на североамериканском континенте. Насколько мог разглядеть Герман, он длился до самого горизонта, где сейчас заходило солнце. Он видел белые силуэты ветряных комбайнов - каждый высотой с небоскреб, с пропеллерами размером с тягач. Вертушки для Егерей крутились и гудели на ледяном ветру - сотни белых костяных часовых, охраняющие вход в столицу.
Ветропарк окружал трущобный город. Люди ютились под этими громадинами, используя их, чтобы натянуть бельевые верёвки или откидные стенки палаток. Беднейшие из беженцев здесь жили в куда более ужасных условиях, чем Герман видел в Харрикейне. Всюду была грязь, и нигде ни одного деревца... ни клочка зелени, только груды промышленных отходов, заброшенные рельсы и бесконечное море бездомных. Они жили в автомобилях и самодельных лачугах, построенных из примитивных материалов, вроде фанеры и картона - всего, что смогли найти, чтобы укрыться от холода. Как только свет покинул небо, Герман увидел людей, разжигающих огонь. Темные фигуры собирались вокруг тлеющих костров, грея у огня протянутые руки.
После того, как они выбрались из трущоб, начались дома - сначала небольшие, но чем дальше - тем выше. Казалось, все богачи, жившие до войны на побережье, согласились, что Солт-Лейк-Сити - удачное место для бегства. Переехав, они использовали беженцев, как рабочую силу, чтобы строить и строить быстро. За счёт переселенческого бума Солт-Лейк из довоенного 190-тысячного разросся до трёх миллионов - всего за десять коротких лет.
Когда они выехали на оживлённую улицу с монорельсом, переполненную людьми и автомобилями, Готлиб от изумления почти утратил дар речи.
- Я... Я не ожидал... Он такой огромный.
Говард тянул шею вверх, пытаясь оглядеть огромный небоскреб, пока тот не скрылся из виду. Грандиозность места давила на них со всех сторон. Балор был единственным человеком, на которого всё это, казалось, не произвело впечатления. Мимо пронеслась машина скорой помощи под сиреной, и Соня ахнула и отшатнулась от окна. Говард схватил ее за руку и сжал: - Эй... всё ОК.
- Она просто... если мы попадёмся... Мы беглецы...
Герман потянулся к ней и потрепал по руке, стараясь казаться более уверенным, чем себя чувствовал: - Мы не попадёмся, мисс Ватлей.
Балор протянул руку, чтобы включить радио, и коротко оглянулся на них через плечо: - Сам город нам ни к чему. Едем до промышленных районов, штоб поближе к тому месту, где они строят Егерей.
Примечания от переводчика: