Основные этапы творческой биографии Л.Н.Толстого

. ох, ребятушки, сокращала как могла, в результате вместе 25 страниц – 8. Все мы помним, как Николаева любит Толстого, так что.. наслаждайтесь!) запоминается довольно легко, главное хронологию усвоить))

Лев Николаевич Толстой — великий русский писатель, публицист, драматург и общественный деятель. Толстой — классик мировой литера­туры, его произведения еще при жизни переводились и издавались во мно­гих странах мира. Он работал в литературе более 60 лет, освоив своим творчеством лучшие традиции русской и мировой литературы с древней­ших времен и определив многие направления развития прозы в XX в. УМ АНГЛИЙСКОГО АНАЛИТИКА И ДУША ИНДИЙСКОГО ЙОГА (с).

Летом 1852 г. в редакцию журнала «Современник» пришла рукопись повести «Детство», вместо имени автора подписанная «Л.Н.». Н.А. Некрасов, бывший в то время главным редактором журнала, напечатал ее в сентябрьском номере под названием «История моего детства». При этом в письмах Н.А. Некрасов на­стоятельно рекомендовал начинающему неизвестному автору, в котором он обнаружил большой талант, не прятаться за ини­циалами, а раскрыть свое полное имя. Молодой автор, не успев даже лично познакомиться с редактором, в письмах к нему ре­шительно возражал против изменения названия и некоторых ис­правлений в тексте повести, справедливо полагая, что в истории его собственного детства интереса менее, нежели в описании ти­пичных условий воспитания молодого человека определенного общественного круга. Данное автором название выделяло в ка­честве ведущей тему воспитания молодого дворянина, родив­шегося в пушкинскую эпоху, жить которому предстояло в сере­дине — второй половине XIX в. Так в литературу вошел гени­альный русский писатель Лев Николаевич Толстой.

Появлению печатного произведения предшествовали пер­вые литературные опыты Толстого. Это были попытки напи­сать небольшие произведения, в том числе «Историю вчераш­него дня», где основным содержанием должно было стать не описание более или менее ярких событий, составляющих сюжет, а попытка рассказать о «задушевной стороне жизни од­ного дня» — смене мыслей, настроений и поступков героя. Первые литературные опыты остались незавершенными, а начинающий автор решительно изменил обстоятельства своей жизни, оставив Москву и родовое имение Ясная Поляна близ Тулы и вступив волонтером в армию на Кавказе.

Живя на Кавказе, Л.Н. Толстой задумал большое произве­дение — роман, состоящий из четырех повестей, под названи­ем «Четыре эпохи развития». Содержанием задуманного ро­мана должно было стать описание постепенного формирования личности молодого человека в детстве, отрочестве, юности и молодости. План произведения, который Толстой не раз корректировал обна­руживает, что основное внимание молодого писателя обраще­но к внутренней жизни его героя, к возрастным особенностям психологического состояния молодого человека. Из задуман­ной тетралогии Толстым была осуществлена лишь трилогия «Детство», «Отрочество» (1854), «Юность» (1856) с незавер­шенной последней повестью.

Появление первых произведений было доброжелательно встречено читателями и критикой, хвалившей автора за «наблю­дательность и тонкость психологического анализа», поэтичность, ясность и изящество повествования. Проницательнее других критиков оказался Н.Г. Чернышевский, заметивший, что из «различных направлений» психологического анализа Толстого более привлекает «сам психический процесс, его формы, его за­коны, диалектика души»(характерная черта толстовского психологизма).

Одновременно с работой над трилогией Толстой писал воен­ные рассказы(«Набег», «Рубка ле­са», «Разжалованный»). Все эти произведения были написаны очевидцем и участником событий, знавшим военный быт и чув­ствовавшим характер войны, поэтому в них заметна докумен­тальная основа. Участие в военных действиях расширяло реальный жизненный опыт Толстого и ставило перед ним новые нравственные и художественные задачи. Одной из таких задач было наблюдение над тем, как раскрывается личность человека в необычных условиях. В военных рассказах постепенно начинает формироваться эпическое начало в творчестве Толстого. Писатель впервые пы­тается сопоставить в пределах одного произведения судьбу от­дельного человека и масштабные исторические события. + постепенно формируется и толстовская оценка войны: «Неужели тесно жить людям на этом прекрасном свете, под этим неизмеримым звездным небом? Неужели может среди этой обаятельной при­роды удержаться в душе человека чувство злобы, мщения или страсти истребления себе подобных?».

Военную тему Толстой продолжил в севастопольских рассказах («Севастополь в декабре месяце», «Севастополь в мае», «Севастополь в августе 1855 года»), материалом для которых послужило писателю его пребывание в осажден­ном Севастополе и участие в обороне города. В 1854 г. Толстой подал рапорт с просьбой перевести его в Севастополь, как он записал в дневнике, «из патриотизма», когда Англия, Фран­ция и Турция высадили морской десант в Крыму. Основа содержания севастопольских рассказов — описание хода обороны города, истинного героизма и патриотизма, проявлен­ного его защитниками, выполнившими свой долг перед ро­диной.

В севастопольском цикле Толстой продолжает соединять описание важного исторического события с рассказами о кон­кретных людях.

В ноябре 1855 г., после того как русская армия оставила Севастополь, Толстой приехал в Петербург. Там он лично познакомился с Некрасовым и с литераторами из круга «Современника» (Тургеневым, Островским, Гри­горовичем, Гончаровым, Чернышевским и другими), окунулся в круг общественных проблем того времени. На первом плане тогда стоял вопрос о крепостном праве и необходимости освобождения крестьян. Толстой очень остро чувствовал «несправедливость крепости», относился к кре­стьянам с глубоким уважением, на протяжении всей своей жизни вни­мательно следил за положением народа, стремясь помочь ему и сблизиться с ним.

Задумав еще на Кавказе «Роман русского помещика», писатель про­должил работу над произведением, оформив в 1856 г. завершенные части в виде повести «Утро помещика». (Главный герой - мо­лодой помещик князь Нехлюдов, автобиографичен, как и Николенька Иртеньев). «Роман русского помещика» мог бы ло­гично завершить прежний замысел рассказом о жизни молодого дворяни­на середины XIX столетия. Подобно автору(который в это время переехал в Ясную поляну и активно занялся домашним хозяйством), Нехлюдов ищет пути сближе­ния со своими крепостными крестьянами, искренне пытается вникнуть в их нужды и помочь им, однако на этом пути героя ждут неудачи и раз­очарования, ибо между ними стена вековой враждебности, непонимания и недоверия к помещику со сто­роны крестьян. Крестьянскому быту в первое десятилетие творчества Толстой посвящает также рассказы «Поликушка» и «Идил­лия» («Тихон и Маланья»), из которых завершено лишь первое произве­дение о трагической судьбе крепостного Поликея.

Общаясь с литераторами Петербурга, Толстой переживает во второй половине 50-х годов усиленный интерес к эстетическим вопросам, в том числе к вопросу о месте искусства в жизни, размышляет о роли художни­ка, о возможности принесения им реальной пользы людям, одно время сближается с Дружининым, Боткиным и Анненковым, названными им «Бесценным триумвиратом». Такие произведения, как «Люцерн» (1857) и «Альберт» (1858), изображающие известные Толстому подлинные тра­гические истории бродячего музыканта в благополучной Швейцарии и спи­вающегося скрипача Альберта, одновременно играют роль своего рода эстетических трактатов в раннем творчестве писателя. Важнейшие вопро­сы в этих произведениях, — роль и место искусства в жиз­ни отдельного человека и общества, судьба художника.

Первые годы творческой жизни Толстого были связаны исключитель­но с журналом «Современник», из которого он вышел в 1858 г. вслед за другими писателями, не разделявшими революционно-демократических позиций. Толстой не примкнул ни к славянофилам (Хомяков, Аксаковы), с которыми встречался и спорил в эти годы, ни к либералам и западникам («Бесценный триумвират», Чичерин), оставшись вне литературных и об­щественно-политических группировок.

В 50-х годах Толстой пишет также ряд произведений, которые не впол­не соответствовали ожиданиям читателей и критики, основанным на впечат­лениях от его первых публикаций. В этих произведениях, тем не менее, за­кладывались основы последующего творчества Толстого. Проблема воспи­тания, история нравственного падения молодого человека с благородными и высокими задатками лежит в основе «Записок маркера» (1856); пережи­тое самим писателем происшествие с глубокой психологической достовер­ностью описано в «Метели» (1856). Короткий рассказ о смерти жалкой и слабой барыни, спокойного, сроднившегося с природой мужика и вели­чественного дерева отражает толстовское отношение к гармонии природы, которая дает «высшее наслаждение жизни» и во многом предвосхищает поэтику поздних произведений писателя («Три смерти», 1858).

Нравственные портреты двух поколений гусаров — отца и сына Тур­биных — вырисовываются на фоне сюжета повести «Два гусара» (1856), как дорога к будущим героям «Войны и мира». Добротой, совестливостью, жизнерадостностью выделяется также образ юной героини повести — Ли­зы, вполне сопоставимый с лучшими женскими образами произведений Толстого.

Роман «Семейное счастье» (1859) — это записки от лица молодой жен­щины. Автор довел до виртуозности мастерство владения этой формой, служившей ему верным ориентиром в начале литературной деятельности. В романе раскрывается психология женской души, впервые в творчестве Толстого показывается история становления семейных отношений ге­роини от периода мечтаний и идеализации до времени «совершенно иначе счастливой жизни», основанной на любви к детям и отцу детей.

С 1859 г. Толстой активно занимается педагогикой. Он открывает шко­лу для крестьянских детей в Ясной Поляне и преподает в ней, размышля­ет о содержании и основах народного образования. Ознакомление с поста­новкой народного образования в Европе было основной целью одного из заграничных путешествий писателя. В 1857, а затем в 1860 г. Толстой пред­принял две поездки в Европу, посетив Германию, Швейцарию, Францию, Италию, Бельгию и Англию. Результатом педагогической деятельности стало издание журнала «Ясная Поляна» (1862—1863), в двенадцати вы­шедших книжках которого публиковались и педагогические статьи само­го Толстого («О народном образовании», «Прогресс и определение образо­вания» и др.).

Достойным завершение первого периода творчества Толсто­го можно считать опубликованную в 1863 г. в «Русском вест­нике» повесть «Казаки», задуманная еще на Кавказе в 1852 г. на основе дорогих для его автора впечатле­ний жизни среди гребенского казачества.

