Общество и психические системы

Луман утверждает, что общество есть автопоэзийная система. Оно удовлетворяет четырем вышеперечисленным характеристикам: общество производит свои соб­ственные базовые элементы; создает собственные границы и структуры; оно са-мореферентно и замкнуто.

Базовым элементом общества выступает коммуникация, которая порождает­ся обществом. Члены общества обращаются к нему при помощи коммуникации. Фактически, именно этим мы заняты в данный момент! Индивид относится к об­ществу лишь в той мере, в какой участвует в коммуникации или может понимать­ся как участвующий в коммуникации. Те скрытые элементы личности, которые никогда не участвуют в коммуникации, не могут быть частью общества. Вместо этого, они составляют часть внешней среды, которая может вносить в общество беспорядок, поскольку, согласно концепции Лумана, все, что не есть коммуника­ция, есть часть внешней среды общества. Последняя включает биологические си^ стемы человека и даже его психические системы. Индивид как биологический организм и индивид как сознание не часть общества, они носят по отношению к


[224]

последнему внешний характер. Отсюда вытекает довольно необычная идея, что индивид не является частью общества.

Под психической системой Луман понимает индивидуальное сознание. Пси­хическая система и общество — система всех коммуникаций — имеют общее свой­ство. Обе системы опираются на значение. Значение тесно связано с выбором, производимым системой. Значение отдельного действия (или объекта) есть его отличие от других возможных действий (или объектов). Значение возникает лишь при противопоставлении альтернативе. Если нет другой возможности, тогда нет значения. Действие имеет значение лишь в той степени, в какой из ряда возмож­ных действий производится выбор. Например, наша одежда значит что-либо толь­ко потому, что мы могли решить надеть что-то иное.

Такие системы, как психическая и социальная, опирающиеся на значение, но­сят замкнутый характер, поскольку: 1) значение всегда соотносится с другим зна­чением; 2) лишь значением можно изменить значение; и 3) значение обычно по­рождает больше значений. Значение формирует границу каждой из этих систем. Например, в психической системе то, что не осмысленно, видится внешним по отношению к системе, «причиной» нашего действия, тогда как то, что осмыслен­но, находится внутри системы в виде «мотивации» нашего действия. События воспринимаются нашей психической системой только как значения. Даже наши собственные тела — просто внешняя среда для этой системы значений. Наши тела можно рассматривать всего лишь как помехи для наших психических систем. Тело проникает в наше сознание только приобретая значение, так, например, физиче­ское возбуждение проникает в сознание в виде эмоции. Аналогично, в социаль­ной системе значение есть различие между коммуникацией в пределах системы и шумовыми помехами извне.

Психические системы и социальные системы развивались совместно. Каждая из них выступила необходимой внешней средой для другой. Элементами психи­ческой системы значений становится концептуальные представления; элемента­ми социальной системы значений — коммуникации. Было бы неверно думать, что значение в психической системе важнее значения в социальной системе. Посколь­ку обе системы автопоэзийные, они порождают свои собственные значения из соб­ственных процессов. В психической системе значение связано с сознанием, тогда как в социальной системе оно связано с коммуникацией. Значение в социаль­ной системе нельзя приписывать индивидуальному намерению, оно не является и свойством отдельных элементов социальной системы — оно относится к выбо­ру из ряда элементов. Значение того, что передается, происходит из его отличия от того, что могло бы быть передано. Например, выражения «Здравствуй!», «Как дела?», «Как поживаешь?», «Добрый день!», «Привет!» могут происходить от од­ного и того же намерения, а именно: поприветствовать кого-либо, однако если под­руга произносит «Добрый день!», когда обычно она говорит «Привет!», передает­ся определенное значение. Значение не обязательно имеет намеренный характер или связано с определенными словами. Оно возникает от выбора этих определен­ных слов в сравнении со словами, которые могли бы быть выбраны. Значение про­истекает из вероятности выбора слов.