 

В 1863 г. Толстой приступил к реализации нового творче­ского замысла, работа над которым продолжалась до 1869 г. Это был роман-эпопея «Война и мир». Новое произведение пуб­ликовалось частями в журнале «Русский вестник», а в 1868— 1869 годах вышло отдельным изданием. Во время работы над этим романом Толстой признавался в одном из писем: «Я ни­когда не чувствовал свои умственные и даже нравственные силы столько свободными и столько способными к работе... Я теперь писатель всеми силами своей души, и пишу и обдумы­ваю, как еще никогда не писал и не обдумывал». Этот период жизни писателя действительно был временем расцвета его творческих и физических сил, когда первые литературные про­изведения принесли заслуженный успех, счастливо склады­валась семейная жизнь, благополучно шли хозяйственные дела в Ясной Поляне.

В центре повествова­ния события Отечественной войны 1812 г. и судьба русского народа в этот период. В литературоведении очень долго держалось мнение, что Толстой задумал первоначально написать семейную хронику нескольких дворянских родов, что легко подтверждается вы­бором прототипов главных героев произведения. Действитель­но, среди прототипов членов семей Ростовых и Болконских много родственников писателя с материнской (князья Волкон­ские) и отцовской стороны, однако уже первая завершенная редакция романа обнаруживает совершенно иной подход ав­тора, при котором первенство отдано изображению характера исторических событий. В ходе работы много и увлеченно читал исторические сочинения, например, «Историю государства Российского» Н.М. Карамзина и «Русскую историю» Н.Г. Устрялова. Это чтение сопровождалось серьезными размышления­ми, зафиксированными в дневниковых записях еще за 1853 г., где определены некоторые принципы художественного изо­бражения истории: «Каждый исторический факт необходимо объяснять человечески». В том же дневнике есть еще одно знаменательное признание: «Эпиграф к Исто­рии я бы написал: "Ничего не утаю"».

Работа над историческим в своей основе произведением тре­бовала от писателя глубоког о изучения исторических источников, на которых за время писания романа у него сложилась, по собственному признанию, целая библиотека. Во время работы над романом Толстой посетил также Бородинское поле, чтобы на месте изучить ход главного сражения той войны.

Рано сформировавшийся интерес к истории, изучение ис­точников и материалов времен войны 1812 г. позволили Тол­стому выработать не только подход к изображению историче­ских событий в художественном произведении, но' и свой взгляд на эти события, на их причины, ход и движущие силы. В течение нескольких лет работы над произведением эти взгляды уточнялись и оттачивались. В 1868 г. в письме к М.П. Погоди­ну Толстой написал: «Мой взгляд на историю не случайный парадокс, который на минутку занял меня. Мысли эти — плод всей умственной работы моей жизни и составляют нераздель­ную часть того миросозерцания, которое Бог один знает, ка­кими трудами и страданиями выработалось во мне и дало мне совершенное спокойствие и счастье».

Богатство содержания и особенности поэтики произведения не могли не повлечь за собою разрушения привычных рамок романа. Современники не сразу приняли своеобразную форму нового сочинения Толстого. Сам автор прекрасно понимал жан­ровую природу своего произведения, именуя его «книгой» и подчеркивая тем самым свободу формы и генетическую связь с эпическим опытом русской и мировой литературы: «Что та­кое Война и Мир? Это не роман, еще менее поэма, еще менее историческая хроника. Война и Мир есть то, что хотел и мог выразить автор в той форме, в которой оно выразилось».

В 70-е годы начался новый период творческой жизни Толстого. После прекращения работы над «Войной и миром» писатель долго не мог найти новой темы, которая всецело поглотила бы его внимание. На рубеже 60— 70-х годов он увлекался изучением былин, читал много произведений фольклора в собраниях и изданиях П.В. Киреевского, А.Н. Афанасьева, П.Н. Рыбникова, «Сборник песен» Кирши Данилова. Особенно Толстого привлекал образ Ильи Муромца, он даже хотел написать роман о русских богатырях.

Таким же серьезным увлечением этого десятилетия было чтение исто­рических трудов, например, С.М. Соловьева и поиски нового историче­ского сюжета. Писатель предполагал создать роман или драму, чье дейст­вие разворачивалось бы в эпоху Петра I. Этот замысел особенно увлекал Толстого, ему не только как художнику, но и как историку всегда хоте­лось понять, «где узел русской жизни». Интерес к эпохе Петра поддержи­вался и тем, что активное участие в жизни того времени принимал предок писателя Петр Андреевич Толстой, сподвижник Петра, сыгравший одну из главных и роковых ролей в судьбе царевича Алексея. Толстой, подобно Пушкину, никогда не оставлял без внимания участие своих предков в рус­ской истории. К работе над романом из времени Петра I Толстой приступал дважды — в начале и в конце 70-х годов. Сохранилось более 30 вариантов начала этого романа, был подготовлен исчерпывающий документально- исторический материал, продуманы многие сюжетные линии, но необ­ходимой для успешного завершения замысла «энергии заблуждения» не оказалось, а сам писатель признавался, что не нашел верных «ключей» к характеру Петра.