[225]

Двойная возможность

Основанная на коммуникации социальная система создает социальные структу­ры, чтобы разрешить проблему, которую Луман называет проблемой двойной воз­можности1. Двойная возможность связана с тем, что в отношении каждого сооб­щения должно учитываться то, как оно принимается. Однако мы также знаем, что способ получения будет зависеть от оценки отправителя получателем. Это обра­зует замкнутый круг: получатель зависит от отправителя, а отправитель от получа­теля. Например, профессор, решая, как поприветствовать студента, может использо­вать неформальное «Привет!», если считает, что это покажется более дружелюбным (отправитель принимает во внимание получателя). Но если студент, с которым здо­ровается профессор, думает, что последний разговаривает с ним свысока, он не посчитает это дружеским жестом (получатель принимает во внимание отправи­теля). Чем меньше нам известно об ожиданиях друг друга, тем более серьезна про­блема двойной возможности.

К счастью, благодаря социальным структурам мы почти всегда знаем достаточно об ожиданиях других. В вышеприведенном примере участниками коммуникации выступают профессор и студент. Основываясь сугубо на этой информации, мы ожи­даем определенного типа отношений, соответствующего институциональным прави­лам и традициям. У нас будут другие ожидания, если мы будем знать пол, нацио­нальность, их возраст, одежду и т. д. В силу этих ожиданий, для интерпретации человеческого общения появляются нормы и ролевые ожидания. Люди либо соот­ветствуют нормам и ролевым ожиданиям, либо нет. Если мы найдем примеры, не со­ответствующие нашим ожиданиям, то наши ожидания могут измениться, но обще­ство не может обойтись без этих ожиданий из-за проблемы двойной возможности.

Поскольку каждый из нас обладает различным набором норм, становится не­обходимой коммуникация, а поскольку в сфере коммуникации присутствует про­блема двойной возможности, мы разрабатываем набор норм. Это показывает нам функционирование общества как автопоэзийной системы: структура (роли, ин­ституциональные и традиционные нормы) общества порождает элементы (ком­муникацию) общества, и эти элементы создают структуру, таким образом, си­стема, как во всех самовоспроизводящихся системах, образует свои собственные элементы.

По причине двойной возможности любая заданная коммуникация невероятна. Во-первых, невероятно, что у нас может появиться нечто, что мы захотим сообщить конкретному человеку. Во-вторых, так как сообщение можно передавать различны­ми способами, невероятно, что мы выберем для него какой-то конкретный способ. В-третьих, невероятно, что человек, к которому мы обращаемся, поймет нас пра­вильно. Социальные структуры появились, чтобы сделать невероятную коммуни­кацию более вероятной. Например, сказать определенному человеку в любое оп­ределенное время «Добрый день!» — вещь невероятная, но социальные структуры Делают приветствие принятым в конкретных обстоятельствах, они дают нам огра-

1 Парсонс (Parsons, 1951), также рассматривал проблему двойной возможности, но он ограничивал ее решение существующим ценностным консенсусом. Луман допускает возможность создания но­вого ценностного консенсуса.


[226]

ничейное число приемлемых способов приветствовать людей и гарантируют, что адресат поймет приветствие примерно так, как рассчитывает отправитель.

«Невероятности», которые мы до сих пор рассматривали, относятся только к взаимодействиям, однако общество — это нечто большее, чем просто совокупность независимых взаимодействий. Взаимодействия длятся ровно столько, сколько присутствуют участвующие в них люди, но с точки зрения общества взаимодей­ствия есть эпизоды непрерывных социальных процессов. Каждая социальная си­стема сталкивается с проблемой: она прекратит существовать, если нет гарантии будущей коммуникации, т. е. если нет возможности соединения предыдущих ком­муникаций с будущими. Чтобы избежать разрушения коммуникации, долж­ны быть разработаны структуры, позволяющие более ранние коммуникации свя­зать с последующими. Выбор, производимый в одной коммуникации, ограничен выбором, производившимся в предшествующих коммуникациях, и настоящая коммуникация также ограничивает будущие. Это еще один способ преодоления «невероятностей» процесса коммуникации и их преобразования социальной сис­темой в «вероятности». Именно эта необходимость преодолеть двойную возмож­ность и сделать невероятную коммуникацию более вероятной регулирует эволю­цию социальных систем.