В1877—1879 годах, а затем в 1884 г. Толстой дважды пытался вернуть­ся к прежнему замыслу написать роман о декабристах, которого от писа­теля с нетерпением ждала русская читающая публика. Но и это намерение было оставлено. Сам писатель признавался, что после «Войны и мира» он уже не мог написать исторического романа. Причина крылась, скорее всего, не в усталости или неспособности автора к созданию большого ис­торического полотна, обобщению огромного фактического материала, а в том, что основная задача для Толстого-историка была решена в рома­не-эпопее: был найден ответ на занимавший его с юности вопрос о судьбах целых народов, о роли народа как главной движущей силы истории. Любое другое историческое произведение вольно или невольно, исходя их исто­рических взглядов Толстого, повторяло бы этот вывод.

В этот период сказывались, видимо, в полной мере усталость писателя после завершения грандиозной по масштабам работы и глубокая неудовле­творенность общим направлением творческого труда. В марте 1872 г. Тол­стой писал своему другу Н.Н. Страхову: «Правда, что ни одному французу, немцу, англичанину не придет в голову, если он не сумашедший (написа­ние Толстого, — ЕЛ.),остановиться на моем месте и задуматься о том — не ложные ли приемы, не ложный ли язык тот, которым мы пишем и я писал; а русский, если он не безумный, должен задуматься и спросить себя: продол­жать ли писать, поскорее свои драгоценные мысли стенографировать, или вспомнить, что и Бедная Лиза читалась с увлечением кем-то и хвалилась, и поискать других приемов и языка. И не потому, что так рассудил, а пото­му что противен этот наш теперешний язык и приемы, а к другому языку и приемам (он же и случился народный) влекут мечты невольные».

В 1865 г. в одном из писем Толстой сообщает о своем намерении «напи­сать resume всего того, что я знаю о воспитании и чего никто не знает, или с чем никто не согласен». Речь шла о задуманной писателем «Азбуке», которая должна была стать учебной книгой для «всех детей от царских до мужицких». По собственному признанию писателя, на составление «Аз­буки» он потратил четырнадцать лет, т. е. отсчет сознательно велся им не с момента непосредственного начала работы над книгой (вышла в 1872 г.), а со времени педагогической деятельности в Яснополянской школе.

На эту работу Толстой направил поистине титанические. В нее вошли изложенные в доступной для детского восприятия форме сведения по основам всех на­ук. «Азбука» включала, помимо разделов, направленных на обучение чте­нию, письму и счету, так называемые Русские и Славянские книги для чтения, а также пояснительные методические указания для учителя.

Создание «Азбуки» было связано в сознании Толстого с новым подхо­дом к своему художественному творчеству, с новым взглядом на развитие русской литературы. В 1872 г. писатель высказывает также мысль о «воз­рождении в народности» литературы, поэтического творчества. Это сви­детельствует о том, что «изменил приемы своего писания и язык» и что «если будет какое-нибудь достоинство в статьях азбуки, то оно будет за­ключаться в простоте и ясности рисунка и штриха, т. е. языка». Образцы произведений, которые сочетали в себе поэтичность, законченность формы, ясность и образность языка, писатель нашел в «народной литературе», объединяя в этом поня­тии фольклор и древнерусскую литературу.

Результаты предпринятых Толстым поисков новых «приемов писания» в полной мере сказались на его новой работе — романе «Анна Каренина» (1873—1877; публиковался в «Русском вест­нике»). Широта охвата современной действительности и глуби­на проблем, поставленных в этом романе, превращают его в эпическое полотно, вполне сопоставимое с «Войной и миром», однако роман отличается сравнительной лаконичностью пове­ствования и афористической емкостью языка.

История жизни главной разворачивалась на широком фоне пореформенной дей­ствительности, которая подверглась в романе глубочайшему авторскому "анализу, преломленному сквозь призму воспри­ятия и оценки одного из самых автобиографических героев Толстого Константина Левина (Лёвина, как его называл автор, возводя фамилию героя к своему имени). Его сюжетная линия — равноправная по значению часть содержания романа.

Повествование определялось двумя основными сюжетными линиями - некоторые из современников упрекали автора в том, что его новый роман распадается на два самостоятельных произведения. На подобные замечания Толстой отвечал, что, напротив, гордится «архитектурой — своды сведены так, что нельзя за­метить того места, где замок. И об этом я более всего старался. Связь постройки сделана не на фабуле и не на отношениях (знакомстве) лиц, а на внутренней связи». Эта внутренняя связь придала роману безукоризненную композиционную стройность и определила его главный смысл, вырисовывающийся «в том бесконечном лабиринте сцеплений, в котором и состоит сущность искусства», как ее в то время понимал Толстой.

Нравственный закон - есть тот смысловой центр романа, который создает «лабиринт сце­плений» в произведении. В «Войне и мире» Толстой определил, что есть «настоящая жизнь» и в чем смысл жизни каждого отдельного человека. Философ­ский смысл «Войны и мира» продолжается и расширяется в «Анне Карениной» мыслью о том, что жизнь людей скрепля­ется и держится исполнением нравственного закона. Эта мысль обогащала новый роман Толстого, делая его не только социаль­но-психологическим, но и философским.

Константин Лёвин, внутренний мир которого находится в по­стоянном развитии и изменении, - один из самых сложных и интересных образов в творчестве писателя, продолжающий ряд его героев, отличающихся частично автобиографическим характером и аналитическим складом ума. Характер и сюжет­ная линия Левина наиболее соотносятся с обстоятельствами жизни и образом мыслей самого писателя. Во время работы над романом Толстой не вел дневников, так как его мысли и смена чувств достаточно полно отражались в работе над об­разом Левина. Этому герою доверены самые дорогие мысли ав­тора, его глазами видит и его устами оценивает Толстой поре­форменную действительность в России.

В романе «Анна Каренина» важнейшей составной частью содержания является изображение реалий жизни 70-х годов XIX в. В ро­мане нашли свое место описания всех важнейших событий той эпохи — от вопросов жизни и труда народа, пореформенных отношений помещиков и крестьян до военных событий на Балканах, в которых принимают участие русские доброволь­цы. Герои Толстого обеспокоены и другими повседневными проблемами своего времени: земство, дворянские выборы, по­становка образования, в том числе высшего женского, обще­ственные дискуссии о дарвинизме, натурализме, живописи и так далее. Комментаторы романа «Анна Каренина» от­мечали, что новые части произведения с изображением акту­альных событий современности появлялись в печати, когда в журналах и газетах еще не успевало завершиться их общест­венное обсуждение. Поистине, чтобы перечислить все, что нашло отражение в романе, пришлось бы переписать его заново.

Главным среди всех актуальных вопросов времени остает­ся для Толстого вопрос о том, «как уложится» русская жизнь после реформы 1861 г. Этот вопрос касался не только общест­венной, но и семейной жизни людей. Будучи чутким худож­ником, Толстой не мог не видеть, что в сложившихся условиях именно семья оказалась самой уязвимой как наиболее важная, сложная и хрупкая форма жизни, нарушение которой при­водит к нарушению незыблемых основ бытия и всеобщему беспорядку. Поэтому писатель выделял в качестве главной и любимой мысли этого романа «мысль семейную».

В финале «Анны Карениной» Константин Левин оставлен автором не только в состоянии глубокого раздумья, в процессе мучительных исканий, но и с едва наметившимся разладом се­мейных взаимоотношений (он не поделился с Кити своими мыслями, промолчав и решив, что она не поймет их). Состоя­ние Левина и искания самого Толстого в литературоведении не раз сопоставлялись. Для этого сравнения были все основа­ния. Творческому кризису Толстого 70-х годов сопутствовал глубокий мировоззренческий и духовный кризис. В 1884— 1887 годах Толстой начал писать, но не завершил повесть «Записки сумасшедшего», герой которой переживает со­стояния, хорошо знакомые самому писателю: его одолевают припадки холодной тоски и ужаса, «духовной тоски», вызы­вающей чувство жути, страха смерти и «умирающей жизни». Толстой называл это состояние «арзамасским ужасом», так как пережил его впервые в Арзамасе в 1869 г., в период полного благополучия, и поразился конечной безвыходности и бесцель­ности своего земного существования. Результаты этого кризи­са стали очевидны после появления «Исповеди» (1882). Сам Толстой называл переворотом то, что случилось с ним на ру­беже 70—80-х годов: «Со мной случился переворот, который давно готовился во мне и задатки которого давно были во мне. Со мной случилось то, что жизнь нашего круга — богатых, ученых — не только опротивела мне, но потеряла всякий смысл... Действия же трудящегося народа, творящего жизнь, представились мне единым настоящим делом».

Сам писатель признает, что произошедшие перемены гото­вились задолго до рубежа 70—80-х годов. Направление дви­жения толстовской мысли можно проследить не только по дневниковым записям и письмам, но и по образу мыслей и ис­каниям его героев. Непреходящий смысл жизни и верные ори­ентиры в ней Толстой, по его собственному свидетельству в «Ис­поведи», искал в жизни людей своего круга, в «лесу знаний человеческих между просветами знаний математических и опытных», обращаясь к трудам философов, порою впадая в отчаяние и переживая приступы тоски и отчаяния.

На вторую половину 70-х годов приходятся попытки Толсто­го проникнуть в основы религиозно-церковной жизни, тем бо­лее что еще в 1855 г. он записал в своем дневнике, что чувствует себя способным посвятить жизнь великой цели — «основание новой религии, соответствующей развитию человечества, ре­лигии Христа, но очищенной от веры и таинственности, рели­гии практической — не обещающей будущее блаженство, но дающей блаженство на земле». Во второй половине 70-х годов писатель посетил Оптину пустынь, где бывали Н.В. Гоголь и Ф.М. Достоевский, Вл.С. Соловьев, К.Н. Леонтьев и многие другие деятели русской культуры, Киево-Печерскую и Троице-Сергиеву лавры, беседовал со многими иерархами церкви, в том числе в Оптиной пустыни со знаменитым старцем Ам­вросием. В то же время Толстой изучал основные мировые ре­лигии.

В одном из писем Толстой признавался: «Волнуюсь, метусь и борюсь духом и страдаю; но благодарю Бога за это состояние».

Описанный в «Исповеди» путь исканий и переживаемый глубо­кий кризис ассоциировались у Толстого с образом путника, потерявшего дорогу, или пловца в уносимой течением лодке, обретшего затем свой «берег». Этим берегом были Бог и вера. «...вера есть знание смысла человече­ской жизни, вследствие которого человек не уничтожает себя, а живет. Вера есть сила жизни. Если человек живет, то он во что-нибудь да верит». Таким образом, в результате пережито­го кризиса Толстой пришел к полному пересмотру прежних жизненных позиций и мировоззрения. Он не только отказал­ся от идеалов и целей жизни людей своего круга, но признал единственно нравственной и осмысленной жизнь простого тру­дового народа, раскаялся в своей прежней жизни, описав и осу­див ее на страницах «Исповеди», обратился к вере, признав в ней «силу жизни», наполняющую смыслом человеческое су­ществование.

В основание религиозных верований Толстого было заложе­но христианство, которое он признавал самой совершенной и нравственной религией. Однако Толстой опирался лишь на нравственное учение Христа, отвергнув поклонение Ему как Богу, усомнившись в самом факте Его существования как ис­торической личности и даже видя определенное преимущество в Его отсутствии. …Приняв за основу жизни после перелома жизнь патриархального крестьянства, Толстой с религиозно-нравст­венной точки зрения был ближе к интеллигентскому «богоис­кательству», нежели к выражению патриархальных кресть­янских взглядов.

То, что происходило в это время с Толстым и нашло отражение в «Исповеди», не было только его личным делом (70-е годы как время, проявившее со всей очевидностью противоречия пореформенной действительно­сти). Эти противоречия не могли не вызывать у мыслящих и творчески одаренных людей кризисных состояний, пере­оценки взглядов или, напротив, убежденного следования тра­диционным нравственным ценностям. «Исповедь» явилась отражением определенного уровня духовного состояния обще­ства.

Новая мировоззренческая и религиозная позиция Толстого стала основой основ его понимания окружающего мира и от­ношения к нему. Хотя в поздний период творчества, который принято отсчитывать с появления «Исповеди», Толстым была взята на себя роль проповедника открывшейся ему истины, он оставался прежде всего художником, для которого наиболее органичным и естественным способом выражения являлись его произведения.

После кризиса значительно изменяется характер творчест­ва Толстого: значительно большее место занимает публицисти­ка, появляются художественные произведения, адресованные определенным социальным слоям читателей. Смена мировоз­зренческой позиции, опора на ярко выраженное религиозное сознание потребовали от писателя создания всех основных форм литературных произведений, способных раскрыть и про­пагандировать основы его нового мировоззрения: кроме ху­дожественных произведений Толстой создает философские, религиозные, эстетические трактаты и статьи, собственные переводы и переложения Евангелия и так далее. В результате в его позднем творчестве сложилась логически завершенная система жанров, очень напоминающая средневековую жанро­вую систему с ее уравновешенным соотношением и взаимодей­ствием между жанрами богословской, религиозно-дидактиче­ской, публицистической, светской литературы и деловой пись­менности.

Поздний период в творчестве Толстого отмечен появлением значительных художественных произведений разных жанров: повестей, рассказов, драматических произведений, романа «Воскресение». Все они, в той или иной степени сохраняя прежние черты поэтики Толстого, несут большую дидактиче­скую нагрузку, раскрывая новое авторское видение жизни, бу­дучи адресованными интеллигентным читателям.

Центральное место в художественном творчестве Толстого позднего периода по праву принадлежит повестям 80—90-х го­дов, которые во многом определяют характер русской повести этого времени, фактически принимающей на себя функции ро­мана. Почти все повести писателя в той или иной мере связа­ны между собой на основе идейно-тематического сходства и общности поэтики. Среди незавершенных замыслов Толстого выделяется небольшой набросок — «Записки сумасшедше­го». Его герой приходит к мысли о том, «что мужики так же хотят жить, как мы, что они люди — братья. Это было начало сумасшествия». Это состояние расстроило жизнь героя, ощу­тившего свое отчуждение от привычной среды. «Записки сумасшедшего» рассматриваются в творчестве Толстого как своеобразный подступ к теме повести «Смерть Ивана Ильича» (1881—1886), которая в свою очередь, выступает в единстве со своеобразной художественно-публицистической дилогией «Крейцерова соната» (1887—1889) и «Дьявол» (1889—1890). (подробнее, соответсвенно, вопрос №50)

Повесть «Холстомер» (1863—1864, 1885) была задумана и начата еще во время работы над «Войной и миром», а окон­чательное оформление получила в поздний период творчества писателя, идейно и тематически примкнув к другим произве­дениям этого времени.

В поздних повестях Толстой такой же тонкий психолог, как и прежде, но основное внимание он уделяет уже не последова­тельно развивающейся «диалектике души», а основным пере­ломным моментам жизни героев, полным драматизма и часто изменяющим ее привычное течение. На смену интеллектуаль­но ищущему герою с ярко выраженной индивидуальностью приходит человек обычный, ничем не примечательный, сво­его рода «антигерой», обязательно переживающий нравствен­ный кризис, заставляющий его решительно переосмыслить свою прошлую жизнь. Особенности развития сюжета (нару­шение естественной хронологии событий при сохранении по­вествования о всей последовательности жизни героя) и обя­зательная ситуация «перелом-прозрение» как бы побуждают героев Толстого к исповедальности, что обусловило обращение писателя, как в начале творческого пути, к использованию форм мемуарной литературы. Герои повестей склонны также к обобщению своего жизненного опыта, в их суждениях немалое место занимают социальная критика и обличение практиче­ски всех сторон пореформенной жизни, всех общественных установлений, что приводит к появлению в некоторых повес­тях ярко выраженного публицистического пафоса.

После кризиса и перелома Толстой создает также выдаю­щиеся драматические произведения, продолжающие лучшие традиции русской классической драмы и предвосхищающие драматургию Чехова и Горького ( драма «Власть тьмы, или Коготок увяз, всей птичке про­пасть» (1886) В комедия «Плоды просвещения» (1890) ,в 1900—1904 драма «Живой труп»). подробнее вопрос №51

Еще в конце 80-х годов Толстой написал первую редакцию будущего романа «Воскресение» (опубликован в «Ниве» в 1899 г. с цензурными изъятиями и за границей полностью), называв­шуюся тогда «коневской повестью», так как в основе сюжета лежала действительная история, рассказанная Толстому из­вестным юристом А.Ф. Кони.

В новом романе Толстого прочно соединились социальная тематика и моралистическая тенденция. … В отличие от прежних романов Толстого, рома­нов «широкого дыхания», отражавших картину мира во всем объеме, в новом романе не остается места никакой другой Рос­сии, кроме той, что выведена на страницах романа. В «Воскре­сении» предстает безрадостная картина жизни, строящейся на всеобщей лживости, бессмысленной деятельности одних и ка­торжных муках других. Если верить роману, никаких свет­лых сторон жизни не существовало. Все светлое было по­давлено, замучено, обмануто или заключено в тюрьму. Огромная обличительная сила.

Роман «Воскресение» принято считать одним из величай­ших творений Толстого, но это одно из самых сложных его про­изведений и одно из сложнейших явлений русской классиче­ской литературы. Это своеобразный документ, отражающий состояние самого писателя и его видение мира в этот период. На страницах романа всюду присутствует сам Толстой, но в роли сурового моралиста, высказывающего по каждому по­воду свои замечания и часто придающего тем самым произве­дению публицистическое звучание.

Соединяя в одном произведении религиозно-моралисти­ческое и остросоциальное содержание, Толстой не мог не впасть в явные противоречия. Жанр социального романа требовал беспощадного обличения и анализа причин сло­жившейся ситуации. Религиозно-духовный или религиозно- моралистический роман по природе своей ориентирован на показ не сущего, а «должного», чего вообще вряд ли возмож­но достичь в рамках реалистической литературы. Толстой попытался совместить несовместимое в рамках своего понима­ния жизни.

С появлением романа непосредственно связано важнейшее событие в жизни Толстого. В 1901 г. было опубликовано оп­ределение Святейшего Синода об отпадении Льва Толстого, находящегося «в прельщении гордого ума своего», от Церкви, констатировавшее факт еретического заблуждения писа­теля и предупреждавшее об опасности такого пути. Вопреки широко распространившемуся и утвердившемуся мнению, Толстого не отлучали от Церкви с положенным преданием ана­феме.

В последние годы жизни писатель создал еще несколько яр­ких художественных произведений, написанных в «старой ма­нере»: рассказы «За что?», «После бала», ряд неоконченных повестей, например, «Посмертные записки старца Федо­ра Кузмича» и другие, среди которых выделяется и имеет значение своего рода художественного завещания повесть «Хаджи-Мурат» (1896—1904). Художественное творчество Толстого в поздний период не было однородным, рассчитанным только на интеллигентного читателя. Самым заветным желанием Толстого было желание писать так, чтобы его понимал «50-летний, хорошо грамотный крестьянин». В позднем творчестве представлен целый ряд произведений, предназначенных для так называемого народ­ного читателя. В 1884 г. по инициативе Толстого и при содей­ствии его единомышленников и последователей было основано издательство «Посредник», целью которого стало распростра­нение среди народа достойных его книг художественного и научного содержания. Для этого издательства предназначал­ся цикл народных рассказов, являющихся лучшими образца­ми произведений Толстого для народа.

Отдельные отличительные черты народных рассказов и их художественный метод в целом сложились под влиянием тра­диций «народной литературы». Толстой создавал не стилиза­цию под древнюю литературу и фольклор, а совмещал прямой способ изображения действительности (картины реальной жизни современного ему крестьянства) с показом идеального мира, идеальных отношений и «должного». В некоторых рас­сказах преобладают фольклорные мотивы («Работник Емель- ян и пустой барабан», «Сказка об Иване-дураке...»), другие восходят к литературным истокам («Где любовь, там и Бог», «Чем люди живы»), третьи являют как бы синтез тех и дру­гих начал («Крестник»).

Ориентация на «народную литературу» сказалась в харак­терном отборе сюжетов, восходящих к древним литературным источникам («Два брата и золото», «Два старика»), в подчерк­нутом дидактизме, определяющем и общий пафос произве­дений и особенность авторской позиции, в традиционной функции «демонических» персонажей, в особенностях языка и приемах цитирования евангельских текстов, в лаконизме рассказов. Поэтика народных рас­сказов резко отличается от всего предшествующего художест­венного творчества писателя отсутствием психологически тонкого изображения внутреннего мира героев, которые здесь характеризуются через свои поступки и действия. При обилии обращений к древним литературным традициям и фольклору в литературе того времени (Лесков, Гаршин, Короленко, Сал- тыков-Щедрин и др.) толстовские рассказы были явлением уникальным, так как писателю удалось создать оригинальный и самостоятельный жанр.

В поздний период параллельно с художественным творчеством Толстой уделяет большое внимание публицистике и общественной деятельности, общению со своими единомышленниками и последователями. Взятая им на себя роль «учителя жизни» в соединении со страстностью проповедни­ка истины предусматривала неравнодушное отношение писателя ко всем проявлениям действительности: он искал выхода, в первую очередь, из социальных противоречий жизни. Толстой выступал против частной соб­ственности, несправедливости, против смертной казни («Не могу молчать») и применения насилия («Не убий»). Им серьезно обдумывались и обсуждались идеи справедливого распределения земли. Толстой рабо­тает во время переписи населения в Москве, в начале 90-х годов, пора­женный бедствиями, вызванными неурожаем и голодом, трудится над организацией бесплатных столовых для голодающих крестьян. Эти дей­ствия находят отражение в его статьях«О переписи в Москве», «О голо­де», «Голод или не голод?».

В качестве средства исправления ситуации писатель часто призывал к всепрощению, к непротивлению злу насилием, к нравственному усо­вершенствованию каждого отдельного человека, одновременно реши­тельно отметая и развенчивая все существующие государственные и об­щественные институты (например, в трактате «Царство Божие внутри вас»).

Характерной чертой наследия Толстого позднего периода является взаимопроникновение публицистики и художественного творчества. В ос­нове публицистического наследия писателя лежит своеобразная тетрало­гия, раскрывающая основы его нового мировоззрения. В нее входят «Ис­поведь», «Исследование догматического богословия», «В чем моя вера?» и «Так что же нам делать?». Эти произведения объединяет в тетралогию логически развивающаяся последовательность мысли Толстого. «Испо­ведь» рассказывает о пути, по которому он шел в поисках смысла и основ­ного назначения своей жизни. Свое несогласие с каноническим учением церкви и его критику с позиций «здравого смысла» писатель изложил в «Исследовании догматического богословия». Разрыв с церковным учени­ем потребовал изложения своей позиции в трактате «В чем моя вера?». В последней части Толстой размышляет над конкретными проблемами современного ему общества, вскрывая несовершенство его социально- экономического устройства, обличая социальную несправедливость и пы­таясь пробудить в своих современниках не только сострадание к несчаст­ным, но и желание сделать все возможное для более справедливого пере­устройства мира.

В основе публицистических произведений Толстого всегда лежит по­следовательность развития мысли, ради которой пишется статья или трак­тат. Толстой видел в искусстве силу, способную захватывать человека, «заражать» его чувствами, выражаемыми художником, объ­единять в едином чувстве многих людей. Большое значение он придавал нравственному содержанию и воздействию художественных произведе­ний. Если раньше в его эстетических взглядах на первом месте стояли такие понятия, как красота, правда, добро, то теперь главным оказались изображение «должного» и самая беспощадная правда. Правда преобра­жалась под влиянием «должного», а прекрасное совершенство художественной формы поверялось вкусами и требованиями простого народа и его эстетическими представлениями.

ЗНАЧЕНИЕ ЛИЧНОСТИ И ТВОРЧЕСТВА ТОЛСТОГО

Стремление осуществить на деле проповедуемые основы жизни, отказавшись от собственных исключительных условий существования, желание опроститься и стать ближе к жизни простого народа, глубокое непонимание, сложившееся между Толстым и его близкими, побудили писателя в 1910 г. к уходу из Ясной Поляны. Тяжелая болезнь, начавшаяся в пути, вы­нудила Толстого остановиться на станции Астапово Москов­ско-Курской железной дороги, где он и умер. Толстой пришел к трагическому по своей сути финалу жизни. Его трагедия вы­разилась не только в трагическом неустройстве семейной жиз­ни и обстоятельствах смерти. «Отпав» от церкви, к которой принадлежало большинство религиозных людей, особенно глу­боко почитаемое им патриархальное крестьянство, провозгла­шая свою «веру» и безоговорочно критикуя современное ему устройство общества, Толстой призывал, в сущности, к разру­шению тех институтов, которые обеспечивали самую возмож­ность жизни народа и соединялся в этом с самыми разруши­тельными силами своего времени. Художник, видевший глав­ную задачу и способность искусства в соединении всех людей в одном, добром чувстве, оказался в конце жизни отторгнутым от большинства из них.

Большая жизнь писателя, начавшаяся еще в пушкин­скую эпоху, завершилась всего за несколько лет до пере­ломных дат в русской истории. Все процессы духовной, интеллектуальной и культурной жизни почти целого сто­летия были вольно или невольно восприняты, осознаны и преломлены в сознании и творчестве писателя. Во мно­гом воспитанный в молодые годы людьми и культурными традициями XVIII столетия, Толстой представлял собой век XIX, на склоне жизни став носителем «уходящей» культуры этого века и своего сословия, что усугублялось его принадлежностью к так называемому кающемуся дво­рянству. Одновременно он определил многие из тенденций развития русской и мировой литературы XX в. Эти осо­бенности личности писателя сделали его положение в ис­тории русской культуры уникальным. В соединении с ге­ниальным талантом и склонностью к проповедничеству они способствовали тому, что именно Толстой стал одним из духовных лидеров и выразителем многих ведущих тен­денций своей эпохи.